CC BY
31
значности термин не может выполнять функцию обозначения специального понятия. Наличие у юридического термина широкого объема ведет к нечеткости, расплывчатости правового регулирования, порождает недоразумения и ошибки со стороны тех, на кого распространяется действие юридической нормы.
Еще одним юридическим омонимом, вызывающим проблемы интерпретации у субъекта-не-юриста, выступает термин «юридическая сила». Приведем пример из решения Конституционного суда:
Данная правовая позиция в полной мере распространяется на отношения, возникающие в связи с признанием судом тех или иных доказательств по делу, как полученных с нарушением требований процессуального закона, не имеющими юридической силы.
Термин «юридическая сила» определяется в Юридическом энциклопедическом словаре следующим образом: «юридическая сила - обязательность любого нормативного акта, а также его приоритет перед другими актами или подчиненность им; определяется положением органа, их издавшего, в общей системе правотворческих государственных органов, его компетенцией и характером самих издаваемых актов» [9]. Не имея специальных юридических знаний, не будучи участником юридического сообщества, понять данное определение и дать правильную интерпретацию высказывания Конституционного суда в большинстве случаев для обычного носителя языка не пред-
ставляется возможным.
Итак, если содержание концепта, на котором зиждется дискурс не-юриста, является нечетким и расплывчатым, порождающим множество интерпретаций, термин, вокруг которого выстраивается дискурс юриста, должен в идеале иметь свое оригинальное и единственное значение, быть ясным, однозначным и устойчивым, то есть он должен сохранять свой особый смысл в порождаемом дискурсе.
Таким образом, интерпретация в рамках юридического дискурса может рассматриваться в двух ипостасях: как процедура экспертного осмысления действительности субъектом-юристом и как процедура понимания смысла сквозь призму личного опыта, чувственных переживаний субъектом-не-юристом. Способности субъектов юридического дискурса к осмыслению правовых положений и порождению индивидуальных интерпретаций зависят прежде всего от их участия в экспертном сообществе, которое формирует у них определенное профессиональное мышление. Этот тип мышления позволяет интерпретировать правовую действительность с опорой на специальное знание, переходящее в термин, лишенный экспрессии и коннотативных значений, за которыми, по словам А.М. Каплуненко, стоит узкая дефиниция и единичное определение сущности, данное с точки зрения экспертного сообщества [4].
Статья поступила 01.09.2014 г.
Библиографический список
1. Губаева Т.В. Прагматика речевого общения в правовой сфере // Разновидности текста в функционально-стилевом аспекте. Пермь, 1994. С. 261-268.
2. Дейк Т.А. Язык. Познание. Коммуникация. М.: Прогресс, 1989. 312 с.
3. Иеринг Р. Юридическая техника. СПб, 1905. 105 с.
4. Каплуненко. А.М. Концепт - понятие - термин: эволюция семиотических сущностей в контексте дискурсивной практики // Азиатско-Тихоокеанский регион: диалог языков и культур. Иркутск: Изд-во ИГЛУ, 2007. С. 115-120.
5. Коган. В.М. К вопросу о формализации отрасли права // Вопросы кибернетики и права. М., 1967.
6. Крапивкина О.А. Лингвистический статус субъекта в юридическом дискурсе (на материале англ. и рус. яз.): автореф. дисс... канд. филолог. наук. Иркутск: ИГЛУ, 2011. 20 с.
7. Милославская Д. Трудности семантической интерпретации юридического текста // URL:
http://online.zakon.kz/Document/?doc_id=1023213 (12 фев. 2013).
8. Русакова, О.Ф. PR-Дискурс: теоретико-методологический анализ. Екатеринбург: Изд-во УрО РАН, Ин-та междунар. связей, 2008. 340 с.
9. Юридический энциклопедический словарь / под ред. А.Я. Сухарева. М.: Сов. энциклопедия, 1984. 415 с.
10. Borg E. Discourse Community // ELT Journal 57/4. 2003. P. 398-400.
11. McKenna. B. Critical Discourse Studies: Where to from here? // Critical Discourse Studies. 2004. 1 (1). P. 1-31.
12. Mellinkoff D. The Language of the Law. Boston/Toronto: Little, Brown and Co, 1963.
13. Porter J.E. Intertextuality and the Discourse Community // Rhetoric Review. 1986. 5.1. P. 34-47.
14. Swales J.M. Genre Analysis: English in Academic and Research Settings. Cambridge: Cambridge University Press, 1990.
УДК 81-23
РОССИЙСКИЕ КОНКУРСЫ НА ЛУЧШЕЕ НАЗВАНИЕ АВТОМОБИЛЯ КАК ОТРАЖЕНИЕ ДИНАМИКИ ЯЗЫКОВОГО СОЗНАНИЯ
© И.В. Крюкова1
Волгоградский государственный социально-педагогический университет, 400066, Россия, г. Волгоград, пр. Ленина, 27.
Приведены данные сопоставительного ономасиологического исследования результатов массовых конкурсов на лучшее название российского автомобиля, относящиеся к двум синхронным срезам: конец 1960-х гг. и наши дни.
1Крюкова Ирина Васильевна, доктор филологических наук, профессор кафедры языкознания, тел.: 89054822043, e-mail: kryu-kova-irina@ya.ru
Kryukova Irina, Doctor of Philology, Professor of the Linguistics Department, tel.: 89054822043, e-mail: kryukova-irina@ya.ru
Показано, как языковое сознание именующих субъектов становится менее стеоретипизированным, что проявляется в структурно-семантическом разнообразии современных конкурсных названий, усилении игрового начала, смысловой многослойности номинаций, переносе в номинативную практику ненормативной эстетики постмодернизма.
Библиогр. 10 назв.
Ключевые слова: языковое сознание; именующий субъект; номинативная ситуация; языковая динамика; се-мантико-мотивировочные группы.
RUSSIAN AUTOMOBILE COMMERCIAL NAME COMPETITIONS AS REFLECTION OF DYNAMIC CHANGES IN LINGUISTIC CONSCIOUSNESS I.V. Kryukova
Volgograd State Socio-Pedagogical University, 27 Lenin pr., Volgograd, 400066, Russia.
The article presents the results of comparative onomasiological research of the results of mass commercial name competitions for new Russian car brands, which took place in late 1960-ies and in our time. It is proved that linguistic consciousness of naming persons is becoming less stereotypical. The last is reflected in the structural and semantic diversity of contemporary competitive name variants, as well as wide use of pun, multilayer meanings, and postmodernist nonnormative aesthetics. 10 sources.
Key words: linguistic consciousness; naming person; nominative situation; language dynamics; semantic-motivating groups.
Настоящая статья является частью исследования разновидностей номинативных ситуаций в условиях искусственного и целенаправленного имянаречения. Искусственная ономастическая номинация определяется М.В. Голомидовой как номинативный акт, который принадлежит сфере функционально-ролевой коммуникации и ставит своей целью создание наименования, рассчитанного на априорную узуализацию [1, с. 45]. Такой исследовательский подход предполагает анализ типизированных номинативных ситуаций, в составе которых выделяются именующий субъект, именуемый объект и адресат. Аспект, связанный с номинативной ситуацией, предусматривает исследование условий, в которых происходит присвоение имени объекту, выявление зависимости выбора номинативной единицы от многих объективных и субъективных параметров, но в первую очередь - текущей исторической ситуации, значимой для всех членов языкового коллектива [4, с. 141].
Современная российская действительность предоставляет исследователю широкий и разнообразный материал для научных изысканий подобного рода: ситуации официального присвоения названий новым населенным пунктам, товарам и услугам, фестивалям и конкурсам, новым программам и проектам, наименования и переименования внутригородских объектов и т.п. Эти события находят широкое отражение в СМИ, обсуждаются на различных интернет-форумах, в блогах и чатах. В результате становится очевидным, что изобретение любого названия в современных условиях является продуктом специально организованной речемыслительной деятельности не только конкретного человека, но и группы людей, объединенных общей номинативной задачей.
Показательны в этом отношении конкурсы на лучшее название, проводимые в России в разные годы. Они дают возможность выявления и анализа исторически зависимых особенностей стереотипного
мышления и проливают свет на подвижность коллективного языкового сознания. Употребляя термин языковое сознание, имеем в виду совокупность структур сознания, в формировании которых были использованы социальные знания, связанные с языковыми знаками [7, с. 33], или как образы сознания, овнешняемые языковыми средствами: отдельными лексемами, словосочетаниями, фразеологизмами, текстами, ассоциативными полями и ассоциативными тезаурусами как совокупностью этих полей. Образы языкового сознания интегрируют в себе умственные знания, формируемые самим субъектом преимущественно в ходе речевого общения, и чувственные знания, возникающие в сознании в результате переработки перцептивных данных, полученных от органов чувств в предметной деятельности [8, с. 3]. По наблюдениям Н.В. Уфимце-вой, языковое сознание не может быть объектом анализа в момент протекания процессов, его реализующих, оно может быть исследовано только как продукт бывшей деятельности [10, с. 204].
Для доказательства подвижности языкового сознания, проявляющегося при организованной, целенаправленной и одновременной номинативной деятельности десятков тысяч именующих субъектов, рассмотрим два наиболее массовых и резонансных конкурса на лучшее название автомобиля, относящиеся к двум синхронным срезам (конец 1960-х гг. и наши дни). Массовость данных конкурсов позволяет судить о коллективных чертах языкового сознания в определенный отрезок времени. В данном случае для исследователя важен не только (и не столько) конечный результат - единичная номинативная единица, выбранная в итоге в качестве названия какого-либо объекта действительности, сколько весь массив предложенных вариантов имен, отражающих исторически подвижные представления носителей русской лингво-культуры об идеальном названии. Использование комплексной методики, включающей элементы оно-
масиологического и компонентного анализа номинативных единиц, а также дискурс-анализа конкурсов как коммуникативно значимых мероприятий, было направлено на выявление номинативных предпочтений определенной группы людей в тот или иной социолингвистически значимый период.
Одним их первых в России возможности такого способа выбора имени продемонстрировал журнал «За рулем» (№ 11, 1968 г.), который в канун выпуска первого автомобиля ВАЗ объявил конкурс на лучшее название новой модели автомобиля. В составе жюри не было лингвистов, в него вошли председатель всесоюзной автомобильной федерации, руководитель компании «Автоэкспорт», заместитель главного редактора журнала «За рулем» и другие известные в автомобильных кругах люди. Редакция журнала с тиражом 2 млн экземпляров получила около 55 тысяч предложений, из них 6225 не отвечали условиям конкурса, в конкурсе приняли участие 1812 названий, которые содержались в оставшихся 48613 заявках [9, с. 373].
Ономасиологический анализ результатов данного конкурса выявил особенности социального контекста коммуникативного взаимодействия и стереотипность языкового сознания носителей русской лингвокульту-ры, характерные для данного периода. Предложенные названия, в большинстве своем отражающие настоящее время, можно условно разделить на несколько семантико-мотивировочных групп (в порядке частотной представленности), при этом внутри каждой группы отмечается структурно-словообразовательная неоднородность представленных на конкурс названий:
1. Названия с идеологическими коннотациями. Обратим внимание, что долгие годы массовый адресат-потребитель рассматривался как объект воспитания и контроля, а такие названия объектов искусственной ономастической номинации, как «Красный Октябрь», «Серп и молот», «Большевик», «Знамя» и т.п., а также названия с именными посвящениями деятелям партии и правительства были словами повседневного языкового окружения. Поэтому вполне закономерными можно считать предложения участников конкурса назвать автомобиль «Авангард», «Аврора», «Искра», «Директивец», «Мемориал». Большинство из них было образовано путем онимизации от нарицательных существительных с идеологическими коннотациями, но встречались и аббревиатуры с двойной мотивацией, тождественные в плане выражения какому-либо слову. Например, «Слава» (Советский легковой автомобиль Волжского автозавода). Кроме того, время проведения конкурса совпало с широкомасштабной подготовкой к празднованию 100-летия со дня рождения В.И. Ленина, что и определило номинативные предпочтения многих участников конкурса: «Столетка», «Ленинец», «Ленинавт», «100 Ленин», «Ленинская звездочка». Номинативная традиция давать аббревиатурные названия крупным объектам автопрома определила изобретение таких номинаций, как «ВИЛ», «ВИЛ-100», «ТАЗ-ВИЛ», где ТАЗ - Толь-яттинский автомобильный завод, ВИЛ - Владимир Ильич Ленин (ср. ГАЗ, ЗИЛ).
2. Названия с национально-культурными коннотациями. По количеству предложенных вариантов в этой группе лидировали номинации, отражающие симпатии к Италии, так как новый автомобиль был создан с использованием итальянских технологий. Эта группа также неоднородна, как в семантико-мотивировочном, так и в структурно-словообразовательном отношении. Основной способ образования таких названий - тран-сонимизация, под которой в ономастике понимается переход онима одного разряда в другой [4, 138]. В данном случае - переход топонимов и антропонимов в словесный товарный знак. В качестве названий были предложены топонимы и оттопонимические суффиксальные образования, указывающие на связь автомобиля с Италией («Рим», «Итальяночка»,) а также кон-нотативные имена собственные, связанные с итальянской историей и культурой («Гарибальди», «Ро-бертино», «Чипполино», «Антонио Грамши»). Названия, образованные словообразовательными способами (словосложение и аббревиация), символически отражали дружеские отношения между Россией и Италией («Роситал», «Руситала», «Москва-Рим», «ФИАТ-Россия»).
3. Названия с общим значением положительности, часто используемые в СССР в качестве товарных знаков. Одни из них образованы от нарицательных существительных путем онимизации («Дружба», «Мечта», «Фиалка», «Гвоздика»), другие - от коннотативных женских имен путем трансонимизации («Катюша», «Лада»). Выбор коннотативно окрашенного существительного в качестве названия нового вида продукции достаточно традиционен, такие номинации могут даваться безотносительно к качествам именуемого объекта, но могут и метафорически указывать на эти качества. Таковы, например, зооморфные имена, характерные для западноевропейской автомобильной промышленности. В соответствии с этой номинативной традицией были предложены такие варианты названий для нового автомобиля, как «Сокол» (сема скорости) или «Аргамак» (сема выносливости) (ср. «Ягуар», «Мустанг»).
4. Оттопонимические названия, прямо или косвенно указывающие на место производства автомобиля, что полностью согласуется с отечественной номинативной традицией в сфере машиностроения: «Толь-яттинец», «Тольятик», «Тольяросс», «Волжанка», «Жигули» (ср. «Волга», «Москвич», «Запорожец»). Представляют определенный интерес предложенные независимо друг от друга внешне похожие и весьма курьезные варианты названий, стилизованные по форме под название «Запорожец», а по содержанию отражающие рождение новой модели автомобиля -«Перворожец» и «Новорожец».
Таким образом, фиксация особенностей коллективного языкового сознания в определенный период позволила выявить наиболее типичные семантико-мотивировочные и структурно-образовательные модели вариантов названий, отражающие номинативные предпочтения носителей русской лингвокультуры в конце 60-х гг. XX в. Однако вполне закономерно, что
основным критерием жюри при отборе названия-победителя было число голосов, поданных за одно название. В результате была определена пятерка лидеров: «Волжанка» (3989), «Дружба» (2878), «Мечта» (2806), «Жигули» (2220), «Лада» (1752) [3]. Жюри в качестве рекомендации предложило название «Лада», мотивируя это тем, что оно исконно русское, означает «любимая, желанная», звучит красиво, легко читается и произносится не только по-русски. Однако окончательное решение о выборе названия-победителя в соответствии с существующими предписаниями принимал Куйбышевский обком партии. В результате автомобиль был назван «Жигули», но уже осенью 1970-го г. совет «Автоэкспорта» принял решение «считать невозможным поставку на экспорт автомобиля ВАЗ с названием «Жигули» - произношение его на других языках затруднено и неблагозвучно» [9]. После повторного обращения к результатам конкурса за автомобилем закрепилось имя «Лада».
Изменения, произошедшие в коллективном языковом сознании, наглядно отразились в результатах другого конкурса - «Мое название городского автомобиля», который летом 2010 г. проводился холдингом «Яровит» и группой «Онэксим». В этом же году была презентация нового городского автомобиля, правда, впоследствии так и не запущенного в производство. Несмотря на то, что жюри конкурса решило не определять победителя, и в итоге имя новому автомобилю - «Ё-мобиль» - придумал разработчик дизайна этой новинки автопрома Владимир Цеслер, около 2000 вариантов названий, содержащихся в 11365 конкурсных заявках [см. 6], можно рассматривать как уникальный языковой материал, отражающий особенности языкового сознания носителей современной русской линг-вокультуры.
Систематизация и ономасиологический анализ вариантов имени автомобиля, присланных на этот конкурс, позволил выделить несколько семантико-мотивировочных групп. Приведем их в порядке частотной представленности:
1. Искусственные названия, полностью немотивированные с точки зрения адресата («Атель», «Иллирия», «Айрос», «Прива») или частично мотивированные, символически указывающие, что это городской автомобиль, сделанный в России при поддержке холдинга «Яровит». Они образованы словообразовательным способом с использованием значимых элементов гор (городской): «Автогор», «Горфренд», «Горус», «Горбиль»; а также элементов рус (русский): «Эль-рус», «Ерус», «Аврус», «Рускат»; яр («Яровит»): «Яроград», «Ярэкс», Yarson, YarON. Все данные варианты - это образования, неизвестные ономастической системе 1960-х гг. Однако для современного массового адресата, живущего в пространстве структурно и семантически немотивированных названий глобальной рекламы, вполне органично такое языковое окружение. Приведенные примеры доказывают, что типичное название - социокультурное понятие, на его формирование влияют культурно-исторические факторы: идеологическая пропаганда в 60-е гг. XX в. и широкое
распространение глобальных рекламных технологий в наши дни.
2. Отантропонимические названия, большинство из которых образовано от различных вариантов имени инвестора «Ё-мобиля» Mихaилa Прохорова путем трансонимизации («Прохор», «Прошка», «Мишка», «Мишук») и различными словообразовательными способами («Миха-мобиль», «Прон», «Прохорово», «ПРО-град»). Закономерны попытки ассоциативно связать новый автомобиль с престижными западными марками. Например, «Прош» (PROSHE) - это ироничный намек на связь со всемирно известной маркой немецкого автомобиля «Порше» (PORSHE). Очевидно влияние на номинативные предпочтения участников конкурса рекламных технологий, для которых характерна эксплуатация игрового начала. Кроме того, в этой семантико-мотивировочной группе наиболее ярко отразились несовпадения номинативных интенций организаторов конкурса и его участников. Первые рассматривали конкурс как серьезное и ответственное маркетинговое мероприятие, а вторые - как возможность состязания в остроумии. Таковы, например, явно не претендующие на серьезную победу в конкурсе, однако количественно заметные в массиве конкурсных вариантов отантропонимические номинации, образованные от имен и фамилий первых лиц государства и снабженные ироническими и саркастическими комментариями: «Путобиль» (для силовых структур), «Медобиль» (для партийцев), «Медвепут» (пробки не страшны), «Лжедмитрий» (отражает реальное состояние автопрома и помогает создать модельный ряд - «Лжедмитрий 1», «Лжедмитрий 2», «Лжедмитрий 3»). Так, в современной номинативной практике проявляется антропоцентризм в сочетании с ироничностью и критичностью восприятия предложенной номинативной деятельности.
3. Навания-варваризмы, в большинстве своем англицизмы в исконном написании (Dream, Empire, Wind Road), но встречаются также заимствования из других языков: итальянского (Uno - один, первый, Fora - вперед), санскрита (Veda - знание, Авега - знающий путь, дорогу). Для многих носителей языка эти имена
- немотивированные знаки, однако авторы названий вкладывали в иноязычные номинации определенный смысл, который нашел отражение в комментариях к предложенным вариантам. Например, указание на ассоциативную связь заимствованных названий с существующими автомобильными брендами («Априори»
- ср. «Лада Приора», FART - ср. «Форд») или демонстрация своеобразных переразложений иностранных слов. Например, INCARNATION (воплощение) -IN'CAR'NATION (INCARNA, INCAR). Подобные названия, как и варианты названий представленных выше семантико-мотивировочных групп, показывают, как в номинативную практику переносятся приемы постмодернистской эстетики. Данные номинации согласуются со смыслообразующими принципами постмодернизма
- деконструкцией, которая «связана с процедурой расслоения, разборки, разложения лингвистических, логоцентрических и фоноцентрических структур» [2, с.
55], и плюралистическим совмещением разных точек зрения на один и тот же объект.
4. Названия-метафоры, имеющие символическую связь с некоторыми качествами нового автомобиля. Во-первых, это зооморфные названия, содержащие семы скорости и мощи. Они образованы путем оними-зации и представлены как в русской графике («Стерх», «Барс»), так и в латинской (Panterus, Liger), что продолжает существующую интернациональную традицию давать автомобилям имена-зоонимы. Примечательно, что для многих именующих субъектов, предложивших зооморфные названия-метафоры, определяющим был признак не силы и мощи, а размера автомобиля. На то, что это небольшой двухместный автомобиль, указывают такие названия, как «Чижик», «Блоха», «Ласка», «Хорь», «Мопс» (ср. «Фольксваген-Жук»),
Во-вторых, это названия, содержащие сему передвижения, которые образованы путем онимизации от русских и заимствованных существительных. Они тоже графически неоднородны («Карета», «Колесница», «Telega», «Маршрут», «Курс», «Trasser»). Характерно включение в этот тематических ряд слов других частей речи («Там-Тут», «Айда») и каламбурное обыгрывание слов, далеких от семы передвижения в своем прямом значении («Везунчик»). К этой же группе можно отнести названия с национально-культурными коннотациями, которые являются своеобразной перекличкой с автобрендом «Святогор», одной из модернизированных версий автомобиля «Москвич». Большая часть таких вариантов названий образована путем трансонимизации от древних славянских антропонимов и теонимов: «Лучезар», «Све-тозар», «Пересвет», «Ратмир», «Перун», «Свагор», некоторые славянские теонимы продолжают перекличку с названием холдинга «Яровит» («Велояр», «Ярогор»). Здесь также встречаем каламбурное обыгрывание имени. Например, неожиданная экспликация семы передвижения в названии «Ведун», основанном на фонетическом сходстве глаголов вести/везти и ведать.
5. Названия с положительным семным набором, не имеющие связи с автомобилем, но часто используемые в качестве товарных знаков. Одни из них образованы путем онимизации от слов естественного языка («Простор», «Парус», «Лидер», «Гений», «Спутник»), причем не только существительных («Аз», «Ура!»). Другие - путем трансонимизации от астрони-мов («Сириус», «Алькор», «Аврора», «Зодиак»), личных имен («Алена», «Дарья», «Матрена», «Гавриил»), имен сказочных и литературных персонажей («Колобок», «Ассоль», «Дульсинея»), топонимов («Байкал», «Юрга», «Валдай», «Карелия», «Алтай»), Пожалуй, только эта группа названий структурно и семантически близка конкурсным вариантам 1968 г.
Сравнивая результаты двух конкурсов, следует отметить развернутую и разнообразную номинативную рефлексию современных именующих субъектов. С этой точки зрения обращают на себя внимание немногочисленные, но выразительные названия-
числительные, отмеченные членами жюри: «777» (три раза повторенное счастливое число принесет удачу автомобилю) или «27» (27 статья Конституции РФ гласит: «Каждый имеет право свободно передвигаться»). Совершенно очевидно, что без специальных метаязыковых комментариев эти названия нельзя однозначно отнести к какой-либо из рассмотренных выше семантико-мотивировочных групп.
Кроме того, языковая рефлексия именующих субъектов помогает увидеть в предложенных вариантах слова с двойной мотивацией - аббревиатур, совпадающих в плане выражения с каким-либо словам естественного языка, при этом сближающих названия разных семантико-мотивировочных групп. Например, расшифровка отантропонимических названий с национально-культурными коннотациями, представленных как в кириллической, так и в латинской графике и указывающих на технические особенности автомобиля (.МИШУК - Машина Индивидуальной Широко Универсальной Комплектации; ALENA - ALternative ENergy Automobile).
Отдельного внимания заслуживает развернутая языковая рефлексия именующих субъектов, демонстрирующая креативность мышления участников конкурса и помогающая обнаружить семантическую мно-гослойность, присутствие в одном названии сразу нескольких мотивировочных признаков. Например, имеет место экспликация шести указанных выше мотивировочных признаков, удачно сочетающихся в одном коротком названии «Хорь». Хорь - хорек (небольшое, очень быстрое, подвижное животное, хищник): ценный мех. ХОРь - ХОРошо: «Купил себе "Хоря"!» - звучно, народно. Также в названии есть часть фамилии ПроХОРова. Хорь - ассоциация с немецким автобрэндом «ХОРЬХ» (Horch). Удачна ассоциация с названием рассказа Ивана Тургенева «Хорь и Калиныч» (соответственно автомобили «Хорь» и «Калина»), причём по содержанию рассказа Калиныч - неудачник-романтик, Хорь - успешный, практичный, активный, хитрован [6],
Подводя итог вышесказанному, обратим внимание на существенные изменения, которые произошли в языковом сознании носителей русской лингвокультуры за последние 45 лет. Прежде всего, стоит отметить, что коллективное языковое сознание под влиянием социокультурных факторов становится менее стеоре-типизированным, что проявляется в большем количестве семантико-мотивировочных групп и структурно-словообразовательном разнообразии предложенных вариантов современных названий. Отмечается полное исчезновение во втором синхронном срезе названий с идеологическими коннотациями, значимых для именующих субъектов в 1960-е гг., значительное снижение внимания именующих субъектов к простым и мотивированным словам естественного языка, усиление игрового начала, перенос в номинативную практику ненормативной эстетики постмодернизма. Кроме того, языковая рефлексия участников конкурсов демонстрирует изменение ценностного отношения носителей языка к номинативной деятельности, усиление
ироничности и критичности восприятия окружающей действительности. Таким образом, рассмотренные в «вертикальном», историческом измерении результаты конкурсов на лучшее название автомобиля позволили выявить и сопоставить некоторые характерные особенности образа мира русских в 60-е гг. XX в. и в наши дни.
В заключение заметим, что исследование конкурсов на лучшее название автомобиля дает возможность судить о групповых номинативных предпочтениях носителей современной русской лингвокультуры, что в совокупности позволяет рассматривать данный материал в более широком контексте штрихов социально-речевого портрета нашего современника.
Статья поступила 03.06.2014 г.
Библиографический список
1. Голомидова М.В. Искусственная номинация в русской ономастике. Екатеринбург: Изд-во Уральского ун-та, 1998. 232 с.
2. Деррида Ж. Письмо к японскому другу // Вопросы философии. 1992. № 4. С. 53-57.
3. Канунников С. История «Жигулей»: символ минувшего века // За рулем.рф [Электронный ресурс]. URL: http://www.zr.ru/content/artides/356531-istorija_zhigulej_ simvol_minuvshego_veka (3 марта 2014).
4. Крюкова И.В. Прагматика онима: направления исследований и методика анализа // Известия Волгоградского государственного педагогического университета. Филологические науки. 2011. № 8 (62). С. 139-142.
5. Подольская Н.В. Словарь русской ономастической терминологии. 2-е изд. М.: Наука, 1988. 187 с.
6. Поздравляем финалистов! // Ё-авто: официальный блог
http://yo-
[Электронный ресурс]. URL:
mobil.livejournal.com/5787.html (5 марта 2014).
7. Тарасов Е.Ф. Методологические проблемы языкового сознания // Языковое сознание: тез. докл. IX Всесоюзн. симпозиума по психолингвистике и теории коммуникации. М.: Изд-во Института языкознания РАН, 1988. С. 33-34.
8. Тарасов Е.Ф. Языковое сознание - перспективы исследования // Языковое сознание: содержание и функционирование: тез. докл. XIII Междунар. симпозиума по психолингвистике и теории коммуникации. М.: Изд-во Института языкознания РАН, 2000. С. 3-4.
9. Тылевич М. «Жигули» или «Лада»? // За рулем. 2007. № 9. С. 373-374.
10. Уфимцева Н.В. Языковое сознание: динамика и вариативность. М.: Изд-во Института языкознания РАН, 2011. 252 с.
УДК 159.09.072
ПРЕДСТАВЛЕНИЯ СТУДЕНТОВ ИНЖЕНЕРНЫХ СПЕЦИАЛЬНОСТЕЙ О КАРЬЕРНОМ РОСТЕ (НА ПРИМЕРЕ ИрГТУ)
© Л.А. Ларионова1
Иркутский государственный технический университет, 664074, Россия, г. Иркутск, ул. Лермонтова, 83.
Представлены результаты исследования, проведенного среди студентов Института авиамашиностроения и транспорта в целях изучения представлений студентов о своем карьерном росте в будущей профессиональной деятельности. Актуальность исследования обусловлена реализацией карьерного потенциала современного профессионала для осуществления конкурентоспособности на современном рынке труда. Были использованы такие методы исследования, как беседа, тестирование. Получены данные о том, что представления о будущей карьере у студентов в процессе обучения в университете претерпевают изменения. Результаты исследования будут использованы для разработки интерактивных занятий по курсу «Психология профессиональной деятельности» для повышения эффективности реализации карьерного потенциала студента. Табл. 6. Библиогр. 7 назв.
Ключевые слова: карьерный потенциал; карьерный рост; профессионал; конкурентоспособность; профессиональная деятельность; профессиональная компетентность.
ENGINEERING STUDENTS' IDEAS ON CAREER ADVANCEMENT (ON EXAMPLE OF ISTU) L.A. Larionova
Irkutsk State Technical University, 83 Lermontov St., Irkutsk, 664074, Russia
The article reports of the results of the research conducted among the students of the Institute of Aircraft Construction and Transport for studying students' ideas on career advancement in their future professional activity. The relevance of the study is determined by the implementation of career potential of modern professionals in order to be competitive in the modern labor market. Using the research methods of interview and testing, the author has obtained the data implying that students' ideas on future career are being transformed during training at the university. The research results will find application in the development of interactive classes on the course "Psychology of professional activity" to enhance the implementation efficiency of students' career potential. 6 tables. 7 sources.
1Ларионова Лариса Александровна, старший преподаватель кафедры психологии, тел.: 89148924163, e-mail: lal44@mail.ru Larionova Larisa, Senior Lecturer of the Psychology Department, tеl.: 89148924163, e-mail: lal44@mail.ru
