CC BY
26
ВЕСТНИК МОСКОВСКОГО УНИВЕРСИТЕТА. СЕР. 9. ФИЛОЛОГИЯ. 2012. № 3
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
Сергей Антонович Клычков. 1889-1937:
Исследования и материалы / Ред. колл.: Б.Н. Тарасов,
B.П. Смирнов, Л.М. Царева, Н.М. Солнцева,
C.И. Субботин; ред.-сост. Е.В. Дьячкова. М.: Изд-во Лит. института им. А.М. Горького, 2009. 528 с.
В сборнике исследований и материалов по итогам международной научной конференции, посвященной С.А. Клычкову, затрагиваются общие проблемы творчества писателя и его место в литературном процессе, в религиозной и философской мысли ХХ в. Большинство исследователей разрабатывают две основные темы: литературный контекст и творческие связи поэта; философско-этические установки, особенности художественных и эстетических исканий.
В докладе Н.М. Солнцевой намечаются основные направления для дальнейшей научной работы. Обращается внимание на важность анализа литературного контекста, в частности истории отношений поэта с представителями РАПП, символистами, акмеистами, М. Горьким, М. Булгаковым и др. К этой же теме относится вопрос о соотношении наследия Клычкова и «деревенской прозы» второй половины ХХ в., поставленный в статье А. Герасименко. Кроме того, об архетипе деревни в самом широком смысле начиная с пушкинской «Деревни» до «деревенской прозы», пишет А. Большакова. Здесь выделяются такие значимые для формирования архетипа черты, как бинарная оппозиция «город — деревня», ощущение цикличности времени, эстетизация и сакрализация крестьянского быта, а также скептическое отношение к прогрессу.
Интересны статьи, рассматривающие связи Клычкова с писателями XIX в., например, работа Е. Демиденко, которая посвящена преломлению традиций М. Лермонтова. И. Ростовцева указывает на родство произведений Клычкова с поэзией Кольцова, Лермонтова и Пушкина. А. Филимонова привлекает проблема «Клычков — Набоков»; по его мнению, Клычков «растворил в своем творчестве все течения, от символизма до акмеизма и имажинизма, находясь в постоянном диалоге с культурой фольклорной и книжной» (с. 227). Исследователь также анализирует пушкинские мотивы в поэзии Клычкова, рассматривая темы поэта и пророка, миф о «Медном всаднике» и др.
Ряд статей посвящен идейным, религиозным и этическим установкам поэта, их связям с такими философскими системами, как
179
антропоцентризм, космизм, экзистенциализм, гностицизм в их взаимодействии и отталкивании. Как отмечает Н.М. Солнцева, взгляды Клычкова «неудобны, неканоничны» (с. 20). Действительно, сложны, парадоксальны богоборческие размышления его героев с позиций богооправдания. Клычков — писатель и в религиозном, и в эстетическом отношении неоднозначный. Тут и проблема образа автора как подлинного мыслителя, создания простодушных персонажей. Тут и вопрос о возможном влиянии на творчество поэта философии жизни, феноменологии и интуитивизма.
Многие исследователи затрагивают проблему осмысления зла и его мистического начала как философской дилеммы Клычкова. В частности, о возможном диалоге с позднеантичным мыслителем Оригеном пишут Б. Романов и А. Герасименко. Другую грань этой же проблематики раскрывает Б. Тарасов, исследуя традицию «... анализа влияния "темной основы нашей природы" на реализацию самых гуманных и справедливых идей» (11), ведущую свое начало от Ф. Достоевского. Различные грани экзистенциализма в творчестве Клычкова исследуются в статьях Б. Романова, К. Кислицина, Т. Пономаревой.
В работах почти всех авторов, посвятивших свои труды философским и этическим установкам Клычкова, раскрывается многогранность и глубина его мировоззренческой системы. А. Большакова, например, не только приводит бинарную оппозицию «город — деревня», но и показывает дихотомию внутри нее: город предстает и как проклятое пространство, и как идиллические, в архетипическом контексте священных городов. Также и в восприятии деревенского быта исследовательница показывает неоднозначность трактовки, которая проходит эволюцию от идиллического восприятия первых десятилетий ХХ в. до жесткого самоотторжения, граничащего «... с горьковской АнтиДеревней» (с. 63). Схожий путь проходит мироощущение поэта, которое от картины мира «.необычайно цельного и гармонического в своей основе» (с. 79) (З. Селицкая) сменяется «... предощущением гибели, острым чувством фальши окружающего» (с. 201) (Е. Демиденко).
В контексте философии космизма, а также таких проблем, как духовный, экологический и финансовый кризис, поставлено творчество Клычкова в статье А. Шетраковой. По ее словам, поэт был одним из тех, кто предвидел «... блестящее будущее науки в освоении космического пространства» (с. 75).
Во многих статьях, посвященных анализу стилистических особенностей, исследуются их фольклорные, языческие и христианские истоки. Например, Б. Романов рассматривает опыт паломничества в контексте дихотомии христианства и народной традиции веры. Ключевой здесь становится легенда о Граде Китеже как воплощении
180
связи церковного и природного миров. Ю. Изумрудов также пишет о концептуальной значимости легенды о Граде Китеже в творчестве Клычкова, отразившейся, по его мнению, «. не содержательной стороной, а, если так можно выразиться, символико-стилевой» (255). Исследователь считает, что повествование на грани вымысла и реальности, своеобразное «мерцание смысла» (255) в его произведениях связано с легендой о Священном Граде, увидеть который дано только праведникам.
Ю. Орлицкий исследует ритмическую специфику прозы Клыч-кова, показывая «... наряду с традиционным фольклором и светской поэзией <.. .> влияние также православной литературы, тоже активно использовавшей гомеотелевт и рифменные созвучия» (113). Само переплетение «языческих» и «христианских» мотивов, отражение народной веры «часто неотделимой от суеверия» (38) (Б. Романов) в поэтическом творчестве Клычкова подчеркивают многие исследователи, например А. Филимонов, Е. Маркова и др.
Важно решение вопроса об использовании Клычковым художественного метода магического реализма, идея, высказанная еще Е.Б. Скороспеловой и разработанная в статье К. Кислицына. Кроме того, в статье исследуется философское и неомифологическое наполнение творчества Клычкова.
Особый интерес представляют работы, посвященные образности Клычкова. В статье «Образные сравнения в клычковской прозе: типология и функции» М. Нике рассматривает богатство и разнообразие использования Клычковым сравнений как стилистического приема. Исследователь подчеркивает: преобладают «.развернутые сравнения <...> они образуют своего рода параллельный текст, расширяя мир произведения» (с. 97). Основную группу сравнений порождают темы человека, крестьянского быта, природы. Автор приходит к выводу: «. одушевленные и неодушевленные предметы, земные и небесные явления, человеческий, материальный и животный мир взаимосвязаны, уподобляются друг другу» (с. 106). Другим образам, а именно «балакиря» и «певца», посвящена статья киевского филолога Л. Киселевой, которая рассматривает их в контексте «новокрестьянской литературы как нового витка в развитии национальной образной мысли» (172), доказывая, что образ «певца» отсылает к коллективному субъективизму эпоса, в то время как «балакирь» — «повзрослевший, утративший прежний высокий статус у слушателей "певец"» (167). Анализ функционирования отдельных поэтический образов стал предметом статьи Е. Марковой, рассмотревшей образ купины в романе «Чертухинский балакирь» в его соотнесении с родословием Н. Клюева. Американский ученый Р. Вроон рассмотрел образы луны, солнца и звезд, которые, по его мнению, выступают «не только в условно литературном контексте, но и как часть духовной и
181
материальной культуры» (72); образу луны (месяца) также посвящено исследование З. Селицкой.
Интерес вызвало осмысление наследия Клычкова в историко-культурном контексте. Например, Б. Тарасов характеризует исторические связи Клычкова и его окружения с Литературным институтом. Здесь же затрагивается трагическая судьба произведений поэта, которые были запрещены к публицистике многие десятилетия.
В целом осмысление творчества Клычкова в современной критике предлагает читателю образ разностороннего и многогранного художественного мира, вписанного в напряженные интеллектуальные, эстетические и духовные поиски писателей и мыслителей начала ХХ в. «Неканоничность», оригинальность художественного мышления Клычкова получила широкий отклик среди исследователей, многие из которых рассматривают, казалось бы, противоположные полюсы его творчества. Так, исследуются переплетения мифа и сказки, фольклора и религии, ощущения трагичности бытия и вера в его божественное гармоничное устройство, различные философские системы и наивное восприятие действительности и т.п. Выход сборника исследований и материалов научной конференции, посвященной творчеству Клычкова, представляется особенно важным как в деле дальнейшего исследования его художественного мира, так и в формировании более полной картины литературного процесса ХХ в.
Г.Д. Суслопарова
Сведения об авторе: Суслопарова Галина Дмитриевна, аспирант кафедры истории русской литературы XX-XXI веков филол. ф-та МГУ имени М.В. Ломоносова. E-mail: g.susloparova@yandex.ru
