CC BY
1187
Вестник Челябинского государственного университета. 2012. № 5 (259).
Филология. Искусствоведение. Вып. 63. С. 113-117.
СОЦИАЛЬНАЯ ЖУРНАЛИСТИКА:
КАКОЙ ОНА ДОЛЖНА БЫТЬ В ИНФОРМАЦИОННУЮ ЭПОХУ?..
Развитие журналистики неразрывно связано с перманентным совершенствованием технологий сбора, обработки и передачи информации. Но «человеческий фактор» при этом не только не уходит на второй план, но и становится все более определяющим при организации истинно диалоговых отношений с реальной и потенциальной аудиторией СМИ. Что, в частности, требует новых теоретико-методологических подходов к осмыслению понятия «социальная журналистика».
Ключевые слова: социальная журналистика, информация, массмедиа, диалог, профессия.
Социетальность как способ или форма самоидентификации человека включена в последние годы в контекст многих исследований по журналистике. Причем их актуализация обусловлена прежде всего феноменом развития социальной журналистики как особого типа медийной деятельности. Но собственно терминологическая проработка при этом чаще всего обуславливается лишь методологией теории журналистики. Нам представляется, что при этом значительно сужается поле и продуктивность подобного рода исследований. Так, например, за рубежом существует и получил широкое распространение термин «social business». Его, например, использует один из идеологов нового бизнеса Джеффри Дачис (Jeff Dachis), на основе работ и устных выступлений которого строятся многие дискуссии на тему развития современного информационного общества1.
Да и когда мы говорим об ответственности прессы, то, наряду с расширительным - «социальная», сегодня должны иметь в виду возникновение и все большее развитие так называемой корпоративно-инструментальной модели журналистики, при которой СМИ активно используются для реализации корпоративных целей конкурирующих экономических группировок и связанных с ними политических сил. Причем трактовка интенций сторон, а также одних и тех же событий может быть разделена в СМИ географической границей областей или степенью влияния на общефедеральную прессу.
К тому же содержание термина «социальный» в русском языке перегружено самыми разными ассоциациями и смыслами. Мы будем говорить о совокупности российских социумов, развивающихся как сообщество, акцентируя в том числе внимание и на социумах ин-
формационных, то есть аудитории различных массмедиа.
Выделим при этом несколько основных тенденций развития данного рода социумов, которые можно определить как временно закрытые группы, сформированные на основе, прежде всего, общих интересов включенных в них людей.
Первая тенденция, конечно же, связана с изменениями в технологиях производства и распространения массовой информации. Однако персональные суперкомпьютеры и средства коммуникации становятся доступными не только официально зарегистрированным СМИ, но и отдельным индивидам. По сути, пользователям, но вкупе с возможностями cloud computing - ярко выраженным субъектам информационной деятельности, творчество которых может быть доступно огромному количеству потребителей. Очень популярный в среде it-специалистов термин «cloud computing» в узком понимании означает «облачные вычисления» - некие сервисы Интернета. Если же рассматривать термин более широко, то в настоящее время существует несколько присущих doud ramputing характеристик. К ним относятся: предоставление широких возможностей той или иной системы удаленно, сокрытие зачастую ее физической реализации, организация взаимоотношений с системой по принципу динамического самообслуживания (постоянного самосовершенствования способов создания и трансляции информационных продуктов), донельзя упрощенные варианты оплаты предоставляемых системой услуг и т. д.
Следовательно, поскольку информация распространяется практически с неограниченной скоростью и без каких-либо внешних ограничений, прежде понимаемых как подцензурное
творчество, в общественном сознании меняются и сами представления о понятиях конфиденциальности и авторского права на информацию. В представлении массовой аудитории новые сведения и данные должны почти мгновенно становиться общественным достоянием, а бездонные информационные базы открывать доступ к любым информационным ресурсам отдельным пользователям в любое время. Феномен WikiLeaks (викиликс, от англ. wiki и leak - «утечка») - международного социального сетевого проекта, целью которого была объявлена неотслеживаемая публикация и анализ документов, ставших доступными вследствие утечки информации, породил во всем мире, в том числе в России, своего рода движение за открытость информации. Ведь стать анонимным ее источником может любой, кто ею располагает и присылает в «редакцию».
При этом современное расширительное значение термина «редакция» включает в себя как традиционное понимание «редакция СМИ» с указанием фамилий руководителей, фактического адреса, словом, всего того, что необходимо указывать при регистрации, так и нечто весьма абстрактное. К примеру, «редакция сайта русский WikiLeaks» о себе сообщает только следующие сведения: «Настоящим извещаем вас, что сайт «Русский WikiLeaks», расположенный по адресу www.wikileaks-ru.3dn. ru является публичным, общедоступным ресурсом и открыт для посещения любым лицом, прошедшим формальную регистрацию. Администрация сайта осуществляет управление его работой в полном соответствие (так в оригинале В. О.) с законодательством Российской Федерации. Однако полного контроля над содержанием сайта не установлено. Каждый зарегистрировавшийся имеет возможность разместить на сервисе сайта любую информацию. Администрация осуждает нарушение авторских прав и по мере возможностей следит за их соблюдением в рамках сайта»2.
Не менее важны, на наш взгляд, и общеметодологические подходы, связанные с факторами, изменившими характер технологий творческой деятельности человека. Ведь все больше, допустим, в дизайнерской деятельности СМИ, web-творчестве предполагается, что для создания оригинальной, современной формы того же печатного издания нужны не столько талант и специальное образование, сколько знание соответствующих компьютерных тех-
ник, использование возможностей различных программ, поисковых систем и пр.
При этом необходимо помнить и о факторах, обусловливающих потребление продукции СМИ. Не только теоретики журналистики, но уже и социологи, культурологи здесь выделяют три направления исследований: изучение восприятия, изучение аудитории и исследование социальных границ между слоями общества в их отношении, к примеру, к конкретным произведениям, их авторам и СМИ в целом. С точки зрения исследования массмедиа это. наверное, наиболее изученная в теории проблематика. Хотя семиотический анализ кодирования и декодирования медиатекстов, обнаружение и описание «результативных» смыслов, исследования проблемы влияния СМИ на формирование и развитие субкультур потребителей (особенно молодёжных и пользователей сети Интернет) вряд ли можно определить как исследования, исчерпавшие ресурс открытий, особенно в рекомендательной их части. По мнению зарубежных экспертов, еще с конца прошлого века популярными стали и исследования так называемой «активной аудитории»3.
Ведь в России ситуация осложняется еще и тем, что на общемировые процессы в нашей стране накладываются особые процессы. Они обусловлены как особенностями сегодняшнего социально-политического развития страны, так и социокультурной спецификой отечественных СМИ. Российское общество стало свидетелем появления на развалинах некогда мощной советской системы средств массовой информации и пропаганды (многие, видимо, уже и забыли, а современные студенты и вовсе не знают, что еще три десятилетия назад аббревиатура СМИП была более привычной, чем СМИ).
Сегодня, хотим мы того или нет, но тенденции таковы, что качественно новая система электронных и печатных СМИ России во многом ориентирована на западные образцы. При этом для значительной части населения старшего возраста, привыкшей к формату советских газет и телевидения, новые российские массмедиа оказались непривычными и во многом чуждыми. О том, насколько болезненно осваивается российским обществом современная модель массовой информации, свидетельствует поколенческий раскол внутри даже самого журналистского сообщества.
Достаточно вспомнить примеры деления «Известий» на «старые» и «новые», перманент-
ные скандальные уходы той или иной части коллектива «Комсомолки», конфликты НТВ, всколыхнувшие массовое сознание и многих рядовых людей, так и не понявших - кто был прав, а кто виноват, были ли конфликты творческими или имели экономический (политический) подтекст вектора «государство» - «журналисты и владельцы телеканала».
Однако возрастающая открытость, характерная для информационной эпохи, по нашему мнению способствует или, по крайней мере, должна способствовать не только все большей доступности информации для ее потребителей, то есть для стихийно образующихся аудиторных групп, но и требует повышения уровня профессионализма современных журналистов. Ведь теперь при создании своих информационных продуктов они должны учитывать как высокую степень информированности реальной и потенциальной аудитории своих СМИ, так и прагматическую направленность их интересов. Ведь в безбрежном море информации человек теперь ищет в первую очередь не только то, что способствует утолению естественного любопытства, как это бывало в условиях дефицита информационных источников, но прежде всего то, что касается его профессиональных, личных, групповых и иных интересов. Именно поэтому массмедиа все чаще обращаются к аудитории с призывом участвовать в формировании актуального контента с помощью прямых эфиров, звонков, электронных писем, сообщений об информационных поводах, обсуждений острых тем на форумах, непрофессионально снятых, но уникальных видеоматериалов и т.д.
К тому же удаленность многих населенных пунктов нашей страны в силу ее географической безбрежности, что зачастую было причиной информационного вакуума в связи с дороговизной доставки или трансляции информационных продуктов, не может в информационную эпоху служить препятствием. При этом, что важно, теряется своего рода монополия традиционных СМИ не только на производство, но и на распространение в Сети информации.
Все вышесказанное, на наш взгляд, делает отдельного социально включенного индивида (причем как журналиста-профессионала, так и любого представителя стихийно образующейся аудиторной группы из числа потребителей информации) сопоставимым по производительной силе с большинством ранее существовавших традиционных СМИ. При этом доста-
точно привести в качестве примера и наиболее популярные «живые журналы» или блоги политиков, деятелей культуры, спортсменов. Популярная телеведущая Тина Канделаки, блог которой, по ее сведениям, ежедневно читает до десяти тысяч пользователей Сети, однажды по этому поводу в дискуссионном запале даже заявила в телеэфире: «Я сама и есть средство массовой информации».
Вторая тенденция находит отражение в том факте, что современная информационная деятельность делает профессию журналиста все более открытой. Ведь до сих пор во многих странах Европы, к примеру, в Швеции, Италии профессионально заниматься журналистикой могли либо люди со специальным образованием, либо прошедшие длительный процесс переквалификации. В той же Италии выпускники университета получают диплом и профессиональную карточку лишь через 14 месяцев после завершения теоретического курса обучения, поработав в штате СМИ и проявив на практике все свои умения и навыки. Во Франции ты можешь работать и без образования, не имея соответствующей лицензии. Но финансово (из-за высокого налогообложения) это будет настолько невыгодно, что таковых - буквально единицы в журналистской профессии.
Мировое Интернет-сообщество, вторгающееся в том числе и в профессиональную деятельность журналистов в целом, а информа-ционщиков в частности, в определенной мере размывает доселе неприступные границы. Ведь те же «живые журналы» все чаще становятся не просто источником интереса к чьей-то личной жизни, но и источником информации по ранее «закрытым» темам. Это также в определенной мере означает конец власти СМИ над сотрудником. Он вправе расширять границы своей профессиональной деятельности далеко за пределы официального канала распространения информации. Медийный авторитет, собственное имя, известное читателю, телезрителю, радиослушателю, пользователю мировой Сети, начинают работать на него лично. Причем, иногда в прямом смысле, принося не только эфемерную на первый взгляд известность, но и определенную материальную выгоду.
Журналисты, особенно в крупных мегаполисах, становятся все более свободными, они меньше привязаны к конкретному виду информационной деятельности или массмедиа и могут выбирать, чем именно они хотят занимать-
ся. Причем материальная сторона зачастую является при этом главным аргументом. На медийном рынке появляется все больше фрилансеров, которые даже могут объединяться для выполнения отдельных проектов.
Журналисты в некоторых случаях становятся и «подручными» политтехнологов. Ведь умение формировать контент сегодня ценится все больше и больше. Каналов и способов передачи информации много, а собственно людей, умеющих систематизировать новейшую информацию или трансформировать ее с помощью аналитических жанров, немного. Эксперты отмечают также, что существенно повысилась горизонтальная мобильность медиаспециалистов. Они активно переобучаются, ищут любые способы повышения квалификации и с большей легкостью меняют профессиональные (межмедийные) позиции, участвуя в проектах в разных отраслях и сферах - экономике, политике, социальных и образовательных проектах. Повторим, все это приводит к тому, что массмедиа зачастую имеют все меньше аргументов, чтобы жестко привязывать к себе сотрудников.
Наконец, третья тенденция касается изменений в общественном поведении, обусловленных развитием новейших информационных технологий. Ведь сегодня представители любых профессий, а журналисты как четко выраженная социальная группа, акцентуированная на коммуникативные связи различного характера, в первую очередь, все чаще остаются «на связи» буквально круглосуточно. То есть они 24 часа в сутки доступны в любой точке пространства, причем как своим руководителям, так и героям публикаций, экспертам, а нередко и представителям аудитории (электронный адрес в конце материала, а нередко и указанный номер мобильного телефона буквально подталкивают к этому). Следовательно, сам мир, включая и личностное пространство человека, становится все более прозрачным.
Современные средства коммуникации - сотовые телефоны, всемирная Сеть, различного рода веб-камеры и камеры слежения и т. п. -изменили не только баланс «работа журналиста / личная жизнь», но и в целом не оставляют «уголков» для уединения личности. А переход к медиапроизводству, базирующемуся на перманентных перекомпоновке и переосмыслении конвергентной информации, делает понятие «рабочего времени» все более сложным.
Журналисты старой школы шутили раньше: «Хорошо работать собкором: утром ноги в тапочки - и ты на работе». Имелось в виду, что у собственного корреспондента не было нормированного рабочего дня. Это имело и преимущества, и недостатки. Главный - ты должен был, представляя в регионе центральную газету, «круглые сутки» быть на связи. Сегодня впору изучать тот опыт. Ибо все без исключения современные журналисты оказались в подобном положении. Как это может повлиять на процессы адаптации людей к новым условиям, на их семейную жизнь, будет ли способствовать развитию креативности, активизирует ли процесс «профессионального выгорания»? Вопросы пока риторические, ибо специальных исследований на эту тему никем не проводилось.
Но ведь представитель любой профессии, вынужденный быть в том числе в пространстве Интернета, что называется «по работе», отвлекается время от времени и на личные вопросы. Не в этом ли, к примеру, секрет феномена повсеместного развития социальных сетей типа «Одноклассников», «Вконтакте» или различного рода сайтов знакомств. Лишь там, в короткие мгновенья «ретрообщения» или бессистемного, в общем-то, общения с малознакомыми людьми, человек, пресыщенный информацией и коммуникацией «по делу», получает своего рода короткую передышку. И подобный статус зачастую меняется не только в связи с потребностью в коммуникационных связях, но и в зависимости от душевного состояния или просто настроения человека.
Делаем вывод. Сегодняшняя практика позволяет нам говорить о социальной журналистике как специфическом виде медиадеятельности, основой которого является массовый, регулярный, в определенной степени упорядоченный и субъективно управляемый процесс по сбору, обработке и передаче информации. Определения «упорядоченный» и «управляемый» нередко у людей, далеких от практики современных массмедиа, вызывают ассоциации с понятием «адиалогичность» (отсутствие диалоговых отношений между субъектами коммуникации). Но в том то и дело, что речь идет о процессе сбора, обработки и передачи только значимой для того или иного социума или индивида информации. Концептуально, на уровне обыденного сознания это формулируется примерно так: предназначение социальной журналистики - нести как можно больше
информации как можно большему числу людей, ибо они должны иметь возможность сравнивать свою жизнь с чьей-то другой, чтобы в итоге попытаться сделать свою жизнь лучше.
Можно в связи с этим вспомнить и бахтинское «истина не рождается и не находится в голове отдельного человека, она рождается между людьми, совмещающими истину в процессе их диалогического общения»4. Ю. Хабермас также подчеркивал, что возможность регуляции кроется в коммуникативности действия: «Действия агентов ориентированы не на эгоцентрический расчет или индивидуальный успех, но на достижение понимания. В коммуникативном действии ... агенты достигают индивидуальных целей при условии достижения соответствия их планов с действиями на основе общего определения ситуации»5. Хабермас также признавал насущную необходимость расшифровки механизма достижения взаимопонимания участниками единого социального процесса.
Следовательно, поиск взаимопонимания между людьми, нередко буквально утопающих в безбрежном море информации, во многом неожиданно выплеснувшемся на них в последнее десятилетие, - и есть предназначение социальной журналистики.
Но вправе ли мы отвергнуть и ту точку зрения, что вся журналистика как вид профессиональной деятельности является (или должна в идеале быть таковой) - социальная. Конечно же, нет. Профессия журналиста была, есть и, хочется надеяться, останется таковой и в XXI веке. Хорошо об этом сказал известный тележурналист Андрей Лошак: «Я для себя журналистику делю на два вида: сервильная и журналистика. Есть сервильная журналистика, которая обслуживает чьи-либо интересы. Это очень широкий спектр: то есть это может быть,
условно говоря, журнал про еду, автомобили, моду - это журналы, обслуживающие интересы потребительские. Журналистика же - это когда у журналиста мотивация, что он, скажем, активный член общества, он вовлечен в эту жизнь, он хочет что-то сделать и изменить, и не может не писать. Вот это журналистика и есть, как она должна быть, и она, наверное, социальная потому, что этот человек, журналист, откликается на проблему общества»6.
Мы же старались убедить читателя еще и в том, что в этот процесс должны быть включены не только профессиональные журналисты. Они, что называется «по умолчанию», в современных условиях включены в диалоговые отношения с реальной и потенциальной аудиторией. Без этого журналист находится словно бы и вне профессии. Но в том то и дело, что социальная журналистика того же требует и от читателя газет или журналов, телезрителя, пользователя сетевых СМИ. Без этого новейшие технологии передачи информации остаются лишь модным трендом.
Примечания
1 Его концептуальные идеи изложены на сайте, расположенном по адресу: http://www. dachisgroup.com
2 Цит. по: URL : http://wikileaks-ru.3dn.ru/index/ pravoobladateljam/0-5.
3 См., к примеру: Fiske, J. Reading the Popular. N.Y, 1989.
4 Бахтин, М. М. «Быть - значит общаться диалогически» // Учительская газета. 1994. № 10.
5 Habermas, J. The Theory of Communicative Action. Boston, 1984. P. 286.
6 Цит. по: URL : http://www.radioportal.
ru/articles/14062/razgovor-o-sotsialnoi-zhurnalistike.
