CC BY
26
В. В. Истратий
ИЛИ РАН, Санкт-Петербург
СОЦИАЛЬНАЯ ТЕРМИНОЛОГИЯ В РУССКОМ ПЕРЕВОДЕ ТРАКТАТА У. БЛЭКСТОНА «ИСТОЛКОВАНИЯ АГЛИНСКИХ ЗАКОНОВ»
В 1780-1782 гг. в типографии Московского университета увидело свет трехтомное издание под заглавием «Истолкования аглинских законов г. Блакстона, переведенные по высочайшему повелению Великой Законодательницы Всероссийской с подлинника аглинскаго».
«Аглинским подлинником» «Истолкований» был первый том четырехтомного фундаментального описания английской правовой системы — трактата «Commentaries on the Laws of England», напечатанного в Оксфорде в 1765-1769 гг. Автор трактата сэр Уильям Блэкстон (1723-1780) был одновременно и правоведом, и юристом-практиком. Известность ему принес первый в истории курс лекций по английскому праву, который он читал в Оксфордском университете в 1753-1765 гг. На основе этого курса и были созданы «Комментарии».
Трактат Блэкстона быстро приобрел популярность сначала в Англии, а затем и в Европе. В 1780-1782 г. по распоряжению Екатерины II был напечатан русский перевод первого тома «Комментариев», содержащий описание общих принципов юриспруденции («Of the Nature of Laws in general»; в русском переводе — «О природе законов вообще») и толкование «прав персон» («Of the Rights of Persons»).
Как известно, Екатерина II интересовалась вопросами права, была хорошо знакома с работами современников в этой области и широко использовала их в своих собственных сочинениях. «Комментарии» Блэкстона стали основным источником ее законопроектов конца 1770-х — начала 1790-х гг. [Raeff 1974]. О том, насколько внимательно она изучила трактат, свидетельствует рукопись под заглавием «Выписки из шести томов Блакстона, толкователя Аглицких законов», которую Екатерина не только составила в 1785-1787 гг., но и собственноручно переписала набело [Кологривов 1908: 169].
Как видно из заглавия рукописи, Екатерина пользовалась шеститомным французским переводом «Комментариев»1, так как опубликованный по ее инициативе русский перевод, как уже упоминалось, был неполон. Однако она, несомненно, обращалась и к русскому переводу, который был выполнен и прокомментирован ведущим отечественным правоведом конца XVIII в. С. Е. Десницким.
Профессор Московского университета, доктор гражданского и церковного права Семен Ефимович Десницкий как нельзя лучше подходил на роль переводчика трактата Блэкстона, поскольку учился и получил степень доктора права в Великобритании — в университете города Глазго. Вернувшись в Россию, он начал читать студентам Московского университета римское, а затем и российское право. После шести лет успешной преподавательской деятельности Дес-ницкий получил звание ординарного профессора, а с 1773 г. возглавил новообразованную кафедру российского законоведения. Десницкий известен, прежде всего, как автор торжественных «слов» и речей, посвященных различным юридическим проблемам. В своих речах он предстает не только как талантливый оратор, но и как автор оригинальных теоретических концепций [Покровский 1955: 164-165; Грацианский 1978: 34-42].
1. Английское и российское дворянство
Первый том «Комментариев», переведенный на русский язык, посвящен «правам персон» («Of the Rights of Persons»). В качестве «персон» здесь рассматриваются, в первую очередь, члены парламента и король — представители законодательной и исполнительной ветвей власти. Толкованию их прав посвящен второй том трехтомного русского перевода. В третьем томе толкуются права граждан страны, разделяемых Блэкстоном на духовных и светских, которые, в свою очередь, могут пребывать в трех «состояниях» — гражданском, военном сухопутном и военном морском.
Содержание переведенной части трактата определило частое использование в ней многочисленных социальных терминов, правильная передача которых на русском языке стала одной из задач
1 Commentaires sur les Loix Angloises, de M. Blackstone. Traduits de l'Anglois par M.D.G***. Sur la quatrième édition d'Oxford. 6 vol. Bruxelles, 1774-1776.
переводчика. Решение этой задачи не могло не встретить определенных сложностей, поскольку социальная структура английского общества существенно отличалась от российской, и эти различия были закреплены в законодательстве обоих государств.
В рамках трактата Блэкстона самые значительные расхождения оказались связаны с положением дворянства — сословия, обладавшего в обеих странах наибольшим количеством прав и привилегий. Российское дворянство с точки зрения закона было едино: после петровских реформ (юридическое слияние вотчины и поместья, введение подушной подати и «Табели о рангах») дворяне были уравнены в правах и четко отграничены от недворян, поскольку не облагались подушной податью, а с 1730 г. еще и получили исключительное право владеть землей и крепостными [Эррен 2012: 73].
В Англии налоги платили все подданные королевства, а особыми привилегиями, закрепленными законом, обладало не все дворянство, а только его титулованные представители — аристократия. Важнейшей из этих привилегий было наследственное право заседать в парламентской Палате лордов. Кроме того, представители аристократии, как сообщает Блэкстон в своих «Комментариях», могли быть судимы по уголовным делам только равными по происхождению (III, 161-162)2, могли быть арестованы только по уголовному делу (III, 164), могли участвовать в суде в качестве присяжного, не давая клятвы (III, 164), по праву Scandalum Magnatum могли преследовать в суде за клевету и оскорбление (III, 165)3, кроме того, будучи членами Палаты лордов, они могли охотиться в королевских угодьях (II, 70).
Английская аристократия выступает в трактате Блэкстона под названиями nobility, peerage и grandee, ее отдельные представители именуются peer и lord. К числу пэров или лордов принадлежали обладатели пяти следующих титулов: герцог (duke), маркиз (marquess), граф (earl), виконт (viscount) и барон (baron) (III, 146). Титул распространялся только на самого лорда и его жену (которая лишалась его
2 Ссылки на английское и русское издание трактата приводятся в тексте. Сведения об изданиях см. в списке источников. Цитаты из русского перевода даются в упрощенной орфографии.
3 Благодаря этому праву английские лорды редко участвовали в дуэлях, поскольку имели возможность защищать свою честь в судебном порядке [Муравьева 2003: 129].
в случае развода), а после смерти лорда наследовался его старшим сыном. Кроме того, титул мог быть пожалован королем. Английские короли охотно пользовались этой возможностью: например, в XVIII в. при Вильгельме III в достоинство пэра было возведено 43 человека, при королеве Анне — 42, при Георге I — 66, при Георге II — 74, а при Георге III (до 1800 г.) — 197 человек [Sainty 2008]. Общее число пэров, однако, оставалось сравнительно небольшим. Для того, чтобы лишить пэра его титула, необходимо было издание Акта парламента (III, 166). По утверждению Блэкстона, к этой крайней мере прибегали только в случае, если пэр был признан виновным в государственной измене. Правовед сообщает о единственном известном ему исключении: в царствование Эдуарда IV Джордж Невилл герцог Бедфорд был лишен своего титула парламентским актом «по причине бедности и недостатка». Но, как отмечает Блэкстон, «сей пример, будучи столь редким и чрезвычайным, служит токмо в доказательство безпредельной власти Парламента», а вовсе не свидетельствует о бесправии пэров (III, 166).
Титулованная английская знать не могла быть резко отделена от остального дворянства — джентри (gentry), с которым она была тесно связана кровными и брачными узами. Сословный статус джентри и само наличие этого статуса долгие годы оставалось одним из основных вопросов «спора о джентри», который был поднят в английской историографии 1940-1960-х гг. в связи с изучением Английской буржуазной революции и роли дворянства в ней4. Дело в том, что джентри сложно четко отграничить и от аристократии, и от недворян. Сам термин джентри во время Блэкстона был относительно новым: еще в XVII в. название nobility распространялось на весь класс землевладельцев, при этом пэры именовались nobilitas major, а остальные «благородные» (рыцари, эсквайры, джентльмены, с 1611 г. — баронеты) — nobilitas minor [Coss 1995: 39]. Что же касается различий между джентри и недворянами, то здесь граница была еще более зыбкой, поскольку не только выходцы из среды джентри, но даже младшие сыновья лордов наравне с недворянами часто осваивали профессии (юриста, врача, аптекаря и др.) и жили на доход них, служили в армии и флоте, становились
4 Краткий обзор «спора о джентри» в связи с сословным статусом джентри см. в [Кулагина 1997: 33-35].
священниками или даже занимались торговлей, что вовсе не считалось занятием, постыдным для джентльмена [Marshall 1956: 119]. Единственным формальным отличием могло бы служить право дворян иметь герб [Там же: 51], однако Блэкстон такую точку зрения считает ошибочной (III, 172). Сам он, разумеется, довольно часто использует слово gentry, но скорее как традиционное наименование определенной общественной группы, а не как юридический термин.
С точки зрения английских законов джентри не составляли особой группы. Законодательно закрепленными привилегиями в Англии обладали только пэры, а все остальные подданные королевства перед лицом закона были равны и объединялись общим названием commons. Коммонерами были не только джентри, но и младшие сыновья пэров, и даже сами пэры до того момента, как наследовали титул после смерти своего отца. Такое практически абсолютное равенство граждан перед законом было предметом гордости британцев. Профессор церковной истории Эдинбургского университета Томас Харди в своем памфлете 1793 г., направленном против французской революции, противопоставлял английское общественное и политическое устройство несовершенному французскому. В то время как французские дворяне отделены от народа и далеки от его интересов (что и привело к революции), в Англии каждый лорд рождается коммонером, а потому не может не заботиться о народе, исполняя свою службу в Палате лордов:
On the Continent, the nobility has always been as a different race of men, separated from the Commons by immoveable barriers from generation to generation: the whole family possessing the title and right of Noblesse, like the Casts of the Gentoos, whose descendants are never to be detached from their respective tribes (...). Nobility in England, on the contrary, is hereditary only in the eldest branch; it exists not in the child at all while his father lives. The British peer sees all his children commoners, in the same constitutional rank with the body of the people; he knows that his whole family, (the eldest son excepted), together with all their descendants, are commoners and nothing more (...). The nobleman, who is the father of a family, is bound by more ties to the interests of the people, than to that of his own order: his sons become merchants, lawyers, soldiers, and sailors; he gives his daughters in marriage to commoners, as readily as to lords [Hardy 1793: 31-32].
Конечно, равенство перед законом не означало равенства социального. Влияние титулованного дворянства выходило далеко за пределы Палаты лордов. В Палату общин часто избирались родственники, друзья и соседи пэров, представлявшие там их интересы. Сами пэры, как правило, также начинали свою парламентскую карьеру в нижней палате, а в высшую переходили, унаследовав титул. Представители аристократии занимали все высшие должности в королевстве, начиная с поста премьер-министра5 и заканчивая должностями лордов-наместников графств [Кулагина 1997: 46]. Так же дело обстояло и с профессиями, на значительный успех в которых могли рассчитывать только выходцы из знатных семей [Marshall 1956: 117-118]. Даже в университетах, где сыновья пэров обучались вместе с коммо-нерами, студенты-аристократы (в Кембридже их называли fellow commoners, в Оксфорде — gentlemen commoners) носили особую одежду, которая должна была отличать их от остальных студентов (pensioners в Кембридже, commoners в Оксфорде) [Там же: 112-113].
В России ситуация была схожей в том отношении, что и здесь положение человека в обществе зависело от его знатности и богатства. Несмотря на то, что «Табель о рангах» формально всем предоставила возможность получения личного и потомственного дворянства, в действительности воспользоваться этой возможностью удавалось лишь немногим. Для продвижения по службе были необходимы образование, требовавшее значительных затрат, и связи, а ими располагали только знатные и богатые дворяне. В 1720 г. из 2245 офицеров только 552 были недворянского происхождения, при этом до офицерского чина в петровское время дослужилось менее одного процента всех солдат-представителей других сословий [Эррен 2012: 67]. В 1755 г. из 145 человек, имевших высшие чины по «Табели о рангах» (с I по V классы), выходцев из недворян было всего 18 [Мадариага 2002: 143].
С социальной точки зрения российское дворянство в XVIII в. было чрезвычайно неоднородно. В 1762 г. более половины помещиков (51%) владели менее чем 20-ю крестьянами и зачастую сами вынуждены были обрабатывать землю, в то время как более пятисот
5 В XVIII в. только один из британских премьер-министров, Генри Пелхэм, не имел титула; первый премьер-министр Великобритании Роберт Уолпол был возведен в графское достоинство через 20 лет после вступления в должность.
душ имели лишь 3% помещиков [Там же: 139-140]. После введения «Табели о рангах» место человека в общественной иерархии стало зависеть от его чина, и это положение не изменилось после того, как дворяне были избавлены от обязательной службы. Однако на высшие чины и вообще на успешную карьеру могли рассчитывать только родовитые дворяне. Так, еще в 1730-е гг. в правящую элиту входили почти исключительно потомки старых московских родов [Эррен 2012: 65]. Но в глазах закона все дворяне — потомственные и личные, мелкопоместные и крупные землевладельцы, родовитые и неродовитые — были равны.
Таким образом, в социальном отношении между английской и российской элитой было достаточно много общего, однако с точки зрения законодательства этих государств общественное устройство в них было совершенно различным: если в России сохранялось дробное сословное деление6, то в Англии различались всего две группы граждан — пэры и коммонеры.
Именно эта двучленная структура была отражена в трактате Блэкстона, и в русском переводе ее следовало сделать понятной для нового читателя.
2. Термины, называющие английскую аристократию
Поскольку пэры имели наибольшее число привилегий, в «Истолкованиях» им уделено особое внимание. Часть их прав, связанных с участием в заседаниях Палаты лордов, рассматривается в главе, посвященной работе Парламента — «О правах Парламента Аглинскаго» («Of the Parliament»). Остальные права, не связанные с парламентской деятельностью, толкуются в главе «О Аглинском народе, как состоящем из чужестранцов, поселенцов и природных Англичан, духовных и светских».
Как уже упоминалось, в английском тексте трактата для обозначения аристократии используются термины nobility, peerage и grandee, отдельных представителей класса называют термины nobleman, peer, lord. В русском переводе в качестве основного их
6 Например, Екатерина II в «Наказе комиссии о составлении проекта нового Уложения» выделяла дворянское сословие, сословие хлебопашцев и жителей городов или мещан, которые «упражняются в ремеслах, в торговле, в художествах и науках» (гл. ХУ-ХУ1) [Екатерина 1767/1849: 87-90].
соответствия выступают слова вельможество (для обозначения класса) и вельможа (для обозначения его представителя), ср.:
(1) ...когда вельможи однажды в парламенте почти с пророческим духом объявили свое мнение (I, 49).
...when the nobility declared with a kind ofprophetic spirit (21).
(2) Сим-то правление Аглинское разнствует почти от всех прочих в Эвропе, кои наклонены в пользу самопроизвольной или деспотической власти; и кажутся быть установленными единственно для Государей и для Вельмож (I, 328).
Very different from the modern constitutions of other states, on the continent of Europe, and from the genius of the imperial law; which in general are calculated to vest an arbitrary and despotic power of controlling the actions of the subject in the prince, or in a few grandees (293).
(3) Шериф, яко наблюдатель спокойствия и тишины Королевский, по закону обычайному и по особливой к нему доверенности, почитается первою в своем Шерифстве или провинции особою, и вышшим всякаго Вельможи во все то время, пока в должности своей пребывает (III, 18).
As the keeper of the king's peace, both by common law and special commission, he is the first man in the county, and superior in rank to any nobleman therein, during his office (601).
Как и соответствующие английские термины, слово вельможество используется как общее обозначение класса и как обозначение достоинства пэра, ср.:
(4) Все так называемые Били или законопредложения, касательныя до прав вельможества, по обыкновению Парламента начинаются всегда в палате Лордов (II, 72).
All bills likewise, that may in their consequences any way affect the rights of the peerage, are by the custom of parliament to have their first rise and beginning in the house ofpeers (389).
(5) ... все Вельможества суть не одинакой древности. Нынешнее в Англии Вельможество составляют Дюки, Маркизы, Эрлы или Графы, Вицеграфы и Бароны, поаглински называемые Dukes, Marquesses, Earls, Viscounts and Barons (III, 146).
Hence it is that all degrees of honour are not of equal antiquity. Those now in use are dukes, marquesses, earls, viscounts, and barons (675).
(6) ...был и такой случай, в котором при Эдуарде IV. Георгий Невиль Дюк Бедфордский лишен был своего Вельможества и Актом Парламентским по причине бедности и недостатка (III, 166).
. there was an instance, in the reign of Edward the fourth, of the degradation of George Nevile duke of Bedford by act of parliament, on account of his poverty, which rendered him unable to support his dignity (682).
Однако избранное соответствие, очевидно, не казалось переводчику совершенно удачным. Многократно употребив термины вельможа и вельможество на страницах первых двух томов, на 155 странице третьего он все же посчитал необходимым прокомментировать их для читателя следующим образом:
(7) Слово Вельможество хотя еще и не со всем обрусело, однако другим словом Руским вразумительнее перевесть не можно Аглинских слов nobility, peerage и grandee. Ибо естьли сии слова от слова перевесть благородством; то в Росии и всякой находящийся в обер офицерском чине может назваться благородным; и по тому за нужное почитаю напомянуть читателю, что чрезупотреленныя часто в сем переводе слова Вельмож и Вельможества разумеются особы первоклассныя в Государстве (III, 155).
В своем объяснении переводчик обращается к системе чинов «Табели о рангах». Обер-офицерские чины занимали низшие XIV-IX классы «Табели» и военным давали право на потомственное, а гражданским чиновникам — на личное дворянство. К офицерам и чиновникам этих классов с эпохи Петра I принято было обращаться «ваше благородие», к концу же XVIII в. обращение приняло характер официального титулования [Шепелев 1991: 20-21]. Таким образом, переводчику необходимо было дополнительно указать, что речь идет не о низших, а о высших «классах» английской общественной иерархии.
На недостаточную «обруселость» слов вельможа и вельможество переводчик жалуется напрасно: первое встречается в русских памятниках с XIII в. в значении 'знатный человек', второе — с XIV в. [СлРЯ XI-XVII: II, 72]. Причина неполного соответствия этих терминов терминам оригинала была в другом. В XVIII в. слово вельможа в большей степени указывало на чин, чем на происхождение (ср. определение «Словаря Академии Российской»: «Вельможа... Большой боярин, знатной в государстве чиновник, великомощной господин» [САР: I, стб. 594]). Об этом свидетельствует и один пример из «Истолкований», в котором слово вельможа передает английское officer:
(8) В тож самое время и древней чин Президента совета был возобновлен в лице Графа Шафтсбурскаго Антония. Вельможа сего чина занимает второе место по Канцлере и государственном Казначее, которое ему дозволяется по Статуту 31. гл. 10. состоявшемуся при Генрике VIII. (II, 250). At the same time also, the antient office of lord president of the council was revived in the person of Anthony earl of Shaftsbury; an officer, that by the statute of 31 Hen. VIII. c. 10. has precedence next after the lord chancellor and lord treasurer (463).
Положение английских пэров не противоречило определению «Словаря Академии», поскольку не только все они заседали в Палате лордов, но большинство из них еще и занимало различные государственный должности7. Однако своим высоким положением и влиятельностью пэры были обязаны не чину, а происхождению; без чина они все равно оставались пэрами.
Поскольку слово вельможа в «Истолкованиях» употреблялось в значении, отличном от общепринятого, переводчик стремился дать дополнительные указания на то, как его следует понимать в данном контексте. Для этого он использовал уточняющие определения и глоссы.
В качестве уточняющих определений обычно выступают слова аглинский и великобританский, которые должны были указывать не только на территориальную отнесенность реалии, но и на особое значение слова, ср.:
7 Согласно данным М. Г. Кулагиной, в 1703-1760 гг. только 110 членов Палаты лордов (19,8 %) не служили [Кулагина 1997: 36].
(9) ...и обязывает всякаго Вельможу Великобританскаго по
чести, каковую в нем закон поставляет равною присяге другаго человека (I, 30-31).
... it will bind a peer in honour, an obligation which the law esteems equal to another's oath (13).
(10) Сие право толковано было, как утверждает Г. Селден, в монастырях, в Университетах и в домах первоначальных Вельмож Аглинских (I, 43).
... it was then taught, says Mr Selden, in the monasteries, in the universities, and in the families of the principal nobility (18).
(11) Почему и Аглинский писатель Брактон, разсуждая о Вельможах Аглинских, говорит... (II, 244).
Accordingly Bracton, speaking of the nobility of his time, says... (460).
Те же функции выполняют и контекстуальные глоссы, в которых используется слово пэр. Несмотря на то, что, по сведениям «Словаря русского языка XVIII века», это слово известно в русском языке с 1735 г. [СлРЯ XVIII: XIX, 15-16], в тексте «Истолкований» его, по всей вероятности, следует признать транслитерацией, созданной для нужд данного конкретного перевода. На это указывает нестабильность написания этого слова: в первый раз оно встречается в форме мн. числа в написании «пиры» (I, 31), далее пишется уже через букву е, но только на страницах первого тома. Во II и III томе представлено только написание через т. По всей видимости, эти колебания вызваны попытками более точно передать звучание слова в языке оригинала. Окончательный выбор буквы т, возможно, объясняется тем, что уроженец города Нежина С. Е. Десницкий был носителем украинского языка8.
В качестве глоссы к слову вельможа слово птр употреблено 12 раз, при этом в составе конструкции с глоссой часто присутствует и уточняющее определение, ср.:
(12) Пиры или Вельможи Великобританские, на подобие Сенаторов Римских, quibus ipsa dignitas conciliatfidem, без присяги
8 На украинизмы в сочинениях Десницкого указывает П. С. Грацианский [Грацианский 1978: 10].
и клятвы судят и подают свои голоса (I, 31; примечание переводчика).
(13) В силу такого положения он (король. — В. И.) . может жаловать в Перы или Вельможи, кого изволит; может простить в преступлениях, кого захочет (II, 308-309).
He ... may create what peers, may pardon what offences he pleases (486).
(14) Птри или Вельможи Великобританские ныне производятся в сие достоинство или Парламентским по Королевскому указу призыванием в заседание, или и одним пожалованием на сие достоинство Королевскаго патента (III, 157-158).
Peers are now created either by writ, or by patent (680).
Однако слово птр может употребляться и без контекстуальных уточнений, но так же в сопровождении определения великобританский, ср.:
(15) ... естьли еще кто будет от Короля зделан Великобританским Птром, или и выбран уездом либо городом в члены нижняго Парламента, за которым естьли усмотрен будет какой порок... (II, 55).
...but if any person is made a peer by the king, or elected to serve in the house of commons by the people, yet may the respective houses, upon complaint of any crime in such person... (382).
Кроме того, в «Истолкованиях» один раз встретилось существительное перство, обозначающее пэрское достоинство, ср.:
(16) Право на Великобританское Перство или Вельможество
повидимому с начала было поземельное territorial, то есть присоединенное к поземельным владениям, к преоруженным крепостям, и к оным владельческим в маетностях судищам (III, 156).
The right of peerage seems to have been originally territorial; that is, annexed to lands, honors, castles, manors (679).
В «Истолкованиях» используется и другое заимствование — лорд. Однако заимствования менее частотны, чем слово вельможа, которое встретилось в тексте трактата 73 раза, в то время как лорд — 66 раз, птр — 56 (в том числе 12 раз в глоссах). Кроме того,
сопоставление с оригиналом показывает, что заимствования всегда строго соответствуют английским lord и peer, в то время как вельможа используется для перевода всех членов этого синонимического ряда: lord, peer, nobleman.
Слово лорд, на первый взгляд, незначительно уступает в частотности русскому варианту, однако его использование осложнялось тем, что оно, в соответствии с английским lord, употребляется в «Истолкованиях» еще в двух значениях: 'феодал, землевладелец' и 'член Палаты лордов'. Для того чтобы противопоставить эти значения, используются глоссы или уточняющие определения, ср.:
(17) И так при изследовании Королевских доходов я принужден причислять в число оных и те Его Величества доходы, которые Лорды или помещики часто почитают своими собственными (II, 397).
So that I must be obliged to recount, as part of the royal revenue, what lords of manors and other subjects frequently look upon to be their own absolute rights (526).
(18) Но такую отважность при нынешнем затверждении своего в сем права разночинцами, едва осмелятся и когда либо повторить Лорды Парламентские (II, 77).
But such an experiment will hardly be repeated by the lords, under the present improved idea of the privilege of the house of commons (391).
Хотя все три значения слова лорд настолько связаны, что всегда присутствуют в контексте вне зависимости от того, какое из них актуализировано, в «Истолкованиях» этот термин используется преимущественно для обозначения члена верхней палаты парламента.
Наряду с правами мужчин в трактате рассматриваются также и права женщин, среди которых больше всего внимания уделено представительницам аристократии. Для передачи английского peeress в «Истолкованиях» употребляется исключительно составное наименование жена вельможеская, к которому пришлось прибегнуть, поскольку от слова вельможа нельзя образовать регулярную форму женского рода. Ср.:
(19) Что касается до Вельможеских жен, то об них никакого законоположения, предписывающаго, как им и кем судиться должно в уголовных делах, не было издано (III, 162-163). As to peeresses, no provision was made for their trial when accused of treason or felony (681).
(20) ... чтоб впредь Вельможеския жены, зделавшиеся Вельможескими по собственному праву или и по замужеству, судимы были таким же образом, как и их мужья Вельможи Великобританские (III, 163).
...that peeresses either in their own right, or by marriage, shall be tried before the same judicature as peers of the realm (681).
(21) И ныне, естьли жена Вельможеская по собственному праву выдет замуж за разночинца; то чрез то не теряет своего природнаго Вельможества, и в силу онаго по уголовным делам должна быть судима себе равными Вельможами Государственными: но естли она будет Вельможескою женою только по замужеству первому, то вышедши повторому за разночинца, теряет свое Вельможество (III, 163-164).
...if a woman, noble in her own right, marries a commoner, she still remains noble, and shall be tried by her peers: but if she be only noble by marriage, then by a second marriage, with a commoner, she loses her dignity (681-682).
Итак, в качестве основного обозначения английской аристократии и ее представителей в «Истолкованиях» используются слова вельможество и вельможа. Полным аналогом английских терминов они не были, поскольку указывали в первую очередь на чин, а не на происхождение.
Впрочем, возможно, из-за укоренившихся к концу XVIII в. представлений о чине как основном показателе общественного положения переводчик и сам воспринимал статус английских лордов именно как обусловленный их парламентской «службой». Ср. напр. следующие примеры:
(22) Лорды светские состоят из всех Вельмож государственных, называемых поаглински Перами Великобританскими, British Peers, какова бы чину и титла они ни были (II, 33).
The lords temporal consist of all the peers of the realm {...) by whatever title of nobility distinguished (375).
(23) Шериф может вооружать весь народ, находящийся в его провинции, и может повелевать всяким человеком и особою возрастом выше9 пятнатцати лет, и чином ниже Птра или Вельможи Великобританскаго. Сие все он может делать, по данной ему власти Шерифской, называемой полатински posse comitatus и противящихся его власти может штрафовать денежно и заключением в тюрьму (III, 19-20). ...he may command all the people of his county to attend him; which is called the posse comitatus, or power of the county: which summons every person above fifteen years old, and under the degree of a peer, is bound to attend upon warning, under pain of fine and imprisonment (602).
3. Термины, называющие коммонеров и джентри
Аристократии были противопоставлены коммонеры, к которым относились все остальные английские подданные, в том числе и джентри. В качестве обозначения этой общественной группы в «Истолкованиях» используется слово разночинец, ср.:
(24) И так гражданское состояние в Англии составляют Вельможи и разночинцы (III, 145).
The civil state consists of the nobility and the commonalty (675).
(25) Разночинцы в Англии состоят из всех тех людей, кои имеют собственность имения, и не имеют притом места в заседании с Лордами Парламентскими, и из которых каждой имеет свой голос в нижнем Парламенте, будучи в оном или собственною своею особою или и чрез Депутата своего (II, 41). The commons consist of all such men of any property in the kingdom as have not seats in the house of lords; every one of which has a voice in parliament, either personally, or by his representatives (377).
9 В тексте «Истолкований» этот фрагмент содержит опечатку: «возрастом ниже пятнатцати лет». Ошибка исправлена по тексту оригинала (person above fifteen years old).
Как и слово лорд, слово разночинец называет и представителя определенного социального класса, и члена Парламента, но на этот раз его нижней палаты. В этом последнем значении слово, как правило, глоссируется, ср.:
(26) .с Лордами духовными и светскими, кои заседают с Королем в одной Палате, и с разночинцами или членами нижняго Парламента, кои заседают особо в другой Палате (II, 23). ...the lords spiritual, the lords temporal, (who sit, together with the king, in one house) and the commons, who sit by themselves in another (371).
(27) .и особливую и отделенную власть в законодательстве от разночинцов или членов нижняго Парламента (II, 41).
...and distinct powers from the commons (377).
В английском оригинале, как правило, употребляются термины commons и commonalty, называющие весь класс в целом. Об отдельном представителе класса речь идет редко, поэтому термин commoner в тексте встречается значительно реже. Но в русском переводе в качестве соответствия этим терминам обычно используется именно слово разночинец. В XVIII в. разночинцы не образовывали в России особой социальной или политической группы, поэтому специального наименования класса или состояния разночинцев в русском языке не было. Согласно данным Картотеки «Словаря русского языка XVIII века», в «Истолкованиях» такое наименование появляется впервые. Оно образуется при помощи суффикса -ств-, по аналогии с другими названиями сословий (дворянство, мещанство, купечество), — разночинство, и также используется для обозначения и сословия, и состояния. Ср.:
(28) В гражданском состоянии имеет он (человек. — В. И.) другия приобретенныя права дворянства, разночинства, мещанства и проч. (I, 311; примечание переводчика).
(29) Разночинства подобно как и Вельможества разделяются в Англии на разныя степени; и как Лорды, хотя и разнствуют между собой по рангам, однако все равны по Вельможеству: равным образом и разночинцы, хотя некоторые из них бывают и несравненно вышшими других по чинам, но в законе все равны по неимению Вельможества (III, 167).
The commonalty, like the nobility, are divided into several degrees; and, as the lords, though different in rank, yet all of them are peers in respect of their nobility, so the commoners, though some are greatly superior to others, yet all are in law peers, in respect of their want of nobility (683).
В Картотеке «Словаря русского языка XVIII века» слово разночинство представлено исключительно цитатами из «Истолкований». Таким образом, в этот период оно использовалось только для обозначения английских коммонеров и с русскими разночинцами не связано, а значит, является омонимом слова разночинство, появившегося в XIX в. и зафиксированного в «Словаре церковнославянского и русского языка» в значении 'звание разночинцев' [Сл 1847: IV, 24].
Само же слово разночинец появилось в русском языке на рубеже XVII-XVIII вв. как обозначение представителей «разных мелких разрядов податного населения» [СлРЯ XI-XVII: XXI, 229]. На протяжении всего XVIII в., согласно данным Картотеки «Словаря русского языка XVIII века», оно употреблялось для обозначения недворян и в этом значении вошло в «Словарь Академии Российской»: «Разночинец. Противополагаемый урожденному дворянину» [САР: VI, стб. 758]. В «Полном французском и российском лексиконе» слово приводится в качестве соответствия французскому roturier в следующем синонимическом ряду: «простой, из разночинцов, из простых, худородной, простолюдим», «Homme roturier, разночинец, недворянин, простолюдим» [ФРЛ: II, 464]. Итак, слово разночинец использовалось для обозначения недворян.
Но поскольку к коммонерам относились в том числе и джентри, в «Истолкованиях» слова разночинец и разночинство называют и джентри, то есть дворян, ср.:
(30) Последний разночинства чин составляют в Англии Кавалеры Холостые Knights bachelors. Сей чин почитается всех древнейшим, хотя при том и последний есть в Кавалерстве Аглинском (III, 169).
The last of these inferior nobility are knights bachelors; the most antient, though the lowest (684).
(31) Все оные вышеописанные чины (кавалеры Ордена подвязки, баннереты, баронеты, кавалеры Ордена бани, рыцари-бака-
лавры.—В. И.), как утверждает Сарр Эдуард Кок, составляют достоинство разночинское в Англии (III, 171).
These, sir Edward Coke says, are all the names of dignity in this kingdom (685).
Отметим, что термин commoner демонстрирует в «Истолкованиях» незначительное варьирование. В двух случаях он переводится словом гражданин:
(32) ...не можно налагать или собирать вновь податей без согласия Архиепископов, Епископов, Прелатов, Графов, Баронов, Кавалеров, граждан и других свободных людей. И еще в Статуте 2. состоявшемся в 14. лето царствования Короля Эдуарда III. в гл. I. сказано, что Прелаты, Графы, Бароны, граждане, мещане и купцы не могут обязаны быть платить какую либо подать без согласия дворянства и нижних чинов в Парламенте созванных (I, 361-362).
. no talliage or aid shall be taken without the assent of the arch-bishops, bishops, earls, barons, knights, burgesses, and other freemen of the land: and again, by 14 Edw. III. st. 2. c. 1. the prelates, earls, barons, and commons, citizens, burgesses, and merchants shall not be charged to make any aid, if it be not by the common assent of the great men and commons in parliament (310).
(33) Ибо когда Лорды и простые граждане соединились в полном собрании, которое было держано по одному предложению, что престол Королевский сделался празден, в следствие того обе палаты приступили к сему решению (II, 199).
For in a full assembly of the lords and commons, met in a convention upon the supposition of this vacancy, both houses came to this resolution... (440).
Обычно слово гражданин используется в «Истолкованиях» в качестве соответствия английским citizen и subject, т. е. выступает в значениях 'житель города' и 'гражданин государства как субъект права'. Кроме того, в первом примере появление слова гражданин в значении 'коммонер' может быть объяснено простым повтором термина из предыдущего предложения, где он передавал английское burgess. Таким образом, варьирование вряд ли могло быть вызвано
поисками замены термину разночинец, который в любом случае остается основным средством передачи понятия 'коммонер'.
Возможно, слово разночинец было выбрано в качестве обозначения английских коммонеров не только из-за того, что не было привязано к конкретному сословию, но еще и из-за своей словообразовательной структуры. Поскольку в России XVIII в. основным показателем социального статуса был чин, переводчик «Истолкований» пытался объяснить структуру английского общества, используя те же ориентиры. Английские звания рыцаря, баронета, эсквайра, а также положение торговцев, ремесленников и рабочих в переводе трактата названы чинами или классами, что, очевидно, должно было вызвать аналогию с российской «Табелью о рангах». Ср. примеры выше (вышшие других по чинам, последний разночинства чин, сей чин, все оные вышеописанные чины), а также, например, следующий:
(34) Прочие же, составляющие последний класс разночинцов в Англии, суть купцы, художники и работники; которые равномерно как и другие все люди по Статуту 1. гл. 5. Генрика V. должны быть именуемы по их вотчинам, степеням и искуствам во всех с ними переписках и публичных канцелярских зделках (III, 175).
The rest of the commonalty are tradesmen, artificers, and labourers; who (as well as all others) must in pursuance of the statute 1 Hen. V. c. 5. be stiled by the name and addition of their estate, degree, or mystery, in all actions and other legal proceedings (688).
Одно из первых упоминаний членов нижней палаты парламента в «Истолкованиях» содержит указание на положение ее членов в системе чинов:
(35) ...Прелаты, Графы, Бароны, граждане, мещане и купцы не могут обязаны быть платить какую либо подать без согласия дворянства и нижних чинов в Парламент созванных (I, 361-362). ...the prelates, earls, barons, and commons, citizens, burgesses and merchants shall not be charged to make any aid, if it be not by the common assent of the great men and commons in parliament (310).
Как видно из последнего примера, в переводе используется и привычное наименование класса землевладельцев — дворянство. Обычно оно выступает в качестве соответствия английскому термину
gentry, термин дворянин при этом соответствует английскому gentleman, ср.:
(36) Прочие же из наших Аглинских дворян и вельмож обыкновенно удаляются от сих училищ или в свои вотчины... (I, 62). ...the rest of our gentry (not to say our nobility also) having usually retired to their estates... (28).
(37) ... по установлению государственному Аглинские Дворяне и Вельможи служа в военной службе сами подвержены бывают таковым произвольным наказаниям военнаго Суда Королев-скаго (III, 199).
.by our present constitution, the nobility and gentry of the kingdom, who serve their country as militia officers, are annually subjected to the same arbitrary rule, during their time of exercise (698).
(38) ...не нужно для дворянина прилагать крайнее старание в изследовании критических тонкостей закона (I, 86).
It will not be necessary for a gentleman, as such, to examine with a close application the critical niceties of the law (38).
(39) Таким образом вдовствующая Генрика V. супруга Катерина вышла за-муж за простаго дворянина Овена Тудора: но титул вдовствующей Королевы был ей всегда приписываем, как то видно из бывшей у нея с Епископом Карлильским тяжбы (II, 233-234).
For Katherine, queen dowager of Henry V, though she married a private gentleman, Owen ap Meredith ap Theodore, commonly called Owen Tudor; yet, by the name of Katherine queen of England, maintained an action against the bishop of Carlisle (455).
Но функционирование этого слова в «Истолкованиях» не является примером строгой терминологичности. Поскольку российское дворянство и с точки зрения закона, и с точки зрения языка было едино, то в контекстах, где отсутствовало противопоставление лордов и джентри, привычный для России термин дворянин мог использоваться и для обозначения пэров, ср.:
(40) В законодательстве народ имеет воспретительной голос на дворянство, (а) дворянство имеет такой же голос на
народ, дозволяемой взаимно каждой стороне по праву опровергать все то, что одна или другая сторона ни не предпринимает понапрасну... (II, 27).
In the legislature, the people are a check upon the nobility, and the nobility a check upon the people; by the mutual privilege of rejecting what the other has resolved. (372).
(41) Ибо право Эдгара Ателинга было уничтожено насильством и нещастием времен, не взирая, что Аглинское дворянство, после самаго завоевания Англии, часто хотело утвердить его на престоле, и не истребляло сего из памяти даже до того времени, когда сей нещастный Принц умер без наследников (II, 166).
Edgar Atheling's undoubted right was overwhelmed by the violence of the times; though frequently asserted by the English nobility after the conquest, till such time as he died without issue (426).
Кроме того, в двух случаях английские термины, обозначающие аристократию, передаются сочетанием дворянство и вельможество, в котором первый элемент соотносит английское понятие с российскими реалиями, а второй указывает на различия между ними, ср.:
(42) Сходственно с сим утверждением, когда в Англии в последнем столетии разночинцы или члены нижняго Парламента вознамерились истребить монаршество; то они также подали голос, что и дворянство и вельможество есть бесполезное и опасное государству Аглинскому (II, 40).
Accordingly, when in the last century the commons had determined to extirpate monarchy, they also voted the house of lords to be useless and dangerous (376).
(43) По сей причине крайне нужно для государства, чтоб в оном дворянство и вельможество имело особливое заседание для государственных дел (II, 41).
It is therefore highly necessary that the body of nobles should have a distinct assembly (377).
В этих случаях привычный русский социальный термин выступает в качестве связующего звена между английским и русским понятиями.
Выводы
В трактате У. Блэкстона социальная структура английского общества представлена в оппозиции nobility ^ commons, аристократии и коммонеров, которая дополнена термином gentry, обозначающим нетитулованное дворянство. Согласно английским законам, джентри входят в число коммонеров, и именно положение джентри делает английскую социальную структуру резко отличной от российской, где дворянство составляет единый класс.
В русском переводе трактата основное противопоставление передается при помощи терминов вельможество (вельможа) и разночинство (разночинец), а термину gentry соответствует традиционный термин дворянство (gentleman — дворянин). Заимствования среди социальных терминов в «Истолкованиях» немногочисленны: здесь представлено два заимствования для обозначения представителей аристократии — лорд и пер, а также произведенное от последнего собирательное существительное перство. Заимствования уступают термину вельможа по количеству употреблений и зависят от оригинала, поскольку заменяют только английские lord и peer соответственно, тогда как вельможа может соответствовать этим двум терминам, а также наименованию nobleman.
Описывая английское общество, переводчик стремился соотнести его структуру с российскими реалиями. В России XVIII в. общественное положение человека зависело не только от происхождения и древности рода, но и от его служебного положения. После введения «Табели о рангах» основным показателем социального статуса стал чин, и именно на систему чинов и пытается ориентироваться переводчик трактата Блэкстона.
Английские лорды получают название вельмож. Это слово в XVIII в. указывало в первую очередь на высокий чин, а уже затем на происхождение. Таким образом, положение лордов в «Истолкованиях» оказалось связано не только с наследственными привилегиями, но и со служебным положением.
Чинами переводчик называет и звания рыцаря, баронета, баннерета, эсквайра — все титулы, не относящиеся к пэрству.
Соотнесение с российской системой чинов послужило причиной того, что английские термины nobility и gentry нельзя было перевести дословно, то есть с использованием слова благородный. По «Табели о рангах» обращение «благородие» относилось к офицеру или
чиновнику низших классов (с XIV по IX); лорды были гораздо выше по социальному статусу, а джентльмены, очевидно, воспринимались как занимающие более низкое положение по сравнению с российскими дворянами. Повод к этому давал сам Блэкстон, ср.:
(44) Чтож касается до титла Господина или Джентлемана, то оное в Англии весьма дешево можно достать. Ибо, как утверждает Сарр Томас Смит, всякой человек, которой только упражняется в законоискусстве отечественном, учится в Университетах, занимается свободными науками, и кратко сказать, всяк кто только может жить праздно и представлять щеголя и Петиметра, таковаго в Англии величают Местером и Джентльманом, то есть господином и благородным (III, 174).
As for gentlemen, says sir Thomas Smith, they be made good cheap in this kingdom: for whosoever studieth the laws of the realm, who studieth in the universities, who professeth the liberal sciences, and (to be short) who can live without manual labour, and will bear the port, charge, and countenance of a gentleman, he shall be called master, and shall be taken for a gentleman (687).
Есть в тексте «Истолкований Аглинских законов» и прямое соотнесение с «Табелью о рангах». В третьем томе трактата между страницами 172 и 173 помещена вложенная таблица под заглавием «Табель председания», где описан порядок, в котором должны рассаживаться обладатели различных титулов и званий в общих заседаниях. В основном тексте перевода появление этой таблицы предваряется комментарием переводчика, в котором он разъясняет используемые условные знаки. Начинается этот комментарий следующим образом: «За сим следует Аглинский табель о рангах, по которому Вельможи и разночинцы имеют свое председательство, и в котором надлежит примечать нижеследующие знаки. » (III, 171). Разумеется, между «Табелем председания» и порядком расположения российских чиновников в общих собраниях, предписанным «Табелью о рангах», было внешнее сходство. Но в английской системе речь идет о титулах, а в российской — о чинах и исключительно о служебном положении.
В заключении отметим, что терминологические сложности при передаче английских социальных терминов сохраняются и сейчас. Несмотря на давнее знакомство с английской социальной структурой, общепризнанного способа перевода терминов nobility и gentry до сих пор не выработано. Для первого используются термины аристократия, пэрство, высшее дворянство, нобилитет, магнаты; для второго — джентри, мелкопоместное дворянство, низшее дворянство, мелкое дворянство. Впрочем, с теми же сложностями сталкиваются и англоязычные авторы, когда пишут о русском дворянстве, которое приходится относить к nobility или gentry, а в некоторых случаях и прибегать к заимствованиям вроде pomeschiki (см. [Taranovski 1988: 315, 317-318]).
Литература
Грацианский 1978 — П. С. Грацианский. Десницкий. М.: Юридическая литература, 1978.
Екатерина 1767/1849 — Наказ Комиссии о составлении проекта нового Уложения // Сочинения императрицы Екатерины II. Т. I. СПб.: Издание Императорской Академии Наук, 1849. С. 1-165. Кологривов 1908 — С. Н. Кологривов. Новонайденный труд Екатерины
Великой // Русский архив. Кн. 2 (№ 6). 1908. С. 169-177. Кулагина 1997 — М. Г. Кулагина. Английская аристократия первой половины XVIII века: класс или сословие? // Вестник всеобщей истории. Межвузовский сборник, 1, 1997. С. 31-51. Мадариага 2002 — И. Мадариага. Россия в эпоху Екатерины Великой.
М.: Новое литературное обозрение, 2002. Муравьева 2003 — М. Г. Муравьева. Лорд или джентльмен: к эволюции английских маскулинностей в раннее Новое время // Социальная история. Ежегодник, 5, 2003. С. 109-130. Покровский 1955 — С. А. Покровский. Политические и правовые взгляды
С. Е. Десницкого. М.: Госюриздат, 1955. САР — Словарь Академии Российской. Ч. I-VI. СПб.: Издание Императорской Академии Наук, 1789-1794. СлРЯ XI-XVII — Словарь русского языка XI-XVII вв. Вып. 1-29. М.: Наука, 1975-2011.
СлРЯ XVIII — Словарь русского языка XVIII века. Вып. 1-20. Л.: Наука,
1984-1991. СПб.: Наука, 1992-2013. Сл 1847 — Словарь церковнославянского и русского языка, составленный Вторым отделением Императорской Академии наук. Т. I-IV СПб.: Типография Императорской Академии Наук, 1847.
ФРЛ — Полный французской и российской лексикон с последняго издания лексикона Французской Академии на российской язык переведенный собранием ученых людей. Ч. I—II. СПб.: Императорская типография, 1786.
Шепелев 1991 — Л. Е. Шепелев. Титулы, мундиры, ордена в Российской империи. Л.: Наука, 1991.
Эррен 2012 — Л. Эррен. Российское дворянство первой половины XVIII века на службе и в поместье // О. Е. Глаголева, И. Ширле (ред.). Дворянство, власть и общество в провинциальной России XVIII века. М.: Новое литературное обозрение, 2012. С. 51-88.
Coss 1995 — P. R. Coss. The formation of the English gentry // Past and Present, 147, 1995. P. 38-64.
Hardy 1793 — [Dr. Thomas Hardy]. The Patriot. Addressed to the people, on the present state of affairs in Britain and in France. With observations on Republican government, and discussions of the principles advanced in the writings of Thomas Paine. Edinburgh: for J. Dickson and G. Nichol in London, 1793.
Marshall 1956 — D. Marshall. English people in the eighteenth century. London — New York — Toronto: Longmans, Green and co., 1956.
Raefff 1974 — M. Raeff. The Empress and the Vinerian Professor: Catherine II's Project of Governement Reforms and Blackstone's Commentaries // Oxford Slavonic Papers, 7, 1974. P. 18-41.
Sainty 2008 — J. C. Sainty. Peerage creations. Chronological lists of creations in the peerages of England and Great Britain, 1649-1800, and of Ireland, 1603-1898. Chichester: Wiley-Blackwell, 2008.
Taranovski 1988 — T. Taranovski. Nobility in the Russian Empire: Some Problems of Definition and Interpretation // Slavic Review 47, 2, 1988. P. 314-318.
Источники
Истолкования Аглинских законов г. Блакстона, переведенныя по высочайшему повелению Великой Законодательницы Всероссийской с подлинника аглинскаго. Кн. I—III. М.: Университетская типография, у Н. Новикова, 1780-1782.
Commentaries on the Laws of England. Book the First. By sir William Blackstone, one of the justices of His Majesty's Court of Common Pleas. From the author's eighth edition, 1778. Edited by William G. Hammond. San Francisco: Bancroft-Whitney Company, 1890.
