CC BY
160
стр. 149 из 250
УДК94(47)"1941/45"
РОЛЬ ГОСУДАРСТВЕННОГО КОМИТЕТА ОБОРОНЫ В ОРГАНИЗАЦИИ ПОВСЕДНЕВНОЙ ЖИЗНИ КРАСНОЙ АРМИИ В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ
ОТЕЧЕСТВЕННОЙ
Ларионов Алексей Эдиславович, к.и.н., доцент кафедры истории и политологии,
allar71@yandex.ru ФГБОУ ВПО РГУТИС, г. Москва
В настоящей статье на основе архивных материалов и мемуарных источников анализируется проблема вклада Государственного Комитета Обороны в процесс организации и управления повседневной жизнью фронтовых частей Красной Армии в годы Великой Отечественной войны. Основное внимание уделено вопросам продовольственного и вещевого снабжения, а также почтового сообщения в Действующей Армии. рассмотрены механизмы принятия и реализации управленческих решений, а также влияние личностного фактора на содержание документов и претворение их в жизнь. Делается вывод о высокой степени эффективности управленческих усилий ГКО в вопросах повседневной жизни армии в 1941 - 1945гг.
Ключевые слова: Государственный Комитет Обороны, война, фронтовая повседневность, продовольственное и вещевое снабжение.
ROLE OF STATE DEFENSE IN THE DAILY LIFE RED ARMY DURING THE GREAT PATRIOTIC
Larionov A. E.
In this paper, based on archival materials and memoirs sources analyzes the problem of the contribution of the State Defense Committee in the process of organizing and managing the daily life of the front of the Red Army during World War II. The main attention is paid to issues of food and clothing supplies, as well as e-mail message in the army. the mechanisms of adoption and implementation of management decisions, as well as the influence of personal factors on the content of documents and translating them into reality. It is concluded that a high degree of efficiency of management efforts in the ICT matters of everyday life of the army in 1941 - 1945gg.
Keywords: State Committee of Defense, War, frontline everyday, food and clothing supplies.
В период Великой Отечественной войны управление всеми сферами жизни СССР подверглось ещё большей централизации, нежели это наблюдалось в довоенный период. Высшим распорядительным органом на всём протяжении войны был Государственный Комитет Обороны, чьи постановления были обязательны для всех органов гражданской и военной власти, принимались явочным порядком и фактически имели силу закона на военный период. Общее количество постановлений ГКО составляет без малого 10.000. Значительная их часть касалась Действующей Армии, в том числе её повседневной жизни на всём 2000-км пространстве Советско-германского фронта.
Просмотр и анализ документов Фонда 644 РГАСПИ позволяет нам с достоверностью установить круг вопросов фронтовой повседневности, решавшихся на уровне ГКО, а также выяснить принципы, способы и механизмы решения актуальных
стр. 150 из 250
проблем повседневной жизни войск на высшем уровне государственного управления. В тот момент страна, власть и общество пребывали в длительном режиме сверхнапряжения, а их согласованные усилия были направлены к одной-единственной цели - обеспечить выживание Родины и её дальнейшее существование в смертельном столкновении с сильнейшим и жесточайшим врагом из всех, с которыми когда-либо сталкивалась Россия в своей истории.
Говоря о решении вопросов повседневной жизни войск Действующей Армии, необходимо помнить о том, что важную роль играл человеческий фактор, иными словами, за каждым конкретным документом, которым определялись способы организации фронтовой повседневности, стояли вполне конкретные люди. Номинально первенство принадлежало Председателю ГКО, т.е. И. В. Сталину. Однако же простой здравый смысл заставляет нас признать, что Сталин, совмещавший в годы войны 5(!) высших государственных постов (Генеральный Секретарь ЦК ВКП(б), Председатель СНК, Председатель ГКО, Нарком обороны СССР, Верховный Главнокомандующий), просто физически был не в состоянии лично курировать составление каждого постановления ГКО. Эффективно справиться с огромным валом задач и проблем возможно было только одним способом - через подбор и грамотную расстановку соответствующих кадров, которые были бы в достаточной степени компетентны и которым можно было бы доверять. По свидетельству людей, непосредственно контактировавших со Сталиным, практически решавших с ним важнейшие вопросы государственного и военного управления, его доверие простиралось достаточно далеко - настолько, что он мог не вникая, подписать подготовленный проект документа, если человек, его составивший, заслуживал в глазах Сталина доверие.
В качестве доказательства приведу свидетельство бывшего Начальника тыла Красной Армии А. В. Хрулёва: «Сталин подписывал документы, часто не читая - это до тех пор, пока вы себя где-то не скомпрометировали. Всё было построено на громадном доверии. Однако стоило ему только (может быть, это чисто национальная черта) убедиться, что этот человек - мошенник, что он обманул, ловчит, судьба такого работника была решена». [7; с.230] Таким образом, обычной практикой решения вопросов в ГКО было сочетание жёсткой централизации и контроля с высокой степенью автономности конкретных исполнителей при разработке и проведении в жизнь конкретных решений, сопровождавшихся высокой же ответственностью. По свидетельству того же Хрулёва, в ГКО и Ставке ВГК «никакого бюрократизма не было. Это были исключительно оперативные органы. Руководство концентрировалось в руках Сталина... На заседаниях не было никаких стенограмм, никаких протоколов, никаких технических работников.
стр. 151 из 250
Правда, позднее Сталин дал указания Управделами СНК Я. Е. Чадаеву кое-что записывать и стал приглашать его на заседания». [7; с.230] Как представляется, неформальный, во многом, стиль работы ГКО способствовал максимально быстрому и эффективному решению важнейших вопросов. Оборотной стороной этого была высочайшая нагрузка в течение всей войны, лежавшая на плечах каждого человека, привлекавшегося к управлению по линии ГКО. От себя замечу, что в тех условиях это было нормой и фактором спасения страны. Так что лозунг «Отдыхать будем после войны» был императивом не только для фронтовиков и рядовых тружеников тыла, но и для руководителей государства. В этом отношении страна действительно была монолитом, нацеленным на победу. Уровень консолидации общества в экстремальных условиях есть важнейший критерий его выживания.
На практике по линии ГКО подавляющее большинство проблем, связанных с повседневной жизнь войск на фронте, прежде всего, касавшихся продовольственного и вещевого снабжения, курировал Анастас Иванович Микоян. Согласно его собственным воспоминаниям, с первых дней войны он возглавил Комиссию ГКО по продовольственному и вещевому снабжению Красной Армии. В реальности, дело обстояло несколько иначе: «На десятый день войны, 1 июля 1941 г., был образован Комитет продовольственного и вещевого снабжения Красной Армии, председателем
которого назначили меня. В комитет вошли: Косыгин (заместитель), Хрулев, Зотов, Лукин. Ответственным секретарем комитета стал Смиртюков. Однако комитет этот по существу не действовал. Уже через день Сталин решил, что лучше поручить это дело мне одному, сказав, что я с ним справлюсь, поскольку ведаю делом снабжения в стране в целом, и 3 июля подписал постановление ГКО о назначении меня уполномоченным ГКО по вопросам снабжения Красной Армии обозно-вещевым имуществом, продовольствием и горючим. Потом добавил артиллерийские снаряды». [9; с.218]
Из приведённого отрывка мемуаров Микояна отчётливо просматривается ранее отмеченная особенность в работе ГКО и лично Сталина: возложение ответственности за дело первостепенной значимости не на коллегиальный орган, а на конкретного человека, которому предоставлялись огромные полномочия, сопровождавшиеся колоссальной ответственностью. По собственному свидетельству Микояна, в решении практических вопросов он часто опирался не Начальника тыла Красной Армии А. В. Хрулёва. Это, однако же, не означает, что сам Микоян не принимал непосредственного участия в организации, например, продовольственного снабжения Действующей Армии. Как уполномоченный ГКО, а с 3 февраля 1942г. - как его полноправный член, Микоян
стр. 152 из 250
нередко осуществлял прямое вмешательство в продовольственно-вещевое обеспечения войск до корпусного звена включительно - по его собственному разрешению к нему напрямую могли обращаться командиры не только фронтового, но также армейского и корпусного уровня. [9; с.256] Так достигалось действие «обратной связи» - фактически, ГКО в лице Микояна мог получать неискажённую информацию непосредственно с фронта о состоянии питания и вещевого обеспечения войск. Таким образом,
деформализованность управления, отмечавшаяся во взаимоотношениях со Сталиным как Председателем ГКО, может считаться отличительной чертой всей вообще деятельности Государственного Комитета Обороны, по крайней мере, это бесспорно в отношении вопросов организации повседневной жизни войск.
В качестве примера непосредственного вмешательства Микояна в продовольственное обеспечение сражающихся войск можно привести случаи его выездов на фронты и общения с командующими фронтами и их заместителями по тылу при решении насущных проблем, стоявших перед конкретными войсковыми объединениями в определённые моменты войны. Например, успешно решалась задача по нормализации обеспечения хлебом войск 1-го Белорусского фронта за счёт привлечения к уборке урожая почти 30тыс. военнослужащих и 2тыс. автомашин, не считая средств конной тяги, в конце 1943 - начале 1944гг., когда заскирдованные хлеб вывозился прямо с полей, несмотря на зимнее время. Результатом стало успешное преодоление трудностей с хлебоснабжением фронта и создание значительных запасов зерна без привлечения центральных продовольственных фондов. Заготовленного зерна хватало практически на полгода - до августа 1944г.
Интерес приведённого примера заключается в том, что ещё в 1941г. был отдан приказ Наркома Обороны о заготовке фронтами запасов продфуража за счёт местных ресурсов. Определённые усилия в этом направлении предпринимались, однако, как видно, фронтовое командование не принимало усилий необходимого масштаба, по всей вероятности, больше уповая на централизованное снабжение за счёт госрезервов. Это вело к возникновению критических ситуаций с продовольственным снабжением. Вмешательство члена ГКО в подобных ситуациях играло роль своеобразного катализатора, помогая фронтовому командованию не только осознать проблему, но и, не перекладывая её на плечи центральных органов (ГКО, ГУТ КА), эффективно решать её собственными силами за счёт подручных средств. Результатом являлась нормализация продовольственного снабжения и качественное питание военнослужащих во фронтах и армиях.
стр. 153 из 250
Однако, помимо личностного фактора, в ГКО принималось немало постановлений по конкретным вопросам фронтовой повседневности. В частности, принимались постановления относительно заготовки необходимых запасов тёплого обмундирования на грядущий зимний период. Недооценивать этих усилий нельзя. Ведь именно благодаря своевременно предпринимавшимся действиям по принципу «готовь сани летом, а телегу зимой», Красная Армия в течение всей войны не испытывала никаких серьёзных проблем с зимним обмундированием, чего нельзя сказать о Вермахте - как известно, хвалёный немецкий «:Огёпи炙 не спас немецких солдат от морозов зимой 1941/42гг., поскольку необходимых запасов тёплой одежды попросту не было создано. В то же время, как следует из документов, в ГКО вопрос о создании необходимых запасов зимнего обмундирования и обуви был поставлен ещё летом 1941г. и оперативно решался. Так, согласно Постановлению ГКО от 18 июля 1941 года, специально посвящённому вопросу заблаговременного обеспечения РККА тёплыми вещами к будущей зиме (документ помечен грифом «Совершенно секретно»), предписывалось заготовить огромное количество зимней одежды, в том числе более 6млн. телогреек, 6,2млн. ватных шаровар, почти 1,7млн.полушубков, свыше 5млн.пар валенок, почти 9,5млн.фланелевых рубах, аналогичное количество тёплых кальсон,, шапок-ушанок, 6млн. зимних подшлемников, более 10млн.зимних перчаток, полтора миллиона зимних рукавиц, 20млн.(!) тёплых портянок, по 110 с половиной тысяч меховых жилетов и п/ш свитеров. Столь подробное перечисление номенклатуры и количества заготавливаемой тёплой одежды потребовалось для того, что читатель смог лучше представить себе масштабы организаторских, транспортных и производственных усилий, которые предпринимались руководством страны лишь по одному, пусть и весьма важному вопросу повседневной жизни Действующей Армии. При этом тёплые вещи из округов прифронтовой полосы, которым в ближайшем будущем предстояло стать театром военных действий, перемещались на восток страны. Это, кроме всего прочего, свидетельствует о стратегической дальновидности советского высшего военно-политического руководства, умении не только предвидеть ход событий, но и предпринимать определённые целенаправленные усилия по своеобразному «управлению будущим». По данному критерию советское руководство, как показал ход дальнейших событий, заведомо опережало политическую элиту нацистской Германии. Примечательно, что планы заготовок сразу же составлялись с чёткой разнарядкой по фронтам и военным округам. Об этом свидетельствует приводимая ниже таблица, заимствованная из оригинального документа:
ПЛАН
сосредоточения теплых вещей на центральных и окружных складах Н.К.О.
стр. 154 из 250
№п/п Наименование пунктов Количество (в тыс. компл.) Количество
потребной складской площади
1. Чкалов 700 1400
2. Челябинск 650 1300
3. Свердловск 450 900
4. Омск 900 1800
5. Казань 150 300
6. Молотов 400 800
7. Вологда 140 280
8. Арзамас 200 400
9. Саратов 420 840
10. Уфа 420 840
11. Ульяновск 300 600
12. Сталинград 450 900
13. Киров 300 600
14. Балашов 100 200
15. Куйбышев 460 920
16. Тбилиси 350 700
17. Ташкент 170 340
18. Хабаровск 900 1800
19. Иркутск 300 600
Итого: 7760 15520
Верно: Канофонтова [1; лл.137-138]
Замечательно в приводимом документе то, насколько продуманно осуществлён подход к заготовке тёплого обмундирования - не просто рассчитано количество тёплых вещей, подлежащих заблаговременному сосредоточению к отправке в Действующую Армию, но определено потребное количество складских площадей в каждом из пунктов сосредоточения. Опять же, напомню, на момент принятия постановления идёт четвёртая неделя войны, фактически разгромлен и воссоздаётся заново Западный фронт, потеряны Минск, Смоленск, Псков, Новгород, немецкие дивизии рвутся к Ленинграду, тяжелейшие бои идут на Украине. И в столь сложный момент высшее руководство страны думает на несколько месяцев вперёд, планируя военные действия в зимний период. Так, заботясь о тёплом обмундировании для армии, фактически организуя заблаговременно её повседневность, ГКО определял и результат боевых действий. Таким образом, отчётливо выявляется взаимосвязь государственного управления, фронтовой повседневности и хода
стр. 155 из 250
сражений на фронтах Великой Отечественной войны. Забегая вперёд, отмечу, что в последующие годы практика разнарядок на подготовку армии к зимнему сезону стала систематической и работала практически без сбоев. Во всяком случае, если на качество питания в воспоминаниях ветеранов время от времени жалобы встречаются, то снабжение зимним обмундированием никаких нареканий не вызывало.
Среди других вопросов обустройства повседневной жизни Действующей Армии, решавшихся по линии ГКО, можно назвать заботу о продовольственном снабжении, о санитарно-гигиеническом обеспечении, о нормализации почтового сообщения фронта и тыла, иногда (как исключение) о заблаговременной подготовке жилищ (блиндажей и землянок) на вероятных оборонительных рубежах. Каждому из направлений соответствовали очередные постановления ГКО. Особенно примечательным среди массива документальных материалов является Постановление ГКО от 20 августа 1941 года, посвящённое обеспечению бесперебойного почтового сообщения бойцов и командиров Красной Армии с родными и близкими. Сам документ достаточно обширный, так что приводить его здесь, учитывая ограниченный объём статьи, едва ли целесообразно. Поэтому ограничимся кратким его пересказом. Как следует из преамбулы документа, в течение первых двух месяцев войны почтовое сообщение между тылом и фронтом находилось в стадии становления и обеспечивалось «по остаточному принципу». Теперь же ставилась задача «радикального улучшения» пересылки и перевозки корреспонденции и периодической печати из Действующей Армии в тыл и обратно. Для этого в жизнь проводился целый ряд взаимосвязанных мер, касавшихся, прежде всего, транспортного обеспечения почтового сообщения. Так, в частности, Наркомату Путей сообщения предписывалось в состав поездов всех типов в обязательном порядке включать почтовые вагоны; также категорические запрещалось использование гужевого транспорта, предназначенного для перевозки почтовых грузов, на любую другую работу. Это касалось в равной мере, личного состава, конского поголовья и повозочного парка. [2; лл.125-126]
Мало того, в соответствии с нуждами военного времени часть обязанностей по перевозке и доставке почты к месту назначения, то есть адресатам, предписывалось мобилизовывать по разнарядкам на районы местное население с гужевым транспортом. Всем местным органам власти предписывалось оказывать содействие в этом вопросе. Как известно, подобные меры нередко применялись для ускорения доставки боеприпасов и вооружения. Следовательно, своевременная доставка почты фактически приравнивалась к вопросам стратегического значения, от которых зависела боеспособность войск. В значительной степени так оно и было. Ведь связь с родным домом, пусть и в виде почтовых отправлений, писем из дома и домой оказывала огромное влияние на
стр. 156 из 250
моральный дух бойцов и командиров любого ранга. В перерывах между боями, на марше, в минуты затишья бойцы часто первым делом, забывая даже про еду и сон (а выспаться на фронте было несбыточной мечтой миллионов от солдата до маршала), сразу же садились читать вести из дому или писать ответ.
В данном документе можно уловить немалое количество нюансов, высвечивающих суть и специфику исторического момента. Это и ясное видение приоритетов, умение аккумулировать управленческую энергию для их достижения, чёткое планирование, наконец, такое важнейшее в кризисные моменты любого характера, как глубокий внутренний оптимизм. В данном случае его проявлением стал сам факт появления такого рода Постановления от имени высшего органа распорядительной власти огромной страны, изнемогающей под бременем смертельной схватки с самым страшным за всю свою историю противником. Ведь не секрет, что в первые два месяца военных действий на советско-германском фронте Красной Армии были нанесены столь нокаутирующие удары, что многим, даже искренним доброжелателям СССР за границей, казалось: СССР обречён, а Германия так и будет шествовать от победы к победе. Утрата наиболее развитых в плане экономического потенциала и густонаселённых районов, потеря гигантского количества складов с военным имуществом, обмундированием и боеприпасами, военной техники, наконец, стремительное таяние, подобно весеннему снегу, кадровой армии в кровопролитных боях, многотысячные колонны беженцев на дорогах под ударами немецкой авиации - это способно, казалось бы, сломить волю любого руководителя, убедить его в бесперспективности дальнейшего сопротивления.
И тем не менее, в этой катастрофической обстановки высшие должностные лица государства находят время, чтобы досконально вникнуть в тривиальную, казалось бы, проблему, выявить причины сбоев, не просто наметить, но директивно предложить целый ряд мер по радикальному системной исправлению ситуации. В считанные недели был создан механизм почтового сообщения тыла и фронта, бесперебойно действовавший фактически всю войну! В этом факте можно выявить как минимум три ключевых аспекта. Во-первых, это нацеленность на победу даже в период тяжелейших поражений. Никакой растерянности, паники, истерики, как то наблюдалось в бункере Гитлера в последние месяцы войны; во-вторых, ясно просматриваемая связь истории повседневности с макроисторической реальностью, влияние первой на последнюю; в-третьих, на примере этого факта можно сделать далеко идущие выводы относительно построения матрицы действий в области антикризисного управления. Ведь в современной управленческой реальности России мы сплошь и рядом наблюдаем кардинально иную картину: при столкновении с очередной проблемой принимается документ, никого ни к чему не
стр. 157 из 250
обязывающий, не программа, а декларация о намерениях, после чего бодро рапортуется о назначении ответственного - как правило, не по способностям, а по степени близости к власти, следующий шаг - выделение средств и шумная рекламная кампания в СМИ про блестящие замыслы и перспективы проекта. В итоге, деньги успешно «осваиваются», но проблема не только не решается, а только усугбляется. Когда же выясняется, что ничего реально не сделано, а государственные средства фактически расхищены, то никто не несёт никакой ответственности. Сравнение со Сталиным явно не в пользу современной политической элиты.
К тому же, то обстоятельство, что Сталин лично принимал участие в разработке документа по оптимизации почтового сообщения, о том, чтобы письма, подарки и посылки своевременно доходили до солдат, говорит против либерального негативистского мифа, будто руководство страны и армии (напомню, что Сталин совмещал должности Генсека, Предсовнаркома, Наркома Обороны, Верховного Главнокомандующего и
Председателя ГКО) воспринимало солдат в ипостаси «пушечного мяса». Забота о моральном комфорте военнослужащих, чья жизнь на передовой зачастую измерялась минутами, свидетельствует об обратном.
К вопросам почтового сообщения можно отнести также и доставку подарков в Действующую Армию. Сбор подарков от народа армии был перманентной кампанией на протяжении всей войны. Подарки для армии направлялись как от организаций и предприятий, так и от отдельных граждан. Регламентация распределения подарков была необходима уже в целях недопущения злоупотреблений. Кроме того, упорядочить этот поток требовалось в целях равномерного его распределения по фронтам. Этим объясняется принятие специального постановления ГКО об улучшении учёта и доставки подарков от советских граждан и организаций на фронт от 18 мая 1942 года, в соответствии с которым именные подарки должны были доставляться строго по назначению, а все остальные распределяться под контролем командования частей и соединений под их личную ответственность. Кроме того, лица, виновные в расхищении и разбазаривании подарков, подлежали суду военного трибунала вплоть до расстрела.
[5; лл.96-98]
Среди вопросов продовольственного снабжения сражающихся войск специфическое место принадлежало регламентации снабжения военнослужащих водкой. ГКО, как и другие, нижестоящие органы военного управления, неоднократно обращался к этой проблеме, что свидетельствует о её актуальности и важном значении в глазах высшего руководства страны. Среди основных мер по реглментации и контролю выдачи водки личному составу было очередное подтверждение выдавать суточную норму в 100
стр. 158 из 250
грамм водки только войскам первой линии, ведущим непосредственно боевые действия. На практике это должно было означать немедленное прекращение выдачи водки при отводе войск во второй эшелон или на переформировку. Что касается всех остальных категорий военнослужащих, то им полагалось выдавать водку только в дни общенародных праздников (7 ноября, 1-го мая и т.п. ) Конечно, практика была иной, но показательно, что высшая власть вовсе не стремилась превратить армию в скопище пьяных людей с оружием, которым смерть не страшна и море по колено. Представление о тотально пьяной Красной Армии - ещё один негативистский миф либерального антироссийского сознания.
[4; л.43]
Подобные документы конкретизировались уже на уровне Главного Управления Тыла и Управлений тыла отдельных фронтов, о чём будет сказано ниже. Неизменным сохранялся сам главный принцип: регулярная выдача водки полагалась только войскам первой линии, непосредственно ведущим боевые действия. Однако, как опять-таки будет показано в других разделах работы, и солдаты, и офицеры находили способы обходить эти ограничения.
В ходе войны существенные изменения претерпели сами принципы продовольственного снабжения войск Действующей Армии. Причина этого крылась в потерях личного состава частей и подразделений в ходе боевых действий. Соответственно, снабжение по довоенным нормам штатной численности частей неизбежно вело к неоправданному перерасходу продуктов. Отсюда закономерным выглядит появление ниже следующего документа:
2. Установить, что отпуск продовольствия и фуража для фронтов и округов производится по списочной численности, но не более количества пайков, установленных Государственным Комитетом Обороны для фронтов и округов, а для армий и других соединений не более количества пайков, установленных для них вышестоящим Командованием.
5. Командиры частей и соединений за представление неправильных данных о списочном составе частей и соединений, а также за представление завышенных заявок на получение довольствия привлекаются к судебной ответственности.
7. В случае непредставления частями и соединениями отчета в установленный срок о расходе продовольствия интенданты фронтов и армий имеют право выдавать продовольствие только в течение пяти дней
стр. 159 из 250
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ ГОСУДАРСТВЕННОГО КОМИТЕТА ОБОРОНЫ И.
СТАЛИН
Выписки посланы: т.т. Микояну, Шапошникову, Хрулеву, Чадаеву, Берия.[3; лл.81-
82]
В течение всей войны действовала именно такая схема продовольственного обеспечения войск. При этом части и подразделения были обязаны предоставлять тыловым органам сводки о потерях личного состава посуточно. На этом основании выделялось продовольствие и водка на фактически находившихся в строю людей. Правда, в низовом звене от взвода до батальона с целью увеличения продуктовых запасов командиры шли на достаточно простую хитрость: в сводке о потерях указывалась обычно цифра предыдущего дня, что позволяло получать большее количество продуктов.
В некоторых случаях в обеспечении продовольствие Красной Армии происходили сбои по вине наркоматов-поставщиков. Это вынудило принять специальное постановление об ответственности за подобные нарушения. Меры к виновным предусматривались суровые - вплоть до расстрела.
Изучая постановления ГКО, касавшиеся организации продовольственно-вещевого снабжения военнослужащих, можно обратить внимание на два существенных момента: во-первых, это периодическое возвращение в постановлениях ГКО к одним и тем же вопросам организации материальной грани фронтовой повседневности: во-вторых, подавляющее большинство подобного рода постановлений приходится на 1941 - 1943 гг., тогда как на завершающем этапе войны, в 1944 - 1945гг., число их резко сокращается, почти до нуля. Это свидетельствует о том, что в два первых военных года происходила отработка принципов и механизмов управления повседневной жизнью войск, что требовало вмешательство высшего органа государственного управления; по мере нормализации структур снабжения такое вмешательство требовалось во всё меньших масштабах - система вполне могла работать в штатном режиме без каждодневного контроля «сверху».
При этом нельзя не отметить такой черты в деятельности ГКО по организации повседневной жизни Красной Армии, как масштабность принимаемых решений. Очевидно, что И. В. Сталин и А. И. Микоян отчётливо осознавали ненужность мелкой детализации, предоставляя её исполнителям на местах. При этом, содержание и стиль документов, продуманность и последовательность предлагавшихся мер и санкций свидетельствуют о высоком уровне понимания сущности стоявших проблем и способности к эффективному их решению. Бесспорно, такой, предельно практический подход мог служить и действительно служил своеобразным эталоном для решения
стр. 160 из 250
проблем организации повседневной жизни Действующей Армии на нижестоящих звеньях государственного и военного управления. Правомерно, следовательно, говорить о том, что сверху вниз генерировались в систематическом порядке импульсы эффективного управления, что оказывало позитивное влияние на состояние армии, а значит - на исход войны.
Также нельзя сбрасывать со счетов личностного фактора, о чём говорилось выше. Личности Сталина и Микояна оказали своё влияние на решение проблем фронтовой повседневности. И, по мнению автора, это влияние было положительным, конструктивным, способствующим превращению Красной Армии в тот боевой организм, который остановил, а потом и сокрушил мощь Вермахта, дотоле не имевшего достойных соперников.
Источники и литература:
1. РГАСПИ. Фонд 644. Опись 1. Дело 3.
2. РГАСПИ. Фонд 644. Опись 1. Дело 7.
3. РГАСПИ. Фонд 644. Опись 1. Дело 9.
4. РГАСПИ. Фонд 644. Опись 1. Дело 39.
5. РГАСПИ. Фонд 644. Опись 1. Дело 35.
6. Карпов В. В. Генерал армии Хрулёв. Всё для Победы. Великий интендант. М.,2004.
7. Куманёв Г. А. Говорят сталинские наркомы. М., 2005.
