CC BY
289
Вестник Челябинского государственного университета. 2011. № 17 (232). Филология. Искусствоведение. Вып. 55. С. 172-175.
А. А. Шабанова
репрезентация концепта ‘ВЛА стЬ’ в СОВРЕМЕННОЙ русской языковой КАРТИНЕ МИРА
Данная статья посвящена анализу особенностей репрезентации концепта ‘власть’ в русскоязычной лингвокультуре по материалам ассоциативного и рецептивного эксперимента. В работе обозначаются основные содержательные компоненты семантического поля концепта ‘власть’, выделяются лексико-семантические группы как средства вербализации концепта ‘власть’ в русской языковой картине мира. По результатам эксперимента производится объективация изучаемого концепта в терминах ядра, ближней и дальней периферии, а также делаются основные выводы.
Ключевые слова: ассоциативный эксперимент, концептуальный анализ, лингвокультура. лингвокультурный концепт, моделирование концепта, языковая объективизация концепта.
Движущей силой основных социальнополитических процессов развития любого общества во все времена является борьба за власть и господство. Одним из важнейших концептов экспликации общественнополитической деятельности является концепт ‘власть’. Данный концепт уже не раз становился объектом исследований различных направлений (лингвистических, социальных, философских, культурологических), и до сих пор его изучение продолжает оставаться актуальным (В. П. Макаренко, Л. Е. Бляхер, В. А. Дубов-цев, Н. С. Розов, Т. С. Кондратьева, Э. Лассан, N. Faiгclough). Однако большинство исследований проводились на лексикографических либо художественных материалах (И. Б. Щёболева, Л. Е. Бессонова, А. И. Башук, Н. В. Солодовни-кова, А. П. Михайлов), что, по нашему мнению, существенно сужает представление о данном концепте. В нашем исследовании предпринята попытка несколько расширить существующее мнение о концепте ‘власть’ посредством проведения направленного эксперимента, с тем, чтобы зафиксировать современные и актуальные вербальные репрезентанты данного концепта у носителей русского языка. Целями данной статьи являются: попытка построения семантического поля ‘власть’ на материале вербальных реакций, полученных в ходе ассоциативного эксперимента, а также систематизация представлений русскоговорящих реципиентов о данной реалии в родном языке. Объектом нашего исследования выступает языковая парадигма, представленная семантическим полем с центральной лексемой ‘власть’.
Следует отметить, что само взаимоотношение ‘язык - власть’ неоднократно ста-
новилось предметом пристального изучения (О. И. Андрейченко, Л. Л. Бантышева, П. Г. Крючкова, С. Кара-Мурза, О. И. Марченко), в частности, Е. И. Шейгал, занимающаяся проблемами функционирования политического дискурса, считает, что данное соотношение отражается в двух основных аспектах: 1) то, как власть осмысляется, концептуализируется языком (власть как концепт); 2) то, как власть проявляется в языке (через язык) (власть как дискурсивная категория)1. В рамках данного исследования первый аспект представляет для нас наибольший интерес, в частности то, каким образом феномен власти концептуализируется в общественном сознании представителей русскоязычной среды.
Для изучения модели языкового сознания русскоязычных реципиентов использовались экспериментальные психолингвистические методы, в частности, свободный и направленный ассоциативный и рецептивный эксперимент (эксперимент на понимание). Выбор данной методики обусловлен тем, что базовый образ концепта ‘власть’, его актуальное содержание и описание его интерпретационного поля могут быть выявлены лишь экспериментальными приемами. Для выявления содержания концепта ‘власть’ у представителей русскоязычной лингвокультуры, реципиентам было предложено ответить на вопросы анкеты, состоящей из 10 пунктов, каждый из которых был направлен на экспликацию наиболее значимых сторон концепта ‘власть’. В анонимном анкетировании принимали участие 125 респондентов в возрасте от 16 до 64 лет, для которых русский язык является родным. Эксперимент проводился на разновозрастной, разнополой группе
респондентов с различными уровнями образования, поскольку основная цель исследования заключалась в описании общего национального концепта ‘власть’ в русскоязычной линг-вокультуре. Данный факт свидетельствует об эффективности и достоверности эксперимента, поскольку «функционирование концепта не имеет чётких границ в системе одного языка»2.
В процессе эксперимента испытуемым предлагалось слово-стимул ‘власть’ либо направленные вопросы, на которые они должны были отреагировать любой вербальной реакцией с целью выявления содержания концепта ‘власть’ в языковом сознании данной группы социума (в русскоязычной картине мира). Респонденты записывали первые пять пришедших им в голову реакций (слов, словосочетаний, предложений) на слово-стимул. Всего получено 886 ассоциативных реакций. Отметим, что при обработке результатов эксперимента учитывались все ассоциаты, в том числе и единичные. При этом производилось обобщение идентичных по смысловому содержанию ассо-циатов.
При анализе экспериментальных анкет были выявлены четыре лексико-семантические группы, содержащие характерные для русской лингвокультуры мини-концепты, входящие в ассоциативное поле исследуемого концепта ‘власть’: прагматическая; морально-этическая; субъективно-психологическая; религиознофилософская. Обобщенные данные представлены в табл. 1.
Репрезентация лексико-семантических гру.
в русскоязычной
партия’, ‘государственный аппарат’, ‘страна’); персонификацией власти как средства управления (‘президент’, ‘премьер-министр’, ‘руководитель’, ‘управляющий’, ‘начальник’, ‘господин’, ‘царь’, ‘монарх’, ‘король’, ‘шеф’, ‘Медведев’, ‘Путин’, ‘Абрамович’, ‘Лужков’); персонификацией власти в терминах семейнородственных отношений (‘муж’, ‘отец’, ‘жена’, ‘мать’, ‘брат’, ‘сестра’, ‘дедушка’, ‘бабушка’, ‘тётя’); власть как средство для получения материальных или имущественных благ (‘деньги’, ‘богатство’, ‘дивиденды’, ‘рубли’, ‘квартира’, ‘машина’); власть как средство повышения социального статуса (‘статус’, ‘связи’, ‘привилегии’, ‘авторитет’).
Морально-этическая группа лексикосемантических маркеров представлена ассоци-атами, отражающими понимание власти представителями русскоязычной лингвокультуры через призму морально-эстетических ценностей. В русскоязычной картине мира власть представляется как совокупность моральных ценностей (‘честность’, ‘справедливость’,
‘честь’, ‘нравственность’, ‘мораль’, ‘долг’, ‘гармония’), определенных качеств личности (‘милосердие’, ‘благотворительность’, ‘достоинство’, ‘упорство’, ‘трудолюбие’, ‘уважение’, ‘наглость’, ‘порядочность’, ‘безнравственность’, ‘принципиальность’, ‘человечность’).
Группу субъективно-психологической лексики представляют лексические единицы субъективной, индивидуальной оценки концепта ‘власть’ различного уровня экспрессивности. Выделяются два вида таких оценок: эмотив-
Таблица 1
пп ассоциативного поля концепта ‘власть’
лингвокультуре
№ Лексико-семантическая группа Процентное соотношение лексикосемантических групп, %
1 Прагматиче ская 58
2 Морально-этическая 23
3 Субъективно-психологическая 11
4 Религиозно-философская 8
Как видно из таблицы, основной лексикосемантической составляющей концепта ‘власть’ у представителей русскоязычной линг-вокультуры выступает прагматическая группа, в которую вошли ассоциаты, отражающие взаимодействие человека и окружающего мира, его социальное предназначение. В рамках данной тематической группы выделяются ассоци-аты, связанные с политической деятельностью (‘государство’, ‘правительство’, ‘политическая
ная оценка (‘любовь’, ‘дом’, ‘семья’, ‘предательство’), а также этико-нравственная оценка (‘терпение’, ‘этикет’, ‘понимание’, ‘уважение’, ‘внимание’, ‘непонимание’, ‘отсутствие совести’). Из табл. 2 видно, что для русскоязычной лингвокультуры характерно преобладание отрицательного отношения к институту власти (лексико-семантические маркеры: ‘ущерб-
ность’, ‘бессовестные’, ‘без чести’, ‘дураки’, ‘жестокость’, ‘безразличие’, ‘страх’, ‘безответ-
ственность’, ‘бандиты’, ‘аморальная’, ‘потерять доверие’, ‘эгоистичный’, ‘испорченный’, ‘заставляет подчиняться’, ‘агрессия’, ‘фашисты’, ‘коррупция’, ‘деспотизм’, ‘давление’, ‘бремя’ и др.) над позитивным отношением (‘гибкость’, ‘защита’, ‘помощь’, ‘возможности’).
Таблица 2
Распределение положительных, отрицательных и нейтральных оценок концепта ‘власть’ у представителей русскоязычной лингвокультуры
Оценка Общее количество
Положительная 119
Отрицательная 401
Нейтральная 188
Группа религиозно-философской лексики включает ассоциаты, характеризующие власть с точки зрения веры, мировоззрения представителей русскоязычной лингвокультуры: религиозные ассоциаты (‘Бог’, ‘церковь’, ‘Библия’, ‘Священное Писание’, ‘священные книги’, ‘Высшая Сила’), ассоциаты, связанные с властью природы (‘природа’, ‘законы природы’, ‘солнце’).
Моделирование концепта ‘власть’ в нашем исследовании производилось в терминах ядра, ближней и дальней периферии. Ядерные реакции полученных ассоциативных полей представлены в виде диаграммы (см. рисунок)
□ Деньги
□ Сила
В Ответственность
□ Совесть
□ Связи
□ Президент
□ Бог
1 Авторитет
□ Государство
□ Ум
§ Свобода
Репрезентация ядра ассоциативного поля ‘власть’ по материалам эксперимента (данные указаныв %)
Как показал анализ результатов эксперимента, наиболее устойчивой ассоциативной связью в русском языковом сознании выступает лексическая пара ‘власть - деньги’. Данная ассоциативная связь репрезентируется наиболее широко представленными лексическими маркерами: ‘богатство’, ‘финансы’, ‘дивиденды’, ‘высокая зарплата’, ‘материальная обеспеченность (достаток)’, ‘высокий доход’, ‘доллары’, ‘евро’, ‘рубли’, ‘пени’, ‘шекели’, ‘жить в до-
статке’, ‘доходно’, ‘прибыльно’. Лексическими репрезентантами других выделенных в ходе эксперимента ассоциативных полей являются следующие: сила (‘сильный’, ‘имеет силу’, ‘силён’, ‘чувствует в себе силу’); ответственность (‘ответственно’, ‘нести ответственность за случившееся’, ‘иметь ответственность’); совесть (идентичный лексический репрезентант); связи (‘личные связи’, ‘родственные связи’, ‘имеет связи’, ‘много нужных связей’, ‘человек со связями’); президент (‘президент’, ‘руководитель страны’, ‘глава какой-либо страны’); Бог (‘божественная власть’, ‘церковь’); авторитет (идентичный лексический репрезентант); государство (‘страна’, ‘Россия’); свобода (‘свободный’, ‘более свободный’, ‘имеет свободу’, ‘свободный человек’, ‘свободный от угрызений совести’, ‘свободный от посторонних решений’); ум (‘умственные способности’, ‘разум’, ‘мозги’).
Наряду с ядром в концепте существует периферийная часть (представленная в нашем исследовании ближней и дальней перифериями) с достаточно размытыми границами, в которую входят слова, связанные с властью посредством синонимических либо антонимических рядов и множеством сопутствующих ассоциативных связей. Исследуемый концепт передан в терминах ближней и дальней периферии в русской языковой репрезентации следующим образом. Сегмент ближней периферии: ‘закон’, ‘справедливость’, ‘влияние’, ‘образование’, ‘статус’, ‘подчинение’, ‘общество’, ‘возможности’. Сегмент дальней периферии: ‘принуждение’, ‘честность’, ‘воля’, ‘революция’, ‘предательство’. Периферия концептуального поля ‘власть’ представлена возможностями семантической трансформации языковых единиц в речевых употреблениях и, следовательно, является незамкнутым пространством. Количественный анализ слов-репрезентантов не позволяет, однако, в полной мере продемонстрировать все способы лексической передачи концепта ‘власть’ в русскоязычной лингво-культуре, так как «полной картины о содержании концепта получить нельзя: нельзя объять необъятное и зафиксировать постоянно движущееся, как тщательно не было бы проведено исследование»3.
Таким образом, как показывает проведенный экспериментальный анализ, в современной русской языковой картине мира концепт ‘власть’ репрезентируется достаточно широким спектром лексико-семантических уровней,
преобладающим из которых является группа прагматических маркеров, что может характеризовать современного русского человека как практичного, что противоречит известному мнению о русских как о «душевной, но не практичной нации». Данный факт может быть интересен не только (и не столько) филологам, сколько социологам, культурологам и психологам, занимающимся изучением современного русского менталитета, что подтверждает гипотезу о том, что функционирование концепта ‘власть’ в русскоязычной языковой картине мира неразрывно связно с культурными особенностями конкретного социума, живущего в определенное время (в частности, некоторые фамилии политических деятелей напрямую указывают на современной период исследования). Ответы испытуемых, полученные в ходе
эксперимента, представляют собой вербальные ассоциации, отражающие как универсальность, так и современную национально-культурную специфику концепта ‘власть’.
Примечания
1 См.: Шейгал, Е. И. Власть как концепт и категория дискурса // Шейгал, Е. И. Эссе о социальной власти языка. Воронеж : ВГУ, 2001. С. 57.
2 Рудакова, А. В. Когнитология и когнитивная лингвистика. Воронеж : Истоки, 2004. С. 26.
3 Токарев, Г. В. Проблемы лингвокультурологического описания концепта (на примере концепта «трудовая деятельность»). Тула : ТГПУ им. Л. Н. Толстого, 2000. С. 79.
