CC BY
289
Философские науки
УДК 304.2
Ван Кэвэнь Van Ceven
Лига Марина Борисовна Marina Liga
РУССКАЯ КУЛЬТУРА ХАРБИНА В РОССИЙСКИХ И КИТАЙСКИХ ИССЛЕДОВАНИЯХ: КОМПАРАТИВИСТСКИЙ АНАЛИЗ
RUSSIAN CULTURE OF HARBIN IN RUSSIAN AND CHINESE RESEARCHES: COMPARATIVE ANALYSIS
Анализ основных базовых идей и положений, составляющих основу взглядов ученых, дал возможность выделить несколько подходов к оценке данного процесса в российской и китайской литературе: отрицание взаимовлияния и взаимодействия двух культур в силу объективных и субъективных условий, рассмотрение их как замкнутых национально-культурных общностей; абсолютизация роли русской культуры в истории Харбина, что обусловлено, по мнению представителей данной точки зрения, более высоким уровнем развития культуры русской эмиграции, интеллектуальным потенциалом русских, свободой творчества, огромным стремлением к сохранению всего русского; преувеличение влияния китайской культуры на русскую культуру как культуры принимающей стороны, что наиболее ярко проявилось в творчестве русских художников; признание тесного взаимодействия, взаимовлияния двух культур, чему в значительной степени способствовали исторические условия развития Харбина как центра, аккумулирующего вокруг себя местное и эмигрантское население
Ключевые слова: русская культура Харбина, компоративистский анализ, русское зарубежье
The analysis of the basic ideas that form the basis of scientists' views, give an opportunity to highlight several approaches to evaluation of this process in Russian and Chinese literature: denial mutual influence and interaction between the two cultures due to objective and subjective conditions, consideration of them as closed national-cultural communities; absolutization of the role of Russian culture in the history of Harbin, which is caused, in the opinion of the representatives of this point of view, more a high level of development culture of Russian emigration, intellectual potential of the Russians, freedom of creative work, a huge desire to preserve the entire Russian; exaggeration of the impact of Chinese culture on the Russian culture as the culture of the receiving party, which is most clearly manifested in the works of Russian artists; recognition of close cooperation, interaction of the two cultures, which to a considerable extent contributed to the historical conditions of the development of Harbin as the centre of accumulating around himself local and emigrant population
Key words: Russian culture of Harbin, comparative analysis, Russian Diaspora
Работа выполнена в рамках Государс- ТТеобходимость исследования культуры твенного задания вузу Минобрнауки РФ, № 1 Xрусского зарубежья определяется как 6.3634.2011 научными, так и общественно-политичес-
кими факторами.
В последние годы в отечественной и зарубежной науке резко возрос интерес к проблематике культуры русского зарубежья, что обусловлено процессами демократизации, происходящими в современном российском обществе, необходимостью новой объективной оценки этого уникального социо- историко-культурного явления.
Важное место в истории русского зарубежья принадлежит Харбину как главному центру русской эмиграции на Дальнем Востоке и Юго-Восточной Азии. Здесь еще задолго до революции и большой волны русской эмиграции, рожденной октябрьской революцией и гражданской войной, существовала русская диаспора, привлеченная строительством Китайской восточной железной дороги (КВЖД), сложился русский быт, русские традиции, обычаи, что, безусловно, повлияло на социокультурную адаптацию русских, развитие русской культуры. Русские в Харбине не только сохранили свою национальную культуру, духовные ценности, языковую и ментальную среду, но и в условиях иной культурной среды создали значительное культурное наследие в виде литературных произведений, живописи, архитектуры, музыки и др., внесли большой вклад в развитие культуры Китая, восприняли его быт, искусство, обычаи.
Обращение к историко-культурологи-ческому анализу русской культуры Харбина продиктовано необходимостью возрождения культурных ценностей России, оценки вклада русских деятелей культуры Харбина в историю России. Чтобы понять развитие культуры России в период с конца XIX в. до 50-х гг. XX в., культуры русского зарубежья, необходимо исследовать ее дальневосточную ветвь в рамках выявления общих и особенных тенденций развития, вклада в русскую культуру, влияния и степени востребованности идей русской эмиграции в современном обществе.
Расширяющиеся в последние десятилетия контакты и сотрудничество России и Китая как стратегических партнеров актуализируют тему исследования. Поэтому изучение истории контактов двух стран в различных сферах жизнедеятельности, в
том числе и в области культуры и искусства, имеет важное значение для всестороннего развития российско-китайских отношений.
В условиях глобализирующегося мира, активного взаимовлияния различных типов культур и цивилизаций — Запада и Востока, в том числе России и Китая, становится значимым исследование исторических и культурных особенностей национального анклава, сложившегося на территории чужой страны, не утратившего своей самобытности как примера, образца всестороннего взаимодействия двух культур, сохранивших свой национальный характер, уникальность. Проблема исследования русской культуры Харбина имеет значение с точки зрения возникновения диаспор, опыта сохранения культурных ценностей, связей с исторической родиной, созданием благоприятной среды для развития науки и искусства. Этот опыт в современных условиях имеет важное политическое, культурно-историческое значение.
В связи с расширением культурных контактов, публикацией новых научных исследований об истории России и Китая появилась возможность с новых методологических позиций дать объективную оценку культурного вклада, который внесла русская эмиграция через развитие самой русской культуры в историю культурных достижений двух стран.
Развитие культуры связано с талантом, творческой деятельностью выдающихся писателей, художников, музыкантов, архитекторов и представителей других видов искусства. Именно поэтому в настоящее время в условиях активного интереса к культуре русского зарубежья, в том числе его дальневосточной ветви, актуальным становится историко-культурологический анализ русской культуры Харбина путем оценки социальных, духовных, культурных, политических процессов с позиции их творцов, субъектов.
Исследование роли русской творческой интеллигенции в воспроизводстве и развитии русской культуры Харбина вызывает несомненный интерес в плане анализа русско-китайского взаимодействия, трансляции
прошлого на современную реальность, дает возможность сформировать новые методологические подходы к анализу ее становления и развития. Однако пока данный аспект проблемы остается недостаточно изученным. Все это обуславливает необходимость сосредоточить внимание на проблеме исследования русской культуры Харбина.
В последние годы проблемы культуры русского зарубежья, исследование причин его появления, содержания, форм возникновения и развития стали чрезвычайно актуальны, что обусловлено процессами, происходящими в современном мире, сломом идеологических барьеров, взаимным интересам стран к истории и культуре друг друга, а также открытостью и доступностью многих архивных данных. В настоящее время тема русского зарубежья приобрела статус самостоятельного научного направления. Одним из центров русского зарубежья на Дальнем Востоке стал Харбин, куда переселилось огромное число русских беженцев.
Ученые выделяют несколько этапов в исследовании культуры русского Харбина, в рамках которых в трудах отечественных и китайских авторов сформировались различные научные стратегии, оценка событий, фактов, процессов, происходящих как в социальном пространстве самого Китая, так и за его пределами, выделены факторы, способствующие становлению Харбина как центра русской культуры.
Так, в частности, Е.П. Таскина выделяет три этапа в исследовании русской культуры Китая:
1) середина 20-х гг. XX в. — литературная жизнь Харбина связана с деятельностью писателей «старшего поколения»;
2) 1926—1935 гг. — деятельность литературно-художественного объединения «Чураевка»;
3) середина 30-х гг. — середина 50-х гг. — творчество литераторов осложнялось политической ситуацией, которая способствовала отъезду из Китая многих представителей интеллигенции из Китая, а также их смерти и физического уничтожения [11].
На наш взгляд, можно выделить два периода в российской историографии в изу-
чении русской культуры Харбина, различающиеся по концептуальному содержанию, целям, задачам: советский период (20-80-е гг. XX в.); постсоветский период (с 80-х гг. XX в. по настоящее время).
Советский период подразделяется на следующие этапы:
— конец 1920-х-начало 1940-х гг. (дается оценка русской эмиграции как врагов советской власти, идеологических противников);
— 1950-е — 1960-е гг. (появление новых подходов в изучении дальневосточного зарубежья);
— 1960-е — 1970-е гг. (события культурной революции, результатом которых стало состояние застоя в исследовании русской культуры Харбина как в китайских, так и российских исследованиях);
— 1980-е гг. — по настоящее время (рост количества произведений, дается новая оценка деятельности русской эмиграции Харбина).
История русской культуры Харбина связана со строительством КВЖД. Обращение к анализу работ китайских и отечественных ученых, посвященных КВЖД, оправдано и продиктовано тем, что становление и развитие культуры русской эмиграции в Харбине в послеоктябрьские годы опиралось на существующие национальные традиции, религиозные верования, ценности, которые принесли с собой строители железной дороги.
Среди ученых нет однозначной оценки роли КВЖД в истории России и Китая. Одни исследователи считают, что строительство дороги не отвечало интересам России, так как ускоряло социально-экономическое развитие чужой страны, за рубеж уходили не только трудовые ресурсы, но и капитал, который вкладывался в развитие многих отраслей одной из территорий Китая. Другая группа ученых оценивает позицию России как агрессивную по отношению к китайскому населению.
Работа Сюэ Сяньтяня «Охранная стража КВЖД и политическая ситуация в Маньчжурии» посвящена деятельности охранной службы на данной территории. Он
доказывает, что охранная стража как военизированная структура в большей степени выполняла функции не охраны железной дороги, а контроля со стороны армии России территории Северо-Восточного Китая.
В отличие от названного автора, Ли Дэ-бин и Ши Фан отходят от оценки политики России в Маньчжурии как агрессивной, захватнической. Они считают, что активное внедрение России на территорию Китая, связанное со строительством КВЖД, способствовало экономическому росту одного из его регионов [5].
Весьма противоречивой по данной проблеме является позиция Ли Мэна в работе «Харбин — продукт колониализма» [6]. С одной стороны, ученый приводит аргументы, свидетельствующие о том, что политика России по отношению к Китаю носила колониальный характер (на территории Харбина действовали русские законы, русский суд, русская железнодорожная охрана и русская полиция). С другой стороны, он обращает внимание на то, что русские приехали в Маньчжурию как друзья и их нельзя назвать колонизаторами. Лю Сунлин, исследуя историю становления и развития совместных русско-китайских предприятий, выделяет как положительные, так и негативные моменты этой совместной деятельности, давая оценку политики России как в целом губительной для экономики Китая.
Однако китайские ученые в своем большинстве дают оценку деятельности русских в Харбине как одного из условий, способствующих современной модернизации Китая, укреплению связей между народами двух стран. К примеру, Ли Яньлин считает, что строительство КВЖД явилось результатом политики правительства Китая и стратегии царской России на Дальнем Востоке и отвечало интересам двух государств [7].
В то же время существует группа китайских ученых, утверждающих, что Харбин и КВЖД строились только в интересах России, они рассматривают политику России как империалистическую (Ли Мэн, Жао Лянглун, Сон До Чжин и др.). Н.А. Василенко пишет, что современная китай-
ская научная литература дает оценку политики России в Китае как колониальной [4].
Однако ни китайские, ни российские ученые не отрицают значимости роли КВЖД для истории России и Китая. Для России строительство КВЖД — это решение геополитических, экономических и военно-строительных проблем. Для Китая — это экономический рост за счет российской казны, обретение союзника в лице России в приближающейся войне с Японией.
Обращение к исследованию русской культуры дальневосточной ветви эмиграции было концептуально задано III пленумом ЦК КПК 11-го созыва, выдвинувшим идею свободы и объективной истины, что позволило ученым обращаться к ранее запрещенным темам. Среди таких тем была русская культура Харбина, которая впоследствии начала активно и комплексно разрабатываться в связи с подготовкой работ «История регионов Китая». Таким образом, обращение к истории русской эмиграции Харбина было начато в 80-е г. XX в. В это время создаются крупные научные центры, перед которыми поставлена задача — изменить существующие стратегии, подходы к оценке русской эмиграции, ее культуры, получить новые научные знания, описать факты жизни деятелей русской культуры, промышленности, торговли и т.д.
В СССР исследование русской культуры Харбина начато в 1920-1930-е гг. В этот период сформирован подход к оценке русской культуры Харбина как культуры белогвардейской, «антисоветской», направленной против Советской власти. В исследованиях, опубликованных в 20-40-е гг. ХХ в., давалась негативная оценка деятельности русских эмигрантов на территории Харбина. Перед исследователями была поставлена задача — обосновать негативную роль русской эмиграции, доказать, что пребывание русских в Харбине противоречило интересам Советской власти (В.Я. Аварин, Е. Полевой, В.В. Комин, А.К. Шкаренков, Ю.В. Мухачев и др.). Однако в этот период создана огромная фактологическая база для последующего исследования основных тенденций развития русской культуры Хар-
бина и в этом немалая заслуга ученых этого времени.
В 50-60-е гг. XX в. исследования русской культуры эмиграции Харбина представлены личными воспоминаниями бывших эмигрантов. Эти работы отличаются большой эмоциональностью, долей субъективизма в оценке происходящих событий, наличием массивного эмпирического материала (Е.П. Таскина, Г.В. Мелихов и др.) [10; 11].
Время культурной революции в Китае также было периодом застоя в исследовании русской культуры Харбина как в китайской, так и российской науке, что обусловлено идеологическими факторами. С конца 1980-х гг. усилилось внимание к истории и культуре русской диаспоры в Китае, чему способствовал и возросший интерес к русскому зарубежью в целом и доступность многих архивных данных. Работы этого периода можно подразделить на три группы:
1) монографии отечественных и китайских ученых;
2) информационные материалы;
3) мемуары, освещающие жизнедеятельность русских в Харбине со стороны участника происходящих событий, принимающей стороны и вписываемости русских в ее пространство.
В 70-80-е гг. XX в. публикуются работы, дающие объективную оценку русской культуре Харбина, изменяются акценты в рассмотрении деятельности белой эмиграции; формируется понимание русской культуры Харбина как составной части русской культуры.
В 90-х гг. ХХ в. русская эмиграция рассматривается в контексте истории России как уникальный социокультурный феномен. При этом делается акцент на исследование характерных черт и особенностей русской эмиграции Харбина. Обращается внимание на ее отличие от западной, на специфику адаптационных механизмов, которые позволили не только сохранить национальную идентичность с Россией, но и оказать влияние на культуру Китая, испытать на себе ее воздействие, установить тесные контакты с населением принимающей стороны.
Давая оценку русской культуре Харбина, китайские ученые считают, что деятельность русской диаспоры содействовала укреплению культурных, духовных связей между двумя народами, чему во многом способствовал высокий уровень развития русской литературы, музыки, живописи (Ли Жэньнянь, Жао Лянглун, Ли Шу Хиао, Дяо Шаохуа и др.). Ученые обращают внимание на то, что в Харбине, где «восточная и западная культурные системы существовали в мире» (Дян Джу-ангда), деятельность русских беженцев «способствовала укреплению культурных связей между народами Китая и России» (Ли Шу Хиао).
О взаимовлиянии двух культур пишет Г.В. Мелехов, представитель второго поколения русской эмиграции. С точки зрения ученого, колонии на территории Харбина не были изолированы и замкнуты, они обогащали друг друга, но русское начало пре-обладало[11].
А.И. Букреев считает, что приток свежих, интеллектуальных сил сильно изменил облик Харбина: поселок строителей КВЖД становится современным городом, его население увеличивается на двести тысяч человек [2].
Огромный вклад в исследование русской культуры Харбина внес профессор Ли Яньлин — подлинный знаток русского языка и литературы, награжденный российским правительством орденом Дружбы. Ученый обратился к изучению русской культуры Харбина в сложные 60-е гг. XX в. — годы культурной революции, когда сжигались произведения иностранных авторов, разрушались храмы, когда любое упоминание о русских, грозило смертью. Им были изданы 5-томный перевод на китайский язык произведений русских эмигрантов в Харбине «Серия литературных произведений русских эмигрантов в Китае», 10-томник «Литература русских эмигрантов в Китае». В издании собраны произведения семидесяти поэтов и двадцати четырех прозаиков, он издан на русском языке на средства, предоставленные мэрией г. Цицикар, где живет профессор.
Профессор Ли Яньлин обращает внимание на тесное взаимодействие, переплетение, взаимовлияние китайской и русской культур. Исследуя русскую культуру Харбина, ученый наряду с такими ее чертами, как патриотизм, реалистичность, психологизм, реализм, выделяет сочетание в ней русской культуры и культуры Китая. В этом взаимодействии первостепенное значение Ли Яньлин отводит обычаям, традициям морали, природе китайского народа. Сочетание двух культур сделало литературу Харбина отличной от литературы внутри России, так как последняя имела только один «единственный фон, то есть Советский Союз» [7].
Примером тесного взаимодействия двух культур могут служить произведения А. Несмелова, В. Перелешина, А. Ачаира, А. Щаломува, автора первой китайской симфонии «Пекинские переулки», первой китайской оперы «Богиня» [8;9]. Особенно ярко, по мнению Ли Яньлина, взаимовлияние двух культур обнаруживается в творчестве Н. Байкова, его произведении «Великий Ван», проникнутым духом китайской морали и китайской философии, воспевающим китайскую культуру[3].
Ли Жэньнянь обращает внимание на то, что в Харбине началось творчество многих ставших впоследствии известными деятелей культуры. По ее мнению, в их творчестве, которое развивалось в специфических условиях, нашли отражение национальные традиции и особенности Востока.
Ван Ямин подчеркивает, что русские писатели и поэты не только смогли сохранить типичную русскую литературу «серебряного века», но и внести в нее сильный колорит китайской культуры. Русская культура Харбина является межнациональной и кросс-культурной.
О взаимовлиянии двух культур, их обогащении говорит С. Якимова, утверждая, что русская культура, развиваясь в рамках чужой культуры, не утратила своей самобытности, обогащалась сама и влияла на культуру страны, которая создала условия для ее развития.
Китайские ученые Ли Щусяо, Чжан Цзунхая, Дяо Шаохуа, Ли Шу Хиао счи-
тают, что укреплению культурных связей двух народов способствовала деятельность русской православной церкви, которая, по мнению Чжан Цзунхая, не только определяла духовной климат в русской диаспоре, но и оказывала значительное влияние на культуру китайцев — жителей Харбина.
Однако ряд китайских и российских ученых отрицает наличие культурных связей между китайским населением Харбина и русскими эмигрантами (Ли Мэн, Цюй Цюбо). Это утверждение основывается на конкретных исторических фактах, воспоминаниях Ю. Крузенштерн, Н. Байкова, Н. Резниковой, анализе литературных произведений, созданных в 1920-1930-е гг. Ли Мэн утверждает, что, проживая много лет в одном городе, россияне и китайцы всеже не имели возможности взаимно обогатиться в культурном отношении, поскольку не знали языка друг друга.
В 1936 г. вышла книга китайской писательницы Сяо Хун «Рыночная улица», в которой дается описание ее жизни в Харбине. Это единственная в те годы работа, где биографии русских писателей встречаются несколько раз. В произведениях других китайских писателей ничего не говорится о русских, которые жили рядом с ними. В ряде китайских исследований отмечается, что в произведениях известных русских писателей, таких как А. Не-смелов, Б. Юльский, посвященных жизни русских эмигрантов в Северо-Восточном Китае, китайские персонажи представлены «ленивыми, тупыми, хитрыми, дикими или жестокими» (Ли Мэн). В романах Н. Байкова китайцы олицетворяются с дикой природой. Как уже говорилось, иную оцен-
НТ~1 о о о
. Байкова дает китайскии исследователь Ли Яньлин.
По своей природе русская диаспора в Харбине была замкнутой национально-культурной общностью, считает А.С. Черкашина. Именно эта замкнутость, осознание своей инородности, стремление самоинденцифицировать себя с родиной, сохранить свои национальные традиции и стали причиной создания различного рода образовательных, научных, досуговых,
воспитательных, религиозных центров. Этой позиции придерживается и ряд других российских ученых (В.Ф. Печерица, Н.В. Аблова), которые считают, что русская диаспора Китая была замкнутой группой, которая сохраняла свою социальную, языковую, религиозную автономию [1;11].
Противоречивость точек зрения на оценку значимости КВЖД для истории Китая и России наиболее сильно проявилась в период празднования юбилея Харбина. Ряд китайских авторов не связывают появление г. Харбин со строительством железной дороги, утверждая, что промышленность в Харбине появилась в 50-х гг., а причину притока русского населения на эти территории они усматривают во внутриполитической жизни России.
Литература _
1. Аблова Н. Е. КВЖД и российская эмиграция в Китае. Международные и политические аспекты истории. (Первая половина XX в.). М.: Русская панорама, 2005. 432 с. («Страницы российской истории»).
2. Букреев А.И. Книга «восточной ветви» русской эмиграции: вторая половина ХХ в. Хабаровск: ДГНБ, 2003. С. 21-22.
3.Байков Н. Собрание сочинений. Том I. Великий Ван. Альманах «Рубеж», 2009. с. 528.
4. Василенко Н.А. О некоторых аспектах истории российской эмиграции в работах китайских авторов / / Исторический опыт освоения Дальнего Востока. Вып. 4. Этнические контакты. Благовещенск: АмГУ, 2001. с. 297-04.
5. Ли Дэбин, Ши Фан. Хэйлунцзян иминь гайяо (Краткий очерк об иммигрантах в провинции Хэйлунцзян). Харбин, 1987. С. 137.
6. Ли Мэн Харбин — продукт колониализма // Проблемы Дальнего Востока, 1999. № 1. С. 96-103.
7. Ли Яньлин Литература российских эмигрантов в Китае. Т. 3. Пекин: Изд-во ФШШ^ЖШ-Й. 2005.
8. Ли Жэньнянь Культурно-просветительская деятельность российской эмиграции в Китае. — Китайский информационный Интернет-центр. 04/08/2003.
9. Лю Хао. Поэзия русской эмиграции в Харбине: основные имена и тенденции: автореф. дис. ... канд. филол. наук. М., 2001. 29 с.
10. Мелехов Г.В. Белый Харбин: середина 20-х. М.: Русский путь, 2003. 440 с.
11.Таскина Е.П. Русский Харбин. Антология. М.: Изд-во МГУ, Наука, 2005. 352 с.
12. Печерица В.Ф. Духовная жизнь русской эмиграции в Китае. Владивосток: Дальневост. ун-т, 1998. С.230.
Российские и китайские ученые, обращаясь к исследованию русской культуры Харбина, недостаточно актуализируют проблему взаимовлияния культур двух народов. Российские ученые акцентируют внимание на анализе культурного наследия албазинцев, строителей КВЖД, эмигрантов, советских специалистов. В то же время китайские ученые, исследуя социальную и культурную историю Харбина конца XIX в. — 40-х гг. XX в., пишут в основном о влиянии китайской культуры на русскую культуру.
При оценке русской культуры Харбина необходимо иметь в виду тот исторический, социальный, культурный фон, которой детерминировал процессы ее становления, развития и упадка.
_ Bibliography
1. Ablova N. E. KVZhD i rossijskaya jemigraciya v Kitae. Mezhdunarodnye i politicheskie aspekty istorii. (Pervaja polovina XX v.). M.: Russkaya panorama, 2005. 432 s. («Stranicy rossijskoj istorii»).
2. Bukreev A.I. Kniga «vostochnoj vetvi» russ-koj jemigratsii: vtoraya polovina HH v. Habarovsk: DGNB, 2003. S. 21-22.
3.Bajkov N. Sobranie sochinenij. Tom I. Velikij Van. Almanah «Rubezh», 2009. S. 528.
4. Vasilenko N.A. O nekotoryh aspektah istorii rossijskoj jemigracii v rabotah kitajskih avtorov // Istoricheskij opyt osvoenija Dalnego Vostoka. Vyp. 4. Jetnicheskie kontakty. Blagoveshhensk: AmGU, 2001. S. 297-04.
5. Li Djebin, Shi Fan. Hjejlunczjan imin gajjao (Kratkij ocherk ob immigrantah v provincii Hjejlunczjan). Harbin, 1987. S. 137.
6. Li Mjen Harbin — produkt kolonializma // Problemy Dal'nego Vostoka, 1999. № 1. S. 96-103.
7. Li Jan'lin Literatura rossijskih jemigrant-ov v Kitae. T. 3. Pekin: Izd-vo
2005.
8. Li Zhjennjan Kulturno-prosvetitelskaja dey-atelnost rossijskoj jemigracii v Kitae. — Kitajskij infor-macionnyj Internet-centr. 04/08/2003.
9. Lju Hao. Pojezija russkoj jemigracii v Harbine: osnovnye imena i tendencii: avtoref. dis. ... kand. filol. nauk. M., 2001. 29 s.
10. Melehov G.V. Belyj Harbin: seredina 20-h. M.: Russkij put, 2003. 440 s.
11. Taskina E.P. Russkij Harbin. Antologija. M.: Izd-vo MGU, Nauka, 2005. 352 s.
12. Pecherica V.F. Duhovnaja zhizn russkoj jemigratsii v Kitae. Vladivostok: Dalnevost. un-t, 1998. S. 230.
Коротко об авторах_
Ван Кэвэнь, преподаватель, каф. «Русский язык», Китайский нефтяной университет, г. Циндао, КНР wkwcom@yandex.ru
Научные интересы: русское зарубежье, культура русской эмиграции в Харбине
Лига М.Б., д-р социол. наук, профессор, каф. «Социология и социальная работа», декан социального факультета, Забайкальский государственный университет liga@inbox.ru
Научные интересы: социология молодежи
_ Briefly about the authors
Van Ceven, lecturer, Russian language department, China petroleum University, str. Qingdao
Scientific interests: Russian Diaspora, culture of Russian emigration in Harbin
M. Liga, Doctor of Sociological Sciences, professor, Sociology and social work department, Dean of Social faculty, Transbaikal State University
Scientific interests: sociology of yout
