CC BY
57
ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК № 2 (86) 2010
мических ДИСЦИПЛИН. Статья поступила в редакцию 06.07.2009 г.
Адрес для переписки: 644098, г. Омск, в/ч 14, ОТИИ. © н. в. Лидер
УДК 94 (571.17) "1941/45":316.344.276 Д. Н. КАРСАКОВЛ
Сибирский государственный индустриальный университет, г. Новокузнецк
СОЦИАЛЬНО-БЫТОВЫЕ ПРОБЛЕМЫ ЖИЗНИ РАБОЧИХ СТАЛИНСКА В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ
В статье на основе нового архивного материала проанализированы проблемы повседневного быта рабочих тыла в годы войны на примере Сталинска. Рассмотрена деятельность органов власти и директоров предприятий по решению продовольственного, промышленного и жилищного обеспечения трудящихся. Автор приходит к выводу, что решение социальных проблем стояло на втором месте после производственных, материально-бытовые условия населения оставались крайне тяжелыми.
Ключевые слова: Великая Отечественная война, тыл.
Сталинск в годы войны стал мощным индустриальным центром Кузбасса. В это время было введено в эксплуатацию более 100 промышленных предприятий и отдельных объектов [1]. При этом численность населения, за счет привлечения крестьян и мобилизованных жителей из других территорий для работы на предприятиях, эвакуированных, возросла, по различным оценкам, от 40 до 44 тыс. чел. Вследствие чего в еще большей степени обострились проблемы продовольственного, промышленного и жилищного обеспечения.
На первый план выдвинулась продовольственная проблема. Обеспечить экономный расход продуктов питания позволило нормированное снабжение. 6 августа 1941 г. постановлением Новосибирского обкома ВКП (б) и исполкома Новосибирского областного Совета депутатов трудящихся, в соответствии с постановлением СНК СССР, в городах Новосибирской области с сентября 1941 г. были введены карточки на хлеб, сахар и кондитерские изделия. Позднее вводились карточки на мясные и рыбные продукты, крупу, жиры.
Нормы снабжения были дифференцированы. Вводилось четыре группы карточек: для рабочих, служащих, иждивенцев и детей до 12 лет. Все рабочие, служащие и их иждивенцы делились на две категории в соответствии со значимостью предприятий для обороны страны. Норма на хлеб была суточной, а на все остальные продукты месячной. Рабочим, относившимся к первой категории, полагалось 800 — 1200 г хлеба в сутки, второй — 600 г, служащим, соответственно, 500 — 400 г, иждивенцам и детям, соответственно, 400 — 400 г.
Норма сахара и кондитерских изделий рабочим первой категории устанавливалась 800 г, второй — 600 г, служащим, соответственно, 600 — 600 г, иждивенцам 400 — 400 г, детям 600 — 400 г[2].
Отличались нормы и на другие продовольственные товары. Трудящиеся ведущих отраслей народного хозяйства имели право приобрести в месяц 2200 г мяса или рыбы, 1500 г крупы и макаронных изделий, 600 г жиров. Рабочие подсобных и обслуживающих предприятий имели паек ниже: 1800 г мяса или рыбы, 1200 г крупы и макаронных изделий, 400 г жиров [3].
Рабочим, служащим и их иждивенцам продовольственные карточки выдавали на предприятии специальные уполномоченные или начальники цехов. Карточки и списки, по которым они выдавались, должны были храниться в безопасном от огня и хищения месте, в порядке, установленном для документов строгой отчетности. В случае увольнения рабочие и служащие, а также их иждивенцы при поступлении на работу сдавали продовольственные карточки обратно. Население берегло карточки как самое дорогое, поскольку они давали тот минимум продуктов, который позволял выжить в трудные годы. При их утере люди обращались в местные Советы или на предприятия для восстановления. Как правило, карточки не подлежали восстановлению.
о
Городское население, включенное в систему нормированного снабжения, прикреплялось к определенным продовольственным магазинам. В первые годы войны в Сталинске наблюдались перебои со снабжением. Отоваривание карточек превращалось в житейскую проблему. У хлебных магазинов выстраивались очереди, хлеб в торговую сеть доставлялся с опозда-
нием, систематически не довозили в магазины, в связи с тем, что в 1942 г. на хлебокомбинат основное и вспомогательное сырье поступало с перебоями в ограниченном количестве.
Исполнительный комитет Новосибирского областного совета в октябре 1942 г издал постановление о строжайшей экономии хлеба. Начиная с октября 1942 г ликвидировалась его повсеместная продажа без карточек по повышенным ценам. Хлеб выпускался низкого качества, в целях экономии муки допускалось повышение его влажности. Хлеб частично стал заменяться другими продуктами. Вместо 100 г печеного хлеба, всем лицам, получающим 800 и более граммов хлеба в день, выдавали 400 г картофеля [4]. С октября 1942 г по май 1943 г выдача населению круп и макаронных изделий также заменялась картофелем в размере 50 % от соответствующей нормы. Макароны отпускались в соотношении 1:1, за 1 кг крупы выдавали 5 кг картофеля.
В 1943 г. ситуация с хлебом начала нормализоваться, благодаря расширению продовольственной базы и сети подсобных хозяйств. На некоторых предприятиях города рабочим начали выдавать дополнительные хлебные талоны. Несмотря на то, что контингент рабочих, получающих дополнительные талоны, был строго указан, начальники цехов нарушали этот порядок. На Сталинском алюминиевом заводе дополнительные талоны выдавались не рабочим, выполнявшим и перевыполнявшим план, а вспомогательному персоналу [5].
Наряду с нормированным снабжением в городах Новосибирской области постановлением СНК СССР была утверждена сеть магазинов для торговли без карточек, по завышенным ценам. В Сталинске появилось два таких магазина [6]. Торговля по завышенным ценам проходила неудовлетворительно. Наблюдалось отсутствие культуры торговли. Работники гастрономов допускали плохое обслуживание и грубость с потребителями. Из-за нехватки продовольствия в магазины несвоевременно подвозили продовольственные товары, отпускался крайне ограниченный ассортимент продукции [7].
Одним из источников снабжения населения Ста-линска продовольствием был городской рынок. В 1941 — 1942 гг. значительно уменьшилось количество продуктов, а цены выросли. Это было связано со слабой работой рыночного управления: не выделялся колхозникам и крестьянам-единоличникам транспорт для подвоза продуктов, не велась борьба с лицами, искусственно завышающими цены и скупающими большое количество продуктов [8]. Рыночная цена в 1944 г. за 1 кг говядины составляла 150 руб., масла — 600 руб. При этом средняя заработная плата рабочего на Сталинском алюминиевом заводе в это время равнялась 515 руб., служащего 517 руб., ИТР 1000 руб. [9]. Из-за несоответствия цен и заработной платы рынки не стали основным источником поступления продовольствия для городского населения.
Значительная часть товаров централизованного поступления доходила до рабочих и служащих через систему закрытого распределения. На крупных предприятиях Сталинска создавались отделы рабочего снабжения (ОРСы). В их задачу входило не только распределение поступающих в централизованном порядке продуктов и товаров, но и изыскание других источников производства продовольствия и предметов потребления, прежде всего мяса, молока, овощей, картофеля. В распоряжение ОРСов из системы наркоматов торговли, земледелия и других ведомств
были переведены столовые, магазины, совхозы.
Приход на производство женщин, ранее занятых в домашнем хозяйстве, городской и сельской молодежи, сокращение внерабочего времени определили развитие системы общественного питания. Уже в начале войны сеть столовых в городе возросла. Почти все они принадлежали ведомствам и обслуживали только собственные контингенты. Столовые были размещены в помещениях, не отвечающих санитарным требованиям, отсутствовало кухонное оборудование, облегчающее труд, — картофелечистки, мясорубки, хлеборезки, не хватало столовых приборов
— ложек, кружек. Из-за медленного обслуживания срывался график обедов, которые длились 2 — 3 ч.
Бюро Сталинского горкома ВКП (б) в ноябре
1942 г. отметило, что на заводах имени Молотова, № 526 и ОСМЧ-3 питание рабочих организовано исключительно плохо. Качество приготовляемых блюд было низким. Пища была однообразной, с пониженным содержанием калорийности. Отмечалось отсутствие овощей и мясных блюд [10]. Несмотря на жесткие законы военного времени, имелись различные злоупотребления. Работники столовых, пользуясь бесконтрольностью со стороны директоров и руководства ОРСов, были причастны к хищениям и порче продуктов. Это приводило к снижению массы порции. При проверке столовой № 1 было установлено: вес порции рыбы 50 г вместо 70 г, картофеля 50 г вместо 90 г и т. д. [11].
Работники ОРСов, пользуясь бесконтрольностью со стороны руководства завода, тоже широко практиковали хищение продуктов питания. Например, данные факты были выявлены в 1942 г. на заводах № 526 и им. Чкалова [12]. За кражу продуктов начальников ОРСов и директоров столовых исключали из партии, привлекали к уголовной ответственности. Новосибирский областной Совет принял меры для исправления ситуации. Директоров заводов, секретарей горрайкомов ВКП (б), начальников ОРСов обязали проверить состояние общественного питания на предприятиях и принять меры по его улучшению. Для общественного контроля на работу в ОРСы направляли кадровых рабочих, чтобы они при помощи партийных и профсоюзных организаций ликвидировали недостатки общественного питания [13]. Однако качество общественного питания в 1944 г. в некоторых столовых по-прежнему оставалось неудовлетворительным.
Важную роль в снабжении населения Сталинска продуктами питания сыграли подсобные хозяйства предприятий и учреждений, а также индивидуальное и коллективное огородничество рабочих и служащих. 7 апреля 1942 г. СНК СССР и ЦК ВКП (б) приняли постановление «О выделение земель для подсобных хозяйств и под огороды рабочих и служащих», согласно которому местные органы были обязаны выявить все пустующие земли и передать их предприятиям и учреждениям для организации подсобных хозяйств и под огороды рабочих и служащих [14]. На всех предприятиях Сталинска при ОРСах начали создаваться подсобные хозяйства. Количество подсобных хозяйств при предприятиях, учреждениях и организациях в годы войны увеличилось. Если в 1940 г. насчитывалось только 2, то в 1941 г. — 20, в
1942 г. — 101, в 1944 г. — 120 подсобных хозяйств [15]. Рабочие предприятий привлекались на сельскохозяйственные работы: посев, прополку, уборку урожая.
В 1942 г. хозяйства Сталинска, как и хозяйства других городов, испытывали трудности из-за отсут-
ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК № 2 (86) 2010 ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ
ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №2 (86) 2010
ствия посадочного материала и сельскохозяйственного инвентаря, неудовлетворительного ремонта имеющейся техники. Не хватало горюче-смазочных материалов, что ставило под угрозу посев, уборку и вывоз урожая. 18 октября 1942 г. СНК СССР и ЦК ВКП (б) принял новое постановление «О мерах по дальнейшему развитию подсобных хозяйств промышленных наркоматов» [16]. Оно обязывало директоров заводов и подсобных хозяйств полностью обеспечить подсобные хозяйства на 1943 г. посадочным материалом картофеля и семенами овощных культур, а также изготовить необходимый инвентарь.
Тем не менее в некоторых хозяйствах положение не изменилось. На заводе № 526 весной 1943 г. совершенно отсутствовали сельскохозяйственный инвентарь, семена овощных культур, медленно готовилось парниковое хозяйство. Конское поголовье находилось в истощенном состоянии [17]. Вместе с тем подсобные хозяйства смогли улучшить продовольственное снабжение рабочих и служащих. Так, в подсобном хозяйстве КМК в 1944 г. имелось 2636 голов крупного рогатого скота, 2546 свиней, 1213 овец и т. д. Это позволило полностью обеспечить потребности общественного питания в картофеле, на 8—10% — в мясе, а также половину рабочих в дополнительном питании [18].
В результате расширения продовольственной базы, в целях, поощрения рабочих, выполняющих план, и укрепления трудовой дисциплины, в октябре
1942 г. СНК СССР ликвидировал уравнительное снабжение рабочих. Новосибирский областной комитет ВКП (б) предписал директорам заводов производить дополнительный отпуск картофеля, овощей, яиц, молочных и других продуктов получаемых от собственных подсобных хозяйств сверх установленной нормы. Дополнительная выдача продуктов не должна была превышать норм по карточкам [19]. Вводилось дополнительное горячее питание. На большинстве предприятий города его начали выдавать с
1943 г. На Кузнецком металлургическом комбинате в 1943 г. 70% рабочих основных цехов получали дополнительное питание [20].
Улучшение питания рабочих и их семей картофелем и овощами достигалось путем массового развития индивидуального и коллективного огородничества. Решением правительства за предприятиями и учреждениями закреплялись земельные участки под огороды рабочих и служащих, которые освобождались от налогов и обязательных поставок государству. Количество посевных площадей, находившихся в индивидуальном пользовании рабочих и служащих, выросло в 1940— 1944 г. на 62,2%. В личном пользовании в 1940 г. находился 3131 га земли, в
1943 г. — 4015 га, а в 1944 г. — 5114 га [21]. Использовались под огороды и земельные участки около жилых бараков, на которых выращивали сельскохозяйственные культуры. Среди посевов на первом месте был картофель, в среднем им засаживали 86% посевных площадей [22], на втором месте — капуста.
В рационе питания населения Сталинска присутствовали не только огородные культуры, но и дикорастущие растения. Жители города, в свободное от работы время, весной занимались сбором черемши, крапивы, щавеля, в летне-осенний период — дикорастущих ягод и грибов, а также отстрелом дичи и ловлей рыбы. Многие предприятия проводили это организованно, по решению городского Совета. Однако не все руководители придавали значение развитию местной продовольственной базы. В 1942 г. план за-
готовок ОРСом КМК по сбору дикорастущих ягод был выполнен только на 43%, по улову рыбы на — 13%, отстрелу дичи — на 6%. Такие организации как ОРСы заводов — № 252, 526, им. Молотова, ферросплавов и др. улов рыбы, отстрел дичи, сбор дикорастущих ягод, грибов совершенно не производили [23].
Определенные трудности существовали в снабжении населения промышленными товарами, особенно одеждой и обувью. Как правило, население пользовалось теми вещами, которые были приобретены еще до войны. Носили вещи до полного износа, постоянно ремонтируя. Многие рабочие имели всего один комплект белья и верхней одежды. Если ее отдавали в починку или стирали, то не было возможности выйти за порог помещения. Часто дома ходили в спецодежде, выданной на предприятии, а иногда умудрялись перешивать ее в красивые наряды. В. И. Гудова вспоминала: «Прожили всю зиму 1942 г., не раздеваясь, в бушлатах, насквозь пропитанных машинным маслом и грязью. Первые нарядные платья появились у нас летом 1943 г. Мы сшили их из милестиновых комбинезонов, которые выдали на заводе» [24].
Отсутствие одежды и обуви становилось причиной заболевания детей и взрослых, прогулов рабочих и служащих в зимние месяцы. Начиная с 15 февраля 1942 г. новые товары стали реализовываться по ордерам, предоставляемым в основном передовикам производства, в качестве премии. Рабочие и служащие испытывали большую радость, когда им выдавали отрез ткани на костюм или пальто, обувь, колготы.
Для решения проблемы в апреле 1942 г. Новосибирский облисполком утвердил план скупки и реставрации по Сталинску одежды на 460 тыс. руб., обуви на 150 тыс. руб. с последующей ее продажей [25]. Одновременно расширялась сеть мастерских бытового обслуживания. По сталинскому горпромкомби-нату в 1942— 1943 гг. количество мастерских по ремонту одежды выросло с 2 до 5, обуви — с 6 до 10 [26]. На предприятиях тоже создавали мастерские для починки спецодежды, а также обуви и одежды служащих.
Изготовлением одежды и обуви в городе занимались швейно-обувные фабрики и промышленные артели «Звезда», «Прогресс», «Красный моряк», «8 Марта» и др. Все предприятия выпускали крайне ограниченный ассортимент продукции, в малом количестве и низкого качества.
Встречались различного рода злоупотребления. Например, руководство артели «Звезда» реализовывало новую обувь, минуя торговые организации. Особым предпочтением в приеме индивидуальных заказах пользовались члены артели, которые затем продавали изготовленную для себя продукцию другим лицам [27]. До введения промтоварных карточек на швейно-обувной фабрике № 5, в обход инструкции НКЛП и НКТ СССР о порядке приема заказов, по личному указанию директора фабрики производился прием от 6 до 9 заказов для одной семьи или одного человека, в то время когда остальное население ходило по 10—15 раз безрезультатно.
Имеющийся жилой фонд Сталинска не справлялся с возрастающими запросами войны. Решение жилищной проблемы проходило в различных направлениях.
В качестве жилой площади использовались непригодные для жилья помещения — клубы, школы, промышленные и подсобные помещения. При заселении многие из них не были подготовлены для прожива-
ния. В них было холодно. Стены имели много щелей, не защищающих даже от ветра, крыши протекали, отсутствовали полы [28]. Практиковалось «уплотнение» жильцов. Жилая площадь высвобождалась до санитарного минимума. Для освобождения площади исполком Сталинского городского Совета, на основании постановления ВЦИК и СНК РСФСР от 30 марта 1931 г., установил в городе, на период военного времени, норму пользования жилой площадью 3,5 кв. м на одного человека [29].
Реально, за счет уплотнения населения, проживающего как в частных, так и ведомственных домах, эта цифра была гораздо ниже 1,8 — 1,6 кв. м. Лишь в
1944 г., за счет строительства нового жилья, количество жилой площади на человека увеличилось. Например, на рабочего Сталинского алюминиевого завода стало приходиться 3,4 кв. м жилой площади [30]. Еще одним способом решить жилищную проблему было подселение прибывающего населения в частные дома и квартиры к местным жителям. Зачастую взаимоотношения между хозяевами квартир и вселившимися были довольно напряженные.
Некоторые хозяева квартир воспринимали вселившихся как чужеродный элемент и всяческими способами пытались выжить семью из квартиры. Директора заводов многократно обращались к прокурору и секретарям райкомов партии для привлечения к ответственности домохозяев за издевательство над подселенными рабочими заводов, считая такое поведение вредным и чуждым в нашей стране. Случалось, когда подселенные издевались над хозяевами квартир.
Даже в условиях войны строилось новое жилье. За период с 1941 по 1945 гг. в Сталинске появилось 3706 домов [31]. Характер жилищного строительства изменился по сравнению с довоенным временем — вновь стали строить бараки, индивидуальные жилые дома малой этажности и лишь незначительное количество капитальных зданий. Большинство построек
— 3314 — приходилось на индивидуальные дома. Развитие индивидуального строительства было вызвано с рядом льгот, предоставляемых индивидуальным застройщикам.
В центре города, по проспекту Курако, на Нижней колонии в промзоне КМК, на Верхней колонии, в Куйбышевском и Старокузнецком районах строились каркасно-засыпные бараки. Их размещали так, чтобы в дальнейшем не мешать капитальной многоэтажной застройке. Сроки ввода в эксплуатацию жилых объектов были сокращены. В связи с этим жилье имело много недоделок. Рабочих Сталинского алюминиевого завода в 1942 г. расселяли в бараки со стенами, сделанными из досок, которые не успевали к зиме засыпать, из щелей в стенах дул ветер и сыпался снег, помещение практически невозможно было протопить. Капитальные 2 — 4-этажные дома возводили из шлакоблочных камней или кирпича.
Как правило, дома сдавались в эксплуатацию с рядом недоделок: не до конца оштукатурены стены и откосы, не произведена побелка стен, не снята опалубка с балконов, щели в дверях и т.д. Степень комфортности жилья была низкая, в нем имелся минимум удобств. Дома, находящиеся в личной собственности, — это дома деревенского типа, полностью лишенные канализации, водопровода и центрального отопления. Обобществленный фонд тоже имел низкую степень жилищных удобств. Из 392 домов обобществленного фонда благоустроено было только треть домов: водопровод имелся на 36,3% площади, канализация — 32,6%, центральное отопление —
32,9% [32].
Самые тяжелые условия жизни были в общежитиях и бараках. Из-за нехватки жилой площади в комнатах размещались 2- и 3-ярусные нары. Отсутствовал жесткий инвентарь: столы, стулья, тумбы, не хватало матрацев и подушек. Хорошо, если выдавалось постельное белье, которое набивали соломой или травой. Отсутствовал запас топлива. Из-за этого в общежитиях было холодно (минус 3 — 5 градусов), что являлось одной из причин простудных заболеваний.
Во многих помещениях царила антисанитария. В 1942—1943 гг. руководство предприятий Сталинскп-ромстрой, заводов № 252, 526, им. Молотова, КМК и др. проводило проверку ведомственного жилья и выявило ряд санитарных нарушений. Общая территория вокруг бараков и общежитий находилась в неудовлетворительном состоянии: в расположении бараков полно отбросов и нечистот, при входе в помещение не было деревянных настилов и скоб для очистки обуви. В самих помещениях грязно, т.к. уборка производилась нерегулярно, коменданты общежитий мало контролировали работу уборщиц, не обеспечивали их необходимым инвентарем.
Из-за отсутствия прачечных или их полной загруженности постельное белье не стиралось по 3 мес. В результате в комнатах заводились блохи и клопы. Созданию антисанитарных условий способствовали и сами жильцы. Многие пренебрегали санитарной обработкой, а из-за малой пропускной способности бань по 2-3 мес. не мылись и были разносчиками различных болезней, в первую очередь педикулеза и чесотки [33]. Данное положение дел было связано не только с тем, что вопросы бытового обеспечения рабочих стояли на втором месте после выполнения производственных задач, но и достаточно сложно было обеспечить чистоту и порядок в помещениях, где отсутствовало паровое отопление, вода и канализация. Жилищно-коммунальное хозяйство объясняло неблагоустроенность общежитий убыточностью их содержания. Стоимость одного койко-места в
1944 г. была приблизительно 67 руб., а оплата составляла всего 20 — 25 руб. [34].
Директора заводов и бюро Сталинского горкома ВКП (б) указывали на необходимость наведения порядка в общежитиях: проведения дезинфекции помещений, чистоты в комнатах, стирки белья не реже одного раза в 10 дней. В 1944 г. в общежитиях многих предприятий были улучшены жилищно-бытовые условия. В бараках были проведены капитальный ремонт и дезинфекция, построены бытовые помещения.
Низкий уровень жизни населения способствовал росту числа таких заболеваний, как: туберкулез, дизентерия, брюшной тиф, холера и чума. Для борьбы с заболеваниями использовались профилактические меры. Рабочих и служащих прививали против кишечно-желудочных заболеваний, оспы. Для борьбы с туберкулезом расширяли сеть диспансеров, проводилась профилактическая работа врачами туберкулезных диспансеров, вакцинация новорожденных детей [35]. Для борьбы с чумой и холерой применялось хлорирование воды, своевременная очистка выгребных ям и помоек, расширение коечного фонда для немедленной госпитализации больных. Усилиями партийного руководства и медицинских работников, несмотря на все трудности военного времени, удалось не допустить в городе эпидемий.
Увеличение численности городского населения определенным образом обострило продовольственную проблему, обеспечение промышленными това-
ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК № 2 (86) 2010 ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ
ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №2 (86) 2010
рами и жильем. В годы войны усилилась тенденция неравномерного распределения материальных ресурсов между сферами промышленного строительства и городской инфраструктурой. Например, в 1944 г., когда уже были введены в промышленную эксплуатацию основные предприятия, в промышленное строительство было вложено более 160 млн руб., а в жилищное и социально-бытовое строительство около 12 млн руб. Несмотря на все тяготы и лишения повседневной жизни, благодаря самоотверженному труду рабочих, была обеспечена работа предприятий и решены трудные военно-хозяйственные задачи.
Библиографический список
1. Лукин А.А. Наращивание мощностей тяжелой индустрии в Новокузнецке в период Великой Отечественной войны [Текст] /
А.А. Лукин // Новокузнецк в прошлом и настоящем : материалы научно-практической конференции, посвященной 350-летию освоения Кузнецка. — Новокузнецк, 1971. — С.149-158.
2. Новокузнецкий филиал Государственного архива Кемеровской области (далее НФ ГАКО), ф. Р-1, оп. 1, д. 281, л. 34.
3. Там же, ф. Р-143, оп. 22 с, д. 108, л. 109.
4. Там же, ф. Р-1, оп. 1, д. 289, л. 111.
5. Там же, ф. Р-81, оп. 5, д. 26, л. 44.
6. Там же, ф. Р-1, оп. 1, д. 287, л. 198.
7. Там же, ф. Р-1, оп. 1, д. 285, л. 220.
8. Там же, ф. Р-1, оп. 1, д. 285, л. 110.
9. Там же, ф. Р-81, оп. 5, д. 32, л. 36.
10. Там же, ф. Р-1, оп. 1, д. 290, л. 49.
11. Там же.
12. Там же, ф. Р-1, оп. 1, д. 289, л. 108.
13. Там же, ф. Р-1, оп. 1, д. 289, л. 108 об.
14. Директивы КПСС и Советского правительства по хозяйственным вопросам . 1917— 1957 : сб. документов [Текст] : в 4 т. Т 2. 1929— 1945 гг. / составители В. И. Малин, А. В. Коробов. — М. : Изд-во Политическая литература, 1958. — С. 723.
15. НФ ГАКО, ф. Р-3, оп. 1, д. 115, л. 2.
16. Директивы КПСС и советского правительства по хозяйственным вопросам . 1917— 1957 : Сб. документов [Текст] : в 4 т.
Т 2. 1929— 1945 гг./ составители В.И. Малин, А.В. Коробов. — М. : Изд-во Политическая литература, 1958. — С. 734.
17. НФ ГАКО, ф. Р-122, оп. 1, д. 10, л. 5.
18. Рабочий класс Сибири в период упрочнения и развития социализма [Текст] / редкол.: А.П. Окладников [и др.]. — Новосибирск : Изд-во «Наука» Сибирское отделение, 1984. — С.139.
19. НФ ГАКО, ф. Р-1, оп. 1, д. 289, л. 127.
20. Рабочий класс Сибири в период упрочнения и развития социализма [Текст] / редкол.: А.П. Окладников [и др.]. — Новосибирск : Изд-во «Наука» Сибирское отделение, 1984. — С.138.
21. НФ ГАКО, ф. Р-3, оп. 1, д. 115, л. 2.
22. Посчитано по: НФ ГАКО, ф. Р-3, оп. 1, д. 115, л. 2 об.
23. Там же, ф. Р-1, оп. 1, д. 299, л. 67.
24. Гудова В. И. Вместе делили невзгоды [Текст] /
В. И. Гудова // За алюминий. — 1991. — 7 марта. — С. 2.
25. НФ ГАКО, ф. Р-1, оп. 1, д. 292, л. 300.
26. Там же, ф. Р-3, оп. 1, д. 117, л. 34.
27. Там же, ф. Р-1, оп. 1, д. 292, л. 407.
28. Там же, ф. Р-143, оп. 22 с, д. 119, л. 56.
29. Там же, ф. Р-1, оп. 1, д. 285, л. 503.
30. Там же, ф. Р-81, оп. 5, д. 32, л. 42.
31. Головань Н.С. Рост городской жилой площади (на примере Кемеровской области) [Текст] / Н.С. Головань // Вклад в Великую Победу. Новокузнецк в годы Великой Отечественной войны 1941 — 1945гг. : материалы региональной научно-практической конференции к 60-летию Победы в Великой Отечественной войне / под. ред. Ю.В. Ширина; Администрация г. Новокузнецка. — Новокузнецк, 2005. — С.32.
32. Там же, С.33.
33. НФ ГАКО, ф. Р-1, оп. 1, д. 299, л. 64-67.
34. Там же, ф. Р-203, оп. 1, д. 8, л. 36 об.
35. Там же, ф. Р-143, оп. 22 с, д. 119, л.37.
КАРСАКОВА Анастасия Николаевна, старший преподаватель кафедры истории.
Адрес для переписки: e-mail: nastia19830414@rambler.ru
Статья поступила в редакцию 03.04.2009 г.
© А. Н. Карсакова
Книжная полка
ББК 63.3(0)
Брокгауз, Ф. А. Мировая история. Иллюстрированный биографический словарь [Текст] : соврем. версия / Ф. А. Брокгауз, И. А. Эфрон. - М. : ЭКСМО, 2008. - 863 с. : ил. - ISBN 978-5-699-18646-4.
В настоящем издании словаря собрана обширная информация о персоналиях мировой истории, об их достижениях и открытиях, неудачах и поражениях. Написанные живым языком, статьи содержат подробности жизненного пути деятелей мировой истории и дают возможность ярко представить каждую личность, известную и незаслуженно забытую, а богатый иллюстративный материал — дополнить эти представления зрительным образом. Тщательно подобранные иллюстрации воспроизводят внешний облик персоналий и упоминаемых в словаре реалий. Большая насыщенность словаря фактическим материалом, обилие библиографических сведений сохраняют за ним значение важного справочного издания. Ученые в различных областях знания, настоящие знатоки своего дела, умеющие доходчиво, выразительно и ярко объяснить то, в чем блестяще разбираются сами, создали оригинальное русское справочное издание, в котором, благодаря непринужденной и образной манере изложения материала, биографические и научные статьи читаются как захватывающие рассказы.
