CC BY
149
5.13. СОВЕРШЕНСТВОВАНИЕ ПРАВИЛ НАЗНАЧЕНИЯ НАКАЗАНИЯ ЗА ПРЕСТУПЛЕНИЕ, СОВЕРШЕННОЕ В СОУЧАСТИИ
Янковский Дмитрий Андреевич. Должность: аспирант отдела. Место учебы: Российский государственный университет правосудия. Подразделение: отдел уголовно-правовых исследований. E-mail: dmitriy89@inbox.ru
Аннотация:
Задача. Статья подготовлена в целях совершенствования уголовного законодательства Российской Федерации в части регламентации правил назначения наказания за преступление, совершенное в соучастии.
Модель. При написании статьи применялся диа-лектико-материалистический метод познания правовых явлений, а также использовались частные научные и специальные методы: формально-юридический, сравнительно-правовой, функциональный, статистический, социологический.
Выводы. На основе анализа нормативных правовых актов Российской Федерации и иностранных государств, судебной практики, а также научной литературы делается вывод о возможности закрепления на законодательном уровне дифференциации наказуемости соучастников в зависимости от вида соучастия (организатор, исполнитель, подстрекатель, пособник).
Практическое значение. Вносятся предложения по совершенствованию статьи 67 («Назначение наказания за преступление, совершенное в соучастии») Уголовного кодекса Российской Федерации.
Ценность. Выводы и предложения, содержащиеся в статье, могут быть использованы в законотворческой и правоприменительной деятельности, при подготовке постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, а также в научном и учебном процессе.
Ключевые слова: дифференциация наказания, соучастие, назначение наказания, организатор преступления, подстрекатель, пособничество.
PERFECTION OF RULES OF SENTENCING FOR THE CRIME, COMMITTED IN COMPLICITY
Yankovsky Dmitriy Andreevich. Position: postgraduate department. Place of study: Russian state university of justice. Division: criminal law research department. E-mail: dmitriy89@inbox.ru
Annotation:
Problem. The cause of the preparation of the article is the perfection of the Criminal Code of Russia regarding to the rules of sentencing for the crime, committed in complicity.
Model. The study was performed with the dialectical-materialist method of knowing legal phenomenons and with partial scientific and special methods: formally juridical, relatively legal, functional, statistical, sociological.
Conclusion. Analyses of the normative legal acts of Russia and other states, of the judicial practice and of the scientific literature shows that the differentiation of punishment for the complicity can be provided in legislation in dependence of the type of the complicity (organizer, perpetrator, inciter, accomplice).
Practical importance. The author offers to improve Article 67 («The sentencing for the crime in complicity») of the Criminal Code of Russia.
Value. Conclusions and proposals of the article can be used in the legislative and law enforcement work, in the preparation of the rulings of The Supreme Court of Russia and in the scientific and study process. Keywords: differentiation of punishment, complicity, appointment of punishment, organizer of crime, inciter, accomplice.
В соответствии со ст. 34 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ) ответственность соучастников преступления определяется характером и степенью фактического участия каждого из них в совершении преступления.
В развитие данной нормы ст. 67 УК РФ устанавливает специальные правила назначения наказания соучастникам, согласно которым при назначении наказания лицу, совершившему преступление в соучастии, суд должен учесть:
1) характер и степень фактического участия лица в совершении преступления;
2) значение участия лица для достижения цели преступления;
3) влияние участия лица на характер и размер причиненного или возможного вреда.
Представляется, что приведенные требования имеют общий характер и не могут быть названы специальными правилами назначения наказания, поскольку их выполнение во многом отвечает требованиям общих начал назначения наказания (ст. 60 УК РФ). Более того, они являются оценочными и не содержат в себе сколько-нибудь четких и, самое главное, «измеримых» требований, подобных тем, что закреплены, например, в статьях 65, 66, 68 УК РФ.
Таким образом, в УК РФ не сформулированы пропорции наказуемости соучастников в зависимости от исполняемых ими ролей. Суд может назначить в пределах санкции статьи одному соучастнику менее строгое наказание, другому - более строгое, либо уравнять их по степени ответственности. Изложенное приводит к выводу, что на сегодняшний момент вопрос о мере наказания различных видов соучастников полностью находится в рамках судебного усмотрения, а положения УК РФ недостаточно формализованы и, потому, вызывают трудности в определении степени опасности каждого соучастника в правоприменительной практике.
Вместе с тем наличие единого результата совместной деятельности соучастников не означает, что каждый из них вносит равный вклад в совершение преступления. Соучастники при совершении преступления выполняют определенные роли (организатор, исполнитель, подстрекатель, пособник), которые имеют вовсе не одинаковую степень общественной опасности.
Так, Е.В. Благов по убывающей степени общественной опасности распределил соучастников преступления следующим образом: исполнитель, организатор, подстрекатель, пособник [4, с. 185].
В ходе опроса 100 работников правоохранительных органов 93% высказались за законодательное установление дифференцированного подхода к наказанию соучастников преступления в зависимости от их роли в его совершении. При этом к числу наиболее опасных участников были отнесены организатор и исполнитель преступления: 97 % опрошенных высказали мнение, что наказание организатору должно быть назначено не
менее того наказания, которое назначено исполнителю [6, с. 110].
Вместе с тем большинство ученых все же признают наиболее опасной фигурой соучастия организатора преступления.
Так, П.Г. Мишунин еще в середине XX в., анализируя раннее советское уголовное право, особо выделял организатора как наиболее опасную фигуру группового преступления [11, с. 178]. Следует отметить, что хотя в уголовных кодексах РСФСР 1922 и 1926 годов понятие «организатор преступления» не определялось (впервые организатор преступления был специально выделен и определен в качестве вида соучастника в УК РСФСР 1960 г.), ответственности организаторов преступления уделялось особое значение в главах «О контрреволюционных преступлениях» и «О преступлениях против порядка управления». При этом уголовные кодексы РСФСР 1922 и 1926 годов проводили резкую грань в наказуемости, с одной стороны, подстрекателей, руководителей, организаторов преступлений и, с другой стороны, прочих участников, включая пособников, определяя наказание первых всегда выше наказания вторых.
А.Н. Трайнин также отмечал, что «наиболее опасная среди соучастников фигура - организатор, по общему правилу должен нести и наибольшую ответственность за совершение преступления» [14, с. 100].
Данная точка зрения преобладает и в современной науке уголовного права.
Так, по мнению Г.А. Захарян, «при совместном участии в преступлении лиц, исполняющих различные роли, наиболее сурового наказания заслуживает организатор. Это связано с повышенной общественной опасностью действий организатора» [9, с. 9].
М.В. Сидирякова полагает, что инициатор и организатор группового преступления заслуживают назначения более строгого наказания по сравнению с другими соисполнителями этого преступления [13, с. 11].
Наиболее общественно опасным соучастником признают организатора также А.А. Арутюнов и С.А. Бале-ев [2, с. 3; 3, с. 179].
А.М. Царегородцев отмечает, что «один может стать главарем преступной группы и вложить максимум усилий в организацию, оснащение и руководство, другой -исполнителем его воли, третий - второстепенным пособником» [15, с. 157].
Еще более опасными будут являться действия организатора преступления в случае, если он соединяет в своей деятельности организационную роль с иными ролями (например с подстрекательством или соиспол-нением). Степень общественной опасности лица в таком случае многократно повышается, и, соответственно, должно повышаться в пределах санкции соответствующей статьи назначаемое ему наказание.
В УК РФ понятие «организатор преступления» раскрывается в ч. 3 ст. 33, согласно которой организатором признается лицо, организовавшее совершение преступления или руководившее его исполнением, а равно лицо, создавшее организованную группу или преступное сообщество (преступную организацию) либо руководившее ими.
Отметим сразу, что в составах преступлений, в которых организационная деятельность выступает в качестве конструктивного признака состава преступления (ч. 4 ст. 2051, статьи 2054, 2055, 208, 209, 210, 212, 239, 2821, 2822 УК РФ), законодателем уже установлено повышенное наказание организаторам по сравнению с иными соучастниками указанных преступле-
ний. Представляется, что аналогичный подход необходимо распространить и на организаторов любого другого преступления.
Исходя из определения, данного в ч. 3 ст. 33 УК РФ, организатор действительно представляет собой ключевую и наиболее опасную фигуру среди соучастников, поскольку очевидно, что от действий, направленных на «организацию совершения преступления», «создание организованной группы», «руководство исполнением преступления», зависят как сам факт совершения того или иного преступления, так и успех преступления, задуманного соучастниками, в связи с чем действия организатора заслуживают наиболее сурового наказания по сравнению с иными соучастниками преступления.
Организатор - это творец и носитель цементирующей воли в совершении преступления, без которого преступление либо не состоится вообще, либо встанет под вопрос успех его совершения. Французский юрист Ортолан сравнивал организатора преступления с режиссером-постановщиком пьесы: он готовит ее, распределяет роли, требует, чтобы они исполнялись в соответствии с его замыслом, дает указания актерам во время игры, хотя сам может находиться за кулисами и не числиться в составе действующих лиц. Ему допустимо выступать в главной или второстепенной роли, или даже появиться на сцене в числе безмолвных статистов, но от этого он не перестает быть главной пружиной в развитии действия и должен нести ответственность за успех или неудачу спектакля [10, с. 176].
Таким образом, на наш взгляд, деятельность организатора преступления представляет собой наивысшую степень общественной опасности при совершении преступления в соучастии, поэтому организатор и должен нести более строгое наказание по сравнению с иными соучастниками, на что должно быть прямое указание в законе. Это необходимо и в превентивных целях, чтобы лицо, берущее на себя бремя организации одного или нескольких преступлений, могло предвидеть, что его постигнет наиболее суровое наказание.
В связи с этим особое внимание хотелось бы обратить на изменение, внесенное в ст. 2051 («Содействие террористической деятельности») УК РФ Федеральным законом от 05 мая 2014 г. № 130-Ф3 в целях дифференцирования и усиления ответственности за совершение преступлений террористической направленности, которое как раз и отражает аналогичный взгляд законодателя на необходимость установления повышенного наказания организаторам преступлений. В частности, указанная статья УК РФ дополнена частью четвертой, специально предусматривающей ответственность за организацию совершения хотя бы одного из преступлений, предусмотренных статьями 205, 2053, частями 3 и 4 ст. 206, ч. 4 ст. 211 УК РФ, или руководство его совершением, а равно организацию финансирования терроризма, что наказывается лишением свободы на срок от пятнадцати до двадцати лет с ограничением свободы на срок от одного года до двух лет или пожизненным лишением свободы. Названная санкция является наиболее тяжкой из имеющихся на сегодняшний день в УК РФ1 и представляет-
1 Смертная казнь в настоящее время в Российской Федерации не применяется, и с учетом международно-правовой тенденции и обязательств, взятых на себя Российской Федерацией, происходит необратимый процесс, направленный на ее отмену (см.: постановление Конституционного Суда Российской Федерации от
02 февраля 1999 г. № 3-П // Собрание законодательства Россий-
ся абсолютно обоснованной, учитывая особенную важность именно организационной деятельности при совершении преступлений террористического характера.
Таким образом, применительно к террористической деятельности законодателем признана деятельность организатора преступления более общественно опасной, чем деятельность исполнителя, подстрекателя или пособника.
В наше время, когда сохраняется стабильно высокий уровень групповой и организованной преступности, происходит рост числа экономических преступлений, преступлений экстремистской и террористической направленности, преступлений в сфере незаконного оборота оружия и наркотиков, коррупционных преступлений, нельзя допускать возможности назначения организаторам преступлений мягких приговоров, которые нередко выносятся под давлением и одобрительными возгласами псевдозащитников прав человека.
Вместе с тем правило об обязательном повышении наказания организаторам преступления по сравнению с иными соучастниками может иметь исключения, специально прописанные в Особенной части УК РФ.
Так, например, диспозиция ст. 279 («Вооруженный мятеж») УК РФ сформулирована таким образом, что действия организаторов вооруженного мятежа и активных участников в нем признаются соисполнитель-ством и уравниваются по своей общественной опасности путем закрепления указанных признаков объективной стороны в одном составе преступления и установления для них единой санкции. Это обусловлено особым объектом данного преступления - конституционный строй и территориальная целостность Российской Федерации и специальной целью - свержение или насильственное изменение конституционного строя Российской Федерации либо нарушение территориальной целостности Российской Федерации. Вооруженное посягательство на подобные объекты представляет собой чрезвычайно опасный и дерзкий акт, покушающийся на государственную безопасность и суверенитет России, что, как показывает история, может привести к разрушительным последствиям для страны и должно максимально наказываться независимо от роли, которую выполняет участник в ходе такого преступления. В связи с этим законодатель справедливо и обоснованно установил строгий запрет на любые подобные действия, не разделяя их в части наказуемости на организационную деятельность и деятельность в качестве участника.
Однако подобные санкции должны иметь характер исключения, обоснованного, как, например, в указанном случае, спецификой деятельности по обеспечению безопасности государства. По общему правилу, санкции за какую-либо организационную противоправную деятельность предполагаются строже, чем за рядовое участие в данной деятельности (см., например, статьи 212 («Массовые беспорядки»), 239 («Создание некоммерческой организации, посягающей на личность и права граждан») и другие статьи УК РФ).
В части назначения наказания подстрекателям преступлений отметим следующее.
В соответствии с ч. 4 ст. 33 УК РФ подстрекателем признается лицо, склонившее другое лицо к соверше-
ской Федерации, 1999, № 6, ст. 867; определение Конституционного Суда Российской Федерации от 19 ноября 2009 г. № 1344-О-Р // Собрание законодательства Российской Федерации, 2009, № 48, ст. 5867.).
нию преступления путем уговора, подкупа, угрозы или другим способом.
В науке уголовного права неоднократно отмечалось, что подстрекатель есть «интеллектуальный исполнитель преступления» [см., например: 8, с. 52; 5, с. 225].
В советский период подстрекателя называл интеллектуальным виновником А.Н. Трайнин, который писал: «Подстрекатель - интеллектуальный виновник преступления. Он не выполняет черной роли непосредственного совершения преступления, его роль «чище», он толкает другого на преступление, пытаясь сам остаться в стороне» [14, с. 100].
Подстрекательство предполагает такое склонение другого лица к преступлению, при котором у подстрекаемого возникает намерение его совершить, которого не было до воздействия подстрекателя, и данное намерение реализуется полностью или частично.
В настоящее время чистое подстрекательство к преступлению в судебной практике встречается редко. Это можно объяснить прежде всего тем, что большая часть подстрекателей либо выступают в роли организаторов преступления, либо уходят от ответственности в связи с доказанностью прямого умысла исполнителя.
Тем не менее подстрекательство представляет собой достаточно опасный вид соучастия в первую очередь потому, что подстрекатель является генератором идеи преступления. Сам оставаясь в стороне, он перелагает непосредственное осуществление преступления на плечи других лиц. Подстрекатель использует свое влияние, авторитет, силу денег или обстоятельств для вовлечения другого лица в преступную деятельность. Особую общественную опасность представляет собой подстрекательство взрослыми несовершеннолетних к совершению преступлений (применительно к этим случаям УК РФ содержит специальный состав преступления (ст. 150), устанавливающий повышенную ответственность таких подстрекателей).
Также законодатель выделил в отдельный состав преступления действия по склонению, вербовке или иному вовлечению лица в совершение так называемых преступлений террористической направленности (статьи 205, 206, 208, 211, 277, 278, 279 и 360 УК РФ), установив санкцию за его совершение в виде лишения свободы от пяти до десяти лет со штрафом или без такового. Подобное совершенствование уголовного законодательства позволяет следственным органам более действенно и эффективно противостоять всем проявлениям террористической деятельности, в том числе деятельности лиц, оказывающих идеологическую обработку и моральное воздействие на будущих террористов, вовлекая их в совершение преступлений террористического характера.
По вопросу соотношения наказаний исполнителя и подстрекателя в литературе высказываются различные мнения, в том числе и мнение о примерно одинаковой (при прочих равных данных) общественной опасности функций исполнителя и подстрекателя [9, с. 10].
Между тем анализ практики назначения наказания соучастникам свидетельствует о нецелесообразности выработки какого-либо единого подхода к соотношению наказаний исполнителей и подстрекателей.
С одной стороны, подстрекатель в чистом виде занимается лишь интеллектуальной деятельностью и непосредственных действий, направленных на достижение преступного результата, не совершает, оставаясь в стороне от исполнения преступления, вследст-
вие чего целесообразно назначать ему менее строгое наказание, чем исполнителю. С другой стороны, без подстрекателя преступление может вообще не состояться, поскольку намерение совершить определенное преступное деяние внушает исполнителю именно подстрекатель.
В связи с этим к каждому конкретному случаю назначения наказания подстрекателю и исполнителю следует подходит индивидуально, с учетом характера и степени общественной опасности преступления и личности виновного, значения участия лица для достижения цели преступления и других обстоятельств. Немалую роль при индивидуализации ответственности подстрекателей будет иметь и учет судом способов, а также мотивов подстрекательства.
Так, например, судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РСФСР, рассмотрев в кассационном порядке дела Л. и З., осужденных за участие в хищении в особо крупных размерах, указала, что З., который в течение длительного времени склонял Л. к хищению платиносодержащих элементов с завода, представляет повышенную опасность именно как подстрекатель, и назначение ему наказания с учетом остальных обстоятельств дела и данных о его личности в виде более длительного срока лишения свободы, чем Л., являвшимся исполнителем, обоснованно [9, с. 10].
Наиболее распространенным и в то же время наименее общественно опасным видом соучастия является пособничество преступлению.
Понятие пособника определено УК РФ в ч. 5 ст. 33, согласно которой пособником признается лицо, содействовавшее совершению преступления советами, указаниями, предоставлением информации, средств или орудий совершения преступления либо устранением препятствий, а также лицо, заранее обещавшее скрыть преступника, средства или орудия совершения преступления, следы преступления либо предметы, добытые преступным путем, а равно лицо, заранее обещавшее приобрести или сбыть такие предметы.
Что касается характеристики самих пособников, их личности, то это почти всегда второстепенные преступники. Иногда таковыми выступают лица, зависимые от исполнителя по службе или материально, состоящие в особых, часто семейных взаимоотношениях. Их роль в преступлении почти всегда менее значительна, чем роль организатора, подстрекателя или исполнителя. Как правило, лишь в преступлениях, где исполнителями выступают несовершеннолетние, а пособниками - взрослые, объективное значение роли последних резко повышается, но эти лица часто рассматриваются как организаторы преступления.
Соответственно и при назначении наказания необходимо учитывать вид соучастника, поскольку действиями организатора и исполнителя преступления, как правило, причиняется больший вред, чем действиями пособника, будь то пособничество интеллектуальное или физическое.
На сегодняшний день устоявшимся является мнение о том, что вспомогательная роль пособника предполагает назначение ему по сравнению с другими соучастниками менее тяжкого наказания [см., например: 2, с. 5; 9, с. 11].
По результатам анализа 200 уголовных дел установлено, что пособнику во всех случаях назначалось самое мягкое наказание по сравнению с другими соучастниками. В ходе опроса 100 работников правоохранительных органов все опрашиваемые однозначно
высказались за назначение пособнику наиболее мягкого наказания [2, с. 5].
Таким образом, накопленная судебная практика (а как утверждал К. Маркс, практика - критерий истины) позволяет сделать вывод о необходимости введения на законодательном уровне правила о смягчении наказания пособникам.
При этом необходимо учитывать, что в случае, если лицо принимает на себя несколько ролей при совершении группового преступления (например выполняет одновременно роли и пособника, и подстрекателя), то предлагаемое нами правило о смягчении наказания пособнику уже не будет действовать, поскольку любые соединения ролей при совершении преступления в соучастии повышают общественную опасность действий таких соучастников по сравнению с теми, кто осуществляет в соучастии только одну роль.
При рассмотрении вопроса о наказуемости пособника преступления нельзя не обратить внимание на ряд статей УК РФ, в которых действия, представляющие по существу пособничество другому преступлению, образуют самостоятельный состав преступления. В таких случаях, не смотря на наличие положений Общей части УК РФ, позволяющих квалифицировать действия преступников по ч. 5 ст. 33 УК РФ, законодатель тем не менее принял решение выделить пособнические действия в отдельные специальные составы преступлений.
Речь идет о террористических и коррупционных посягательствах (ч. 3 ст. 2051 УК РФ и ст. 2911 УК РФ).
Так, ч. 3 ст. 2051 УК РФ предусматривает ответственность за пособничество в совершении террористического акта с установлением санкции за данное деяние в виде лишения свободы на срок от десяти до двадцати лет (введена в УК РФ Федеральным законом от 09 декабря 2010 г. № 352-ФЗ).
Выделение в отдельный состав преступления действий, заключающихся в пособничестве террористическому акту, и появление соответствующей возможности у правоохранительных органов привлекать к уголовной ответственности лиц, оказывающих содействие террористам, без ссылки на ч. 5 ст. 33 УК РФ представляется важной и необходимой мерой в целях повышения эффективности деятельности по предупреждению терроризма, поскольку создает правовые условия, которые не допускают необоснованного смягчения наказания пособникам террористов.
Установление санкции в указанной статье в виде лишения свободы от десяти до двадцати лет, вызвавшее споры в научном и правоприменительном сообществах в связи с тем, что такая санкция является более строгой по сравнению с санкцией ч. 1 ст. 205 («Террористический акт») УК РФ, объясняется просто: необходимостью охватить наказание за пособничество ко всем составам ст. 205 УК РФ, в том числе квалифицированному и особо квалифицированному, санкции которых предусматривают наказания в виде лишения свободы до двадцати лет лишения свободы, а также пожизненного лишения свободы.
УК РФ также криминализировано в качестве самостоятельного состава преступления посредничество во взяточничестве (ст. 2911 УК РФ).
Данное изменение было внесено в УК РФ Федеральным законом от 04 мая 2011 г. № 97-ФЗ и обусловливались в том числе необходимостью исполнения обязательств, взятых на себя Российской Федерацией согласно Конвенции Организации Объединенных Наций против коррупции от 31 октября 2003 г. Ст. 27 указан-
ной Конвенции устанавливает, что каждое государство-участник принимает такие законодательные и другие меры, какие могут потребоваться, с тем, чтобы признать в качестве уголовно наказуемого деяния в соответствии со своим внутренним законодательством участие в любом качестве, например в качестве сообщника, пособника или подстрекателя, в совершении какого-либо преступления, признанного таковым в соответствии с Конвенцией.
Таким образом, ст. 2911 УК РФ была установлена уголовная ответственность за посредничество во взяточничестве, под которым понимается непосредственная передача взятки по поручению взяткодателя или взяткополучателя либо иное способствование взяткодателю и (или) взяткополучателю в достижении либо реализации соглашения между ними о получении и даче взятки.
Как видно, указанный состав преступления фактически является специальным случаем пособничества.
При этом особое внимание необходимо обратить на установленные санкции за посредничество во взяточничестве, совершенное в значительном размере (ч. 1 ст. 2911 УК РФ), в крупном размере, а также группой лиц по предварительному сговору или организованной группой (ч. 3 ст. 2911 УК РФ), которые оказались более строгими, чем за саму дачу (получение) взятки при таких же обстоятельствах.
Безусловно, это решение законодателя является чрезвычайным и экстраординарным шагом, обусловленным стремительным ростом коррупции, которая достигла в Российской Федерации масштабов, угрожающих национальным интересам и безопасности государства.
Подобное совершенствование уголовного законодательства является адекватной мерой со стороны государства на расширение масштабов взяточничества и воплощает курс государства, взятый на ужесточение борьбы с коррупцией.
Учитывая, что большинство коррупционных преступлений совершаются при участии посредников, закрепление в УК РФ столь суровых санкций за посредничество во взяточничестве может сыграть сдерживающую роль для потенциальных посредников во взяточничестве, что приведет к сложностям при реализации коррупционных схем и, как следствие, к сокращению количества коррупционных преступлений.
Таким образом, есть все основания полагать, что введение в УК РФ указанной нормы, предусматривающей специальную ответственность за посредничество во взяточничестве, на практике будет иметь не только карающее, но и предупреждающее значение, что гораздо важнее в целях борьбы с преступностью.
Анализ положений уголовного законодательства зарубежных государств по вопросу наказуемости соучастников преступления позволил выявить несколько подходов к указанному вопросу в законодательной практике различных государств: а) закон не предусматривает дифференциации наказания в зависимости от вида соучастника; б) наказание пособнику преступления обязательно должно быть смягчено; в) наказание организатору (зачинщику) преступления ужесточается по сравнению с наказанием других соучастников.
При этом подходы, предусмотренные пунктами «б» и «в», могут сочетаться друг с другом в одном уголовном кодексе.
Применительно к первому подходу целесообразно обратить внимание на Уголовный кодекс Франции, ст.
121-6 которого устанавливает, что соучастник преступного деяния наказывается как его исполнитель. В соответствии со ст. 21 Уголовного кодекса Болгарии «все сообщники наказываются в пределах санкции, предусмотренной за совершенное преступление, с учетом характера и степени их участия». Аналогичное положение содержится в ст. 19 Уголовного кодекса Польши: суд назначает наказание за подстрекательство или пособничество в пределах санкции, предусмотренной за данное преступление. Таким образом, положений об обязательном смягчении или ужесточении наказания в зависимости от вида соучастника названные кодексы не содержат. Такой же позиции придерживается сегодня и российский законодатель.
Напротив, Уголовным кодексом Германии (§ 27) предусмотрено, что наказание пособнику определяется санкцией, предусмотренной для исполнителя и подлежит смягчению: пожизненное лишение свободы заменяется лишением свободы на срок не менее трех лет; при временном лишении свободы наказание может быть назначено максимум до трех четвертей предусмотренного максимального срока.
Смягчение наказания пособникам предусматривается и в ст. 27 Уголовного кодекса Китайской Народной Республики, согласно которой «пособникам назначается более мягкое наказание, чем главным преступникам, либо наказание ниже низшего предела, либо они освобождаются от наказания».
Подобный подход к регулированию пределов наказания соучастникам содержится и в ст. 63 Уголовного кодекса Испании: «соучастникам оконченного преступления или покушения на преступление назначается наказание ниже на одну ступень, чем наказание, предусмотренное исполнителям».
Уголовный кодекс Японии также устанавливает, что наказание пособнику смягчается по сравнению с наказанием исполнителю (ст. 63). Подстрекатель или пособник в преступлениях, за которое должно быть назначено наказание лишь в виде уголовного ареста или малого штрафа, не наказываются, если нет о том специальных положений (ст. 64).
Третий подход характерен, например, для Уголовного кодекса Италии, который предусматривает повышенное наказание лицу, которое было зачинщиком или организовало совместное совершение преступного деяния или направляло деятельность других лиц, участвовавших в преступном деянии (ст. 112).
Ч. 2 ст. 66 Уголовного кодекса Республики Беларусь устанавливает, что срок наказания организатору (руководителю) организованной группы не может быть менее трех четвертей срока наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части названного Кодекса.
Проведенный анализ зарубежного законодательства свидетельствует о многообразии решений по вопросу наказуемости лиц, совершивших преступление в соучастии, некоторые из которых заслуживают внимания и могут быть восприняты российским законодателем.
В связи с этим в целях более последовательной реализации принципов дифференциации и индивидуализации наказания представляется целесообразным дополнить ст. 67 УК РФ частями 3 и 4 следующего содержания:
«3. При отсутствии смягчающих обстоятельств, относящихся к личности организатора преступления, ему не может быть назначено менее строгое наказание, чем другим соучастникам преступления.
4. При отсутствии отягчающих обстоятельств, относящихся к личности пособника преступления, ему не может быть назначено более строгое наказание, чем исполнителю преступления. Смертная казнь и пожизненное лишение свободы пособнику преступления не назначаются.».
Список использованных источников и литературы:
1. Айнутдинова К.А. Общие критерии индивидуализации наказания при его назначении // Пробелы в российском законодательстве. 2010. № 1.
2. Арутюнов А.А. Проблемы ответственности соучастников преступления // Уголовное право. 2001. № 3.
3. Балеев С.А. Ответственность за организационную преступную деятельность по действующему российскому уголовному законодательству. Казань, 2002.
4. Благов Е.В. Назначение наказания. Теория и практика. Ярославль, 2002.
5. Будзинский С.М. Основные начала науки уголовного права. Варшава, 1870.
6. Димченко Н.В. «Ответственность за преступления, совершенные в соучастии: теоретические и прикладные аспекты» / Дисс... канд.юрид.наук. Москва, 2006.
7. Долгополов К.А. Назначение наказания за преступление, совершенное в соучастии // Пробелы в российском законодательстве. 2012. № 4.
8. Жиряев А.П. О стечении нескольких преступников при одном и том же преступлении. С-Пб., 1850.
9. Захарян Г.А. Соучастие и индивидуализация наказания // Советская юстиция. 1989. № 5.
10. Ковалев М.И. Соучастие в преступлении: Монография. Екатеринбург: Изд-во УрГЮА, 1999.
11. Мишунин П.Г. Очерки по истории советского уголовного права. 1917-1918 гг. М., 1954.
12. Панченко Н.П. Пробелы в законодательстве о соучастии в преступлении и пути их устранения в связи с задачами противодействия коррупции // Пробелы в российском законодательстве. 2008. № 1.
13. Сидирякова М.В. «Назначение наказания участникам групповых преступлений» / Дисс. канд.юрид.наук. Казань, 2003.
14. Трайнин А.Н. Учение о соучастии. М., 1941.
15. Царегородцев А.М. Ответственность организаторов преступления. Омск, 1978.
Рецензия на статью Д.А. Янковского «Совершенствование правил назначения наказания за преступление, совершенное в соучастии»
В представленной на рецензирование статье рассматриваются проблемные вопросы назначения наказания за преступление, совершенное в соучастии, связанные с несовершенством уголовного законодательства Российской Федерации в этой части.
На основе проведенного анализа уголовного законодательства Российской Федерации и зарубежных государств, судебной практики, а также научной литературы автором вносятся предложения по совершенствованию статьи 67 Уголовного кодекса Российской Федерации, направленные на дифференциацию наказания в зависимости от вида соучастия.
Затронутые автором статьи проблемы являются актуальными.
Основными достоинствами работы является новизна предлагаемого подхода к назначению наказания соучастникам преступления и научная проработка рассматриваемых вопросов. В статье нашли отражение теоретические взгляды ученых прошлого и настоящего времени на вопросы ответственности и наказания соучастников преступления.
Автором проанализирована противоправная деятельность каждого из соучастников преступления (организатор, исполнитель, подстрекатель, пособник) с точки зрения характера и степени общественной опасности действий каждого из них, вклада в достижение преступного результата и криминологической характеристики их личности.
Исследованы также актуальные для правоприменителя конкретные особенности учета специальных правил назначения наказания при совершении в соучастии преступлений, предусмотренных статьями 2051 («Содействие террористической деятельности»), 279 («Вооруженный мятеж»), 2911 («Посредничество во взяточничестве») и другими статьями Уголовного кодекса Российской Федерации.
В целом следует отметить, что рецензируемая статья содержит серьезный научный анализ проблем индивидуализации и дифференциации наказания соучастникам преступления, и может быть рекомендована к публикации в открытой печати.
Ведущий научный сотрудник отдела уголовно-правовых исследований ФГБОУ ВОП «Российский государственный университет правосудия»
канд.юрид.наук, доцент , j d&eJjbd- Б.С. Райкес
22.06 2015 г.
