CC BY
79
44. Baedoni R., Chocklez G. Collaborative financial infrastructure protection: tools, abstractions, and middleware. Heidelberg, Springer, 2012. - 234 p.
45. Building a national distributed e-infrastructure: scientific and technical achievements. Bubak, М., Szepieniec, Т., Wiatz, К (eds). Berlin, 2012. - 354 p.
46. Chatz B., Berlin R. Healthcare infrastructure: health systems for individuals and populations. — L., 2011. — 287 p.
47. Critical infrastructure protection: information infrastructure, models, analysis, and defense. Lopez S., Setola R., Wolthusen, S (eds). Berlin, 2012. — 355 p.
48. Demography and infrastructure: national and regional aspects of demographic change. Т. Kronenberg. W. Kuckshinrichs (eds). NewYork, 2011. — 248 p.
49. Fan S., Chang-Kang S. Road development, economic growth and poverty reduction in China. Washington, 2009.
50. Filho J., Gulmaraes C. Infrastructures law of Brazil. Belo Horizonte, 2010 — 432 p.
51. Grigg W. Infrastructure finance: the business of infrastructure for a sustainable future. Hoboken. NJ, 2010. — 347 p.
52. Infrastructure asset reporting options: a stated preference experiment ||Accounting Horizons, Sep. 01, 2012, Vol. 26, No. 3. — P. 465-491.
53. Infrastructure at the crossroads: lessons from 20 years of World Bank experience. Wash., WB, 2006. — 141 p.
54. Infrastructure and governance / S.Kochar et al (eds.). — New Delhi, 2008. — 166 p.
55. Infrastructure productivity evaluation. Manshanden W., Jonkhoff, W. (eds). — N.Y., 2011. — 96 p.
56. Infrastructure sustainability and design. S. Pollakis et al. (eds). — N.Y., 2012. — 350 p.
57. Infrastructure to 2030: telecom, land transport, water and electricity. — Paris, OECD, 2006. — 355 p.
58. Kessides I. Reforming infrastructure: privatization, regulation, and competition. — Wash., WB, 2004. — 36 p.
59. Kessides, I. Toward a sustainable global energy supply infrastructure: New energy balance and density considerations. — Wash., DC, WB, 2011. — 30 p.
60. Maressa D. Regulation of infrastructure markets: legal cases and materials on seaports, railways, and airports. — Berlin, 2013.
61. Pearce, A., Ahn V., Global H. Sustainable Buildings and infrastructure: paths to the future. — L., 2012. — 482 p.
62. Penn М., Parker, Ph. Introduction to infrastructure: an introduction to civil and environmental engineering. Hoboken, N.J., 2012. — 425 p.
63. Physical infrastructure development: balancing the growth, equity and environmental imperatives. W. Asher, C.Crupp (eds.). — NY, 2010. — 271 p.
64. Preserving and protecting freight infrastructure and routes. — Wash, D.C., Transportation research board, 2012. — 83 p.
65. Regulatory economics and qualitative methods. O.Chisari (ed.) Cheltenham, UK, 2007. — 220 p.
66. Strand J. Infrastructure investments under uncertainty with the possibility of retrofit: theory and simulations. — Wash, D.C., World Bank, 2011.
67. Trade infrastructure and economic development. D. Ajahaye (ed). — L., 2012. — 349 p.
68. Valletti Т., Estashe A. The theory of access pricing: an overview for infrastructure regulators. — Wash. WB, 1999.
РОССИЯ И ВТО: ТО ИЛИ НЕ ТО?
Г.Н. Цаголов,
профессор Международного университета в Москве, доктор экономических наук, академик РАЕН и Международной академии менеджмента, член Союза писателей России, лауреат конкурса «Лучшая книга 2011-2013» за монографию «Почему все не так»
В статье рассматриваются первые за полгода последствия вступления России в ВТО. Ставятся вопросы о том, чего можно ожидать в будущем от этого шага для нашей страны.
Ключевые слова: ВТО, интеграция, модернизация, конкуренция
УДК 330.3 ББК 65
«Россия не получит преимуществ от присоединения к ВТО»
Кристин Лагард, глава МВФ
•ВТО — это офигительно!»
Анатолий Чубайс, председатель ОАО •РОСНАНО»
•Торговая война только начинается...»
The Wall Street Journal
22 августа 2012 года стало новой исторической датой: Россия вступила во Всемирную торговую организацию. Что принесет стране членство в ней? Давно ведущийся спор на эту тему продолжается. Но теперь уже ответ на вопрос переведен и в практическую плоскость. Истекшие полгода конечно недостаточны для окончательных выводов и суждений. Но о чем все же говорят непреложные факты последнего времени?
Лузеры
1 сентября Россия ввела утилизационный сбор на импортные автомобили. Надо было компенсировать потери бюджета вызванные 5-процентным снижением таможенных пошлин в связи с вступлением в ВТО. Украина почему-то надеялась, что новый налог обойдет её стороной, но этого не произошло, больно ударив по интересам промышленности соседа. Из идущей на экспорт продукции украинс-18
кого автостроения 95% приходится на наш рынок. Поэтому решение российского правительства грозит снизить тамошнее производство машин на треть, а компании рискуют потерять около половины своих продаж. Понятно, что при таких обстоятельствах отказываться от торговли с Россией не может быть и речи.
Премьер-министр Украины Николай Азаров обещал предпринять ответные меры и обложить российскую импортную продукцию аналогичным налогом. Однако вице-президент Ассоциации автопроизводителей Украины Юхим Хазан выразил сомнение по поводу эффективности подобной акции, поскольку это «коснется всех импортеров», а принятие нужного закона «займет немало времени».
Суть дела в том, что украинская экономика слабее российской, а правила Всемирной торговой организации работают в пользу сильной стороны, в данном случае России. Таким образом, вступившая в ВТО в 2008 г. Украина продолжает испытывать на себе пагубные последствия преждевременного шага. Уже через год после открытия торговых границ ВВП Украины уменьшился на 15%. Объем промышленного производства сократился более чем на 40%, а машиностроение рухнуло на 57%. Добрая половина из тех, кто работал в автомобилестроении, потеряли работу. В сельском хозяйстве бывшей житнице СССР, вознамерившейся стать «житницей Европы», также проявились негативные тенден-
ции. 50 сахарных заводов остановилось. Большой урон понесло животноводство. Полмиллиона человек оказались на улице. «В минус» ушло производство муки (-8% в 2009-м, и -9% в 2011 г.) Резко упало и только чуть-чуть начало выправляться производство говядины, телятины и свинины (-21% в 2009-м, и -12% в 2011 г.). Влиянием мирового кризиса эти падения никак не объяснишь: экономика Европы за это же время сжалась лишь на 3-4%, а у не вступивших в ВТО Белоруссии и Казахстана — аналогичные показатели практически не изменилась.
Раньше всех других постсоветских стран членом ВТО стала Киргизия (декабрь 1998 г.). С тех пор промышленное производство там почти сошло на нет, а сельское хозяйство резко сократилось. Земледелие уменьшилось в 35 раз, животноводство в 30 раз. Вместе с тем уровень торговли возрос. Но преимущественно импортными товарами.
Несколько позже вступившие в ВТО наши бывшие прибалтийские республики также основательно просели. Хлынувший в Латвию поток дешевых товаров вскоре опустил её промышленность. Если прежде удельный вес индустрии занимал около 40% латвийского ВВП, то сейчас он снизился до 14%. Производители текстильных изделий, например, не смогли выдержать жесткой конкуренции и были вытеснены западными конкурентами.
Десятки из вступивших в ВТО стран Азии, Африки и Латинской Америки вскоре почувствовали, что цены на все их сырьевые товары, кроме нефти, существенно снизились. Попав в долговую зависимость от западных банков и международных финансовых организаций, они вынуждены увеличивать объемы экспорта для погашения кредитов.
Подготовились
Конечно, отдельным государствам, в том числе и азиатским, членство в ВТО не только не мешает, но и помогает. Но все они без исключения предварительно тщательно подготовились к этому шагу.
У Южной Кореи, например, это заняло 10 лет. В 1960-е годы прошлого века бедность заставляла многих её граждан питаться корой деревьев. Но затем она совершила скачок в число развитых государств. Национализировав банки, авторитарный вождь страны Пак Чон Хи превратил их в источник финансирования выпестованных им многоотраслевых концернов-конгломератов — «чеболов». А к руководству ими привлек наиболее способных и созидательных предпринимателей. И они, не в пример нашим олигархам, превратили аграрную страну в одного из «молодых азиатских тигров», создав, пусть и с помощью государства, работающие на весь мир электронные, автомобилестроительные и прочие высокотехнологичные корпорации. Вначале Корея закрыла все свои рынки, создавала конкурентные преимущества у своих производителей, нарастила производство, модернизировала свою экономику, стала конкурентоспособной, а потом уже вошла в ВТО.
Примерно также поступал Китай. Хотя политика «открытости внешнему миру» была провозглашена им вскоре после начала конвергентных реформ конца 1970-х годов, в ВТО он вступил лишь через двадцать с лишним лет — в 2001 г. Подготовительные усилия направлялись в первую очередь на укрепление собственного сельского хозяйства и промышленности, захиревших в годы маоизма. Это делалось с помощью и рыночного и государственного инструментария. При этом стимулировался опережающий рост вывоза готовой продукции, постепенное повышение в её объеме наукоемких товаров, достижение соответствующего мировым стандартам качества все большей части экспортируемых изделий. Привлекая иностранный капитал он допускался в предпочтительные для КНР отрасли и районы при прямом административном ограничении в тех сферах, где его использование предоставлялось экономически нецелесообразным. Сначала Китай превратился в «мировую фабрику», а затем уже вступил в ВТО.
Условия присоединения к ВТО Поднебесная тщательно продумывала. Членство в ней теперь содействует её зарубежной экспансии и не столь опасно для внутреннего рынка. К тому же собственные интересы в сношениях с нерезидентами внутри страны и на мировой арене она с тех пор защищает с завидным упорством и мастерством. Из всех судебных дел разбираемых службами международной торговой организации на нее приходится половина.
То, что до нас в ВТО вошло 155 стран мира — неоспоримый факт. Но он один ещё не достаточен для вывода, что совершенный шаг своевременный или верный. От членства в организации выигрывают далеко не все, а лишь те, кто хорошо подготовился к этому.
Закопёрщики
В итоге Второй мировой войны соотношение сил в капиталистическом мире резко изменилось в пользу США. За океаном решили закрепить свои преимущества с помощью Бреттон-Вудского соглашения, означавшего утверждение валютной гегемонии доллара, и выпестованных на его основе международных организаций, облегчающих транснациональным корпорациям (ТНК) внешнюю экспансию и обеспечивающих преимущественные условия американским товарам. Для этого в 1945 году были созданы Мировой банк и Международный валютный фонд, а затем мыслилось учреждение Международной торговой организации. Но этого сразу не получилось и с 1947 по 1993 годы просуществовало не имевшее законченного юридического оформления Генеральное соглашение по торговле и тарифам — ГАТТ. За это время число присоединившихся к нему стран увеличилось с 23 до 123. Процесс завершился образованием Всемирной торговой организации, начавшей действовать с 1 января 1995 г.
Интересы США и ТНК состояли в максимальной либерализации мировой торговли. Стратегия заключалась в том, чтобы ликвидировать барьеры на пути трансграничного движения товаров и капиталов по максимально широкому спектру отраслей. Причем этим дело не ограничивалось. По признанию бывшего директора ВТО Ренато Руджеро, задачи распространялись на области, которые никогда раньше не относились к торговой политике. «Я подозреваю, что ни правительства, ни бизнес пока до конца не осознали объем этих обязательств» — говорил он. Имелись в виду требования ВТО «открыть рынки» образования, здравоохранения, транспорта, водоснабжения, культуры и ЖКХ.
На должности Генеральных директоров ГАТТ и ВТО с одобрения США назначались представители высшей государственной бюрократии разных стран. Большинство из них были тесно связанны с международными корпорациями. Так первым Генеральным директором ВТО (1993 по 1995 гг.) оказался бывший генеральный прокурор Ирландии Питер Сазерленд. Позже он станет председателем совета директоров «Бритиш петролеум». Упоминавшийся итальянец Ренато Руджеро до назначения на пост Генерального директора ВТО (1995-1999 гг.) находился в руководстве гигантов нефтегазовой и автомобильной индустрии: Ени и Фиат. После окончания работы в ВТО он переместится в кресло министра иностранных дел Италии в правительстве Сильвио Берлускони, а ныне работает в крупнейшем международном финансовом конгломерате Ситигруп. Сменивший его новозеландец Майк Мур (1999-2002 гг.) до того был премьер-министром в своей стране, а после окончания службы в ВТО стал послом Новой Зеландии в США. Единственный представитель из развивающихся стран на посту Генерального директора ВТО Супачай Паничпакди (2002-2005 гг.) являлся раньше вице-премьером Таиланда. А занимающий с 2005 г. по настоящее время высшую позицию в ВТО француз Паскаль Лами до того был генеральным директором одного из крупнейших французских и международных банков «Креди Лионе».
Отбрасывают лестницу
Между прочим, принцип либерализации не был популярен ни у США, ни у Великобритании, ни у других ныне богатых стран в период их первоначального развития. Тогда они широко использовали инструменты протекционизма. Новые индустриальные страны (НИС) прежде также поддерживали и защищали свою экономику. Они не смогли бы поднять свою промышленность используя рецепты свободной торговли. Государство при этом играло большую роль в инвестициях и субсидиях. Либеральные же реформы во многих развивающихся странах приводили к экономическому кризису. Открытие своих рынков иностранному капиталу вело к вытеснению национальных конкурентов, росту безработицы и социальной поляризации. По мнению всемирно известных экономистов американца Иммануила Валерстайна и египтянина Самира Амина рецепты свободной торговли теперь используются «странами центра» чтобы предотвратить индустриализацию в бедных и «периферийных» странах.
И в самом деле, какая «свобода» подразумевается? Свобода ТНК открывать для себя новые рынки сбыта, использовать дешевую рабочую силу и сырье, переносить грязные производства подальше от дома. Не поэтому ли в рамках ВТО богатые ныне страны убеждают других идти в направлении, противоположенном тому, которым двигались они сами? Использовавшие протекционизм на ранних этапах, страны-лидеры теперь запрещают практиковать его другим. Таков неоколониализм. По выражению южнокорейского экономиста Чхан Ха Джуна, они «отбрасывают лестницу», по
которой сами забрались наверх — и таким образом блокируют развитие большинства стран.
Переговоры
Одним из доводов в обоснование принятого решения о вступлении России в ВТО служит длительное ведение переговоров по этому вопросу: они начались при Ельцине в 1993 г. и закончились в конце 2011 г. при президенте Медведеве. Этот аргумент не вполне убедителен. В данном случае продолжительность — не самое главное. К тому же о содержании переговоров и достигнутых результатах сведений не хватает, так как большая часть из них проходила в секретном порядке. Из того же, что известно, складывается довольно противоречивая картина.
В 1986 г. в ходе горбачевской «перестройки» правительство СССР обратилось в ГАТТ с заявкой о получении статуса наблюдателя в этой организации. Однако США отклонили её, указав, что принципы плановой и рыночной экономик несовместимы. Спустя четыре года искомый статус все же был получен. В 1993 г. новая либеральная власть в России выразила желание присоединиться к ГАТТ, и начались переговоры. С 1995 г. они были продолжены уже с ВТО.
Наиболее трудно было достичь договоренностей с Соединенными Штатами и Евросоюзом. Разногласия с ЕС удалось урегулировать после того, как Россия поддержала Киотский протокол об охране окружающей среды. Шестилетние споры с Америкой шли по вопросам финансовых рынков, поставок в Россию сельскохозяйственной продукции и защиты прав интеллектуальной собственности.
Запад не раз ставил неприемлемые условия. Так нынешний Генеральный директор ВТО П. Лами в бытность комиссаром по торговле в Еврокомиссии требовал от российской стороны поднятие внутренних цен на газ до уровня экспортных. Российской стороне в итоге лишь частично удалось обойти это требование. По другим вопросам прогибались в еще большей мере, соглашаясь, причем в предварительном порядке — до вступления в ВТО — со снижением ряда тарифов и пошлин. В связи с этим Путин как-то жестко заявил: сначала принятие в организацию, а потом уже какие-либо акции по либерализации внешнеэкономических связей.
Начавшийся глобальный финансовый кризис вынудил многие страны задуматься не о свободной торговле, а о жестком регулировании своих экономик. В середине 2009 г. на заседании межгосударственного совета ЕврАзЭс в Москве премьер-министр Путин сделал официальное уведомление о прекращении индивидуальных переговоров по присоединению России к ВТО, объявив, что с начала 2010 г. страна будет участвовать в них в рамках и от лица единого Таможенного союза РФ, Белоруссии и Казахстана. Несколько позже первый вице-премьер Игорь Шувалов подтвердил, что три государства будут вступать в ВТО одновременно и на согласованных условиях. Но в 2011 г. позиция изменилась, и в конце его на Министерской Конференции ВТО был одобрен пакет документов о присоединении к организации лишь России. В соответствии с ним по отдельным группам товаров и услуг предусмотрены разные переходные периоды — от года до 9 лет.
Шедшие и раньше в российском обществе дискуссии о целесообразности вступления в ВТО обострились во время завершающей стадии переговоров, особенно в канун ратификации решения правительства законодательными органами. Все чаще стали раздаваться голоса с предложениями провести референдум по столь важному для судеб страны вопросу. Но их отклоняли, заверяя, что столь сложная проблема может быть правильно решена лишь узкой группой специалистов.
Весной 2012 г. инициативная группа по проведению всенародного Референдума о вступлении России в ВТО объединила немало общественно-политических сил. 4 апреля во время заседания её оргкомитета выступили многие известные экономисты, публицисты, общественные деятели, политики и бизнесмены. Событие было проигнорировано центральными СМИ. Группа обратилась в Центральную избирательную комиссию России с соответствующим предложением. Но ЦИК посчитала, что народ «лезет не в свое дело». Тогда обратились в Верховный суд. Безрезультатно. В начале июля в центре Москвы и других городах России прошли митинги против присоединения к ВТО и новой волны «либеральных реформ». В них принимали участие тысячи людей.
Представители экспертной общественности все же добились обсуждения вопроса о присоединении России к ВТО в Госдуме. Оно началось с констатации того, что Минэкономразвития опубликовало лишь неофициальный перевод договоренностей. Главный
переговорщик от России Максим Медведков тогда прямо заявил: «другого перевода, скорее всего, не будет». Привыкайте, мол, работать с текстом, который, строго говоря, может и не соответствовать подписанным российской делегацией условиям. 10 июля 2012 г. Госдума ратифицировала протокол о вступлении России в ВТО. Решение было принято с перевесом всего в 30 голосов (238 — за, 208 — против), причем исключительно голосами депутатов фракции «Единая Россия».
Через неделю в преддверии заседания Совета Федерации активисты Движения «Суть времени» передали каждому из 163 сенаторов «Обращение С.Е. Кургиняна против ВТО». Это также не оказало влияния. 144 члена СФ РФ проголосовали за и лишь трое — против. 21 июля президент РФ подписал указ о присоединении и через месяц он заработал.
Переговорщики
Похоже, что наиболее влиятельные приверженцы вступления России в ВТО были уверены в успехе своего дела задолго до этого. Во всяком случае, свою победу они торжественно отмечали уже 16 декабря 2011 г. когда в Швейцарии министром экономического развития РФ Эльвирой Набиуллиной и комиссаром Евросоюза по торговле Карелом де Гюхтом был подписан Меморандум о взаимопонимании между Россией и ЕС и о завершении двусторонних переговоров по вступлению России в ВТО.
В штаб-квартире ВТО подходящего зала по понятиям победителей не нашлось, и празднество проходило в женевском Конгресс-центре ООН. На церемонию прибыли Игорь Шувалов, курировавший процесс в последние годы, глава Сбербанка Герман Греф, не без оснований считающийся основным лоббистом вхождения Росси в ВТО и проделавший немалую работу в этом направлении в бытность его на посту министра экономики России. Были здесь и экс-министр финансов Алесей Кудрин, также активно участвовавший прежде в переговорных процессах, Максим Медведков, бывший заместитель Грефа и директор департамента торговых переговоров Министерства экономического развития, десять последних лет возглавлявший российскую делегацию по ВТО в Женеве.
Все эти люди давно зарекомендовали себя ревностными сторонниками сближения с Западом, проводниками и адвокатами политики либерализма, верными последователями их духовного отца — Егора Гайдара, внедрившего в российскую экономическую жизнь методы «шоковой терапии».
Естественно, что все они оказались среди почетных гостей и участников состоявшегося уже в Москве во второй половине минувшего января Гайдаровского форума-2013. Он проходил в стенах основного консультанта власти в вопросах экономической политики — Российской академии народного хозяйства и государственной службы при президенте РФ. В центре его внимания были темы: «интеграция России в мировую экономику» и «взаимоотношения с ВТО».
Среди выступавших — премьер Д.Медведев и гендиректор ВТО П. Лами. Здесь же собрался весь тесно переплетенный между собой цвет российского либерализма, в том числе Анатолий Чубайс, опекавший с самого начала и до конца ход переговоров о вступлении России в ВТО, олигарх Петр Авен (группа Михаила Фридмана), бывший министр внешних экономических связей в правительстве Гайдара. Главными партнерами форума значились Мировой банк, ВТБ, BP, Coca-Cola, Ernst & Young, Novartis, Cotton Way.
Выступления большинства ораторов были созвучны интересам этих и прочих ТНК. Г. Греф не скрывал: «В глобализации, так же, как и в конкуренции, побеждают сильнейшие... и правила ВТО, и правила других международных организаций, например, Всемирного банка, заточены, чтобы выигрывали страны, которые находились в них с самого основания». При этом шеф Сбербанка почему-то счел возможным пожурить присутствовавших в зале членов правительства: «Большинство министров даже не знают, в чем состоит главная задача ВТО, не говоря о правилах организации. Можно задать вопрос министрам? Сколько часов вы потратили на изучение правил ВТО? Я 8 лет занимался этим вопросом. Правила ВТО — это 47 тысяч страниц документа. Базовое соглашение — 600 страниц. Я знаю, что они не потратили ни одно часа на изучение правил и норм ВТО». Курьез в том, что и сам амбициозный критик не блистал знаниями. «Россия — 136-я страна, вступившая в ВТО», — утверждал он, тогда как на самом деле она 156-я. Кстати, теперь их 158. В самом конце лета после нас в организацию вошло государство Ванауту, а зимой к ВТО присоединился Таджикистан.
«Интеграция» без модернизации
Необходимость интеграции в мировую экономику — одно из распространенных объяснений принятого решения о вступлении России в ВТО. Полезность развития внешнеэкономических связей и контактов с другими государствами действительно не следует подвергать сомнению. Но в данном случае речь идет всё же о другом.
«Мы, наконец, получили правила, по которым нам нужно играть в эпоху глобализации», — заверял на упоминавшемся форуме Греф. Да, правила то мы получили. Но вот вопрос — подготовились ли мы к такой игре? Ответ однозначно отрицательный.
Порушенная «до основания» в 1990-е годы экономика не была восстановлена. Её диверсификация и модернизация не состоялись. Сырьевой крен хозяйства усиливается. Страна по-прежнему сидит на нефтегазовой игле. Господдержка индустриальных предприятий оказалась точечной (АвтоВАЗ). Работающих на экспорт обрабатывающих отраслей так и не появилось. В особом упадке остаются машиностроение и станкостроение. 70% основных фондов изношены и требуют замены. Сельское хозяйство никак не готово к международной конкуренции с поддерживаемыми зарубежными государствами аграрными предприятиями. Не проведя модернизацию, о которой велось столько разговоров, мы «интегрировались». И теперь оказались в ВТО слабыми по сравнению со многими другими «игроками». Мы опрометчиво открыли настежь все двери и окна. А ветер, как известно, раздувает костер, но задувает свечу.
В течение долгих лет переговоров российской стороне может и удалось изменить ряд моментов к лучшему, что позволит отчасти смягчить будущие потери. Но одного этого мало. Параллельно с этим надо было еще провести реструктуризацию собственного хозяйства, укрепить его, прежде всего промышленность, сельское хозяйство, сферу финансов и услуг. Именно так действовали успешные ныне страны-члены организации. Однако наша страна упорно не желает разворачиваться в сторону модернизации. Одна из причин — отсутствие на нее спроса. Коррупция и рейдерство у нас продолжают оставаться прибыльнее инноваций. И экономика не выходит из этой привычной колеи. Как выразился сенатор Юрий Росляк, несмотря на то, что переговоры о присоединении к ВТО велись так много лет, мы «толком ничего сделать и не успели для того, чтобы подготовиться к работе в этой системе».
Бизнес: pro & contra
Существует мнение, что у истоков политики вступления России в ВТО стоят нефтяные и металлургические магнаты. И в самом деле, глава корпорации «Северсталь» Алексей Мордашов или хозяин «Лукойл» Вагит Алекперов с давних пор не скрывали своего позитивного настроя. Они активно орудуют за рубежом, имея предприятия во многих странах мира. Внутри страны позиции олигархов весьма прочны, а с помощью присоединения к ВТО миллиардеры надеются устранить дискриминацию на внешних рынках и облегчить возможности дальнейшей экспансии.
В Российском союзе промышленников и предпринимателей (РСПП) А.Мордашов 12 лет возглавляет рабочую группу по вступлению России в ВТО. Летом 2010 г. корреспондент «Коммерсант FM» обратился к нему с вопросом: «Господин Чубайс призвал к скорейшему вступлению в ВТО, господин Якобошвили (главное лицо в «Вимм-Билль-Данн» — Г.Ц.) сказал, что это вопрос ближайших месяцев. Разделяете ли Вы столь оптимистичный подход к проблеме?» Последовал ответ: «Да. Россия абсолютно готова к членству в ВТО».
Но далеко не все олигархи придерживаются таких воззрений. В 2002 г. другой металлургический король Олег Дерипаска заявил, что «вопрос об ускоренном вступлении России в ВТО ошибочно включен в повестку дня для России в качестве приоритетного, в то время, как его место — во втором десятке задач». Выразив мнение, что педалирование проблемы «является серьезной методологической и одновременно практической ошибкой руководителя Минэкономразвития Германа Грефа», магнат охарактеризовал позицию министра как «близорукую», а временами и «ангажированную».
Эти слова говорились в момент, когда казаки жгли портрет Грефа под окнами его кабинета на Триумфальной площади. Министр посчитал, что их наняли его политические противники из числа тех, которым не нравится, что он, якобы, фактически выполняет инструкции Вашингтона, действуя без учета национальных интересов России и некоторых олигархов. На совещании у тогдашнего премьера М.Касьянова Греф призвал применить к своим оппонентам жесткие меры.
В итоге был создан общественный Совет при президенте РФ по проблемам ВТО. Но случилось так, что возглавил его тогдашний зампред думского комитета по природным ресурсам Константин Ремчуков (фракция «Союз правых сил»). Одновременно он являлся председателем высшего научно-консультационного совета алюминиевой корпорации Дерипаски, а в прошлом был его помощником. Совет последовательно придерживался мнения, что ВТО нанесет ущерб российским интересам. Тогда же вышла книга К. Ремчуко-ва «Россия и ВТО. Правда и вымыслы», в которой критиковалась политика Грефа, отмечалось, что прежде чем сделать такой шаг Россия должна значительно повысить конкурентоспособность своей промышленности и быть готовой «показать в структуре экспорта продукцию с высоким уровнем добавочной стоимости». Позже Ремчуков приобрел у Б.Березовского 100-процентный пакет акций «Независимой газеты» и стал её директором и редактором.
Негативная позиция ряда олигархов в вопросе о присоединении к ВТО во многом связана с тем, что они обзавелись не только сырьевыми активами, но и предприятиями во многих иных сферах хозяйства, уязвимых при вступлении в ВТО. Так в холдинг «Базэл» Дерипаски входила купленная им в 2002 г. у Романа Абрамовича компания «Руспромавто», объединявшая российских ГАЗ, «Урал» и ПАЗ. А они рискует стать одной из первых жертв торговли без ограничений в рамах ВТО.
Владимир Лисин, занимавший в 2010 и 2011 гг. первую строку в списке «золотой сотни» русского Форбс, еще один из давних критиков вступления страны в ВТО. 17 сентября 2001 г. журнал «Эксперт» привел им перефразированные слова Есенина: «не нужно задрав штаны, бежать за предложениями Европейского сообщества». Хозяин Новолипецкого металлургического комбината (НЛМК) считает, что российские производители пока ещё «достаточно слабы», чтобы конкурировать с Западом. По его мнению, присоединение к Всемирной торговой организации «угробит» в России сельское хозяйство, сельхозмашиностроение, автомобилестроение и другие производственные сектора. В таком случае, по словам олигарха, «внутренний рынок стали резко сузится, а мы поставляем на него тридцать процентов своей продукции. Мое мнение, что нужно эту историю заканчивать».
Руководители гражданского авиастроения также разделяли эти взгляды. «Сейчас пошлина на ввоз самолетов составляет 25%, — говорил гендиректор компании «Ильюшин Финанс и К» Александр Рубцов. — Если мы войдем в ВТО, то она будет всего 5%... Это создаст очень удобные условия для прихода иностранцев и нанесет огромный ущерб нашим производителям, поскольку мы не сможем выдержать такой конкуренции».
Во время длившихся 18 лет переговоров олигархи постарались в максимальной мере обезопасить свои империи от возможных ударов от вступления в ВТО. Они инструктировали переговорщиков сосредоточиться на соблюдении их интересов. В итоге были достигнуты договоренности о защите финансовых звеньев, например, страховые компании Запада не смогут вступать на российский рынок еще много лет. По условиям Меморандума иностранным банкам запрещается открывать в России свои филиалы — только учреждение дочерних компаний, которые будут находиться под контролем российского законодательства.
Что же касается обрабатывающих отраслей промышленности, сельскохозяйственного производства и легкой промышленности, то они оказались незащищенными. Не удивительно, что их представители настроены против присоединения к ВТО. 19 апреля прошлого года в Госдуме состоялся «круглый стол» фракции «Справедливая Россия» куда были приглашены многие руководители крупных российских предприятий, ассоциаций и отраслей промышленности. Большинство из них высказалось о неготовности вступления России в ВТО и необходимости перенести его на более поздний срок.
Аналитики группы INSIDERS установили, что в среде российского бизнеса существует большой разброс мнений по поводу целесообразности вступления страны в ВТО. У 37% опрошенных бизнесменов отсутствует четкое мнение об этом. А большинство склоняется к тому, что «пока российскому бизнесу нечего делать на мировом рынке».
«Вступление России в ВТО, — говорит генеральный директор «Лаборатории Касперского» Наталья Касперская, — в целом для бизнеса страны явление, конечно, вредное. По следующим причинам: неизбежный приход в страну крупных монополий и, как следствие, массовое вымирание мелких и средних компаний, навязывание России некоторых специальных правил и тарифов, не выгодных нам».
Первые цветочки
И самые мрачные прогнозы противников вступления в ВТО не предвещали скорейшего катастрофического исхода. Переходный период, в течение которого будут вводиться договоренности, конечно, сглаживает последствия этого шага. Поскольку во многих сферах российской экономики иностранные товары и без присоединения к ВТО преобладают, ждать их резкого наплыва теперь уж не стоит. И все же негатив принятого решения просматривается довольно наглядно, а вот позитивные моменты пока никак не обнаруживаются.
В стане сторонников ВТО теперь говорят, что вначале будут потери, а плюсы появятся позже. Премьер-министр Д.Медведев, например, в октябре заявил, что пользу от ВТО «мы увидим не в короткой перспективе, а лет через пять, через десять». Греф недавно признал, что от вхождения в ВТО Россия «пока только теряет». А по выражению упоминавшегося переговорщика М. Медведкова: «Совершенно очевидно, что сразу после присоединения "сливки”, прежде всего, снимает не страна-новичок, а “старые” члены ВТО».
По условиям присоединения к ВТО импортные пошлины на многие продовольственные товары в России были сразу же снижены. Так на свинину, поставляемую по квотам, они были уменьшены с 15 до 0%, а сверх квоты — с 75 до 65%, на живых свиней — с 40 до 5%. Пошлины на молочные продукты — не так резко: в основном с 25 до 15%.
По данным Министерства сельского хозяйства с сентября по ноябрь импорт говядины, свинины, молока, масла и сыров вырос от 10 до 33,5%. Институт конъюнктуры аграрного рынка (ИКАР) дает еще более впечатляющие цифры: импорт сухого молока за указанное время увеличился на 216%, сухой сыворотки — на 89%, сыров — на 116%, а сливочного масла — на 136%. В обоих случаях базой для сравнения является аналогичный период предыдущего года.
Председатель правления «Союзмолоко» Андрей Даниленко посчитал, что с сентября по ноябрь поставки молочной продукции из Белоруссии выросли на 20%. Это ставит под удар развитие российской молочной отрасли, поскольку мы не можем конкурировать по уровню господдержки с основными поставщиками молочной продукции в Россию — Белоруссией, странами Балтии, Финляндией, а принятые изменения в субсидировании молочной отрасли приведут к тому, что в итоге поддержка сократится.
Существенно вырос и импорт растительного масла (до 50%), табачных изделий (33%) и алкоголя (35%). В перспективе же, по расчетам Института народно-хозяйственного прогнозирования РАН, Россия из-за роста импорта вследствие вступления в ВТО ежегодно будет терять минимум по 7,2 млрд долл. Причем 4 млрд долл. придется именно на российский агропром.
По данным Национальной мясной ассоциации (НМА), цены на живых свиней упали в Центральной России, где сосредоточена половина всего промышленного производства, до 65 руб. за 1 кг в живом весе, тогда как еще в августе стоимость была на уровне 94 рублей. Нынешние цены уже ниже себестоимости производства для большинства производителей, утверждает руководитель исполнительного комитета НМА Сергей Юшин. Падение цен идет на фоне роста себестоимости, причина которого — рост цен на корма, дорожающие вместе с зерном. Себестоимость производства свинины сейчас уже составляет 70 — 75 руб. за 1 кг живого веса. Между тем, за период с 2005 по 2011 гг. в наше свиноводство было привлечено 250 млрд руб. инвестиций; 50 млрд руб. — от частных инвесторов и 200 млрд руб. — в качестве госпомощи. Получается, эти средства были потрачены зря! Снижение цен — благо для потребителя. Но все дело в том, что сокращение отечественного производства вызывает рост числа безработных и увеличивает число тех, кому и этот уровень цен становится не по карману. К тому же монополизированная торговля, как правило, забирает и эту разницу себе.
Президент Мясного союза России Мушег Мамиконян подтвердил, что союз обеспокоен снижением пошлины на ввоз готовых мясных изделий, так как это может стать причиной потери конкурентоспособности большинства отечественных производителей. Как подсчитали в союзе, объем отечественного рынка переработанного мяса, который подпадает под позицию «готовые мясные изделия», составляет 18 млрд долларов, или 560 млрд рублей в год. Таким образом, условия соглашения по мясной отрасли будут иметь смертельные последствия для мясоперерабатывающей промышленности, которая достигла самой высокой степени обеспечения рынка отечественной продукцией — свыше 95%. Особенно опасна уступка Евросоюзу в виде снижения пошлин на импорт живых свиней для убоя в 8 раз. Она делает несправедливыми условия конкуренции между отечественными и европейскими свиновода-
ми, ибо уровень прямой государственной поддержки в Европе во многие разы выше. Отсюда напрашивается необходимость предоставления субсидий и дотаций российским свиноводам точно в том же размере, что и их коллегам в Евросоюзе. Но по подписанному Меморандуму господдержка сельского хозяйства как раз должна быть снижена в ближайшие годы в два раза.
Дало ли членство в ВТО дополнительные стимулы для развития экономики России? Приведем данные Минэкономразвития. Если в первом квартале 2012 г. рост ВВП России составил 4,9% в годовом выражении, то во втором квартале — 4,0%. В третьем квартале его рост снизился до 2,8%, а в четвертом опустился до 2,2%. Как видно, замедление темпов роста ВВП продолжается. Относительно прогнозов на текущий год заместитель МЭР А. Клепач заявил: «Если тенденция не переломится, в начале года нас ждет пауза роста, если никаких дополнительных стимулов в экономике не появится, то темпы роста в 2013 г. могут оказаться ниже, чем в предыдущем». АвтоВАЗ прекратил покупать листовой металл у отечественных производителей и закупает его в Индии. Ростсельмаш вынужден банкротить свои предприятия, заказы сократились более чем в два раза. Инвестиции прекратились, приостановились закупки новой техники и завод встал. Около 2 тыс. почти готовых комбайнов находятся в замороженном состоянии. На инициированном РСПП январском совещании по поддержке шинной промышленности России шинники в связи с присоединением России к ВТО попросили поддержки. По данным Торгового дома «Кама», в 2012 году объем ввоза шин в Россию увеличился на 17%, экспорт сократился на 3%. Прогнозируется перенасыщение рынка и обострение конкурентной борьбы.
Нерадужные перспективы
После вступления России в ВТО «Газпром» должен продавать газ внутри страны с прибылью, не компенсируя низкие внутренние цены своими экспортными контрактами. «Эти правила не касаются поставок газа некоммерческим потребителям, в отношении которых Российская Федерация сохраняет право применять такое регулирование цен на природный газ, которое будет обеспечивать социально-экономические цели и задачи России», — говорится в материалах Минэкономразвития. Однако рост тарифов на газ для заводов и фабрик приведет к росту цен и на всю другую продукцию.
В октябре вопрос об адаптации нашей экономики к ВТО обсуждался на заседании «Меркурий-клуба», где встречаются видные политические и государственные деятели, крупные предприниматели и ученые. Открывая дискуссия, академик Евгений Примаков заявил, что ожидаемое после присоединения к ВТО усиление конкуренции «нужно использовать для ускорения структурной перестройки российской экономики». Председатель совета Союза нефтегазопромышленников России Юрий Шафраник подверг критике мнение, что ВТО способствует эффективной защите экспортного потенциала и притоку инвестиций. «У меня, — сказал он, — это вызывает очень большое напряжение. Практически весь экспортный потенциал страны — нефть и газ! А его защищать не надо. Теперь об инвестициях. Поверьте мне как бизнесмену. Мы отработали в девяти странах, с нуля делали проекты. Никого не интересовало — в ВТО страна или нет. А только условия по контракту». По выражению Шафраника «в глубине души экономики мы не готовы к конкуренции. Мешают старые болячки — доступ к инфраструктуре и эффективность компаний и отраслей, не входящих в сырьевой прайд». Директор Института Европы РАН академик и писатель Николай Шмелев заметил: «По сути, вступлением в ВТО мы сами принуждаем себя к конкуренции и модернизации. Купили себе кнут. А как мы его выдержим, никто сказать пока не может... Когда возникает вопрос, готовы ли мы к тем задачам, которые ставим, начинается чесание затылка». Искать возможности поддержки конкурентоспособности надо за пределами ВТО — посчитал советник президента Путина, академик РАН Сергей Глазьев: «Это более широкая работа через банки развития, денежно-кредитная политика, обменный курс, финансирование НИОКРов, техническое регулирование и так далее». Ученый обратил внимание, что на мировой арене появилась группа стран-эмитентов резервных валют, которые сняли все количественные ограничения на денежную эмиссию, в результате чего мы из-за неэквивалентного внешнеэкономического обмена по финансово-кредитным инструментам просто дарим им ежегодно по 80 млрд долларов. Поэтому у нас получается двойной удар по промышленности: ВТО, которая ухудшило ценовую конкурентоспособность, и отмеченный механизм. В январе уже этого года С.Глазьев направил президенту страны
записку, в которой, развивая прежние выводы, писал: «В условиях наращивания эмиссии мировых валют возникает угроза поглощения российских активов иностранным капиталом». Такую политику Глазьев называет «легализованной агрессией» и предвидит, что в условиях кризиса она перерастает в финансовую войну за обладание реальными ресурсами. Россия эту войну проиграет, прогнозирует академик, поскольку зависит от зарубежных финансовых источников, имеет сырьевую экономику и переживает упадок обрабатывающей промышленности. Характерно, что на предложения проницательного аналитика сразу же воинственно отреагировали звезды российского либерализма. А. Чубайс, например, написал в своем «ЖЖ», что человек, утверждающий, будто США и Европа эмитируют деньги для захвата российских активов по дешевке, «не может считаться экономистом». У этих людей давние счеты. В прошлом Глазьев не раз критиковал Чубайса, а как-то и прямо заявил, что такому человеку нет места ни в системе государственной власти, ни в частном бизнесе.
В связи с вступлением России в ВТО понижаются стандарты здравоохранения и безопасности питания. ВТО вынуждает страны-члены ввозить генетически модифицированную продукцию. Инструментом её навязывания является Суд ВТО. «Если вступим в ВТО, будем кушать ГМО», — замечает российский эксперт Александра Ждановская, приводя немало примеров этого из опыта разных стран мира. Вот один из них. В мае 2001 г. Шри-Ланка ввела запрет на импорт 21 категории ГМО-товаров (соя и другие) и ввела обязательную сертификацию продуктов на содержание ГМО. Планировалось внести поправки в «Закон о продовольствии». Однако США пригрозили азиатской стране, что опротестуют эти законы в ВТО и в случае отказа Шри-Ланке грозят штрафные санкции в 190 миллионов долларов. ВТО предупредила руководство государства, что её закон будет рассматриваться как «несправедливый барьер в торговле». И, несмотря на широкие протесты общественных организаций и граждан Шри-Ланки, правительство под давлением ВТО отказалось от своих законов по ГМО. В ноябре исходящие от ВТО вызовы и угрозы российской экономике обсуждались на самом высоком уровне — расширенном заседании Совета безопасности. Президент В. Путин назвал те отрасли, которые в первую очередь могут пострадать от режима ВТО: животноводство, сельскохозяйственное машиностроение, автопром, легкая и пищевая промышленность, фармацевтика, производство медицинского оборудования. К ним с полным правом можно было бы добавить авиастроение, судостроение, а также ряд отраслей сферы услуг.
Было отмечено, что в условиях новой волны глобального кризиса, которая постепенно, начиная с Европы, захлестывает мировую экономику, зарубежные игроки всеми правдами и неправдами стремятся освоить новые рынки, особенно такой емкий и перспективный, как Россия. А это увеличивает риски для российских компаний, поскольку отечественная экономика уступает развитым странам по производительности труда и энергоэффективности. Отмечалось и то, что участие в ВТО может создать дополнительные сложности в отдельных регионах со слабо диверсифицированной экономикой, например, в моногородах. Кроме того, ожидается снижение поступлений в региональные бюджеты и, в конечном счете, увеличение разрыва между территориями по уровню социально-экономического развития. Чтобы не допустить ухудшения внутренней ситуации при общем спаде мировой экономики, Путин поручил разработать меры для снижения негативных эффектов. «Минтруду, ведомствам экономического блока следует провести комплексный анализ последствий присоединения России к ВТО для отечественного рынка труда и уже в ближайшие месяцы представить конкретные предложения о снижении негативных эффектов», — потребовал глава государства. Говорилось и о необходимости удержать безработицу на низком уровне, не допустить падения уровня занятости в моногородах и в тех регионах, где концентрируются крупные предприятия отраслей, входящих в «группу риска».
Новая экономика
Преждевременное вступление России в ВТО требует экстренной мобилизации усилий по коренному изменению её экономики. Политика рыночного фундаментализма давно уже потерпела полный провал. Но либералы, тем не менее, занимают главенствующие позиции в высших эшелонах российской власти. Между тем страна нуждается в смешанной экономике, открывающей путь к её возрождению. В конце минувшего января на расширенном заседании правительства, где обсуждалась программа деятельности кабинета до 2018 г., президент Путин выразил неудовлетворение результатами хозяйственного развития и призвал задуматься о новой модели экономики. «Реализовывать наши планы придется в непростых условиях, — сказал президент. — Также очевидно, что возврат к предкризисной модели роста невозможен; это касается России и мира в целом». Правильные слова. Другой вопрос — реализуются ли они вскоре на практике? Время не ждет. Полгода из отведенного нам переходного периода, после которого правила ВТО заработают полным ходом, уже прошли.
КОНКУРЕНТОСПОСОБНОСТЬ РОССИЙСКОЙ ЭКОНОМИКИ В КОНТЕКСТЕ ВСТУПЛЕНИЯ В ВТО
Е.С. Каргин,
консультант по экономическому развитию ЗАО«Авиационные технологии»(г. Москва),
В статье проанализирована конкурентоспособность российской экономики в сравнении с ведущими экономиками мира в контексте вступления России в ВТО по таким аспектам как уровень процентных ставок и доступность финансовых ресурсов, динамика цен на электроэнергию и энергоносители, состояние основных фондов и инвестиционная активность, инвестиционный климат. Выявлены негативные тенденции, тормозящие развитие экономики и снижающие ее привлекательность для инвесторов. На основании полученных результатов можно утверждать, что вступление в ВТО не приведет к значимому улучшению инвестиционного климата и эффективности экономики, а без реализации комплекса мер по решению рассмотренных проблем оно может стать катализатором негативных тенденций в экономике России.
Ключевые слова: конкурентоспособность, ВТО, инвестиционный климат.
УДК 330.3 ББК 65
В подавляющем большинстве исследований, посвященных оценке вероятного влияния вступления в ВТО на экономику России (Некипелов А.Д. и др., 2002; Овчарова и др., 2003, Rutherford et al., 2004, 2005, 2006; ЦЭФИР РЭШ, 2012) основной акцент делается на влияние факторов, непосредственной причиной кото-
рых является присоединение к ВТО. В числе таковых приводятся: изменение ставок импортных и экспортных пошлин, сокращение использования нетарифных мер регулирования, гармонизация законодательства с нормами ВТО, повышение инвестиционной привлекательности и т.д.
