CC BY
63
С.Г. Давыдов
Самодеятельные объединения советской молодежи во второй половине 1940-х - начале 1950-х гг.
Стремление к неформальному общению и созданию самодеятельных объединений по интересам - естественная практика молодежных исканий и процесса самоутверждения. Попытки полностью контролировать молодежную среду и канализировать молодежную энергию исключительно в русле официальных структур противоречат самой логике социализации молодого поколения. Тем не менее эксперименты по реализации этой утопической задачи неоднократно имели место быть в истории. Режим, сложившийся в СССР в 1930-х гг., яркий тому пример. Однако, несмотря на прикладываемые усилия, власти в конечном итоге не удалось обеспечить заявленный уровень единомыслия и единодушия, формализации человеческих отношений, необходимый для предотвращения появлений неподконтрольных социальных ниш в обществе.
Во второй половине 1940-х гг. в особых условиях послевоенного времени молодое поколение советских граждан инициировало процесс восстановления неформальных коммуникаций между людьми. Л.Н. Краснопевцев, лидер нелегальной молодежной группы 1950-х гг., вспоминал: «У нас на историческом факультете Московского университета не только отдельные студенты и группы близких друзей, но и целые курсы... уже в конце 40-х годов выключались из традиционной атмосферы громкой комсомольской идейности, мягко убирали из своего актива протокольных товарищей в сталинках и создавали себе нравственную человеческую обстановку, . стремление к личной свободе охватывало большинство молодежи нашего поколения»1.
В стране спонтанно начали возникать кружки единомышленников и компании по интересам. Как правило, они включали в себя учащуюся молодежь - старшеклассников и студентов младших курсов. Специфика этой возрастной категории определяла особенности ее самоидентификации и выражения своей жизненной позиции через игру в запретное, увлечение романтикой недозволенного. Свою роль играла и неудовлетворенность серостью и однообразием повседневности. Именно эти мотивы привели к возникновению в Челябинске в Троицкой женской школе № 13 неформального общества «Итальянская республика»2, и «Братства нищих сибаритов» в Москве3.
1 Краснопевцев Л. Н. Дело молодых историков // Вопр. истории. 1994. № 4. С. 107.
2 РГАНИ. Ф. 1. Оп. 46. Д. 71. Л. 178.
3 Судьба «Нищих сибаритов» // Память. М., 1976. Вып. 1. С. 238.
32
Сильное впечатление производила на молодежь история сопротивления на оккупированных землях, фильмы «Молодая гвардия», «Тимур и его команда», подпитывающие готовность бороться за правду и светлое будущее. При отсутствии адекватной запросам молодежи воспитательной работы, интересного досуга учащиеся брали на себя функции организатора собственного свободного времени, подражая персонажам книг и кинофильмов. По такому сценарию в 1947-1949 гг. в школах Кировской области возникла целая сеть неформальных группировок: «Тоска», «Тимуровская команда», она же позднее «Веселые ребята», добровольное тайное общество «Невидимка». Последнее было создано непосредственно сразу после просмотра кинофильма «Тимур и его команда»1. Практически эти организации, состоявшие в основном из детей партийных работников и работников органов МВД, выполняли ту же работу по воспитанию молодежи, что и официальные структуры. Например, вступающие в «Тоску» приносили клятву на верность Родине, имели членские билеты с надписью «Любите Родину так, как любили ее краснодонцы», тайно изготовляли и вывешивали затем в пионерской комнате и коридорах школы лозунги, бравшиеся в основном из газеты «Правда»2. Отличие заключалось в уходе от штампов комсомольских и пионерских организаций, стихийном поиске новых, интересных форм деятельности.
Популярной разновидностью неинституциональных молодежных объединений стали кружки самообразования, в которых в неформальной, дружеской обстановке осваивалось наследие русских мыслителей, происходило ознакомление по мере возможности со взглядами буржуазных философов и писателей, документами 20-30-х гг. (стенограммами съездов и политических процессов), религиозными учениями и пр.
Надо отметить, что молодежная самодеятельность довольно часто выражалась через художественно-литературные формы. Первые подобные кружки и группы появились еще во время войны. Так, еще в 1944 г. Эрнст Неизвестный основал с тремя товарищами самообразовательное общество «Любовь и голод правят миром», занявшееся переводом и тиражированием Оруэлла, «изданием» Шестова, Лосского, Соловьева, написанием и заслушиванием докладов по запрещенным в Советском Союзе теософии и генетике3. В начале 50-х гг. неформальные литературные студенческие объединения существовали в Харькове, Челябинске, Ленинграде и некоторых других городах. Их участники устраивали тайные литературные диспуты, выпускали альманахи, включавшие в себя
1 РГАСПИ. Ф. М-1. Оп. 7. Д. 221. Л. 67.
2
2 Там же.
3 Там же. Оп. 126. Д. 424. Л. 64.
33
стихи запрещенных и забытых поэтов, и даже отваживались на публичные выступления, таких, например, как демонстрация нескольких поклонников футуристов из числа первокурсников 1 декабря 1952 г. на философском факультете Ленинградского государственного университета1.
Естественно, реакция властей в лице «компетентных органов» на эти молодежные инициативы была отрицательной, а меры, принимаемые к участникам самодеятельных объединений, нередко самыми суровыми.
Пробудившаяся способность к критическому мышлению, нарастание ощущения несправедливости происходящего, вопиющего расхождения провозглашаемого и реального, бесцеремонное вмешательство государства в личную жизнь, взятые в совокупности, подтолкнули учащуюся молодежь к политической оппозиции. Общими ориентирами служили верность коммунистическим идеалам, ценностям социализма и демократии. Наличная реальность сравнивалась с положениями теории марксизма и работами В. И. Ленина, на первом месте среди которых находилась книга «Государство и революция», полагавшаяся образцом социальной справедливости, в соответствии с которым необходимо было перестроить общество и вернуться к «чистому» марксизму-ленинизму. Именно такую задачу ставили перед собой члены таких нелегальных организаций, как «Армия революции» и «Союз борьбы за демократию». Намерения диссидентов были самыми решительными. Один из лидеров «Воронежской коммунистической партии молодежи» Б. Батуев заявлял: «Мы говорим, что нужно сменить старую партию,... я лично говорю прямо и открыто, что мы шли за свержение, за смену старых законов. Все ясно! И точно, и никаких отклонений, а не замена одного там Ивана Никифоровича Иваном Ивановичем»2.
Точное количество существовавших в период с 1945 по 1953 г. организаций установить не представляется возможным. Сведения о них противоречивы и неполны. Тем более что за названием не всегда стояла собственно организация. Нередки бывали случаи, когда собирались вместе два или три человека и побуждаемые общими мыслями, писали листовку, подписываясь звучно и красиво: «Союз», «Партия» и т. д.
Отсутствие опыта нелегальной работы и конспирации делало подпольщиков легкой добычей идеально отлаженного сыска и надзора, тем более что органы государственной безопасности уделяли самое пристальное внимание студенчеству и учащейся моло-
1 Кулаков В. А профессоров, полагаю, надо вешать // Нов. лит. обозрение. № 14. 1995. С. 210.
2 Еще раз о деле К. П. М. // Комсомольская правда. 1981. 1 марта. С. 2.
34
дежи, подозревая их в склонности к заговорам, направленным на подрыв советского строя.
В такой обстановке уцелеть организационно оформленной оппозиции не представлялось возможным. Средняя продолжительность деятельности нелегальных молодежных групп не превышала 1,5-2-х лет. Многие из них вообще ликвидировались после выпуска 2-3-х прокламаций.
Основная волна арестов пришлась на конец 40-х гг., совпав по времени с очередной волной «идеологического неистовства» в СССР. Только в вузах Ленинграда в 1947-1948 учебном году по обвинению в антисоветских действиях было брошено за решетку 45 студентов1. Аресты прошли также в Москве, Рязани, Тбилиси, Челябинске, Актюбинске и некоторых других городах. В зависимости от тяжести собранных или «наработанных» следствием улик оппозиционеры осуждались на различные сроки заключения: от 10 до 25 лет. С восстановлением в январе 1951 г. смертной казни подпольщиков стали расстреливать.
Как видно, спектр самодеятельных молодежных объединений второй половины 1940-х - начала 1950-х гг. был довольно широк: от нонконформистских кружков по интересам до диссидентства, осмысленного противостояния режиму. Явочным порядком в советском обществе произошло возрождение традиции вольнодумства и неподконтрольных власти инициатив, получившей дальнейшее развитие в годы хрущевской «оттепели».
Н.В. Евдокимова
Краеведческая деятельность библиотек Ленинградской области: история и современность
Возрождение библиотечного краеведения сегодня вызвано небывалым подъемом национального самосознания. В последнее время формируется новый подход к пониманию роли библиотеки в обществе. Если раньше библиотеки рассматривались как идеологические учреждения, ориентированные прежде всего на поддержание государственных ценностей, то сейчас библиотеки разворачиваются к широкому спектру интересов личности, с одной стороны, а с другой - к интересам местного сообщества.
Старейшими библиотеками на территории современной Ленинградской области были монастырские и церковные. В петровское время собиранием книг стали заниматься частные лица, крупные
1 РГАСПИ. Ф. М-1. Оп. 46. Д. 87. Л. 53.
35
