CC BY
54УДК 811.111 ’36
И.А. Оплачко
СЕМАНТИЧЕСКИ СОПРЯЖЕННЫЕ КАТЕГОРИИ АССЕРЦИЯ/НЕГАЦИЯ: ПРИЧИННЫЙ МОДУС
(на материале английского языка)
В статье определяется функционально-семантический статус исследуемых в английском языке категории ассерция / негация, организуемых вокруг одноименных концептов; рассматривается их причинный модуль. Ключевые слова: категория, функционально-семантический подход, концепт, причинность, причина.
I.A. Oplachko
THE SEMANTICALLY INTERLINKED CATEGORIES ASSERTION / NEGATION: CAUSAL MODE
(on the basis of English)
The linguistic status of functional-semantic categories аssertion / negation is formulated in the article. The categories are formed on the basis of two concepts; the causal mode is particularized.
Key words: category, functional-semantic approach, concept, causality, reason.
Ассерция / негация рассматривается в большинстве работ с точки зрения грамматических категорий, при этом утверждение ассоциируется с отсутствием отрицательной предикации между подлежащим и сказуемым на уровне синтаксиса. Тем не менее в лингвистической литературе отмечается, что не следует заранее предполагать, что всякий язык будет иметь формально различающиеся модели структуры предложения для каждого из основных четырех типов предложений (повествовательные, вопросительные, восклицательные, побудительные) [Лайонз, 1978, с. 191]. Анализ эмпирического материала показывает, что отсутствие маркеров отрицания в некоторых случаях предполагает отрицание: «Me tell a lie!» [Есперсен, 1958, с. 389], а их присутствие несет утвердительный характер: «Could not be more joyous!» (Fielding). Поэтому ассерция / не-гация рассматривается нами как функционально-семантическая категория. Под функциональностью вслед за А.В. Бондарко понимаем ориентацию на описание закономерностей и правил функционирования грамматических единиц, участвующих (во взаимодействии с единицами разных уровней языковой системы) в передаче содержания высказывания, при этом включая описание функций языковых средств не только в направлении от средств к функциям, но и от функций к средствам [Бондарко, 1983, с. 3]. Семантическое содержание детерминировано категориями мыслительного плана.
Основу анализируемых нами категорий формируют концепты assertion и negation и строящиеся на них, но обусловленные системой английского языка уровни единиц и категорий языкового содержания. Под «концептом» вслед за
Е.С. Кубряковой понимаем те смыслы, «которыми оперирует человек в процессе мышления и которые отражают содержание опыта и знания, содержание результатов всей человеческой деятельности и процессов познания мира в виде неких квантов знания» [1, с. 90]. Согласно теоретическим установкам когнитивной науки и когнитивной лингвистики, в частности, назначение и роль языка в обществе обусловливаются тем, что он служит когниции, под которой понимается как научное, так и обыденное познание мира, реализующееся в процессах его концептуализации и категоризации [Кубрякава, 2009, с. 12]. Такое познание связано с объективацией разных структур знания в определенные целостные единства, называемые форматами знания, примером которых являются категории [Там же].
Функциональный и когнитивный подходы в нашем исследовании не противоречат, а дополняют друг друга, поскольку первый позволяет систематизировать языковые средства, номинирующие изучаемые категории, а второй - объяснить их суть с точки зрения познавательных процессов человека [Фрумкина, 1992, Болдырев, 2005, Бондарко, 2002, 2003, 2005, Вежбицкая, 1997].
Ассерция и негация имеют свою специфику в аспекте категоризации, концептуализации и смыслопорождения. По своей природе они являются бинарно оппозитивными. Суть подобной оппозиции состоит в том, что одна понятийная константа без другой не существует. При актуализации в определенном типе дискурса эти категории взаимодействуют и могут переходить одна в другую, инициируя порождение нового
смысла [Малинович М.В., Малинович Ю.М. 2009, с. 37-41]. В семантическое пространство ассерции и негации «вторгается» категория причинности, образуя общую зону их взаимодействия, через которую раскрывается объективно существующая аналогия между физическим и ментальным миром [Там же].
Как отмечается в литературе, беспричинных зависимостей в бытии не существует: причинность не только реальное и необходимое звено бытия, но и неотъемлемая часть внутреннего мира человека [1, с. 14]. Вслед за М.В. Малино-вич полагаем, что категория причинности имеет двухплановый модус существования: инвариантное содержание «причина - следствие» (общий, абстрактный, причинный смысл) как проявление системного, виртуального в парадигматике и конкретное, реальное раскрытие данного содержания в речи (в синтагматике), в линейном высказывании говорящего как проявление актуального.
Соответственно этому двухплановому модусу выстраиваются частные противопоставления:
1. Конкретное лексическое наполнение когнитивных моделей - «причина-следствие» (предикаты с каузальным значением), соответствующее языковой норме, узусу (нормам сочетаемости), и лексическое наполнение моделей, связанное с выражением каузальных интенций говорящего (его намерений, желаний и т.д.)
2. Виртуальное причинное содержание и актуальное во взаимодействии с другими смыслами (синкретизм смыслов) [14, с. 103].
В лингвистической литературе разграничиваются термины «причинность» и «причина». Причинность представляет собой более широкое понятие, чем причина, так как она объединяет собственно причинные отношения, уступительные отношения, отношения следствия и соотносится с целевыми и условными отношениями. Причины служат для обозначения собственно причинных отношений, изолированных от следственных и уступительных; они могут быть субъективные, зависящие от субъекта действия, и объективные, от него независящие [17, с. 4, 8].
На уровне предложения и на уровне текста с контактной и дистантной последовательностью простых и сложных предложений причинноследственные связи оформляются путем логического умозаключения [13, с. 96]. В логике умозаключение - есть мыслительный процесс, в ходе которого из одного или нескольких суждений, называемых посылками, выводится новое суждение, называемое заключением или следствием. В процессе доказательства каких-либо по-
ложений говорящий часто использует цепочки умозаключений - рассуждений, представляющие собой последовательно осуществляемый мыслительный процесс [СЛ]. Логическое умозаключение, имеющее признаки доказанности (дедуктивное умозаключение) / недоказанности (индуктивное умозаключение) и носящее эгоцентрический характер, является ассерцией / негацией. Однако не все высказывания могут иметь перечисленные характеристики. Так, например, разграничивая понятия «факт» и «событие», Зено Вендлер уточняет, что именно события имеют причины [8, с. 264].
Микросистемы и макросистемы, функционирующие как лингвистические формы проявления причинно-следственных отношений, можно соотнести с понятием «модуль». Каждый модуль отражает структурные свойства отдельно взятой каузальной ситуации, то есть стратификацию компонентов причина - следствие: прямой и обратный порядок их следования, контактная и дистантная последовательность, что связано со стратегией говорящего - когнитивным процессом, отражающим план оптимальной реализации коммуникативного каузального намерения говорящего [13, с. 94].
Анализ показывает, что в высказываниях, актуализирующих рассматриваемые категории, причиной будет являться некий факт и, как следствие, - умозаключение с элементами ас-сертивности - негативности. Рассмотрим
следующие модули:
1. Исследование, опыт (причина) -
ассерция / негация (следствие): Her starting assertion is made mainly on the basis of a three-year research project carried out by her for the Centre For Social and Moral Education (BNC). Такие знания, полученные в результате познавательной деятельности человека, чаще всего носят объективный характер, не зависят от внутреннего мира человека, его взглядов - убеждений. Ассерции / негации в таких случаях являются результатом исследований субъектов и представляют собой обобщение наблюдений и экспериментальной деятельности. Для рассматриваемых модулей характерно наличие доказательственной базы: «I suffered a memory loss. Total. I spent months on an island in the Mediterra-nean--south of Marseilles--not knowing who I was or where I came from. There’s a doctor, an Englishman named Washburn, who kept medical records. He can verify what I’m telling you.» (Ludlum). В приведенной выше знаковой ситуации главный герой констатирует свое состояние. Одновременная актуализация признаков уверен-
ности, правдивости (слова можно подтвердить медицинским заключением), эмфатичности (использование коротких предложений, параллельных конструкций, вводимых вопросительными местоимениями) и лексемы verify, входящей в номинативное поле концепта assertion, позволяет говорить об ассертивном характере высказывания.
2. Должностные инструкции (причина) -ассерция / негация (следствие): We are under instruction not to confirm or deny anything,she said (BNC).
Следует заметить, что в приведенных выше модулях ассерция / негация носит объективный характер, не имеющий отношения к осознанию человека самого себя как личности с формировавшейся системой ценностей. Тем не менее всё, что человек говорит о событиях, фактах, как реагирует на них, какие представления у него возникают в процессе познавательной деятельности при формировании мысли, находит выражение в речи и языке [10, с. 36]. Следующие модули объединяют ряд субъективных причин, связанных непосредственно с человеком как личностью.
3. Устоявшиеся взгляды, нормы поведения (причина) - ассерция / негация (следствие): It
is typical of him to assert, as Judaism does roundly, that all work is honourable; and deny that the reliance on special work and destiny f;God's work';) elevates a man per se (BNC). В данном контексте лексема typical вербализует признак индивидуальности, указывая на характерное действие субъекта, где причиной ассерции и негации является уже сформированное мировоззрение как результат сложившейся системы ценностей.
4. Стремление к внутреннему комфорту (причина) - ассерция / негация (следствие): Is this a man who prates of mercy and would deny it another for his own sake? (BNC). Ассерция или негация является не реальным отражением истинного мнения, а вынужденным действием. В подобных случаях Субъект1 отрицает или утверждает не то, что значимо для него, а то, что является значимым для Субъекта2, при этом цель Субъекта: заключается именно в сохранении внутреннего психологического или физического комфорта: She resented the claim because it raised some barrier between them (BNC). Иногда человек отказывается принимать окружающую действительность такой, какая она есть, и отрицает или утверждает что-либо из-за определенных психологических проблем: Sometimes our bodies and minds seek excuses to experience griefs that we may have put aside or denied because we couldn’t face them at the time (BNC). Изучение
подобных мотивов скорее принадлежит области психологии, поскольку в большинстве случаев в лингвистическом плане такие причины не находят языкового выражения не только в пределах одного предложения, но и целого текста.
5. Стремление к самоутверждению (причина) - ассерция/негация (следствие): Corbett tried to assert himself once more (BNC). Согласно исследованиям в области психологии самоутверждение (self assertion) является одной из основополагающих потребностей человека. Потребность в самоутверждении возникает в процессе социализации личности и основана на инстинкте индивида в присутствии «более слабых» показывать свое превосходство и силу. Проявление подобных инстинктов всегда предполагает наличие наблюдателей и тем самым вносит определенный социальный порядок в пределах группы [18, с. 156]. Стремление к власти, контролю - одна из причин, побуждающих человека к действиям. Не только слова помогают человеку самореализоваться, но и действия: Mr Sharif's immediate aim is to assert his authority by getting control of the provincial assembly in Punjab, his home base and the country's biggest and richest province (BNC).
Вышеприведенные модули актуализируют объективно-субъективные причины порождения ассерции/негации. Однако, как показывает анализ языкового материала, ассерции/негации могут возникать и как результат несоответствия взглядов, их расхождения. Тогда причиной будет являться высказанная ранее ассер-
ция/негация. Для подобных языковых ситуаций характерным свойством является дистантная последовательность причинно-следственных
связей, реализующаяся в рамках определенного текста: IT has been said that no man can be a gentleman who is not a Christian. We take the converse of this proposition, and say that no man can be a Christian who is not a sentleman. There is something of a stir among the dry bones at this. A few eyes look at it in a rebuking way. «Show me that in the Bible,» says one in confident negation of our proposition. «Ah, well, friend, we will take your case in illustration of our theme. You call yourself a Christian?» «By God's mercy I do.» Answered with an assured manner, as if in no doubt as to your being a worthy bearer of that name (Arthur). В приведенном выше дискурсе можно выделить две ассерции: Субъект! _ no man can be a Christian who is not a gentleman (Ассерция 1) и Субъект2 -»By God's mercy I do.» (Ассерция 2). Первая вводится личным местоимением и актуализирует признак эгоцентричности; а также сказуемым, выраженным нейтральным глаголом
say, которое вводит придаточное предложение-дополнение при помощи союза that, содержащее само суждение. В ассерции2 при употреблении выражения by God's mercy актуализируются признаки уверенности, эмфатичности и эгоцентричности (I do).
Причиной первой ассерции являются факты, отображающие поведение Субъекта2 в различных жизненных ситуациях, где подчеркивается, что он вел себя недостойно джентльмена - не уступил место пожилой женщине и не позволил дочери это сделать лишь для обеспечения собственного комфорта; съел большую часть десерта из клубники, несмотря на то, что за столом присутствовали дети и так далее. Но при этом, как впоследствии поясняется Субъектом1, он нарушал фундаментальную доктрину Христианства: «As ye would that men should do unto you, do ye even so to them.». Джентльмен не стал бы делать такого, соответственно, вел бы себя как христианин. Подобными рассуждениями Субъект] подводит Субъекта2 к умозаключению: Если человек не джентльмен, он не может быть христианином. В результате чего произнесенная в начале диалога ассерция2, причиной которой были устоявшиеся взгляды Субъекта2, теряет свою актуальность.
Проведенный анализ языкового материала позволяет говорить о причинном модусе сопряженных категорий ассерция / негация, для которых характерна дистантная экспликация причинного компонента.
Литература
1. Арутюнова Н.Д. Воля и свобода // Логический анализ языка. Космос и хаос: концептуальные поля порядка и беспорядка. М.: Индрик, 2003. С.73-99.
2. Болдырев Н.Н. Категории как форма репрезентации знаний в языке. Концептуальное пространство языка: сб. науч. тр. / под ред. Е.С. Кубряковой. Тамбов: ТГУ им Г.Р. Державина, 2005. С.16 -39.
3. Бондарко А.В. Принципы функциональной грамматики и вопросы аспектологии. Л.: Наука, 1983. 208 с.
4. Бондарко А.В. Теория значения в системе функциональной грамматики. М.: Языки славянской культуры, 2002. 736 с.
5. Бондарко А.В. Инварианты и прототипы в системе функциональной грамматики // Проблемы функциональной грамматики. СПб., 2003. С. 5-36.
6. Бондарко А.В. О понятии категориальная ситуация // Концептуальное пространство языка: сб. науч. тр. / под ред. Е. С. Кубряковой. Тамбов: ТГУ им Г. Р. Державина, 2005. С. 66-77.
7. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание / пер с анг.; отв. ред. М.А. Кронгауз. М.: Русские словари, 1997. 416 с.
8. Вендлер З. Причинные отношения // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 18. Логический анализ естественного языка. М.: Прогресс, 1986. С. 264-276.
9. Есперсен О. Философия грамматики. М.: Изд-во иностранной литературы, 1958. 410 с.
10. Золотова Г .А., Онипенко Н.Г., Сидорова М.Ю. Коммуникативная грамматика русского языка М.: ИРЯ РАН, МГУ, 2004. 544 с.
11. Кубрякова Е.С. В поисках сущности языка: вместо введения // Когнитивные исследования языка. Вып. 4. Концептуализация мира в языке. М.; Тамбов, 2009. С.11-24.
12. Лайонз Дж. Введение в теоретическую лингвистику. М.: Прогресс, 1978. 544 с.
13. Малинович М.В., Семенова Д.Ю. Причинность в естественном языке как форма отражения отношений объективной действительности // Проблемы структурносемантической организации текста: межвуз. сб. науч. тр. Иркутск: ИГЛУ, 1999. С.92-97.
14. Малинович М.В. Категория причинности: Лингвогносеологические основания // Лингвистическая реальность и межкультурная коммуникация: материалы между-нар. науч. конф. (Иркутск, 19-21 апреля 2000 г.). Иркутск: ИГЛУ, 2000. С.102-104.
15. Малинович М.В., Малинович Ю.М. Ассерция. Не-гация. Причинность: Взаимодействие категорий // Логический анализ языка. Ассерция и негация. М.: Индрик, 2009. С.34-44.
16. Фрумкина Р.М. Концепт, категория, прототип // Лингвистическая и экстралингвистическая семантика. М.: РАН, 1992. С. 28-43.
17. Христианова Н.Б. Прагматический анализ высказываний с причинной семантикой в русском и немецком языках (на материале текстов русскоговорящих и немецкоговорящих социологов): автореф. дис. ... канд. филол. наук. Ростов н/Д, 2006. 14 с.
URL: http://rspu.edu.ru/projects/deutch/hrist.html
(20.05.2009).
18. Bhatia H.R. Elements of Educational Psychology. Orient Longman Private Limited, 2004. 539 p.
Список источников примеров и принятых сокращений:
1. КСКТ - Краткий словарь когнитивных терминов / Е.С. Кубрякова, В.З. Демьянков, Ю.Г. Панкрац, Л.Г. Лузина. М.: Изд-во МГУ, 1996. 248 с.
2. СЛ - Словарь логики [Electronic resource]. URL: http://opredelenie.info/slovar-
logiki/u/%D3%CC%CE%C7%C0%CA%CB%DE%D7%C5% CD%C8%C5.php (04.06.09)
3. Arthur T.S. All's For the Best [Electronic resource].
URL: http://www.readbookonline.net/read/100/3683/
(3.11.2009)
4. BNC - British National Corpus [Electronic resource]. URL: http://www.natcorp.ox.ac.uk/ (3.11.2009)
5. Fielding H. Bridget Jones’s Diary. Penguine Books, 1999. 288 p.
6. Ludlum R. The Bourne identity [el. resource]. URL: http://www/fictionbook.ru/author/ludlum_robert/jason_(3.11.2009)
Оплачко Ирина Александровна - аспирант кафедры теоретической лингвистики ИГЛУ.
Тел. 55-09-31, 89148459215, е-mail: oplira@mail.ru
Oplachko Irina Alexandrovna - post-graduate student of department of theoretical linguistics of Irkutsk State Linguistic University.
Tel. 55-09-31, 89148459215, e-mail: oplira@mail.ru
