CC BY
91
14. Лотман Ю. М. Беседы о русской культуре : быт и традиции русского дворянства (XVIII — начало XIX в.). СПб. : Искусство-СПб., 1994. 399 с.
15. Макаров Н. П. Мои 70 лет : воспоминания. СПб., 1881. Ч. 1. 195 с.
16. Малышев А. А. Из воспоминаний, 1830—1836 гг. // Исторический вестн. 1885. Июнь. С. 645—664.
17. Марасанова В. М. Чиновничество верхневолжских губерний в последней четверти ХУШ века: численность и состав // Вестн. Яросл. гос. ун-та им. П. Г. Демидова. Сер.: Гуманитарные науки. 2008. № 5. С. 13—17.
18. Марасанова В. М. Социальная характеристика губернского чиновничества пореформенной эпохи : (на ярославских материалах) // Вестн. Яросл. гос. ун-та им. П. Г. Демидова. Сер.: Гуманитарные науки. 2009. № 4. С. 3—7.
19. Марасанова В. М., Албегова И. Ф., Шаматонова Г. Л. Исторические традиции женской благотворительности в России : (на примере семей губернаторов Верхнего Поволжья) // Женщина в российском обществе. 2012. № 1. С. 26—37.
20. Мельникова И. Г. Чиновничество губерний Верхнего Поволжья в первой четверти XIX века // Науч. ведомости Белгор. гос. ун-та. Сер.: История. Политология. Экономика. Информатика. 2009. № 7 (62), вып. 10. С. 136—142.
21. Миронов Б. Н. Социальная история России периода империи (XVШ — начало XIX). СПб. : Дмитрий Буланин, 2003. Т. 2. 547 с.
22. Пушкарёва Л. Н. «Дерзкие и беспокойные» : («женская история» России 1801— 1905 гг.: формы социальной активности) // Отеч. история. 2002. № 6. С. 52—66.
23. Российский государственный исторический архив. Ф. 1349. Формулярные списки чинов гражданского ведомства. Оп. 4. Д. 196.
24. Российское законодательство X—XX вв. : в 9 т. М. : Юрид. лит., 1986. Т. 4 : Законодательство периода становления абсолютизма / отв. ред. А. Г. Маньков. 512 с.
25. Рябинин Д. Д. Воспоминания о Н. Д. Мизко // Исторический вестн. 1882. № 10. С. 83—108.
26. Тимченко И. Р. Из воспоминаний о прожитом // Исторический вестн. 1885. Май. С. 332—354.
ББК 63.3(2)53-284.3
К. Е. Балдин
РОЛЬ ЖЕНЩИН В ФОРМИРОВАНИИ ГРАЖДАНСКОГО ОБЩЕСТВА В РОССИЙСКОЙ ПРОВИНЦИИ В НАЧАЛЕ ХХ в.
(На примере г. Иваново-Вознесенска)
В начале ХХ в. в России происходил процесс постепенного формирования элементов гражданского общества. Его субъектами выступали те, кого уже тогда стали называть общественниками, а также неполитические и некоммерческие объединения, которые особенно активно стали возникать после революции 1905— 1907 гг. В этот процесс деятельно включилась провинция, до февраля 1917 г.
© Балдин К. Е., 2014
в безуездном городе Иваново-Вознесенске были открыты 54 общественные организации — вспомогательные, просветительные, здравоохранительные, развлекательные, спортивные, а также занимавшиеся нравственным и эстетическим воспитанием. Будучи созданными мужчинами, они со временем стали включать все больше женщин, которые играли все более значительную роль в их финансировании и повседневной деятельности. Это были представительницы фабрикантской корпорации, интеллигенции, жены фабричных служащих.
Существует довольно стойкое убеждение в том, что у дореволюционной российской благотворительности было женское лицо. Действительно, значительная часть разовых и «неорганизованных» пожертвований исходила от женщин, в многочисленных благотворительных объединениях очень часто они также играли главную роль. Но так было не везде и не всегда. Иваново-Вознесенское благотворительное общество, возникшее в 1877 г., первые 25 лет своего существования было в значительной степени мужским, это касалось состава его правления, а также как почетных, так и рядовых членов. В конце же XIX в. женщины зримо присутствовали в нем. Почетными членами этой организации являлись М. А. Гарелина и Н. Х. Бурылина, ежегодно жертвовавшие в ее кассу по нескольку сотен рублей [4, ф. 4, оп. 1, д. 294, л. 2—3; 12, с. 16—17].
До конца XIX в. основная деятельность местных благотворителей сводилась к раздаче пособий нуждавшимся. Затем у общества появились свои небольшие заведения, которые в дореволюционной России традиционно назывались богоугодными. В 1897 г. открылась богадельня, где нашли кров и пищу 22 человека. Попечительницей ее стала супруга иваново-вознесенского полицмейстера Е. К. Кожеловского. На этом примере хорошо видно, что общественные организации ненавязчиво привлекали к своей деятельности если не самих представителей администрации, то их жен. Делалось это для того, чтобы власти не только не мешали работать общественным объединениям, но и содействовали им с помощью своего административного ресурса. Одной из богатых покровительниц богадельни была жена фабриканта А. Г. Фокина. Она регулярно снабжала ее мукой, гречей, пшеном и другими продуктами [13, с. 6, 39].
Одновременно с богадельней благотворительное общество обзавелось своим детским учреждением. М. В. Полушина — жена еще одного текстильного фабриканта — решила устроить для детей рабочих «дневной приют», т. е. ясли. На обустройство их пожертвовали деньги другие состоятельные дамы — М. И. Удина, А. С. Смолякова. Ясли открылись в 1897 г., их посещали всего два-три десятка детей, которых здесь кормили и занимали играми. Хозяйством и «педагогической частью» яслей заведовала сама Мария Васильевна Полушина, но полностью содержать их было для нее затратно. Поэтому на нужды яслей отпускали средства другие дамы-благотворительницы: М. А. Гарелина, Н. Х. Бурылина; среди жертвователей упоминаются также Саша Гарелин (10 руб.), Нюра Гарелина (8 руб.). Как видно, их мать — Мария Александровна — рано начала приучать сына и дочь к попечению о неимущих [4, ф. 4, оп. 1, д. 669, л. 20—21; 12, с. 16—17].
Всю историю благотворительного общества в Иваново-Вознесенске можно разделить на два периода. Первый — до 1907 г., когда организация неспешно продвигалась вперед по пути общественной деятельности, и второй — с
1907 г., когда оно резко активизировалось и одновременно расширило сферу своего действия. Этот рубеж связан с тем, что в упомянутом году произошло объединение двух организаций — благотворительного общества и так называемого дамского кружка.
Последний возник в начале 1904 г. в связи с Русско-японской войной. Члены кружка — жены фабрикантов и других состоятельных людей — занялись снабжением и обшиванием двух санитарных отрядов, один из которых формировался в Иваново-Вознесенске, а другой находился на Дальнем Востоке. Затем кружок пришел на помощь семьям мобилизованных солдат, выдавая им ежемесячные пособия, и открыл бесплатную столовую, в которой кормили безработных и бедняков.
С окончанием войны кружок должен был закрыться. Но дамы, как видно, вошли во вкус общественной деятельности. У кружка не было официально утвержденного устава, поэтому ему нужно было легализоваться. В феврале 1907 г. состоялось совместное собрание кружка и благотворительного общества. На нем было решено объединиться под вывеской последнего. В жизни благотворительного общества начался новый этап [6, с. 3—4].
Было выбрано новое правление, председательницей его стала М. А. Га-релина. Большинство членов этого органа составляли дамы из кружка, жены фабрикантов — Е. В. Зубкова, З. А. Гандурина, К. П. Гандурина, А. Р. Ганду-рина, А. А. Бурылина, А. К. Гарелина, а также не принадлежавшие к местному деловому миру О. А. Автономова, А. Ф. Волкова, М. А. Куницкая, А. С. Цалки-на. Благотворительность в Иваново-Вознесенске в 1907 г. наконец обрела свое ярко выраженное женское лицо [6, с. 4].
Новые руководительницы общества свою главную задачу видели в том, чтобы организовать призрение детей, причем не только тех, которые были круглыми сиротами, но и тех, чьи родители были живы. Эти дети, отцы и матери которых трудись на фабриках, с утра до вечера были предоставлены самим себе.
Благотворительное общество стало открывать детские ясли в рабочих районах. Всего организация располагала к 1917 г. пятью такими детскими учреждениями. В эту структуру вошли и ясли, созданные М. В. Полушиной в конце 1890-х гг., она продолжала заботиться о них и сама находила для них средства. Благотворительное общество утверждало для яслей попечительниц, об этих детских учреждениях заботились исключительно женщины-активистки. Так, в 1910 г. попечительницей яслей, носивших номер первый, была А. М. Сыромятникова, второй — А. Г. Любимова, третий — А. С. Собинова, четвертый — М. В. Полушина, пятый — М. Е. Петерсон. В обязанности попечительницы входила забота о снабжении детей самым необходимым, организация игр и даже обучение призреваемых. Дело заключалось в том, что яслями тогда назывались заведения, в которые принимали детей от 1 года и до... 13—14 лет [9, с. 9].
Самые маленькие дети получали в яслях хороший уход, здесь для них были специальные отделения, называвшиеся колыбельными. Ребята постарше (от 3 до 6 лет) были заняты разнообразными играми. Если дети школьного возраста (старше 7—8 лет) по разным причинам не попадали в школу, то обучались грамоте прямо в яслях. Сюда приходили для этого учителя местных начальных училищ.
Уже в 1907 г., когда благотворительное общество вплотную взялось за организацию яслей, люди стали приводить сюда круглых сирот. Их родители умерли, и взявшие детей соседи не знали, что делать с лишними ртами. Одна из дам — членов общества — рассказывала на заседании правления о том, как умиравшая женщина-работница, которую благотворительница посещала в больнице, умоляла не оставить ее детей. Все это заставило М. А. Гарелину и ее единомышленниц позаботиться об открытии приюта для сирот. Для него в сентябре 1907 г. было отведено небольшое помещение флигеля при яслях № 1 в рабочем местечке Ямы. По всем гигиеническим нормам здесь могли поместиться лишь 5 человек, но к концу 1907 г. в приюте было уже 13 детей, и никому из них нельзя было отказать, т. к. им просто некуда было идти [6, с. 6].
В 1910 г. для приюта было построено отдельное помещение. В 1908 г. в нем насчитывалось уже около двух десятков воспитанников, в 1913 г. их было более 50. Попечение над приютом взяла на себя сначала К. П. Гандурина, а затем, в 1909 г., ее сменила Е. В. Зубкова. Для того чтобы обеспечить сирот молоком, благотворительное общество купило приюту корову. Многие дети проводили в приюте по нескольку лет, пока не достигали трудоспособного возраста. Две шестнадцатилетние девушки — Анна Лебедева и Федора Герасимова — остались в этом заведении в качестве служащих [7, с. 6; 10, с. 66].
Вскоре возникла идея создать для девочек нечто вроде профессионального училища. Некоторые из них уже с 11 лет нанимались няньками к детям в небогатые семьи, иногда они работали только за еду. В то же время во многих довольно состоятельных семействах была нужда в подготовленной прислуге. Девушки, которые поступали на эти должности, не умели ни готовить как следует, ни накрыть на стол, ни прибраться в доме. В августе 1911 г. благотворительное общество открыло для девочек кулинарную школу, находившуюся рядом с детским приютом. В. В. Полушина купила всю обстановку и оборудование для кухни за свой счет. Активно участвовала в устройстве школы и М. К. Штробиндер — жена крупного коммерсанта. Попечителями школы в разное время были Ю. И. Козлова, П. В. Лебедева, А. М. Сыромят-никова, Е. В. Полушина и другие дамы. Кулинарная школа давала разнообразные знания, а главное — умения и навыки. Девочек учили не только готовить и подавать на стол, но и гладить, шить на машинке, убирать дом [17, 1911, 4 авг.; 9, с. 6—7, 9, 27, 84].
Особенно много забот появилось у общества в годы Первой мировой войны. В городе в августе 1914 г. начали открываться госпитали для раненых. Благотворительная организация решила взять на себя снабжение лазаретов носильным и постельным бельем. Дамы-благотворительницы во главе с М. Н. Остроумовой и Е. Ф. Котоминой совершенно безвозмездно выступили в роли закройщиц. Раскроенное белье выдавали женщинам-солдаткам, чьи мужья ушли на фронт. Они шили белье и получали за это определенную плату. Кое-как сшитые вещи возвращали обратно. Это в конечном итоге пошло на пользу солдаткам, по их словам, им и заработок дали, и шить научили [11, с. 7].
Активно участвовали женщины в деятельности организаций, занимавшихся здравоохранением. Самым массовым обществом такого профиля стал в Иваново-Вознесенске отдел Всероссийской лиги для борьбы с туберкулезом.
Сама лига возникла в 1909 г., а ее отдел в городе открылся в 1911 г. Врачи, основавшие его, вскоре открыли специальную амбулаторию, проводили обследование тех слоев населения, которые находились в группе риска, вели санитарную пропаганду среди населения [1, с. 1].
В рамках этой пропагандистской кампании в Иваново-Вознесенске побывала передвижная выставка, устроенная Всероссийской лигой и путешествовавшая по многим городам страны. Она заняла два больших зала в Общественном собрании. Экспозиция, работавшая в марте 1913 г., популярно разъясняла сущность болезни, методы ее лечения и меры предосторожности. Организационную работу, связанную с устройством выставки, в значительной степени выполняли женщины. Жены врачей — активистов отдела Л. П. Красовская, М. Н. Францова, Н. Н. Софронова украсили помещения флагами, живыми и искусственными цветами, тканями и хвойными ветками. Они же работали дежурными в залах выставки. Одновременно любопытствующих водили по экспозиции местные врачи А. П. Доспехова и Е. А. Соколова. За пять дней работы выставку посетили более 3 тыс. человек — небывалый успех для провинциального города. Из них рабочих было 888, ремесленников — 440, неожиданно высокий интерес проявили к выставке домохозяйки — 472 человека [2, с. 8—9; 5, 1913, 27 марта].
Хотя отдел лиги не был самой богатой организацией в городе, но в Ива-ново-Вознесенске он был известен лучше многих других обществ благодаря массовым мероприятиям, которые надолго становились главной темой городских новостей. Это были «Дни белой ромашки», названные так по белому цветку, ставшему символом борьбы с туберкулезом. Главной целью таких мероприятий в «царстве ситца и чахотки» стал сбор средств на строительство пульмонологического санатория. Дни «белой ромашки» проводились в городе весной с 1912 по 1916 г.
Накануне каждого праздника создавался оргкомитет, который традиционно возглавляла супруга известного фабриканта и мецената Д. Г. Бурылина — Анна Александровна. Весь город разбивался на участки, их было более двадцати. Намечались общественники, которые будут распространять белые цветы и собирать пожертвования на определенных для них участках. Одновременно шло изготовление искусственных (бумажных) ромашек, чем занимались в основном женщины [3, ф. 14, оп. 4, д. 4150, л. 1].
В проведении праздника ежегодно участвовало около 500 человек, почти 300 из них распространяли цветы и собирали пожертвования. Большую часть этой армии общественников также составляли женщины. Участками, в каждом из которых насчитывалось в среднем около десятка сборщиков, руководили Мария Александровна и Александра Кузьминична Гарелины — жены текстильных фабрикантов, О. А. Можевитина и В. Г. Иванова — жены врачей, М. И. Сабурова — супруга полицейского надзирателя. Не считали для себя унизительным ходить по улицам с кружками, работая простыми сборщиками пожертвований, дочери фабриканта Ксения и Милица Бурылины. Сборщиками трудились также учительницы А. М. Касаткина и А. Е. Фортунатова, сестры милосердия из местной больницы Л. А. Кожевникова и П. Д. Малахова и многие другие. В 1912 г. было собрано 11 157 руб., в 1913 г. — 6 218 руб.,
1914 г. — 7 093 руб. В дальнейшем вместе с единовременными пожертвованиями местных фабрикантов эти средства были использованы для строительства туберкулезного стационара рядом с городом в местечке Горино [4, ф. 4, оп. 1, д. 1241, л. 86—88; 17, 1914, 13 апр., 23 мая].
Одновременно с отделом противотуберкулезной лиги в Иваново-Возне-сенске работало медицинское общество, объединявшее врачей. В это время происходила постепенная феминизация медицинской профессии, в городе появились врачи-женщины, которые активно, наряду с мужчинами, принимали участие в общественной жизни. Однако, как это ни странно, в списке общества врачей, относившемся к 1913 г., нельзя встретить ни одной женской фамилии. Разгадку этого неприятия женщинами профессиональной организации можно найти в ее уставе. В соответствии с параграфом пятым документа женщины могли вступать в члены общества, но не имели права быть избранными в его руководящие органы [18, с. 5]. Как нам представляется, местные женщины-врачи не вступали в общество в знак протеста против гендерной дискриминации, которая наблюдалась в этой организации. Устав был принят еще в 1901 г., т. е. до первой российской революции, но мужчины почему-то, даже в условиях последовавшего затем общественного подъема, забыли отменить этот параграф, имевший отчетливый привкус обскурантизма.
В этом отношении гораздо дальше врачебной корпорации пошло общество фельдшеров, возникшее в Иваново-Вознесенске в 1913 г. В нем гендерной дискриминации не было: в состав правления этого объединения была избрана Н. Н. Дваинская, а в ревизионную комиссию — фельдшер А. Г. Касаткина с фабрики Н. М. Полушина [4, ф. 4, оп. 1, д. 377, л. 27, 32].
Женщины просто не могли не принять самое активное участие в деятельности общества трезвости, которое возникло в Иваново-Вознесенске в 1897 г. На первом организационном заседании председателем правления была выбрана М. А. Гарелина, которая вскоре отказалась от должности, сославшись на нездоровье. Это вовсе не означало того, что она искала подходящий предлог, чтобы уклониться от общественной работы. Многогранная деятельность Марии Александровны на других поприщах, в частности в местном благотворительном обществе, не позволяет сделать такого предположения. В дальнейшем она ежегодно жертвовала на нужды общества трезвости не одну сотню рублей. После М. А. Гарелиной председательницей общества трезвости некоторое время была супруга фабриканта из Кохмы М. А. Ясюнинская [14, с. 3—4].
Общество не занималось абстрактной антиалкогольной пропагандой, его главной целью являлось предметное отвлечение населения, прежде всего фабричных рабочих, от неумеренного употребления спиртного. Делать это решили при помощи того, что в позапрошлом веке называлось разумными развлечениями. Неслучайно одним из первых учреждений общества стала библиотека. Выдавать книги в ней вызвались активистки общества — К. Ф. Мороховец, М. Я. Дорогова и С. И. Митрофанова, разумеется, они это делали совершенно бесплатно. Фонд читальни был невелик — всего полторы тысячи книг, поместившиеся в трех шкафах. Расписание работы библиотеки было увязано с режимом работы местных текстильных фабрик, к 1910 г. в ней насчитывалось 1550 читателей [4, ф. 4, оп. 1, д. 1240, л. 6; 17, 1911, 6 апр.].
Другой формой «разумного досуга», предлагаемого рабочим, стали чтения, устроенные обществом трезвости. С помещением для проведения лекций (чтений) проблем не возникло, т. к. М. А. Гарелина любезно предоставила обществу классы школы, которую она содержала полностью на свои средства. Она же разрешила пользоваться школьной коллекцией «туманных картин», т. е. слайдов, которые показывали для иллюстрации чтений. Что касается «волшебного фонаря» (диапроектора), то его удалось на время позаимствовать в местном механико-техническом училище.
В качестве лекторов на чтениях общества трезвости работали в основном учительницы местных учебных заведений, в их числе М. И. Покровская, Е. И. и Л. И. Миловзоровы, Е. К. Мекж. Устроители чтений уделяли много внимания исторической тематике, в программе фигурировали такие сюжеты, как «Царь Алексей Михайлович», «О Петре Великом», «Отечественная война 1812 года». Естественно-научная проблематика была представлена темами «О великих и грозных явлениях природы», «О затмениях», «Как у нас громоотвод ставили» [15, с. 30—32; 16, с. 7, 15, 32—33].
Общество трезвости решило охватить досуговой деятельностью не только взрослых рабочих, но и их детей. Летом 1903 г. в Иваново-Вознесенске впервые были устроены массовые развивающие детские игры. На средства, отпущенные М. А. Гарелиной и другими фабрикантами, были куплены мячи разных размеров, ракетки с воланами, кегли, деревянные лошадки, привезена большая куча песка. Главным организатором игр стал педагог механико-технического училища М. М. Якуб, но т. к. на них приходили сотни детей, то ему требовалась помощь нескольких десятков добровольцев в качестве руководителей детских групп. Среди них были дети М. А. Гарелиной — Александр и Анна, а также дочери фабриканта Д. Г. Бурылина — Елена и Елизавета. Например, Анна Гарелина провела 8 игр с детьми. Кроме того, руководителями являлись несколько гимназисток-старшеклассниц. По подсчетам М. М. Якуба, за июль — август 1903 г. на играх перебывало 23 400 детей [16, с. 5—8].
Изучение истории общественных организаций в российской провинции убеждает в том, что наиболее активное участие женщины принимали в объединениях филантропического характера, обществах охраны здоровья и нравственного воспитания (к этому типу относились общества трезвости). Почти не было женщин в обществах интеллектуального развития, спортивных и организациях рационального хозяйствования (объединявших охотников, рыболовов, пчеловодов и т. п.).
Наибольшей популярностью у женщин пользовались те массовые организации, благие цели которых могли объединить вокруг себя людей самой разной социальной и профессиональной принадлежности, всех возрастов. К примеру, в благотворительном обществе практически каждый мог внести свой посильный вклад в дело социальной помощи, если не деньгами, то личным трудом при устройстве сиротского приюта или богадельни. Что касается местного отделения Всероссийской лиги для борьбы с туберкулезом, то эта идея могла объединить в русском Манчестере практически всех, т. к. чахотка в начале ХХ в. представляла собой серьезнейшую угрозу.
При анализе женской филантропии следует иметь в виду, что щедрые пожертвования хотя и могли быть отнесены к сфере общественной деятельности, сами по себе не формировали элементы гражданского общества. Необходимо было вкладывать в общественные организации не только материальные средства, но свой труд, инициативу, личное время. В Иваново-Вознесенске этим занимались не только женщины из интеллигентской среды, но и представительницы имущих слоев населения — жены местных крупных текстильных фабрикантов. У некоторых организаций появились свои своего рода «генеральные спонсоры», которые регулярно и практически безотказно оказывали им материальную и организационную помощь. К ним могли обратиться, когда были срочно нужны несколько сотен рублей на какое-либо мероприятие или требовалось получить иную срочную помощь. Для благотворительного общества такую роль играла М. А. Гарелина, для отдела лиги для борьбы с туберкулезом — А. А. Бурылина.
В заключение следует констатировать, что в начале ХХ в. в российской провинции в довольно многочисленных общественных объединениях разных типов постепенно формировались отдельные ростки гражданского общества. В процесс самоорганизации провинциального социума начали включаться самые различные слои населения, в том числе женщины. К сожалению, круг организаций, в которых они проявляли свою активность, был довольно узким, в большинстве случаев это были объединения, так или иначе связанные с филантропической деятельностью. Относительно слабое участие женщин в этом процессе было одной из причин того, что до революции 1917 г. гражданское общество в России так и не сформировалось полностью.
Библиографический список
1. Всероссийская лига для борьбы с туберкулезом. Иваново-Вознесенский отдел : отчет за 1912 г. Иваново-Вознесенск, 1913. 58 с.
2. Всероссийская лига для борьбы с туберкулезом. Иваново-Вознесенский отдел : отчет за 1913 г. Иваново-Вознесенск, 1914. 39 с.
3. Государственный архив Владимирской области.
4. Государственный архив Ивановской области.
5. Ивановский листок.
6. Обзор деятельности благотворительного общества за 1907 г. Иваново-Вознесенск, 1908. 102 с.
7. Обзор деятельности благотворительного общества за 1909 г. Иваново-Вознесенск,
1910. 76 с.
8. Обзор деятельности благотворительного общества за 1910 г. Иваново-Вознесенск,
1911. 80 с.
9. Обзор деятельности благотворительного общества за 1911 г. Иваново-Вознесенск,
1912. 88 с.
10. Обзор деятельности благотворительного общества за 1913 г. Иваново-Вознесенск,
1914. 98 с.
11. Обзор деятельности благотворительного общества за 1914 г. Иваново-Вознесенск,
1915. 88 с.
12. Отчет благотворительного общества в г. Иваново-Вознесенске за 1897 г. Иваново-Вознесенск, 1898. 24 с.
13. Отчет благотворительного общества в г. Иваново-Вознесенске за 1902 г. Иваново-Вознесенск,1903. 40 с.
14. Отчет Иваново-Вознесенского общества трезвости с 9 ноября 1897 г. по 1 ноября 1898 г. Владимир, 1899. 95 с.
15. Отчет Иваново-Вознесенского общества трезвости с 1 ноября 1899 г. по 1 января 1901 г. Иваново-Вознесенск, 1901. 64 с.
16. Отчет Иваново-Вознесенского общества трезвости за 1902—1903 г. Иваново-Воз-несенск, 1904. 56 с.
17. Старый владимирец.
18. Устав медицинского общества в г. Иваново-Вознесенске. Иваново-Вознесенск, 1901. 10 с.
ББК 63.3(2)53-284.3
Н. А. Мицюк
ТИПЫ РОССИЙСКИХ ДВОРЯНОК НАЧАЛА XX в. ПО ОТНОШЕНИЮ К СОБСТВЕННОЙ ФЕРТИЛЬНОСТИ
И МАТЕРИНСТВУ
Либерализация и модернизация России, зарождавшиеся изменения социальных ролей дворянской женщины в обществе, значительные перемены в традиционном семейном укладе дворянских семей, процесс женской эмансипации не могли не отразиться на представлениях молодых дворянок о собственной фертильности и матримониальных функциях. Пестроту материнских портретов индустриальной России стали замечать дореволюционные писатели, врачи, общественные деятели — Л. Н. Толстой, Е. С. Дрентельн, Е. И. Конради [44, с. 391—392; 13, с. 186; 20, с. 14—16]. Современные исследователи, рассматривая женщин индустриальной России, обходят стороной неоднозначные типы русских матерей. В то же время материнство становилось той сферой, через призму которой женщины реализовывали собственные представления о ген-дерной идентичности, отрицая или всецело принимая потенциальные материнские роли. Амбивалентное отношение женщин доиндустриальной России к собственной фертильности заметила классик отечественной гендерной истории Н. Л. Пушкарёва, выделив два типа матерей: дворянок, для которых материнство становилось содержанием всей жизни, и женщин, пренебрегающих материнскими ролями [31, с. 246]. Однако в пореформенной России типажи матерей отличались существенным разнообразием. В связи с этим цель настоящего исследования состоит в ранжировании российских дворянок начала XX в. по отношению к репродуктивным функциям и материнским ролям. Это позволит глубже понять те изменения, которые происходили в среде российских женщин
© Мицюк Н. А., 2014
Исследование выполнено при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда в рамках научно-исследовательского проекта «Субкультура материнства в дворянской среде пореформенной России: антропологический и исторический подходы», грант № 14-31-01217.
