CC BY
71
УДК 304.2 Мартиросян Карен Минасович
кандидат исторических наук, доцент кафедры истории и музееведения Краснодарского государственного университета культуры и искусств
СИМВОЛИЧЕСКИЙ КАПИТАЛ В СОЦИАЛЬНО-КУЛЬТУРНОМ ВОСПРОИЗВОДСТВЕ
Martirosyan Karen Minasovich
PhD in History, Assistant Professor, History and Museum Studies Department, Krasnodar State University of Culture and Arts
SYMBOLIC CAPITAL IN THE SOCIOCULTURAL REPRODUCTION
Аннотация:
Статья посвящена проблемам воспроизводства в социально-культурной сфере и роли социально-культурной деятельности, формируемого и актуализируемого с ее помощью эмоционального капитала в этих процессах. Рассматриваются различные концептуальные подходы к анализу социально-культурного воспроизводства.
Ключевые слова:
воспроизводство, социально-культурная система, социально-культурная деятельность, символический капитал, культурный капитал.
Summary:
The article discusses the issues of reproduction in the sociocultural sphere, and the role of these processes in the sociocultural activities and the emotional capital formed and continuously updated with its help. The author deals with some conceptual approaches to the analysis of the sociocultural reproduction.
Keywords:
reproduction, socio-cultural system, sociocultural activities, symbolic capital, cultural capital.
Социально-культурная система с позиций системного анализа представляет собой многоуровневую подсистему социальной системы. Она включает как социальные институты, так и вне-институциональные элементы, являющиеся акторами социально-культурных процессов и социально-культурной деятельности. В то время как социальные институты действуют в установленных законами и нормативно-правовыми актами рамках, деятельность внеинституциональных элементов социально-культурных систем детерминирована рамками общегражданских законов, нормами самоуправления и морально-нравственными нормами, санкционированными тем сообществом, к которому они принадлежат. Деятельность внеинституциональных акторов регулируется не индикативными, а косвенными методами, например с помощью финансовой или общественной поддержки институциональных акторов социально-культурной системы, часто принимающей символические формы и опирающейся на символические ресурсы. Конечно, граница между институциональной и внеинституциональной подсистемами не является абсолютно непроницаемой. На это обратил внимание Н.И. Лапин [1, с. 11]. Согласно его точке зрения, общество представляет собой большую самодостаточную социокультурную систему, «возникающую и изменяющуюся в результате взаимодействий homoactivus; ее функции и структуры обеспечивают балансируемое удовлетворение противоречивых потребностей, ценностей и интересов субъектов деятельности, входящих в эту систему, а их подвижный баланс осуществляется через совокупность социетальных процессов» [2, с. 33].
Деятельность человека в современных социальных практиках реализуется в рамках таких взаимосвязанных характеристик, как открытость, универсальность, свобода, сознание, целепо-лагание, носителем которых выступает коллективный и индивидуальный субъект социальной деятельности [3].
Социальные практики людей развертываются в личной и семейной жизни, учебной, профессиональной и досуговой деятельности. Под повседневными досуговыми социальными практиками понимается рутинная деятельность индивидов, совокупность навыков и привычных способов обращения с другими людьми, вещами, символами, характерных для данной культуры в данный момент времени [4]. Они могут реализовываться в периоды досугового времени. В современном символизированном информационном обществе процесс потребления социально-культурных продуктов и услуг реализуется как процесс актуализации символического капитала, становится способом выражения своей самоидентификации, самовыражения, способом репрезентации своих эмоций, своей индивидуальности.
Свободное от основной и дополнительной работы время связано с двумя принципиально различными видами социального времени - временем, затрачиваемым на ведение домашнего хозяйства, которое может превратиться в дополнительное рабочее время, ориентированное на
ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА ОБЩЕСТВЕННОГО РАЗВИТИЯ (2015, № 10)
дополнительные формы заработка (приусадебное хозяйство, ремесленное и художественное творчество), а может быть направлено на саморазвитие личности в индивидуальной и коллективной формах и рекреацию [5]. П.А. Сорокин справедливо полагал, что социальное время дифференцировано для различных обществ и социальных слоев [6, р. 171].
Можно согласиться с В.И. Ильиным, предложившим подразделять социальное время на необходимое и свободное. Однако в свободном времени, как нам представляется, целесообразно выделять досуговое время [7, с. 44]. Время, необходимое для удовлетворения витальных бытовых потребностей человека, например труд в домашнем хозяйстве, нельзя отнести к рабочему времени, но оно не является свободным временем, а детерминировано витальными потребностями индивида. Также и принудительно для индивида организованный досуг нельзя считать свободным временем - оно для данного человека необходимое и детерминировано санкциями семьи, референтной группы и т. п. В соответствии с этим разделением можно полагать, что и досуг может включать несвободное и свободное время, которые регулируются не только желаниями и мотивами самого индивида, но и предъявляемыми к нему требованиями семьи, группы, сообщества и т. п. Поэтому досуговые социальные практики можно разделить на свободные и несвободные, которые могут протекать как в институционализированной, так и во внеинституци-онализированной формах.
Важное место среди досуговых практик занимает потребление как специфическая форма социальной активности [8, с. 352].
Потребление социально-культурных благ занимает значимое место в свободном времени человека, позволяя ему не только повышать свой индивидуальный культурный уровень, развивая собственный духовно-нравственный и бытовой потенциал, но и накапливая трансформированную стоимость продуктов и услуг социально-культурного производства, которые в наибольшей степени содержат символический капитал.
Современная потребительская культура в сфере произведенных социально-культурной отраслью продуктов и услуг социально-культурной деятельности, с одной стороны, представляет собой формирование и поддержание статусной ценности и символического значения приобретаемого предмета или услуги, а с другой стороны - выступает в качестве мощного средства воздействия на инновационные процессы в современном социально-культурном производстве, направляя и профилируя его развитие [9, р. 156; 10].
Производство социально-культурных продуктов и услуг превратилось в разветвленную индустрию, привлекающую капитал, образовавшийся в промышленном и аграрном производстве, трансформирующую его в новые формы стоимости, используемые для удовлетворения потребностей современного человека в продукции социально-культурной деятельности, в том числе рекреационных, материальных и духовных, бытовых и гедонистских потребностей, служит важным источником формирования и приумножения культурного и символического капитала.
Наряду с массовым социально-культурным производством продолжает развиваться индивидуальная производственная деятельность в сфере создания материальных и духовных артефактов, ориентированных как для реализации на рынке, так и для использования в сфере повседневного семейного быта и домашнего хозяйства, а также в качестве способа самореализации творческого потенциала личности в условиях индивидуальной или коллективной деятельности. В этих процессах, несомненно, важную роль играют и культурная, и символическая формы капитала.
Все это позволяет говорить о весьма сложной и многофакторной структуре социально-культурной деятельности, которая предстает как диверсифицированная сфера индивидуальной и коллективной деятельностной активности в социально-культурной области современной жизни, служит источником генерирования культурного и символического капитала.
В процессе социально-культурного воспроизводства происходит формирование и развитие материального капитала в виде различных арт-объектов, художественных произведений и произведений искусства, предметов повседневного домашнего быта, а также человеческого, культурного и символического капитала.
В этом же году П. Бурдьё в совместной работе с Ж.-К. Пассроном формулирует понятие культурного капитала, которое позднее было развито П. Бурдьё в его известной работе «Формы капитала» [11]. Наряду с культурным капиталом, создаваемым в сфере культурного производства и образования, П. Бурдьё особо выделял роль символического капитала, становящегося в условиях постиндустриального развития решающим фактором в социально-ролевом позиционировании человека в символизирующемся и виртуализирующемся социальном пространстве [12, с. 232].
Развивая положения П. Бурдьё о символическом капитале, Ж. Бодрийяр раскрыл роль символической системы потребления, основанной на использовании символического капитала, выделив интегративную социальную функцию системы символического потребления в современном об-
ществе, которая, наряду с нормативно-правовой, осуществляет регулирование социального поведения в рамках общества. Это сложноорганизованная, многоуровневая система, направляющими элементами которой являются социальные ландшафты, номинированные в качестве идеальных образы и бренды, санкционированные ценностно-регулятивные структуры [13]. Современная массовая культура создает множество эталонов, диверсифицированных в соответствии с предпочтениями различных субкультур и означенных с помощью эмоционального капитала [14, с. 91].
В середине нулевых годов к проблеме различных форм капитала обратился отечественный исследователь В.В. Радаев, попытавшийся интегрировать концепты культурного и символического капитала, увязав символизацию культурного капитала с символическим воплощением культурных кодов и социально-статусных позиций в рамках системы социальных коммуникаций [15].
Интегрирующим, дифференцирующим и координирующим основанием современной социально-культурной деятельности является система социальных коммуникаций. Именно благодаря дифференцирующим и маркирующим свойствам социальных коммуникаций современное социально-культурное пространство обладает важнейшим свойством - гетерогенностью, определяющейся разнообразными дискурсивными социальными практиками индивидов, образующих различные субкультуры [16]. В рамках этих субкультур люди выступают в качестве носителей различных социальных ролей и репрезентируют различные ценностные ориентации, выступая в качестве создателей и распространителей разнообразных символически подкрепленных ценностно-смысловых моделей поведения.
Ядром ресурсов воспроизводства в социально-культурной области выступает символический капитал. Символический капитал непосредственно зависим как от символического в культурном наследии, так и от символического, заключенного во внешнем социально-культурном контексте, в котором происходит номинирование и оценка его символического содержания. Эволюция этого контекста и социально-санкционированных морально-нравственных ценностей, составляющих аксиологические основания данного социума в целом и его социальных полей в различных сферах человеческой деятельности - социально-экономической, социально-политической и социально-культурной в частности, во времени предопределяет возможности сохранения, возрастания и снижения стоимости символического капитала.
Ссылки:
1. Лапин Н.И. Социокультурный подход и социетально-функциональные структуры // Социологические исследования. 2000. № 7. С. 3-12.
2. Лапин Н.И. Социокультурная трансформация России: либерализация versus традиционализация // Журнал социологии и социальной антропологии. 2000. Т. 3, № 3. С. 32-39.
3. Давыдов В.В., Громыко Ю.В. Теория деятельности и социальная практика [Электронный ресурс] : докл. на III Междунар. конгрессе по теории деятельности. URL: http://www.situation.ru/app/j_art_973.htm (дата обращения: 24.04.2015).
4. Волков В. О концепции практик(и) в социальных науках // Социологические исследования. 1997. № 6. С. 9-24.
5. Коржева Э.М. Актуальные проблемы свободного времени в интерпретации французских социологов // Франция глазами французских социологов. М., 1990. С. 218-231.
6. Sorokin P.A. The Basic Trends of Our Time. New Haven, 1964.
7. Ильин В.И. Потребление как дискурс : учеб.-метод. пособие. СПб., 2008.
8. Радаев В.В. Экономическая социология. М., 2005.
9. Chaney D. Lifestyles. London, 1966.
10. West M.A. Creativity and innovation at work // Innovative theories, tools, and practices in work and organizational behavior / M. Vartiainen, F. Avallone, N. Anderson (eds.). Kirkland, 1999. P. 1-14.
11. Bourdieu P. The Forms of Capital // Handbook of Theory and Research for the Sociology of Education / J. Richardson (ed.). New York, 1984. Р. 241-258.
12. Бурдьё П. Социология социального пространства. СПб. ; М., 2005.
13. Бодрийяр Ж. Система вещей. М., 1995. С. 34-93.
14. Валевич Е.С. Феномен массы в переходный период общественного развития: методологический анализ : дис. ... канд. филос. наук. Омск, 2008.
15. Радаев В.В. Понятие капитала, формы капиталов и их конвертация // Экономическая социология. 2002. Т. 3, № 4. С. 20-32.
16. Фуко М. Порядок дискурса // Воля к истине: по ту сторону знания, власти и сексуальности. М., 1996. С. 48-96.
