CC BY
88
К. С. ДивисЕнко, О. В. ДивисЕнко
социальное измерение религиозности: опыт эмпирического исследования1
В статье на материале анкетного опроса рассматривается связь религиозного поведения с такими индикаторами социального измерения религиозности, как наличие знакомых в церковной общине, динамика социальных контактов верующих, социальные установки по отношению к представителям других религий, конфессий и деноминаций. Проведен межконфессиональный анализ церковной жизни православных и протестантов. Результаты демонстрируют существенные различия в социальном измерении религиозности относительно конфессиональной принадлежности верующих и степени их воцерковленности.
Ключевые слова: социология религии, православие, протестантизм, воцерков-ленность, религиозная община.
В современной отечественной социологии религии до недавнего времени основное внимание уделялось анализу динамики религиозной жизни, изучению качественных изменений в религиозном сознании и поведении, а также методологическим проблемам (Смирнов 2011: 28—30). Заметим, что в эмпирических исследованиях фокус внимания был смещен в сторону анализа индивидуальной духовности и религиозности (М. П. Мчедлов, Д. Е. Фурман, В. Ф. Чеснокова, Ю. Ю. Синелина и др.). Интерес исследователей к этому проблемному полю объясняется как поиском релевантного методического инструментария, позволяющего измерить уровень религиозности, так и попытками понимания и объяснения процессов социокультурных трансформаций, коснувшихся религиозной сферы жизни современного российского общества.
Определенные изменения произошли в последние годы: появился ряд работ, посвященных изучению религиозных (приходских) общин. Если для зарубежной социологии изучение конгрегаций стало уже традиционным направлением (Орешина 2014: 106), то российская социология религии, обратившаяся к этой малоизученной в отечественной науке теме, находится в самом начале пути, который осложняется
1 Статья подготовлена в рамках реализации научно-исследовательского проекта «Жизненный мир верующих: теоретико-методологические аспекты исследования индивидуальной духовности и религиозности» (Грант Президента РФ. Конкурс 2015 года по государственной поддержке молодых российских ученых — кандидатов наук. № МК-6693.2015.6).
еще и тем, что не все предложенные подходы и модели могут быть использованы в силу наличия принципиальных различий в церковном устройстве и отсутствия общего культурного и исторического контекста. В отдельных исследованиях обсуждаются вопросы методологии исследования церковных общин (Забаев, Пруцкова 2012a; Орешина 2014; Подлесная 2014a), анализируются факторы формирования и функционирования общины (Забаев, Пруцкова 2012b; Подлесная 2014b), изучается роль общины в социальной работе и преодолении социальной эксклюзии (Подлесная, Мельникова 2015; Орешина 2016). Следует заметить, что в отечественных исследованиях как индивидуальной религиозности, так и конгрегаций, как правило, выносится за скобки социальное (общинное) измерение религиозности, характеризуемое степенью включенности индивида в жизнь той социальной или религиозной группы, к которой он принадлежит.
В американской социологии изучение общинного измерения берет свое начало в многомерном подходе к религиозности (Glock 1962; Фолкнер 2011). Так, анализ социальных компонентов религиозности предполагается в различных методиках: Религиозная ориентация и вовлеченность (Religious Orientation and Involvement) (Hill 1999: 330-333); Религиозные переменные (Religious Variables) (King, Hunt 1972); Шкалы психологического климата в общине (Congregation Climate Scales) (Pargament, Silverman, Johnson et al. 1983).
В наиболее развернутом виде социальное измерение религиозности («церковная вовлеченность») представлено в методике Religious Involvement Inventory (RII) (Hilty, Morgan 1985). Это измерение показывает степень социальной вовлеченности в религиозную общину (церковь), ее финансовую поддержку и отношение к начинаниям и мероприятиям, проводимым под эгидой церкви. Данная шкала состоит из 14 пунктов, которые касаются наличия друзей в общине, размера и частоты пожертвований, регулярности участия в евхаристии и собраниях общины, а также оценки и удовлетворенности собственной активностью и включенностью в церковную жизнь.
Еще один пример изучения общинного измерения религиозности — исследование католических приходов Д. Лиджа, проведенное университетом Нотр-Дам в 1981-1988 гг. (подробнее см. (Орешина 2010)). Результаты свидетельствовали о том, что на привязанность верующих к общине в большей мере влияло социальное взаимодействие в приходе, нежели социально-демографические характеристики верующих и их участие в богослужебных практиках.
В отдельных отечественных эмпирических исследованиях также уделяется внимание социальному и общинному измерению религиозности. В частности, С. В. Рязанова изучала влияние религиозного окружения верующих женщин различной религиозной принадлежности на способы выражения ими религиозной идентичности (Рязанова 2011). В изучении церковной общины в малом городе П. В. Врублев-ской осуществлялся поиск индикаторов принадлежности человека к церковной общине (Врублевская 2015). Показано, что для определения степени вовлеченности православного верующего в общину большое значение имеют как степень близости отношений с единоверцами, так и отношения прихожан со священником во внебогослужебной практике, стаж пребывания в общине, близость места проживания к церкви.
Включенность в жизнь церковной общины является не только одним из важных индикаторов религиозности, но и фактором, оказывающим значимое влияние на социально-психологическое самочувствие верующих. Так, в исследованиях качества жизни эмпирически подтверждается влияние религиозности на оценку людьми собственной жизни (WHOQOL SRPB Group 2006). Однако связь между религиозностью и субъективным благополучием может быть не непосредственной, а зависящей от ряда других факторов — так называемых «медиаторов благополучия» (Holt, Clark, Wang et al. 2014; Joshanloo, Daemi 2015). Результаты различных исследований показывают, что одним из таких медиаторов оказывается включенность индивида в жизнь общины: участие в различного рода служениях, чувство принадлежности и востребованности, социальные связи внутри общины. Эти компоненты, сопровождающие церковную жизнь, помогают верующим преодолевать отрицательные эмоции и чувства. Это обстоятельство определяет необходимость контролировать в эмпирических исследованиях религиозности уровень включенности индивида в жизнь общины для выявления влияния как собственно религиозных факторов, так и социально-психологических.
Уточнение индикаторов включенности индивида в жизнь церковной общины2, а также определение межконфессиональных особенно-
2 В настоящей статье мы используем понятие «церковная община» как наиболее подходящее (универсальное) для межконфессионального исследования, но для каждой конфессии имеются особенности в его содержании. В случае православия под «церковной общиной» понимается приход, т. е. верующие люди, постоянные прихожане того или иного храма. При этом у больших храмов (соборов) может быть несколько общин
стей социального измерения церковной жизни стали одними из основных задач в нашем изучении жизненного мира верующих3. На первом этапе эмпирического исследования были проведены интервью с верующими людьми, а на втором — анкетный опрос. Качественные данные позволили понять особенности и своеобразие церковной жизни верующих для разработки и уточнения отдельных индикаторов и формулировок анкеты. В общинном измерении религиозности нами были выделены следующие компоненты: включенность во внебогослужебную жизнь общины4, социальные связи с верующими внутри и вне своей группы, а также социальные установки по отношению к представителям других религий, конфессий и деноминаций.
Методы и данные
Воцерковленность как «добровольное признание человеком влияния Церкви через усвоение себе установленного в ней образа жизни и образа мыслей» (Чеснокова 2004: 18) мы рассматриваем в качестве синонима понятию «религиозность» и измеряем ее по переменным, характеризующим религиозное поведение. Для выявления степени во-церковленности в православной группе верующих были использованы пять пятибалльных шкал, входящих в В-индекс (методика В. Ф. Чес-ноковой): частота посещения храма, частота участия в таинстве причастия, регулярность чтения текстов Священного Писания, регулярность молитвы, соблюдение церковного поста (Чеснокова 2004: 19).
Используя предложенный нами ранее принцип «числа сильных ответов» (Дивисенко 2016), мы разбили массив православных на две подгруппы: сильную (п = 104) и слабую (п = 50). В первую группу были объединены респонденты, у которых число переменных В-индекса с максимальным значением (5 баллов) составляет не менее трех, а во вторую — все оставшиеся случаи. У представителей сильной и слабой под-
(пересекающихся или не пересекающихся множеств людей), которые сформировались вокруг того или иного священника или определенного «общего дела» — социального служения, паломнических поездок и т. п. В протестантском и евангельском сообществе «церковная община» подразумевает всех членов церкви, регулярно посещающих собрания.
3 Эмпирическое исследование проведено в рамках проекта РГНФ «Религиозные знания, убеждения и практики в жизненном мире: межконфессиональные особенности (православие и протестантизм)», проект № 11-33-00381а2.
4 Основные результаты представлены в (Дивисенко, Белов, Тупахина 2013).
групп верующих значимо различаются не только отдельные компоненты религиозного сознания (знания и убеждения), но также ценностные ориентации и уровень субъективного благополучия (там же).
Данные получены в рамках анкетного опроса, проведенного в 2013 г. в Санкт-Петербурге. Целевая выборка предполагала опрос верующих людей: православных христиан и протестантов (представителей евангельского сообщества), которые не только лишь идентифицируют себя с той или иной конфессией, но и являются практикующими верующими. В анкетировании были использованы как бумажные анкеты, так и электронные, что незначительно расширило географию исследования (были получены анкеты от людей, проживающих за пределами Петербурга). Всего в исследовании приняло участие 222 респондента (154 православных верующих и 68 респондентов, принадлежащих к протестантским или евангельским общинам). Основные социально-демографические характеристики респондентов приведены в табл. 1.
Таблица 1
Социально-демографические характеристики респондентов
Православие Протестантизм, п = 68
Сильная группа, п = 104 Слабая группа, п = 50
Пол (абс. число)
Женский 74 39 34
Мужской 30 11 34
Средний возраст (число лет / станд. откл.)
Женщины 40,2 / 14,9 38,0 / 10,3 35,8 / 11,1
Мужчины 39,1 / 15,0 37,1 / 10,3 33,0 / 11,2
Все 42,8 / 14,6 41,3 / 9,9 38,7 / 10,3
Семейное положение(в %)
не замужем 34,6 28,0 33,3
незарегистрированный брак 1,0 4,0 0,0
зарегистрированный брак 54,8 56,0 60,3
разведен(а) 4,8 12,0 6,3
вдова / вдовец 4,8 0,0 0,0
Наличие детей (в %) 52,0 54,0 47,6
Продолжение табл. 1
Уровень светского образования (в %):
общее или полное среднее 4,8 6,0 6,0
средне-специальное 2,9 22,0 23,4
неполное высшее 7,7 12,0 9,4
высшее 79,8 56,0 43,8
ученая степень 4,8 4,0 17,2
Место проживания (в %)
Санкт-Петербург 86,5 80,7 84,8
Ленинградская область 0,7 4,8 1,9
Другие регионы РФ 12,8 14,5 13,3
Отметим, что группа «протестанты» представлена преимущественно евангельскими христианами-баптистами (ЕХБ), христианами веры евангельской (ХВЕ) и евангельскими христианами (ЕХ) (54%). Статистически значимых различий по возрасту, числу лет после первого причастия и числу лет после крещения не обнаружено. Значимые различия по полу наблюдаются между православными и протестантами (ф = 0,337; p = 0,000)5, а в сильной и слабой группах православных — по уровню образования (т-Ь = 0,239; p = 0,004).
Объем выборки позволяет проанализировать социальные установки и отношения верующих в зависимости от их конфессиональной принадлежности (православие и протестантизм) и степени воцерков-ленности (сильная и слабая группа православных).
Результаты
Вначале рассмотрим различия в ответах, касающихся социальных отношений внутри церковной общины. В исследовании задавался вопрос об оценке количества людей, которых респондент знает по имени в своей общине, и предлагалось три варианта ответа: «никого не знаю», «знаю немногих» и «знаю почти всех». Выбор одного из двух последних вариантов предполагал, что респонденты также укажут приблизительное число знакомых (табл. 2).
5 Здесь и далее ф — точный тест Фишера; F — Б-критерий Фишера; т— Ь — коэффициент корреляции Кендалла; г — коэффициент корреляции Пирсона; V — коэффициент Крамера; p — уровень статистической значимости.
Таблица 2
Относительное число знакомых среди членов религиозной общины, %
«Сколько приблизительно людей Вы знаете
по имени в Вашей общине?»
«никого «знаю «знаю почти
не знаю» немногих» всех»
Православные (сильная группа) 5 77 18
Православные (слабая группа) 26 66 8
Протестанты 0 44 56
Относительно числа знакомых значимые различия наблюдаются при сопоставлении как православных (в целом) и протестантов, так и внутри православных (слабая и сильная группа), а также относительно всех трех групп верующих (V = 0,439, p = 0,000; V = 0,378, p = 0,000 и V = 0,321, p = 0,000 соответственно). Более половины протестантов (56%) знают в своих общинах почти всех членов. Не знать никого по имени среди прихожан храма в большей мере свойственно слабой группе православных верующих (четверть опрошенных). Доминирование варианта ответа «знаю немногих» (77%) у православных, в отличие от протестантов (44%), связано с тем, что приходы Православной церкви значительно больше и само устроение церковной жизни не предполагает членства, необходимости знакомства. «Знать всех» возможно только в относительно небольших православных общинах либо в отдельных приходах со старым «костяком» и устоявшимся составом прихожан.
В табл. 3 приведено распределение абсолютного числа знакомых у выбравших вариант ответа «знаю немногих».
Таблица 3
Распределение абсолютного числа знакомых среди членов религиозной общины, %
Число знакомых (для выбравших вариант ответа «знаю немногих»)
до 5 6-10 11-20 21-30 31-50 более 50
Православные (сильная группа) 18 22 21 15 17 7
Православные (слабая группа) 44 27 12 9 9 0
Протестанты 0 10 13 20 37 20
Можно заметить, что абсолютное число «немногих» знакомых выше для протестантов: знают по имени более 20 человек в своей общине 39 % православных (сильная группа), 18 % представителей слабой группы и 77 % протестантов. Это распределение свидетельствует не столько о различиях в размере общин, сколько о большей включенности протестантов в общину, чем даже представителей сильной группы православных.
Второй вопрос был направлен на выявление более тесных социальных отношений с членами общины, чем простое знакомство. В табл. 4 представлено распределение ответов на вопрос: «Поддерживаете ли Вы дружеские отношения с прихожанами храма (с членами Вашей общины)6?» Варианты ответов: «да, это основной круг моих друзей и знакомых», «да, среди них есть мои друзья и знакомые», «нет, не поддерживаю» и «затрудняюсь ответить».
Таблица 4
Наличие дружеских отношений с членами религиозной общины, %
Поддерживаете ли Вы дружеские отношения с прихожанами храма (с членами Вашей общины)?
да, это основной круг моих друзей и знакомых да, среди них есть мои друзья и знакомые нет, не поддерживаю затрудняюсь ответить
Православные (сильная группа) 14 57 15 14
Православные (слабая группа) 8 47 33 12
Протестанты 43 51 2 4
Значимые различия в ответах на этот вопрос касаются не только конфессиональной принадлежности (V = 0,376, р = 0,000), но и степени религиозности (V = 0,221, р = 0,044). Ответы респондентов-протестантов сосредоточились преимущественно вокруг двух вариантов ответа: для 43% респондентов члены их общин являются основным кругом друзей, а 51% согласились с утверждением о наличии у них друзей и знакомых в их церкви. В слабой группе православных треть ре-
6 Здесь и далее в скобках указан вариант для протестантов.
спондентов не поддерживает отношений с членами общины, при этом почти половина в этой группе (47%) имеют знакомых и друзей из храма, в который они ходят. Для сильной группы православных оказался наиболее свойственным выбор варианта «среди них есть мои друзья и знакомые» (57%).
В третьем вопросе мы постарались понять, насколько, по мнению респондентов, изменился круг их общения по мере воцерковления. В ответ была заложена матрица 2x2 с двумя измерениями: появление новых друзей и сохранение старых знакомств. Заметим, что этот прямой вопрос не отражает в полной мере динамику социальных связей: из-за небольшой выборки мы не можем проконтролировать стаж во-церковления, возраст респондентов и другие объективные характеристики, способные оказать значимое влияние на изменение круга общения верующего. Тем не менее этот вопрос о самооценке все же может отразить некоторую тенденцию (см. рис. 1).
Значимые различия в ответах на вопрос о круге общения касаются конфессиональной принадлежности и степени религиозности (V=
60
50
40
30
20
10
I
появились новые появились новые не появились
знакомые и знакомые, а со новые знакомые и
поддерживаю старыми стал со старыми стал
старые знакомства общаться меньше общаться меньше
никак не изменился
затрудняюсь ответить
Православные (сильная группа) ■ Православные (слабая группа) ■ Протестанты
0
Рис. 1. Самооценка изменения круга общения, % 99
0,334, р = 0,000 и V = 0,328, р = 0,002). Так, для 52% представителей сильной группы православных воцерковление способствовало расширению круга общения, то есть появлению новых дружеских связей при сохранении старых, а 27 % в этой группе стали общаться со старыми знакомыми меньше. Только 39 % протестантов с приходом в церковь расширили круг знакомств, а 55 % приобрели новые знакомства с утратой прежних социальных связей. Около трети представителей слабой группы православных (35 %) отметили, что их круг общения не изменился, т. е. воцерковление происходило без вхождения в общину. Еще одна треть респондентов из этой группы отметила также и расширение круга знакомств.
Вопрос анкеты об изменении круга общения сопровождался вопросом о самооценке влияния религиозных убеждений на различные аспекты собственной жизни, в частности, на круг общения (ответ предполагал возможность выбора нескольких вариантов).
Как видно из табл. 5, 83 % протестантов и 72 % православных из сильной группы отметили, что в настоящее время их религиозные убеждения влияют на круг общения, в то время как с этим согласились только 44 % православных из слабой группы. Эта же тенденция прослеживается при оценке влияния убеждений на круг общения в прошлом. Непризнание и отрицание этого влияния оказались более свойственными слабой группе православных. Таким образом, ответы респондентов показывают, что воцерковление так или иначе затрагивает социальные связи верующего: расширяя их за счет новых знакомств либо качественно меняя имеющийся круг.
Таблица 5
Самооценка влияния религиозных убеждений на круг общения, %
Прошлое Настоящее Будущее Нет Сложно сказать
Православные (сильная группа) 31 72 17 16 3
Православные (слабая группа) 26 44 12 32 10
Протестанты 45 83 25 2 3
Удовлетворенность отношениями в религиозной общине, наряду с другими сторонами жизни, является важным когнитивным компонентом субъективного благополучия верующих. Респондентам предлагалась следующая формулировка вопроса: «В какой мере Вы удовлетворены следующими сторонами Вашей жизни?» Варианты ответов были закрыты в список, состоящий из 14 пунктов. Степень своего согласия относительно каждого пункта необходимо было выразить по шкале с пятью градациями от «совсем не удовлетворен(а)» до «вполне удовлетворен(а)» (более подробно о результатах см. (Диви-сенко, Дивисенко 2017)). По всему массиву в среднем степень удовлетворенности отношениями в церковной общине несколько ниже, чем удовлетворенность отношениями с людьми своего и противоположного пола, духовенством храма (руководителями церкви), жизнью в целом, отношениями в семье. Обращает на себя внимание то, что оценка удовлетворенности отношениями в религиозной общине в сильной группе православных и протестантов приблизительно одинакова (табл. 6). Дисперсионный анализ (ЛКОУЛ) показал, что у слабой группы православных среднее значение по этому пункту достоверно ниже (Г = 13,85; р = 0,000), чем у двух других групп.
Таблица 6
Удовлетворенность отношениями в религиозной общине, баллы
Среднее значение Стандартное отклонение
Православные (сильная группа) 4,09 0,90
Православные (слабая группа) 3,24 1,25
Протестанты 4,03 0,78
Все респонденты 3,88 1,02
Уровень эмоционального комфорта замерялся по десятибалльной шкале в ответах на вопрос: «Насколько комфортно Вы ощущаете себя в Вашей общине?» Удовлетворенность отношениями в церковной общине сопровождается у верующих ощущением комфорта (г = 0,612; р = 0,000). Аналогично предыдущему показателю, ощущение комфорта в общине достоверно ниже у представителей слабой группы православных (Г = 15,36; р = 0,000) (см. табл. 7).
Таблица 7
Эмоциональный комфорт в религиозной общине, баллы
Среднее значение Стандартное отклонение
Православные (сильная группа) 8,05 2,10
Православные (слабая группа) 6,36 2,58
Протестанты 8,47 1,74
Все респонденты 7,78 2,26
Для оценки вовлеченности во внебогослужебную жизнь общины в анкету был включен вопрос о частоте пожертвований на содержание храма (на церковные нужды) (рис. 2).
Оказалось, что 62% православных, принадлежащих к сильной группе, и 56% протестантов жертвуют на церковные нужды от раза
50 45 40 35 30 25 20 15 10 5 0
каждую несколько раз в раз в месяц несколько раз в раз в год и практически неделю месяц год реже никогда
■ православные (сильная группа) ■ православные (слабая группа) ■ протестанты
Рис. 2. Частота пожертвований на церковные нужды, %
в неделю до нескольких раз в месяц. Аналогичная частота характерна только для 20% слабой группы православных. Заметим, что данная переменная тесно соотносится с другими индикаторами, характеризующими религиозное поведение, такими как частота хождения в церковь (г = 0,501; р = 0,000), соблюдение поста (г = 0,438; р = 0,000), частота причастия (г = 0,331; р = 0,000), регулярность чтения Библии (г = 0,292; р = 0,000) и домашней молитвы (г = 0,260; р = 0,000). Однако при контроле показателя посещения церкви у православных корреляция частоты пожертвований остается только с соблюдением церковного поста (г = 0,243; р = 0,003). Это обнаружение свидетельствует о том, что показатель частоты пожертвований на церковь характеризует не только лояльность и поддержку, но и включенности в жизнь общины. Благодаря наличию связи с переменной, отражающей соблюдение поста, этот показатель может быть интерпретирован как один из компонентов, характеризующих практическую религиозность.
В нашем исследовании респондентам задавались вопросы, касающиеся не только социальных связей внутри общины, но и наличия таких связей с представителями инославия7, других религий и нерелигиозных людей. В вопросе «Сколько у Вас друзей или хорошо знакомых людей среди представителей перечисленных ниже групп?» для ответа предлагался закрытый список, состоящий из 12 наименований групп. Эти группы могут быть объединены в четыре кластера: атеисты, представители нехристианских религий (иудаизм, ислам, восточные религии), христианство (католики, православные, старообрядцы, лютеране, ЕХБ, ХВЕ, харизматы), свидетели Иеговы. В ответе на этот вопрос обращает на себя внимание, что статистически значимых различий между представителями сильной и слабой групп православных при ответе на этот вопрос не обнаружено. Распределение ответов православных и протестантов отражено в табл. 8 и 9 (строки упорядочены по второму столбцу).
Значимые различия в количестве личных знакомств в межконфессиональном ракурсе касаются только православных, лютеран, ЕХБ, ХВЕ, харизматов: православные и протестанты поддерживают в большей мере знакомство с представителями собственного сообщества.
7 Термин «инославие» мы заимствуем из православного богословия, где он используется для обозначения христианских церквей, не состоящих в литургическом общении с православием.
Таблица 8
Распределение ответов на вопрос о наличии знакомых, православные, %
Нет ни дру- Небольшое количество знакомых или друзей Основной Затруд-
зей, ни зна- круг друзей нились
комых и знакомых ответить
Православные 1 14 84 2
Атеисты 9 52 21 19
Мусульмане 39 53 1 7
Католики 46 41 3 10
Иудеи 56 30 1 14
Представители восточных религий 64 29 0 7
Лютеране 66 21 1 11
Евангельские христиане баптисты 73 18 1 8
Христиане веры евангельской 77 13 0 10
Старообрядцы 80 14 0 7
Харизматы 87 7 0 6
Свидетели Иеговы 88 8 0 4
Таблица 9
Распределение ответов на вопрос о наличии знакомых, протестанты, %
Нет ни друзей, ни знакомых Небольшое количество знакомых или друзей Основной круг друзей и знакомых Затруднились ответить
Православные 0 77 19 5
Евангельские христиане баптисты 5 33 61 2
Христиане веры евангельской 5 36 56 3
Атеисты 10 66 13 11
Харизматы 13 51 27 10
Лютеране 31 55 6 8
Католики 36 52 0 13
Иудеи 39 48 2 11
Мусульмане 53 39 2 6
Представители восточных религий 70 19 2 9
Старообрядцы 81 6 0 13
Свидетели Иеговы 84 9 0 6
Аналогичный список групп верующих предлагался в вопросе, касающемся социальных установок респондентов по отношению к представителям инославия и других религий, а также атеистам: «С кем бы Вы не хотели иметь контактов в повседневном общении?» (варианты ответа: «не хотел бы контактировать», «трудно сказать», «ничего против общения не имею»). Значимые различия в готовности контактировать с различными группами верующих выявлены только в межконфессиональном срезе. Они касаются следующих групп: харизматы (V = 0,520; р = 0,000), ХВЕ (V = 0,514; р = 0,000), ЕХБ (V = 0,502; р = 0,000), свидетели Иеговы (V = 0,350; р = 0,000), иудеи (V = 0,293; р = 0,003), лютеране (V = 0,259; р = 0,001), католики (V = 0,210; р = 0,008), атеисты (V = 0,169; р = 0,047). Во всех случаях уровень готовности контактировать у православных ниже. Отношение православных и протестантов к представителям других религий, конфессий / деноминаций представлено на двух диаграммах (рис. 3, 4).
Для православных наиболее близкими оказались представители христианства, которые присутствуют в российском обществе уже несколько веков: католики, старообрядцы, лютеране (собственно протестанты). Представители евангельского сообщества (ХВЕ, ЕХБ, харизматы) сгруппированы в отдельное образование. Последователи восточных религий, а также мусульмане, иудеи и атеисты образовали самостоятельную группу.
Иная картина наблюдается у представителей протестантизма. Точки, отмечающие нахождение ХВЕ и ЕХБ на координатной плоскости, почти совпали, так как основная часть респондентов являются представителями именно этих церквей. Вокруг них наблюдается группирование христиан вне зависимости от конфессии и деноминации. К этой христианской группе наиболее близко расположены иудеи. Как у православных, так и у протестантов на периферию вынесены свидетели Иеговы.
ХВЕ ■ ЕХБ ■ Харизматы ■ Старообрядцы ■ ■ Православные Лютеране ■ Католики ■
Свидетели_Иеговы " Представители_вост ■ Мус очных_религий ■ Иудеи /льмане» ■ Атеисты
-1-1-1--1-г
-3-2-10 1 2
Рис. 3. Результаты многомерного шкалирования, православные
Обсуждение результатов и заключение
Проведенный анализ продемонстрировал существенные различия в религиозной жизни верующих, связанные с социальными отношениями внутри и вне общины. Значимыми факторами этих различий оказались как конфессиональная принадлежность, так и степень во-церковленности (религиозности), которые сопряжены с наличием социального капитала и определенных социальных установок.
Обнаруженные различия в православной группе респондентов свидетельствуют в пользу тезиса о том, что православные как социальная группа представляют собой неоднородное явление. Эту особенность необходимо учитывать при проведении исследований и выборе валидного методического инструментария, который смог бы выявить строго религиозный тип верующих, а не детерминированный культурой тип православного вероисповедания.
Свидетели Иеговы ■ Ста Харизматы ■ ХВЕ юобрядцы * ■ ЕЛБ Лютеране ■
Представители восточных_религий ■ Мусульмане ■ Атеи< ■ 1равославные> Католики ■ Иудеи ■ ¡ты
л-1-1--1-г
-3-2-1012
Рис. 4. Результаты многомерного шкалирования, протестанты
Идентификация индивида с православием в отечественном религиозном контексте не ведет с необходимостью к принципиальным изменениям образа жизни и образа мыслей в соответствии с религиозным вероучением. Наглядным тому примером в нашем исследовании является слабая группа православных верующих, выделенная по критерию религиозного поведения. Как показано в наших предыдущих публикациях, более редкое участие в таинствах церкви у представителей этой группы сопровождается абберациями в религиозных знаниях и убеждениях, низкой значимостью христианских ценностей, меньшей степенью удовлетворенности жизнью, а также и невключенностью в жизнь общины. Фиксация корреляции этих характеристик и отсутствие взаимосвязи с другими независимыми переменными не дает возможности однозначно ответить на вопрос, что представляет собой эта группа верующих. Воцерковление для них только началось, и эта группа является потенциалом для роста Православной церкви; либо их воцерковление уже закончилось, и поэтому дальнейшего духовного
роста не ожидается? Чем обусловлен относительно низкий уровень их субъективного благополучия: собственно религиозными факторами либо личностными особенностями, социально-психологическими, экономическими причинами или борьбой противоположных устремлений, направленных как на «горнее», так и на «дольнее»? Очевидно, что получение ответов на эти вопросы требует отдельного исследования, не только количественного, но и качественного типа.
Вовлеченность представителей сильной группы православных верующих заключается не только в более глубоком участии в богослужебной стороне церковной жизни, но и в активности в различных социальных служениях внутри и вне прихода. Они включены в общинную жизнь, имеют каноническое сознание, ценности, у них выше уровень субъективного благополучия, как в когнитивном плане, так и в эмоциональном. Можно утверждать, что эта группа верующих относится к строго религиозному типу и составляет «ядро православия» (Синелина 2012: 81). Однако для этой группы верующих требуется изучение не только корреляции, но и «каузации» — причинно-следственных связей, факторов, определяющих status quo данной социальной группы.
По рассматриваемым нами характеристикам сильная группа православных достаточно близка протестантам. Стоит также отметить, что и сам протестантизм как по вероучению, так и устроению церковной жизни является достаточно разнообразным явлением. Однако протестантизм и евангельские церкви в России объединяет статус чужака в общественном сознании. Быть протестантом при достаточно высоком уровне интолерантности в обществе — своего рода исповедниче-ство, которое оказывает влияние на социальные и психологические особенности верующих. Этим обстоятельством вполне может объясняться динамика социальных контактов и наличие определенных социальных установок. Для этой группы верующих община, помимо всего прочего, выполняет значимую социальную функцию — в среде единомышленников легче переживаются инаковость и чуждость. В силу этого у протестантов на другом основании, чем у православных, строятся социальные установки по отношению к другим религиям: главной для них оказывается мировоззренческая близость, в то время как для православных на первый план выступает традиционность. Заметим, что именно эта культурная ценность объединила представителей двух православных групп. Вероятно, эти различия определяются также и социальными факторами: православные, как правило, имеют
мало контактов с представителями других конфессий и слабо знакомы с особенностями вероучения и религиозных практик инославных.
В заключение отметим, что экстраполяция полученных результатов достаточно ограничена в силу не только целевого характера выборки (верующие большого города), но и наличия небольшого сдвига выборки в сторону респондентов, имеющих высшее образование. Тем не менее проведенное исследование, носящее преимущественно разведывательный характер, показало существенные различия в социальном измерении индивидуальной религиозности, которые важно учитывать при компаративном изучении конфессий.
Источники
Врублевская П. В. Исследуя церковную общину в малом городе: роль священника и другие аспекты православной общинности // Laboratorium. 2015. № 3. С. 129-144.
Дивисенко К. С. Тесным путем и в нужном направлении: проблема выявления сильной группы православных верующих // Социологические исследования. 2016. № 10. С. 128-138. Дивисенко К. С., Белов А. Э., Тупахина О. В. Межконфессиональные особенности практической составляющей структуры религиозного жизненного мира // Телескоп: журнал социологических и маркетинговых исследований. 2013. № 6. С. 30-35. Дивисенко К. С., Дивисенко О. В. Влияние конфессиональной принадлежности и воцерковленности на удовлетворенность жизнью верующих // Вестник СПбГУ. Социология. 2017. Т. 10. Вып. 1. С. 99-114. Забаев И. В., Пруцкова Е. В. Община православного храма: пространственная локализация и факторы формирования (на примере г. Москвы) // Вестник ПСТГУ. Серия I: Богословие. Философия. Религиоведение. 2012b. Вып. 3 (41). С. 57-67. Забаев И. В., Пруцкова Е. В. Понятие сети в социальных науках. Попытка его использования для изучения приходской жизни в начале XXI в. // IV Всероссийский социологический конгресс. Уфа, 2012a. C. 4732-4739. Орешина Д. А. «Партнерский приход»: сотрудничество священнослужителей и мирян как фактор развития социальной деятельности в современных приходах Русской православной церкви // Вестник ПСТГУ. Серия I: Богословие. Философия. Религиоведение. 2016. Вып. 5 (67). С. 99-120. Орешина Д. А. Изучение приходских общин в социологии: контексты исследования и основные подходы к концептуализации // Социология: 4М. 2014. № 39. С. 99-126.
Орешина Д. А. Католический приход во второй половине XX века: факторы формирования приходской общины. Материалы семинара «Социология
религии». Серия: Проблемы организации церковных общин. Международная практика. М: ПСТГУ, 2010. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://socrel.pstgu.ru/wp-content/uploads/2013/09/WP_2010-03.pdf (дата обращения: 24.11.2016).
Подлесная М. А. Модели приходов Русской православной церкви и способы их связи с окружающей средой // Социологическая наука и социальная практика. 2014b. № 3. С. 104-118.
Подлесная М. А. Особенности сетевого и нишевого подходов в изучении православного прихода в России и за рубежом // Вестник Института социологии. 2014a. № 11. C. 93-105.
Подлесная М. А., Мельникова В. В. Религиозная община в жизни инвалидов // Социологические исследования. 2015. № 10. С. 145-151.
Рязанова С. В. Религиозное окружение верующих женщин как фактор формирования и реализации конфессиональных представлений // Государство, религия, Церковь в России и за рубежом. 2011. № 3-4. С. 446-450.
Синелина Ю. Ю. Насколько православны наши православные // Журнал Московской Патриархии. 2012. № 8. С. 78-81.
Смирнов М. Ю. Социология религии: Словарь. СПб.: Изд-во СПб. ун-та, 2011.
Фолкнер Д., Де Йонг Г. Религиозность в пяти измерениях: эмпирический анализ // Социологические исследования. 2011. № 12. С. 69-77.
Чеснокова В. Ф. Тесным путем: Процесс воцерковления населения России в конце ХХ века. М.: Академический проект, 2005.
Glock Ch. Y. On the study of religious commitment // Religious Education: The official journal of the Religious Education Association. 1962. V. 57. P. 98-110.
Hill P. C., Hood R. W. Measures of religiosity. Birmingham, Alabama: Religious Education Press, 1999.
Hilty D. M., Morgan R. L. Construct validation for the Religious Involvement Inventory: Replication // Journal for the Scientific Study of Religion. 1985. Vol. 24 (1). P. 75-86.
Holt C. L, ClarkE. M, WangM. Q., Williams B.R, SchulzE. The Religion-Health Connection Among African Americans: What Is the Role of Social Capital? // Journal of Community & Applied Social Psychology. 2014. Vol. 25. P. 1-18.
Joshanloo M., Daemi F. Self-esteem mediates the relationship between spirituality and subjective well-being in Iran // International Journal of Psychology. 2015. Vol. 50. P. 115-120.
King M. B., Hunt R. A. Measuring the Religious Variable: Replication // Journal for the Scientific Study of Religion. 1972. Vol. 11. No. 3. P. 240-251.
PargamentК. I., Silverman W., Johnson S., Echemendia R., Snyder S. The psychosocial climate of religious congregations // American Journal of Community Psychology. 1983. Vol. 11. P. 351-381.
