CC BY
35
•иго.
В.Я.Белокреницкий
РОССИЯ И ИСЛАМСКИЙ МИР: ПОЛИТИКО-ДЕМОГРАФИЧЕСКИЕ
ТРЕНДЫ
1 На это, в частности, указывают в фундаментальном коллективном исследовании ведущие отечественные демографы.
Демографическая... 2006: 498.
В наше время значительное внимание привлекает связь между мировой политикой и международной демографией. Последняя предполагает сравнение демографических потенциалов различных стран, наций и национальностей (народов, этносов, этнических групп), а также регионов — географических, политических и цивилизационных. Динамический аспект сравнительного международно-демографического анализа имеет особое значение вследствие разной скорости естественного движения населения в отдельных странах и регионах, а также существенной роли миграций в современном мире. Демографические процессы, нередко выступая объектом целенаправленной политики, сохраняют характер независимой переменной, влияющей на возможности различных сил, действующих на мировой арене.
Актуальность предлагаемого в статье исторического обзора взаимоотношений России и исламского мира через призму демографических процессов обусловлена повышенным вниманием общественных и государственных кругов страны к сегодняшнему этапу и перспективам взаимодействия с миром ислама. При этом демографические прогнозы, относящиеся к категории достаточно надежных, служат едва ли не главным «окном в будущее», позволяют заглянуть на 50, а то и 100 лет вперед1.
Ислам и Россия Под исламским миром обычно имеют в виду ряд взаимосвязанных
понятий. Во-первых, тут может подразумеваться мусульманское население планеты — люди разных стран, регионов, континентов, объединенные принадлежностью к определенной религиозной общине по факту рождения, а также верой в Аллаха, в божественные истины и основанные на них законы (шариат). Во-вторых, страны, где большинство населения составляют мусульмане, а ислам является государственной религией или одной из основ официальной идеологии. В-третьих, все государства, где мусульмане имеют определенное общественное влияние (через различные формы автономии, политические права, партии и организации, СМИ), а сами эти государства обладают соответствующим международно-политическим статусом (например, членством в Организации Исламской конференции).
Все три определения в известной мере подходят для целей данной статьи; к тому же на протяжении почти тысячелетнего начального пе-
2 Автор известной работы по истории Британской империи Н.Фергю-сон отмечает, что английские власти в Индии долгое время не разрешали миссионерскую деятельность, и только с 1820-х годов она получила определенное распространение — Ferguson 2002: 112—114.
3 Ревякин 2004: 54—56; Дегоев 2004: 90—91.
риода существования ислама они по существу совпадали. Ибо мусульмане, за редким исключением, проживали в странах своего же политического господства. Только с началом Нового времени, в середине второго тысячелетия н. э., появились очаги проживания мусульман на территории немусульманских государств. К таковым в первую очередь относилась Россия (Московия, Великое княжество, Царство Московское), присоединившая к своим владениям в середине ХУ в. мусульманские области в Поволжье и Приуралье (Казанское и Астраханское ханства, земли башкир), а несколько позднее — татарскую Сибирь. К числу отвоеванных у исламских правителей областей относился также Пиренейский полуостров. Вместе с тем Реконкиста оставила после себя лишь следы пребывания мусульман, но не мусульманское население.
Российская империя исторически сложилась как едва ли не первый, а до поры и единственный государственный организм, включавший в себя представителей такой склонной к собственному политическому доминированию религии, как ислам. Лишь позднее, главным образом в ХУ111 веке, в период создания заморских колоний в Азии, анклавы мусульманского населения появляются в пределах господства европейцев, прежде всего англичан и голландцев.
В России в ХУ—Х1Х веках государством осуществлялась относительно активная политика распространения христианства, обращения мусульман в православие (татары-кряшены). Английские правители Индии, где номинально вплоть до 1858 г. сохранялась верховная власть мусульманских правителей из династии Великих Моголов, также поощряли (хотя и не без колебаний) усилия христианских миссионеров. Однако они были направлены в первую очередь на обращение приверженцев языческих культов (анимистов) и отверженных (неприкасаемых) в рамках системы брахманского индуизма. При этом наблюдалось соперничество между исламским и христианским прозелитизмом, а также между ними обоими и индуизмом2.
Уникальность российского опыта взаимоотношений с мусульманским миром состоит не только в отмеченном обстоятельстве. Испытав, в отличие от других европейских политических образований, господство мусульман (после того, как в Золотой Орде утвердился ислам), Московская Русь вступила в непрерывную борьбу с исламским миром, который с середины ХУ века обрел мощного лидера в виде Османской империи. Противостояние военных держав — Российской и Османской — в течение двух столетий развивалось с переменным успехом. Лишь в ХУ111 веке Московскому царству, преобразовавшемуся к тому времени в Российскую империю со столицей в Санкт-Петербурге, удалось приступить к последовательному давлению на позиции османов, а также Персии в Причерноморье, Крыму, на Кавказе и в Прикаспии3.
Нужно заметить, что рубежи Российской империи при Петре I и его первых преемниках в наибольшей степени напоминали границы современной России. Она уже владела огромными просторами Сибири и
4 Энциклопедический словарь России. 1991: 75.
5 Kennedy 1987: 99.
6 www.popin.org/ pop1998/ worldhist.htm; Петров 1978: 24, 26—28.
7 Весьма колоритно в связи с этим выглядит речь Му-стафы Кемаля Ататюрка на заседании Великого национального собрания Турции в 1923 г. Говоря о великой тюркской нации, он провозгласил, что она насчитывает «свыше ста миллионов душ». Численность арабского народа он оценил также в «сто миллионов душ». (Цит. по Медведко 2003: 480) Между тем совокупное число турок и арабов в начале 1920-х годов составляло максимум 50— 60 млн. человек.
8Sachs, Shabsigh 2004: 7; Michaletos: 1
9 www.popin.org/ pop1998/ worldhist.htm
Дальнего Востока (за исключением Приморского края), контролировала значительную часть Причерноморья и Северного Кавказа, имея в то же время весьма неглубоко уходящие в сторону Европы западные территории.
Если взглянуть на демографические параметры России тех времен, то в пределах империи в 1722 г., по данным ревизии податного населения, проживало 14 млн. человек. К 1762 г. (времени воцарения Екатерины II) число жителей увеличилось до 19 млн.4. Существуют и более высокие сводные оценки численности населения России: 17,5 млн. человек в 1700 г., 20 млн. — в 1750 г.5. Такие показатели выводили Россию в число лидеров среди государств Европы. Более населенной там была только Франция (21,5 млн. в середине XVIII века). В то же время на Британских островах проживало 10 млн., в пределах Габсбургской империи — 18 млн., на территории США — около 2 млн. человек, примерно столько же в Голландии и Швеции, 6 млн. — в Пруссии. Общее число жителей перечисленных стран и территорий составляло в 1750 г. порядка 85 млн. человек, а все европейское (по происхождению) население приближалось к 100 млн.
Оценки общей численности населения планеты на середину XVIII века колеблются в широких пределах — от 630 до 960 млн. чело-век6. Следовательно, доля Европы (вместе с Сибирью и Северной Америкой) составляла 10—16 %. Основная часть жителей мира в те времена (как и ныне) приходилась на Азию, прежде всего Китай и Индию. Если брать за наиболее достоверную оценку общемировой численности средние цифры в 700—720 млн. человек, следует отнести на счет Китая примерно 300, а Индии — 170—200 млн. человек. В остальных регионах проживало более 100 млн. человек.
Что касается исламского ареала, то прямые оценки численности жителей в его пределах затруднены. Помимо общих причин это объясняется традиционным пренебрежительным отношением мусульманских правителей к оценке численности своих подданных, а также их склонностью к преувеличенным, иногда фантастическим цифрам7.
По ряду современных оценок, в первый период расцвета исламского мира, эпоху Багдадского халифата (750—1258 гг.) в его пределах насчитывалось 30—50 млн. человек, свыше одной десятой мирового населения (11—13%)8.
На протяжении последующего периода, вплоть до начала XV века, исламский мир, видимо, испытал немалые демографические потери, вызванные набегами и разрушениями монголов (Чингисхана и его потомков, в первую очередь Хулагуидов) и наследников их власти в Иране и Средней Азии (Тамерлана), а также тяжелыми эпидемиями бубонной чумы и холеры. Однако доля мусульман в составе общемирового населения если и понизилась, то незначительно, так как одновременно сократилась, согласно большинству оценок, общая численность мирового населения (усредненные данные на 1200 г. — 360—450 млн., на 1400 г. — 350—374 млн.)9.
10 История Востока. 1999: 171; Мусульманский мир... 1996: 58— 61; Kennedy 1987: 11.
Новый исламский подъем связан с возвышением Османского бейлика (государства турок-сельджуков в Малой Азии) и расширением границ их империи в ХV—ХVI веках. Османская империя распространила свою власть на значительную часть юго-восточной Европы, северной и северо-восточной Африки, западной и юго-западной Азии. Численность жителей в ее пределах на пике османского господства в 1500— 1700 гг., можно определить как равную примерно 30—40 млн. человек (из них предположительно около 5 млн. человек или более того составляли немусульмане, главным образом христиане). При этом весь исламский мир был, разумеется, шире Османской империи. К нему относились также шиитский Иран, Афганистан и Средняя Азия (с суммарной численностью мусульман порядка 10—15 млн. человек), а также Мо-гольская Индия, где мусульманское население составляло, исходя из ретроспективных оценок, около пятой части общего населения — приблизительно 20—30 млн. человек (при общем количестве жителей в Индостане, равном 100—150 млн. человек). Ислам распространился к тому времени на значительной части островной и полуостровной Юго-Восточной Азии, и там проживало, по всей видимости, еще около 10— 20 млн. мусульман. Наконец, в Африке за пределами Османской империи насчитывалось еще не менее 10 млн. мусульман. Таким образом, их численность в мире в течение 200 лет могла колебаться, медленно повышаясь, в пределах от 70—90 до 80—100 млн. человек10.
Большинство оценок, сделанных историками-демографами, свидетельствуют об отсутствии заметного роста населения Земли между 1500 и 1650 гг. Более того, расчеты на середину XVII в. (470—545 млн.) ниже, чем на его начало (545—579 млн.). Удельный вес мусульман в общемировом населении в 1650 г., вероятно, равнялся 13—19%, но к 1700 г., учитывая существенное повышение оценок общей численности жителей (до 600—679 млн.), опустился до 12—17%.
Однако общий демографический потенциал исламских держав, учитывая господство Османской империи в Греции и на Балканах, а Могольской империи в Индии, был в XVI—XVII вв. существенно выше — власть ислама распространялась примерно на 25—30% мирового народонаселения. Два этих столетия считаются последним периодом расширения политического могущества ислама, самым крупным по степени охвата территории и населения. Вместе с тем в это время закрепился и «великий раскол» исламского мира — на суннитскую (во главе с Османской империей) и шиитскую ветви, политически восторжествовавшую в Персии.
Последующие два века (XVIII и XIX) были периодом заметного сокращения размеров исламского мира как с точки зрения относи -тельной численности приверженцев религии, так и по критерию силы и влияния мусульманских держав. Особенно существенно пострадала власть мусульман в Индии. После смерти падишаха Аурангзеба в 1707 г. империя Великих Моголов клонилась к закату. Ее столица, Дели, в 1739 г. была взята и разграблена иранскими войсками Надир Шаха Аф-
шара. После этого держава фактически распалась, уступив контроль над западом и северо-западом Индостана правителям из среды индусов (маратхам и раджпутам), а также сикхам. К концу ХУШ века преобладающей силой на субконтиненте стали англичане, установившие полный реальный контроль над ним в 1818 г., а формальный — в 1858 г.
После неудачной попытки взять Вену в 1683 г. Османскую империю преследовала серия неудач в войнах с Австрией и Россией. В XVIII в. Турция распрощалась с контролем над Крымом и северным Причерноморьем, а в первой половине XIX в. уступила русским власть над западным Кавказом. Постепенно слабел контроль Стамбула над югом Европы. В 1829 г. после поражения в войне с Россией, Англией и Францией Блистательная Порта предоставила самостоятельность, а затем и независимость Греции, признала автономию Сербии и Дунайских княжеств.
Персидская шиитская империя Сефевидов, зажатая между суннитскими державами (Османской, Могольской империями и государством Шейбанидов в Средней Азии), смогла не только выстоять, но и пережила значительный подъем в ХУ—ХУП вв. Однако в первой половине ХУШ в она оказалась резко ослабленной политически и экономически. Прекращение династии в 1736 г. открыло дорогу завоевательной политике Надир Шаха, а вслед за его смертью — попыткам консолидации и борьбе за верховенство. В результате в самом конце XVIII в. к власти пришли тюркские правители Каджары. На восточных окраинах Персии в середине века образовалась военно-племенная афганская империя Дуррани, занявшая место буфера между нею и Индией. С севера Персии угрожало наступление России в направлении восточного Кавказа. Потерпев ряд поражений, она была вынуждена отказаться от претензий на эту территорию.
С середины XIX века Персия оказалась в тисках двух европейских империй: британской, установившей косвенный контроль над Афганистаном, и российской, укрепившейся не только на Кавказе, но и в Средней Азии. В конце XIX — начале XX веков империя Каджаров, сохранив формальную независимость, попала под экономическую власть Британии и России, которые разделили ее на сферы влияния.
Сходная участь постигла в тот период и Османскую империю, которая, несмотря на предпринятые в 1839—1876 гг. реформы (Танзимат), также попала в финансово-экономическую зависимость от Европы. Резко ослабли ее позиции в Северной Африке. Франция в 1830-х годах установила власть над Алжиром, а позднее и над Тунисом. Англия с 1882 г. оказывала решающее воздействие на политику Египта, оставшегося формально в составе империи.
Отступление исламского мира под натиском европейского в XVШ—XIX веках было едва ли не повсеместным. Оно также происходило в западной и восточной Африке, на островах Индийского океана (от Мадагаскара до Индонезийского архипелага) и в полуостровной части юго-восточной Азии (в Малайе).
11 Issawi 1995: 91, 117.
12 История Востока. 2004: 68—69.
К середине ХУШ в. под власть России попала значительная часть заволжской Великой степи (казахской, в царское время ее называли киргизской или киргиз-кайсацкой), а также Алтай и Семиречье. Одновременно с востока мусульман теснил Китай (Цинская империя). Он установил контроль над монгольской Джунгарией и Восточным Туркестаном, преобразовав их в наместничество Синьцзян (Новая граница). Следующий этап наступления Российской империи на мусульманские государства в Средней Азии начался в 50—60-гг. XIX в. Воспользовавшись враждой между Бухарским эмиратом и Кокандским ханством, царские войска разбили их поодиночке. Бухара, а также Хивинское ханство стали протекторатами России, а Кокандское ханство было ликвидировано. В первой половине 1880-х годов после вооруженного сопротивления под контроль России перешли земли закаспийских туркмен.
Численность мусульман на протяжении ХУ111—Х1Х вв. росла медленнее, чем населения мира в целом. Это было следствием ослабления их политической власти и кризиса, который испытала традиционная экономика в пустынных, степных и гористых ареалах расселения мусульман. Сказался также завершившийся к тому времени перенос основных путей мировой торговли с суши на океан. Ставшая доминирующей морская компонента обмена товарами, услугами и идеями отразилась на общем состоянии мусульманских сообществ, привела их к закрытости и самоизоляции.
Своего демографического надира (низшей точки) мусульманский мир достиг на рубеже ХУ111—Х1Х веков. По мнению Ш.Иссави, население Египта в 1800 г. не превышало 4 млн., а Ирака (Двуречья) — 1,5 млн. человек11. По другим данным, в начале XIX в. в Египте насчитывалось 4—4,5 млн. человек, в Сирии, включая Горный Ливан и Палестину, — 1,2—1,5 млн., в Аравии и Ираке — 3,5—4,3 млн. человек, в странах Магриба (Марокко, Алжире и Тунисе) — 7—9 млн. человек. Общее население арабских стран составляло от 16 до 20 млн.12.
На протяжении XIX в. в исламском ареале наблюдался неровный, но в целом заметный экономический и демографический рост. Причина этого состояла в подключении Северной Африки, Ближнего Востока и южных районов Азии к более развитой европейской системе, расширении торговли между Европой и Азией, благодаря, в частности, эксплуатации построенного в 1869 г. Суэцкого канала, и создании сети новых средств коммуникации и связи (пароходного сообщения, железных дорог и линий телеграфа). Подключение носило в основном принудительный характер, являясь результатом расширения колониальных и полуколониальных владений европейских империй, прежде всего Британской. Реакция мусульманского мира на процесс подчиненного включения была троякой — с одной стороны, «сверху» предпринимались попытки модернизации, копирования европейских образцов в экономической и других сферах, с другой, «снизу», складывалось активное неприятие такой политики, формировались движения в защиту традиционных ценностей, происходили выступления под лозунгами
джихада. Наконец, как бы «сбоку» при участии представителей средних образованных слоев предпринимались усилия по примирению новаций и традиции, закладывались основы исламского реформизма и возрождения.
Если в середине Х1Х века число мусульман в мире лишь несколько превышало 100 млн. человек, то в начале ХХ столетия оно было уже в два раз больше (при среднегодовых темпах прироста около 1,2%) На исламский мир, согласно наиболее распространенным оценкам, приходилась в 1900 г. примерно девятая часть человечества (12—13%), то есть 200—220 млн. человек.
Россия
13 Энциклопедический словарь «Россия.» 1991: 76; Гайдар 2005: 436.
401.
14 Демографическая... 2006: 399— 437—438,
442.
С середины ХУШ века Россия утверждается в качестве важной составной части европейской международно-политической системы, растет ее торгово-экономическое взаимодействие с Европой. Одновременно начинается бурный рост народонаселения. Между 1750 и 1850 гг. население империи выросло в 3,5—4 раза — с 17—20 до 68 млн. человек. Увеличение было связано как с территориальной экспансией (Польша, Финляндия, Кавказ), так и с более высокой, чем в Европе, рождаемостью. За полвека после 1850 г., когда фаза бурной территориальной экспансии осталась в основном позади, население возросло вдвое, составив в 1897 г. (согласно первой переписи и без учета зависимых государств Средней Азии) 129 млн. человек13.
Темпы естественного роста населения оставались в России исключительно высокими (в среднем 1,7% в год) вплоть до Первой Мировой войны. Ожидалось, что в середине ХХ века ее население достигнет 400 млн., а в конце столетия превысит 550 млн. человек. Однако этим прогнозам не суждено было сбыться — наступил этап демографического разорения.
Первые крупные людские потери (свыше 2 млн. солдат и офицеров) Россия понесла на полях Первой Мировой войны. За 1917—1920 гг. вследствие сокращения территории, Гражданской войны, эпидемий и вынужденной эмиграции население сократилось с 171 до 132 млн. человек. В дальнейшем на демографической судьбе СССР и его центральной части, нынешней России, тяжело сказались периоды голода (1920— 1922, 1932—1933, 1946—1947 гг.), массовые политические репрессии, пик которых пришелся на 1937 г., наконец, огромные людские потери во время Второй мировой войны. Общее число преждевременных смертей за первую половину ХХ века оценивается в диапазоне 50—65 млн., еще примерно 11—15 млн. потерь дал эффект несостоявшихся рождений14.
В послевоенный период население СССР и России (РСФСР) росло достаточно быстрыми темпами. За 1950—1989 гг. численный состав жителей СССР увеличился со 179 млн. до 288 млн., а том числе России — со 101 до 147 млн. человек. Одной из главных тому причин была пониженная смертность из-за достаточно молодой структуры населе-
ния, сложившейся под воздействием испытаний, которые перенесли в предшествующий период среднее и старшее поколения.. Сказались, безусловно, и успехи в области медицины и здравоохранения, особенно существенные в борьбе с эпидемиями и снижении детской и материнской смертности. Пронаталистская политика государства и настроения в обществе привели к высоким темпам роста населения в 1950—60-х годах. Процесс демографической модернизации (спад рождаемости вслед за сокращением смертности) стал ощутимым позднее15. Увеличение народонаселения в пределах РСФСР продолжалось и позднее, а временами (в середине 1980-х годов) под влиянием государственной политики кривая рождаемости шла вверх.
Однако в конце 1980-х — начале 1990-х гг. ввиду старения населения выявился уже давно складывавшийся подспудно режим суженного воспроизводства. Произошедшее тогда резкое падение рождаемости усугубило положение и вызвало убыль населения. Оно сократилось со 148,5 млн. в 1990 г. до 145,2 млн. человек в 2000 г. Уменьшение было бы куда более значительным (порядка 7 млн.), если бы оно не компенсировалось притоком населения из стран ближнего зарубежья (бывших союзных республик).
Мир ислама Мусульманский мир в первой половине ХХ века продолжал испы-
тывать давление со стороны более развитых государств Европы. В результате Первой мировой войны распалась его главная опора и многовековой символ — Османская империя. На ее месте возникло национальное турецкое государство (в 1923 г. в Турции отменили султанат, в следующем году — халифат). В соседней Персии на смену империи Каджаров пришла новая монархия Пехлеви, ориентировавшаяся на более глубокие исторические корни (с этим связано официальное переименование страны в 1927 г. в Иран). Распад Османской империи позволил арабам активизировать борьбу за обретение национального суверенитета.
Главным препятствием на этом пути были усилившие свои международные позиции Великобритания и Франция. Египет в 1922 г. преобразовался в королевство, но англичане сохранили рычаги воздействия на него, военные базы и контроль над Суэцким каналом. В конце 1920-х годов из-под власти англичан, впрочем, ускользает исторический и религиозный центр исламского мира — Аравия, объединенная под властью Ибн Сауда. В следующем десятилетии Англия предоставляет формальную независимость Ираку и ослабляет контроль над другим Хашимитским королевством — Трансиорданией. Антиколониальные настроения охватывают и арабские земли, находящиеся под протекторатом Франции.
Среди мусульман Индии в период между мировыми войнами боролись две тенденции — в поддержку общеиндийского национализма и за создание отдельного государства для мусульман. Сторонники нацио-
15 Там же: 86—87, 173—174, 495— 496
16 Mickaletos: 2.
17 www.wnrf.org/ cms/statuswr.shtml; Huntington 1996: 65.
нализма на базе религиозной идентичности смогли в итоге расколоть страну и создать Пакистан, первую в истории исламскую республику. Это произошло уже после окончания Второй мировой войны, когда началось обвальное крушение колониальной системы, позволившее исламским народам обрести «второе дыхание». На Ближнем Востоке уже в первые послевоенные годы формируется система арабских государств. К востоку от этого региона, помимо Пакистана, независимость обретает мусульманская Индонезия, а затем и Малайзия.
Вместе с тем с точки зрения демографии исламский мир в середине ХХ века еще не представлял собой того исключительно крупного массива, которым он стал сегодня. По ориентировочным оценкам, численность мусульман в мире составляла в 1950 г. 300—320 млн. человек, то есть те же 12—13% мирового населения, что и в начале века16. Такие расчеты основываются на том, что за первую половину ХХ столетия не произошло серьезных изменений показателей рождаемости и смертности в исламском ареале и большинстве других регионов. Исключение составила Европа и особенно Россия, не досчитавшаяся, как выше отмечалось, до половины прогнозировавшегося населения.
Во второй половине прошлого века в мире происходит «демографический взрыв» — за счет стремительного роста населения в менее развитых регионах, к числу которых относится и исламский. Скачкообразное увеличение численности имело место из-за резкого снижения смертности, ставшего возможным благодаря использованию достижений медицинской науки и здравоохранения, а также сохранения рождаемости на традиционно высоком уровне.
Ведущие эксперты в области конфессиональной статистики Д.Б.Барнетт и Т.М.Джонсон оценивали численность мусульман в мире на 1970 г. в 553 млн. человек, 15,3% мирового населения. В последующие десятилетия рост продолжался не менее быстрыми темпами. К 1980 г. доля мусульман выросла до 16,5%, в 1985 — до 17,1%, а в 2000 г. — до 19,2—19,5%. Общее число мусульман в последнем году ХХ в. равнялось, по их расчетам, 1 188 млн. человек, то есть увеличилось более чем вдвое за 30 лет17.
Таким образом, если в середине ХХ века каждый восьмой-девя-тый житель планеты принадлежал статистически (по факту рождения, воспитания или индивидуального выбора) к миру ислама, то в конце — уже каждый пятый. Темпы среднегодового прироста числа мусульман во второй половине столетия равнялись 2,6—2,7%, заметно превосходя соответствующий показатель для населения мира в целом (1,8%).
Существуют и более высокие оценки численности последователей пророка Мухаммеда на рубеже ХХ—ХХ! веков. Нередко наиболее достоверным числовым значением предлагается считать 1,3 млрд. человек. Некоторыми экспертами число мусульман в мире на 2005 г. оценивается в 1,4 млрд., а их доля в мировом населении — в 22%. Ряд исламских исследовательских центров и электронных порталов публикуют сведения о том, что количество мусульман достигло к концу ХХ в. 1,5 млрд.
18 www.iiie.net. node/55; www.censusindia.net/ religiondata/ summary%20 Muslim.pdf.
19 Белокреницкий 2007: 33.
20 www.wnrf.org/ cms/statuswr.shtml.
человек и даже более того. Впрочем, даже беглое ознакомление с методиками подсчета обнаруживает тут тенденции к необоснованным преувеличениям. Так, удельный вес мусульман в Индии, по некоторым данным, равняется 16,2%, в то время как по результатам переписи 2001 года их доля составляла только 13,4%18.
За последние три десятилетия ХХ века не только быстро выросло мусульманское население мира, но и укрепилось влияние ислама на мировые процессы. В 1969 г. состоялась первая конференция на высшем уровне исламских государств в столице Марокко, Рабате. Конференция привела к созданию общеисламской межгосударственной ассоциации с центром в Саудовской Аравии — Организации Исламской конференции. За 30 лет число членов ОИК увеличилось с 25 до 57, а число жителей в странах-участниках достигло к 2004 г. 1328 млн. че-
ловек19.
Заметим, что число мусульман в мире и суммарная демографическая мощь крупнейшей исламской международно-политической организации оказываются весьма близкими, хотя, разумеется, субстрат оценок в двух этих случаях различен. В населении стран-членов ОИК достаточно велика доля немусульманского населения, в то время как большое число мусульман проживает за пределами региона, образуемого участниками этой организации. Небезынтересен вытекающий отсюда вывод, что численность немусульманских меньшинств в исламских государствах примерно равна численности мусульманских меньшинств в неисламских странах.
Упомянутые выше оценки специалистов по конфессиональной статистике дают представление о динамике изменения числа людей, принадлежащих к разным группам с точки зрения веры и самоидентификации. Из этих данных следует, что под влиянием идейной волны просвещенчески-модернистских по своему генезису секуляризма и социализма число нерелигиозных людей в мире за ХХ век резко увеличилось. Если в 1900 г. оно едва превышало 3 млн., то к 2000 г. выросло до 768 млн. человек. Атеистов в начале века насчитывалось всего 226 тыс., в конце — уже 150 млн. При этом наиболее быстро количество приверженцев светских религий и убеждений арелигиозного характера росло между 1900 и 1970 гг. Число атеистов в мире за 1970—2000 гг. даже снизилось (на 15 млн.)20.
Характерно, что если в 1900—1970 гг. наиболее быстро возрастала нерелигиозная часть населения Земли, что соответствовало расцвету идеологий социалистического и секуляристского типа, то в 1970— 2000 гг. существенно быстрее других росла мировая мусульманская община и этот рост, очевидно, сопровождал подъем происламских и исламистских движений и идеологий.
При всей простоте такого рода предположений в них, думается, нет большого насилия над явлениями политического характера. Известно, что сила и распространенность той или иной идеологии и производных социально-политических движений зависит, помимо прочих усло-
21 Алмонд, Пауэлл, Стром, Далтон 2002: 129—135.
вий, от величины референтной группы или класса — людских масс, к которым апеллирует любая идеология. В марксистских терминах этой группе соответствует понятие «класса в себе», в либеральной политологической науке — категория группы интересов неассоциативного или неассоциированного типа21. Многим читателям вряд ли стоит напоминать о предпринимавшихся в советской науке попытках расширить численность рабочего класса, промышленного пролетариата за счет иных категорий лиц наемного труда. Все это диктовалось стремлением подкрепить веру в «пролетарскую идеологию», указанием на значительный и постоянно растущий слой людей, как в развитых, так и в развивающихся странах, которые могут «отозваться» на ее логику и аргументацию. Та же закономерность наблюдается, по всей видимости, и в отношении идеологии исламизма. Чем больше приверженцев ислама, тем более обоснованными представляются претензии и ожидания ее создателей и адептов. В этом, вероятно, заключается одна из важнейших видимых связей между международной демографией и мировой политикой.
Мусульманское население России
22 Энциклопедический... 1991: 86.
23 Мусульманский мир... 1996: 178.
4 Ланда 1995: 230.
Россия — едва ли не единственная страна мира, где мусульманское меньшинство появилось пять веков назад, в самом начале Нового времени. В ХК веке к основным ареалам расселения российских мусульман (Поволжье, Приуралье, Крым) добавились горные районы Северного Кавказа, Восточное Закавказье, а также Центральная Азия (Западный Туркестан и Закаспийский край). Согласно первой переписи населения 1897 г., в пределах Российской империи проживало 11,2 млн. мусульман (8,7%)22. К этой цифре надо добавить мусульманское население Бухарского эмирата и Хивинского ханства, в которых перепись не проводилась. Оценки численности жителей в двух этих зависимых государствах условны, так как местные правители отказывались от подсчетов населения. Скорее всего, население там составляло от 1,5 до 3 млн. человек суммарно. Таким образом, с 13—14 млн. мусульман императорская Россия концентрировала в своих пределах на рубеже ХК—ХХ веков 6—7% мирового мусульманства. По мнению некоторых авторов, число мусульман в царской России в начале ХХ в. превышало 20 млн. человек23. Эта оценка не представляется чрезмерной, если речь идет не о самом начале столетия, а о кануне Первой мировой войны.
Вся первая половина ХХ века была для мусульман «Большой России» периодом тяжелых испытаний и постепенного сокращения их доли, а нередко и численности. Характерно, что башкир в 1897 г. было 1,9 млн., а по переписи 1989 г. — менее 1,5 млн. человек. В период коллективизации произошло масштабное сокращение численности других степных народов, прежде всего казахов, частично эмигрировавших за пределы СССР. Численность казахов за 1916—1945 гг. сократилась на 45%24. Сильнейший удар по демографическим позициям народов Се-
25 Там же: 234— 236.
26 Независимая газета. 29.09.2001: 7.
27 Независимая газета. 11.11.2003: 2.
28 www.gks.ru/ PEREPIS/t5/htm.
верного Кавказа и татар Крыма нанесли массовые гонения и переселения в конце Великой Отечественной войны25.
Как и в мире в целом, демографический рост мусульман в СССР стал особенно заметен после 1970 г. Именно в два последних десятилетия его существования обнаружился «эффект ножниц» в сопоставительных темпах увеличения мусульманского и немусульманского населения страны. Относительное увеличение численности мусульман отчетливо сказалось на демографии советской Средней Азии. Преобразилась также демографическая картина Кавказа. В соответствии с последней переписью советского периода 1989 г. доля русских составляла лишь немного более половины всего населения (52%). Доля мусульман составила 18,5% против 8,5% по переписи 1937 г.26.
Что касается собственно России, то этнические мусульмане составляли в ней по переписи 1989 г. 11,8 млн. человек, или около 8% населения. Учитывая повышенные темпы естественного роста мусульманского населения и миграционный эффект, Госкомстат ожидал, что в 1999 г. доля мусульман увеличится до 9%, а численность превысит 13 млн. Опираясь на результаты переписи населения 2002 г., официальные лица оценили численность мусульман в 14,5 млн. человек. Мусульманином оказался каждый десятый постоянный житель России27. Налицо тенденция к плавному повышению удельного веса российских мусульман. Они все еще составляют сравнительно небольшое меньшинство, хотя и крупнейшее среди других этноконфессиональных групп.
Постоянно проживающие в современной России мусульмане распадаются на три большие группы. Первая и самая большая состоит из жителей Поволжья и Приуралья — татар (5,5 млн. по переписи 2002 г.) и башкир (1,6 млн.). Вторая представлена народами Северного Кавказа. Самыми многочисленными среди них являются чеченцы (1,4 млн.). Вместе с родственными ингушами (412 тыс.) их число приближается к 2 млн. Из других этнических групп выделяются компактно проживающие в Дагестане авары (757 тыс.), даргинцы (510 тыс.), лезгины (412 тыс.), а также кабардинцы (520 тыс.), кумыки (423 тыс.) и карачаевцы (192 тыс.) Общая численность «этнических мусульман» на Северном Кавказе по переписи равнялась 5,3 млн. человек. Третью группу образуют представители этносов Центральной Азии и Закавказья. Самые многочисленные из них — казахи (655 тыс.) и азербайджанцы (621 тыс.), а общее число превышает 1,5 млн. человек. Следует к тому же отметить, что 1,5 млн. постоянных жителей России не указали национальность в переписном листе и, видимо, за их счет число мусульман, по официальной оценке, выросло еще примерно на полмиллиона28.
Кроме постоянного населения, подлежащего переписи, в России имеется большое число временно находящихся на ее территории мусульман, приехавших легально или нелегально. По мнению А.Мала-шенко, их численность достигает 4—5 млн. человек, при этом наиболее многочисленны среди них азербайджанцы (1,5—2 млн.) и таджики
(1 млн.). Вместе с временными жителями численность этнических мусульман в России начала ХХ! века составляет почти 20 млн. чело-29 Малашенко век, и именно на этом количестве настаивают исламские духовные 2007: 10. лидеры29.
Демографическое будущее России и исламского мира
30 Демографическая... 2006: 503.
31 http://esa.un.org/ unpp/p2k0data.asp.
32 Демографическая... 2006: 502— 504.
33 О по существу антииммиграционном характере государственной политики в России вплоть до 2005 г. см: Переведенцев 2005: 116—122.
Анализ, проведенный в Центре демографии и экологии человека (ЦДЭЧ) Института народнохозяйственного прогнозирования РАН показал, что тенденции к сокращению населения России имеют долговременный характер. Как и в других экономически развитых странах, рождаемость в РФ на протяжении большей части XXI столетия не превысит уровня, необходимого для расширенного воспроизводства. По среднему, наиболее вероятному прогнозу естественного движения населения число жителей в России снизится к 2025 г. до 125 млн., к 2050 г. — до 98 млн., к 2100 г. — до 64 млн. человек30.
В целом сходные результаты получены Отделом народонаселения ООН. В 2050 г. российское население по среднему варианту ООН должно составить 108 млн., по высокому — 130, а по низкому — 89 млн. че-
ловек31.
В обоих случаях речь идет о воспроизводстве населения без учета миграции. Приток населения из-за рубежа способен в принципе изменить ситуацию. В ЦДЭЧ были произведены расчеты сценария стабилизации численности населения России на отметке 144 млн. человек (принятой для 2000 г.) Они показали, что для сохранения численности на неизменном уровне необходимо, чтобы миграция составляла в среднем 879 тыс. человек в год в период с 2000—2024 гг. и 1222 тыс. в течение 2025—2049 гг. Иными словами, необходимо, чтобы она в сумме дала приток в 22 млн. человек за первую четверть XXI века и 30 млн. — за вторую. При этом авторы прогноза полагают режим воспроизводства одинаковым для коренных жителей и мигрантов, что представляется не слишком реалистичным. Более логично было бы предположить более высокую рождаемость у прибывающего населения. Но и без учета этого обстоятельства при миграции, способной стабилизировать численность населения, около половины россиян уже в середине столетия окажутся мигрантами и их потомками32.
Следует согласиться с авторами прогнозных расчетов, что стабилизационный сценарий вряд ли намечает благоприятную перспективу. Не решая вопросов, связанных с ускоренным экономическим развитием, он создает массу социальных проблем. В то же время без умеренной миграции России тоже не обойтись. Она оправдана в силу сложившихся социально-экономических условий. Однако иммиграция до последнего времени служила по большей части каналом пополнения контингента временных и нелегальных жителей страны и состояла в основном из мусульман-выходцев из Средней Азии и Кавказа33.
Усиление процессов иммиграции (на постоянной и временной основе) может превратиться в существенный аспект внутренней полити-
ки, а также отношений России с ближним мусульманским зарубежьем. Потребуется, видимо, немалое политическое искусство, чтобы справиться с комплексом проблемных явлений, за которым стоят тенденции к росту доли и массы мусульманского населения России и неизбежному росту числа приезжающих в страну мусульман.
Демографическое будущее исламского мира можно уподобить «распускающемуся цветку». Согласно последнему (2006 г.) обзору ООН мировых демографических перспектив, величина мирового населения на 2000 г. оценена в 6124 млн. человек, что на 64 млн. выше аналогичной оценки двухлетней давности. Более быстрым, как ныне предполагается, будет и рост мирового народонаселения в первой половине ХХ! столетия. К 2050 г. по среднему варианту прогноза численность жителей на земле достигнет 9,2 млрд., а не 8,9 млрд., как демографы ООН
34 http://esa.un.org/ полагали ранее34.
ипрр,/р2к0(1ша.аяр Основная масса нового пополнения придется на менее развитые
регионы, наиболее бедные и недостаточно быстро развивающиеся (временами и деградирующие) страны. Численность населения в менее развитых регионах в начале XXI века возрастает в шесть раз быстрее, чем в развитых, а в наименее развитой категории (49 стран) почти в десять раз быстрее. Такого рода диспропорции, скорее всего, сохранятся и приведут, с одной стороны, к почти неизменной численности жителей (в основном за счет иммиграционного эффекта) 30 экономически развитых государств, включая Россию (на них ныне приходится 1,2 млрд. человек), с другой, к разрастанию общего населения всех прочих стран с 5 до 8 млрд. человек.
В связи с тем, что ни одна мусульманская страна в соответствии с трактовкой, принятой для целей демографического обзора ООН, не причислена к развитому региону, отмеченные выше тренды в полной мере относятся к исламскому миру. Хорошо известно, что из развивающихся стран мусульманские демонстрируют наиболее высокие темпы роста населения. Не касаясь здесь подробно причин такого положения, отметим лишь сильные в исламском ареале традиции многодетности, а также обычаи повторного замужества вдов и полигамии. Культурно-ци-вилизационные, освященные религией правила в сочетании с некоторыми экономико-социальными факторами объясняют повышенную упругость исламских обществ к процессам демографической модернизации.
Между тем показатели смертности по прогнозам ООН будут неуклонно снижаться и в менее развитых регионах, в том числе исламском. Несмотря на воздействие эпидемии ВИЧ/СПИДа, смертность будет убывать во всех странах, включая наиболее страдающие от нее африканские. Средняя продолжительность жизни (величина дожития при рождении, то есть рассчитанная исходя из существующих на данный момент коэффициентов смертности) будет практически повсеместно монотонно возрастать, причем это коснется даже таких бедных и густонаселенных государств, как, например, Бангладеш. Там уже в начале
35 www.wnrf.org/ cms/statuswrshtml
36 Mickhaletos: 3.
37 Cipolla 1964: 102, 104. Автор ссылается на подсчеты одного из основателей современной демографии Р.Ку-чинского, который оценивал численность белой расы в 1930 г. в 700 млн. человек, а в 1800 г. — в 200 млн., или 22% жителей Земли.
ХХ! в. средняя продолжительность жизни и мужчин и женщин превысила 60 лет и в ближайшие десятилетия должна подняться до 70—75 лет. По прогнозам, которые кажутся сейчас почти нереальными, численность населения в этой стране превысит в 2050 г. 250 млн. человек, что означает повышение средней плотности до примерно 2 тыс. человек на 1 кв. км.
Снижение смертности вызовет старение населения и новые крупные проблемы для менее развитых государств. Одновременно будет нарастать их демографический вес. Но возрастная пирамида и средний возраст жителей будут изменяться в сторону превращения этих стран в более «солидные», способствовать преодолению «молодежного горба» (повышенной доли людей в возрасте 15—25 лет). Тому же будет содействовать прогнозируемое монотонное снижение рождаемости в большинстве менее развитых государств, в том числе и мусульманских.
По данным религиозной статистики, число мусульман в мире между 2000 и 2002 гг. увеличивалось быстрее, чем какой-либо другой конфессиональной категории — их среднегодовой прирост равнялся 2,1% по сравнению с 1,3% для христиан, 0,8% для нерелигиозных. Если допустить, что относительная разница темпов роста в ближайшие четверть века не изменится, то удельный вес мусульман на планете к 2025 г. вырастет до 23% (по сравнению с 20% в начале прогнозного периода), христиан — сократится до 30% (с 33%). Численность мусульман вплотную приблизится к 2 млрд. человек. По другим оценкам, мусульмане к 2025 г. составят 30% мирового населения, в то время как христиане — 25% (соотношение для 2000 г. — 30% христиан и 19% мусульман)35.
В середине текущего столетия доля мирового мусульманства составит 35%, что будет абсолютным рекордом в истории ислама36. Интересно, что по одной из авторитетных оценок именно таким был наибольший удельный вес европейцев в мировом населении (в период между Первой и Второй мировыми войнами)37.
Согласно среднему варианту прогноза Отдела народонаселения ООН, суммарное население девяти самых крупных и влиятельных мусульманских государств — Египта, Турции, Ирана, Саудовской Аравии, Пакистана, Бангладеш, Индонезии, Малайзии и Нигерии — превысит 1,5 млрд. в 2050 г. Все они за исключением Саудовской Аравии и Малайзии, превзойдут или почти сравняются по населению с Россией. Ей, скорее всего, придется смириться с потерей высокого места в мировой демографической иерархии, хотя она по-прежнему будет входить в число 12—15 наиболее населенных государств.
В то же время демографически усилившийся мусульманский мир будет широкой полосой обрамлять Россию с юга и юго-запада. Население пяти государств Центральной Азии к середине века увеличится до 76 млн. человек (с 56 млн. в 2000 г.). А в мусульманском Южно-Цент-ральноазиатском регионе (пять бывших советских республик плюс
38 Демографическая... 2006: 520; http://esa.un.org/ unpp/p2k0data.asp
Иран, Афганистан и Пакистан) будет насчитываться 550—600 млн. человек — почти вдвое больше, чем в 2000 г., и в шесть раз больше, чем в 1950 г.38.
Согласно прогнозам, не только Россия столкнется с сокращением демографического потенциала. Эта проблема станет «головной болью» для стран Европы и Японии. Из крупных экономически развитых государств лишь население США будет неуклонно расти с перспективой достичь 400 млн. человек в 2050 г. (285 млн. в 2000 г.). Общая судьба, по-видимому, предполагает взаимный учет опыта в смягчении остроты как экономических, так и политических последствий происходящих сдвигов. Что же касается демографического веса России на мировой арене, то его, вероятно, необходимо принимать во внимание при планировании долгосрочной внешнеполитической стратегии.
Заключение
39 Мегатренды... 2001: 10—11.
Проведенный анализ исторических и футурологических трендов с достаточной очевидностью показывает динамику изменений демографических и геополитических параметров России в сопоставлении с исламским миром. В настоящее время налицо явное возрождение мирового мусульманства, которое, преодолев весьма длительный де-мографо-политический кризис, более полувека назад вступило в фазу стремительного роста числа людей, ассоциирующих себя с ним, и распространения на новые территории своего влияния.
Вместе с тем международно-политический вес государств и ассоциаций исламского характера представляется не соответствующим этим тенденциям. Причина, возможно, состоит в фундаментальном изменении основ мировой политики, которая ныне в существенно большей степени зависит от экономического и научно-технического потенциалов, чем от демографического. Определяющее влияние экономики в международных делах считается отличительной чертой современной, постколониальной истории мира39. Вступившая на путь экономического подъема Россия способна много выиграть от такого рода перемен.
Но хотя для представлений о решающей роли экономики, базирующейся на инновациях и научных достижениях, как кажется, есть все основания, нельзя не учитывать вариативность будущего и не замечать тенденции, способные серьезным образом исказить инерционный контур будущей мировой политики. Среди них видное место занимает отмеченное выше рассогласование процессов увеличения демографического веса исламского мира и сохранения за ним в целом подчиненного и даже приниженного положения в международных делах.
Можно наметить благоприятный и неблагоприятный сценарии эволюции мировой ситуации и положения России в связи с этим обстоятельством. Первый из них, исходя из неизменности относительного веса ислама в мировой политике, базируется на предположении о постепенном сокращении темпов роста мусульманского населения и самих его абсолютных параметров. Такое допущение не является беспоч-
венным. Неясно, однако, насколько это замедление будет значительным и как оно будет сочетаться с трендами для России и мира.
Сокращение рождаемости, являясь ключевой переменной, зависит от комплекса экономических и социокультурных причин. Упрощая, можно утверждать, что до тех пор, пока на фоне роста доходов и урбанизации не произойдет заметных перемен в распространении образования среди женщин и их занятости работой вне дома, трудно ожидать решительного отказа мусульманского общества от традиционных установок на многодетность. Впрочем, определенные коррективы в динамику рождаемости могут быть внесены под воздействием информации (демонстрационного эффекта) и доступности современных средств планирования семьи.
Второй, неблагоприятный сценарий демографических изменений (при неизменности ролей в мировой политике) предполагает увеличение разрыва в людском потенциале стран ислама и мира в целом, включая Россию. Его осуществление будет означать, скорее всего, растущее напряжение между мировым мусульманством и внешней для него средой. На этом фоне возможно усиление позиций радикальных исламистов, обострение проблем религиозного экстремизма и терроризма. Исламистская волна может еще раз захлестнуть российские «берега». И в этом случае исключительную важность приобретет способность России договариваться с умеренными силами в исламе, находить компромисс, одновременно не допуская уступок экстремистам и опираясь на поддержку широкой коалиции международных сил.
Библиография Алмонд Г., Пауэлл Дж., Стром К., Далтон Р. 2002. Сравнитель-
ная политология сегодня. — М.
Белокреницкий В.Я. 2007. Исламский мир и Россия // Азия и Африка сегодня. № 5.
Гайдар Е.Т. 2005. Долгое время. Россия в мире. Очерки экономической истории. — М.
Демографическая модернизация России. 2006. — М.
Дегоев В.В. 2004. Внешняя политика России и международные системы: 1700—1918. — М.
История Востока. 1999. т. III. — М.
История Востока. 2004. т. IV. — М.
Каждый десятый россиянин — мусульманин // Независимая газета, 11.11.2003.
Ланда Р.Г. 1995. Ислам в истории России. — М.
Малашенко А. 2007. Ислам для России. — М.
Мегатренды мирового развития. 2001. — М.
Медведко Л.И. 2003. Россия, Запад, Ислам: «столкновение цивилизаций»? — М.
Мусульманский мир в средние века и в новое время. 1996. — Казань.
Основные итоги Всероссийской переписи населения 2002 года. Национальная принадлежность и владение русским языком // www. gks.ru/PEREPIS/t5/htm.
Переведенцев В.И. 2005. Россия: демографический аспект иммиграционной проблемы // Полития. № 1.
Петров В.В. 1978. Народонаселение Индии. — М.
Ревякин А.В. 2004. История международных отношений в Новое время. — М.
Тульский М. 2001. Ислам в неисламском мире // Независимая газета, 29.09.
Энциклопедический словарь России. 1991. — СПб.
Annual Table of World Religion, 1900—2025 by David B.Barnett and Todd M.Johnson // www.wnrf.org/cms/statuswr.shtml
Cipolla C.M. 1964. The Economic History of World Population. — Harmondsworth.
Ferguson N. 2002. Empire. The Rise and Demise of the British World Order and the Lessons for Global Power. — N.Y.
Historical Estimates of World Population. — www.popin.org/ pop1998/worldhist.htm
Huntington S.P. 1996. The Clash of Civilizations and the Remaking of World Order. — N.Y.
Issawi Ch. 1995. The Middle East Economy: Decline and Recovery. — Princeton.
Kennedy P. 1987. The Rise and Fall of the Great Powers. — N.Y.
Michaletos I. The Islamic Population Bomb // Serbianna. Views and Analysis.
Muslim Population Statistics. Institute of Islamic Information and Education. www.iiie.net.node/55
Muslims in India // www.censusindia.net/religiondata/summary%20 Muslim.pdf
Sachs J.D., Shabsigh G. 2004. Economic Development and the Muslim World. — Cambridge (Mass.).
World Population Prospects. The 2006 Revision Population Database // http://esa.un.org/unpp/p2k0data.asp
