CC BY
184
ROLE OF POLITICAL RATINGS IN INFORMATION LEGITIMATION OF POWER IN RUSSIA
M.A. Gubin
This article focuses on the interdependence of political ratings of representatives of the Russian ruling class and the political legitimation. From the point of view of the author, the increasing role of mass media in the formation of a world view strengthens the information capital of political leaders in modern Russia that can't but affect the personalisation of policy and its symbolic totalization.
Key words: power, legitimation, information legitimation, president, political elite,
ratings.
Gubin Michael Alexeevich, PhD (Political Science), Associate Professor, [email protected], Russia, Yelets, I.A. Bunin Yelets State University.
УДК: 322
САКРАЛИЗАЦИЯ ОБРАЗА ПОЛИТИЧЕСКОГО ЛИДЕРА И НАЦИОНАЛЬНАЯ КОНСОЛИДАЦИЯ РОССИЯН: КНЯЗЬ ВЛАДИМИР СВЯТОЙ КАК СИМВОЛ
ГОСУДАРСТВЕННОГО ДЕЯТЕЛЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ
Т.А. Есина
На примере князя Владимира Святого рассматривается влияние сакрального образа политического лидера на формирование национального самосознания россиян. Анализируется значение политической деятельности князя Владимира Святого для национальной консолидации как основы формирования российского государства.
Ключевые слова: традиции российской культуры, национальная консолидация, сакрализация образа политического лидера, политический символ, национальное самосознание
Необходимость национальной консолидации граждан России в современной политической ситуации приобретает особую актуальность. Осознание россиянами содержания общих интересов в многонациональном государстве во всем их многообразии подразумевает систему представлений об их выражении посредством определенных форм политического участия, взаимодействии с представителями власти. В массовом сознании складываются базисные стереотипы и оценки, отражающие образы политической элиты, ее лидеров, методы управления и другие параметры политической системы страны. Как факторы политической динамики можно выделить культурно-идеологические и религиозные установки
граждан, обусловливающие их отношение к власти, положительное восприятие усиления авторитарных тенденций в управлении обществом. Повышение легитимности властных структур как на федеральном, так и на региональном уровнях в немалой степени связано с особенностями национального самосознания, стремлением россиян к строгому порядку и в то же время потребностью в либерализации общественной жизни, отказу от жестких управленческих практик. Как показывают данные политического анализа, зачастую эти противоположно направленные тенденции сосуществуют и вызывают неоднозначное отношение различных социальных групп [1, с. 130-131]. Легитимация представителей государственной власти в нашей стране, как правило, опирается на сакрализацию их образов в массовом сознании.
Традиции централизованного государства, проявленные в национальном самосознании, сформировали архетипический образ сильного политического лидера, опирающегося на поддержку православной церкви, достойного возглавлять великую Россию. Сторонник данного подхода, философ-государственник И.А.Ильин пишет: «Преклонение перед святым и героем возвышает душу; оно дает ей сразу - и смирение, и чувство собственного достоинства, и чувство ранга; оно указывает ей - и задание, и верный путь. Итак, национальный герой ведет свой народ даже из-за гроба» [3, с .205]. Для нашего народа, ориентированного на абсолютизм, это всегда было важно.
Князь Владимир стал первым российским политическим лидером, который в нашем национальном самосознании позиционируется как символ «сильной руки», именно таким должен быть глава государства, как считают многие соотечественники. Философ В.С.Соловьев отмечает, что князь Владимир Святой был ярким проявлением парадоксов русского национального характера: «Великий, бесстрашный во злобе и заблуждении, доводивший всегда и все до конца, Владимир сохранил этот характер и в обращении своем» [5, с. 253]. Крайний радикализм и последовательность в достижении цели стали залогом успеха многих российских государственных деятелей в критические периоды нашей истории. По мнению В.С. Соловьева, в то время как Византия исказила христианский уклад общественной жизни, принятие христианства во всей полноте его нравственного и социального духа характеризуют князя Владимира как выдающегося государственного деятеля. Философ подчеркивает: «Он не хотел быть христианином только в частной своей жизни, он хотел быть им и как глава Государства, в деле внутреннего управления, а также в международных сношениях с остальным христианским миром. Верховным правилом его политики было не поддержание своей власти, не национальный интерес, но правда, любовь и мир». [5, с. 254-255]. Подобная позиция политического лидера всегда привлекательна для народа.
В условиях обострения идейной полемики по поводу современной политической ситуации возрастает необходимость уточнения истории становления нашего государства. Важность национальной консолидации народа России на основе сохранения его культурно-исторического наследия отмечалась в обращении Президента Российской Федерации В.В. Путина к Федеральному собранию 4 декабря 2014 г. и в выступлении Патриарха Всея Руси Кирилла на XVIII Всемирном русском народом соборе 10 ноября 2014 г. Объявление 2014 г. в нашей стране годом культуры, а 2015 - годом литературы обусловило особый интерес к православным истокам русской культуры, а также к выдающимся политикам прошлого, задавшим основные направления развития национальной государственности, ее вектор.
В последние годы российское государство уделяет приоритетное внимание разработке стратегии общенациональной культурной политики, проект которой активно обсуждается в последнее время. Она должна учитывать и продолжать православные традиции страны, что отмечал Президент Российской Федерации В.В.Путин в послании Федеральному Собранию 4 декабря 2014 г. Для координации усилий государства и православной церкви в области культурной политики РПЦ в 2010г. был создан Патриарший Совет по культуре, в который наряду с представителями церкви и государства вошли видные деятели отечественной культуры.
Показательно, что Патриарх Кирилл в выступлении на открытии XVIII Всемирного русского народного собора 10 ноября 2014г. выделил базовые принципы государственного строительства, соответствующего идеалам христианской политики. Формула «Вера - справедливость - солидарность - достоинство - державность» отражает общие стратегические задачи РПЦ и государства в деле обеспечения национальной консолидации. Характерно, что именно киевский князь Владимир Святой впервые осуществил их как программу своей государственной деятельности.
Национальное самосознание россиян как основа общенациональной консолидации содержит оценки образов государственных лидеров прошлого, создававших великую Россию. Князь Владимир Святой привнес в нашу государственность традиции христианской культуры, обеспечил основы национальной консолидации русского народа, которые развивались на протяжении всей истории страны. Он стал одним из наиболее значимых символов национального самосознания нашего народа. Его образ в массовом сознании россиян связан с началом становления России как великой христианской державы. Само имя Владимир в русском языке связано с идеей власти над миром, подразумевает сильного действующего политического лидера. Семантическое поле понятия мир широко, но его стержнем выступает идея солидарности, объединяющего начала во имя высшей сакральной цели, которая становится основой национальной идеи народа, а затем и его государства. Среди его носителей можно назвать такие яркие
фигуры, как Владимир Ильич Ленин (идеология социалистического государства), Владимир Владимирович Путин (идеология правового государства), Владимир Красное Солнышко - символ единого славянского государства, созданного его объединительными усилиями на основе христианских идеалов мира и согласия, заменивших вражду и межплеменные конфликты. Именно с него, представителя правящей династии Рюриковичей, начинается формирование русской идентичности как особого духовного уклада, комплекса идей, обеспечивающего нравственное и политическое единство новой исторической общности - русского народа. Как государственный деятель Владимир Святой заложил базисные принципы национального самосознания и наполнил его православным смыслом. Его сын и преемник князь Ярослав Мудрый обосновал эти православные устои организации национальной жизни в принятом им правовом документе с красноречивым названием «Русская правда».
Патриарх Всея Руси Кирилл в своем выступлении подчеркивал важность синтеза духовного опыта прошлых исторических эпох, накопленного в России, его использования для решения актуальных задач современной политики. Он отметил необходимость комплексного использования различных культурологических и политологических методов анализа истории страны как православной державы для обеспечения объективности ее оценки. По словам Патриарха Кирилла, обращение к историческому опыту нашей страны, высоким духовным идеалам Древней Руси, государственным и культурным достижениям Российской империи, социальным императивам солидарности и коллективизма ХХ века обеспечивает необходимые идейные основания для осуществления прав и свобод граждан в постсоветской России. Сложная политическая ситуация, которую Патриарх Всея Руси владыка Кирилл назвал драматической, с особой остротой требует сплочения россиян, укрепления их духовного единства, что является общей задачей церкви и государства.
По мнению выдающегося русского философа В.С. Соловьева, вопрос о цивилизационном выборе князя Владимира Святого следует рассматривать сквозь призму взаимоотношений церкви и государства. Подобный подход фактически задает политический дискурс, в рамках которого философ, известный своими полемическими статьями по церковно-государственным отношениям, рассматривает религиозно-нравственные основания национальной консолидации русского народа, опираясь на исторические факты и документы. Разумеется, было бы преувеличением характеризовать его как политологический анализ в современном смысле, но он является образцом аналитического подхода к политической истории российского государства, соответствующим потребностям своей эпохи. В.С.Соловьев как смелый публицист, в конце XIX в. утверждавший необходимость отделения русской православной церкви от государства, подвергает всестороннему критическому переосмыслению тезис о том, что
«государственный абсолютизм есть истинная основа и сущность как православной веры, так и исторической жизни русского народа» [5, с.247].
Автор «Истории русской церкви» А.В. Карташев отмечает ярко выраженный темперамент князя Владимира Святого, его способность концентрации воли, направленную на государственные цели. Историк называет князя человеком «широких и решительных жестов» [4, с. 40].
Князь Владимир в вопросах веры всегда проявлял принципиальность. Согласно источникам, Святослав, отец князя Владимира, не хотел принимать христианство как «чужой закон», несмотря на просьбы своей матери княгини Ольги, которая призывала сына последовать ее примеру. В.С.Соловьев называет эту позицию князя Святослава-язычника «первым ростком национализма», хотя его нежелание принять чуждую греческую веру понятно. С точки зрения современных неоязычников отказ Владимира Святого от веры предков является ошибкой, если не преступлением. В частности, приверженцы радикального русского национализма осуждают князя Владимира как вероотступника, пытаясь найти оправдание своей экстремисткой противоправной деятельности. Он действовал жестко.
A.В. Карташев пишет: «Без проволочек объявлена была всеобщая мобилизация крещения в Днепре» [4, с. 40]. Опираясь на исторические источники, он показывает, как вдохновленной волей князя Владимира проводился в жизнь всеохватывающий план крещения страны и народа, чего это стоило, каким острыми были столкновения со сторонниками язычества. В мифологической форме летописцами переданы трагические последствия крушения древних славянских идолов. Фактически, это были первые религиозно-политические конфликты в христианском государстве, которые разрешались сверху политической волей владыки. Впоследствии эта схема подавления религиозных противников как источника раскола и угрозы для национальной консолидации использовалась в преследовании государством сектантов, старообрядцев и других еретиков. Характерно, что в массовом сознании русского народа ниспровержение прежних богов, радикальные методы реализации социальных реформ во имя сакральной идеи находят понимание и одобрение, поскольку государь творит богоугодное благое дело. Эта политическая стратегия имела место на протяжении всей нашей истории.
B.С.Соловьев в работе «Владимир Святой и христианское государство» писал в год девятисотлетия крещения князя Владимира Святого, что это знаменательное событие представители различных направлений трактовали в своих интересах, восхваляя или критикуя государственный абсолютизм как основу политической жизни России. Интерпретация смысла исторического события, его значения для истории страны зависит от цели, которой она служит. Соответственно преподносится образ исторической личности, политического лидера, с именем которого связаны исторические изменения и дальнейшая судьба государства. Яркий образ князя Владими-
ра Святого стал символом великого поворота в истории не только нашей страны, но и всего славянского мира. Его интерпретация приобрела особую актуальность в связи с событиями на Украине, радикальным пересмотром истории киевскими политиками ради неблаговидных целей. Восстановление исторической истины крайне важно для укрепления авторитета России и разоблачения притязаний современного Киева на роль культурного центра славянского мира, несостоятельности его утверждений о приоритете древних «укров» как основоположников русской национальной культуры.
Отмечая несостоятельность панславистской и цезаропапистской трактовки крещения Руси, В.С.Соловьев считал необходимым рассмотрение этого события и личности Владимира Святого с истинно христианской точки зрения, которая, по его мнению, совпадает с историческим подходом. Он справедливо подчеркивал, что Владимир Святой, принимая крещение, вряд ли думал о будущей церковной бюрократии или обрусении славянских народов, что исторически несомненно [5, с. 249]. Этот вывод философа ставит крайне важную проблему исторической герменевтики: может ли образ политика Х века адекватно восприниматься современным человеком или это уже мифологизированный архетип национального самосознания россиян, возможна ли вообще объективная трактовка личности христианского государственного деятеля в многоконфессиональной России?
Национальное самосознание представляет собой систему ценностных установок, которые обеспечивают осмысление личностью единства со своим народом и государством, ее национальную самоидентификацию. Оно несет в себе символический код культуры как программу жизнедеятельности народа или даже миссию, заданную сакральным началом. Семиотический подход к культуре как ненаследуемой памяти коллектива подразумевает раскрытие знаково-символического кода как основы формирования национального самосознания. Коллективная память нации содержит сакральные символы прошлого, имеющие приоритетное значение для становления нравственной и политической культуры народа, развития его государственности. Они, как правило, связываются с именем политического лидера, провозгласившего общезначимую цель и вдохновившего людей на ее достижение - «отца народов» - Сталина, национального героя - воина-победителя, борца с внешним врагом - Александра Невского, Дмитрия Донского или религиозного подвижника, выразителя духа народа - Сергия Радонежского.
Важным каналом передачи национального духовного опыта являются образы политических лидеров, заложивших стратегию развития России как христианского государства. Сакрализация главы христианского государства на Руси осуществлялась на той же основе, как и у других народов. Идеал государственного деятеля как защитника общенациональных инте-
ресов подразумевает единство нравственных и политических оценок его личности. Героические идеалы сохраняются и воспроизводятся в национальном самосознании, становятся наглядными образцами для подражания, средствами воспитания гражданственности, воздействующими на сознание молодежи.
Национальная самоидентификация осуществляется именно посредством усвоения человеком базисных мифологем и символических образов, закладывающих определенную картину мира и программу жизни народа в заданной иерархии смыслов. Национальная идентичность предполагает самоопределение личности через соотнесение с историей своей семьи, своего рода и своего государства. Она всегда опосредована коллективной интерпретацией - прежде всего стереотипами фольклора, образования, политической пропагандой, воздействием СМИ и других источников информации. Сторонники исторического позитивизма подвергают сомнению возможность объективной оценки событий прошлого. Становится все более очевидным, что история как целостная концепция прошлого, определяющая самосознание личности, есть часть заданной народу общекультурной системы мировосприятия, направляемой как политическими установками государства, так и различных партий, в том числе оппозиционных. Это обстоятельство как симптом кризиса культуры отмечали Ф.Ницше и другие представители философии жизни. В начале ХХ века гуманист А.Швейцер с горечью писал об искажении событий прошлого во имя политики: «...мы злоупотребляем этим прошлым ради того, чтобы вывести из него и обосновать им наши требования, мнения, чувства и страсти. На глазах у нашей историографической учености появляется надуманная история для народного употребления, в которой деловито обосновываются национальные и религиозные предрассудки» [6, с. 255]. Национальное самосознание нередко подпитывают ложные идеи, что ведет к его перерождению. По мнению А. Швейцера, из подобного историзма и рождается национализм.
С позиций исторической герменевтики интерпретация значения политических событий и деятелей прошлого для истории народа не может быть непредвзятой - она обусловлена конкретно-историческим контекстом эпохи, социальным (в том числе этническим) статусом субъекта. Важную роль играет личность политического лидера как носителя национальных интересов и идеалов (по сути - это его историческая миссия) и его деятельность как их защитника. Очень сложно отделить личные качества лидера от художественных образов героев, созданных воображением народа, субъективных оценок и тенденциозных мнений историков. Политический миф, как правило, базируется на фактах, но его интерпретация соответствует объективным интересам и потребностям определенных политических кругов или даже большинства нации в данный период. Он всегда связан с конкретными пространственно-временными границами, определен культурным ареалом.
Известный исследователь мифа М. Элиаде наряду с временными рамками (историческое время) выделяет пространственные основы мифологического сознания: «Размещение на какой-либо территории с необходимостью предполагает ее освящение» [7, с. 29]. Идентичность в национальном самосознании ассоциируется с сакральной землей - домом, селом, Родиной, опирается на пространственные ориентиры. М.Элиаде пишет о потребности человека традиционных обществ постоянно существовать в своем «центре мироздания» - организованном мире [7, с. 35]. Важные знаки священного места, освоения территории данным народом, становятся его сакральными символами, имеющими для него высшую ценность [7, с. 25-26].
Так называемые места памяти - места духовной силы, которой поклоняется народ, - становятся наглядным компонентом национальной идеи, основой патриотизма, нередко используются для националистических спекуляций. Защита священной земли выдвигается как главный политический лозунг в условиях военных конфликтов, равно как и возврат своих древних территорий - могил предков.
Поскольку крестился князь Владимир в Херсонесе, это придает особую сакральную ценность крымской земле, как подчеркнул Президент Российской Федерации В.В.Путин в послании Федеральному Собранию от 4 ноября 2014г. Вопрос о деятельности князя Владимира, его месте и роли в русской истории приобрел сегодня особое политическое значение в связи с вхождением Крыма в состав России, новыми версиями развития славянского мира, созданными украинскими новаторами от Майдана как средство националистической пропаганды. Нередко возникает конкуренция новых политических мифов, что наглядно подтверждает мифотворчество киевских историков. Одни из них называют князя Владимира главой древних «укров», деятельность которого впоследствии использовали «москали» в своих интересах, другие упрекают его в предательстве стольного града Киева ради будущей Москвы, возвышения северных княжеств. Абсурдные спекуляции историческими фактами противоречат здравому смыслу, но они внедряются в массовое сознание граждан Украины.
А.Швейцер считал произвольный пересмотр прошлого ради политических интересов симптомом глубокого нравственного кризиса: «Подобное злоупотребление историей стало для нас необходимостью. Идеи и убеждения, во власти которых мы находимся, не поддаются обоснованию разумом. И нам, следовательно, не остается ничего другого, как подводить под них «исторический» фундамент» [6, с. 255].
Русский философ И.А.Ильин выделял нравственно-религиозные, сакральные основы патриотизма как стержня национального самосознания: «Патриотизм может жить и будет жить лишь в той душе, для которой есть на земле нечто священное; которая живым опытом...испытала объективное и безусловное достоинство этого священного и узнала его в святынях
своего народа» [3, с. 184]. По мнению мыслителя, каждый народ имеет свои специфические нравственные особенности, образующие присущий ему национальный духовный уклад, который проявляется в творчестве, создании новых ценностей, идущем от его религиозной веры. И.А.Ильин утверждал, что узлы исторически данного характера сплетаются в основы национальной жизни и самосознания - нравственность и правопорядок, заданные религией.
В «Декларации русской идентичности», принятой 11 ноября 2014 года ХУШ Всемирным русским народным собором, посвященном теме «Единство истории, единство народа, единство России», отмечается: «Самым очевидным критерием национальности является самосознание. Наиболее точно соответствует русскому народу совокупность тех людей, кто называет себя русскими во время переписи населения».
В декларации подчеркивается: «...национальное самосознание неизбежно означает солидарность с судьбой своего народа. Каждый русский чувствует глубинную эмоциональную связь с главными событиями своей истории: Крещением Руси, Куликовской битвой и одолением Смуты, победами над Наполеоном и Гитлером». Сегодня крайне важно привлекать внимание молодых россиян к символам русской славы, значимым историческим событиям и деятелям, создававшим великое российское государство.
Показательно, что многие русские религиозные философы, начиная с А.С.Хомякова, рассматривали нашу национальную культуру как живой организм, наполненный творческим духом православия и оформленный его традициями. Важная черта русского менталитета - опора на интуицию, сила чувства и воображения, эстетические факторы, формирующие национальное самосознание. Это отмечает православный философ С.Н.Булгаков в работе «Размышления о национальности»: «Нация есть, не как коллективное понятие, или логическая абстракция, но как творческое живое начало, как духовный организм, члены которого находятся во внутренней живой связи с ним» [2, с. 437]. По мнению выдающегося русского мыслителя, сознательная и волевая жизнь человека предполагает «бытийствен-ное ядро личности как питательную органическую среду», в которой развивается его дух. Именно так с позиций феноменологического подхода С.Н.Булгаков определяет национальное самосознание. Он подчеркивает: «Мы сознаем себя членами нации, потому что мы реально принадлежим к ней как к живому духовному организму. Эта наша принадлежность совершенно не зависит от нашего сознания; она существует и до него, и помимо него, и даже вопреки ему» [2, с. 438].
По мнению С.Н.Булгакова, национальный дух, начало живое и творческое, не исчерпывается своими внешними проявлениями - он лежит в основе традиций культуры, подпитывает их. Философ считает, что любовь к родине неотделима от веры в Бога, в свой народ и его национальное при-
звание. Этот мессианизм проявляется во все эпохи и у всех народов в пору их национального подъема: это общая форма сознания национальной индивидуальности [2, с. 443]. Он пишет, что национальное чувство не довольствуется инстинктивным самосознанием, но «ищет своего логоса», находит свое выражение в становлении определенных форм как основы культурной традиции. Образ политического лидера занимает в данной ценностной иерархии важное место. Как правило, он связывается с выражением национального духа в конкретной личности, избранной для служения высшей цели, и в силу этого наделенной особыми качествами и полномочиями. Сакрализация политика-человека подразумевает подведение его под архетип героя и последующее укоренение в национальное самосознание на основе мифологизации, когда достоверные факты дополняются воображением народа. С.Н.Булгаков подчеркивает: «Работа национального самосознания идет безостановочно вместе с историческим ростом нации, причем в этом своем росте она делает все новые попытки самоопределения» [2, с. 443].
Важное политическое и методологическое значение в современных условиях имеет поставленная В.С.Соловьевым проблема анализа причин отклонения российских политических лидеров от принципов христианского государства, заложенных князем Владимиром. По мнению философа, в этом коренится причина многих трудностей, возникших на историческом пути России. Сам князь четко и последовательно реализовывал свои идеалы в политических реформах. В.С.Соловьев высоко оценивает единство личных убеждений и деятельности князя Владимира: «он стремился применять христианскую мораль ко всем вопросам общественного и политического характера» [5, с. 254]. Философ отмечает организацию всей системы управления государством на основе равенства и свободы, отеческой заботы о малых и бедных, братского отношения к дружине. Подобный стиль руководства обеспечивает смягчение социальной напряженности, консолидацию общества, предотвращение конфликтных ситуаций. Способность политического лидера разрешать идеологические разногласия, находить компромиссные решения ярко проявилась в деятельности князя Владимира и в сфере внешней политики. Он сумел поднять авторитет своего христианского государства, наладить отношения с другими державами на равных. Имел, но не применял военную силу. В.С.Соловьев отмечает отказ князя от насилия и стремление к миру с соседними державами
Оценивая религиозный выбор князя Владимира, В.С.Соловьев отмечает его прозорливость, политическую дальновидность и душевную восприимчивость к истине. В этом В.С.Соловьев усматривает великую историческую заслугу князя Владимира, который возродил позитивное содержание православной веры, стал образцом христианского государя: «. живым примером этой положительной силы христианства, не разрушающей земной природы, но направляющей ее на служение более полному прояв-
лению божественной благодати» [5, с. 252]. По мнению философа, князь Владимир сумел преодолеть ограниченность и неполноту византийского православия: «Он принял христианство в его целом и был проникнут во всем своем существе нравственным и социальным духом Евангелия» [5, с. 253]. После крещения князь Владимир резко изменил и свою личную жизнь, и порядки в своей вотчине, стал приверженцем евангельских нравственных ценностей равенства, взаимопомощи и поддержки слабых. В.С. Соловьев отмечает истинно христианское отношение князя к своим соратникам как равным. Он пишет: «Исполненный отеческой заботливости о малых и больных, Владимир обращался как с истинными братьями с окружавшими его избранными людьми, советниками своими и дружиной. Совершеннейшее равенство и свобода царили при киевском дворе» [5, с. 254].
Если обратиться к оценкам личности Владимира Святого в авторитетных учебниках истории России и истории русской церкви, большинство авторов придерживаются классической традиции отечественной историографии. Ее разделяют такие известные историки, как А.В. Карташев, Н.И. Костомаров, Н.М.Никольский С.М.Соловьев, Н.Тальберг и другие. Обстоятельные характеристики Владимира Святого, необходимые для реконструкции его личности, можно найти в книге А.В. Карташева, написанной сравнительно недавно - в ХХ в. Обоснованность выводов автора обусловлена тем, что он с православных позиций рассматривает деятельность князя Владимира Святого именно в политическом дискурсе, тем самым продолжает анализ В.С.Соловьева. Историк церкви реалистично оценивает расстановку политических сил, объективные условия, в которых осуществлялось создание сильного независимого государства путем объединения славянских племен на основе христианства, борьбу князя Владимира за автономию русской церкви от Византии. Стремясь к объективности, А.В. Карташев сопоставляет различные подходы к оценке вклада отдельных представителей правящей династии Рюриковичей (княгини Ольги, князя Владимира, Ярослава Мудрого и других князей) в дело национальной консолидации русского народа.
Именно в этом ключе он рассматривает обращение князя Владимира, жесткого язычника, который был призван в Киев для подавления христианской части населения, но проявил политическую мудрость и занял противоположную позицию. Отрицая сугубо прагматические, политические причины изменения отношения князя Владимира к христианству, А.В. Карташев осуществляет целостный анализ объективных и субъективных оснований переоценки его позиции. Князь Владимир, в свою бытность язычником, отличался крутым нравом, но коренным образом изменился после крещения, что характерно для сильного лидера. Как показал исторический путь России, несомненно, князь был и дальновидным стратегом, и духовно одаренным человеком. Историк обращается к древним источни-
кам XI века, находит в православных текстах подтверждение переворота в душе Владимира духовными причинами.
Подобный переворот отражает национальное самосознание русского народа, понятен русскому человеку, склонному к резкой переоценке ценностей. Широкая русская натура князя, его переход от одной крайности к другой, стала впоследствии типичной основой для оценки особенностей русского национального характера философами и историками. Личное покаяние князя как человека грешного нашло свое выражение в его отказе от жесткой расправы с преступниками: он считал, что карать их «не по- христиански». В.С. Соловьев также отмечает, что признание собственных грехов и страх греха - важная «последняя черта, дополняющая образ истинно русского и истинно христианского монарха» [5, с. 254].
А.В. Карташев, обращаясь к свидетельствам летописи, подчеркивает, что князь Владимир «выделялся из ряда других князей своими широкими реформаторскими планами.Его пиры с дружиной, прославленные в былинах, есть только прикладная и видная толпе сторона его совещательных собраний со своими мужами совета» [4, с. 34]. В России подобные модели стихийной демократии, идущей непосредственно от общественного мнения (сельского схода, казачьего круга и другие варианты), безусловно, близки массовому сознанию. Несомненно, это важный инструмент национальной консолидации. Но главное в этом отношении - практическая реализация коллегиальности как формы обеспечения консенсуса мнений, эффективной поддержки со стороны военной и политической элиты, различных слоев народа. Историк дает примечательную оценку социальной политики Владимира Святого, которую называет истинно христианской: «Как широкая русская натура, св. Владимир проявил себя не только в деле внешнего крещения всей страны, но и внутреннего радикального изменения и обновления всей его социальной жизни - воспылал желанием повторить опыт Первоапостольской Церкви - употребить всю силу государственной власти, все средства государственной казны на то, чтобы крещеные люди почувствовали, как говорит Книга Деяний, что у них «одно сердце и одна душа», что у них «все общее». До Владимира еще ни одному главе христианского народа не приходила в голову такая мечта» [4, с. 43]. Проповедь социального равенства всегда имела утопический характер, но она вызывала надежду и оптимизм в массовом сознании. Основные принципы христианской политики основаны на идеализме, не могут быть окончательно реализованы в несовершенном реальном мире конкурентной борьбы. Но они закладывают духовно-идеологическую основу для смягчения остроты социальных противоречий, обеспечения национальной консолидации, символом которой является политический лидер государства.
Указ Президента РФ от 19 декабря 2012г. №1666 утвердил принятие Стратегии государственной национальной политики Российской Федерации на период до 2025г., нацеленной на сохранение российского общества
во всем многообразии культур и языков, создание условий для дальнейшего развития гражданского общества и укрепления духовного единства многонационального народа Российской Федерации.
Список литературы
1. Батанина И.А., Лаврикова А.А. Параметры политической системы как фактор развития политического участия в регионах ЦФО// Известия ТулГУ. Гуманитарные науки. Вып.1. Тула: Изд-во ТулГУ.2013. С.124-134.
2. Булгаков С.Н. Размышления о национальности//С.Н.Булгаков. Соч.: в 2 т. Т.2. Избранные статьи. М.: Изд-во «Наука».1993. С. 435-457.
3. Ильин И.А. Путь духовного обновления// И.А.Ильин. Собр. соч.: в 10 т. Т.1. М.: Русская книга.1993. С. 39-282.
4. Карташев А.В. История русской церкви. М.: Эксмо, 2010. 544с.
5. Соловьев В.С. Владимир Святой и христианское государ-ство//В.С.Соловьев. Соч.: в 2 т. Т. 2. Чтения о Богочеловечестве. Философская публицистика. М.: Изд-во «Правда», 1989. С. 247-262.
6.Швейцер А. Упадок и возрождение культуры//А. Швейцер. Упадок и возрождение культуры: избранное. М.: Прометей, 1993. С. 232-286.
7. Элиаде М. Священное и мирское. М.: Изд-во МГУ, 1994. 144 с.
Есина Татьяна Алексеевна, канд. филос. наук, доц., [email protected], Россия, Тула, Тульский государственный университет.
SACRALIZATION OF A POLITICAL LEADER'S IMAGE AND NATIONAL CONSOLIDATION OF RUSSIANS: ST.PRINCE VLADIMIR AS THE SYMBOL OF
STATESMAN AND MODERNITY
T.A. Esina
This article deals with the Russian cultural and political traditions. The influence of political leader's sacral image on the formation of the national self-consciousness of Russians is explained. The meaning of St. Prince Vladimir's political activity for the national consolidation of Russians is viewed as the basis for the formation of the Russian State.
Key words: Russian cultural traditions, national consolidation, St. Prince Vladimir, sacral political leader's image, political symbol, national self-consciousness of Russians
Esina Tatiana Alexeevna, PhD (Philosophy), Associate Professor, [email protected], Russia, Tula, Tula State University.
