CC BY
141
В.Я. Портяков'
РОССИЙСКИЕ ОЦЕНКИ «ВОЗВРАЩЕНИЯ» США В АЗИАТСКО-ТИХООКЕАНСКИЙ РЕГИОН**
Аннотация. В статье подробно рассматриваются направления курса Вашингтона на «возвращение США в АТР», усилия России по консолидации политико-экономических позиций нашей страны в этой части Света, реакция Китая на стремление США расширить их присутствие в указанном регионе. Автор уделяет особое внимание характеристике отношений Москвы с Вашингтоном и Пекином в контексте возрастания мирового значения АТР и изменений в расстановке сил в регионе, анализируя эволюцию взглядов по данному вопросу ведущих российских политиков, дипломатов, ученых и экспертов.
Ключевые слова: РФ, «»возвращение США в Азию», Китай, АТР.
Объявленное администрацией Б.Обамы «возвращение» США в Азию (или, точнее, в Азиатско-Тихоокеанский регион) поначалу — в середине 2009 г. — не вызвало большого интереса в России. Для Москвы существенно большее значение
* Портяков Владимир Яковлевич, д.э.н., проф., заместитель директора ИДВ РАН.
** Подготовлено при содействии РГНФ, проект 12-03-00376а «Современный внешнеполитический курс Китайской Народной Республики и заветы Дэн Сяопина».
имели другие аспекты внешней политики Вашингтона, непосредственно связанные с российско-американскими отношениями. Надежды на их «перезагрузку» (reset), т. е. общее улучшение, связывались в первую очередь с продвижением нового раунда переговоров об ограничении стратегических наступательных вооружений, с отказом США от планов размещения элементов системы противоракетной обороны (ПРО) в Чехии и Польше, которые вынашивала предыдущая администрация во главе с президентом Дж.Бушем-мл. и, наконец, с отказом Вашингтона от бесцеремонного «затаскивания» в НАТО постсоветских государств, прежде всего, Грузии и Украины. Нетрудно заметить, что географически эти приоритетные для России направления двусторонних российско-американских отношений относились к европейскому и, шире, евро-атлантическому сегменту мировой геополитики.
Обострение в 2010 г. ситуации вокруг Корейского полуострова, связанное с гибелью южнокорейского судна «Чхонан» и обстрелом северянами контролируемого Сеулом острова Енпхёндо, стало, по-видимому, основным побудительным мотивом повышения внимания Москвы к Восточной и Юго-Восточной Азии. Кроме того, начавшаяся подготовка к проведению во Владивостоке в сентябре 2012 г. саммита Организации Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС, АРЕС) способствовала актуализации планов ускоренного экономического развития дальневосточных территорий России и более активного включения страны в целом в экономическую жизнь и в интеграционные процессы в АТР.
В 2011 г. — начале 2012 г. внимание в России к событиям и процессам в АТР еще более усилилось. «Возвращение» США в регион начало обретать черты открытого противодействия возвышению Китая, вышедшего на 2-е место в мире по годовому объему ВВП. Политика реанимации Вашингтоном старых союзнических отношений в АТР и создания новых в целях «сдерживания» Китая в той или иной мере затрагивает интересы России. Вместе с тем часть жителей России настороженно отнеслась к характерной для последних трех лет напористой политике Китая в отношении соседей. В условиях предвыборного
периода в Российской Федерации высокопоставленные российские политики сочли необходимым сделать достаточно развернутые и четкие заявления по проблеме позиционирования страны в мире, включая оценку современной геополитической ситуации в АТР.
Наибольший интерес в этом плане представляют программные статьи В.В. Путина, избранного 4 марта 2012 г. президентом России на последующие 6 лет. В статье «Быть сильными: гарантии национальной безопасности для России»1 он отметил необходимость «решительных шагов по укреплению единой системы воздушно-космической обороны страны», пояснив, что «к этим действиям нас подталкивает политика США и НАТО в вопросе развертывания ПРО». Как известно, российское предложение по созданию совместной с европейскими странами системы противоракетной обороны было отвергнуто, а США отказываются письменно подтвердить ненаправленность против России создаваемого европейского сегмента ПРО. В этих условиях Москва расценивает планы размещения в Европе (на сей раз в Польше и Румынии) элементов ПРО США как нарушающие принцип равной безопасности. Как отметил заместитель министра обороны России Анатолий Антонов в интервью газете «Коммерсантъ», «компоненты глобальной системы ПРО США в других регионах также имеют антироссийский потенциал. Ранее об этом говорили меньше, так как основное внимание было сосредоточено на Европе... Интеграция европейского сегмента с противоракетными средствами на Аляске и в Азиатско-Тихоокеанском регионе повышает совокупные возможности ПРО США»2.
В целом, констатировал В.В. Путин, перед нашей страной стоит задача «развития военного потенциала в рамках стратегии сдерживания и на уровне оборонной достаточности». Одним из важных направлений здесь премьер-министр назвал возрождение в полном смысле «океанского» военно-морского флота, прежде всего на Севере и на Дальнем Востоке3.
Поясняя сохраняющуюся актуальность доктрины ядерного сдерживания, Анатолий Антонов отметил: «Разумеется, жизнь без ядерного оружия — это прекрасно. Но двигаться к безъядер-
4
ному миру надо постепенно, создавая для этого условия» .
В статье «Россия и меняющийся мир»5, посвященной современному этапу и перспективам внешней политики РФ, В.В. Путин особо выделил повышение роли Азиатско-Тихоокеанского региона в мировых делах и обрисовал свое видение российско-китайских отношений. По его мнению, «своим поведением на мировой арене Китай не дает повода говорить о его претензиях на доминирование. Китайский голос действительно звучит в мире все увереннее, и мы приветствует это, поскольку Пекин разделяет наше видение формирующегося равноправного миропорядка». В.В. Путин охарактеризовал созданную модель российско-китайских отношений как перспективную, констатировав при этом наличие в двусторонних связях «тех или иных шероховатостей». Главной же была названа мысль о том, что «процветающий и стабильный Китай нужен России», а Китаю нужна сильная и успешная Россия.
Отметив «неустойчивость» партнерства России и США и фактически возложив ответственность за это на американскую сторону, В.В. Путин заявил, тем не менее, о готовности «совершить качественный прорыв» в отношениях с Вашингтоном «при условии, что американцы на деле будут руководствоваться принципами равноправного и взаимоуважительного партнерства»6.
Комментируя предвыборную статью В.В. Путина о внешней политике Москвы, один из ведущих российских политологов, главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» Ф. Лукьянов выделил следующие основные моменты: а) Россия выглядит страной, разочарованной в Западе, а Путин сохраняет мощный заряд недоверия к США; б) Россия стала значительно пристальнее смотреть на Китай и Азию в целом, в том числе сквозь призму развития Сибири и Дальнего Востока7.
Тезис о повышении внимания России к Азии несколько ранее озвучил и развернуто обосновал министр иностранных дел РФ С. Лавров в интервью газете «Известия»8. Рост этого внимания, по словам министра, не дань текущей политической конъюнктуре, а последовательная реализация «стратегической линии на продвижение позиций нашей страны в АТР», включая эффективное подключение России, прежде всего районов Восточной Сибири и Дальнего Востока, к азиатско-тихоокеанской интеграции.
Разъясняя позицию Москвы в ситуации идущей в АТР «борьбы между Китаем и США за контроль над Тихим океаном», Сергей Лавров призвал не допустить, чтобы закономерный процесс усиления внимания мирового сообщества к этому региону «пошел по негативному пути острого соперничества и тем более конфронтации».
При этом было подчеркнуто, что важным концептуальным вкладом в поддержание стабильности и безопасности в Азиатско-Тихоокеанском регионе является совместная российско-китайская инициатива по созданию здесь «открытой, транспарентной и равноправной архитектуры безопасности и сотрудничества», сформулированная в Совместном заявлении РФ и КНР о всестороннем углублении российско-китайских отношений партнерства и стратегического взаимодействия (27 сентября
2010 г.). В этом документе Россия и Китай призвали государства АТР выстраивать свое двустороннее и многостороннее сотрудничество, придерживаясь общепризнанных международно-правовых принципов, в том числе — «уважать суверенитет, независимость и территориальную целостность, не вмешиваться во внутренние дела друг друга; подтвердить приверженность принципу равной и неделимой безопасности; подтвердить оборонительный характер своей военной политики; не применять военную силу и не угрожать ее применением»9.
Хотя данное российско-китайское заявление отражало, прежде всего, внутреннюю логику развития двусторонних отношений стратегического партнерства и намерение Москвы и Пекина углублять взаимодействие на международной арене, тем не менее, подчеркнутая в сентябре 2010 г. озабоченность двух стран проблемами безопасности именно в АТР может рассматриваться как косвенный ответ на заявление о «возвращении США» в этот регион. По сути дела, Россия и Китай призвали США не дестабилизировать обстановку в регионе, воздерживаясь от демонстрации силы. То, что официальная Москва позиционирует себя в АТР ближе к Пекину, чем к Вашингтону, подтвердил и С.Лавров. Выступая 4 февраля 2012 г. в Мюнхене на конференции по проблемам безопасности, он заявил: «Мы не будем участвовать в конструкциях, имеющих целью сдержива-
ние Китая, который является нашим добрым соседом и стратегическим партнером»10.
По сравнению с достаточно последовательной официальной позицией России суждения в экспертном сообществе отличаются существенно большей вариативностью. К настоящему времени накопился значительный массив публикаций в ведущих политологических и востоковедных журналах России («Россия в глобальной политике», «Международная жизнь», «Проблемы Дальнего Востока», «Азия и Африка сегодня» и т. д.) и на специализированных Интернет-сайтах (Modern Politics Russia, «Новое Восточное обозрение»), позволяющих как вычленить главные направления анализа, так и в первоначальном виде классифицировать основные подходы российских политологов и востоковедов к проблеме возвращения США в АТР.
Российские эксперты практически единодушно признают сам факт такого «возвращения» и объясняют его в первую очередь стремлением Вашингтона укрепить пошатнувшиеся международные позиции и престиж. Ставки делаются на воссоздание системы традиционных союзнических отношений в регионе с подключением к ним, по возможности, новых членов. Объединяющим началом здесь выступает противодействие быстро усиливающемуся Китаю. Вашингтон принимает во внимание и возросший вес азиатских государств в мировой экономике, стремясь превратить азиатско-тихоокеанский вектор своей политики в эффективный стратегический инструмент оживления экономики США. Вместе с тем в позиции конкретных экспертов имеются свои нюансы. С. Михневич склонен считать активизацию США в Азии превентивной мерой. По его мнению, страны Азии со временем могут сплотиться под эгидой Китая, который «выступает с альтернативной концепцией развития и ставит своей целью реформирование нынешней международной системы». Для США, полагает политолог, неприемлемо столь значимое усиление какой бы то ни было страны, готовой отодвинуть Америку с занимаемых ею ведущих позиций в мире. «Исходя из этого, Штаты приложат максимальные усилия, чтобы предотвратить подобный ход событий»11.
Ф.Лукьянов подчеркивает реальное стремление части государств региона застраховаться с помощью США от тех или иных рисков, связанных с усилением Китая, которое и бышо использовано Вашингтоном в своих интересах. В интервью радиостанции «Голос России» он отметил, что главным направлением дипломатического поиска США в АТР становится «укрепление или перевод в новое, союзническое качество отношений с теми странами, которые по историческим или географическим причинам могут желать балансировать Китай». Это часть традиционных союзников — Австралия, Филиппины, Сингапур, Таиланд, Япония. Есть и новые страны, прежде всего Вьетнам. Пытаются подтянуть к этому и колеблющуюся Индию. По мнению Ф. Лукьянова, присутствует «ощущение некоего замыкания кольца вокруг Китая»12.
Главный редактор журнала МИД России «Международная жизнь» А. Оганесян солидаризируется с той точкой зрения, что «скоро мы должны увидеть укрепление прежних и, возможно, формирование новых военно-политических блоков». По его мнению, основу «мини-НАТО» для АТР могли бы составить США, Япония, Индия и Австралия, причем эта организация «может вырасти до размеров полноценной азиатской НАТО, в которую могли бы также войти Южная Корея, Филиппины и Таиланд». В то же время А. Оганесян считает, что до публикации в журнале Foreign Policy статьи госсекретаря США Х.Клинтон «Тихоокеанское столетие Америки»13 в Вашингтоне «не существовало плана действий по достижению стратегических целей в АТР»14.
Российские политологи рассматривают практически весь спектр проблем и возможных последствий, связанных с «возвращением США в Азию». Пожалуй, наибольшее внимание уделяется современному состоянию и возможной эволюции китайско-американских отношений, ситуации в Южно-Китайском море, китайско-японским спорам о принадлежности островов Дяоюйдао (Сенкаку) и положению на Корейском полуострове. В дискуссиях по этому кругу вопросов наиболее активны специалисты по тем или иным конкретным проблемам, а не политологи общего профиля.
Как отметил научный сотрудник Института Дальнего Востока РАН В. Трифонов, «возвращение США в Азию» бышо дополнено дальнейшим укреплением их военного присутствия в регионе. 6 января 2012 г. президент Б.Обама изложил в Пентагоне новую военную стратегию США, центром тяжести которой станет Азиатско-Тихоокеанский регион — при определенном свертывании американской военной активности в других районах мира. В целом предусматривается усиление военно-морской и военно-воздушной составляющей американской политики на Тихом океане; дальнейшее развертывание нацеленной на Восточную Азию региональной системы ПРО; укрепление военных баз на о. Гуам и на Окинаве; увеличение военной помощи американским союзникам в АТР. Создается, по сути, новый мощный военный комплекс в юго-западной части Тихого океана — размещение 2500 морских пехотинцев в Дарвине (Австралия) с приданными флотскими и авиационными соединениями. Вся эта деятельность осуществляется с явным прицелом на Китай и на регион Южно-Китайского моря, где США берут курс на открытое противостояние с КНР15.
Российская печать активно откликнулась на новость о расширении американского военного присутствия в Австралии. Статьи на эту тему опубликовали одна из ведущих российских газет «Известия» и ряд интернет-изданий. При этом отмечалось, что в российском внешнеполитическом ведомстве «фиксируют попытки накалить обстановку в АТР»16.
Заслуживает внимание существенное различие в оценках российскими экспертами роли «тайваньского фактора». В. Трифонов полагает, что «Вашингтон не собирается отказываться от своей линии в столь чувствительном для КНР тайваньском вопросе», о чем свидетельствуют крупные продажи администрацией Обамы новейших американских вооружений Тайваню. В то же время доцент факультета международных отношений Санкт-Петербургского университета Я.Лексютина отмечает процесс глубокой эрозии американо-тайваньских отношений вследствие сближения острова с материком, в условиях которого «военное сотрудничество между Вашингтоном и Тайбэем стало сводиться к продаже вооружений». По ее мнению, в на-
стоящее время «ограничения на реализацию тайваньской политики Белого дома обусловлены сдержанностью властей самого
17
острова».
В целом, отмечает сотрудник Института Дальнего Востока РАН А. Давыдов, в отношениях между КНР и США на первые роли выходит не экономический, а военно-стратегический фактор. Стороны вступили в длительный период формирования модели глобального партнерства с элементами соперничества18. Вероятно, это обстоятельство делает современные китайско-американские отношения глубоко противоречивыми. Явная двойственность наблюдается и в самом Китае: положительное отношение к США у населения страны падает (по данным Pew Research Center, с 58 % опрошенных в 2010 г. до 44 % в середине 2011 г.)19, в экспертном сообществе доминируют негативные оценки политики США в Азии, однако официальный Пекин всячески пытается затушевать расхождения с Вашингтоном, пропагандируя тезис о «в целом хороших двусторонних отношениях».
Российские эксперты обращают внимание на важную роль Японии и Южной Кореи в активизации военных союзов в тихоокеанской Азии под эгидой США. Политолог-японист из Института Дальнего Востока РАН А. Сёмин отметил первое в истории японо-южнокорейских отношений подписание в январе
2011 г. военных соглашений (General Security of Military Information Agreement и An Acquisition and Cross Servicing Agreement), свидетельствующее об усилиях США по созданию трехстороннего альянса, ориентированного на противодействие Китаю20. Что касается Японии, то её А. Сёмин характеризует как «Британию Дальнего Востока», проявляющую готовность
стать связующим звеном в формируемой Вашингтоном новой
21
системе военного сотрудничества в регионе .
Руководитель Центра корейских исследований Института Дальнего Востока РАН А. Жебин фактически всецело возложил на США ответственность за резкое обострение напряженности на Корейском полуострове в 2010 г. По его мнению, оно оказалось на руку тем кругам в Вашингтоне и Сеуле, которые надеялись «ускорить крах северокорейского режима и установить контроль над всем Корейским полуостровом с тем, чтобы выйти
со своей военной машиной прямо на сухопутные границы России и Китая»22. Однако примерно к середине 2011 г. администрация Б.Обамы осознала, что тактика прямого силового давления на КНДР бесперспективна. Были назначены новый спецпредставитель госсекретаря по политике в отношении Северной Кореи и новый глава делегации США на шестисторонних переговорах по проблеме денуклеаризации Корейского полуострова, возобновились американо-северокорейские контакты23.
Ряд российских экспертов достаточно детально анализирует территориальные споры между Китаем и группой стран-участ-ниц АСЕАН в Южно-Китайском море. Эти споры, полагает Я. Лексютина, создают благоприятную среду для реализации Вашингтоном политики «возвращения в Азию» США, с одной стороны, расширяют взаимодействие с АСЕАН, а с другой — сдерживают возрастающее региональное влияние Китая24.
По мнению заместителя директора Института Дальнего Востока РАН В.Портякова, отсутствие достаточной поддержки в международном сообществе позиции Китая по территориальным спорам в Южно-Китайском море побудило Пекин начать поиск компромиссных вариантов. Один из них состоит в том, чтобы сосредоточиться на отстаивании суверенитета над островами Сиша и Наньша, сделав уступку по вопросу о контроле над самим морем25. 29 февраля 2012 г. представитель МИД КНР подтвердил именно такую позицию, заявив, что ни Китай, ни какая-либо другая страна не требуют установления своего суверенитета над всем Южно-Китайским морем26.
«Возвращение США в Азию», наращивание американской военной мощи в регионе, спровоцированное Вашингтоном осложнение американо-китайских отношений в Восточной и Юго-Восточной Азии, несомненно, затрагивают интересы России. Руководство страны высказало свою принципиальную позицию. Москва исходит из необходимости сохранять и совершенствовать стратегическое партнерство и взаимодействие с Китаем, не отказываясь при этом и от намерения одновременно наладить конструктивные отношения с США и Западом в целом.
Определенная часть экспертного сообщества видит для России в ситуации, складывающейся в западной части Азиат-
cкo-Tиxooкeaнcкoгo регтана, «как ртоки быть втянyтoй в ^н-фликт cвepxдepжaв», так и вoзмoжнocти, cлeдyя китaйcкoй муд-pocra, «наблюдать c xoлмa за cxbara^ двyx тигpoв»27.
Диpeктop Mocкoвcкoгo Центра Карнеги Д. Тренин cчитaeт, что Mocxbe cлeдyeт избегать oднocтopoннeй opиeнтaции на Пекин, для чего нeoбxoдимo углублять cвязи c coceдями КHP, oco-бeннo c Индией как «втopoй cвepxдepжaвoй Азии в плане издания пpoтивoвeca Китаю». Он слагает, чтo «Mocxba c^pee вce-гo будет пpидepживaтьcя нейтралитета no ряду территориальный пpoблeм на вocтoчнoй и южнoй периферии RHP — oт cnopa o6 apxипeлaгe Дяoюйдao/Ceнкaкy дo вoпpoca o Южнo-Китaйcкoм мope».
Oднaкo гopaздo чаще выгсказывается иная тoчкa зрения — o нeoбxoдимocти coxpaнeния и углубления ^pca на вcecтopoн-нее развитие те^ыи oтнoшeний Poccии c Китаем. Как слагает пpopeктop Диплoмaтичecкoй академии MИД Poccии А.Лукин, «блaгoдapя cвязям c Китаем и другими азиатскими партнерами Poccm мoжeт oкaзaтьcя в центре миpoвoгo влияния». Китай также нуждается в Poccии как гeoпoлитичecкoм и экoнoмичecкoм партнере. «Пекин xoтeл бы видеть Poccию пpoтивoвecoм в eгo cлoжныx oтнoшeнияx партнерства — coпepничecтвa c США и Eвpoпoй и как гаранта нeзaвиcимocти eгo внешней пoлитики»29.
А директор Института Дальнею Bocto^ PAH академик M.H. Tитapeнкo нeизмeннo oтcтaивaeт точку зрения, что Pocc^ и Китай «нужны друг другу как партнеры, и ж взaимoдeйcтвиe и дoбpococeдcтвo являютcя взaимнoй гарантией тeppитopиaль-
З0
той цeлocтнocти и cyвepeнитeтa кaждoй из стран» .
Примечания
1 Poccийcкaя газета. 20.02.2012.
2 Boкpyг нашей страны нeпpocтaя o6cтaнoвкa. Зaмecтитeль министра oбopoны o6 yгpoзax 6eзoпacнocти PФ // Кoммepcaнтъ. 06.02.2012.
3 Poccийcкaя газета. 20.02.2012.
4 Кoммepcaнтъ. 06.02.2012.
5 Mocкoвcкиe нoвocти. 27.02.2012.
6 Там же.
7 Лукьянов Ф. Россия в мире: 2012—2018 // Московские новости.
28.02.2012.
8 їолная версия интервью министра иностранных деё России С.В. Лаврова «Россия 6удєт стaбиёизирyющим фактором в АТР», опyбёиковaнного
27 января 2012 г. в газете «Известия». URL: http://www.mid.ru/brp_4.nsf/ newsline/65BFD5087E327B44257992001F0CAD
9 Совместное заявёение Российской Федерации и Китайской Народной Peспyбёики о всестороннем yгёyбёeнии российско-китайских отношений партнерства и стратегического взаимодействия // їробёeмы Даёьнего Востока. 2010. № 6. С. 3—10, здесь — с. 9.
10 URL: http://www.mid.ru. 04.02.2012.
11 Михневич С. США в Азиатско-Тихоокеанском регионе: ёидерство ёюбой ценой. URL: http://modernpolitics.ru/2012/01/sha-v-aziatsko-tikhookea nskom-regione-liderstvo-lyubojj-cenojj/.
12 США окрyжaют Китай вниманием. Беседа Ї.Жyрaвёeвa с Ф. Лукьяновым. Радио «Гоёос России». 11.02.2012. URL: http://rus.ruvr.ru/radio_ broadcast/55813581/65596075.html.
13 Clinton H. America's Pacific Century. URL: http://foreignpolicy.com/ articles/2010/10/11/americas-pacific-century.
14 Оганесян А. Тихоокеанский вектор США — «я приду и тебя о6ойму» // Meждyнaроднaя жизнь, Москва, 2011, декабрь. С. 43. В кавычки взяты сёова из популярной советской песни. «Обойму» — искаженное «обниму», вызывает звуковую ассоциацию с фамиёией президента США Обамы (примечание автора).
15 Трифонов В. Выступёение на заочном Кругёом стоёе «Фактор Китая во взаимоотношениях РФ с США» // їробёeмы Даёьнего Востока. 2012. № 2. С. 101—102.
16 Являнский И. Австралия получит защиту от Китая. Новая база для 2,5 тысяч морских пехотинцев вызывает раздражение в їекине и вопросы в Москве // Известия. 01.02.2012.
17 Трифонов В. Указ. выступление. Войтенко Эдуард, Лексютина Яна. Тайвань между Китаем и Америкой // Россия в глобальной политике.
2011. № 1. С. 118—120.
18 Давыдов А. Китайско-американские отношения на новом этапе: что впереди? // їроблемьі Дальнего Востока. 2011. № 4. С. 100.
19 Там же.
20 Сёмин А. США—Япония—Южная Корея: трехсторонний альянс может стать реальностью? // Интернет-сайт «Новое восточное обозрение». URL: http://journal-neo.com/?q=ru/print/4430 от 18.02.2011.
21 Сёмин А. Азиатско-Тихоокеанский регион: США уходить не собираются. URL: http://journal-neo.com/?q=ru/print/11296 от 02.03.2012.
22 Жебин А. Корейский полуостров: у опасной черты (The Korean Peninsula: The Dangerous Threshold) // Проблемы Дальнего Востока. 2011. № 1. С. 133.
23 Жебин А. КНДР: каким курсом? // Проблемы Дальнего Востока.
2012. № 2. С. 18.
24 Лексютина Я. Обострение напряженности в Южно-Китайском море: взгляд из ЮВА, КНР и США // Проблемы Дальнего Востока. 2012. № 5. С 30-41. Здесь - с. 39.
25 Портяков В. О некоторых особенностях внешней политики Китая в 2009—2011 гг. // Проблемы Дальнего Востока. 2012, № 2. С. 25.
26 URL: http://russian.people.com.cn/31521/7744555.html.
27 Габуев А, Белянинов К. США меняют Ближний Восток на Дальний. Америка подходит к границам России со стороны Азии // Коммерсантъ.
13.03.2012.
28 Тренин Д. Верные друзья? Как Россия и Китай воспринимают друг друга. М., 2012. С. 64—65; (Trenin, Dmitri. True partners? How Russia and China see each other. — London, Centre for European Reform, 2012. Р. 46—47).
29 Lukin A. Solid Basic for partnership — Russia Beyond the Headlines // Distributed with “South China Morning Post”, Hong Kong, 29.02. 2012.
30 Титаренко М.Л. Выступление. Круглый стол в журнале «Проблемы Дальнего Востока» «Меняющийся Китай в меняющемся мире» // Проблемы Дальнего Востока. 2011. № 1. С. 121.
