CC BY
51
УДК 342.92
ДМИТРИЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ ГРИШИН,
кандидат юридических наук, доцент, начальник юридического факультета, Академия ФСИН России, г. Рязань, Российская Федерация, e-mail: dagr1979@rambler.ru
СИСТЕМА ГОСУДАРСТВЕННОГО ПРИНУЖДЕНИЯ, РЕАЛИЗУЕМОГО В ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ОРГАНОВ И УЧРЕЖДЕНИЙ УГОЛОВНО-ИСПОЛНИТЕЛЬНОЙ СИСТЕМЫ: ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ
Для цитирования
Гришин, Д. А. Система государственного принуждения, реализуемого в деятельности органов и учреждений уголовно-исполнительной системы: теоретико-методологические аспекты / Д. А. Гришин // Человек: преступление и наказание. - 2018. - Т. 26(1-4), № 2. - С. 168-174.
Аннотация. В статье рассматриваются различные доктринальные подходы к содержанию и механизму реализации государственного принуждения, реализуемого в деятельности органов и учреждений уголовно-исполнительной системы. Проводится системный анализ таких конструкций, как принуждение, государственное принуждение, формы и меры государственного принуждения, на основе которого формулируются специфические признаки, характеризующие систему государственного принуждения, реализуемую в деятельности органов и учреждений Федеральной службы исполнения наказаний. Государственное принуждение в уголовно-исполнительной системе направлено на реализацию специфической социально полезной цели, которая может быть сформулирована как обеспечение публичной безопасности. Основная часть мер государственного принуждения, реализуемых в деятельности органов и учреждений Федеральной службы исполнения наказаний (обыски, досмотры, изъятие определенных предметов), применяется исключительно с целью обеспечения установленных государством условий и порядка отбывания уголовного наказания посредством односторонних решений и действий должностных лиц в отношении граждан, осужденных и лиц, содержащихся под стражей, добросовестно выполняющих правовые предписания. Государственное принуждение в уголовно-исполнительной системе включает в себя следующие виды принуждения:
режимно-дисциплинарное (уголовно-исполнительное), реализуемое сотрудниками Федеральной службы исполнения наказаний в отношении осужденных к лишению свободы;
контрольно-дисциплинарное - в отношении осужденных к наказаниям без изоляции от общества;
© Гришин Д. А., 2018
административное - в отношении граждан и юридических лиц; служебно-дисциплинарное - в отношении сотрудников, совершивших дисциплинарный проступок.
Меры государственного принуждения, применяемые сотрудниками уголовно-исполнительной системы, реализуются в большинстве своем на территории учреждения Федеральной службы исполнения наказаний и прилегающей к нему территории, на которую распространяются режимные требования.
Ключевые слова: государственное принуждение, уголовно-исполнительная система, формы и меры государственного принуждения.
Система публично-правового принуждения представляет собой сложное (комплексное) социально-правовое явление, выступающее предметом исследования ученых различных отраслей научных знаний. В связи с этим рассмотрение различных аспектов государственного принуждения, реализуемого в деятельности органов и учреждений уголовно-исполнительной системы (УИС), целесообразно осуществлять с системного анализа таких конструкций, как принуждение, государственное принуждение, формы и меры государственного принуждения.
Принуждение неразрывно связано с общественным устройством и традиционно рассматривается как социальное явление. Так, в социологических словарях даются различные определения социального принуждения. Его представляют как «подчинение человека (группы, класса, народа)... против его воли с целью использования его сил для достижения тех или иных общественных или личных целей» [1, с. 121], «использование физической (нефизической) силы либо угрозы силы для достижения социальной или политической цели» [2, с. 81], «насилие над волей индивида или социальной группы путем применения санкций» [3, с. 249]. Общим в приведенных определениях является то, что принуждение всегда направлено против воли определенного субъекта, приводным механизмом социального принуждения всегда является насилие либо угроза его применения и, наконец, принуждение всегда должно преследовать определенную социальную, политическую, экономическую или иную цель.
При изучении вопроса о содержании и специфике принуждения, реализуемого в деятельности органов и учреждений уголовно-исполнительной системы, на наш взгляд, целесообразно остановиться на анализе понятия «государственное принуждение». Как отмечает М. А. Латушкин, «в юридической науке проблема принуждения традиционно рассматривается в двух аспектах: государственном и правовом. В отечественном правоведении вопросы о понятии, признаках и соотношении государственного и правового принуждения являются дискуссионными» [4, с. 186-187].
Научный интерес к проблеме государственного (государственно-правового) принуждения не случаен и основан на различных теоретико-методологических подходах к пониманию данного социально-правового феномена. Особо следует отметить, что разработке учения о государственном принуждении во многом способствовало развитие учения о санкциях норм советского права (О. Э. Лейст [5], Т. С. Гуревич [6], Ю. С. Жицинский [7], И. И. Веремеенко [8] и др.).
А. И. Каплунов за основу при разграничении понятий «правовое принуждение» и «государственное принуждение» предлагает взять субъект принудительного воздействия. Государственное принуждение, по его мнению, опосредованное правом принуждение, которое осуществляется государственно-властными органами и их представителями.
Вместе с тем отдельные меры правового принуждения могут применяться и иными специальными уполномоченными на то законом субъектами [9, с. 12].
А. И. Козулин также предлагает одновременное использование категорий «государственное принуждение» и «правовое принуждение», указывая при этом, что правовое принуждение - это нормативно определенное принуждение [10, с. 6].
И. П. Жаренов считает, что «введение в категорию «государственное принуждение» дополнения «правовое» является излишним» [11, с. 27].
Отдельные авторы полагают, что в юридической науке необходимо использовать категорию «государственно-правовое принуждение» [12, с. 225].
Следует согласиться с Н. А. Гущиной в том, что в научной литературе не совсем четко обозначен критерий разграничения государственного и правового принуждения [13, с. 85].
На наш взгляд, государство, применяя меры принудительного воздействия на поведение участника правоотношения, обязано формировать нормативно-правовую основу в данной сфере и, безусловно, руководствоваться правовыми предписаниями (нормами). В связи с этим трудно себе представить так называемое неправовое государственное принуждение. Изложенное дает нам основание полагать, что термин «правовое» применительно к государственному принуждению действительно является излишним.
Остановимся на анализе особенностей оснований осуществления государственного принуждения. Д. Н. Бахрах, отмечая особенности государственного принуждения, считает, что оно применяется путем издания правообеспечительных актов к конкретным субъектам, нарушающим юридические нормы; осуществляется строго на правовой основе [14, с. 4]. Представленная характеристика, по нашему мнению, позволяет говорить о государственном принуждении в узком смысле этого слова, то есть как о деятельности государства, направленной на пресечение конкретного правонарушения и наказание виновного, при этом не учитывается предупредительный характер государственного принуждения.
По мнению Ю. М. Козлова, «основанием применения государственно-правового принуждения являются: во-первых, совершение противоправного деяния; во-вторых, наступление особых условий, предусмотренных правовой нормой, например, эпидемий, стихийных бедствий, катастроф техногенного характера и других чрезвычайных обстоятельств, при которых меры государственно-правового принуждения используются при отсутствии правонарушения и вины человека в целях предупреждения возникновения тех или иных опасных последствий, их локализации» [15, с. 516]. По нашему мнению, автор необоснованно в качестве основания применения государственно-правового принуждения не рассматривает меры, направленные на обеспечение режима безопасности определенных территорий и объектов, в том числе режимных территорий учреждений, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы.
Мы согласны с мнением П. И. Кононова, представившего схему оснований возникновения государственно-правового принуждения следующим образом: а) государство устанавливает нормы права; б) установленные государством нормы права определяют права и обязанности субъектов общественных отношений в различных сферах жизни государства и общества и предусматривают механизм их добровольной и принудительной реализации; в) в случае отказа субъекта правоотношения от добровольной реализации предписаний норм права (соблюдения прав других лиц и исполнения обязанностей, соблюдения установленных запретов) включается механизм принудительной реализации, то есть возникает государственно-правовое принуждение, применяемое к этому субъекту [16, с. 27-28].
Несмотря на различие определений государственного принуждения, большинство ученых-правоведов под ним понимают разновидность социального принуждения, заключающуюся в физическом, психическом или ином воздействии уполномоченных на то государством органов, должностных лиц, общественных организаций на волю и поведение принуждаемых субъектов посредством применения к ним карательных, правовос-становительных и иных правовых мер, выражающихся в причинении неблагоприятных физических, психологических, материальных и иных последствий, а также определенных правоограничений субъекту в целях охраны прав человека и гражданина, обеспечения законности и общественного порядка [17, с. 72-76]. На основании данной точки зрения можно говорить о государственном принуждении как о «динамической» правовой конструкции, реализуемой через правоприменительную деятельность конкретных государственных органов и должностных лиц. При этом нельзя не сказать о «статической» (институциональной) форме государственного принуждения, представляющей собой комплексный межотраслевой правовой институт, состоящий из совокупности правовых норм, регламентирующих однородные общественные отношения в сфере организации и осуществления мер государственно-властного воздействия в целях обеспечения реализации прав и законных интересов граждан и организаций, предупреждения правонарушений, восстановления нарушенных прав и наказания правонарушителей. Комплексный характер государственного принуждения характеризуется тем, что правовые нормы, регулирующие основания и порядок осуществления принуждения, содержатся в источниках различных самостоятельных отраслей права: уголовного, уголовно-процессуального, уголовно-исполнительного, административного, финансового и др.
По мнению Б. З. Хидекель, диапазон государственного принуждения достаточно широк: от ограничения или лишения свободы до физического уничтожения, для осуществления которого государство располагает специальными средствами: оружие и другие ресурсы власти и органы - полиция, служба безопасности, суд, прокуратура, исправительные учреждения (тюрьмы, колонии, лагеря), армия [18, с. 240].
Формам и видам государственного (государственно-правового) принуждения посвящены научные труды большого количества авторов. В отечественной юридической литературе проблема правовой формы государственного принуждения рассматривалась в работах А. Г Талюпы [19], Б. Т. Базылева [20].
Первоначальное подразделение государственно-правового принуждения на психическое и физическое предложил С. Н. Братусь [21, с. 54]. С. Н. Кожевников, обращаясь к вопросу классификации государственно-правового принуждения, использовал категорию «форма» государственно-правового принуждения, то есть специфический способ выражения его сущности [22, с. 133].
В юридической литературе традиционно выделяются следующие формы государственно-правового принуждения:
- в соответствии с юридическим основанием применения государственно-правового принуждения: материальная и процессуальная;
- в соответствии с целевым предназначением, юридическим и фактическим основанием применения государственно-правового принуждения: предупреждение (превенция), пресечение, правовосстановление и наказание;
- в соответствии с характером и спецификой причиняемых правовых ограничений: физическое, психическое, имущественное и организационное;
- в соответствии с отраслевым критерием: конституционно-правовое, уголовно-правовое, административно-правовое и др. [23].
Завершая рассмотрение теоретико-методологических аспектов государственного принуждения, остановимся на специфических признаках, характеризующих систему государственного принуждения, реализуемую в деятельности органов и учреждений Федеральной службы исполнения наказаний:
1. Система государственного принуждения в УИС направлена на реализацию специфической социально полезной цели, которая может быть сформулирована как обеспечение публичной безопасности. Публичная безопасность уголовно-исполнительной системы рассматривается как соответствующее состояние объектов ФСИН России, персонала УИС, иных лиц, осужденных, подозреваемых и обвиняемых, при котором на основе взаимодействия учреждений и органов УИС с федеральными органами государственной власти, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, другими государственными органами, общественными объединениями, международными организациями и гражданами обеспечиваются безусловное соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина, законность, системность и комплексность применения предупредительных и иных мер обеспечения безопасности. Данный целевой подход, как нам представляется, позволяет связать в единое целое всю систему мер принудительного воздействия, применяемых ФСИН России, и выделить в ней так называемые служебно-функциональные (режимные) меры, применяемые к осужденным, сотрудникам и гражданам в процессе исполнения наказания и содержания под стражей.
2. Основная часть мер государственного принуждения, реализуемых в деятельности органов и учреждений ФСИН России (обыски, досмотры, изъятие определенных предметов), применяется исключительно с целью обеспечения установленных государством условий и порядка отбывания уголовного наказания посредством односторонних решений и действий органов должностных лиц уголовно-исполнительной системы в отношении граждан, осужденных и лиц, содержащихся под стражей, добросовестно выполняющих правовые предписания. Особенностью данных мер государственного принуждения является отсутствие у них какой-либо карательной функции либо функции восстановления нарушенных прав. По мнению М. А. Мирошник, данные меры следует именовать исключительными мерами государственного принуждения [24, с. 178]. В случае выявления посредством применения исключительных мер, правонарушения, они трансформируются в конкретные административные, уголовно-исполнительные, уголовно-процессуальные, дисциплинарные меры государственного принуждения.
3. Система государственного принуждения в УИС включает в себя следующие виды принуждения: режимно-дисциплинарное (уголовно-исполнительное), реализуемое сотрудниками ФСИН России в отношении осужденных к лишению свободы, контрольно-дисциплинарное - в отношении осужденных к наказаниям без изоляции от общества, административное - в отношении граждан и юридических лиц [25, с. 33-38], служебно-дисциплинарное - в отношении сотрудников, совершивших дисциплинарный проступок. При этом режимно-дисциплинарное и контрольно-дисциплинарное государственное принуждение в «чистом» виде не могут быть отнесены к административному принуждению, однако обладают всеми признаками последнего. Меры государственного принуждения, применяемые в отношении подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений в целях обеспечения режима в следственных изоляторах, представляют собой разновидность именно мер административного принуждения, режим СИЗО является институтом административного права.
4. Государственное принуждение, применяемое сотрудниками уголовно-исполнительной системы, реализуется в большинстве своем на территории учреждения ФСИН
России и прилегающей к учреждению территории, на которую распространяются режимные требования.
На основании изложенного предлагаем следующее определение системы государственного принуждения в УИС, под которой следует понимать:
с одной стороны, комплексный межотраслевой правовой институт, состоящий из совокупности правовых норм, регламентирующих общественные отношения, складывающиеся в области установления оснований и порядка применения мер государственного принуждения в отношении определенных субъектов права (граждан, организаций, осужденных, персонала уголовно-исполнительной системы) в целях обеспечения публичной безопасности уголовно-исполнительной системы;
с другой стороны, основанную на праве деятельность учреждений (органов) ФСИН России, сотрудников УИС по применению на территории учреждения ФСИН России и прилегающих к учреждениям УИС территориях мер режимно-дисциплинарного (уголовно-исполнительного), контрольно-дисциплинарного, административного и служебно-дисциплинарного принуждения, а также иных исключительных мер государственного принуждения.
Библиографический список
1. Социальное управление : словарь / под ред. В. И. Добренькова, И. М. Слепенкова. М., 1994. 208 с.
2. Джерри Д. Большой толковый социологический словарь : в 2 т. М., 2001. Т. 2. 528 с.
3. Лоусон Т., Гэррод Дж. Социология. А-Я : словарь-справочник. М., 2000. 608 с.
4. Латушкин М. А. К вопросу о понятиях государственного, правового и государственно-правового принуждения // Ленинградский юридический журнал. 2010. № 2. С. 186-196.
5. Лейст О. Э. Санкции в советском праве. М., 1962.
6. Гуревич Т. С. Санкции за нарушение планово-договорных обязательств в народном хозяйстве М., 1976. 160 с.
7. Жицинский Ю. С. Санкция нормы советского гражданского права. Воронеж, 1968. 123 с.
8. Веремеенко И. И. Административно-правовые санкции. М., 1975. 192 с.
9. Каплунов А. И. Об основных чертах и понятии государственного принуждения // Государство и право. 2004. № 12. С. 10-17.
10. Козулин А. И. Правовое принуждение (правовые начала государственного принуждения в советском обществе) : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Свердловск, 1986. 16 с.
11. Жаренов И. П. Государственное принуждение в условиях демократизации общества : дис. ... канд. юрид. наук. М., 2006. 145 с.
12. Чашников В. А. Государственно-правовое принуждение: общетеоретические вопросы : дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2006. 225 с.
13. Гущина Н. А. Сущностная природа правового принуждения и поощрения в современном российском законодательстве // Право и политика. 2006. № 8. С. 82-89.
14. Бахрах Д. Н. Принуждение и ответственность по административному праву : учеб. пособие. Екатеринбург, 1999. 120 с.
15. Козлов Ю. М., Попов Л. Л. Административное право России : учебник. М., 1999. 520 с.
16. Кононов П. И. Законодательство об административном принуждении: проблемы кодификации // Журнал российского права. 1998. № 8. С. 26-32.
17. Сатина Э. А. Понятие и виды государственного принуждения // Вестник Тамбовского университета. Серия : Гуманитарные науки. 2003. № 2(30). С. 72-76.
18. Хидекель Б. З. Гражданское общество и государство // Политическая социология. Ростов н/Д, 2001. 285 с.
19. Талюпа А. Г. Убеждение и принуждение в период перехода от социализма к коммунизму и их роль в обеспечении советского правопорядка : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1966. 21 с.
20. Базылев Б. Т. Государственное принуждение и правовые формы его осуществления в советском обществе : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Киев, 1968. 17 с.
21. Братусь С. Н. Юридическая ответственность и законность (очерк теории). М., 1976. 208 с.
22. Кожевников С. Н. Социальное назначение, структура и формы государственного принуждения // Сборник ученых трудов Свердловского юридического института. Свердловск, 1973. Вып. 22. 260 с.
23. Макарейко Н. В. Государственное принуждение как средство обеспечения общественного порядка : дис. ... канд. юрид. наук. Н. Новгород, 1996. 19 с.
24. Мирошник М. А. Теоретические аспекты понятия принуждения (в рамках циви-листического исследования принуждения) // Современные парадигмы научных воззрений : сб. науч. ст. по итогам Междунар. науч.-практ. конф. (Санкт-Петербург, 27-28 февр. 2016 г.). СПб., 2016. С. 174-178.
25. Гришин Д. А. К вопросу о понятии и содержании административного принуждения, применяемого сотрудниками ФСИН России // Административное право и процесс. 2016. № 1. С. 33-38.
