CC BY
89
ISSN 2311-875X (Online) Международные экономические отношения
ISSN 2073-2872 (Print)
САММИТ ШАНХАЙСКОЙ ОРГАНИЗАЦИИ СОТРУДНИЧЕСТВА 2016 г.
И ЗАДАЧИ ОРГАНИЗАЦИИ ПО ОБЕСПЕЧЕНИЮ БЕЗОПАСНОСТИ ЕЕ ИНТЕГРАЦИОННЫХ ПЛАНОВ Анатолий Филиппович КЛИМЕНКО", Юрий Васильевич МОРОЗОВ"^
а кандидат военных наук, профессор, ведущий научный сотрудник, Институт Дальнего Востока РАН, Москва, Российская Федерация klimenko46@mail.ru
ь кандидат военных наук, профессор, ведущий научный сотрудник,
Институт Дальнего Востока, Институт США и Канады РАН, Москва, Российская Федерация morozovyury51@yandex.ru
• Ответственный автор
История статьи:
Принята 17.05.2016 Принята в доработанном виде 16.06.2016
Одобрена 05.07.2016
УДК 339.9 JEL: F52, F53
Ключевые слова:
экономический пояс Шелкового пути, Центрально-Азиатский регион, Шанхайская организация сотрудничества, исламский фундаментализм
Аннотация
Тема. В настоящее время в Центрально-Азиатском регионе происходит крупный геополитический сдвиг, результатом которого становится усиление в нем роли Китая. Главными партнерами стран Центральной Азии в сферах экономики и безопасности становятся Пекин и Москва. Однако это не устраивает Вашингтон, старающийся сохранить свои позиции в регионе. На фоне анализа китайского проекта «Экономический пояс Шелкового пути» и вызовов для его реализации аргументируется необходимость усиления дееспособности ШОС, привлекаемой к реализации китайского проекта.
Цели. Рассмотрение в более широком плане одной из выдвигаемых Узбекистаном задач, связанной с экономической сферой - обеспечение безопасности реализации китайского проекта «Экономический пояс Шелкового пути».
Методология. В работе при помощи анализа и синтеза рассматриваются концептуальные направления деятельности ШОС, которые нашли свое отражение в китайском Плане действий «по совместному строительству Шелкового пояса и пути». Использован контент-анализ отечественной и зарубежной литературы и авторских исследований.
Результаты. Выделены ключевые проблемы, сдерживающие реализацию стратегических планов КНР и ШОС в Центрально-Азиатском регионе. Отмечено, что в ближайшей перспективе их осуществлению будет препятствовать исламский экстремизм, ситуация в Афганистане и западная стратегия в регионе. Это обусловливает объективную необходимость ШОС давать адекватные ответы на вызовы в сфере безопасности в Центрально-Азиатском регионе.
Выводы. В работе предлагается ряд конкретных направлений в области обеспечения безопасности на пространстве ШОС и реализации проекта «Экономический пояс Шелкового пути». В частности, это проведение функциональных преобразований в структуре ШОС, подготовка Концепции региональной безопасности Организации и т.д. Также целесообразно определить порядок мониторинга источников угроз для ШОС и обмена соответствующей информацией, установить процедуру принятия решений и порядок их исполнения соответствующими структурами ШОС.
© Издательский дом ФИНАНСЫ и КРЕДИТ, 2016
Саммит ШОС в Узбекистане и интеграционный проект Китая
Правительство Узбекистана проделало большую работу по созданию необходимых условий для проведения в Ташкенте 23-24 июня 2016 г. саммита ШОС на высшем уровне. В рамках своего председательства в ШОС Узбекистан намерен активизировать выработку мер по усилению совместной борьбы с терроризмом, экстремизмом и сепаратизмом. Именно поэтому главной задачей прошедшего саммита были поиск и подготовка адекватных ответов современным вызовам международной и региональной безопасности и посредством этого - обеспечение устойчивого развития экономики и гуманитарного
сотрудничества в Организацию.
всех
стран,
входящих
Следует отметить, что Узбекистан в рамках сотрудничества в ШОС и ранее прилагал усилия по обеспечению региональной безопасности и борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом, а также урегулированию афганского конфликта, что имеет ключевое значение для безопасности и стабильности всего геополитического пространства ШОС.
Как отмечал на Уфимском саммите (2015 г.) президент Узбекистана И. Каримов1, «важно сохранение и укрепление такого курса ШОС,
1 Президент Республики Узбекистан И.А. Каримов
скончался 2 сентября 2016 г. (прим. ред.).
который обеспечит ненаправленность деятельности Организации против других стран, что закреплено в Хартии и иных основополагающих документах организации». «Также важно, - подчеркивал президент -исключить блоковое мышление и превращение ШОС в военно-политический альянс»2.
Кроме того, председательствуя ныне в Шанхайской организации, Узбекистан большое значение придает не только мерам по расширению взаимодействия между странами-членами для укрепления роли ШОС как надежного гаранта стабильности в регионе, но и развитию всесторонних отношений с ООН и с другими международными организациями.
В предыдущие председательства узбекской стороны в ШОС были рассмотрены многие актуальные вопросы, представлявшие интерес для ее членов. С момента создания ШОС Ташкент выступал за то, чтобы сотрудничество в Организации не ограничивалось вопросами стабильности и безопасности, а включало также развитие торгово-экономического сотрудничества, создание новых транспортных коридоров, реализацию инфраструктурных проектов.
В обобщенном виде эти перспективные направления деятельности ШОС нашли свое отражение в китайском плане действий по совместному строительству так называемого экономического пояса Шелкового пути (ЭПШП), который был озвучен во время работы Боаоского азиатского форума в марте 2015 г. Главные цели этого проекта - создание инфраструктурной, финансовой и телекоммуникационной взаимосвязи среди стран-участниц, а также устранение торговых барьеров в отношении них [1-3].
Географические направления Шелкового пути китайской стороной определены в нескольких вариантах. Некоторые из них (Китай -Центральная Азия (ЦА), Россия - страны Балтии; Китай - страны Персидского залива и Средиземноморья через Центральную и Западную Азию) включают в себя территории стран -участниц ШОС, которых в Пекине рассматривают в качестве активных участников проекта.
Однако китайский план ставится многими специалистами под сомнение в силу целого ряда факторов. Его реализации может помешать периодически усиливающаяся нестабильность внутри некоторых республик Центральной Азии
2 Каримов И. Выступление на Уфимском саммите ШОС 2015 г. URL: http://ru.sputniknews-uz. com/politics/20160208/1717499. html# ixzz41 fDIpGa3
и в регионе в целом. Существуют и иные серьезные препятствия: для успешного функционирования Шелкового пути,
пересекающего более десятка государственных границ, необходимо унифицировать и предельно упростить таможенные и страховые нормы разных стран, а главное, обеспечить по всей трассе политическую стабильность и правопорядок3. А этого сегодня, к сожалению, не может гарантировать ни одна страна, тем более что обстановка внутренней нестабильности и непростые нынешние двусторонние отношения между республиками региона могут осложнить решение этих задач. Кроме того, нельзя не учитывать и то, что Центральная Азия и весь Ближний и Средний Восток буквально опутаны сетью террористических и радикальных
4
экстремистских ячеек .
Это отметил в своем выступлении на московской международной конференции по Афганистану (октябрь 2015 г.) начальник Генерального штаба ВС РФ генерал армии В. Герасимов. По его словам, наряду с кризисом в Ближневосточном регионе, где значительная часть территорий Сирии и Ирака остается под контролем так называемого Исламского государства Ирака и Леванта (ИГИЛ)5, особую озабоченность вызывает обстановка в Афганистане. Нарастающая террористическая активность тормозит развитие этой страны, а значительный приток наркотиков, оружия и подготовленных боевиков с ее территории несут угрозу соседям и в первую очередь странам Центральной Азии, являющимся, за исключением Туркмении, участниками ШОС. Как подчеркнул начальник российского Генштаба, «необходимо совместно искать меры, реализация которых позволит восстановить мир и спокойствие в этой многострадальной стране, не допустить разрастания зоны нестабильности на соседние регионы»6.
Не случайно уже в ноябре 2013 г., через полмесяца после презентации лидером КНР Си Цзиньпином проекта ЭПШП в Астане, конкретной проработкой «экономического пояса» на XXIII совещание глав
3 Морозов Ю.В. Афганистан после 2014 года: стабильность для государств ШОС или новый виток напряженности
в Центрально-Азиатском регионе? // Проблемы Дальнего Востока. 2013. № 2. С. 94-114.
4 Морозов Ю.В. Влияние ближневосточного кризиса на национальные интересы государств ШОС // Проблемы Дальнего Востока. 2013. № 2. С. 27-41.
5 Террористическая организация, запрещенная в Российской Федерации.
6 Герасимов В. Доклад на московской международной научной конференции по Афганистану // Военно-промышленный курьер. 2015. № 39.
правительств стран-участниц ШОС занялась и эта Организация. Тема была продолжена на саммите ШОС в Уфе летом 2015 г., причем на этом форуме поднимались не только экономические проблемы, но и вопросы обеспечения безопасности на пространстве Организации.
Примечательно, что до сих пор в рамках ШОС избегали говорить на эту тему. Однако в условиях нестабильности в Центрально-Азиатском регионе (ЦАР), с учетом проблем Афганистана и угроз переноса деятельности ИГИЛ на территорию Центральной Азии и Кавказа будет логичным, если ШОС, как участник проекта ЭПШП, придет к выводу о необходимости создания какого-либо формата для нейтрализации угроз безопасности на пространстве Организации7. При этом нельзя не учитывать и то, что некоторые из участников ШОС (например, Иран) непосредственно граничат с дестабилизированным Ближневосточным регионом и, наряду с Россией, являлись участниками коалиционных сил, ведших борьбу с ИГИЛ в Сирии еще до начала переговорного процесса конфликтующих сторон, касающегося будущего этой страны.
Отношение ШОС к проекту «Экономический пояс Шелкового пути»
Представляя концепцию ЭПШП на лекции в «Назарбаев-Университете» в Астане (сентябрь 2013 г.), председатель КНР Си Цзиньпин сформулировал программу действий из пяти пунктов:
1) усиление координации государств ЦАР в политической области;
2) интенсификация строительства единой дорожной сети;
3) развитие торговли путем ликвидации торговых барьеров, снижения издержек торговли и инвестиций, повышения скорости и качества экономических операций в регионе;
4) увеличение валютных потоков за счет перехода на расчеты в национальных валютах;
5) усиление роли народной дипломатии, расширение прямых связей между народами стран региона.
При этом в реализации данной программы можно выделить три составные части, делающие акценты на региональной безопасности (п. 1, 2), на
7 КлименкоА.Ф. Направленность деятельности и основные функции Шанхайской организации сотрудничества // Современная жизнь. 2009. № 7-8. С. 17-34.
164 http://fin-izdat.r
развитии торгово-экономических отношений (п. 3, 4) и на углублении культурно-гуманитарных связей участников проекта.
Российский эксперт А. Лукин, анализируя эти составляющие в своей статье «Идея Экономического пояса Шелкового пути и евразийская интеграция», выделил в китайском подходе несколько существенных моментов [1]. Во-первых, углубление сотрудничества
предлагается осуществлять за счет внутренних ресурсов государств региона, в том числе Китая и России. Во-вторых, речь в проекте идет о сотрудничестве государств ЦА прежде всего с Китаем и Россией, а также с другими государствами - участниками ШОС (говорится, например, об Индии, Пакистане и Иране). В-третьих, Си Цзиньпин, говоря о политической составляющей, отмечает необходимость политического взаимодействия как основы экономического сотрудничества. И, в-четвертых, важнейшим фактором углубления сотрудничества в регионе китайский лидер назвал взаимодействие функционирующих здесь международных организаций - ШОС и ЕАЭС.
Все это означает, что Китай не рассматривает евразийскую интеграцию, активно продвигаемую Россией, Казахстаном и Белоруссией, как противоречащую китайским интересам или составляющую конкуренцию ШОС, а напротив, считает ее полезной.
В связи с этим первый российский национальный координатор по ШОС В. Воробьёв задал ряд актуальных для стран - участниц ШОС вопросов:
«Имеется ли в виду ориентировать начатую в Организации подготовку среднесрочной стратегии развития на оказание всемерной поддержки китайскому проекту, иными словами, на практике вести дело к его инкорпорированию в стратегию ШОС? Или, может быть, наоборот - воплощение китайской идеи пойдет через действующие структуры ШОС? Наконец, не сведется ли роль китайской инициативы к тому, чтобы дополнительно стимулировать оживление экономической составляющей Организации, в чем действительно есть потребность?» [4].
Ответы на эти вопросы были даны на Бишкекском экономическом форуме стран ШОС (23 июня 2014 г.), где конкретно обсуждалась предложенная Китаем инициатива создания ЭПШП. Центральными темами форума были современные вызовы экономическому развитию пространства ШОС и преодоление недостатков экономической кооперации государств - участников Организации.
Выступающие на форуме отметили, что суммарный финансово-экономический потенциал стран - участниц ШОС практически мало используется для формирования
общерегионального экономического пространства. Именно поэтому проект по созданию ЭПШП, предложенный КНР, может стать одним из вариантов решения вопроса более тесного и интегрированного сотрудничества. Как заявил действующий в то время генсек ШОС Д. Мезенцев, «Шанхайская организация сотрудничества принимает и поддерживает предложение Китая о создании экономического пояса Великого Шелкового пути.... Экономический пояс должен добавить новые рабочие места, содействовать развитию национальных инфраструктур, активизировать национальные рынки, но при этом не должен стать фактором напряжения в конкурентной среде»8.
В связи с этим представляется актуальным следующее:
1) программа создания экономического пояса Шелкового пути могла бы стать катализатором многостороннего экономического сотрудничества государств ШОС и проводиться под эгидой этой Организации. Это позволило бы сконцентрировать наибольшее количество ресурсов, а также стимулировать экономическое развитие государств ЦАР без вмешательства нерегиональных сил;
2) программа ЭПШП призвана обеспечить геополитические интересы ее участников. Не случайно к ней привлечены участвующие в ШОС государства или состоящие в ней в качестве наблюдателей (Иран, Афганистан). Акценту на региональную координацию соответствует и взаимодействие китайского проекта с Евразийским экономическим союзом, что было подтверждено сначала на майской встрече лидеров России и Китая, а затем и на саммитах БРИКС и ШОС в Уфе. Заметим, что для ЕАЭС, ШОС и группы участников программы ЭПШП характерно перекрестное членство. При этом постоянными членами в этих структурах являются РФ и КНР, которые, будучи постоянными членами Совбеза ООН, значительно повышают политический вес каждого объединения своим членством [5].
С учетом сказанного, на саммите в Уфе члены Шанхайской организации единогласно выступили
8 India News, Latest Political News in India, National News.
URL: http://thehindu.com/news/international/world/china-says-new-silk-road-needs-sco-security
с поддержкой инициативы Китая. Об этом говорится в сообщении по итогам заседания Совета глав государств - участников ШОС. «Государства-члены поддерживают инициативу КНР о создании экономического пояса Шелкового пути», - подчеркивается в сообщении. Это, по сути, дало старт конкретной работе по претворению в жизнь выдвинутой китайским лидером концепции построения ЭПШП.
Вместе с тем такой старт невозможен без активной деятельности созданной рабочей группы в рамках ШОС, которая занималась бы конкретной проработкой, а впоследствии и реализацией концепции построения ЭПШП в тесной увязке с программой Евразийского экономического союза.
Что же касается непосредственно России, то, как нам представляется, в ее интересах целесообразно как можно активнее развивать транс-евразийские коридоры, проходящие через ее территорию. Это прежде всего касается Транссиба, а в перспективе - Северного морского пути. Главная цель - их последующая интеграция в экономический пояс Шелкового пути. В этом случае поводов для превращения конкуренции названных путей в конфронтацию с создаваемыми путями в рамках ЭПШП будет значительно меньше, а выигрыш - более ощутим.
Подводя краткий итог сказанному, отметим заинтересованность стран - участниц ШОС, в том числе и России, в реализации выгодного для них проекта ЭПШП. Вместе с тем нельзя забывать и о тех вызовах и трудностях, которые могут серьезно осложнить реализацию этого проекта.
Основные вызовы реализации интеграционных программ на пространстве ШОС
Следует заметить, что по состоянию на начало 2016 г. состав ШОС существенно расширился. Ее участниками стали 16 стран, в том числе: постоянные члены - Россия, Китай, Казахстан, Киргизия, Таджикистан, Узбекистан, Индия и Пакистан; наблюдатели - Иран, Монголияи Белоруссия; партнеры по диалогу - Азербайджан, Армения, Турция, Шри-Ланка, Камбоджа и Непал. Таким образом, пространство ШОС теперь уже охватывает большую часть восточной Евразии. Также в ее составе два постоянных члена Совета Безопасности ООН и четыре ядерные державы.
Для всех участников ШОС наибольшую опасность представляют сепаратисты и фундаменталисты движений Талибан, Аль-Каида, Исламское движение Узбекистан, активизирующиеся на территории Афганистана после ухода основных
сил западной коалиции из этой страны. Другие экстремистские организации, в частности, ИГИЛ, действующие на Ближнем Востоке, также представляют угрозу членам ШОС, поскольку территория, на которой они действуют, непосредственно примыкает к пространству ШОС.
Так, Исламское государство Ирака и Леванта (ИГИЛ) является непризнанным международным сообществом квазигосударством с шариатской формой правления, которое в июне 2014 г. провозгласило себя всемирным халифатом. Контролируя значительные территории Ирака и Сирии, экстремисты планировали распространение активности на Россию, Центральную и Юго-Восточную Азию. В рядах военных формирований исламистов проходят идеологическую обработку и подготовку боевики из многих стран мира, включая европейские государства, Россию, и многие другие страны, являющиеся в том или ином статусе участниками ШОС. Серьезным препятствием для этих планов стало активное участие России в отражении агрессии ИГИЛ против Сирии.
По нашему мнению, опасность для ШОС, исходящая от экстремистов Исламского государства, может реализоваться в двух наиболее вероятных вариантах.
Первый вариант связан с вероятностью поражения военных формирований экстремистов ИГИЛ в Сирии и Ираке и утрате ими контроля захваченных территорий в результате начавшихся переговоров между оппозицией и
правительственными силами Сирии. Однако это не будет означать, что их движение исчезнет окончательно, а ситуация на Ближнем Востоке стабилизируется. Сохранившиеся сетевые структуры ИГИЛ могут перейти к партизанским действиям, организуя массовые террористические атаки, причем не только в Ираке и Сирии9. Вероятность осуществления этого варианта во многом обусловлена желанием (или нежеланием) США и возглавляемой ими части антиигиловской коалиции покончить с ИГИЛ. Не секрет, что к созданию Исламского государства в свое время приложили руку и Соединенные Штаты в лице своих спецслужб. Выгодна ли им стабилизация обстановки на Ближнем Востоке и, в первую очередь, в Сирии? Однозначного ответа здесь нет, даже несмотря на положительную динамику российско-американского взаимодействия по
9 Произошедшие летом 2016 г. одиночные террористические акты на территории некоторых стран Западной Европы (Франции, Бельгии, ФРГ) подтвердили справедливость данного предположения (прим. ред.).
166 http://fin-izdat.r
примирению конфликтующих сторон. Наши сомнения подтверждает развернутая
американцами и их союзниками антироссийская информационная кампания после успешных действий против исламистов в Сирии российских воздушно-космических сил (ВКС).
Действуя по заранее согласованным с сирийцами целям, российские ВКС добились серьезных результатов. Уничтожены десятки пунктов управления ИГИЛ, их складов с боеприпасами и других объектов инфраструктуры, сотни террористов и большое количество боевой техники, что позволило сирийской армии перейти в контрнаступление. Более того, многие антиправительственные формирования
согласились на предложенное Россией перемирие и сложили оружие10.
Однако попытки примирения конфликтующих сторон могут и провалиться, и военные действия в Сирии возобновятся с новой силой. Но даже в случае военного поражения формирований ИГИЛ граничащая с хаосом нестабильность в странах Ближнего Востока будет сохраняться еще длительное время. Вероятность реализации приведенного варианта развития обстановки в этом регионе довольно-таки высока.
Второй вариант связан с ситуацией в Афганистане и несет непосредственную опасность для целого ряда государств -участников ШОС. Из различных источников известно, что на стороне ИГИЛ воюют от 5 до 7 тыс. выходцев из России и других стран СНГ. Терпя поражение на Ближнем Востоке, они уже начинали просачиваться в нестабильный Афганистан, а также на территории центральноазиатских республик и других государств ШОС, чтобы применять там полученные в Сирии и Ираке навыки террора, минно-взрывной войны и ведения боевых действий в условиях города [6].
Так, по оценке Генштаба ВС РФ, в Афганистане действуют до 50 тыс. боевиков объединенных в более чем 4 тыс. отрядов и групп различной направленности: Талибан, Аль-Каида, Исламская партия Афганистана, Исламское движение Узбекистана, движение Сираджуддина Хаккани, движение талибов Пакистана и Кветта Шура. Кроме того, в Афганистане находится от 2 до 3 тыс. боевиков Исламского государства, и их численность постоянно растет [7].
10 Гаврилов Ю. Боевики бегут с позиций // Российская
газета. № 6807 (236). 20.10.2015.
В 2015 г. Талибан начал мощное наступление на города и провинции Северного Афганистана. Боевиками был взят город Кундуз, трехсоттысячный провинциальный центр в 70 км от границы с Таджикистаном. Правда, афганской армии с помощью американской авиации впоследствии удалось вытеснить исламистов из города. Но талибы ушли из Кундуза организованно и унесли с собой захваченное у афганской армии оружие, транспорт и миллионы долларов, захваченных в банках. Также талибы по-прежнему контролируют большинство уездов этой провинции, сосредоточиваясь на восточном и северном направлениях, в сторону таджикской границы. Таким образом, данный факт имеет не только символическое значение. В политическом плане Талибан проявил себя окрепшей военной силой, претендующей на долю власти над территорией Афганистана. Геостратегическое же значение события состоит в том, что боевикам открывается дорога на Кабул и далее на север страны, к границам Таджикистана, чем обеспечивается выход экстремистов
в Центральную Азию.
Одновременно талибы развязали бои с правительственными силами в соседних провинциях. Они нацелены на установление контроля стратегической дороги, ведущей через тоннель под перевалом Саланг на север Афганистана. Талибы уже несколько месяцев контролируют ряд уездов афганского Бадахшана, что подтверждают официальные власти в Кабуле. Этот район становится главным плацдармом исламистов для переправы через р. Пяндж в Таджикистан и объединения их с местными радикалами.
Ситуацию в Афганистане усугубляет недостаточная подготовка и оснащенность афганских силовых структур, что не позволяет им эффективно проводить операции против незаконных вооруженных формирований. Это не позволяет официальному Кабулу решить задачи по стабилизации политической и социально-экономической обстановки в стране, что усиливает недоверие местного населения к центральной власти.
Приведенные факты позволяют сделать вывод о том, что проблему нестабильности в Афганистане в обозримый период времени решить не удастся11. Это будет способствовать дальнейшему обострению ситуации в государстве,
11 Клименко А.Ф. Направленность деятельности и основные функции Шанхайской организации сотрудничества // Современная жизнь. 2009. № 7-8. С. 17-34.
установлению контроля экстремистов над целыми провинциями, сращиванию террористических формирований с организованной преступностью. Как следствие, это приведет к увеличению производства опиатов и объемов наркотрафика, ухудшению социально-экономического положения афганцев, росту числа безработных, оттоку граждан из страны и усилению политических позиций экстремистских организаций.
Оценивая ситуацию в Афганистане и Центрально-Азиатском регионе, нельзя не принимать во внимание и «американский фактор»12 [8].
После событий 11 сентября 2001 г. отношение Вашингтона к Центральной Азии и характер сотрудничества с государствами региона резко изменились - увеличилась потребность тылового обеспечения военной операции США в Афганистане, а значит, и зависимость от доступа к военной инфраструктуре региона. Вашингтон стал придавать большее значение сотрудничеству в сфере безопасности со странами ЦА, где у него появились базы, и геополитическим позициям США в регионе в целом. Из зоны второстепенного внимания Центральная Азия превратилась в регион, занимающий важное место в стратегии США.
В нынешних условиях, когда присутствие частей ВС США в Афганистане существенно сокращается, курс Вашингтона в регионе будет формироваться в контексте ограничений ассигнования на оборону и решения новых геополитических задач. 9 февраля 2016 г. министерство обороны США опубликовало проект оборонного бюджета на 2017 г. Он содержит несколько особенностей.
Во-первых, в 2017 г. оборонный бюджет составит 583 млрд долл. США, причем будут увеличены расходы на военные действия за рубежом. При этом основной бюджет страны сократился на 1,9%.
Во-вторых, проект перечисляет пять угроз для Соединенных Штатов со стороны России, Китая, КНДР, Ирана и ИГИЛ. В нем особо отмечается, что основная угроза будет исходить от Китая
12 Гордиенко Д.В., Рыжонков В.Н. Оценка уровня
экономической безопасности восточных регионов России
// Национальные интересы: приоритеты и безопасность. 2011. № 24. С. 52-63; Гордиенко Д.В. Влияние мирового финансово-экономического кризиса на изменение уровня экономической
безопасности России // Национальные интересы: приоритеты и безопасность. 2010. № 35. С. 46-68; Жилкина Ю.В. Международная безопасность в эпоху глобализации мировой экономики // Национальные интересы: приоритеты и безопасность. 2010. № 25. С. 62-67.
и России, то есть предполагается, что возникнет соперничество между сверхдержавами.
В-третьих, особое значение придается бюджету на исследования и разработки, связанные с новой военной стратегией США - Third Offset, цель которых - получить военное и технологическое преимущество над Россией и Китаем в долгосрочной перспективе13.
К тому же ряд кризисов последнего времени, разразившихся в различных регионах мира, вытесняет Центральную Азию из американской повестки дня в сфере внешней политики и безопасности. Кампания против Исламского государства в Сирии и Ираке, кризис на Украине, гражданские войны в Йемене и Ливии, вступление в действие ядерного соглашения с Ираном и противостояние усиливающемуся напору Китая превосходят по своему значению события в Центрально-Азиатском регионе. Именно поэтому значение Центральной Азии для американских интересов постепенно уменьшается14.
В перспективе в этом регионе Вашингтон будет использовать имеющиеся рычаги влияния, а также политику «мягкой силы» и «стратегии непрямых действий». Приоритетным направлением станет сотрудничество с Казахстаном и Узбекистаном.
Факты применения американцами «стратегии непрямых действий» в регионе свидетельствуют об этом. После активизации «евромайдана» на Украине, к примеру, резко увеличилось финансирование неправительственных
организаций (НПО) в Киргизии и Таджикистане. Силами расположенных в этих государствах НПО спецслужбы США пытаются дестабилизировать власть в этих республиках. Международная общественная организация «Фидокор» объявила, что совместно с Объединением юридических лиц «Ассоциация развития гражданского общества» (АРГО) начинает реализацию проекта развития «сетей некоммерческих организаций в Республике Таджикистан в рамках программы «Развитие через региональное сотрудничество». Данная программа реализуется при финансовой поддержке Агентства США по международному развитию в республиках Центральной Азии (USAID/CAR)15.
13 Ватанабэ Есикадзу. Военная конкуренция США, России и Китая.
URL: http://inosmi.ru/military/20160229/235569386.html
14 Румер Е., Сокольский Р., Стронски П. Политика США в Центральной Азии 3.0.
URL: http://inosmi.ru/politic/20160321/235793015.html
15 Таджикистан и его место в мире - по мнению «друзей демократии». URL: http://notum.info
Один из главных спонсоров таких НПО -Национальное агентство международного развития (^АГО) - финансирует новую международную исламскую организацию «Мусульманская интеграция в Центральной Азии», созданную в Душанбе и объединившую запрещенные в исламских странах экстремистские группировки Хизб-ут-Тахрир, Исламское движение Узбекистана и движение «Акрамия»16.
Таким образом, НПО и радикальные исламисты финансируются из одного источника. Следовательно, факторы нестабильности в Афганистане и в ряде центральноазиатских стран ШОС тесно связаны между собой, а нити дестабилизации находятся в руках Вашингтона.
Подтверждением тому, что целью политики США в Центральной Азии является создание хаоса, служит и препятствование экономическому развитию данного региона. В Вашингтоне откровенное раздражение вызывает вклад Китая, Индии, Ирана и России в мирное строительство и экономическое развитие Афганистана. Американцами движет боязнь того, что Кабул может окончательно войти в сферу влияния ШОС, тем более что Афганистан, имея статус наблюдателя, претендует на полное членство в этой Организации17.
Именно поэтому под нажимом Вашингтона НАТО отменило программу передачи афганцам российских вертолетов Ми-17, заблокирован еще ряд программ по безопасности, в числе которых -подготовка в России офицеров афганского и пакистанского наркоконтроля18. Их цель очевидна - сохранить у границ стран ЦА источник террористической и наркотической угрозы. Можно привести и другие аналогичные примеры, в частности, причастность ЦРУ к развитию афганского наркотрафика, но и без того очевидно, что проблема обеспечения безопасности ЦА не может быть эффективно решена без ликвидации основного дестабилизирующего фактора -геополитического присутствия США в регионе.
В то же время, по сообщению РИА «Новости» от 15 октября 2015 г., президент США Б. Обама заявил, что войска США не полностью выводятся из Афганистана к концу 2016 г. и что 5,5 тыс. военнослужащих будут по-прежнему находиться в
16 Шелкова О. ШОС и насущные проблемы безопасности Центральной Азии // Евразийская интеграция - Ритм Евразии. 21.04.2014.
17 Там же.
18 Там же.
стране и далее. По этой причине США замедлили сокращение своего контингента в ИРА, который составляет 9,8 тыс. чел. - на этом уровне военное присутствие США сохраняется на протяжении практически всего 2016 г. [9].
Наряду с ситуацией в Афганистане крайне негативно выглядят непростые, порой переходящие во враждебные, отношения между отдельными государствами, входящими в ШОС. Например, Узбекистан и Киргизия не могут договориться по вопросам водопользования. Президент Узбекистана И. Каримов даже не исключал, что проблемы с водой в Центрально-Азиатском регионе в скором будущем «могут усугубиться до такой степени, что вызовут не только серьезное противостояние, но даже войны»19.
Кроме того, в регионе не решены пограничные проблемы. Перманентные приграничные конфликты вспыхивают на границе Таджикистана с Киргизией, Киргизии с Узбекистаном, Узбекистана с Таджикистаном. Словом, у большинства центральноазиатских стран есть друг к другу серьезные претензии [10].
На этом фоне вполне очевидно, что США и в дальнейшем будут использовать незавершенность формирования ШОС и отсутствие в рамках этой организации практических механизмов
обеспечения безопасности его участников. В связи с этим на повестку дня выходит необходимость уточнения статуса ШОС и повышения дееспособности Организации в деле обеспечения региональной безопасности и стабильности.
Некоторые рекомендации по повышению возможностей ШОС в деле обеспечения региональной безопасности и интеграционных планов Организации
Проблема повышения возможностей ШОС в плане обеспечения безопасности своих участников от различного рода военных угроз уже давно стоит на повестке дня. Институтом Дальнего Востока РАН неоднократно предлагались варианты решения этой проблемы [11], но всякий раз эти предложения не находили понимания у большинства как российских, так и китайских коллег, а главное - в министерствах иностранных дел обоих государств и среди бюрократического аппарата ШОС. К счастью, в последнее время «лед тронулся».
19 Князев А. «Талибан» обойдется без помощи ОДКБ в борьбе с Исламским государством // Независимая газета.
19.10.2015.
Как положительный факт и частичное решение проблемы обеспечения коллективной
безопасности участников ШОС можно рассматривать созданный при Организации институт антитеррористических учений «Мирная миссия». Благодаря регулярным маневрам решены многие правовые вопросы пребывания войск и военной техники на территории других государств. Командиры, штабы и войска получили опыт совместных действий при решении различных боевых задач и осуществлении всех видов обеспечения боевых действий, ведущихся коалиционными группировками войск и сил. С принятием в состав ШОС новых государств количество участников этих маневров, очевидно, расширится [12].
В то же время осознание того, что военно-политическая обстановка в регионе и вокруг него осложняется, причем ее дальнейшая эскалация может происходить лавинообразно, привело к пониманию, что все это требует постоянного мониторинга складывающейся ситуации и быстрого реагирования в масштабе времени, близком к реальному, на ее изменения. По этой причине меняется и отношение во многих государствах - членах ШОС к способности (или неспособности) этой Организации давать адекватный ответ на вызовы безопасности ее участников.
В качестве первоочередных задач ШОС в этом плане, по нашему мнению, можно выделить следующие:
• способствование трансформации Афганистана -нынешнего «экспортера» нестабильности, наркотиков и терроризма в качественно иное, единое и самодостаточное государство;
• воспрепятствование созданию в Центральной Азии нерегиональными акторами плацдарма для дестабилизации обстановки в странах региона методом подрывных действий и «цветных революций», а также контроля ими Китая, Ирана и России из уязвимых для них тыловых районов;
• недопущение прямой агрессии с чьей-либо стороны против государств - участников ШОС;
• организация системы безопасности единого экономического транспортно-логистического пространства и других объектов инфраструктуры на всем пространстве ШОС, особенно в части, касающейся реализации интеграционного проекта ЭПШП;
• противодействие нетрадиционным угрозам, в первую очередь - наркоторговле, незаконной миграции, контрабанде оружия и др.
Для решения этих задач министр иностранных дел РФ С. Лавров на заседании Совета министров иностранных дел ШОС в Душанбе в сентябре 2014 г. сформулировал ряд рекомендаций по усилению дееспособности ШОС. В частности, для укрепления безопасности стран ШОС он предложил преобразовать региональную антитеррористическую структуру в Центр по борьбе с новыми вызовами и угрозами, для начала распространив его деятельность на сферу борьбы с наркобизнесом. В целях противодействия распространению экстремизма в странах Центральной Азии российский министр предложил странам ШОС подписать рамочное соглашение о взаимодействии по пограничным вопросам.
В свою очередь, с инициативой создать при ШОС новый орган - аппарат национальных военных советников - на совещании глав оборонных ведомств стран - участниц ШОС (июнь 2015 г., Санкт-Петербург) выступил министр обороны РФ генерал армии С. Шойгу. По его словам, такой орган мог бы выступить генератором идей для руководства Организации в плане подготовки рекомендаций по более активному использованию военных возможностей стран - участниц ШОС в интересах их безопасности.
Заместитель начальника Генштаба ВС РФ генерал-полковник С. Истраков в своем выступлении на прошедшей в Москве Международной конференции по Афганистану развил эту мысль. По его мнению, аппарат национальных военных советников (или специальная рабочая группа) могут быть сформированы при секретариате ШОС (или при совете министров обороны Организации) соответственно. На данный орган предполагается возложить вопросы взаимодействия как с национальными вооруженными силами, так и с РАТС ШОС, ОДКБ, Антитеррористическим центром СНГ. Через этот аппарат (рабочую группу) будет вестись обмен данными об организациях экстремистов, незаконных вооруженных формированиях, способах и тактике их действий20.
Заместитель министра обороны А. Антонов на VI Сяншаньском форуме по безопасности в Пекине, отвечая на вопросы журналистов, подтвердил, что
20 Истраков С. Выступление на московской международной научной конференции по Афганистану (октябрь 2015 г.). // Военно-промышленный курьер. 2015. № 39.
170 http://fin-izdat.r
ШОС настроена на тесную координацию и конструктивное взаимодействие с партнерами. По его словам, на упомянутом совещании министров обороны государств - членов ШОС «принято решение о проработке российской инициативы о создании института национальных военных советников при ШОС... Ее реализация позволит повысить эффективность совместных действий, а также более активно привлекать возможности оборонных ведомств для поддержания безопасности и стабильности в зоне ответственности Организации». Там же приняты решения о дальнейшем расширении Организации, которые призваны вывести ШОС «на более эффективный уровень партнерства во всех сферах, включая военную». При этом он особо подчеркнул, что у участников ШОС нет намерений «превращать эту Организацию в военно-политический союз»21.
Нельзя не заметить, что идеи, выдвинутые должностными лицами МО РФ, во многом перекликаются с высказанными ранее предложениями Института Дальнего Востока РАН22.
Практические предложения по повышению дееспособности ШОС в решении проблемы безопасности стала выдвигать и китайская сторона. Во время визита в Казахстан в 2014 г. премьер-министр Китая Ли Кэцянь заявил, что ШОС должна стать защитником Евразии. В ходе своего обращения на XIII саммите ШОС на уровне премьер-министров он призвал к созданию в этой Организации нового центра, который займется работой над прогнозированием будущих проблем безопасности для Евразии. Он также призвал своих партнеров отработать механизмы, которые наряду с киберпреступлениями будут способствовать борьбе с терроризмом и незаконным оборотом наркотиков. В Астане премьер-министр КНР также выделил Афганистан в качестве государства, которое нуждается в поддержке для сохранения «внутренней стабильности», достижения примирения и восстановления экономики страны23.
21 Антонов А. Ответы на вопросы журналистов
// VI Сяншаньский форум по безопасности. ИТАР-ТАСС. Пекин, 17.10.2015.
22 Клименко А. Ф. Перспективы развития военно-политической обстановки в Центральной Азии. Взаимодействие ОДКБ и ШОС по обеспечению региональной безопасности. // Национальные интересы: приоритеты
и безопасность. 2014. № 30. С. 39-47.
23 India News, Latest Political News in India, National News. URL: http://thehindu.com/news/international/world/china-says-new-silk-road-needs-sco-security
И, наконец, председатель КНР Си Цзиньпин на саммите в Уфе в ходе своего выступления на заседании Совета глав государств ШОС в расширенном составе высказал довольно-таки емкое и радикальное по содержанию предложение: «Нужно укрепить дееспособность и создать крепкую защитную стену безопасности в регионе. Следует активизировать политические контакты и координацию, разработать меры реагирования и совместно защищать безопасность власти, политического строя, общественной стабильности во всех государствах - членах Организации. Необходимо укреплять сотрудничество с Афганистаном в области безопасности, помогать афганским силам безопасности в повышении боеспособности, играть большую роль в содействии национальному примирению Афганистана и восстановлению экономики этой страны»24.
Заслуживают внимания и практические шаги наших китайских партнеров в сфере правового обеспечения прозвучавших предложений. По сообщению агентства «Синьхуа» от 28 декабря 2015 г., на XVIII сессии постоянного комитета Всекитайского собрания народных представителей 12-го созыва был принят закон КНР о борьбе с терроризмом.
Официальный Пекин, комментируя применение нового закона, делает акцент не на возможности операций за рубежом, а на внутренних угрозах. В то же время этот закон позволяет китайской армии вести антитеррористические операции вне пределов страны. Принятый закон устанавливает, что борьба с терроризмом внесена государством в стратегию национальной безопасности. Предусмотрено наращивание возможностей по борьбе с терроризмом за счет комплексного применения политических, экономических, юридических, культурных, образовательных, внешнеполитических и военных методов для контртеррористической работы. Согласно закону, в стране будет создан руководящий орган по антитеррористической деятельности, который станет одновременно руководить и управлять контртеррористической работой в
общенациональном масштабе25. Таким образом, Народно-освободительная армия Китая теоретически получит право действовать так же, как и российские ВКС в Сирии.
24 Стенограмма заседания Совета глав государств -участников ШОС в расширенном составе.
URL: http://kremlin. ru/catalog/persons/351/events/49908
25 Богданов Ю. Китай берет пример с России в борьбе с терроризмом. URL: http://vz.ru/world/2015/12/28/786230.html
В целом при всех непростых отношениях между имеющими отношение к ШОС государствами на передний план выходит их готовность действовать единым фронтом против общей угрозы. Это означает и понимание того, что приоритетными проектами для ШОС являются не только стратегические программы экономического развития, но и развитие практического взаимодействия в сфере безопасности.
В современных условиях необходимо предпринимать практические шаги в этом направлении - создать в составе РАТС или в структуре секретариата ШОС небольшую группу профессионалов (возможно, из числа предлагаемых министром обороны России С. Шойгу военных советников), которые непосредственно занялись бы разработкой и реализацией выдвигаемых Россией и Китаем предложений. То есть подготовить концепцию региональной безопасности Шанхайской организации сотрудничества, в которой, по нашему мнению, могли бы быть отражены следующие положения:
— состав субъектов ШОС, на которые распространяется действие этого документа;
— жизненно важные общие и особые интересы членов ШОС;
— виды внешних и внутренних угроз этим интересам;
— цели и задачи сотрудничества участников ШОС в сфере безопасности;
— состав и структура органов, ответственных непосредственно за обеспечение безопасности;
— методы обеспечения безопасности, а также порядок выделения для этого необходимых ресурсов, сил и средств в случае возникновения угрозы Организации в целом или отдельным ее участникам;
— порядок взаимодействия с ОДКБ и другими организациями по безопасности, а также иные вопросы [13].
Целесообразно также определить порядок мониторинга источников угроз, обмена соответствующей информацией, установить процедуру принятия решений и порядок их исполнения соответствующими структурами Шанхайской организации сотрудничества [14].
Упомянутая группа военных советников могла бы составить основу комитета по координации
военного сотрудничества или иного органа, обеспечивающего руководство выделяемыми в его распоряжение силами и средствами.
Вместе с тем чтобы региональные механизмы безопасности ШОС начали работать на практике, необходимо, на наш взгляд, обозначить четкие временные рамки реализации озвученных предложений по повышению дееспособности ШОС в сфере обеспечения региональной
стабильности и выделить ресурсы для их осуществления. В этом случае ШОС имеет шанс стать влиятельным субъектом и, наряду с ОДКБ, одной из основ архитектуры региональной безопасности, способной обеспечить в том числе успешную реализацию проектов ЭПШП. В противном случае ожидания от ШОС активности в сфере обеспечения региональной безопасности и стабильности будут напрасными.
Список литературы
1. Лукин А.В. Идея «экономического пояса Шелкового пути» и евразийская интеграция // Международная жизнь. 2014. № 7. С. 84-98.
2. Лузянин С.Г. Внешняя политика Китая: от регионального к глобальному. В кн.: Российско-китайское сотрудничество в Северо-Восточной Азии. М.: Изд-во ИДВ РАН, 2012. С. 31-55.
3. Лузянин С.Г. Владивосток - 2012: измерения АТЭС // Азия и Африка сегодня. 2012. № 11. С. 2-11.
4. Воробьёв В.Я. О китайской идее построения «экономического пространства Великого Шелкового пути // Россия в глобальной политике. 2014. № 3. С. 142-151.
5. Бергер Я.М. Эволюция геополитических взглядов в Китае // Проблемы Дальнего Востока. 2010. № 4. С. 23-37.
6. Морозов Ю.В. Стратегия Запада в Центрально-Азиатском регионе в начале XXI века. М.: Изд-во ИДВ РАН, 2016. 376 с.
7. Гордиенко Д.В., Лузянин С.Г. Оценка уровня безопасности стран Северо-Восточной и Центральной Азии: монография. М.: Изд-во ИДВ РАН, 2013. 88 с.
8. Лузянин С.Г. Безопасность в Восточной Азии: только по американскому рецепту? В кн.: Проблемы безопасности в Северо-Восточной Азии. М.: Изд-во ИДВ РАН, 2012. С. 5-15.
9. Морозов Ю.В. Американская политика и стратегия в локальной войне в Афганистане и их влияние на региональную безопасность. М.: Изд-во Ин-та США и Канады РАН, 2015. 200 с.
10. Гордиенко Д.В. Оценка уровня экономической безопасности восточных регионов России. В кн.: Проблемы безопасности в Северо-Восточной Азии. М.: Изд-во ИДВ РАН, 2012. С. 124-155.
11. Клименко А.Ф. О налаживании взаимодействия ОДКБ и ШОС. В кн.: Стратегия развития Шанхайской организации сотрудничества до 2025 года: исходные реалии и фактор российско-китайского партнерства. М.: Изд-во ИДВ РАН, 2015. С. 129-140.
12. Клименко А.Ф. Российско-китайское сотрудничество в борьбе против терроризма. В кн.: Стратегический партнерский диалог между Россией и Китаем. Современное состояние, проблемы и предложения. М.: Форум, 2014. 256 с.
13. Клименко А.Ф. Стратегия развития Шанхайской организации сотрудничества: проблема обороны и безопасности. М.: Изд-во ИДВ РАН, 2009. 348 с.
14. Лузянин С.Г., Морозов Ю.В. ШОС: возможные пути развития // Азия и Африка сегодня. 2010. № 4. С.41-45.
ISSN 2311-875X (Online) International Economic Relations
ISSN 2073-2872 (Print)
THE 2016 SUMMIT OF THE SHANGHAI COOPERATION ORGANIZATION AND ITS GOALS FOR SECURITY OF ITS INTEGRATION PLANS
Anatolii F. KLIMENKOa, Yurii V. MOROZOV1
M
a Institute of Far Eastern Studies, Russian Academy of Sciences, Moscow, Russian Federation klimenko46@mail.ru
b Institute of Far Eastern Studies, Russian Academy of Sciences, Moscow, Russian Federation morozovyury51@yandex.ru
• Corresponding author
Article history: Abstract
Received 17 May 2016 Importance Currently, the Central Asian region undergoes a substantial geopolitical shift, which
Received in revised form results in a stronger position of China. Beijing and Moscow become the principal partners of the
16 June 2016 Central Asian States in economy and security. Analyzing the Chinese project of the Silk Road
Accepted 5 July 2016 Economic Belt and challenges for its implementation, we provide the rationale for strengthened
powers and capacities of the Shanghai Cooperation Organization, which is called to bring JEL classification: F52, F53 the Chinese project into life.
Objectives The research constitutes a more extensive analysis of economic objectives proposed by Uzbekistan, i.e. ensuring the security of the Chinese project of the Silk Road Economic Belt. Methods Relying upon analysis and synthesis, we overview conceptual areas for the SCO activities, which were embodied in the Chinese Road Map for joint construction of the Silk Road Belt. We conducted a content analysis of national and foreign literature and individual researches. Results The article underlines key issues that prevent the People's Republic of China and Shanghai Cooperation Organization from implementing their strategic plans in the Central Asian region. As we note, they will be obstructed by the Islamic extremism, the situation in Afghanistan and the Western strategy in the region. It makes the SCO respond respectively to security challenges in the Central Asian region.
Keywords: Silk Road Economic Conclusions and Relevance The research enumerates some specific areas for ensuring the security Belt, Central Asian region, in the SCO region and implementing the Silk Road Economic Belt project, preparing the Concept
Shanghai Cooperation for Regional Security of the SCO, etc. It would be reasonable to set up a procedure for monitoring
Organization, Islamic sources of threats to the SCO and exchange of respective information, decision-making procedure
fundamentalism and rules for the relevant structures of the SCO to perform those decisions.
© Publishing house FINANCE and CREDIT, 2016
References
1. Lukin A.V. [The idea of 'Silk Road Economic Belt' and the Eurasian integration]. Mezhdunarodnaya zhizn' = International Affairs, 2014, no. 7, pp. 84-98. (In Russ.)
2. Luzyanin S.G. Vneshnyaya politika Kitaya: ot regional'nogo k global'nomu. V kn.: Rossiisko-kitaiskoe sotrudnichestvo v Severo-Vostochnoi Azii [China's foreign policy: from regional consideration to global ones. In: The Russian-Chinese cooperation in Northeast Asia]. Moscow, IFES Publ., 2012, pp. 31-55.
3. Luzyanin S.G. [Vladivostok - 2012: the APEC measurements]. Aziya i Afrika segodnya = Asia and Africa Today, 2012, no. 11, pp. 2-11. (In Russ.)
4. Vorob'ev V.Ya. [On the Chinese idea of building an 'economic space of the Great Silk Road']. Rossiya v global'noi politike = Russia in Global Affairs, 2014, no. 3, pp. 142-151. (In Russ.)
5. Berger Ya.M. [The evolution of geopolitical views in China]. Problemy Dal'nego Vostoka = The Far Eastern Affairs, 2010, no. 4, pp. 23-37. (In Russ.)
6. Morozov Yu.V. Strategiya Zapada v Tsentral'no-Aziatskom regione v nachale XXI veka: monografiya [The Western strategy in the Central Asian region in early 21st century: a monograph]. Moscow, IFES Publ., 2016, 376 p.
7. Gordienko D.V., Luzyanin S.G. Otsenka urovnya bezopasnosti stran Severo-Vostochnoi i Tsentral'noi Azii: monografiya [Evaluating the security level of the Northeast and Central Asian countries: a monograph]. Moscow, IFES Publ., 2013, 88 p.
8. Luzyanin S.G. Bezopasnost' v Vostochnoi Azii: tol'ko po amerikanskomu retseptu? V kn.: Problemy bezopasnosti v Severo-Vostochnoi Azii [Security in East Asia: is there the U.S. prescription only? In: Security issues in Northeast Asia]. Moscow, IFES Publ., 2012, pp. 5-15.
9. Morozov Yu.V. Amerikanskaya politika i strategiya v lokal'noi voine v Afganistane i ikh vliyanie na regional'nuyu bezopasnost' [The U.S. policy and strategy for a local war in Afghanistan and their impact on the regional security]. Moscow, Institute for US and Canada Studies RAS Publ., 2015, 200 p.
10. Gordienko D.V. Otsenka urovnya ekonomicheskoi bezopasnosti vostochnykh regionov Rossii. V kn.: Problemy bezopasnosti v Severo-Vostochnoi Azii [Evaluating the economic security level of the Eastern regions of Russia. In: Security issues in Northeast Asia]. Moscow, IFES Publ., 2012, pp. 124-155.
11. Klimenko A.F. O nalazhivanii vzaimodeistviya ODKB i ShOS. V kn.: Strategiya razvitiya Shankhaiskoi organizatsii sotrudnichestva do 2025 goda: iskhodnye realii i faktor rossiisko-kitaiskogo partnerstva [On establishing the interaction of the CSTO and SCO. In: The strategy for developing the Shanghai Cooperation Organization up to 2025: initial realities and the factor of the Russian-Chinese partnership]. Moscow, IFES Publ., 2015, pp. 129-140.
12. Klimenko A.F. Rossiisko-kitaiskoe sotrudnichestvo v bor'be protiv terrorizma. V kn.: Strategicheskii partnerskii dialog mezhdu Rossiei i Kitaem. Sovremennoe sostoyanie, problemy i predlozheniya [Russian-Chinese cooperation for countering the terrorism. In: The strategic partnership dialogue between Russia and China. Current status, problems and suggestions]. Moscow, Forum Publ., 2014, 256 p.
13. Klimenko A.F. Strategiya razvitiya Shankhaiskoi organizatsii sotrudnichestva: problema oborony i bezopasnosti [The strategy for developing the Shanghai Cooperation Organization: defense and security considerations]. Moscow, IFES Publ., 2009, 348 p.
14. Luzyanin S.G., Morozov Yu.V. [The SCO: possible ways of development]. Aziya i Afrika segodnya = Asia and Africa Today, 2010, no. 4, pp. 41-45. (In Russ.)
