CC BY
55
ИНТЕГРАЦИЯ ОБРАЗОВАНИЯ ШШЙЙЙЙЙЙЛ
СОЦИОЛОГИЯ ОБРАЗОВАНИЯ
СОЦИАЛЬНЫЕ ФУНКЦИИ ФИННО-УГОРСКИХ языков В ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЙ И ПУБЛИЧНОЙ СФЕРЕ В МАРИЙ ЭЛ, МОРДОВИИ И УДМУРТИИ (по данным социологического исследования)*
О. А. Богатова (Мордовский государственный университет им. Н. П. Огарева)
На основе данных социологического исследования «Резервы гармонизации социальных отношений в финно-угорских регионах (социологическая экспедиция)» раскрываются проблемы функционирования финно-угорских языков в образовательном и общественно-политическом пространстве Республики Марий Эл, Республики Мордовия и Удмуртской Республики.
Ключевыге слова: финно-угорские языки; социальные функции языка; образовательное пространство; языковая политика; культурная политика.
В рамках реализации проекта «Резервы гармонизации социальных отношений в финно-угорских регионах (социологическая экспедиция)» в июле — августе 2011 г. кафедрой социологии Мордовского государственного университета им. Н. П. Огарева было проведено социологическое исследование — массовый анкетный опрос населения Республики Марий Эл, Республики Мордовия, Республики Удмуртия. Полевой этап исследования (сбор первичных социологических данных в соответствии с выборочной совокупностью и анкетой, разработанными коллективом кафедры социологии) был реализован на базе филиала Всероссийского центра изучения общественного мнения по Приволжскому федеральному округу (ВЦИОМ-Поволжье) в Республике Марий Эл и Республике Удмуртия, Научного центра социальноэкономического мониторинга Республики Мордовия (в Республике Мордовия). Опрос проводился по квотно-территориальной выборке с учетом параметров места жительства (соотношение городского и сельского населения и доли населения муниципальных районов в генеральной совокупности), пола и возраста респондентов, со случайным отбором первичных единиц для опроса. Выборка репрезентирует половозрастной состав и
социально-территориальную структуру взрослого населения республик с доверительным интервалом не более 6 %.
Целями исследования были выявление путей и предпосылок гармонизации социальных отношений во всех сферах общественной жизни в финно-угорских регионах Приволжского федерального округа и разработка рекомендаций по гармонизации социальных отношений для руководителей региональных органов управления.
В целом данные опроса свидетельствуют о низкой степени акцентуации религии и этничности в повседневном межгрупповом и межличностном общении, что делает маловероятным возникновение социальных конфликтов на этнической или религиозной почве. Для большей части респондентов во всех обследованных регионах характерен баланс республиканской и общероссийской идентичности. Так, в Удмуртии считают себя в первую очередь россиянами
30.6 % респондентов русской национальности и 13,9 % удмуртов, в Марий Эл —
38,0 % русских и 26,7 % марийцев, в Мордовии — 35,6 % русских и 26,0 % мордвы. В Удмуртии считают себя в первую очередь жителями республики
25.7 % удмуртов и только 15,0 % русских, в Марий Эл — 29,3 % марийцев и 13,3 %
* Исследование выполнено при поддержке Российского гуманитарного научного фонда в рамках научно-исследовательского проекта «Резервы гармонизации социальных отношений в финно-угорских регионах (социологическая экспедиция)» (грант РГНФ №11-03-1801е).
© Богатова О. А., 2011
русских, в Мордовии — 26,0 % мордвы и 18,8 % русских. Приоритетная идентификация с республикой, являющаяся у респондентов титульной национальности показателем отношения к данному субъекту Федерации как к «своей» этнической государственности, во всех трех республиках присуща меньшинству среди представителей титульных национальностей (25—30 %) и вполне сравнима (а в Марий Эл и Мордовии почти одинакова) с долей тех, кто считает себя в первую очередь россиянами.
Таким образом, респонденты как русской, так и титульных национальностей, а также представители других этнических групп, проживающие в этих республиках (например, татары), ощущают себя частью российской общегражданской общности не в меньшей степени, чем жителями республик.
На межличностном уровне для респондентов всех этнических групп в обследованных республиках характерно преобладание толерантных этнических и религиозных установок. В качестве наиболее значимых признаков, необходимых для того, чтобы считаться настоящим россиянином, были названы следующие: «чувствовать себя россиянином» (считают, что это «важно» или «в какой-то мере важно», 90,2 % респондентов в Удмуртии, 82,0 — в Марий Эл, 89,9 % — в Мордовии), «иметь российское гражданство» (83,0; 73,8; 83,4 % соответственно), «родиться в России» (80,8; 68,0;
79,4 %), «прожить в РФ большую часть жизни» (считают, что это «важно» или «в какой-то мере важно», 78,2 % опрошенных в Удмуртии, 73,8 — в Марий Эл,
76,9 % — в Мордовии), «уважать российский политический строй и законы» (91,0; 71,1; 78,2 %), «говорить по-русски» (77,4; 72,6; 75,2 %).
Как видим, по мнению жителей обследованных республик, россиянин — это прежде всего человек, ощущающий себя таковым, гражданин Российской Федерации, а также родившийся или проживший большую часть своей жизни в России, владеющий русским языком, независимо от религии или происхождения своих предков. По нашему мнению, та-
кой консенсус свидетельствует о преобладании интегративной установки на создание общей «национально-гражданской» идентичности. Можно констатировать высокую степень согласованности во взглядах на эту проблему представителей различных этнических групп, хотя имеются и некоторые отличия. Так, респонденты русской национальности придают большее значение знанию русского языка в сравнении с остальными опрошенными: в Удмуртии считают его очень важным или в какой-то мере важным для россиянина 85,8 % русских и 67,4 % удмуртов, в Марий Эл — 81,5 % русских и
60,0 % марийцев, в Мордовии — 80,4 % русских и 69,8 % мордвы.
Ряд вопросов позволил измерить эффективность институциональных механизмов языковой, культурной и образовательной политики в обследованных полиэтнических республиках, так как региональная система образования является социальным институтом, поддерживающим у всего населения таких республик сознание принадлежности к специфическому в этническом отношении субъекту Российской Федерации, а у представителей титульных этносов — институтом, формирующим и сохраняющим их этническую самоидентификацию посредством изучения языка своей этнической группы в образовательных учреждениях.
Отвечая на вопрос «Предоставляется ли детям в Вашей республике возможность получать среднее образование на языке Вашей национальности?», не менее половины опрошенных представителей титульных финно-угорских народов Удмуртии, Марий Эл и Мордовии отметили, что такая возможность у них есть (в Удмуртии 27,0 % удмуртов ответили «да», 36,0 % — «в одних школах есть такая возможность, в других — нет»; в Марий Эл 40,0 % марийцев выбрали первый ответ, а 26,7 % — второй, в Мордовии 54 % мордвы дали положительный ответ, 25,8 % указали, что «в одних школах есть такая возможность, в других — нет»). С тем, что в республиках нет такой возможности, согласились меньшинство опрошенных представителей финно-
ИНТЕГРАЦИЯ ОБРАЗОВАНИЯ
угорских народов рассматриваемых регионов: 24,0 % удмуртов, 18,7 % марийцев и всего 8,2 % мордвы.
Следует отметить, что на практике в обследованных республиках изучение каких-либо учебных предметов на нерусских языках фактически доступно только в отдельных школах, в большинстве же школ не принято разделять учеников по культурно-языковому признаку. Однако при этом в республиках в обычных школах внедряется изучение языков титульных этносов в качестве регионального компонента образования. Так, согласно статистическим данным, в Республике Мордовия с 2004 г. ведется преподавание мордовских языков во всех общеобразовательных школах как предмета или как факультатива. В 2007/08 учебном году здесь на русском языке обучались 95,9 % школьников, на мор-довском-мокша — 2,2, на мордовском-эрзя— 1,5, на татарском— 0,4 %; однако при этом мордовские языки в школе изучали 23,2 % учащихся [1, с. 53]. Эта цифра ниже доли учеников мордовской национальности в составе учащихся, но все же близка к ней.
Языковая ситуация в обществе и отдельных регионах обычно зависит не только от официального статуса языка и его институциональной поддержки, но и от других параметров, включая демографическую мощность языка (долю населения, которая считает его родным), функциональную мощность языка в различных сферах жизни региона и страны в целом, языковые установки населения. В этой связи знание общегосударственных и мировых языков необходимо для того, чтобы иметь возможность донести свои мысли до максимального количества людей в различных областях общественной жизни, включая общественнополитическую и научно-образовательную. Региональные языки, к числу которых относятся языки титульных этносов обследованных республик, или языки небольших государств не могут сравниться с общегосударственными или мировыми языками по своей функциональной нагрузке и реальному социальному статусу. Как заметил историк
Э. Хобсбаум, хотя «вполне можно разработать словарь эстонского языка для написания статей по молекулярной биологии... никто, кроме других эстонских молекулярных биологов, читать написанные на этом языке статьи не станет» [3, с. 56].
Опрос показал, что респонденты нерусских национальностей во всех трех республиках заинтересованы в изучении русского языка, так как он является для них основным языком общения. Представление о языковых установках респондентов дают ответы на вопрос «На каком языке Вы обычно разговариваете дома с членами семьи, родственниками?». Более 70,0 % респондентов мордовской национальности в Мордовии и половина удмуртов и марийцев в соответствующих республиках ответили, что общаются дома только или преимущественно на русском языке. При этом среди удмуртов в Удмуртии 25,7 % выбрали ответ «на русском», столько же — «в основном на русском и иногда на другом языке», 17,8 — «в равной степени на русском и иногда на другом языке»,
11,9 — «иногда на русском, а в основном на другом языке» и только 18,8 % ответили «никогда не разговариваем на русском, а только на другом языке» (в подобных случаях респонденты указывали родные языки своих национальностей). В Марий Эл 28,0 % марийцев ответили «на русском», 22,7 — «в основном на русском и иногда на другом языке», 10,7 — «в равной степени на русском и иногда на другом языке», 16,0 — «иногда на русском, а в основном на другом языке», 16,0 % — «никогда не разговариваем на русском, а только на другом языке». В Мордовии только на русском говорят дома 44,3 % респондентов мордовской национальности, 27,8 — «в основном на русском и иногда на другом языке», 17,5 — «в равной степени на русском и иногда на другом языке», 5,2 — «иногда на русском, а в основном на другом языке», 4,1 % — «никогда не разговариваем на русском, а только на другом языке» (таким образом, основными в семейном общении мордовские — мокшанский и эрзянский — языки являются
не более чем для 10,0 % респондентов мордовской национальности в Республике Мордовия).
Оценки опрошенными институциональных аспектов языковой ситуации в разных республиках сильно различаются. В Удмуртии и Марий Эл на вопрос «Как Вы думаете, достаточно ли органы власти и управления Вашей республики уделяют внимания сохранению и развитию языка Вашей национальности?» большинство респондентов, относящих себя к титульным этносам, утверждали, что этой проблеме власти уделяют недостаточно внимания. Так ответили 72,3 % удмуртов и 48,0 % марийцев указанных регионов, сочли это внимание достаточным для решения проблемы
9,9 % удмуртов и 32,0 % марийцев, затруднились ответить 7,9 % удмуртов и
17,3 % марийцев. В Мордовии, напротив, большинство участников опроса независимо от национальности ответили «достаточно» (75,1 % респондентов, в том числе 70,1 % мордовской национальности и 81,8 % русской).
В опросе респондентам также было предложено оценить степень использования языков собственных этнических групп в различных сферах общественной жизни республик. Следует отметить, что использованием русского языка во всех сферах были удовлетворены более
90.0 % русских в Мордовии и Марий Эл и 75,0 % в Удмуртии, что же касается финно-угорских языков, то оценки представителей титульных этносов республик сильно различались в зависимости от региона и сферы общественной жизни.
Отвечая на вопрос «Считаете ли Вы, что язык Вашей национальности используется в достаточной степени?», 68,0 % представителей мордовской национальности отметили, что их родной язык в достаточной степени используется в повседневной жизни (ответ «нет» выбрали 20,6 %), 53,6 — в сфере образования (29,9 % ответили «нет»), 63,5 — в прессе («недостаточно» — 24,0 %),
78.1 % — в теле- и радиопередачах («недостаточно» — 10,4 %).
В Удмуртии, напротив, большинство респондентов титульной национальности
указали, что удмуртский язык используется недостаточно и в сфере образования (73,3 % ответов), и в прессе (62,4), и в теле- и радиопередачах (56,4), и даже в повседневной жизни (62,4 %). Согласились с утверждением, что удмуртский язык в республике используется в достаточной степени в образовании, 13,9 % удмуртов, в прессе — 12,9, в теле- и радиопередачах— 36,6, в повседневной жизни — 29,7 %.
В Марий Эл большинство марийцев также не удовлетворено использованием марийского языка в образовании (56,0 % опрошенных считают его недостаточным, 25,3 — достаточным, 17,3 % затруднились с ответом); его использование в остальных сферах назвали достаточным около половины марийцев: в повседневной жизни и в теле- и радиопередачах — 44,0 %, в прессе — 48,0 %. При этом 38,7 % марийцев полагают недостаточным использование родного языка в повседневной жизни, 28,0 — в прессе,
36,0 % — в теле- и радиопередачах.
Помимо этого большая часть респондентов титульных национальностей в Удмуртии (76,2 %) и Марий Эл (50,7) и треть — в Мордовии (33,0 %) уверены, что язык их национальности недостаточно используется в сфере управления. Считают уровень его использования достаточным соответственно 8,9 (14,9 % затрудняются с ответом); 17,3 (затрудняются — 32,0) и 32,0 % (затрудняются — 35,1 %) опрошенных соответственно. Обращает на себя внимание отсутствие зависимости различий в оценке респондентами уровня использования языков их национальностей в сфере управления от реальной практики, так как во всех трех республиках русский язык является фактически единственным языком законодательства, делопроизводства, судопроизводства в органах государственной власти и местного самоуправления.
Тот факт, что большинство или значительная часть опрошенных, принадлежащих к титульным национальностям обследованных республик, считают недостаточной степень использования родного языка в сфере управления, образо-
ИНТЕГРАЦИЯ ОБРАЗОВАНИЯ
вания, а в Удмуртии — и в других публичных сферах, отражает, вероятнее всего, существующее в сознании людей противоречие между декларированным статусом их языков как государственных (в соответствии с конституционным статусом республик как «государств» в составе Российской Федерации) и реальной практикой использования этих языков, обусловленной большей функциональной и демографической мощностью русского языка в регионах, где титульные этнические общности составляют 30— 40 % населения. Так, согласно данным Всероссийской переписи населения 2002 г., в Марий Эл марийцы составляли
42,9 %, русские — 47,5, татары — 6,0, чуваши — 1,0 % населения [2, с. 339]; в Мордовии доля мордвы — 31,9 % населения, русских — 60,8, татар — 5,2, представителей других национальностей — 2,1 % [2, с. 346]; в Удмуртии доля удмуртов — 29,3 %, русских — 60,1, татар — 7,0, бесермян — 0,2, других национальностей — 3,4 % [2, с. 361].
Противоречием между декларированным и реальным статусом и престижем республиканской государственности в общественном сознании можно объяснить негативные ответы большинства респондентов титульных национальностей Удмуртии и Марий Эл на вопрос «Как вы думаете, достаточно ли органы власти и управления Вашей республики уделяют внимания сохранению и развитию культуры Вашей национальности?». Недостаточным это внимание назвали
72,3 % удмуртов в Удмуртии, 48,0 % марийцев в Марий Эл и всего 21,6 % мордвы в Мордовии, достаточным — 17,8; 29,3 и 72,2 % соответственно, затруднились ответить 15,8; 12,0 и 6,2 % респондентов.
При сравнении результатов опроса в различных республиках обнаруживается корреляция между оценками языковой и культурной политики в регионах и оценками статуса титульных этнических групп их представителями, подтверждающая вывод Э. Хобсбаума о том, что «требование официального обучения на языке, отличном от общепринятого, когда оно не приносит очевидной выгоды
ученикам, оказывается требованием признания, власти или статуса, а не более легкого обучения» [3, с. 54]. В исследовании респондентам было предложено оценить статус своей национальности в республике в сравнении с другими национальностями по трем порядковым шкалам — материального благосостояния, власти (степени влияния на принятие политических решений в республике) и престижа этнической принадлежности.
Большая часть респондентов оценила статус своей этнической группы в республике как равный с другими национальностями: ответили, что материальное положение представителей их национальности «не лучше и не хуже других»
58.8 % русских и 60,4 % удмуртов в Удмуртии, 54,8 % русских и 48,0 % марийцев в Марий Эл, 62,4 % русских и 72,2 % мордвы в Мордовии; оценили степень влияния представителей их национальности по позиции «не выше и не ниже других» 55,4 % русских и 57,4 % удмуртов в Удмуртии, 44,6 % русских и 34,7 % марийцев в Марий Эл, 47,0 % русских и
40,6 % мордвы в Мордовии; на престижность принадлежности к их национальности по позиции «так же престижно, как быть человеком любой другой национальности» указали 71,6 % русских и
46,5 % удмуртов в Удмуртии, 63,7 % русских и 48,0 % марийцев в Марий Эл,
59,1 % русских и 56,7 % мордвы в Мордовии.
Степень различий в самооценках статуса максимальна в Удмуртии и минимальна в Мордовии: в Удмуртии материальное положение представителей своей национальности оценили как «ненамного» или «значительно хуже других» в общей сложности 10,2 % русских и
22.8 % удмуртов, в Марий Эл — 8,6 % русских и 26,7 % марийцев, в Мордовии — 7,4 % русских и 10,3 % мордвы; указали на то, что степень политического влияния представителей коренной национальности «ненамного» или «значительно ниже других», в Удмуртии 6,8 % русских и 21,8 % удмуртов, в Марий Эл 4,2 % русских и 16,0 % марийцев, в Мордовии 16,1 % русских и 4,1 % мордвы;
определили собственную этническую принадлежность как «не очень престижную» или «непрестижную» 2,0 % русских и 36,2 % удмуртов в Удмуртии, 3,0 % русских и 29,4 % марийцев в Марий Эл,
10,8 % русских и 10,3 % мордвы в Мордовии.
Таким образом, самой актуальной проблемой в аспекте самооценки группового статуса с точки зрения представителей титульных национальностей Удмуртии и Марий Эл оказывается не благосостояние или доступ к власти, а престиж их этнической принадлежности. В Мордовии статусные самооценки русских и мордвы выравнены больше, чем в остальных республиках, но часть русских усматривает проблему в области распределения власти. В то же время большая часть опрошенных не видит существенных различий между социальным положением представителей собственных и других групп в обследованных республиках. Это очень важно для стабилизации ситуации в области межэтнических отношений, так как представления о социальном неравенстве этнических групп в массовом сознании являются не менее конфликтогенным фактором, чем само по себе неравенство. Доля респондентов, оценивших статус своей национальности в соответствующей республике ниже остальных этнических групп, в Удмуртии и Марий Эл больше среди представителей титульных национальностей, чем среди русских, в Мордовии же доля тех, кто оценивает статус своей группы ниже других по шкале власти, больше среди русских респондентов.
Очевидно, что модель национальной политики, направленная на поддержку культуры титульных этнических групп, развитие финно-угорского международного сотрудничества, поддержку этно-ориентированных организаций, способствует повышению престижа этнической идентичности финно-угорских народов в республиках. Вместе с тем она не может устранить актуальных противоречий между декларированным конституционным статусом языков титульных этносов как государственных и реальной языковой ситуацией, а также способствует появлению новых «разделительных линий» в общественно-политическом сознании этнических групп по некоторым позициям, включая статус финно-угорских языков. Исходя из этого, можно сделать вывод о том, что основные механизмы решения языковых проблем и гармонизации межэтнических отношений в указанных республиках должны быть интегрированы с механизмами разрешения других социальных проблем.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1. Образование, наука и культура в Республике Мордовия за 2007 год : стат. сб. № 744. — Саранск : Федеральная служба государственной статистики. Территориальный орган Федеральной службы государственной статистики по Республике Мордовия, 2008. — 120 с.
2. Регионы России. Основные характеристики субъектов Российской Федерации. 2010 : стат. сб. / Росстат. — М., 2010. — 654 с.
3. Хобсбаум, Э. Все ли языки равны? Язык, культура и национальная идентичность / Э. Хобсбаум // Логос. — 2005. — № 4 (49). — С. 49—59.
Поступила 10.10.11.
