CC BY
43
Мисбах И.А. Живой и мертвый фонд в ссср. — Казань: Изд-во «Дом печати», 2003. —
Обращают на себя внимание две тенденции, набирающие силу в экономической науке последних лет. Первая напрямую связана с мировым финансовым кризисом, потрясшим современную капиталистическую систему, и выражается в растущем разочаровании либеральной экономической теорией и всплеске интереса к марксизму у значительной части экономистов и в студенческой среде на Западе.
Вторая тенденция характеризует аналогичные, но обладающие специфическими чертами процессы, происходящие в России. Кризисная составляющая здесь также присутствует, но сама тенденция имеет более глубокие корни. Возрождение интереса к марксизму в России значительно сложнее и глубже простой реакции на мировой финансовый катаклизм. Оно тесно связано с потребностью в переосмыслении достижений и упущенных возможностей реального социализма. Последние обозначились более рельефно на фоне рыночных реформ. Опыт такого исследования представлен в рецензируемой книге.
Распад СССР и рыночный «блицкриг» в одночасье обесценили (не без помощи рыночных реформаторов) разработки целого научного сообщества в области политической экономии. Разумеется, далеко не все достижения советских политэкономов следует считать таковыми. Но наука никогда не развивается с «чистого листа». Нерешенные вопросы и прерванные дискуссии, теоретические и методологические наработки могут исчезнуть из учебников, но не из памяти научного сообщества.
Естественно, остались вопросы, связанные с причинами распада социалистической системы. Остались и ученые, которых не устраивают простые ответы вроде ложности социалистического идеала, принципиальной несостоятельности плановой экономики, искусственном прерывании в октябре 1917 г. восходящей эволюции российского капитализма и т.д. К такого рода ученым можно отнести и автора рецензируемой работы.
И.А. Мисбах относится к той категории самостоятельных, критически мыслящих, а потому «неудобных», исследователей, научная позиция которых не укладывается в требования «генеральной линии», даже если последняя разворачивается на 180°. Сам автор увязывает эту особенность с классовым характером политэкономии: «Беспристрастное исследование в области политической экономии задевает материальные интересы господствующих слоев общества...» (с. 3). И далее: «Советской бюрократии и ее ученым апологетам было неприемлемо обоснованное в работе признание рабочей силы товаром при социализме. Для ученых — защитников нынешнего строя в России неприемлемым будет теоретическое обоснование преимуществ подлинно социалистического воспроизводства по сравнению с капиталистическим воспроизводством» (с. 3). Действительно, положения о фундаментальных преимуществах социализма перед капитализмом в сочетании с бюрократическими искажениями подлинно социалистических начал в экономике, о принципиальной совместимости плана и рынка, о товарной природе рабочей силы при социализме и т.д. — даже этого достаточно, чтобы работа встретила официальное «непонимание» до и после рыночных реформ.
Отличительной особенностью монографии И.А. Мисба-ха является ее логическая и концептуальная целостность. В основании исследования лежит анализ марксовых воспроизводственных схем, опирающийся на требования идеальной модели социализма. К таковым автор относит «всеобщность труда» и вытекающее отсюда отсутствие «паразитического потребления» класса капиталистов. Он стремится доказать, что марксистская схема простого воспроизводства в корне изменяет свой вид и превращается в схему социалистического воспроизводства, осуществляемого на новой общественноэкономической основе.
Анализ простого воспроизводства приводит автора к выводу, что «социализм способен обеспечить расширенное воспроизводство там, где капитализм неспособен обеспечить даже простое воспроизводство» (с.24). Эта линия исследования позволила И.А. Мисбаху обосновать ключевое преимущество социализма в темпах экономического роста, возможности планомерного и пропорционального развития, которое при условии сбалансированного плана обеспечивает полное соответствие закону стоимости и совпадение государственных плановых цен с рыночными.
Таким образом, автор осуществляет анализ, исходя из основополагающих предпосылок:
144 с.
— всеобщность труда;
— всеобщий характер товарного производства при социализме:
— закон стоимости как регулятор общественного производства и в условиях социализма;
— товарный характер рабочей силы при социализме.
Отметим очевидные выводы из вновь полученной цифровой
схемы простого социалистического воспроизводства:
1) целью общественного производства становится создание необходимого продукта в соответствии с разумными потребностями и сокращение рабочего времени для расширенного воспроизводства свободного времени трудящихся;
2) всеобщность труда означает повышение производительной силы общественного труда по сравнению с предшествующей общественно-экономической системой;
3) капитал, обращенный на пользу всего народа, превращается в общественный фонд, а прибавочная стоимость — в чистый доход общества, служащий накоплением;
4) воспроизводственные пропорции общественного фонда существенно отличаются от воспроизводственных пропорций совокупного капитала;
5) удлинение рабочего времени за пределы необходимого создает предпосылки для расширенного воспроизводства (см. с.23).
Во второй главе автор логически получает сразу 2 теоремы, из которых одна предваряет вторую, т.е. является леммой. Тем самым доказывается теоретическая возможность перехода от схемы простого к схеме расширенного воспроизводства. И снова автором перечисляются выводы из вновь полученной схемы:
1) новые воспроизводственные пропорции, в корне отличаются от капиталистических (с. 32);
2) норма накопления общественного фонда выше и, следовательно, он способен давать недостижимые для совокупного капитала темпы экономического роста. Фактические и статистические данные полностью подтверждают эти выводы. (с. 33-38)
В третьей главе автор оспаривает правомерность понятия «экстенсивный тип развития» социалистической экономики. При этом авторская аргументация следующая. В условиях всеобщности труда и неизменной его производительности, масса труда есть величина данная, способная превратить в продукт лишь прежнее количество средств производства, а добавочные средства производства останутся лежать без движения т.е. превратятся в «мертвый фонд». Выход из этой ситуации автор видит в повышении производительной силы труда. И снова это доказывается на цифровых схемах по методу доказательства теорем.
Отметим, что убедительно выглядит теорема и ее доказательство в конце IV главы монографии (с. 82-90), показывающая возможность адаптации метода математических неравенств к изучению макроэкономических процессов. Далее в монографии обосновываются воспроизводственные пропорции народно-хозяйственных планов, которые не должны нарушать сбалансированное развитие экономики. Только при этом условии плановая экономика может реализовать свои преимущества по сравнению со стихийно функционирующей капиталистической экономикой. В противном случае возникают воспроизводственные диспропорции, ведущие к производству «мертвого фонда» и его накоплению, приведшего к тупику советскую экономику*
* В начале перестройки автор на основе статистических данных аргументировал возможность в кратчайшие сроки «перепрофилирования, переключения общественного труда с производства мертвого фонда на второе подразделение, то есть на выпуск предметов потребления — вот что важно теперь же, незамедлительно провести любыми доступными средствами и способами... Для этого не нужны годы и десятилетия. Опыт военного 1941 г. показал, что достаточно нескольких месяцев. Тогда переключали труд из второго в первое подразделение, и уже поэтому было труднее, чем теперь. Нынче же несравнимо легче. Ибо и войны нет, и переключать труд нужно из первого во второе подразделение». По подсчетам автора это позволило бы утроить производство предметов потребления.
Как считает автор, можно было избежать реставрации капитализма в стране с его кризисами, массовой безработицей и чудовищным социальным расслоением российского общества. (См. подробнее: М. Абзяпаров. «Мертвый фонд — очевидная тайна» // Татарстан. 1991, №10. с.81-34)
Далее автор приглашает читателя сделать вместе с ним расчеты на основе данных официальной советской статистики, результаты которых поражают. Оказывается в 1940 г. и первой половине 1941 г. 58% национального дохода составляли «мертвый фонд» и продукция оборонного назначения. В 1987 г. почти 67% национального дохода составляли «мертвый фонд» и оборонная продукция. По расчетам автора, оборонные расходы составляли 20,9% (официальная цифра 18%, М.С. Горбачев называл 18-20%). То есть «мертвый фонд» составлял почти половину национального дохода — 49%. Это означает, что половина совокупного годового труда и средств производства «планомерно» растрачивалась впустую. Лишь 1/3 произведенного национального дохода была пригодна для потребления и накопления.
Глядя на эти цифры с позиций 2009 г., мы осознаем, что советская экономика не могла не рухнуть. Но возникает еще один справедливый вопрос: почему она не рухнула намного лет раньше? При таких-то размерах «мертвого фонда»! Ответ на этот вопрос содержится в еще одной авторской выкладке. Речь идет о величине нормы прибавочного продукта (т1). В 1985г. она составляла 265%, а в 1989г. и того больше. В свете этих цифр представляется ошибочным распространенное мнение о том, что будто советскую экономику погубили непомерно высокие военные расходы. На самом деле ее погубил «мертвый фонд», который был в два с лишним раза больше, чем военные расходы.
Приходится признать, что несмотря на возникающие по ходу чтения монографии многочисленные вопросы, в том числе и возражения, и замечания, автору удалось доказать главное — неоспоримые потенциальные преимущества социализма по
сравнению с капитализмом. Но они не были использованы на благо советского народа, они были растрачены на производство «мертвого фонда», т.е. впустую.
На заре советской власти В.И. Ленин предупреждал, что советскую власть (читай: социализм) ничто не может погубить, «кроме наших собственных ошибок». Ненаучное, волюнтаристское планирование и, как следствие, накопление «мертвого фонда» (производство ради производства) привело к краху социалистическую систему хозяйствования, не сумевшую реализовать свои преимущества по сравнению с предшествовавшей ей капиталистической.
Полагаем, что книга А.И. Мисбаха представляет интерес не только для исследователей — теоретиков, студентов и аспирантов. Целый ряд положений, расчетов и теоретических моделей может быть использован при разработке антикризисной политики государства и формировании государственной стратегии развития российской экономики на долгосрочную перспективу.
н.В. Ведин,
профессор Казанского государственного технического университета (КАИ) им. А.Н. Туполева, доктор экономических наук р.К. Мазитова,
профессор Казанского государственного технического университета (КАИ) им. А.Н. Туполева, доктор экономических наук М.п. поста люк,
профессор Казанского государственного технического университета (КАИ) им. А.Н. Туполева, доктор экономических наук
