CC BY
116
«СЕВЕРОАТЛАНТИЧЕСКИЙ ТРЕУГОЛЬНИК» В ВЕРСАЛЕ: КАНАДА, США И ВЕЛИКОБРИТАНИЯ НА ПАРИЖСКОЙ МИРНОЙ КОНФЕРЕНЦИИ 1919 г.
Н.Ю. Жуковская
Zhukovskaya N.Y. «North Atlantic triangle» in Versailles: Canada, United States and Great Britain at the Paris peace conference of 1919. In the years of First World War economical and political contacts between Canada and United States had strengthen greatly. At the same time, the influence of the metropolis on the North American dominion became rather strong. To strengthen its position on the international arena Canada tried to consider the interests of both Great Britain and the United States during the Paris peace conference and to play the role of mediator between them.
Первая мировая война не только привела к существенной трансформации всей системы международных отношений, но и стала причиной изменений в векторе внешней политики отдельных стран и регионов. В частности, серьезные сдвиги произошли во взаимоотношениях трех крупнейших североатлантических государств: Канады, Великобритании и Соединенных Штатов Америки. Особенно значимыми оказались перемены, произошедшие в статусе Канады. С одной стороны, за эти годы ослабли ее экономические связи с метрополией. Внутри Британской империи Канада, как, впрочем, и другие доминионы, усилила свои позиции и начала активное движение по пути к внешнеполитической автономии. С другой стороны, североамериканский доминион, ввиду тесного экономического взаимодействия с южным соседом, все сильнее подпадал под влияние Соединенных Штатов. Таким образом, если представить отношения трех вышеуказанных стран как некую графическую модель, где Великобритания и Соединенные Штаты являлись полюсами, между которыми по воображаемой оси перемещалась Канада, то к концу Первой мировой войны североамериканский доминион значительно отодвинулся от Великобритании в сторону США. Тем не менее, влияние метрополии на Канаду по-прежнему оставалось довольно сильным.
Стремлением лавировать между Великобританией и США, играть роль «посредника» между ними во многом объяснялась линия канадской делегации во время подготовки и в ходе самой Парижской мирной конференции 1919 г. Канадский историк Чарльз Стэйси резонно назвал «скорее курьезным, нежели удивительным, тот факт», что в пленарных заседаниях Парижской конференции
принимали участие тридцать две нации, однако позицию Канады определяли только две из них. Как и вся канадская внешняя политика в целом, так и ее интересы в Париже были напрямую связаны только с Великобританией и Соединенными Штатами [1].
Так, канадский премьер-министр Р. Борден в последние месяцы войны самым внимательным образом отслеживал точку зрения американского правительства, и президента В. Вильсона в частности, по вопросам послевоенного мироустройства. И хотя премьер-министр получал свои сведения, в большинстве своем, по личным каналам, он не раз докладывал главе английского кабинета Д. Ллойд Джорджу, что отношение американцев к Великобритании было далеким от «сердечного или дружеского». В частности, Борден в одном из писем, направленных в Лондон, сообщал, что Вильсон «может создать серьезные трудности относительно передачи германских колоний под контроль британских доминионов» [2]. Следует отметить, что данный вопрос впоследствии действительно стал одной из наиболее дискуссионных проблем в англо-американских отношениях на конференции в Париже.
В личных беседах с различными государственными деятелями как доминиона, так и метрополии, Борден также не раз обращался и к перспективам взаимоотношений Канады с Соединенными Штатами. Например, он объяснял ассистенту секретаря Имперского военного кабинета Л. Амери, что «аннексия Империей, занимающей и без того одну четвертую всего земного шара, новых миллиона или пятисот тысяч миль территории может произвести в доминионе болезненное впечатление и вызвать далеко идущие и даже катастрофические последствия». К тому же,
по мнению канадского премьера, приобретение лишних колоний чревато для Великобритании массой абсолютно ненужных забот, как-то: проблемами с границами на Балканах, учреждением новых протекторатов, созданием пограничных государств, чтобы охранять эти протектораты в Восточной Европе и Средней Азии. Как писал Борден, Британской империи следует проводить другую, более «идеальную» внешнюю политику. Для этого, считал канадский премьер-министр, двум величайшим англоговорящим сообществам, Британской империи и Соединенным Штатам, надо иметь во внешней политике общие цели, интересы и согласованные действия. Каждое из этих сообществ и без того достаточно могущественно, чтобы диктовать условия будущего мироустройства. Однако союз Великобритании и Америки сможет выдержать любую конкуренцию со стороны европейской внешней политики лишь в том случае, если две державы найдут в себе силы преодолеть имевшиеся разногласия [2, р. 147-148].
Будучи горячим сторонником дружеских отношений между Великобританией и США, Борден, тем не менее, не забывал, что основным приоритетом внешней политики Канады являлось налаживание и поддержание своих собственных отношений с южным соседом. Перед началом конференции в Париже он достаточно четко обозначил эти приоритеты на заседании Имперского военного кабинета.
Это заседание состоялось 30 декабря 1918 г. в Лондоне. Оно было посвящено обсуждению вопросов предстоящего мирного урегулирования. Ллойд Джордж докладывал членам кабинета о своей беседе с президентом Вильсоном, которая прошла во время визита американского лидера в Великобританию. Британский премьер-министр сообщил, что во время этой встречи главы двух стран обсудили такие вопросы, как создание Лиги Наций, «свобода морей», размеры репараций и др. При этом Ллойд Джордж сообщил, что Вильсон высказал ему свои сомнения в том, что Австралия и Новая Зеландия смогут претендовать на захваченные ими германские колонии [3].
Последняя информация вызвала резкую критику в адрес Соединенных Штатов со стороны австралийского премьер-министра У. Юза. Юз заявил, что он готов отдать
должное той роли, которую сыграла во время войны Америка, но «роль эта не дает президенту Вильсону право <...> указывать всему миру, как ему следует жить в будущем». Премьер-министр Австралии закончил свою речь довольно резко, заявив, что «если бы спасение цивилизации зависело только от Соединенных Штатов, то цивилизация была бы сегодня в слезах и цепях» [3, с. 171-173].
Лорд Рединг, Верховный комиссар и специальный посол Британской империи в Соединенных Штатах, присутствовавший на заседании кабинета, был серьезно обеспокоен выступлением австралийского премьер-министра. Он полагал, что «было бы прискорбно, если бы в результате происходивших дружеских переговоров создалось впечатление, будто между президентом Вильсоном и Ллойд Джорджем наметилось резкое расхождение взглядов», и надеялся, что Англия не откажется от своей основной цели -установить самое тесное сотрудничество с Соединенными Штатами [3, с. 173].
Канадский премьер не поддержал критику в адрес президента Вильсона со стороны главы кабинета Австралии. Не обращаясь напрямую к Юзу, Борден высказал несогласие с австралийской точкой зрения, изложив свою, североамериканскую интерпретацию имперской внешней политики. Он сказал, что будет огорчен, если члены делегации Британской империи приедут на мирную конференцию с чувством некоторой враждебности к президенту Вильсону или к Соединенным Штатам. Борден считал, что недавние переговоры носили, как он и ожидал, вполне благоприятный характер и что «самое большое достижение, какое мы только можем привести себе домой с войны, - это будущие хорошие отношения между Британской империей и Соединенными Штатами». «Но, - добавил канадский премьер-министр, - если в будущем политика Британской империи будет основываться на сотрудничестве с какой-либо европейской державой, а не с Соединенными Штатами, такая политика не получит одобрения или поддержки со стороны Канады» [4].
По всем основным вопросам, обсуждавшимся на Парижской мирной конференции, позиция Канады была весьма близка, а иногда и полностью совпадала с позицией Великобритании. Однако, следуя в фарватере
британской внешней политики, каждый свой шаг канадские представители сверяли в том числе и с позицией Соединенных Штатов. Видя в качестве одной из своих главных задач в Париже содействие более тесному сотрудничеству между США и Англией, члены канадской делегации старались сделать все от них зависящее, чтобы те или иные англоамериканские противоречия не привели к серьезному конфликту между этими странами, и поэтому всячески стремились эти противоречия сгладить.
Ярким примером тому может служить следующий эпизод. После долгих и бурных обсуждений проблемы германских колоний на заседаниях Имперского военного кабинета была согласована общая линия Великобритании и доминионов по этому вопросу. Она сводилась к тому, что на мирной конференции следует требовать прямой аннексии бывших германских колоний и что система мандатов, пригодная для других территорий, не подходит к бывшим германским колониям, завоеванным доминионами. Ллойд Джордж пытался согласовать этот вопрос с Вильсоном еще до начала работы конференции. Однако президент США был непреклонен. Он считал, что наиболее подходящей для интересов Америки была бы система мандатов под эгидой Лиги Наций. В ходе дальнейших переговоров в Париже Ллойд Джордж, отстаивая территориальные притязания Британской империи, решил организовать своего рода спектакль с участием доминионов. Он, по образному выражению В.Г. Трухановского, «выпустил против президента США когорту представителей доминионов» [5]. У. Юз, Ж. Смэтс, У. Массей и Р. Борден1 24 января 1919 г. неожиданно для многих появились в зале заседаний Совета десяти и потребовали удовлетворения своих требований [6]. Примечательно, что хотя Борден и принял участие в этой «акции протеста», сделал он это только из-за солидарности с остальными доминионами и для того, чтобы выразить свою лояльность по отношению к Великобритании. Сам же канадский премьер-министр не раз в ходе Парижской мирной конференции заявлял, что «доминион, который он представляет, не имеет ника-
1 У. Юз представлял Австралию, Ж. Смэтс - Южную Африку, У. Массей - Новую Зеландию, Р. Борден -Канаду.
ких территориальных притязаний» [3, с. 447]. Тем не менее, Борден не мог не осознавать, что подобные действия Великобритании в лучшем случае не получат одобрения со стороны Соединенных Штатов, а в худшем могут вызвать серьезные осложнения во взаимоотношениях двух стран. Поэтому за два дня до этого канадский премьер посетил Вильсона и имел с ним часовую беседу, доказывая необходимость дружеских отношений между странами Британской империи и США и всячески демонстрируя свою лояльность к южному соседу [6, р. 183]. К удовольствию канадской делегации вопрос о колониальных завоеваниях был решен путем компромисса. Была введена так называемая мандатная система, в рамках которой отдельным государствам предоставлялись мандаты на управление территориями, составлявшими раньше владения колониальных держав, потерпевших в войне поражение.
Хотя по большинству вопросов позиция Канады, как уже было сказано, была близка позиции Англии, однако в ряде существенных моментов она имела и серьезные отличия. Иногда североамериканский доминион не просто стремился лавировать между Великобританией и Соединенными Штатами, а даже выступал вразрез с метрополией, показывая склонность к сближению с США.
Так, например, «континентальная солидарность» в политике Канады проявилась при обсуждении конвенции о воздухоплавании. Британские дипломаты представили конференции свои предложения, согласно которым контроль над гражданской авиацией передавался в руки единого международного органа. Соединенные Штаты и Канада не поддержали эту идею, поскольку им было выгоднее регулировать свои воздушные перевозки с помощью двусторонних соглашений, а не международного органа. Выступая в Париже на заседании британской имперской делегации в апреле 1919 г., Борден четко обозначил позицию канадского правительства по данному вопросу. В частности он заявил, что условия на североамериканском континенте не просто отличаются от европейских, но имеют столь специфический характер, что требуют исключительных мер. В качестве примера Борден указал неохраняемую границу, протяженностью почти в четыре тысячи миль, тесное торговое взаимо-
действие с Соединенными Штатами, общий язык, сходные идеалы и учреждения. Канадский премьер подчеркнул тот факт, что в Западной Канаде и в Западных Соединенных Штатах на сотни миль по обе стороны от границы имеется возможность приземлиться без постройки и обслуживания аэродромов. Учитывая все вышеизложенные обстоятельства, заявил Борден, регулирование воздушных сообщений европейской комиссией, в которой Канада будет иметь незначительное представительство, было бы нецелесообразным, и что «исключительные отношения между Канадой и Соединенными Штатами оправдывают специальные соглашения между правительствами этих двух стран, чтобы управлять международным воздушным сообщением между ними». Кроме того, премьер-министр доминиона не преминул заметить, что «канадский парламент никогда не одобрит положения, при котором международная организация, расположенная в Европе, будет регулировать воздушное движение между США и Канадой» [4, V. 2, р. 114-115]. Точку зрения Бордена поддержал и министр торговли и таможен доминиона А. Сифтон. Он был настроен еще более решительно, назвав проект конвенции «лучшим примером интернационализма, доведенного до абсурда» [4, V. 2, р. 137-138].
Позднее государственный секретарь Соединенных Штатов Р. Лансинг поддержал канадскую точку зрения и согласился с тем, что было бы вполне разумно в будущем иметь соглашение, координирующее воздушное сообщение между двумя североамериканскими странами [6, р. 198-199].
Подводя итог всему вышесказанному, можно сделать следующие выводы. Сближение с Соединенными Штатами Америки, начавшееся в условиях Первой мировой войны, не могло не сказаться на внешнеполитическом курсе Канады. Это стало особенно очевидным уже в ходе Парижской мирной конференции 1919 г. Стремлением лавировать между Великобританией и США во многом
объяснялась линия канадской делегации как во время подготовки, так и в ходе самой конференции. В момент переговоров в Париже позиция Канады почти всегда была идентична позиции Великобритании. Тем не менее, в отдельных случаях мнение канадских представителей шло в разрез с точкой зрения английских дипломатов. Причиной такой позиции был тот факт, что молодая канадская дипломатия, учитывая происшедшие в годы войны сдвиги в канадо-американских отношениях, не могла не учитывать своих «особых» отношений с Соединенными Штатами. Положение Канады было действительно очень непростым. Сохраняя достаточную степень зависимости от метрополии, Канада была вынуждена двигаться в фарватере британской внешней политики. В то же время, в силу своей географической близости к Соединенным Штатам, в Канаде гораздо более сильно, чем в метрополии, ощущалось влияние внешнеполитического курса США и его малейшие изменения. Именно поэтому первые попытки канадской дипломатии обозначить собственную внешнеполитическую линию имели место прежде всего тогда, когда это напрямую касалось взаимоотношений североамериканского доминиона с Соединенными Штатами.
1. Stacey C. Canada and the Age of Conflict. Toronto, 1977. V. 1. P. 270.
2. Brown R.G. Robert Laird Borden: A biography. Toronto, 1980. V. 2. P. 147.
3. Ллойд Джордж Д. Правда о мирных договорах: в 2 т. М., 1957. Т. 1. С. 167-168.
4. Documents on Canadian External Relations. Ottawa, 1967. V. 1. P. 17.
5. Трухановский В.Г. Внешняя политика Англии на первом этапе общего кризиса капитализма (1918-1939). М., 1962. С. 49.
6. Borden R.L. His Memoirs. Toronto, 1967. V. 2. P. 183.
Поступила в редакцию 22.04.2006 г.
