CC BY
869
УДК 316.33 Сампиев Исрапил Магометович
доктор политических наук, профессор, заведующий кафедрой социологи и политологии Ингушского государственного университета dom-hors@mail.ru
СОЦИАЛЬНОЕ НЕРАВЕНСТВО В РЕАЛИЯХ СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ
Sampiev Israpil Magometovich
D.Phil. in Political Science, Professor, Head of the Social and Political Sciences Department,
Ingush State University dom-hors@mail.ru
SOCIAL INEQUALITY IN REALITIES OF CONTEMPORARY RUSSIA
Аннотация:
Статья посвящена особенностям социального неравенства в современной России. Рассмотрены основные показатели и факторы социального неравенства. Отмечается дестабилизирующая роль несправедливых неравенств. В числе системных условий, воспроизводящих несправедливые неравенства выявлены: приватизация государства бюрократической олигархией, перекосы в социально-экономической политике государства, неразвитость структур гражданского общества, недоверие к власти и деполитизация населения.
Ключевые слова:
социальное неравенство и его показатели, несправедливые неравенства, социальная стабильность, социальное партнерство в современной России.
Summary:
The article is concerned with features of the social inequality in contemporary Russia. The author considers principle indicators and factors of the social inequality and emphasizes destabilizing role of unjust inequalities. Among system preconditions of the unjust inequalities the author names: privatization of the state by bureaucratic oligarchy, faults in social and economic state policy, underdevelopment of the civil society structures, treatment authorities with distrust, and de-politicization of the society.
Keywords:
social inequality and its features, unjust social equality, social stability, social partnership in contemporary Russia.
Социальное неравенство в России имеет свои специфические особенности. Социальные неравенства продолжительные периоды не выступают основой политических требований масс, в обычных условиях российское социальное неравенство в сознании масс так обыденно и потому терпимо, что не осознается в общественном сознании как четко выраженный мотив для политических действий. И только в условиях социально-экономических и особенно политических кризисов происходит актуализация проблематики неравенства в категориях несправедливости, и тогда она находит свое выражение в составе политических требований и мотивации протестного поведения.
Какова же общая ситуация с социальным неравенством в современной России? Одним из важных показателей социального неравенства является статус граждан по уровню доходов. Традиционно по уровню доходов население делится на три большие страты: богатые, средние слои и малообеспеченные, причем для каждой страны это соотношение свое. Кроме того, если сравнивать страты по показателю уровня доходов в разных странах, то может оказаться, что при равных в абсолютном выражении доходах люди из разных стран могут быть отнесены к различным стратам, и наоборот - тот, кто считается в одной стране богатым, в другой стране оказывается в группе малообеспеченных. Как отмечает Р.В. Рыбкина, «неравенство - это показатель «социальных дистанций» (расстояний) между разными стратами, входящими в состав стратификации. Социальные дистанции могут фиксироваться либо по отдельным критериям (доход, образование, должность или др.), либо по их множеству (например, по дистанции между комплексами условий в городе и в деревне). Расстояние между рангами в том или ином социальном пространстве дает представление о глубине соответствующего социального неравенства» [1, с. 32].
Для конкретной социальной системы (страны или региона) уровень доходов и соотношение его с так называемым прожиточным минимумом является значимым маркером социального неравенства. Для современной России ситуация в этом плане выглядит следующим образом. Численность населения с денежными доходами ниже величины прожиточного минимума (явно заниженного) в 2010 г. составила 17,9 млн. человек (12,6 % от всего населения России), а на ноябрь 2011 г. - 20,2 млн. человек (14,3 % от всего населения) [2]. В то же время доля малоимущих в 2010 г. составила 59,7 % в структуре городского населения и 40,2 % в структуре сельского. Вызывает особую тревогу тот факт, что доля малоимущих среди экономически активного населения составила аж 64,9 %! [3]. Отсюда следует, что уровень официальных зарплат не соответствует трудовым затратам. Это положение достаточно адекватно осознается и населением. Так, по дан-
ным Аналитического центра Юрия Левады, 60 % опрошенных уверены, что неравенство доходов допустимо только в том случае, если разрыв между богатыми и бедными не слишком велик [4].
По оценкам россиян, среднемесячный доход богатых семей составляет 110 тыс. рублей, то есть около 4,3 тыс. долларов. В США же богатыми считаются семьи со среднемесячным доходом, превышающим 20 тыс. долларов. Средний доход для бедной семьи в России составляет 7,5 тыс. рублей, аналогичный показатель в США составляет 2 250 долларов, то есть превышает российский в 9 раз. Но важнее сравнить соотношение среднемесячных семейных доходов россиян и американцев. Для России среднемесячный доход богатых превышает среднемесячный доход бедных в 14 раз, а в Америке - в 9,2 раза [5]. Однако цифры эти не отражают реального разрыва между богатыми и бедными в двух станах. Во-первых, в США люди, имеющие доход ниже официальной черты бедности (27 тыс. долларов в год), получают множество социальных льгот - специальную продовольственную помощь, транспортные льготы, бесплатное медоб-служивание и т. д. В России в 1990-е гг. были исключены многие льготы и иные механизмы нивелирования многочисленных социальных неравенств, которые, правда, не все признавались государством. Основными среди официально признанных неравенств, которые в русле господствовавшей идеологии тогда назывались различиями, считались: различия между: 1) городом и деревней; 2) умственным и физическим трудом; 3) рабочим классом и крестьянством - с одной стороны, и интеллигенцией - с другой» [6]. В новой России были утрачены многие льготы и социальные гарантии бывшего СССР, а большинство услуг стали бесплатными только формально (в том числе и в сфере медицины и образования).
В итоге проведенных шоковых реформ для России такой показатель неравенства, как коэффициент фондов (то есть отношение доходов 10 % самых богатых и самых бедных граждан), за 20 лет вырос более чем в два раза и достиг 16,8. Это значит, что богатые стали еще богаче, а бедные еще беднее. Причем речь идет об официально зарегистрированном расслоении, то есть смягченном. По экспертным же оценкам, этот коэффициент сейчас намного выше. Публикуемые Росстатом данные о распределении доходов по квинтилям (то есть отношение доходов 20 % самых богатых и самых бедных граждан) демонстрируют исключительное постоянство: с 1992 г. доля денежных доходов, приходящаяся на каждую из этих групп, практически не изменилась. В 2009 г. на долю наиболее обеспеченных 20 % жителей в РФ приходилось 47,8 % всех доходов, наименее обеспеченных - 5,1 % [7].
Отсюда можно сделать вывод, что социальное неравенство по доходам формируется за счет одновременного действия трех факторов: появление мультимиллионеров и мультимиллиардеров, обнищание бедных, чудовищный разрыв нижних слоев богатого слоя от верхних слоев среднего класса, то есть соотношение доходов в 10-м (самом богатом) и 9-м децилях. Социологи отмечают, что «сегодня коэффициент фондов в Российской Федерации официально равен 17, а реально приближается к 30. В Москве же социальное неравенство зашкаливает, превышая 50-кратную величину. И это - основная проблема современной России. А от нее, как круги, расходятся все остальные социальные проблемы. Из-за нынешнего масштаба неравенства у нас низкая рождаемость, вымирает население, идет социальная деградация. К тому же чрезвычайно острая проблема неравенства отягощается проводимыми реформами образования» [8].
Конечно, может возникнуть вопрос: почему все последние годы сверхдоходы от реализации нефти и газа не шли на выравнивание доходов, а на обогащение и так сверхбогатых? Почему за годы после кризиса 2008 г. количество миллиардеров в России увеличилось почти в два раза? Даже по официальным оценкам Росстата, примерно 25 % ВВП производится теневой экономикой, соответственно налоги не попадают в бюджет страны и не перераспределяются среди социально ущемленных слоев населения [9]. Ответ: потому что так устроена власть и политическая система России, - не вполне объективен и половинчат. На самом деле есть и вторая составляющая: отношение общества и граждан к проблеме социальных неравенств, «те моральные и правовые оценки и действия, в которых выражаются реакции жителей страны на сложившуюся в ней систему неравенств» [10]. При этом следует отдавать себе отчет, что «власть» - это не только институты, но и наполняющие их живые люди со своими интересами и слабостями.
Конечно, любая власть, заботясь о своей легитимности, декларирует служение общему благу, ставит в публичной риторике во главу угла общественные интересы и цели. Поэтому в самых различных ракурсах российское руководство постоянно обращается к темам роста доходов, защиты социально ущемленных категорий граждан, борьбы с бедностью и безработицей, уменьшения неравенства и т. п., особенно во время предвыборных кампаний. На самом деле институты власти и ее представители стремятся выражать в первую очередь свои партикулярные, корпоративные и классовые интересы - и только в их ракурсе по возможности интересы общества в целом и интересы непривилегированных слоев. Конечно, возможности власти ограничиваются как межпартийной и клановой борьбой, так и давлением общественных групп, общественного мне-
ния, политической оппозиции и т. п. В этом смысле, чем развитие общественные институты (профсоюзы, группы влияния, общественное мнение, СМИ и пр.), чем более велико влияние права и демократических традиций, чем сильнее контроль гражданского общества и его институтов, тем труднее власти проводить несправедливую распределительную политику, тем меньше несправедливых неравенств порождает проводимый ею экономический курс.
Однако в современной России законы по большому счету существуют только для населения, а не для власть имущих, поскольку отсутствует верховенство права и независимая судебная система. Нет независимых СМИ, нормальной демократической партийной системы, неправительственные организации находятся под сильным прессом. Поэтому вследствие слабости общественных ограничителей власть, имея мощные ресурсы, имеет возможность в условиях относительно благополучной экономической конъюнктуры продолжать политику воспроизводства социальных неравенств, которые в силу слабости указанных сдержек принимают зачастую несправедливую форму.
Вопрос о справедливости или несправедливости социальных неравенств является ключевым, поскольку рассуждать об устранении всяких социальных неравенств было бы просто утопией. Но объективная реальность ставит границу проблематики искоренения неравенств, и этой границей является вопрос о справедливости существующих социальных неравенств. Поэтому можно задаться вопросом: может, вышеуказанное неравенство доходов в России закономерно и справедливо? Может, богатые в России заслуживают соответствующие доходы по своей квалификации, компетентности, профессионализму? Оказывается, нет, поскольку всего только 7 % населения совмещают относительно высокий уровень образования и соответствующий уровень дохода и престижа [11]. Отсюда следует, что ущемленными в доходах в первую очередь являются наиболее квалифицированные и компетентные специалисты! А значит, власть обеспечивает перераспределение материальных благ в пользу самой себя, поскольку в России исторически сложилась власть-собственность, а потому близкие социальные связи с власть имущими конвертируются в более высокий уровень материального достатка, что характерно именно для российского общества («опричники», «гвардейцы из гнезда Петрова», члены партии КПСС, члены партии «власти» в современной России (кооператив «Озеро» и т. п.). В своих исследованиях Т.И. Заславская приходит к выводу: «То, что социальные связи конвертируются в социальный престиж, а тем более в высокий уровень материального достатка, характеризует особенности трансформирующегося общества с его деформированной конкурентной средой и разрушенными каналами вертикальной мобильности. Кроме того, наши данные свидетельствуют о разрыве экономического и социальных измерений адаптации, поскольку повышение социального статуса не конвертируется в высокие доходы, и наоборот, повышение уровня жизни не ведет впрямую к повышению социальной самооценки. Во многом это вызвано тем, что большинство адаптационных стратегий связано с потерей статуса вследствие практикуемых социально непрестижных видов деятельности, занятостью в неформальной сфере» [12, с. 117].
Современная ситуация в России чем-то напоминает события начала ХХ в., когда в результате революции 1917 г. была сломана социальная структура общества. Новые механизмы вертикальной мобильности, связанные с партийностью, пролетарским происхождением, верностью партии большевиков и ее вождю и т. п., не могли не вести к застою, и Советский Союз так и не сумел преодолеть расхождение между уровнем квалификации и деловой активности и материальным и статусным вознаграждением. Новая политическая система управления «суверенной демократии» не только не сняла прежние неравенства, но породила новые, еще более глубокие. Очевидно, перераспределение ценностей в обществе несправедливо. Несправедливость в оплате труда имеет не только негативный экономический и социальный эффект, но и серьезный моральный и даже криминологический. Достаточно сказать, что 70 % россиян, по данным Аналитического центра Юрия Левады, уверены, что невозможно честным трудом заработать большие деньги [13]. Вывод очевиден - нужно воровать или иметь блат во власти.
Приватизация 1990-х гг., по сути, присвоение общегосударственной собственности людьми, близкими к власти, поставила уровень олигархизации и коррупции на новый уровень. Неформальные практики правления (а латентные функции в российском обществе часто важнее явных) по существу подменяют общенародные интересы частнособственническими чиновничьими, олигархическими. Происходит «приватизация» государственной власти, вследствие чего государство в лице олигархической бюрократии не заинтересовано в диалоге с реальными структурами гражданского общества и подменяет его диалогом с создаваемыми им же симуля-крами (карманные профсоюзы, фонды, НПО). Так, по данным Госкомстата, в России зарегистрировано 1 233 406 общественных объединений, в том числе 54 351 общественная организация, 1 700 благотворительных организаций и 2 720 благотворительных фондов, 47 007 профсоюзов [14], но сколько-нибудь значительного влияние их на социальную политику не заметно.
Нет реальных конкурсов социально-значимых проектов НКО и общественных объединений, а крупный бизнес не заинтересован в поддержке общественных структур гражданской активности. Получается, что вторая сторона - структуры гражданского общества, призванные бороться с несправедливыми социальными неравенствами, - полноценно эту функцию выполнять не в состоянии. Как справедливо отмечает известный социальный психолог Г. Дилигенский, «для борьбы с неравенством нужны структурные общественные организации. А в нынешнем российском обществе их нет» [15, с. 18].
Слабость гражданского общества и квазидемократичность политической системы в целом при снижении роли права в обществе не позволяют развиться одному из эффективных демократических способов разрешения социальных, экономических, экологических и производственных конфликтов, связанных в первую очередь с несправедливыми неравенствами, в целях и интересах граждан, структур гражданского общества и государства - социальному партнерству. Только социальное партнерство способно сформировать необходимую культуру равноправного взаимодействия социальных акторов (индивидов, социальных групп и общностей, социальных институтов, гражданского общества и государства).
Обеспечение социального порядка и стабильности есть важнейшая функция любого государства, но специфика современного государства состоит в том, что основным инструментом перераспределения общественных благ и обеспечения социальной стабильности выступает не институциональное насилие, как это было раньше, а политико-правовое и субсидиарное регулирование социальных неравенств, в первую очередь предполагающее минимизацию несправедливых неравенств как основы эффективности современного социального государства. Это требует практики широкого социального партнерства с формированием соответствующих отношений, институтов и политической культуры.
Опыт бывшего СССР показывает, что, несмотря на мощную социальную политику, не удалось избежать несправедливых неравенств, которые в конечном счете, нарастая как снежный ком, стали одной их причин его развала. Проблема заключалась в том, что советская политическая конструкция исключала всякую общественную инициативу. Социальное партнерство было невозможно, поскольку партийный монополизм исключал альтернативное понимание социальной справедливости и это привело бы к оспариванию привилегий политического класса и партийно-хозяйственной бюрократии.
К сожалению, в современной России благодаря новой монополизации власти система социального партнерства так и не получила своего развития. В связи с этим необходимо уяснить, а какие системные условия препятствуют развитию системы социального партнерства в России? Мы полагаем, что в числе системных условий, препятствующих социальному партнерству в России, выступают: приватизация государства бюрократической олигархией, дефективная социально-экономическая политика государства, формирующая несправедливые неравенства, неразвитость структур гражданского общества, недоверие к власти и деполитизация населения.
Как отмечает Е.Ш. Гонтмахер, роль эффективного государства заключается в защите своих граждан от внешних и внутренних угроз. Одной из таких угроз является социальная нестабильность, которая может приводить к тяжелым экономическим и политическим последствиям. Среди важнейших факторов социальной нестабильности в России Е.Ш. Гонтмахер выделяет следующие: плоская налоговая шкала налогов; предпринимательство опирается не на личную инициативу и способность, а на выгодные государственные контракты и «блат»; проблема многочисленной армии «бомжей» и реформа ЖКХ; неравенство перед законом [16, с. 120]. На этом фоне показательным является ответ на вопрос «Кем в России чаще всего нарушаются права граждан?» Респонденты ответили: государством - 66 %; правоохранительными органами - 26 %; администрациями предприятий - 19 %; преступниками - 7 %; олигархами - 4 % [17, с. 503]. Неудивительно, что на вопрос «Как вы считаете, справедливо или нет устроено нынешнее российское общество» 76 % опрошенных россиян оценили его как несправедливое [18, с. 61].
Таким образом, особенности политической системы «управляемой демократии», перекосы «сырьевой экономики» с ее социальными последствиями, отсутствие развитых структур гражданского общества и социального партнерства формируют систему социальных неравенств современной России, многие из которых являются несправедливыми и выступают потенциальными источниками социально-политической дестабилизации.
Ссылки:
1. Справедливое и несправедливое социальное неравенство в современной России. М., 2003.
2. Численность населения с денежными доходами ниже величины прожиточного минимума. 11Р1_: http://www.gks.ru/free_doc/new_site/population/urov/urov_51kv.htm (дата обращения: 1.09.2012).
3. Распределение малоимущего населения по основным группам (по материалам выборочного обследования бюджетов домашних хозяйств; в процентах). URL: http://www.gks.ru/free_doc/new_site/ population/urov/urov_53.htm (дата обращения: 11.08.2012).
4. Богатство и бедность по-российски. URL: // http://news.rambler.ru/10370883/ (дата обращения: 21.07.2011).
5. Средний класс в России: количественные и качественные оценки / под ред. Т. Малеевой. М., 2000.
6. Справедливое и несправедливое социальное неравенство ...
7. Мямлин К. 20 лет деградации. URL: http://weandworld.ru/russia/300-russ.html (дата обращения: 5.09.2012).
8. Кваша М. Расслоение по-нашему, по-бразильски. Почему в России так велика разница между богатыми и бедными. URL: http://bishelp.ru/rich/anatomia/1003_brazil.php (дата обращения: 19.05.2012).
9. Выжутович В. // Российская газета. Федер. вып. 2011. 09 сент. № 5577 (201).
10. Справедливое и несправедливое социальное неравенство ...
11. Мямлин К. Указ. раб.
12. Заславская Т.И. Неправовые практики // Общественные науки и современность. 2001. № 5.
13. Богатство и бедность по-российски ...
14. Число общественных объединений и организаций, зарегистрированных в Российской Федерации, на 1 января 2009 г. // Российский статистический ежегодник, 2009 г. URL: http://www.gks.ru/bgd/regl/b09_13/ IssWWW.exe/Stg/Html1/02-12.htm (дата обращения: 19.06.2012).
15. Дилигенский Г. Существует ли в России гражданское общество? // Поговорим о гражданском обществе. М., 2001.
16. Справедливое и несправедливое социальное неравенство ...
17. Там же.
18. Там же.
References (transliterated):
1. Spravedlivoye i nespravedlivoye sotsial'noye neravenstvo v sovremennoy Rossii. M., 2003.
2. Chislennost' naseleniya s denezhnymi dokhodami nizhe velichiny prozhitochnogo minimuma. URL: http://www.gks.ru/free_doc/new_site/population/urov/urov_51kv.htm (date of access: 1.09.2012).
3. Raspredeleniye maloimushchego naseleniya po osnovnym gruppam (po materialam vyborochnogo obsledovaniya
byudzhetov domashnikh khozyaystv; v protsentakh). URL: http://www.gks.ru/free_doc/new_site/population/urov/
urov_53.htm (date of access: 11.08.2012).
4. Bogatstvo i bednost' po-rossiyski. URL: // http://news.rambler.ru/10370883/ (date of access: 21.07.2011).
5. Sredniy klass v Rossii: kolichestvennyye i kachestvennyye otsenki / ed. by T. Maleyeva. M., 2000.
6. Spravedlivoye i nespravedlivoye sotsial'noye neravenstvo ...
7. Myamlin K. 20 let degradatsii. URL: http://weandworld.ru/russia/300-russ.html (date of access: 5.09.2012).
8. Kvasha M. Rassloyeniye po-nashemu, po-brazil'ski. Pochemu v Rossii tak velika raznitsa mezhdu bogatymi i bednymi. URL: http://bishelp.ru/rich/anatomia/1003_brazil.php (date of access: 19.05.2012).
9. Vyzhutovich V. // Rossiyskaya gazeta. Feder. vyp. 2011. 09 sent. № 5577 (201).
10. Spravedlivoye i nespravedlivoye sotsial'noye neravenstvo ...
11. Myamlin K. Op. cit
12. Zaslavskaya T.I. Nepravovyye praktiki // Obshchestvennyye nauki i sovremennost'. 2001. № 5.
13. Bogatstvo i bednost' po-rossiyski ...
14. Chislo obshchestvennykh ob"yedineniy i organizatsiy, zaregistrirovannykh v Rossiyskoy Federatsii, na 1 yanvarya 2009 g. // Rossiyskiy statisticheskiy yezhegodnik, 2009 g. URL: http://www.gks.ru/bgd/regl/b09_13/ IssWWW.exe/Stg/ Html1/02-12.htm (date of access: 19.06.2012).
15. Diligenskiy G. Sushchestvuyet li v Rossii grazhdanskoye obshchestvo? // Pogovorim o grazhdanskom obshchestve. M., 2001.
16. Spravedlivoye i nespravedlivoye sotsial'noye neravenstvo ...
17. Ibid.
18. Ibid.
