CC BY
71
Язык художественной литературы
СИМВОЛИКА СОДЕРЖАНИЯ И ФОРМЫ ВОКАЛЬНО-ПОЭТИЧЕСКОГО ПРОИЗВЕДЕНИЯ (НА ПРИМЕРЕ ПЕСНИ ВАН ДИ НА СТИХИ ЛУ Ю «ВЕТЕР ДРЕВНОСТИ»)
Ли Эр Юн
Статья посвящена анализу песни Ван Ди на стихи Лу Ю «Ветер древности». Стихотворение «Головная шпилька» отличается четкой нормированностью длины стиха, основой из коротких фраз, сжатостью ритма, ровной формой. Это вокально-поэтическое произведение имеет настолько глубокое концептуальное содержание, передаваемое при исполнении, что его содержание и форма являются символами древнекитайской культуры. В таких произведениях скрыта не только многовековая история китайской цивилизации, но и стимул к дальнейшему постижению мира литературы и музыки.
Ключевые слова: символ, содержание, форма, вокальнопоэтическое произведение, песня, Ван Ди, Лу Ю, древнекитайская культура.
Музыка неразрывно связана с литературой. В процессе своей эволюции оба вида искусства, с одной стороны, образовали множество форм корреляции, с другой стороны, взаимно обогатились творческими методами и способами ментального отражения мира. Что касается общих тенденций, то взаимодействие музыки и литературы усилило выразительность обоих видов искусства, пополнило их внутреннее содержание, стимулировало их развитие и художественную ценность.
Литература - это искусство слова. В процессе творчества писатели и поэты испытывают муки поиска лексической единицы, нужных структур предложения, красоты в выражении идеи, всеми силами стремясь создать нечто оригинальное. Наслаждаясь литературным произведением, читатель невольно увлекается стилем авторского письма; от внешних форм выражения он проникает в глубины идей и смыслов, переданных писателем, поэтом или драматургом. Язык является древнейшим изобретением человечества, отличает-
19
Lingua mobilis № 5 (31), 2011
ся особыми знаковыми характеристиками, законами и эстетикой. Можно сказать, что язык художественной литературы - это особый язык, обладающий значительными изобразительными и выразительными возможностями. Исследователи мировой литературы из КНР и других стран повсеместно признают музыкальность языка художественной литературы, особенно в поэзии. Именно поэтому вокально-лирическим произведениям свойственна глубина содержания и филигранность формы. Например, эстетика вокальных номеров, проявляющаяся в гармонии языка, интонаций, в структуре фраз и т.д., усиливает эмоциональную составляющую лирического произведения. При этом создаются более яркие образы, все произведение приобретает большую выразительность, особое очарование.
Авторы рассматриваемого в данной работе произведения - Ван Ди и Лу Ю. Ван Ди (1923-2005) - известный китайский композитор, автор мелодий для цитры, исследователь народной музыки. В детстве он обучался игре на китайской цитре у известного мэтра Гуань Пинху, глубоко освоил древние традиции исполнения, позже изучал музыкальную композицию в Центральной консерватории КНР. В 1953 г., окончив данное учебное заведение, Ван Ди начал работать в Исследовательском институте искусств (отделение музыки), посвятив более 15 лет изучению древнекитайской цитры и став заместителем председателя Пекинского союза исполнителей на цитре.
Лу Ю (1125-1210) - древнекитайский поэт эпохи Южная Сун, уроженец Юйчжоу (Шаньинь) - территории современного города Шаосин (провинция Чжэцзян). Начал писать стихи с 12 лет, обладал немалыми литературными талантами, среди которых на первом месте оказалась способность к сочинению стихов, написал более 9300 лирических произведений. Во многих стихотворениях он выражает любовь к Родине, а также свои личные чувства; его стиль отличается порывистостью, опечаленностью. В области смыслов и их воплощения в искусстве он добился немалого успеха, став не только главной фигурой среди поэтов Южной Сун, но и заняв достойное место в китайской литературе как великий поэт-патриот [1. С. 82].
Приведем перевод текста произведения с китайского языка на русский, выполненный М. Басмановым: «Нежно-румяные руки // В чаши вино наливали. / Было весной это. Ивы // Стены дворца затеняли. // Ивы в саду и в округе // Вызвали думы о друге. // Ветер с востока - жестокий, // Чувство - непрочно и зыбко. // Скорбь на душе беспредельна - // Я столько лет одинокий... // Ошибка! Ошиб-
20
Язык художественной литературы
ка! Ошибка! // Снова весна, как и прежде, // А человек угасает!.. // Льются из глаз моих слезы, // След от румян на одежде. // Слезы ручьями стекают // И сквозь шелка проникают. // Персика цвет пал на листья // В пруд за беседкой пустою... // Весточку, может, отправить // Той, с кем на верность клялись мы? // Не стоит! Не стоит! Не стоит!» [2. С. 189-190].
Это — шедевр лирики Лу Ю, стихотворение «Головная шпилька» (на его основе Ван Ди и была написана песня «Ветер древности»). В нем раскрывается внутренняя трагедия любви самого поэта. Первой женой Лу Ю была его двоюродная сестра Тан Ван, которую он безумно любил. Однако мать поэта презрительно относилась к невестке и заставила его расстаться с любимой. После разрыва Тан Ван вышла замуж за другого, и бывшие возлюбленные долгое время не писали друг другу. Однажды весной, спустя много лет, в родных местах, в загородном парке близ Шаосиня Лу Ю встретил Тан Ван с ее новым мужем. Чтобы утешить Лу Ю, бывшая возлюбленная организовала праздничный ужин, а Лу Ю погрузился в горестные раздумья и, охмелев, продекламировал это стихотворение, записав его на стене сада. Смысл первой половины произведения таков: «Твои мягкие, нежные, тонкие руки подносят вино в чаше, город прекрасен в своем весеннем оживлении, у дворца раскачиваются зеленеющие ивы. Как же жесток весенний ветер! Он развеял радость, принес с собой печаль. Многолетняя жизнь в разлуке так пуста. Оглядываясь назад, я вижу все свои ошибки». Во второй части стихотворения говорится о следующем: «Весна по-прежнему прекрасна, но люди угасают напрасно, смытая слезами краска насквозь промочила платок в руке. Персиковые деревья в саду роняют листву, наполняя пруд за укромной беседкой. Хотя мы клялись друг другу в вечной любви, ты уже не вскроешь мое письмо с надеждой в сердце. Я думаю об этом и понимаю: не стоит даже и писать его».
В первой части автор, вспоминая о своей прежней жизни, полной любви и счастья, говорит о страданиях в разлуке - так складываются два смысловых пласта стихотворения. Первый - это три начальные фразы, в которых поэт грустит о прошедших днях, проведенных вместе с Тан Ван в этом же саду. Он традиционно и в высшей степени выразительно передает свои чувства с помощью мельчайшей детали: «нежно-румяные руки». Здесь отражена грациозность жестов Тан Ван, подносившей чашу любимому, и одновременно ее внешняя женская красота и ее тонкая душа. Более того, здесь детально и
21
Lingua mobilis № 5 (31), 2011
образно переданы счастье и радость супружеской пары [3. С. 395]. Музыкальная фраза рисует совместный праздник в саду, который когда-то провели вместе супруги, то, что они очарованы весенним пейзажем. Деталями здесь служат руки Тан Ван, чаша, наполненная вином, ярко-зеленые ветви ив. Все это придает картине обаяние и гармонию. Хотя автор не употребляет ни единого слова, напрямую связанного с красотой, он мастерски рисует атмосферу восхищения прекрасным. Все это создает значительное идейное и образное пространство для декламатора, композитора или певца.
Второй слой - это то, что связано с «жестоким ветром с востока». Здесь выражены тоска и горе после расставания с Тан Ван. Пейзаж уже не так прекрасен, как ранее, горькие чувства потоком вырываются из сердца поэта. Слова «Ветер с востока - жестокий...» [2. С. 189] заключают в себе всю идейную суть стихотворения, одновременно передавая трагедию любви героев. Традиционно восточный ветер связан с возрождением, с жизненными силами всех существ мира, но здесь его дуновение разрушает ощущение весны. Далее -«Персика цвет пал на листья // В пруд за беседкой пустою.» [2.
С. 190] под воздействием восточного ветра. Поэтому ветер «жестокий». Однако все это лишь образ, на который перенесена жестокая сила, доминирующая в трагедийных чувствах поэта [3. С. 396]. «Жестокая сила» здесь - это не только воля и несогласие матери, но и древняя китайская традиция выбора родителями суженых для своих детей. Мы можем догадаться об этом лишь по косвенным намекам автора. Далее он вновь пишет о «жестокости» ветра: разорваны узы брака, расстались любимые супруги, это мучит их и терзает, годы разлуки наполнены печалью. Об этом говорят листья, осыпавшиеся с деревьев при дуновении ветра. И в конце - «Ошибка! Ошибка! Ошибка!» [2. С. 189]. В троекратном повторении сконцентрирована сильнейшая горечь. Ранее сдерживаемые эмоции прорываются наружу, звучат на одном дыхании, все - от фразы о ветре вплоть до восклицания об ошибке - наполнено невыразимым отчаянием.
Во второй части стихотворения автор возвращается ко дню встречи, вновь говорит о печальном расставании супругов. Здесь также можно выделить два идейных пласта. В трех первых фразах описывается появление Тан Ван в саду: «Снова весна, как и прежде.» [2. С. 189]. Это фон их встречи, упоминание о том, что этот день, как когда-то, также весенний. Природа неизменна, но люди изменились: раньше руки у Тан Ван были «нежно-румяные», она искрилась жиз-
22
Язык художественной литературы
ненной силой, теперь же она угасает, чахнет под «весенним ветром» [3. С. 397]. Хотя в словах «человек угасает» выражены лишь зримые перемены, произошедшие с Тан Ван, здесь упоминаются и горести «одиночества». Словом «угасает» поэт объективировал глубокие душевные перемены, произошедшие в нем самом и его любимой. «Угасать» и «пустой» - в этих словах отражены сожаление, безутешность и боль. «Ручьи слез» указывают на внутренние переживания Тан Ван при встрече. Вновь автор не пишет прямо о слезах, указывая лишь на «след от румян на одежде» [2. С. 189], деликатно и образно выражая сокровенные чувства. Слова «сквозь шелка» говорят не только об обилии слез, но и о масштабах печали. Ранее поэт описывал грациозность и очарование Тан Ван, здесь же подчеркнуты видимые, ощущаемые перемены, достигается эстетический результат «одновременности двух различных переживаний». Очевидно, что поэт не только глубоко чувствует ситуацию, но и проникновенно ее передает.
В последних фразах стихотворения звучит печаль поэта после встречи с Тан Ван. Фраза «Персика цвет пал на листья...» [2. С. 190] перекликается с фразой «Ветер с востока - жестокий.» [2. С. 189], в ней очерчен фон и — одновременно - эксплицирована грусть обоих героев. Опадающие листья, пустеющий, холодный сад - все это перемены в природе. Изменения же в человеческом сердце еще более значительны: когда-то подобная цветущему саду Тан Ван чахнет под «восточным ветром», угасает в печали; сам поэт одинок, как «пруд за беседкой пустою». Это искусный и распространенный прием сочетания смыслов в одном и том же отрезке произведения. И далее: «Весточку, может, отправить // Той, с кем на верность клялись мы?» [2. С. 190]. В оригинале стихотворения, в восьми словах на китайском языке, ясно выражены душевные терзания героя. Чувства, как камень, неизменны, они пронизаны паутиной прежней любви. В момент переживания любовь, ненависть, боль, сожаление, жалость к изменившейся Тан Ван, стремление ее утешить - все это разрывает сердце болью, которую сложно выразить словами, и из груди вдруг вырывается: «Не стоит! Не стоит! Не стоит!» [3. С. 397]. Ничего уже не изменить, не отнять и не добавить. Желание сделать что-нибудь, высказаться останавливается осознанием того, что это не нужно. Хотя слов можно найти так много, но все они уже не исправят того, что есть. Этим глубоким вздохом и завершается стихотворение, в котором мы можем почувствовать всю силу и все очарование древнекитайского поэтического искусства.
23
Lingua mobilis № 5 (31), 2011
В Древнем Китае поэзия подчинялась строгим законам звучания и ритма, рифмованности фраз, требованиям мягкости звука, ровного характера произведения. Ритм должен быть приятным, в этом и заключается красота стиха. Во время декламации красивая, эстетичная мелодия стихотворения должна была быть созвучной внутреннему содержанию. Такие стихи писались изначально для чтения вслух, что подчеркивало их мелодичность. Стихотворение «Головная шпилька» отличается четкой нормированностью длины стиха, основой из коротких фраз, сжатостью ритма, ровной формой, соответствующей выражению переживаний героя. Во время исполнения рассматриваемой песни певец должен смягчать ритм и мотив каждого слова в повторяющихся концовках, подчеркивая невыразимую печаль героя. В отличие от многих других языков мира, китайский язык является вокальным, что позволяет сохранить очарование изначальных интонаций оригинала. Это музыкально-поэтическое произведение имеет настолько глубокое концептуальное содержание, передаваемое при исполнении, что его содержание и форма являются символами древнекитайской культуры.
Звучание, образность и замысел песни составляют единое целое. На основе смыслов и эмоций оригинального стихотворения песня позволяет добиться выражения задуманного древним автором эффекта. Вообще все выдающиеся произведения пронизаны «выкри-сталлизированной» красотой. Она - суть самого искусства, красивые формы придают любому творению жизненную силу. Когда мысли в стихотворении меняются вслед за словами, то реакция читателя — это понимание логики произведения, развития смыслов. Поэтому читатель также чувствует свое соучастие в создании образов путем пауз при чтении, определения ритмов; даже размер и наклон иероглифов при чтении влияют на визуальное восприятие сочинения. Музыкальный фон, визуальный фон произведения (живописные полотна) и т.п. - все это широко известно и нередко применяется при создании цельного образа, дополняет стихотворение, подчеркивает его основную тему, усиливает его выразительность [4. С. 28-31].
Читая древние стихотворения, можно яснее понять духовную жизнь предков, повысить собственную культуру и свое понимание древних стихов. Многие из исполняемых сегодня песен на древние тексты написаны под влиянием классических произведений для цитры; для них характерно проникновение в глубинные смыслы стихотворения и применение старинных техник пения под акком-
24
Язык художественной литературы
панемент цитры. В древности приобрела популярность декламация под звуки цитры, без каких-либо дополнительных аудиовизуальных эффектов, что сегодня является большой редкостью. Почувствовать обаяние подобного исполнения мы можем лишь по воспоминаниям, мемуарам, по анализу произведений нашими предшественниками или же слушая исполнение древних стихов под аккомпанемент цитры представителями старого поколения вокалистов и музыкантов, например, Ча Фуси, Цзян Цзяцяном, Ван Суфэнем и др.
Следует отметить, что в Китае существуют различные стили вокального исполнения под звуки цитры: так, в поясе провинций Цзянсу - Чжэцзян произведения на местных диалектах звучат особенно мелодично; в провинции Шэньси аккомпанемент отражает влияние местного традиционного театра; в Пекине, Шанхае и других крупных городах исполнение сохраняет элементы пекинской оперы.
В последнее время возобновился интерес китайских композиторов к древним лирическим текстам, к игре на цитре, к народному вокалу и прочим элементам многогранного национального искусства. Многие стремятся выразить суть древних стихов, подбирая к ним музыку, создавая на них новые песенные произведения. Конечно, главное требование к исполнителям в этом случае - глубокое понимание смысла, идеи древнего стихотворения; исследование исторического контекста, выражаемых чувств; знание законов китайского языка. Все это развивает исполнителя, позволяя ему ярче выразить чувства и переживания своих предков. Постепенно осваивая разнообразные приемы - чистый и смешанный вокал, артикуляцию, дыхание, ритмику, соблюдение стихотворного размера и др. - певец формирует свой собственный стиль исполнения.
Поэт выражает свои чувства в произведении, вызывая симпатию и переживания других людей, оставляя свои идеи потомкам. Все это определяет жизненную силу литературного произведения, эстетическое единство образов и смыслов, поражающих читателя и слушателя, заставляющих его проникнуться стихотворением (или песней) до глубины души. В таких произведениях скрыта не только многовековая история китайской цивилизации, но и стимул к дальнейшему постижению мира литературы и музыки. Это — новое явление соединения древних стихотворений и вокального искусства. Е.В. Михайлова указывает: «Любой язык имеет связь с культурой, отражает универсальные, национальные и индивидуально-авторские концепты, мировоззрение и миропонимание народа. Анализ лек-
25
Lingua mobilis № 5 (31), 2011
сической и грамматической сторон языка на материале различных текстов дает возможность увидеть отличия национальных культур и те их особенности, которые вносят вклад в мировую культуру» [5. С. 167]. Можно сказать, что национальные искусство является основой для искусства интернационального. Вне всякого сомнения, развитое национальное искусство, обновление традиций способны в полной мере обогатить сокровищницу мирового искусства, мировой культуры.
Список литературы
1. Чжан, Сяонун Китайское древнее вокальное искусство [Текст] / Сяонун Чжан. - Пекин : Издательство «Китайское книжное бюро», 2003. - 215 с. (на китайском яз.).
2. Китайская классическая поэзия [Текст] / Пер. М. Басманова. - М. : Эксмо, 2005. - 352 с.
3. Хэтан, Иньш 300 Танских стихов, Сунских цы, Юаньских цюй [Текст] / Иньш Хэтан. - Яньань : Китайское Яньбианское народное издательство, 2007. - 510 с. (на китайском яз.).
4. Ло, Сяо Пин Музыка и литература [Текст] / Сяо Пин Ло. -Пекин : Народное музыкальное издательство, 1995. - 103 с. (на китайском яз.).
5. Михайлова, Е. В. Концепт «музыка» в поэтических текстах -представителях разных языков и культур [Текст] / Е. В. Михайлова. - Минск : Тесей, 2009. - 188 с.
List of Literature
1. Chzhan, Sjaonun Kitaj skoe drevnee vokal'noe iskusstvo [Tekst] / Sjaonun Chzhan. - Pekin : Izdatel'stvo «Kitaj skoe knizhnoe bjuro», 2003. - 215 s. (na kita-jskom jaz.).
2. Kitajskaja klassicheskaja pojez-ija [Tekst] / Per. M. Basmanova. -M. : Jeksmo, 2005. - 352 s.
3. Hjetan, In'sh 300 Tanskih sti-hov, Sunskih cy, Juan'skih cjuj [Tekst] / In'sh Hjetan. - Jan'an' : Kitajskoe Jan'bianskoe narodnoe izdatel'stvo, 2007. - 510 s. (na ki-tajskom jaz.).
4. Lo, Sjao Pin Muzyka i litera-
ture [Tekst] / Sjao Pin Lo. - Pekin : Narodnoe muzykal'noe
izdatel'stvo, 1995. - 103 s. (na ki-tajskom jaz.).
5. Mihajlova, E. V. Koncept «muzyka» v pojeticheskih tekstah - pred-staviteljah raznyh jazykov i kul'tur [Tekst] / E. V. Mihajlova. - Minsk : Tesej, 2009. - 188 s.
26
