CC BY
174
УДК: 81'42 ББК: 81
Гнездилова Л.Б.
СКРЫТЫЙ СМЫСЛ КАК ЭЛЕМЕНТ ЯЗЫКОВОЙ СФЕРЫ В СТРУКТУРЕ РЕЧЕВОГО АКТА
Gnezdilova L.B.
HIDDEN MEANING AS AN ELEMENT OF THE LANGUAGE SPHERE IN THE STRUCTURE OF A SPEECH ACT
Ключевые слова: скрытый смысл, речевое высказывание, речевой акт, вопросно-ответное единство, языковая игра, языковая интуиция, контекстуальная информация, ситуативная информация, уровни лингвистического восприятия, глубинное понимание.
Keywords: hidden meaning, a speech utterance, a speech act, a question-answer unity, language game, language intuition, contextual information, situational information, levels of linguistic perception, deep understanding.
Аннотация: скрытые смыслы окружают нас повсюду. Ими пронизана наша повседневная речь, на них строится эстетическое восприятие художественных произведений. В процессе коммуникации мы всегда находимся в поиске нечто большего, чем содержится на поверхности высказывания. Скрытые смыслы в разных формах и под разными названиями изучались на протяжении тысячелетий.
В данной статье рассматриваются различные точки зрения отечественных и зарубежных лингвистов на проблему скрытых смыслов. Автор статьи делает попытку дать комплексный праг-масемантический анализ категории «скрытый смысл», сравнивая теоретические изыскания и проводя авторский анализ языкового материала, представляющего собой корпус вопросно-ответных единств.
Автор статьи приходит к выводу, что скрытые смыслыг - это элементы языковой сферы, не выраженные в высказывании и активизирующиеся в самих процессах коммуникации. Скрытые смыслы вербально не выграженыг в тексте сообщения, но воспринимаются как подразумеваемые и интерпретируемые на нескольких уровнях лингвистического восприятия. Декодирование скрытого смысла высказывания осуществляется также благодаря языковой интуиции носителя языка и на основании контекстуальной и ситуативной информации.
В процессе авторского анализа языкового материала нашли свое практическое подтверждение такие типы скрытых смыслов, как инклюзивные смыслы1 - смыслы-усложнения, относящиеся к прагматическому уровню высказывания и эксклюзивные смыслы1 - смыслы-продолжения, развивающие высказывание и легко включающиеся в структуру текста.
Abstract: hidden meanings surround us everywhere. They permeated our everyday speech; they built the aesthetic perception offiction. In the process of communication, we are always in search of something more than is contained on the surface of the utterance. Hidden meanings in different forms and under different names have been studiedfor thousands of years.
In this article, different points of view of Russian and foreign linguists on the problem are considered. The author of the article makes an attempt to give a complex pragmasemantic analysis of the category of hidden meanings, comparing theoretical research and conducting the author's analysis of linguistic material, which is the body of question-answer unities.
The author of the article comes to the conclusion that hidden meanings are elements of the language sphere that are not expressed in the utterance and are activated in the communication processes themselves. Hidden meanings are verbally not expressed in the message, but they are perceived as implicit and interpreted at several levels of linguistic perception. Decoding of hidden meanings of the utterance is also due to a native speaker' linguistic intuition, and contextual and situational information.
In the process of the author's analysis of linguistic material, such types of hidden meanings have found their practical confirmation as inclusive meanings-complications related to the pragmatic level of the utterance, and exclusive meanings-continuations developing the utterance and easily included in its structure.
Наряду с коммуникативной, экспрессив- речь обладает направляющей способностью, ной и контактоустанавливающей функциями которая заключается в ее возможностях ориен-
тировать слушающего во времени и пространстве и наметить его путь понимания сообщения. При этом в процессе речепроизводства активизируется множество взаимосвязанных компонентов, среди которых немаловажную роль выполняют скрытые смыслы - элементы, не выраженные в высказывании и активизирующиеся в процессе коммуникации.
В философском аспекте изучением категории «скрытый смысл» занимались многие отечественные и зарубежные ученые, среди которых Г. Фреге (1956), Л. Витгенштейн (1958),
B. Куайн (1960), Д. Дэвидсон (1967) и др. В лингвистике необходимо обозначить значительный вклад в рассмотрение проблемы скрытых смыслов Р. Монтегю (1970), Р. Павилениса (1983), И. Арнольд (1990), Г. Щедровицкого (1995), А. Бондарко (2003), С. Кацнельсона (2004) и др.
Так, по Г. Фреге, понятие смысла имеет познавательную функцию: оно вводится для решения проблемы познавательной ценности [1.
C. 55].
Представитель аналитической философии Л. Витгенштейн в «Логико-философском трактате» говорит о том, что границы языка человека означают границы его мира, что может значить то, что каждый из участников коммуникации вкладывает определенный смысл в речевое высказывание, определяя границы своей речевой стратегии [6. С. 102].
Мы согласны с Р.И. Павиленисом, который считает, что использование языка в научном или обыденном обиходе, употребление языковых выражений есть не что иное, как оперирование определенными смыслами, к какой бы области теоретического знания или практики ни относился употребляемый нами язык. С этой точки зрения «проблематика смысла имеет универсальный характер: с нею имеет дело каждый, кто пользуется языком» [10. С. 13].
Р.И. Павиленис оперирует понятием «языковая игра», высказываясь о том, что «все это - языковые игры, имеющие свои правила, логику, которых нельзя нарушать, иначе мы перестанем играть в данную «языковую игру», употребление языкового выражения в которой и определяет его осмысленность» [10. С. 26].
Л. Витгенштейн также рассматривает весь процесс словесного творчества как языковую игру, понимая ее как использование языка в целях оказания воздействия на людей [6. С. 103].
Указанием на то, что говорящие осуществляют коммуникацию по типу игры, является искусно осуществляемая ими регуляция собственного речевого поведения. Они побуждают друг друга к речевым действиям путем выраже-
ния согласия и несогласия друг с другом, постановки вопросов, запрета речевых действий [12. С. 140].
Стоит отметить, что на современном этапе развития общества необходимость осуществления эффективной коммуникации, в том числе межкультурной коммуникации, и конвенцио-нальность этикета, в условиях которого говорящие вынуждены оперировать скрытыми смыслами и формировать новые этикетные формулы, вовлекает в языковую игру все общество, тем самым, определяя необходимость проведения лингвистических исследований, связанных с категорией «скрытый смысл».
Таким образом, актуальность настоящего исследования определяется необходимостью изучения особенностей скрытого смысла в контексте речепроизводства. Цель данной статьи -дать комплексный прагмасемантический анализ категории «скрытый смысл». При этом проведение исследования категории «скрытый смысл», на наш взгляд, возможно в процессе анализа речевых актов, представляющих собой вопросно-ответные единства при ведущей роли ответных реплик. В структуре ответных реплик, мы считаем, реализуются потенциальные возможности, заложенные в вопросах, и актуализируются введенные ранее в диалог скрытые смыслы. Таким образом, материалом исследования послужил корпус вопросно-ответных единств, извлеченных методикой сплошной выборки из художественных произведений британских и американских авторов (общим объемом 2500 страниц текста).
Чтобы понять или объяснить скрытый смысл высказывания, следует обратиться к его употреблению: определенным способам или критериям, соответствующим лингвистическим стандартам, общепринятым в обществе. Р.И. Павиленис утверждает, что знание о скрытых смыслах содержится в концептуальной системе каждого языка, на основе которой носитель языка реализует определенный потенциал употребляемого им языкового выражения [10. С. 62].
Вопрос осознания смысла достаточно противоречив. Так, Г. Грайс говорит о «языковом чутье», необходимом для осознания смысла [8. С. 218]. Е.В. Падучева, напротив, высказывается о том, что при наличии аномальности, ощущаемой в высказываниях, нельзя добиться достаточной определенности и практической проверяемости на основе обращения к человеческой интуиции [11. С. 194].
На наш взгляд, понимание скрытых смыслов, заложенных в высказывании, возможно при наличии ряда дополнительных маркеров,
хотя необходимо понимать, что существует большая вероятность двойственной, неоднозначной интерпретации скрытого смысла в свете субъективности человеческого мышления и употребления языка.
В своих исследованиях, посвященных скрытым смыслам, Р.И. Павиленис проводит различие между значением предложения-типа и значением предложения-знака. Например, предложение «Идет дождь» кроме обычного своего использования для утверждения может в определенном контексте быть использовано в качестве предупреждения, просьбы (например, закрыть окно), угрозы и т.д. В этом случае языковое выражение рассматривается с точки зрения тех ролей, которые ему отводятся носителями языка в определенном речевом акте; в свою очередь, употребление языкового выражения в вопросительной форме может использоваться не только для получения, запроса информации, но и для выражения сомнения или просьбы [10. С. 61]. Таким образом, мы можем утверждать о важности интерпретации прагматического контекста при выявлении скрытого смысла высказывания.
И.В. Арнольд считает, что невыраженность некоторого смысла в тексте имеет двоякий характер. В построении теории скрытых смыслов основополагающим становится противопоставление опущенных в тексте смыслов добавленным смыслам. Всякая недоговоренность в тексте может быть отнесена к числу опущенных смыслов, в то время как смыслы-усложнения представлены скрытыми грамматическими категориями, косвенными речевыми актами и метафорами. Именно из среды явных смыслов черпается материал для иносказания, намека или тропа. Система скрытых смыслов представляет собой адаптивную динамическую систему, находящуюся в постоянном взаимодействии со своей средой - системой явных смыслов [4. С. 212].
Например,
(1) Judy: What do you mean?
Henry: Once again Athens is forced to bow to Jerusaleum [3. С. 1627].
Джуди: Что вы имеете в виду?
Генри: И вновь Афины вынуждены кланяться Иерусалиму.
(2) Judy: Explain that, please.
Henry: I mean the Chosen People always choose to intrude [3. С. 1628].
Джуди: Объясните, пожалуйста.
Генри: Я имею в виду то, что избранные люди всегда склонны к тому, чтобы вмешаться.
Примеры (1) и (2) иллюстрируют диалог
между профессором университета, мистером Харпером, и его студенткой, Джуди Миллер. По сюжету пьесы Джуди сдала профессору итоговую работу по курсу греческой трагедии, в свою очередь, профессор оценил ее как неудовлетворительную. Данный инцидент перерос в личностный конфликт между преподавателем и студенткой. Так, Джуди, будучи, как оказалось, еврейкой по происхождению, обвинила профессора в антисемитских взглядах, результатом которых стало, по словам Джуди, отклонение ее работы. Стоит отметить, что по сюжету пьесы профессор на самом деле не относится предвзято ни к Джуди, ни к нации евреев в ее лице. Работа Джуди, как в этом мы убеждаемся позже, действительно плоха. В вопросно-ответных единствах, представленных в качестве примеров, ответы профессора представляют собой реплики-намеки, в которых он иносказательно высвечивает неправоту Джуди, одновременно иронизируя по поводу сложившейся ситуации. В частности, профессор намекает на то, что Джуди преувеличила свою собственную значимость и, будучи еврейкой, отыскивает недоброжелателей своей нации там, где их нет, тем самым преувеличивая интерес и к самой нации. Ответные реплики представляют собой косвенные речевые акты, реализующие декларативную иллокутивную функцию, объявляющую некоторое положение действительности (Афины вынуждены кланяться Иерусалиму; избранные люди всегда склонны к тому, чтобы вмешаться).
С точки зрения Г.П. Щедровицкого, на уровне простой коммуникации скрытый смысл заключен в самих процессах понимания, соотносящихся и связывающих элементы высказывания-сообщения друг с другом с элементами восстанавливаемой ситуации. Смысл создается и восстанавливается человеком, понимающим текст сообщения. Множество разных ситуативных смыслов выражается через наборы элементарных значений и последующую организацию их в структуры. Конструкции значений и принципы соотношения и совмещения их друг с другом используются индивидами в качестве «строительных лесов» при понимании разнообразных сообщений [15. С. 212].
Например,
(3) Nora: Then would you do it?
Jane: First, naturally, I'd have to know what it was [3. С. 1659].
Нора: Тогда ты выполнишь это?
Джейн: Сначала, естественно, мне нужно знать, что это.
В примере (3) Нора спрашивает у Джейн о том, исполнит ли она ее желание. Само желание она не называет. Нора надеется на то, что, таким
образом, заполучив согласие Джейн, ее надежды сбудутся. Но Джейн не торопится объявить о том, что исполнит любой каприз. Она уклоняется, воспользовавшись стратегией уклонения от прямого ответа. Условие Джейн очень просто и, по ее мнению, разумно и логично: она намерена прежде узнать, чего хочет Нора, а после, возможно, исполнит желание. Ответная реплика представляет собой косвенный речевой акт, реализующий комиссивную иллокутивную функцию, выражающую намерение говорящего все знать.
(4) Willy: Do you know the first thing about it?
Charley: Don't get insulted [3. С. 1324].
Вилли: Ты знаешь, что произошло сначала?
Чарли: Не обижайся.
В примере (4) Чарли успокаивает друга, воспользовавшись репликой Don't get insulted. Информационно-насыщенного ответа на поставленный вопрос Чарли не дает, уклоняясь от объяснений. Наряду с наличием нескольких тактик, реализующих стратегию уклонения от прямого ответа, Чарли выбирает тактику смягчения категоричности ответа, что может объясняться его дружеским расположением к Вилли. Процесс понимания и восстановления смысла ситуации строится в этом случае на контекстуальной информации, хорошо известной обоим коммуникантам.
А. Бондарко пишет о том, что скрытый смысл может быть стимулом для высказывания, фоном, актуализатором тех или иных элементов. В отличие от значения, смысл - это содержание, не связанное лишь с одной формой языка. Смысл опирается не только на языковые формы, но и на другие разновидности носителей. Скрытый смысл - это та информация, которая передается говорящим и воспринимается слушающим на основе выражаемого языковыми средствами содержания, взаимодействующего с контекстом и речевой ситуацией, с существующими в данных условиях речи элементами опыта и знаний говорящего и слушающего [5. С. 105].
Например,
(5) Henry: What did I say?
Diana: You told that joke [3. С. 1600].
Генри: Что я сказал?
Диана: Ты сказал ту шутку.
Так, в примере (5) в качестве ключевого слова, репрезентирующего некий скрытый смысл в ответной реплике Дианы, выступает указательное местоимение that. Диана недовольна поведением Генри, его остроумными выходками во время официального приема, но, несмотря на свое недовольство, она выстраивает диалог в рамках этикетных формул. На вопрос Генри What did I say? Диана не воспроизводит
того, что Генри все-таки сказал, тем самым, не дает информативного ответа. Она уклоняется от него, воспользовавшись тактикой намека. В данном случае Диана во избежание конфликта дает возможность самому собеседнику припомнить свои слова.
(6) Jim: Hope you don 't think I'm being too personal - do you?
Laura: (hastily, out of embarrassment) I believe I will take a piece of gum, if you don't mind [3. С. 1165].
Джим: Надеюсь, ты не думаешь, что я задаю слишком много личных вопросов. А?
Лора: (торопливо, смущаясь) Думаю, я возьму немного жвачки, если ты не против.
В примере (6) в своей ответной реплике Лора воспользовалась несколькими тактиками стратегии уклонения от прямого ответа, в частности тактикой обобщения (переключения на другую тему) и тактикой смягчения категоричности ответа, реализующейся посредством вводного предложения I believe. Данная фраза, включенная в ответную реплику, не вносит какой- либо значимой информации и не влияет на общий смысл высказывания. В этом случае вводное предложение интересно только с точки зрения стратегии ведения диалога. Стоящий в начале ответной реплики, вводный член позволяет увеличить время обдумывания и, на наш взгляд, несколько смягчает последующий ответ, который звучит для собеседника (в случае дальнейшего уклонения) уже не так неожиданно. Ответная реплика представляет собой косвенный речевой акт, реализующий экспрессивную иллокутивную функцию, выражающую, в свою очередь, психологическое состояние замешательства. В этом случае содержание высказывания явно не связано лишь с формой языка.
Стоит отметить, что многие лингвисты (Дж. Остин, Дж. Серль, Е.В. Падучева, А. Веж-бицкая) признавали, что в ряде случаев понять, с какой целью употребляется высказывание, можно только на основании «мощного» контекста», который представляет собой двустороннее образование - план выражения и план содержания.
У. Чейф также отмечает, что существует «приобретение словом некоторого семантического признака под влиянием контекста». При этом граница между словами, способными и неспособными передавать другим словам свои семантические компоненты, на самом деле довольно зыбка - это различие носит градуальный характер [14. С. 55].
Например,
(7) Amanda: What do you mean "not all"?
Tom: Laura is very different from other girls
[3. С. 1152].
Аманда: Что ты имеешь в виду под «не как все»?
Том: Лора очень отличается от других девушек.
Так, при анализе примера (7) необходимо знание контекста ситуации для понимания скрытого смысла высказывания и его корректной интерпретации. Лексема different здесь заменяет лексему an invalid при общей реализации тактики смягчения категоричности ответа в ответной реплике сына, разговаривающего со своей матерью о больной сестре.
По мнению Г. Грайса, аномальное использование скрытых грамматических категорий и значений представляет собой случаи нарушения основного принципа коммуникации - «принципа сотрудничества», когда на каждой стадии общения некоторые реплики должны исключаться как неприемлемые для данной коммуникации. При этом необходимо определить причины нарушения сотрудничества, сводящиеся к основному противопоставлению - намеренности или ненамеренности введения скрытого смысла в сообщение. При ненамеренном нарушении принципа сотрудничества создаются ошибки, а при намеренном - скрытые смыслы [8. С. 220].
Например,
(8) Nora: You know my husband can't do without you.
Rank: Yes, but you?
Nora: You know how much I enjoy it when you're here [3. С. 1670].
Нора: Вы знаете, мой муж не может без вас обойтись.
Рэнк. Да, а вы?
Нора: Вы знаете, как мне нравится, когда вы здесь.
Так, в примере (8) высказывание I enjoy it when you 're here, служащее ответной репликой молодой, замужней женщины, позволяет ей уклониться от прямого ответа. Нора намеренно нарушает принцип сотрудничества, активизируя тем самым появление скрытого смысла в процессе коммуникации. В контексте диалога данная реплика может быть интерпретирована достаточно четко: I enjoy it when you 're here вместо I like you but I can do without you /1 don't love you. С другой стороны, данное высказывание служит средством смягчения категоричности ответа.
А.А. Романов различает, с одной стороны, несколько уровней лингвистического восприятия сообщения (грамматический, словарный, фразеологический, семантико-синтаксический), а с другой стороны, - глобальный уровень по-
нимания. Переход от лингвистического к глобальному уровню понимания требует учета всей широкой ситуации, в рамках которой осуществляется передача сообщения. Эта ситуация включает наряду с широким контекстом, в котором происходит описываемое событие, оценку личности собеседника и структуры его мнений, а также такие нелингвистические каналы коммуникации, как ритм речи, интонация, выражение лица и телодвижения говорящего [13. С. 150].
Например,
(9) Laura: Do what I asked you, will you, will you, Tom?
He looks silently away [3. С. 1142].
Лора: Сделай то, что я попросила, слышишь, слышишь, Том?
Он молча отвел взгляд.
Так, в примере (9) реакцией молчания, усиленной мимикой, Том игнорирует вопрос Лоры. Скорее всего, он не желает выполнять то, о чем его просит собеседница. Следуя законам бесконфликтного речевого поведения и не желая давать прямой отрицательный ответ, Том следует стратегии уклонения от прямого ответа.
(10) Bernard: What happened in Boston,
Willy?
Willy looks at him as at intruder [3. С. 1353].
Бернард: Что случилось в Бостоне, Вилли?
Вилли взглянул на него, как на назойливую
муху.
В примере (10) Вилли игнорирует вопросительную реплику друга, оставляя ее без ответа. Авторская ремарка as at intruder позволяет нам увидеть глубже контекст ситуации и возможные мотивы данного молчания. По всей видимости, Бернард неоднократно интересовался у своего собеседника, что же такого произошло в Бостоне, что испортило отношения Вилли с его сыном. Не желая раскрывать секрет произошедшего и устав от расспросов, Вилли сознательно использует стратегию уклонения от прямого ответа, всем своим видом показывая недовольство, нарушая принцип коммуникативного сотрудничества.
В своих исследованиях, посвященных вопросам скрытых смыслов, А. Масленникова делает попытку создать их классификацию, которая, как автор утверждает, может быть построена на основании трех критериев, отражающих взаимодействие между отправителем сообщения (говорящим), текстом сообщения и получателем (адресатом) сообщения. К этим критериям автор относит:
1) индивидуальную интенцию говоряще-
го;
2) коллективную интенцию общества или больших групп говорящих, активно влияющих на языковые процессы;
3) возможности экспликации скрытых смыслов в тексте сообщения [9. С. 230].
При обращении к функциональному аспекту исследования скрытых смыслов в тексте выделяется дихотомия «инклюзивные / эксклюзивные смыслы», позволяющая их противопоставить. Выделяются смыслы-усложнения - инклюзивные скрытые смыслы и смыслы-продолжения - эксклюзивные скрытые смыслы.
Инклюзивные скрытые смыслы, действующие по принципу метафоры, относятся к прагматическому уровню высказывания и регулируют процесс функционального сдвига между коммуникативными типами высказываний.
Например,
(11) Nora: Wouldn't that be fun?
Jane: What are those little birds called that always fly through their fortunes? [3. С. 1639]
Нора: Ну, разве это не забавно?
Джейн: Как называются те маленькие птички, которые только и делают, что порхают всю свою жизнь?
В примере (11) Джейн уклоняется от прямого ответа на вопрос, не желая поддерживать игривый тон разговора. Она строит ответную реплику, реализуя тактику переспроса, усиливая иронический тон высказывания посредством прилагательного little. Употребление прилагательного little в ответных репликах повторов и переспросов создает несколько негативное впечатление. Сама стереотипность сочетаний с прилагательным little показывает их некоторое притворство, лживость и неискренность. Ответная реплика звучит иронически и даже с оттенком сарказма. В ответной реплике реализуется скрытый смысл-усложнение, относящийся к прагматическому уровню высказывания.
Эксклюзивные смыслы создают в тексте отношения, близкие к метонимии, развивая высказывание, легко включаясь в структуру текста и позволяя адресату угадывать полный смысл сообщения по его эксплицитной части. При этом существует два источника эксклюзивных скрытых смыслов - знания говорящего о мире и внутритекстовая информация. Первую группу составляют эксклюзивные смыслы, основанные на фоновых знаниях и возникающие в рамках причинно-следственных отношений между эксплицитной и имплицитной частями высказывания. Вторую - эксклюзивные скрытые смыслы, выводимые на основании языковых значений, взаимодействующих элементов контекста на стыке реплик вопросно- ответного единства. При
их интерпретации основную роль играет взаимосвязь лексических значений, грамматических конструкций и композиционных приемов, маркирующих скрытый смысл [9. С. 231].
Например,
(12) Willy: Why do you laugh at that? Do you have any real idea of what society is?
Biff: What do I care about dreary old society? [3. С. 1312]
Вилли: Почему вы смеетесь над этим? Знаете ли вы, что такое общество?
Бифф: Чем мне может быть интересно общество с его никчемными старыми устоями?
В примере (12) свою ответную реплику, реализующую тактику повторов и переспросов, Бифф строит от первого лица, тем самым, оппо-зиционируясь от остальных людей и подчеркивая собственные ощущения и представления об окружающем ее обществе. Ответная реплика представляет собой экспрессив, выражающий некоторое пренебрежение. В ответной реплике реализуется скрытый смысл-продолжение (эксклюзивный скрытый смысл), развивающий высказывание говорящего и основанный на фоновых знаниях.
Итак, проведя сравнение различных точек зрения на исследуемую проблему и осуществив авторский анализ языкового материала, иллюстрирующего примеры функционирования скрытых смыслов в речевых актах, мы пришли к выводу, что скрытые смыслы - это элементы языковой сферы, не выраженные в высказывании и активизирующиеся в самих процессах коммуникации. Скрытые смыслы отличаются наибольшей широтой и применимы во всех случаях, когда отдельный фрагмент содержания отсутствует в поверхностной структуре высказывания. Скрытые смыслы вербально не выражены в тексте сообщения, но воспринимаются как подразумеваемые и интерпретируемые на нескольких уровнях лингвистического восприятия - грамматическом, лексическом, фразеологическом, семантико-синтаксическом, а также на глобальном уровне понимания, который основывается на языковой компетенции и знаниях о мире.
Декодирование скрытого смысла высказывания осуществляется также благодаря языковой интуиции носителя языка, предполагающей неосознанное или не вполне осознанное знание принципов, относительно которых строится речевое высказывание. Истинный смысл высказывания также декодируется на основании контекстуальной и ситуативной информации.
В процессе авторского анализа языкового материала, иллюстрирующего примеры функционирования скрытых смыслов в речевых ак-
тах, нашли свое практическое подтверждение такие типы скрытых смыслов, как инклюзивные смыслы - смыслы-усложнения, относящиеся к прагматическому уровню высказывания и экс-
клюзивные смыслы - смыслы-продолжения, развивающие высказывание и легко включающиеся в структуру текста.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Frege, G. Translations from the Philosophical Writings of Gottlob Frege. Oxford, 1952 163 p.
2. Grice, H. Utterer's Meaning, Sentence Meaning and Word Meaning // Foundations of Language. 1968. Vol. 4. P. 45.
3. Kirszner, L., Mandell, S. Literature: Reading, Reacting, Writing. Harcourt Brace College Publishers, 2000. 1680 p.
4. Арнольд, И.В. Стилистика современного английского языка. - Изд. 3-е, перераб., доп. - М.: Просвещение, 1990. - 300 с.
5. Бондарко, А.В. Принципы функциональной грамматики и вопросы аспектологии. - Изд. 3-е, стереотип. М.: Едиториал УРСС, 2003. - 208 с.
6. Витгенштейн, Л. Философские работы / пер. с нем. М.С. Козловой и Ю.А. Асеева. Ч. I. - М.: Гнозис, 1994. - 206 c.
7. Гнездилова, (Головаш) Л.Б. Коммуникативные средства выражения стратегии уклонения от прямого ответа: дис. канд. фил. наук. - Кемерово, 2008. - 177 с.
8. Грайс, Г. Логика и речевое общение // Новое в зарубежной лингвистике. - 1985. - Вып. 16: Лингвистическая прагматика. - С. 217-237.
9. Масленникова, А.А. Лингвистическая интерпретация скрытых смыслов. - СПб.: Изд-во СПб. ун-та, 1999. - 260 с.
10. Павиленис, Р.И. Проблема смысла. - М.: Мысль, 1983. - 286 с.
11. Падучева, Е.В. Высказывание и его соотнесенность с действительностью. - М.: Едиториал УРСС, 2002. - 288 с.
12. Плотникова, С.Н. Неискренний дискурс (в когнитивном и структурно-функциональном аспектах). - Иркутск: Изд-во Иркутского государственного лингвистического ун-та, 2000. - 244 с.
13. Романов, А.А. Системный анализ регулятивных средств диалогического общения. - М., 1988. - 183 c.
14. Чейф, У.Л. Память и вербализация прошлого опыта // Новое в зарубежной лингвистике. -1983. Вып. 12: Прикладная лингвистика. - С. 55.
15. Щедровицкий, Г.П. Избранные труды. - М., 1995. - 800 c.
