CC BY
37
УДК 811.161.1'367.625'373.611/.612-112
РЕЗУЛЬТАТИВНЫЕ ПРИСТАВОЧНЫЕ ДЕРИВАТЫ ПОЗИЦИОННЫХ ГЛАГОЛОВ В ИСТОРИИ РУССКОГО ЯЗЫКА
© 2015 г. Л.В. Табаченко
Табаченко Людмила Владимировна -доктор филологических наук, доцент, профессор, заведующая кафедрой общего и сравнительного языкознания, Институт филологии, журналистики и межкультурной коммуникации Южного федерального университета, пер. Университетский, 93, г. Ростов-на-Дону, 344006. E-mail: lyudmila-tabachenko@yandex. ru
Tabachenko Liudmila Vladimirovna -Doctor of Philology, Associate Professor, Professor, Head of the Department of General and Comparative Linguistics, Institute of Philology, Journalism and International Communication of the Southern Federal University Universitetskii Lane, 93, Rostov-on-Don, 344006, Russia. E-mail: lyudmila-tabachenko@yandex.ru
В истории русского языка результативность, развившаяся на базе предельности, стала обязательным семантическим компонентом каждой глагольной приставки. В памятниках письменности русского языка XI-XVII вв. круг результативных приставок был достаточно широким. С основами позиционных глаголов сочетались результативные приставки в-, вы-, от-, по-, с-. Результативная семантика приставок стала базой развития омонимичных пространственным модификационных фазисно-временных и мутационных словообразовательных типов при семантическом заражении от широкого контекста и от основ глагола с возможным влиянием генетико-прототипического значения префиксов.
Ключевые слова: история русского языка, позиционные глаголы, глагольные приставки, результативность.
In the history of Russian language resultativeness developed on the base of termination and became an imperative semantic component of every verbal prefix. In the written records of the XI-XVII centuries there were the variety of resultative prefixes. The resultative prefixes в-, вы-, от-, по-, с- (v-, vi-, ot-, po-, s-) combined with the stems of positional verbs. Resultative semantics of the prefixes became the foundation for the development ofhomonymic spacialmodificational phase-temporal and mutational derivation types by tranferring the meaning from the broad context and from the verb stems with possible influence of the genetic and prototypic prefix meaning.
Keywords: history of Russian language, positional verbs, verbal prefixes, resultativeness.
Важным этапом в истории внутриглагольной префиксации было появление у приставок семантики результативности, ставшей источником развития новых, омонимичных пространственным, словообразовательных типов (СТ). Актуально для определения динамики русского приставочного глагольного словообразования изучение истории результативных дериватов позиционных глаголов, онтологически непредельных и нерезультативных, что еще не было объектом внимания историков русского языка. В данной статье исследуются семантические механизмы трансформации результативной семантики во вторичные значения глагольных приставок на материале памятников письменности и исторических словарей. Сокращения названий анализируемых нами памятников письменности и источников Словаря русского языка Х!-ХУП вв. даются по изданию [1].
В истории внутриглагольной префиксации позиционных глаголов можно выделить следующие типы деривационных моделей: 1) пространственный, 2) результативный, 3) модификационный фазисно-временной и 4) мутационный. Наиболее древними были первые типа обстояти, пристояти, належати и под. С развитием у приставок значений предельности и результативности возникало противоречие между такой семантикой пространственного префикса и статальностью основы, ставшее причиной исчезновения этих СТ. Результативность приставок развилась на базе предельности как естественный, «запланированный» результат прежде всего у эво-лютивных глаголов, обозначающих действие, стремящееся к его достижению [2, с. 29]. Затем она стала обязательным семантическим компонентом каждой глагольной приставки. В памятниках письменности
русского языка Х1-ХУ11 вв. круг результативных приставок был достаточно широким, они относительно свободно варьировались в сочетании с основами (и позиционных глаголов в том числе), а результативные приставочные дериваты составляли значительный пласт глагольной лексики.
Позднее на базе семантики результативности оформляется ряд СТ с приставками, не связанными непосредственно с пространственными, - модифи-кационными фазисно-временными и мутационными (подробнее о механизме развития модификационных и мутационных СТ см. [3; 4]).
В сочетании с основами позиционных глаголов результативное значение имели приставки в-, вы-, от-, по-, с-.
1. Дериваты с приставкой в-. Глагольная приставка в- в определенной степени уникальна, поскольку в современном русском языке она имеет только пространственное значение 'направить действие внутрь чего-л.', в то время как в истории русского языка у многих приставок, во-первых, оформились чистовидовые функции и, во-вторых, интенсивно развивались вторичные значения на основе их десемантизации и последующего семантического заражения от глагольных основ и широкого контекста.
В древнерусский период следует говорить о локально-результативной семантике префикса в-: в XII-XIV вв. эта приставка «уже входит в число результативных, однако еще тесно связана с первичными пространственными представлениями, содержит генетическую локальную информацию» [5]. Пространственная семантика приставки у глаголов вле-жати и вс 'д'ти в древнерусских текстах выражена неявно, ее можно установить при сравнении переводов с греческими оригиналами, вероятно, она и появилась, в частности у глагола влежати, как результат калькирования. В этих дериватах, развивших переносные значения, приставка использована в основном как результативная с семантическим оттенком локальности: влежати 'иметься, быть в наличии': Ненавидяи обличении безъуменъ есть, нъ и вълежит вр'дъ страсти, а любяи яв' есть, яко бестрасти. (ёукепт) (Панд. Ант.) ВМЧ, Дек. 24, 2015. XVI в. ~ XI в. [6]; вс 'д'ти 'оставаться в доме умершего мужа (о вдове)' [7]. «Собственно результативное употребление приставки в- относится примерно лишь к XVI в.» [5]. В XVII в., по мнению исследователя, началась утрата ее результативной функции.
Следы былой результативности приставки в-видны в современных русских говорах (вдарить, вкалывать 'усиленно работать'), эта приставка используется в результативном значении и в современном болгарском языке (вдигам, втрисам, вчесвам, вкочанявам, вледеня) [5, 8]. Отсутствие других значений у приставки в- в современном русском языке связывают с тем, что она в своей истории не прошла этап десемантизации вследствие отсутствия в кругу эволютивных основ таких глаголов, семантика которых соответствовала бы локальному значению префикса, поэтому не могло быть и дальнейших этапов семантического заражения от основ и развития других значений [2, с. 191].
2. Дериваты с приставкой вы-. В качестве результативного можно рассматривать и приставочный глагол выстояти в значении 'защитить, отстоять': (1196): Абы не стряпа вс'ъ на коня. а быхомъ снемьшеся. гд' любо помьстил' обиду и сорома своего. и снвця своего быхомъ выстояли. Ипат. лет., 239. Ок. 1425 г. Глагол стояти среди прочих имел значение 'заступаться, защищать': (1397): Князь ве-ликыи отъ Новагорода хоцетъ васъ боронити, а за васъ хощеть стояти. Новг. I лет. (Арх. сп.), поэтому выстояти - самое древнее результативное значение данного приставочного глагола, другие генетически результативные модификационные и мутационные значения появляются позже: 'добиться сдачи путем длительной осады (стояния)', которое можно рассматривать и в русле мутационного значения 'добиться чего-л., получить что-л. '. Результативное значение, ставшее основным у глагола выстоять в современном русском языке и сближающееся с мо-дификационным пердуративным - 'простоять где-л. в течение какого-л., обычно длительного, времени', - развивается с середины XVII в. С одной стороны, результативность префикса онтологически непредельного глагола стоять переносится на ось протекания действия (механизм образования модифика-ционных фазисно-временных СТ), и его объектом становится временной промежуток: выстоял несколько часов. С другой стороны, в ситуатеме приставочного глагола развивается и полиситуативная результативность (механизм образования мутационных СТ): его результатом становится объект из ситуации, сопутствующей основной, обозначаемой основой глагола, поэтому дериват выстояти можно считать и реализацией развивающегося мутационного СТ «выдержать что-л., вытерпеть в течение какого-то времени, совершая действие, названное моти-
вирующим словом» (о приставке как факторе, увеличивающем полиситуативность глагола, когда источник результативности находится в смежных слоях субъекта, см. [9]). Генетико-прототипическое эк-зоцентрическое значение префикса вы-, несомненно, повлияло на формирование вторичных значений приставки.
3. Дериваты с приставкой от-. К результативным приставкам относился и префикс от-, употреблявшийся в этом значении с широким кругом глаголов: отжати 'сжать, скосить'; отнемогати 'изнемогать, обессилевать'; отп'ти (псалмы, литургию) 'спеть, пропеть', отрастити (плодъ) 'вырастить', отслужити (службу) 'отбыть срок службы, прослужить', отслушати 'прослушать' (об'дню), 'выслушать' и др. [10].
В качестве результативного можно рассматривать и дериват отстояти 'защитить от нападения неприятеля, не дать врагу захватить', появившийся в старорусский период. Это результатив глагола сто-яти в значении 'защищать, заступаться' (см. выше выстояти с этой же семантикой). В ситуатеме лек-сико-семантического варианта стояти 'защищать' имеется импликация, связанная с отделительностью (от врага), поэтому дериват отстояти с той же результативно-целевой перспективой, что и бесприставочный глагол, можно считать результативом, хотя этот след отделительности в семантике приставки, конечно, сохранялся и делался, по-видимому, ярче с архаизацией у глагола стоять значения 'защищать'. В сочетании с этим глаголом обычно употреблялась предложно-падежная форма отъ+род. п. со значением нападающих лиц или действий посягательства, от кого (чего) защищали, обороняли какой-л. объект: И ты съ стр'цы... острогъ отъ н'мецкихъ людей отстоялъ и наши волости... уберегъ. ААЭ I, 368. 1580 г. [11]. В современном русском языке в подобных конструкциях форма от+род. п. употребляется редко.
Поскольку глагол с' д' ти в старорусский период имел значение 'защищать, оборонять город, крепость' [12], с начала XVII в. у его деривата с приставкой от-развивается результативное значение 'отстоять (город, крепость), выдержав осаду'. Семантика результативности здесь тоже совмещалась с прототипической семантикой отделительности.
4. Дериваты с приставкой по-. Вопрос о значении глагольной приставки по- в составе префиксальных глагольных образований в памятниках древнерусской письменности является дискуссионным.
Исторические словари русского языка донациональ-ного периода отмечают только делимитативные и пердуративные значения по-приставочных дериватов позиционных глаголов, например, у глагола по-стояти: 'стоять некоторое время', 'побыть в каком-л. месте некоторое время', 'подождать, помедлить', 'остановиться, временно поселиться где-л.; побыть на постое' [13, 14]. Однако существует и другая точка зрения: делимитативный способ действия в древних славянских языках еще не сформировался, основным значением приставки по- было результативное [15].
Прояснить семантику приставки по- помогают и данные старославянского языка, в котором этот префикс в сочетании с позиционными глаголами имел результативное значение: результативно-ингрессивное 'встать, подняться' (т. е. «начать стояние»): съкроушж 0 I не ¡мжтъ мощи т посто'т Пс 17, 39 Син - и собственно результативное -'устоять, выдержать' (положительный результат в попытке остаться в вертикальной позиции, т. е. на ногах ^ устоять ^ выдержать): аште кезаконени' назьриши г<оспод> • г<оспод>1 къто посто1тъ Пс 129, 3 Син. [16, с. 486].
Глагол пос'д'ти, зафиксированный в старославянских текстах только один раз - в Синайском ев-хологии (требнике) в форме повелительного наклонения: рекъ оучеиикомъ своимъ • посадите сьде Евх 47а 1. [16, с. 487], авторами Старославянского словаря трактуется как делимитативный и переводится глаголом посидеть 'сидеть некоторое время'. Однако, на наш взгляд, приставка в этом старославянском глаголе имела значение не делимитативно-сти (ограничительности), а предельности и результативности (см. об этом [17]), как и в глаголах по-оучити 'научить', поразоум'ти 'понять, уразуметь', потрьэати 'рвать, вырывать'. Часть этих дериватов с приставкой по-, омонимичных современным дели-митативным, - глаголы несовершенного вида, синонимичные бесприставочным глаголам или импер-фективам с другими приставками: походити несов. 'ходить, подходить, обходить', почитлти несов. 'читать', потрь^лти несов. 'рвать, вырывать'. В сочетании со статальными глаголами (потрьп'ти соврем. 'проявить терпение, потерпеть, подождать (с терпением)', посъплти соврем. 'поспать'), а также с глаголами, обозначающими гомогенные процессы (потроудити са соврем. 'потрудиться (некоторое время), поработать', поракотати соврем. 'послужить'), приставка по- в рамках общего значения ре-
зультативности приобретала делимитативное значение - ограничение действия определенным временным отрезком. Семантика глагольных основ обусловила актуализацию аспекта протекания, результативность переносится на эту ось и ее источниками являются квантифицируемые фазы действия (в данном случае промежуток времени).
Этот же процесс наблюдается и в памятниках древнерусской письменности старшей поры. Следует отметить, что и в древнерусском языке глагол пос кдкти мог употебляться и как перфектив, и как имперфектив. В переводных текстах этот глагол использовался для перевода греческого бесприставочного глагола габ'^м: Съ мужатицею отинудь не поскди, и не побес кдуи съ нею въ вин к (д^ тВои). Изб. Св. 1076 г., 372. Анализ древнерусских примеров показывает, что приставка по- с позиционными глаголами употреблялась, на наш взгляд, в общерезультативном значении, в рамках которого контекстуально могло реализовываться и значение делими-тативности, обязательно поддержанное соответствующим контекстом (с указанием определенной порции времени): мало, нкколко днии: И постоявъ мало Агапии вид к окрьстъ его лиця члвчьска многа (отаеец). (Сказ. Агапия) Усп. сб., 469. Х11-Х111 вв. Собственно делимитативное значение у приставки по-, не поддерживаемое контекстуально, закрепилось позднее.
Таким образом, в истории русского языка глагольная приставка по-, как и ряд других приставок, широко использовалась в результативных значениях, контекстуально реализуя ту или иную количественно-временную семантику. Генетико-прототипическое значение приставки по- 'последовательное развертывание действия (по поверхности) по направлению к его пределу' повлияло на специфику вторичных результативных и количественно-временных значений - дистрибутивного, делимитативного, ингрессивного, деминутивного (см. об этом [18]).
5. Дериваты с приставкой с-. Результативные значения приставки реализуются в сочетании с глаголом стояти: 1) Аще черньць слышавъ борзыя псалмы ти. излкзеть изъ цркве, а не състоить до коньца. да поклониться .р. . Правила. 37. XIII в.; 2) Ноги у меня отняло, и состояти не могъ. Х. Вас. Гаг., 8. 1637 г. [19]. У глагола стояти актуализируются значения 'оставаться на месте' (1), 'оставаться на ногах' (2), соответственно състояти - 'остаться на месте, выстоять' (1); 'остаться на ногах, выстоять' (2).
В глаголе състояти 'существовать' значение приставки можно рассматривать и как результативное, и как комитативное. Впервые этот глагол употреблен в Житии Андрея Юродивого XII в. (список XIV в.), но постфиксальный по происхождению дериват състоятися в этом же значении использовался уже в памятнике XI в. - Изборнике Святослава 1073 г. Возможно старославянское происхождение этого деривата, где он появился посредством калькирования греческого онтохаоВац Однако этот глагол употреблялся не только в книжно-славянских памятниках письменности, но и в ранних деловых текстах, например, в Грамоте князя Мстислава 1130 г.: И ты, игумене Исаие, и вы, брати к, донелкже ся миръ състоить, молите Ба за мя. Гр. кн. Мстислава. 1130 г. Широкая семантика мотивирующего позиционного глагола, в частности его непозиционные -локальные и экзистенциальные - значения и комита-тивная (или, возможно, результативная) семантика префикса, обусловили появление у приставочного глагола целого ряда значений.
В заключение отметим, что именно результативная семантика приставок стала базой развития омонимичных пространственным словообразовательных типов при семантическом заражении от широкого контекста и от основ глагола с возможным влиянием генетико-прототипического значения префиксов. И модификационные, и мутационные СТ, в том числе и от основ позиционных глаголов, развивались в недрах результативности, которая им предшествовала и хронологически, и генетически. Приставочные позиционные глаголы, как ядро статальных, не имеющих естественной предельности и результативности, в сочетании с результативными приставками могли реализовывать результативность на оси протекания действия, когда ограниченность каким-либо временным пределом выступала как определенный результат (модификационные СТ), и результативность полиситуативную (мутационные СТ).
Литература
1. Словарь русского языка XI-XVII вв. Справочный выпуск. М., 2001.
2. Нефедьев М.В. Глаголы с приставками на-, об- (обо-) в русском языке XI-XVIII вв.: дис. ... канд. филол. наук. М., 1992.
3. Табаченко Л.В. Роль предельности и результативно-
сти в развитии внутриглагольной префиксации // Изв. ЮФУ. Филологические науки. 2011. № 2. С. 114-120.
4. Табаченко Л.В. К истории формирования мутационных типов деривации // Язык как система и деятельность: материалы Всерос. конф. Ростов-на-Дону, 15-18 сентября 2005 г. Ростов н/Д., 2005. С. 106-109.
5. Баженова С.И. К особенностям результативного способа действия в русском языке XII-XVII вв. // Вопросы становления и развития языковой системы. Тр. по рус. и славян. филологии. Тарту, 1981. (Учен. зап. / Тарт. гос. унт. Вып. 579). С. 127.
6. Словарь русского языка Х1-ХУП вв. Вып. 2. М., 1975. С. 224.
7. Там же. Вып. 3. С. 120.
8. Воробьева И.А. К вопросу о развитии глагольной префиксации в русском языке (история приставки в-): дис. ... канд. филол. наук. Томск, 1958. С. 205-216.
9. Лебедева Н.Б. Полиситуативный анализ глагольной семантики. М., 2010.
10. Словарь древнерусского языка ^^^ вв.). Т. 6. М., 2000. С. 237-284.
11. Словарь русского языка Х1-ХУ11 вв. Вып. 14. М., 1988. С. 37.
12. Там же. Вып. 24. М., 2000. С. 127.
13. Там же. Вып. 17. М., 1991. С. 252-253.
14. Словарь древнерусского языка ^^^ вв.). Т. 7. М., 2004. С. 303.
15. Сигалов П.С. История русских ограничительных глаголов // Тр. по рус. и славян. филологии. XXIII. Тарту, 1975. (Учен. зап. / Тарт. гос. ун-т. Серия лингвистич. Вып. 347). С 141-181.
16. Старославянский словарь (по рукописям X-XI веков) / под ред. Р.М. Цейтлин, Р. Вечерки и Э. Благовой. 2-е изд., стереотип. М., 1999.
17. Табаченко Л.В. Приставочные позиционные глаголы в историко-этимологических словарях: проблемы и решения // Проблемы истории, филологии, культуры. 2009. № 2 (24). С. 247-252.
18. Дмитриева О.И. Динамическая модель русской внутриглагольной префиксации. Саратов, 2005.
19. Словарь русского языка Х1-ХУ11 вв. Вып. 26. М., 2002. С. 217.
References
1. Slovar' russkogo yazyka XI-XVII vv. [Dictionary of Russian Language XI-XVII c.]. Spravochnyi vypusk. Moscow, 2001.
2. Nefed'ev M.V. Glagoly spristavkami na-, ob- (obo-) v russkom yazyke XI-XVIII vv.: dis. ... kand. filol. nauk [Verbs with prefixes na-, ob- (obo) in Russian XI-century XVIII]. Moscow, 1992.
3. Tabachenko L.V. Rol' predel'nosti i rezul'tativnosti v razvitii vnutriglagol'noi prefiksatsii [The Role of Limitations and Efficiency in the Development of Interverbal Prefixes]. Izvestiya YFU. Filologicheskie nauki. 2011, no 2, pp. 114-120.
4. Tabachenko L.V. [On the History of the Formation of the Mutation Type of Derivation]. Yazyk kak sistema i deyatel'nost': materialy Vseros. konf. Rostov-na-Donu, 15-18 sentyabrya 2005 g. [Language as a System and Activity: Materials of Conf. Rostov-on-Don, 15-18 September 2005]. Rostov-on-Don, 2005, pp. 106-109.
5. Bazhenova S.I. [The Special Features of Effective Mode of Action in Russian XII-XVII Centuries]. Voprosy stanovleniya i razvitiya yazykovoi sistemy. Trudy po russkoi i slavyanskoi filologii [Problems of Formation and Development of the Language System. Works on Russian and Slavic philology. Tartu, 1981]. Tartu, 1981. (Scient. notes. / Tart. st. un-ty. Issue. 579). P. 127.
6. Slovar' russkogo yazyka XI-XVII vv. [Russian Language Dictionary XI-XVII Centuries]. Issue 2. Moscow, 1975, p. 224.
7. Tam zhe [There]. Issue 3, p. 120.
8. Vorob'eva I.A. K voprosu o razvitii glagol'noi prefiksatsii v russkom yazyke (istoriya pristavki v-): dis. ... kand. filol. nauk [The Development of Verbal Prefixes in Russian (history of prefix in-)]. Tomsk, 1958, pp. 205-216.
9. Lebedeva N.B. Polisituativnyi analiz glagol'noi se-mantiki [Polisituative Analysis of Verb Semantics]. M., 2010.
10. Slovar' drevnerusskogo yazyka (XI-XIV vv.) [Dictionary of Ancient Russian Language (XI-XIV c.)]. Vol. 6. Moscow, 2000, pp. 237-284.
11. Slovar' russkogo yazyka XI-XVII vv. [Dictionary of Russian Language XI-XIV c]. Issue 14. Moscow, 1988, p. 37.
12. Tam zhe [There]. Issue 24. Moscow, 2000, p. 127.
13. Tam zhe [There]. Issue 17. Moscow, 1991, pp. 252-253.
14. Slovar' drevnerusskogo yazyka (XI-XIV vv.) [Dictionary of Ancient Russian Language (XI-XIV c.).]. Vol. 7. Moscow, 2004, p. 303.
15. Sigalov P.S. [The History of Russian Limiting Verbs]. Trudy po russkoi i slavyanskoi filologii [Works on Russian and Slavic Philology]. XXIII. Tartu, 1975. (Scien. notes / Tart. st. un-ty. Seriya lingvistich. Issue 347). Pp. 141-181.
16. Staroslavyanskii slovar' (po rukopisyam X-XI vekov) [The Old Slavonic Dictionary (on manuscripts of X-XI centuries)]. Ed. R.M. Tseitlin, R. Vecherka i E. Blagova. 2nd ed., stereotip. Moscow, 1999.
17. Tabachenko L.V. Pristavochnye pozitsionnye glago-ly v istoriko-etimologicheskikh slovaryakh: problemy i resheniya [Prefixal Positional Verbs in the Historical and Etymological Dictionaries: Problems and Solutions]. Problemy istorii, filologii, kul'tury. 2009, no 2 (24), pp. 247252.
18. Dmitrieva O.I. Dinamicheskaya model' russkoi vnu-triglagol'noi prefiksatsii [Dynamic Models of Russian Interverbal Prefixing]. Saratov, 2005.
19. Slovar' russkogo yazyka XI-XVII vv. [Dictionary of Russian Language XI-XVII c.]. Issue 26. Moscow, 2002, p. 217.
Поступила в редакцию 16 апреля 2015 г.
