CC BY
342
ГОСУДАРСТВО И ПРАВО РОССИИ: ИСТОРИЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ
РОССИЙСКОЕ ЗЕМЕЛЬНОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ XIX ВЕКА И ОБРАЗОВАНИЕ КЛАССА КРЕСТЬЯН — ЗЕМЕЛЬНЫХ СОБСТВЕННИКОВ
М.Н. Езжева
Кафедра теории и истории государства и права Российский университет дружбы народов Ул. Миклухо-Маклая, 6, 117198 Москва, Россия
В статье рассматривается и анализируется земельное законодательство России первой половины XIX века, способствовавшие становлению класса крестьян —^ земельных собственников.
Начало XIX века ознаменовало собой новый этап в развитии земельного законодательства в России. Аграрная политика правительства начала XIX века способствовала некоторому ослаблению монополистического положения дворянского землевладения, что не могло не отразиться на земельном законодательстве рассматриваемого периода.
В начале XIX века правительством издается ряд законов, которые легли в основу становлении крестьянской земельной собственности.
Первым в ряде законов, предоставлявшим право иным сословиям, помимо дворянского, иметь в собственности землю, стал Указ «О предоставлении купечеству, мещанству и казенным поселянам права приобретать покупкою земли» [8]. Руководствуясь тем, что «многие земли лежат в пустоте и необработанные, в то время как они, при незначительной затрате сил и средств, могли бы стать источником большого богатства» [6, с. 142-147], 4 ноября 1801 г. Н.С. Мордвинов внес проект о разрешении купцам покупать ненаселенные земли [7, с. 147] с учетом того, что «до сих пор казенные пустопоржные земли продавались только дворянам и целым государственным селениям» [6, с. 142-147].
В результате законопроект Н.С. Мордвинова был поддержан царем, и 12 декабря 1801 г. был принят Указ «О предоставлении купечеству, мещанству и казенным поселянам права приобретать покупкою земли» [8]. Указ от 12 декабря 1801 г. предоставлял право «всем российским подданным, кроме тех, кои причислены к помещичьим владениям» [8], приобретать землю в собственность. Таким образом, Указ расширял круг субъектов права собственности на землю, исключая из него помещичьих крестьян.
Тем не менее, «указ не посягал на основы дворянского землевладения, сохраняя монопольное право дворян на владение населенными землями» [6, с. 142], то
есть землю можно было покупать только без крестьян. Помимо этого, был сужен и объект права, так как в Указе речь идет только о внегородских землях.
В российской историографии по разному оценивается реальная значимость Указа от 12 декабря 1801 г. Так, доктор исторических наук A.B. Предтеченский считал, что «реальные последствия его были невелики в результате низкой покупательной способности крестьян» [8].
Противоположной точки зрения придерживался К.В. Сивков, который, в отличие от A.B. Предтеченского, утверждал, что Указ от 12 декабря 1801 г. «имел довольно широкое применение» [29, с. 26]. Так, по подсчетам К.В. Сивкова, за период с 1802 по 1804 гг. в 34 губерниях России было куплено у помещиков земли на сумму более 1,2 млн. рублей [29, с. 25]. Ввиду того, что Указ предоставлял право покупки земель не только крестьянам, но и всем другим сословиям, в результате его реализации основными покупателями земли были купцы (более 56% общей суммы) и государственные крестьяне (заплатившие вместе с купцами 95% всей суммы), а также мещане, вольноотпущенные крестьяне, духовные лица [29, с. 27].
Но, несмотря на данные, приведенные К.В. Сивковым, говорить о широком применением Указа 12 декабря 1801 г. не приходится, так как указанные им цифры совсем невелики по отношению к огромной территории Российской империи, на которую он распространялся. Тем не менее, Указ 12 декабря 1801 г. был необходим и соответствовал назревшим на тот момент времени потребностям. Так, доктор исторических наук, профессор П.Г. Рындзюнский утверждал, что Указ 12 декабря 1801 г. «содействовал давно начавшемуся процессу фактической ликвидации монополии дворянства и казны на обладание землею» [25, с. 38]. Таким образом, Указом 12 декабря 1801 г. было положено начало формирования всесословной земельной собственности в России, которая проявилась в возможности для всех сословий российского общества, исключая помещичьих крестьян, приобретать землю в собственность.
Постепенное разложение феодального государства, развитие капиталистических отношений, массовые выступления крестьян ставили перед правительством задачу хотя бы частично решить крестьянский вопрос и сгладить острые классовые противоречия между помещиками и крестьянами. Такой попыткой правительства стал Указ о вольных хлебопашцах от 20 февраля 1803 г. [9].
В ноябре 1802 года граф С.Н. Румянцев подал на имя Александра I прошение с просьбой позволить помещикам отпускать на волю своих крепостных крестьян с землею на договорных условиях, выработанных обеими сторонами. В результате чего 20 февраля 1803 г. в Непременном совете был принят Указ «Об отпуске помещиками своих крестьян на волю по заключении условий, на обоюдном согласии основанных» [9], в литературе получивший название «Указ о вольных хлебопашцах». Но, несмотря на просьбу графа С.Н. Румянцева о придании его просьбе общего узаконения [1, с. 63], вышеозначенный указ был принят в форме частного распоряжения на имя графа Румянцева с указанием того, что «и всем, кто из помещиков последовать примеру его пожелает, распоряжение такое дозволить» [9]. Таким образом, реализация закона и наделение крестьян землей на праве собственности опять оставались в полной зависимости от субъективного мнения и желания помещиков.
Так, в статье 1 Указа о вольных хлебопашцах содержится исходное положение о праве помещиков отпускать своих крестьян на волю «поодиночке или целыми селениями» [9] с землей на условиях взаимной договоренности.
Оформление договоров должно было происходить под контролем губернского предводителя дворянства и министра внутренних дел. Утверждалось такое согла-
шение самим царем с последующим оформлением сделки в гражданской палате суда, в отделении крепостных дел. Порядок составления помещиками договоров с освобождаемыми крестьянами и дальнейшее прохождение этих соглашений подробно регламентировалось утвержденными царем 21 февраля 1803 г. специальными правилами [10].
В соответствии с правилами от 21 февраля 1803 г. предусматривались два вида увольнения крестьян. Первый вид увольнения предусматривал два рода: с единовременным взносом выкупа и с выплатой его в рассрочку; второй вид составлял третий род: «...когда крестьяне, оставаясь крепкими земле, делают с помещиком условия, на основании коих, владея его землею, они обязуются на известное число лет, по жизнь его или навсегда исправлять известные повинности...» [10]. Второй вид увольнения — с правом пожизненного или потомственного, но условного владения землей за повинности — не получил практической реализации, так как крепостные крестьяне обычно отказывались подписывать договоры, предлагавшие им такой вид увольнения [28, с. 22].
Некоторые ученые-историки утверждают, что договор между помещиком и крестьянином предполагал равенство сторон. Так, по мнению В.В. Блатковой, «статья 3» Указа о вольных хлебопашцах «гарантировала выполнение договора обеими сторонами ...на основе принципа равного партнерства» [2, с. 56]. На наш взгляд, это мнение не совсем корректно, так как указанный принцип предполагает равенство сторон в договоре и, соответственно, наступление санкций за неисполнение обязательств договора для каждой из сторон. В действительности ст. 3 Указа «о вольных хлебопашцах» содержит санкцию только за неисполнение договора со стороны крестьян, никаких санкций для помещиков в статье не предусмотрено. В случае нарушения же обязательств договора со стороны крестьян они возвращались помещику с землей и с семейством в прежнее состояние.
Согласно исследованию выдающегося русского историка, профессора В.И. Се-мевского, указанная санкция применялась за время действия указа всего четыре раза [27, с. 217-218]. В связи с последним случаем 4 августа 1853 г. было издано утвержденное царем положение Комитета министров о том, чтобы в дальнейшем при составлении договоров между помещиками и крестьянами обязательно представлялось заключение местного управления государственных имуществ о возможности исполнения крестьянами принятых на себя обязательств [14]. В результате принятия указанного положения значительно ужесточился порядок оформления договоров.
Полномочия свободных хлебопашцев как собственников земли закреплялись в статье 8 Указа о вольных хлебопашцах. Согласно указанной статье крестьяне-собственники могли продавать, закладывать и передавать свою землю по наследству, однако при условии, запрещавшем дробить землю на 8 десятин, что выражало заинтересованность государства в крепком и тяглоспособном крестьянском хозяйстве.
Однако на практике допускалось освобождение крестьян и с меньшим количеством земли. Как утверждает русский дореволюционный экономист и административный деятель В.И. Вишняков, много примеров такого освобождения было в малоземельных губерниях: тульской, калужской, ярославской и т.д., где уже в последней четверти ХУШ века в имениях приходилось в среднем меньше 8 десятин на душу [3, с. 81-85]. С ведома Казенной палаты (казенного органа министерства финансов) в малоземельных губерниях свободные хлебопашцы могли покупать земли и переходить из одной губернии в другую. Таким образом, правительство могло осуществлять контроль за выполнением ими государственных повинностей — рекрутской и уплаты подушной подати.
Статья 9 Указа разрешала вольным хлебопашцам как собственникам недвижимого имущества вступать в обязательственные отношения, тем самым отменив действие Указов от 14 февраля 1761 г. «О недозволении крестьянам обязываться векселями и вступать в поручительство» [20] и от 25 октября 1765 г. «О недержании купцами государственных крестьян в работах за долги» [21] в отношении крестьян — земельных, собственников.
В ст. 10 Указа устанавливалось, что крестьяне заложенных имений, перешедшие в свободные хлебопашцы, могут нести ответственность по долгам заложенного имения, если они согласились на это в договоре. В таком случае их ответственность становилась идентична ответственности помещичьих крестьян и распространялась как на их имущество, так и на личность. Как справедливо отмечает Т.Ю. Блаткова, «этот пункт был весьма выгоден для дворянства, позволяя ему перекладывать долги, лежавшие на имении, на увольняемых крестьян» [2, с. 59], а крестьянам приходилось выбирать между свободой и тяжким финансовым бременем.
Таким образом, на практике условия реализации данного указа оказались довольно непростыми. Большинство крестьян были отпущены на волю за высокую плату. Так как «выкупная сумма была настолько высока (за 1 душу мужского пола в среднем 400 руб. серебром) и сделка обставлялась такими кабальными условиями (рассрочка под высокие проценты, отработки и др.)» — указывает В.И. Вишняков — «к 1825 г. дарованным правом смогли воспользоваться менее 0,5% крепостных крестьян, а к 1858 г. — около 1,5%» [3, с. 71]. Поэтому далеко не все помещичьи крестьяне могли воспользоваться Указом.
Иногда в качестве условия освобождения крестьяне обязывались доставлять помещику различные хозяйственные припасы, вносить определенную сумму на благотворительные цели, платить помещику денежный оброк, исполнять барщину. В.И. Семевский указывает на случаи освобождения без всякой платы, которые встречались крайне редко. Так, за период с 1804 по 1825 гг. из 160 заключенных договоров лишь 17 предусматривали наделение отпущенных на волю крестьян землей без всякой платы. Например, из общего числа крестьян (7415 душ мужского пола) 7000 душ виленский помещик Карпий уволил без земли по духовному завещанию; безвозмездно и с землей освободились в 16 случаях всего 415 душ: 199 душ графа Румянцева, с условием не продавать землю в течение 5 лет; у остальных помещиков количество освобожденных душ колебалось от 1 до 71. При Николае I, по подсчетам В.И. Семевского, было освобождено 216 душ, не считая 8 случаев освобождения без платы помещику, но с условием взносов с благотворительной и иной целью [27, с. 211,214-216].
Кроме того, будучи рассчитан на субъективную волю помещиков, как отправной момент своего применения, Указ о вольных хлебопашцах оказался чужд воззрениям и экономическим интересам большей части помещиков-крепостников. Большая их часть воспринимала право собственности на землю и крестьян как свою священную и монопольную привилегию. В результате эффективность Указа о вольных хлебопашцах оказалась незначительной, и на практике Указ не имел серьезных результатов.
Первым воспользовался указом воронежский помещик Петрово-Солово, который в апреле 1804 года освободил 5001 душу в Валуйском уезде со всей принадлежащей им землей с обязательством уплаты в течение 19 лет 1,5 млн. рублей [13]. По расчетам В.И. Вишнякова, всего за первый, 1804 год, освободились 5232 души [3, с. 81 ].
При Александре I вся земля передавалась в собственность крестьян в 116 случаях из 161, без земельного надела крестьяне освободились в 4 имениях. Общее
число свободных хлебопашцев при Александре I составило примерно 47153 душ мужского пола; при Николае I в 251 случае освобождения — 67149 душ мужского пола [3, с. 211].
Так, по результатам исследования профессора Н.И. Сергеевой, за 59 лет действия Указа свободными хлебопашцами стали лишь 111829 душ мужского пола; царями было утверждено всего 484 договора помещиков с крестьянами [28, с. 61-62].
В.И. Вишняков утверждает, что к 1840 году, например, в свободные хлебопашцы было уволено едва 0,6% крепостных [3, с. 70-71].
Но, несмотря на недостаточно широкое применение, Указ от 20 февраля 1803 г. о свободных хлебопашцах значительно расширил круг субъектов права собственности на землю, впервые создав сословие лично свободных крестьян — земельных собственников. Указ о свободных хлебопашцах явился первым опытом перевода крепостных крестьян — от целых селений до одной — двух ревизских душ — в разряд лично свободных земельных собственников на основе добровольного и обязательного для обеих сторон — помещиков и крестьян — договора.
Как справедливо отметила Н.И. Сергеева, данным «указом впервые был реализован путь личного освобождения крестьян с землей в частной собственности, причем с гарантией подворно-участкового землевладения, при желании на то крестьян» [28, с. 82].
Таким образом, Указ от 20 февраля 1803 г. внес существенные изменения в развитие собственности на землю, предоставив возможность формирования частной земельной собственности помещичьих крестьян.
Следующим важным законодательным актом в регулировании земельных отношений и формировании частной крестьянской собственности на землю первой половины XIX века стал Указ от 8 ноября 1847 г. [22], предоставляющий право помещичьим крестьянам выкупаться с землей в случае продажи помещичьего имения с торгов.
Согласно данному Указу, помещичьи крестьяне могли получить свободу и землю в собственность посредством взноса определенной на торгах цены или, при неявке покупщиков, полной оценочной суммы. Если оценка не достигала суммы долга, лежащего на имении, то крестьяне обязаны были принять на себя уплату всего этого долга. Если имение продавалось полностью, то выкуп должны были производить крестьяне всего имения, если же имение продавалось по участкам, крестьяне всего участка должны были выкупить весь продаваемый участок целиком. Выкупная сумма должна была быть внесена крестьянами в течение 30 дней со времени оглашения объявления.
Воспользовавшиеся рассматриваемым Указом крестьяне получали свободу и становились земельными собственниками выкупленной ими земли. Они поступали в число государственных крестьян, но, в отличие от них, не несли оброк, в связи с чем получили название безоброчных. Крестьяне-собственники приобретали все права и обязанности земельных собственников с некоторым ограничением, они имели право отчуждать свою землю в «посторонние руки» только по мирским приговорам и с утверждения министерства государственных имуществ. Таким образом, у безоброчных крестьян, в отличие от свободных хлебопашцев, устанавливалось не подворно-участковое, а общинное землевладение.
Согласно исследованиям В.И. Семевского, на основании Указа 8 ноября 1847 г. в 1848 г. выкупилось с землей на собственные средства 15 душ крестьян в двух имениях; в 1849 г. 733 душ крестьян в одиннадцати имениях. В среднем приходилось по 5,3 десятин выкупленной земли на ревизскую душу [27, с. 207].
Условия приобретения земли в собственность на основании Указа были достаточно приемлемыми для крестьян. Так, размер выкупа колебался между 15 и 166 рублями, а в среднем равнялся 76 рублей серебром на ревизскую душу [3, с. 79]. Таким образом, сумма выкупа была ниже, чем при выкупе на основании Указа о вольных хлебопашцах.
Издание Указа от 8 ноября 1847 г. вызвало негодование помещиков. В связи с этим консервативно настроенная часть дворянства стала настойчиво выступать за внесение изменений в рассматриваемый Указ. В результате настойчивой деятельности дворянства в этом направлении выкуп крестьянами продающихся с торгов имений был поставлен в полную зависимость помещиков. Таким образом, правительство в очередной раз вынуждено было сдать свои позиции и пойти на поводу дворянства. В результате внесенного изменения Указ от 8 ноября 1847 г. был «уничтожен, хотя и без формальной его отмены» [27, с. 206].
Таким образом, Указ, предоставлявший более или менее реальную возможность крепостным крестьянам получить свободу и землю в собственность, просуществовал лишь около полутора лет. Основываясь на этом, трудно говорить о каких-либо положительных или отрицательных его результатах. С нашей точки зрения, это была реальная возможность для крепостных крестьян получить свободу и землю. Во-первых, начиная с середины XIX века большая часть помещичьих имений находилась в залоге в кредитных учреждениях, несмотря на то, что, как показала практика, выставить имение на торги было не так уж и просто, но, тем не менее, все-таки возможно и имело место быть. Во-вторых, даже после неофициальной отмены Указа от 8 ноября 1847 г. в 1849 г. он продолжал применяться, хотя и с очевидной динамикой к снижению, вплоть до 1852 г. Так, по подсчетам В.И. Се-мевского, в 1850 г. выкупилось 160 душ в пяти имениях; в 1851 г. 55 душ — в пяти имениях; и в 1852 г. — 1 душа. Всего с 1847 по 1852 г. на основании Указа от 8 ноября 1847 г. выкупилось 964 ревизские души. Все имения, из которых выкупились крепостные крестьяне с землей, находились в Великороссии [27, с. 207].
Следующим законодательным актом правительства в регулировании крестьянской земельной собственности стал Указ от 3 марта 1848 г. «О предоставлении крестьянам, помещичьим и крепостным людям покупать и приобретать в собственность земли, до-мы, лавки и недвижимое имущество» [23]. Поводом для появления Указа послужило дело, рассматривавшееся в августе 1847 г. Комитетом министров по жалобам бывших крестьян графини Самойловой на то, что при продаже имений, к которым они принадлежали, были проданы и земли, купленные крестьянами на свои деньги [24, с. 43]. Действительно, среди разбогатевших помещичьих крестьян существовала практика, при которой они покупали землю в собственность на имя своих господ.
Указ от 3 марта 1848 г. предоставил право помещичьим крестьянам приобретать в собственность землю. Согласно статье 1 Указа от 3 марта 1848 г. крепостные крестьяне могли приобретать в собственность землю и другое недвижимое имущество, «кроме лишь имений населенных», а также «отчуждать оную» [23] только с согласия помещика, удостоверив сделку оформлением купчих крепостей в палате гражданского суда.
Но, несмотря на полномочия, предоставляемые помещичьим крестьянам рассматриваемым законом, ст. 2 Указа от 3 марта 1848 г. «содержит юридические гарантии произвола и злоупотреблений со стороны помещиков» [24, с. 45]. Так, В.И. Семеновский писал, что «владельцам как бы подсказывалось, что они могут совершенно безнаказанно присвоить себе имущество, которое приобрели на их имя крестьяне» [27, с. 152]. Действительно, согласно ст. 2 Указа от 3 марта 1848 г., «если бы некото-
рыми крепостными людьми, в прежнее время, куплены земли, домы и лавки на имя их помещиков, то никаких по оным розысканий не делать, дозволив впрочем помещикам по собственному каждого усмотрению выдавать владеющим таким имуществом и, если только они не находятся в залоге или в составе заложенных имений, надлежащие на оные купчие крепости без взимания пошлины» [23]. Кроме того, согласно указанной статье, если купленная крестьянином земля находится в составе заложенного имения или в залоге, крестьянин теряет на нее право.
Итак, появившийся в результате жалоб крестьян Указ от 3 марта 1848 г. обернулся против них же. Указ от 3 марта 1848 г., как и предыдущие законодательные акты, требовал для приобретения недвижимости согласия помещика и при этом запрещал подачу исков относительно прежних приобретений на имя хозяина-помещика. Зависимость от желания и воли помещиков стала камнем преткновения в развитии крестьянской земельной собственности в первой половине XIX века.
Тем не менее, первая половина XIX века ознаменовала собой новый этап в развитии собственности на землю и формировании класса крестьян — земельных собственников. В рассматриваемый период происходят изменения, связанные с расширением круга субъектов права собственности на землю. Так, приобретать землю в собственность теперь могли, помимо дворян, и другие сословия: мещане, купцы и крестьяне. Кроме того, согласно законодательству рассматриваемого периода, уже с первой половины XIX века начинается формирование класса крестьян — земельных собственников, получившее дальнейшее закрепление и развитие в ходе последующих реформ, проводимых в России во второй половине XIX — начале XX века.
ЛИТЕРАТУРА
1. Бирюкович В. Судьба указа о вольных хлебопашцах в царствование Александра I // Архив истории труда в России. — Кн. I. — Пг. — J1., 1921.
2. Блаткова Т.Ю. Указ 20 февраля 1803 года о свободных хлебопашцах в законодательстве феодально-крепостнической России // Вестник псковского вольного университета. — 1995. — Т. 2. — №1/3. — С. 55-61.
3. Вешняков В.И. Крестьяне-собственники в России. — Спб., 1858.
4. Кассо Л.А. Русское поземельное право. — М., 1906.
5. Кудрявцева Т.Ю. Ограничение права собственности на землю по дореволюционному праву // Изв. вузов. Правоведение. — 1997. — № 3. — С. 55-61.
6. Мнение Мордвинова о правах Сената. Архив гр. Мордвиновых. — Т. 3. — Спб., 1902.
7. Предтеченский A.B. Очерки общественно-политической истории России в первой четверти XIX века. — М. — JL, 1957.
8. П.С.З. Российской империи 1-е. Т. XXVI. —№ 20075.
9. П.С.З. Российской империи 1-е. — Т. XXVII. — № 20620.
10. П.С.З. Российской империи 1-е. — Т. XXVII. — № 20625.
11. П.С.З. Российской империи. — Т. XXX. - № 23317.
12. П.С.З. Российской империи 1-е. — Т. XXVIII. — № 21306.
13. П.С.З. Российской империи 1-е. — Т. XXVIII. — № 21531.
14. П.С.З. Российской империи 2-е. — Т. XXVIII. — № 27491.
15. П.С.З. Российской империи 1-е. — Т. XXXVIII. — № 29751.
16. П.С.З. Российской империи 1-е. — Т. VI. — № 4950.
17. П.С.З. Российской империи 1-е. — Т. XXX. — № 23964.
18. П.С.З. Российской империи 1-е. —Т. ХХХШ. —№25895.
19. П.С.З. Российской империи 2-е. — Т. V. — № 3545.
20. П.С.З. Российской империи 1-е. — Т. XV. — № 11204.
21. П.С.З. Российской империи 1-е. — Т. XVII. —-№ 12498.
22. П.С.З. Российской империи 2-е. — Т. XXII. — № 21689.
23. П.С.З. Российской империи 2-е. — Т. XXIII. — № 22042.
24. Российское законодательство Х-ХХ веков. — Т. 6. Законодательство первой половины XIX века / Под ред. О.И. Чистякова. — М., 1988.
25. Рындзюнский П.Г. История СССР. — Т. IV. — М., 1967.
26. Свод законов Российской империи. — Т. X. — Спб., 1900.
27. Семевский В.И. Крестьянский вопрос в России в XVIII и первой половине XIX века. — Т. 2. — Спб., 1888.
28. Сергеева Н.И. Борьба вокруг вопроса о ликвидации крепостного права в связи с Указом от 2 апреля 1842 года об обязанных крестьянах // Из истории общественного движения и общественной мысли в России в XIX веке. Ученые записки. Горьковский университет. — Горький, 1966. — Вып. 78.
29. Сивков К.В. Важный этап в переходе от феодального к буржуазному землевладению в России // Вопросы истории. — 1958. — № 3.
RUSSIAN LAND LEGISLATION OF THE FIRST PART OF THE 19 TH CENTURY AND FOUNDATION OF PEASANTS — LAND OWNERS
M.N. Ezzjeva
The Department of Legal Theory and History Peoples’ Friendship University of Russia Miklukho-Maklaya St., 6, 117198 Moscow, Russia
Russian land legislation of the first part of the 19th century, which influenced on the foundation of peasants — land owners, is researched and analyzed in the article.
