CC BY
422
Вестник Челябинского государственного университета. 2011. № 37 (252).
Филология. Искусствоведение. Вып. 61. С. 77-81.
РУССКАЯ РИТОРИКА ХУЇЇ-ХІХ ВЕКОВ В СОСТАВЕ РЕЧЕВЕДЧЕСКИХ ДИСЦИПЛИН:
КЛАССИЧЕСКИЕ ТРАДИЦИИ В ОТЕЧЕСТВЕННОМ КРАСНОРЕЧИИ
В статье речь идет о проблеме отношения риторики с такими науками о речи, как грамматика, поэтика, логика, диалектика в античный период, а также рассматривается вопрос о становлении и развитии отечественного красноречия, изменении его предмета в составе словесности на протяжении двух веков.
Ключевые слова: риторика, грамматика, поэтика, логика, диалектика, отечественное красноречие, словесность.
Изучение риторики, осознание ее современного состояния необходимо начинать с вопроса об ее историческом развитии, понимания места этой науки в составе речеведческих дисциплин, так как это помогает точно определить само понятие риторики и его содержательное наполнение, суть риторических категорий. Это становится тем более актуально, что после возрождения риторики в России в современной филологической науке до сих пор нет ее однозначного понимания и определения.
Место и роль риторики в обществе помогает раскрыть идейно-стилевое своеобразие каждой отдельной эпохи, понять причины обостренного внимания к риторике или, напротив, полного забвения этой дисциплины на определенном этапе развития общества. Надо сказать, что важность этих вопросов связана не только с проблемами узко научного, филологического, характера -они имеют общекультурное значение, поскольку речь как «инструмент управления обществом», риторическое образование напрямую влияют на жизнеустройство, успех или неуспех происходящих в обществе процессов. Как неоднократно писал Ю. В. Рождественский, развитие общества зависит не от экономики, а от его речевой организации [8. С. 11].
Как развивалась риторика? Каково было соотношение европейской риторики и смежных наук о речи в историческом разрезе? Как известно, классическими науками о речи являлись грамматика, риторика, диалектика (логика) и поэтика. В разные периоды развития риторики ее положение среди наук, предметом которых была речь, менялось, как менялось и ее содержание. Традиционная риторика была противопоставлена грамматике - науке о правильной речи, где категория правильности означала норму произношения звуков (просодия), употребления слов (этимология), по-
рядок соположения слов (синтаксис) - риторика же предполагает новизну идей (изобретения) и своеобразие выражения (речеоформление).
Аристотель распространил, расширил область риторики, показал ее всеобщий характер
- тем самым указал на общее риторики и диалектики: «Риторика - искусство, соответствующее диалектике, так как обе они касаются таких предметов, знакомство с которыми может некоторым образом считаться общим достоянием всех и каждого и которые не относятся к какой-либо отдельной науке» [3. С. 83]. Другими словами, риторика, как и диалектика, охватывает все сферы человеческой жизни, где дар речи применяется в самых разных сферах - от житейских до ситуаций государственной важности. Говоря о соотношении логики и риторики, Аристотель считал, что риторика является продолжением логики (аналитики), при различии в том, что она опирается на предметы и явления, реально существующие, в отличие от категорий вероятного и возможного, на которые опирается логика.
Риторика, по Аристотелю, отличается от аналитики и диалектики прежде всего своим прикладным характером, так как она предназначена для того, чтобы убеждать людей в публичной речи или судебном споре. Но поскольку наилучшей силой убеждения обладает доказательство, которое изучается в аналитике, то Аристотель последнюю считал самой близкой наукой риторике, ее теоретической основой.
Книга третья трактата «Риторика» посвящена вопросам риторического стиля, который рассматривается автором в соотношении со стилем поэтическим, что позволяет нам определить соотношение риторики и поэтики: предмет риторики - факты действительности, основой поэтики является подражание действительности, вымысел, переживание эстетических категорий. Одна-
ко поскольку «все дело риторики направлено на возбуждение того или другого мнения, то следует заботиться о стиле «для большей убедительности и возбуждения слушателей» [3. С. 266].
В римский период, особенно во времена заката Древнего Рима, значение ораторского искусства все время уменьшалось. Все больше ценилось искусство говорить красиво, привлекая для большего воздействия на слушателей разнообразные стилистические приемы в виде риторических фигур и тропов. Как всегда, причины этого лежат в изменении социального и политического строя жизни: был установлен принципат, монархический режим, а значит, были свернуты демократические институты, политическое красноречие было заменено показным, эпидейктическим, красноречием: «Что за классическое ораторское искусство без соответствующего классического пространства - без полиса, без res publica?! В конце Римской республики риторика утратила свое политически-центральное положение и составила в средние века элемент школьной культуры» [7. С. 192]. С этим связано смещение интереса к исследованию общетеоретических проблем на вопросы стилистики, изучающей выразительные средства речи, другими словами, логичность и убедительность были вытеснены эмоциональной составляющей речи. Риторика уже не была так тесно связана с логикой, философией, как это было в аристотелевский период. В это время риторика именуется «декламацией», Квинтилиан основой риторики считает стилистику.
В средневековый период риторика была ограничена искусством проповеди и стала называться гомилетикой. В теоретическом плане она опиралась на положения Аристотеля и поздних теоретиков, перерабатывая их в расчёте на сочинение писем (посланий) и проповедей. Этот период отличается повсеместным ужесточением требований к соблюдению этих правил.
Позднее европейская риторика заменяет поэтику, вплоть до начала эпохи Ренессанса риторика становится частью литературы. В эпоху Возрождения и классицизма риторика перерабатывалась в теорию стилистики, применимую к различным жанрам художественной прозы.
Какое место занимала отечественная риторика, которая появляется на Руси лишь в XVII веке, в составе речеведческих дисциплин?
В первые десятилетия XVII века было написано «Сказание о седми свободных мудростех», в котором был определен перечень средневековых наук. Он состоял из “семи свободных искусств” (septem artis liberalis), в которых гуманитарные
дисциплины включали тривиум: грамматику, диалектику, риторику [1. С. 39].
Автор сочинения, определяя место каждой их названных наук, говорит о ее своеобразии, которое состоит в том, что риторика «сиречь хитроре-чия источник» имеет «селение и удобное совокупление» с диалектикой и грамматикой: «селение же и удобно совокупление имам, еже и диалектика глаголет, яко та со мною и аз с нею. Похвальная же и златострунная грамматика с нами же и начало нам» [1. С. 40].
Как пишет В. П. Вомперский, в это время «из всех наук, составивших корпус естественнонаучных и гуманитарных знаний, называемых семью «свободными художествами» («искусствами»), которые были восприняты в Европе в эпоху средневековья и Возрождения, восточным славянам были особенно близки грамматика и риторика.... составляющие энциклопедию лингвистических знаний, помогающих описанию формирующегося литературного языка» [6. С. 5].
Почему состав филологических сочинений (“внешних мудростей”) сложился в России после Смутного времени до 1620 года? Профессор В. И. Аннушкин дает этому историческое объяснение, с чем нельзя не согласиться: «Социальнополитической основой для формирования новой филологической концепции была налаживающаяся государственная жизнь, новая идеология при новой царской династии. Филологические науки (“мудрости”, “художества” - и прежде всего, риторика как учение о прозе) оформляли и утверждали нарождающийся стиль жизни, предлагали языковую и образовательную норму» [2. С. 40].
В XVII веке появляется первый учебник по риторике, написанный в 1620 году - это был перевод неизвестного автора-переводчика латинской «Риторики» Филиппа Меланхтона, профессора греческого языка и теологии. Автор определяется в основных понятиях риторики, трактуя ее как науку о правилах построения речи и возлагая на нее функции просвещения и воспитания, то есть придавая красноречию высокий статус в жизни общества и подчеркивая необходимость добродетелей оратора. Указывая на различие риторики и диалектики, автор подчеркивал словесную силу, которую риторика дает диалектике.
Своеобразным было соотношение риторики и смежных дисциплин в петровскую эпоху. «Риторика» Ф. Прокоповича, задуманная как руководство к созданию церковных проповедей, представляет собой общую теорию словесности с описанием ораторских и прозаических жанров и их языковых средств. Примечательно, что
Ф. Прокопович не разделял риторику и поэтику, ссылаясь на мнение Цицерона о родстве оратора и поэта. В риторических образцах Прокоповича соединялись «свободные художества», которые были одновременно и предметом занятий по поэтике, и риторика. Поскольку последняя имела больше практической пользы, поэтика уступала ей по рангу, ведь научение стихотворному искусству невозможно без риторской образованности, искусного владения словом. «Риторика в понимании Феофана превращается из учения о красноречии в общую теорию словесности. Ее культурное, эстетическое и лингвистическое воздействие перерастает границы того культурного (юго-западного) ареала, в котором она была создана. Феофаново понимание риторики как общей теории словесности становится национальным культурным достоянием всех восточно-славянских народов - русских, украинцев и белоруссов. Феофан Прокопович резко порвал с традициями школьной риторики, стилю барокко противопоставил четкость, понятность, ясность, логичность при составлении речей» [5. С. 37].
Однако риторикам XVII века не была свойственна системность лингвистических взглядов, поскольку сильны еще были средневековые представления о речи, а также фрагментарность теоретических положений и знаний.
Настоящий переворот в развитии отечественной риторики, в определении ее основных понятий, состава речеведческих дисциплин совершил М. В. Ломоносов, которого Н. М. Карамзин справедливо назвал «отцом российского красноречия». М. В. Ломоносов предлагает свою систему «словесных наук», в которую включает «риторику, ораторию и поэзию». Важным было разведение поэзии и прозы, основанием которого стало внешнее ритмическое строение текста. Надо напомнить, что оратория отсутствовала в словесных науках в трудах предшественников Ломоносова. Именно эти три науки стали основными в составе словесных наук.
После издания Словаря Академии Российской (1789) в научный обиход входит понятие «словесность» в значении 1) знание, касающееся до словесных наук, 2) способность говорить, выражать, которое впоследствии утвердилось как термин в русской науке и активно использовалось известными учеными-филологами А. С. Никольским, М. М. Сперанским, А. Ф. Мерзляковым, И. С. Рижским.
А. С. Никольский в своем учебнике «Основания российской словесности» во введении дает такое определение словесности: «Словес-
ность (дар слова) есть способность выражать мысли словами» [1. С. 233]. Определение языка как смысловыразительного средства приравнивало его к содержанию искусства речи. Это определяло всю систему речеведческих наук, в которой логике принадлежала роль организации и развития понятийного смысла речи, а грамматика и риторика содержали правила выражения мысли в слове. Грамматика и риторика входили в область словесности, а логика и риторика объединялись как науки о речи и противопоставлялись грамматике как науке о значениях, изменениях и сочетаниях слов. В «Краткой риторике»
А. Ф. Мерзлякова мы находим: «...все правила речи, составляющие теперь три особенные науки: логику или диалектику, которая учит думать, рассуждать и выводить заключения правильно, связно и основательно; - грамматику, которая показывает значение, употребление и связь слов и речей, - и риторику, которая подает правила к последовательному и точному изложению мыслей, к изящному и пленительному расположению частей речи, сообразно с видами каждого особенного рода прозаических сочинений» [1. С. 248]. Как следует из определения логики, грамматики и риторики, риторика в общей системе наук о речи получает некое переосмысление, которое связано с определением ее места в составе словесности. Риторике принадлежало главное место в словесности - «искусстве сочинять» - теперь роль риторики ограничивалась лишь выражением идей оратора.
Подобные взгляды мы находим и в сочинении А. С. Никольского «Основания российской словесности», риторике автор дает такое определение: «Риторика есть искусство располагать и приятно изъяснять свои мысли» [1. С. 234]. Далее, характеризуя предмет риторики, автор пишет, что правила риторики учат объяснять то, чем обогащен разум; но они никогда не могут просветить его в каких-нибудь истинах или дать точные понятия о тех вещах, о которых мы говорить бы хотели.
А. Ф. Мерзляков в составе наук о речи называет «три особенные науки: логику, грамматику и риторику». Логика, или диалектика, «учит думать, рассуждать и выводить заключения правильно, связно и основательно»; грамматика «показывает значение, употребление и связь слов и речей»; риторика «подает правила к последовательному и точному изложению мыслей, к изящному и пленительному расположению частей речи, сообразно с видами каждого особенного рода прозаических сочинений» [1. С. 248]. Он бо-
лее точно определяет предмет риторики: «Смысл или чувство и выражение оных составляют сущность речи и должны быть в надлежащей связи точно так, как душа и тело. То и другое, как материя и форма, служит предметом риторики, которая, впрочем, не простирает своих исследований до мыслей и до слов, представляя это логике и грамматике» [1. С. 248]. Другими словами, такое понимание и определение риторики в трактовке как А. С. Никольского, так и А. Ф. Мерзлякова, означало, что она не имеет прямого отношения к смыслу речи, понятиям речи, ее содержательной стороне - ее роль ограничивается лишь правилами искусного соединения мыслей и слов. Это означало, что отныне риторику стали понимать в неком редуцированном виде: из ее курса была изъята главная часть, посвященная изобретению (общие места, хрии), а в центр было поставлено учение о стиле, его общих свойствах и разновидностях.
Кроме того, следующим изменением предмета риторики стало понимание ее как совокупности произведений словесности, которые включают в себя прозу и поэзию. Эти роды имели различие не только по форме, но и по цели, которые преследуют создатели этих произведений: «... Сие разделение основано не на одной наружной форме того и другого рода; оно зависит от существенного различия предметов и цели, которые предполагают себе оратор и стихотворец: одного намерения научить, а другой имеет в виду особенно - удовольствие» [1. С. 249]. Причем под поэзией понимались не только стихи, но и вся художественная словесность. Правила риторики распространялись только на прозаические формы речи, и риторика определялась как «теория прозаических сочинений» [5. С. 249]. На этом противопоставлении в дальнейшем было построено учение о родах и формах словесности. Риторика, подобно определению М. В. Ломоносова, «включает в себя полную теорию красноречия», красноречие «есть способность выражать свои мысли и чувствования на письме или на словах правильно, ясно и сообразно с целию говорящего или пишущего» [5. С. 248]. Подобное понимание и определение словесных наук мы находим у М. М. Сперанского в «Правилах высшего красноречия». В самом начале своего учебника он подчеркивает большую роль эмоциональной составляющей речи оратора: основанием красноречия он называет страсти [1. С. 219]. В трактате автор также определяет красноречие как дар, и ему обучать нельзя, как нельзя обучать иметь блистательное воображение и сильный ум.
Однако, по мнению автора, можно обучать, как пользоваться этим божественным даром. Другими словами, риторика как знание, как наука - это средство усилить красноречие.
Особая роль в истории отечественной риторики отводится профессору русской и латинской словесности Н. Ф. Кошанскому, которому принадлежат учебники «Общая реторика», выдержавшая 10 изданий, и «Частная реторика», переиздававшаяся 7 раз. Его общая риторика как бы суммирует развитие русской риторики XVIII века и первой трети XIX века.
Приведем важные положения из «Общей ре-торики»: «Словесные науки ^1и&а Шегагит) делятся на три главные части: грамматику, ретори-ку, поэзию и граничат с эстетикой...
Грамматика занимается только словами; реторика преимущественно мыслями; поэзия преимущественно чувствованиями;
Реторика, имея предметом мысли, показывает: 1) откуда они почерпаются (изобретение);
2) как приводятся в порядок (расположение);
3) как излагаются (выражение мыслей).
Реторика (вообще) есть наука изобретать,
располагать и выражать мысли, и (в особенности) руководство к познанию всех прозаических сочинений».
В отличие от предыдущих авторов, Н. Ф. Ко-шанский излагает классическую теорию риторики по трехчастной схеме, вновь включая источники изобретения, хрии и т. д., предметом риторики определяет мысль, делая изобретение важным разделом риторики. Так, классическое понимание риторики как науки о содержании, мысли, идеях стало главным достижением сочинений Н. Ф. Кошанского, что позволяло ей оставаться среди филологических наук первой половины XIX века основной наукой о речи.
Таким образом, первую треть XIX века можно назвать самым плодотворным периодом в развитии русского красноречия, когда оно достигает своего расцвета.
Последующий период характеризуется критическими настроениями в адрес риторики, носителем которых стал писатель, поэт, критик, видный общественный деятель В. Г. Белинский, изложивший в 40-е годы свои взгляды в нескольких статьях, одной из которых стала критика «Общей реторики» Н. Ф. Кошанского. Риторика названа наукой вздорной и даже вредной, поскольку ведет лишь к резонерству и пустословию. В. Г. Белинский отрицает саму возможность обучения искусству красноречия, видя в этом дар, талант, которому нельзя обучить, как нельзя обучить
вдохновению: «Истинный оратор употребляет тропы и фигуры, не думая о них. То энергическое выражение, которым он всколебал толпу, иногда срывается с его уст нечаянно, и он сам не предвидел, не находил его в своей голове, будучи отделен от него только двумя словами предшествовавшей фразы . учение о фигурах ведет только к фразистости» [4. С. 506]. Отрицая основной раздел риторики - изобретение, топику, он называет такой способ обучения риторике губительным, который может порождать лишь механические знания, а из учеников делать автоматы. Доводы
В. Г. Белинского направлены на утверждение индивидуальности автора, чему топика только вредит. Однако, что является немаловажным, критик не отрицает важности обучения выразительности речи. Как пишет В. Г. Белинский, «эта сторона нисколько не подлежит ведению ретори-ки. Ее можно назвать стилистикою» [4. С. 506]. Таким образом, он отрицает риторику как науку, замещая ее стилистикой. И далее автор дает советы: «Чтоб приучить ученика владеть фразою и не затрудняться в выражении мысли, - всего менее нужна теория и всего более практика. Упражняйте его в переложении стихов на прозу, а главное
- в переводах с иностранных языков. Это истинная и единственная школа стилистики» [4]. Позже он подтверждает высказанное мнение о том, что именно стилистика - настоящее содержание риторики и последняя должна быть выведена из состава словесности.
Рассуждения критика-демократа, взгляды
В. Г. Белинского и резкая критика в адрес риторики были, прежде всего, отражением нового общественно-эстетического направления того времени, которое провозглашало главным в русской словесности художественную литературу, изящную словесность и авторскую индивидуальность. Нельзя не признать правоту критика в том, что бездумное использование «общих мест» выхолащивает сам предмет речи, делает его оторванным от реальности, но еще Н. Ф. Кошанский предостерегал от бездумного применения техники изобретения. Безусловно, применение топики в создании содержания речи требует творчества и не допускает ее механического использования. Но в целом взгляды и пафос критика нельзя признать справедливыми в отношении риторики, как нельзя признать невозможность обучения риторике, развития и совершенствования риторических способностей. Более всего вызывает несогласие положение об основном содержании
риторики, которое сводится критиком лишь к украшенности речи, однако риторика заключает в себе прежде всего идеи, мысли, содержательную сторону речи, согласно классическим риторическим традициям.
Итак, если в первой половине XIX века риторика претендовала на первенствующую роль как теория речи, то во второй половине XIX века в результате реформы образования предметом словесности становится художественная литература как самый влиятельный вид словесного творчества. Словесность по-прежнему заключала в себе все словесные науки, но реально ее предметом стала стилистика, а также произведения художественной литературы. Риторика была критикована, объявлена наукой «элитарной», схоластической, оторванной от реальной жизни, переставшей выполнять свои общественные задачи, она была вытеснена из преподавания как самостоятельный предмет и вошла в раздел словесности исключительно как наука о «слоге» безотносительно к содержательной стороне речи, что опиралось на раздел риторики «изобретение». Термин «риторика» был вытеснен из научного лексикона, а ее проблемы стали предметом разных речеведческих дисциплин. Такое положение будет сохраняться в науке вплоть до второй половины XX века.
Список литературы
1. Аннушкин, В. И. История русской риторики : хрестоматия : учеб. пособие. М. : Флинта : Наука, 2002. 416 с.
2. Аннушкин, В. И. Эволюция предмета риторики в истории русской филологии (XI - середина XIX вв.) : дис. ... д-ра филол. наук. М. : Изд-во МГУ, 1997. 414 с.
3. Аристотель. Поэтика. Риторика. СПб. : Азбука, 2000. 348 с.
4. Белинский, В. Г. Общая риторика Н. Ф. Ко-шанского : рецензия // Полн. собр. соч. : в 13 т. М., 1953-1959.
5. Вомперский, В. П. Риторики в России ХУП-ХУШ вв. М. : Наука, 1988. 180 с.
6. Вомперский, В. П. Стилистическое учение М. В. Ломоносова и теория трёх стилей. М., 1970. 210 с.
7. Гадамер, Г.-Г. Актуальность прекрасного. М. : Искусство, 1991. 367 с.
8. Рождественский, Ю. В. Теория риторики. М. : Добросвет, 1999. 482 с.
