CC BY
164
ВЕСТНИК ЮГОРСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО УНИВЕРСИТЕТА
2010 г. Выпуск 2 (17). С. 64-66
УДК 811.511.1
САКРАЛЬНАЯ ЛЕКСИКА В ФОЛЬКЛОРЕ ХАНТОВ
М. А. Лапина
Сакральная сфера культуры традиционных обществ является предметом, вызывающим повышенный интерес ученых. В настоящее время в науке уже накоплен опыт изучения сакрального в культуре, существуют специальные методики, наработан понятийный аппарат.
Как известно, термин «сакральный» (от. лат. БакгаНв) обозначает сферу явлений, относящихся к религиозному, в отличие от мирского, профанного.
Любая сфера в жизни человека представлена целым набором соответствующих семиотических маркеров, к которым можно отнести экстралингвистические символы - предметы материальной культуры, общественные отношения, поведенческие нормы и т. д., а также и языковые знаки [2: 46].
В основной словарный фонд, который используется в хантыйской фольклорной традиции, входят большей частью архаические слова, составляющие важные понятия мировоззрения народа, а также семантические объединения слов, отражающие их духовную культуру.
Сакральная лексика хантов была достаточно хорошо разработана, она активно использовалась в религиозно-обрядовой практике, в трудовых процессах, в фратриальных празднествах, семейно-родовых торжествах и т. д.
В семантические классы, в которых представлена сакральная лексика хантов, входят также: культовая, анатомическая, охотничья, оленеводческая, рыболовецкая лексика, наименования космических объектов и явлений природы, растительного мира, бытовых и хозяйственных предметов, лексика по сакральной географии и др.
Круг сакральных лексических единиц в фольклорных произведениях хантов включает мифологию и религиозные верования. К ним относятся пантеон хантыйских божеств, имена фольклорных героев, названия священных территорий, жилищ и мест обитания, священных птиц и зверей, а также героические подвиги, военное снаряжение, числовая символика, обозначения объектов культа, культовых предметов.
В фольклорной лексике «на первый план выдвигаются знаковость, символичность, иерархичность и т. п. Именно эти компоненты семантики служат основой для формирования разного рода парадигматических связей слов в устной народной поэзии» [2: 46].
Как известно, фольклор - это устное народное творчество, в первую очередь вербальное, а слову, в любой традиционной культуре придавалось большое значение. У народа ханты была разработана достаточно стройная система сакральной лексики. В хантыйском языке для обозначения сакрального использовался термин ем, емын ‘свято, священный’. Изучая религию югорских народов, К. Ф. Карьялайнен отмечал, что в диалектах остяцкого языка еще и сейчас встречаются устаревшие корни]вш и pes, которые, вероятно, обозначают неприкосновенность, ненарушение существа или вещи, т. е. “святость” его по отношению к каким-либо другим или всем другим существам или вещам; следовательно, это является приблизительно тем, что в религиоведческой литературе обозначают обычно словом “табу” [1: 66].
В мировоззренческой системе хантов важнейшее место занимают их сакральные представления. Религия и фольклор пронизывали всю культуру и быт хантыйского человека. Сакральные знания в хантыйском традиционном обществе являлись неотъемлемой частью религиозных представлений. Религия и фольклор хантов были тесно переплетены [4: 14].
В отечественной фольклористике первым, кто написал о религиозно-магических функциях сказок, был Д. К. Зеленин. Он обратил внимание на временные запреты рассказывания сказок и загадывания загадок. Д. К. Зеленин пишет также об использовании сказок в качестве оберегов и занимательных текстов, располагающих нечистую лесную силу к рассказчику, обычно охотнику. Он проанализировал функции сказок как компонент обряда и заклинания
[5: 22].
В хантыйском обществе человек довольно уверенно чувствует себя в сообществе с миром духов и богов, так как для общения с ними разработана сложная система обрядов и ритуалов. С помощью фольклора ханты передавали будущим поколениям сакральные знания о пантеоне божеств и духов, знания об опыте освоения сакрального пространства, знания о взаимоотношениях человека со сверхъестественными силами и т. д.
Из жанрового разнообразия хантыйского фольклорного наследия самыми сакральными являются, емэн моньщэт, арэт «священные сказки, песни» и йис моньщэт, арэт «старинные сказки, песни».
К ним относятся космогонические мифологические сказания о сотворении Вселенной, этиологические сказания о создании жизни на земле, появлении живых существ и растительности (мув омсантум моньщэт, ханнэхо тывум йис).
В фольклорной традиции народа было выработано множество установок и правил по отношению к произведениям сакрального характера. Для хранителей фольклора они имели большое значение. Они будили мысль, очищали от скверны. Перед исполнением сакрального фольклора помещение окуривалось, на столик выкладывались различные предметы; сабли, стрелы, ножи, спички, железные предметы. Выставлялись на столик также чаши с едой, питьём. За исполнение древних сакральных фольклорных произведений сказитель одаривался предметами из священных реликвий. С. С. Успенская во время записи фольклора наблюдала следующее: «С. М. Лозямов перед тем как рассказывать то или иное произведение, долго и сосредоточенно молчал, обдумывая что-то про себя. Затем следовала тихая речь, голос звучал ровно и торжественно. Некоторые части произведения (чаще это сакральные места) проговаривал шепотом. Рассказчик в священных частях повествования некоторые слова и выражения (в частности, табуированные собственные имена героев) не произносил, а многозначительно умалчивал» [6: 53].
Священные сказания рассказывались довольно редко, обычно на общественных празднествах. Последняя часть мифа-сказки о сотворении Вселенной была настолько сакральной, что с того места, где говориться о становлении хантыйских божеств, женщин и детей просили удалиться.
Например, священное мифологическое сказание «Сказка о всплывшей Земле», (Миг ховтым монсь) в исполнении Г. Смолина, заканчивается становлением основных хантыйских божеств, как: Мир ванты ху «За миром наблюдающий мужчина», Ем-Вош-Ики «Свя-щенного-Города-Мужчина», Калтащ-Анги «Богиня Калтащ», Касум най «Казымская богиня». Божества также наделялись определенными функциями и при этом каждый из них имел свой сакральный эпитет. Так, Мир ванты ху «За миром наблюдающий мужчина» - «Весенней белки, осенней белки царь»; Ем-Вош-Ики «Священного-Города-Мужчина» - «Маленьких девочек души приносящий мужчина, маленьких мальчиков души приносящий мужчина» и т. д. В сказании каждая территория, на которой восседают хантыйские божества, наделена сакральными эпитетами. Например, территория, на которой находится «Казымская богиня» (Касум най) имеет несколько эпитетов - «Счастливая с оленьим мехом земля, счастливая с выдрой земля», «С темной водой изобильное верховье Казыма, с темной водой рыбное верховье Казыма».
Будучи сакральным, язык в произведениях фольклора отличался от обычного разговорного языка, отсюда и тенденции к заимствованиям из других языков. Такой пример можно привести по тегинской группе хантов, где особо почитается собака, так как, этот священный образ принимает их дух-покровитель Тэк-Ики. У тегинских хантов имеются различные мифы, связанные с образом собаки. Например, Высшее божество «Отец-Торум», отправляя собаку к человеку, говорит ей на мансийском языке: «Манр! Ты в дальнейшем еду для своего живота добывай в лесу! Хозяина вниз идущую дорогу, снизу высматривай, вверх идущую дорогу, сверху высматривай!»
Особую функциональную нагрузку несли призывные песни, посвященные хантыйским божествам, которые исполнялись во время обрядовых действ. Их могли исполнять только люди, посвященные в религиозное таинство, владеющие сакральным знанием и особой фор-
мой музыкального интонирования. Например, во время проведения лечебного обряда «Патлам хот» (Темный дом), призывались духи-покровители разных территорий. Они имели свои сакральный мотив ар сов. Структура обращения к божествам состоит из сакральных эпитетов божеств и духов, обращений и просьб к каждому из них. Эпитеты божеств и духов достаточно устойчивы и традиционны, что говорит о сохранении в них архаичного ядра.
Сакральную нагрузку несут в себе и собственные имена фольклорных персонажей высокого ранга - божеств, духов-покровителей. Например, в селении Теги (Березовский район Ханты-Мансийского автономного округа) имя духа-покровителя Тэк Ики без надобности не произносили, для этого использовали эвфемизмы. Называли его Уптун-Хо «Мужчина с волосами», Кущаем «Мой хозяин», Акем-Ики «Мой дядя». Имеются также определенные запреты на произношение имен родовых духов. Это касается женщин, особенно тех, которые взяты замуж с других территорий, из других родов [3: 95].
В мировоззрении народа было выработано особое отношение к медведю, поэтому к исполнению медвежьих песен относились очень серьезно, женщинам и молодым мужчинам петь их запрещалось. В народе существовала табуированная лексика “медвежьего языка”, которая насчитывала около 500 слов, из них 132 были подставными названиями самого медведя [4: 44]. В статье «Табуированная речь охотников и арготическая лексика» В. Штейниц описал древние хантыйские метафоры, связанные с медведем, а также сложные, деформированные, заимствованные слова и «медвежью речь» [7: 334].
Таким образом, многие стороны жизни хантыйского человека были сакрализованы, что отразилось и в их фольклорной традиции. Сакральные знания всегда имели тайный смысл, поэтому они обозначались особым маркером, особым языком. Система сакральной лексики хантов была достаточно стройной, хорошо разработана. Как показывают примеры, она активно использовалась во многих жанрах сакральных фольклорных произведений. Являясь кладовой опыта устного народного творчества, накопленного предшествующими поколениями, сакральная лексика хантов и сейчас играет значительную роль в духовной культуре народа.
ЛИТЕРАТУРА
1. Карьялайнен, К. Ф. Религия югорских народов [Текст] / К. Ф. Карьялайнен ; [пер. с нем.] : Н. В. Лукина. - Т. II. - Томск: Изд-во Том. ун-та, 1995. - С. 66.
2. Ким, А. А. Очерки по селькупской культовой лексике [Текст] / А. А. Ким. - Томск : Изд-во НТЛ, 1997. - С. 46-47.
3. Лапина, М. А. Об особенностях исполнения и изучения хантыйского сакрального фольклора [Текст] / М. А. Лапина // Этнографическое обозрение. - 2009. - № 5. - С. 92-98.
4. Лукина, Н. В. Предисловие [Текст] / Н. В. Лукина // Мифы, предания, сказки хантов и манси. - М. : Наука, 1990. - С. 5-58.
5. Толстой, Н. И. Труды Д. К. Зеленина по духовной культуре [Текст] / Д. К. Зеленин // Зеленин, Д. К. Избранные труды. Статьи по духовной культуре 1901-1913. - М. : Индрик, 1994. - С. 9-25.
6. Успенская, С. С. Традиционная манера исполнения хантыйских сказок [Текст] / С. С. Успенская // Гуманитарные науки в Сибири. - Новосибирск : Изд-во СО РАН, 2005. - № 4. - С. 52-55.
7. Setinitz, B. Jager-tabussprache und argot // Ostjakologische Arbejten. Bd. IV. - Budapest, 1980. - С. 334-341.
