CC BY
79
УДК 81'255.2
СООТНОШЕНИЕ ПРОПУСКА ПРЕДЛОЖЕНИЙ ПРИ ПЕРЕВОДЕ И ЭМОТИВНОГО СМЫСЛА ХУДОЖЕСТВЕННОГО ТЕКСТА (НА МАТЕРИАЛЕ РОМАНА С. МОЭМА «ТЕАТР» И ЕГО ПЕРЕВОДА НА РУССКИЙ ЯЗЫК)
О.Н. Юрочкина
Несомненно, пропуск предложений при переводе литературного произведения ведет к потере денотативного содержания. В данной статье анализируется, каким образом этот поступок переводчика влияет на эмотивный смысл текста.
Согласно определению A.B. Федорова, «полноценность перевода означает исчерпывающую передачу смыслового содержания подлинника и полноценное функционально-стилистическое соответствие ему»1. Это определение дополнено и расширено его учеником Я.И. Рецкером следующим образом: «Задача переводчика - передать средствами другого языка целостно и точно содержание подлинника, сохранив его стилистические и экспрессивные особенности. Под «целостностью» перевода надо понимать единство формы и содержания на новой языковой основе. Если критерием точности перевода является тождество информации, сообщаемой на разных языках, то целостным (полноценным или адекватным) можно признать лишь такой перевод, который передает эту информацию равноценными средствами. Иначе говоря, в отличие от пересказа, перевод должен передавать не только то, что выражено подлинником, но и так, как это выражено в нем»2. Т.к. смысловое содержание произведения складывается из совокупности его компонентов (денотативного, стилистического, эмотивного и др.), то его адекватная передача на другом языке подразумевает адекватную передачу каждого компонента.
В переводческой литературе внимание авторов уделяется, в основном, адекватной или неадекватной передаче таких единиц перевода, как слово, словосочетание или часть предложения3. Что касается пропуска синтаксических единиц, то его последствия принято считать слишком очевидными, чтобы комментировать. Действительно, вряд ли можно отрицать тот факт, что пропуск единиц при переводе, особенно таких крупных, как предложение, неизменно ведет к утрате денотативного содержания, заключенного в пропущенном предложении. Но этим ущерб не ограничивается: в данной статье мы рассмотрим, как пропуск предложения при переводе искажает эмотивное содержание художественного произведения.
Сравнение оригинала романа С. Моэма «Театр» с его переводом на русский язык позволило выявить четыре контекста, в которых русский вариант не досчитывается целого предложения. Все
эти контексты передают эмотивное взаимодействие героев. Под эмотивным взаимодействием мы понимаем такое взаимодействие, вскрывающее отношения между героями романа или между героем и окружающей обстановкой, которое обнаруживает себя не в фактической информации, о которой повествует контекст, а в синтаксисе предложений и сверхфразовых единств и их лексическом наполнении. Анализ эмотивного взаимодействия героев через анализ синтаксических конструкций дает ключ к пониманию эмотивного смысла, являющегося дополнительным по отношению к содержанию произведения и углубляющим его.
Что касается причин, по которым предложения были оставлены без перевода, то мы не видим ни одной более или менее обоснованной: все предложения легко поддаются передаче на русский язык. Тем не менее, подобные пропуски не могли не привести к нарушению смысла на двух уровнях: на денотативном (утрачена часть фактической информации) и на эмотивном (нарушено эмотивное взаимодействие героев романа). Прокомментируем их (предложение, выделенное в оригинале жирным шрифтом, отсутствует в русском варианте; в скобках после предложения указан номер страницы источника).
Only the young man took them. Julia gave them a wistful look before she shook her head in refusal. Michael stared at them gravely for a moment as though he could not quite tell what they were, and then with a little start, breaking out of a brown study, said No thank you. (8-9)4 Но ел его только гость. Майкл уставился на блюдо с таким видом, словно не совсем понимал, что там лежит, затем, чуть заметно вздрогнув, очнулся от мрачной задумчивости и сказал: нет, благодарю. (207)5 В данном контексте речь идет о поведении главных героев -Тома, Джулии и Майкла - за столом. Кроме того, этот же контекст содержит эмотивное взаимодействие между тремя героями: из того факта, что для каждого из них автором выделено отдельное предложение, можно заключить, что в данной ситуации каждый из них отчужден от остальных, погружен в себя и поглощен предвкушением еды. В первом
Юрочкина О.Н.
Соотношение пропуска предложений при переводе и эмотивного смысла ____________________________________художественного текста
предложении говорится о том, что Том взял жареный картофель, во втором (опущенном в русском варианте) показана задумчивость Джулии о жертвах, на которые ей приходится идти ради сохранения фигуры, а в третьем описаны муки Майкла в связи с отказом от блюда. Как легко заметить, от первого предложения к третьему эмотивность нарастает: эмоции Тома не показаны вовсе, об эмоции Джулии (задумчивости) упоминается вскользь, а эмоции Майкла описаны очень подробным образом (непонимание, мрачная задумчивость, прозрение). Такое нарастание эмотивности наглядно демонстрирует отношение каждого из героев к еде: от холодного равнодушия Тома до страстной любви Майкла. Пропуск предложения в русском варианте, во-первых, лишает читателя фактической информации о Джулии и ее отношении к жареному картофелю и, во-вторых, не доносит до русскоязычного читателя эмотивного взаимодействия сидящих за столом героев, которым насквозь пропитана эта сцена. В связи с вышесказанным нам представляется абсолютно необходимым вернуть второе предложение контекста на его законное место: Джулия проводила жареный картофель задумчивым взглядом, прежде чем покачать головой в знак отказа (перевод наш - О. Ю.)
She insists on playing with him, and if he’s in management he has to give her leading parts, and if he engages someone else there are most frightful scenes. And of course, for an actress it’s insane. There’s always the chance of her having a baby and she may have to refuse a damned good part. (32-33) Она хочет играть с ним, и, если у него своя труппа, он вынужден отдавать ей первые роли, а пригласи он кого-нибудь другого, она станет устраивать ему ужасные сцены. Всегда есть опасность, что у нее родится ребенок, и ей придется отказаться от превосходной роли. (226) Второй английский контекст - это реплика Майкла, состоящая из трех предложений, речь в которых идет о недостатках семейной жизни для актера (первое предложение) и для актрисы (второе и третье предложения). Майкл, как видно из расположения предложений контекста, не связывает в своем сознании актера и актрису: он говорит о них в разных предложениях. Об этом же свидетельствует и содержание его речи: он разводит актера и актрису по разным полюсам, смотрит на них как на отдельные личности, отрицая их слияние в одно целое - семью - и видя в браке между ними лишь недостатки. Пропуск второго предложения контекста в русском варианте лишает читателя упоминания об актрисе, заключенного в нем, и, таким образом, вынуждает его относить третье предложение тоже к актеру, а не к актрисе. Иными словами, пропуск приводит к тому, что русский читатель не только лишается второго предложения, но и воспринимает третье предложение, сказанное Майклом, в искаженном виде: неверный перевод заставляет его думать, что Майкл относит опас-
ность рождения ребенка и возможный отказ актрисы от роли к недостаткам брака для мужчины-актера. В английском же варианте Майкл, несомненно, говорит об этом как о недостатке брака для женщины-актрисы. Таким образом, пропуск второго предложения контекста ведет к значительно более глобальному нарушению смысла, чем это может показаться на первый взгляд. Английский читатель видит, что Майкл заботится не только об актере, т. е. о себе (он не хочет отдавать своей потенциальной жене все первые роли без разбора), но и об актрисе (он не хочет, чтобы из-за рождения ребенка она отказывалась от хороших ролей). Русский же читатель воспринимает Майкла как чрезвычайно эгоистичного человека, заботящегося только о своем благе (который не хочет отдавать жене первые роли), а также как человека, желающего, чтобы его жена работала на него (т. к. он боится, что рождение ребенка повлечет отказ жены от ролей, а, следовательно, и дохода). К мужчинам, живущих за счет своих жен, пусть даже частично, в русской культуре принято относиться очень негативно. Следовательно, подобное нарушение смысла, вызванное пропуском второго предложения, способствует очень низкому падению Майкла в глазах русского читателя. Вышесказанное позволяет нам утверждать, что второе предложение необходимо вернуть на его законное место: И для актрисы это, конечно, тоже безумие (перевод наш - О. Ю.)
It was a beautiful day, clear, warm and sunny. When they got out of the car Dolly stopped to give the chauffeur instructions about fetching them and Julia waited for her. (116) Когда они вышли из машины, Долли задержалась, чтобы дать шоферу указания, куда за ними заехать, и Джулия поджидала ее. (287) Третий контекст представляет собой эмо-тивное взаимодействие между героинями (в основном, Джулией, как становится ясно из дальнейшего повествования) и окружающей обстановкой. С. Моэм никогда не вводит в свое произведение описание природы и погоды, если это тем или иным образом не способствует раскрытию психологии персонажа или межличностных отношений. Вот как он сам пишет об этом в своей книге «Подводя итоги»: «описание природы, пусть очень поэтично увиденной и замечательно изображенной, -ни к чему, если в нем нет необходимости, то есть если оно не помогает автору продолжить рассказ или сообщить читателю нечто такое, что ему полагалось знать о людях, в нем участвующих»6. В английском контексте описанию хорошей погоды посвящено первое предложение, а описанию действий Долли и Джулии - второе. Сам этот факт уже подготавливает читателя к какому-то неприятному для главной героини событию (иначе автор сделал бы эмотивное взаимодействие между Джулией и ясным днем более тесным, проводя параллель между солнечной погодой и ее солнечным настроением) - так оно и оказывается: Джулия
Серия «Лингвистика», выпуск 3
157
Зеленые страницы
встречает испанца. В переводе данного контекста описание погоды опущено вовсе, в результате чего русский читатель оказался неподготовленным к последовавшей неприятной встрече, не смог предугадать ее. А если события романа слишком часто идут вразрез с ожиданиями читателя, он может предположить, что между ним и автором не установилось необходимого взаимопонимания и потерять интерес к произведению. Чтобы этого избежать, нам представляется необходимым не допускать подобных пропусков, а в данном предложении восстановить утраченное предложение: Был прекрасный день, ясный, теплый и солнечный (перевод наш - О. Ю.)
Michael gave her a swift glance. He smiled a little. (173) Майкл кинул на нее быстрый взгляд. (330) В последнем из анализируемых нами контекстов пропуск второго предложения в русском варианте привел к тому, что читатель романа в переводе так и не узнал характер эмотивного взаимодействия между Майклом и Долли, а также что именно выражал его взгляд. Английскому читателю известно, что взгляд этот сочетался с легкой улыбкой, благодаря чему он может предположить, что Майклу в голову пришла какая-то умная, с его точки зрения, мысль (иначе он не стал бы улыбаться своему врагу). Чтобы донести эту идею и
до русского читателя, представляется необходимым восстановить пропущенное предложение: Он еле заметно улыбнулся (перевод наш - О.Ю.)
Итак, анализ контекстов эмотивного взаимодействия героев с пропущенными в русском переводе предложениями привел нас к закономерным выводам. Все без исключения пропуски предложений приводят к нарушению смысла на обоих уровнях: как на денотативном, так и на эмотивном.
1 Федоров А.В. Основы общей теории перевода (лингвистические проблемы): Для ин-тов и фак-тов иностр. языков. Учеб. пособие. 5-е изд. СПб.: Филологический факультет СПбГУ; М.: ООО «Издательский Дом «ФИЛОЛОГИЯ ТРИ», 2002. С. 173.
2 Рецкер Я.И. Теория перевода и переводческая практика. Очерки лингвистической теории перевода / Дополнения и комментарии Д.И. Ермоловича. М.: «Р. Валент», 2004. С. 10.
3 См., напр., Грифдов Б.А. Заметки по технике перевода. // ВЯ. 1952. № 5, а также указ. соч. Федорова А.В. и Рецкера Я.И.
4 Здесь и далее Maugham W.S. Theatre. М.: Менеджер, 2001.
5 Здесь и далее Моэм С. Театр (Пер. с англ. Г. Островской) // Луна и грош. Театр. Рассказы. М.: Правда, 1983.
6 Моэм У.С. Подводя итоги: Эссе, очерки. / Сост., вступ. ст., коммент. Г.Э. Ионкис. М.: Высш. шк., 1991. С. 281.
