CC BY
16
Междометные предложения имеют несколько разновидностей, которые имеют свои особенности. Побудительные междометные предложения в ингушском языке выражают волеизъявление к собеседнику. Выражаются они междометиями, передающими побуждение и соответствуют они повелительному наклонению: Х1ахьий! Д1аэца хьай каьхат. «На! Возьми свою бумагу». Как и в русском языке употребляются в ингушском языке побуждения в обращении к животным. Кис, кис!- хьадола укхаза. Цухи, цухи! - аьнна кхайкар йи1иг устаг1ага. «Кис, кис! - иди сюда. Цухи, цухи! - поманила девочка барана». Восклицательные междометные предложения выражают непосредственную эмоциональную реакцию говорящего на происходящее или на речь собеседника. Эти предложения выражают впечатление и их экспрессивную оценку [4, с. 34]. Восклицательные и междометные предложения выражаются междометиями, передающими эмоции, а также переходящими в междометия словами и сочетаниями слов: Аьъ! Хьо вар из? «Это ты?» Ой! Мича вахар Ахьмад. «Ой! Куда ушел Ахмед». Айяхь! Лозавир из к1аьнк. «Ай, яй! Больно этому мальчику». В этих предложениях эмоции выражают основное содержание предложений. Даже без поясняющих предложений здесь понятен характер эмоций: аьй, ой - «удивление», айяхь - «боязнь».
При наблюдении над разговорной речью в ингушском языке встречаются утвердительные и отрицательные междометные предложения. Они выражают отношения говорящего к высказан-
Библиографический список
ному, подтверждение и согласие или, наоборот, отрицание, возражение, протест: Хьо тхьайсайий? - «А!» «Ты спишь? - «Нет!» Хьо чувера? - Хьаа! «Ты пришел? - «Да». Такие предложения представляют отклики говорящего на заявления собеседника, обычно на вопросы собеседника. Они могут выражать большую или меньшую категоричность и колебания в утверждении и отрицании.
Утверждение и отрицание может выражаться мимикой и жестами: Ше унхочунга хьажаваьлча аьлар лоро. - Ах1а! Х1анз маха тоха беза. «Когда осмотрел больного, врач сказал: «Да! Сейчас сделаем укол». Хьо дешаргдолаш ва е вац? - Хьаа! «Ты будешь учиться или нет?» - «Да!» Ахьмад варий из кор дохадаьр? - А! «Ахмед разбил это окно?» - «Нет!»
Резюмируя вышеизложеннное отметим, что вокативные предложения занимают в ингушском языке особое место среди междометных предложений. Они примыкают к обращениям, но в отличие от обращения заключают более сложное содержание. Лида!Хьо я из? «Лида! Это ты?». Своеобразие восклицательных предложений особенно ярко сказывается в том, что предложения утвердительные по форме, благодаря интонации протеста получают значение экспрессивного отрицания.
Такие предложения употребляются в речи как возражения на заявления собеседника. Междометные предложения, выражающие упрёк, радость, запрет улавливаются слушателями без всякого затруднения.
1. Гандалоева А.З. Г1алг1ай мотт. Магас, 2009.
2. Гвоздев А.Н. Современный русский литературный язык. Ч. 2, Синтаксис. Москва, 1968.
3. Шахматов А.А. Синтаксис русского языка. Вып. 1. Ленинград, 1925.
4. Гандалоева А.З. Актуальные вопросы синтаксиса простого предложения в ингушском языке. Магас: Издательство ИнгГУ, 2010. References
1. Gandaloeva A.Z. Glalglajmott. Magas, 2009.
2. Gvozdev A.N. Sovremennyjrusskijliteraturnyjyazyk. Ch. 2, Sintaksis. Moskva, 1968.
3. Shahmatov A.A. Sintaksis russkogo yazyka. Vyp. 1. Leningrad, 1925.
4. Gandaloeva A.Z. Aktual'nye voprosy sintaksisa prostogo predlozheniya vingushskom yazyke. Magas: Izdatel'stvo IngGU, 2010.
Статья поступила в редакцию 01.07.17
УДК 801.52
Isaeva E.M., postgraduate, Department of Theoretical and Applied Linguistics, Daghestan State University (Makhachkala,
Russia), E-mail: Razita_79@mail.ru
REPRESENTATION OF A CULTURAL CODE OF SENSE IN AVAR, RUSSIAN AND ENGLISH PAROEMIAS WITH THE CONCEPT OF "LOVE". The research studies one of the aspects of a concept "love" in order to analyze the cultural code of sense. The notion of sense code is revealed in comparison of the Avar, Russian and English proverbs, expressing the idea of love, with components of the somatic code, as one of the most informative and highly recurrent codes. The stage of research is the analysis of metaphorical representations to describe the sense code. Special attention is given to synesthetic transfers, representing the feeling with the facts of material nature, organs of human body. It is stated that the sense code is one of the means to identify the uniqueness and specificity in the mentality of the three corresponding nations.
Key words: paroemia, cultural codes, sense code, paremiological world view, metaphor, mentality.
Э.М. Исаева, соискатель каф. теоретической и прикладной лингвистики филологического факультета
Дагестанского государственного университета, г. Махачкала, E-mail: Razita_79@mail.ru
РЕПРЕЗЕНТАЦИЯ ЧУВСТВЕННОГО КОДА КУЛЬТУРЫ В АВАРСКИХ, РУССКИХ И АНГЛИЙСКИХ ПАРЕМИЯХ С КОНЦЕПТОМ «ЛЮБОВЬ»
Данная статья посвящена сравнительно - сопоставительному исследованию одного из аспектов концепта «любовь» с целью выявления и анализа чувственного кода. Содержание понятия «чувственный код» раскрывается в ходе сопоставления пословиц и поговорок аварского, русского и английского языков с соматическим кодом культуры. Соматический код выделен как наиболее подходящий код для анализа в связи с наибольшей рекуррентностью в передаче рассматриваемого чувства. Этапом исследования является анализ метафорических репрезентаций при толковании чувственного кода в компонентах соматического кода. Особое внимание привлекает явление синестетического переноса, когда чувство репрезентируется фактами материальной природы, органами человеческого тела. Обосновывается идея о том, что чувственный код является одним из способов выявить универсальность и специфичность в менталитете сопоставляемых этносов.
Ключевые слова: паремия, культурные коды, чувственный код, паремиологическая картина мира, метафора, мен-тальность.
Концепт «любовь» относится к наиболее сложным и богато представленным явлениям в менталитете этносов и находит широкое отражение в языке. В данной статье лингвокультуро-логический анализ концепта «любовь» на материале языковых
репрезентаций имеет своей целью раскрыть связь чувства с языком и культурой аварского, русского и английского этносов. Сопоставительное исследование в работе основано на комментариях паремий, так как именно паремиологический пласт языка
является пересечением языка, культуры и содержит накопленные веками архетипические элементы в отношении этносов к чувству любви.
Как считает М.Л. Ковшова, анализ паремий позволяет раскрыть те знания и ассоциации, заложенные в речи носителя языка «нерефлексированно, мгновенно, в «свернутом» виде» [1, с. 4].
Вслед за В.А. Масловой, согласно которой «культурная информация хранится во внутренней форме фразеологических единиц, которая, являясь образным представлением о мире, придает фразеологизму культурно - национальный колорит» [2, с. 82], мы полагаем, что семантика пословицы также содержит внутреннюю форму, культурный текст которой сжат, «закодирован» в символьной форме.
Подобные единицы текста с определенными культурными значениями, часть из которых передается опосредованно, и, помимо выполнения своих прямых функций «способны нести некоторые добавочные значения» [3, с. 39] называются некоторыми исследователями кодами культуры. Как отмечает В.В. Красных, «Код культуры может быть определён как «сетка», которую культура «набрасывает» на окружающий мир, членит его, категоризи-рует, структурирует и оценивает его. Коды культуры соотносятся с древнейшими архетипическими представлениями человека. Собственно говоря, коды культуры эти представления и кодируют [4, с. 5].
Для исследователей М.Л. Ковшовой и Д.Б. Гудкова, культурный код представляется как система знаков материального и духовного мира, ставших носителями культурных смыслов, которые «прочитываются» в этих знаках [5, с. 9].
Интересующая нас связь паремий с культурой видна в том, что паремии пронизаны различными культурными кодами, которые и составляют культурное пространство. То многообразие аспектов, в соответствии с которым организуется культурное пространство, в сочетании с архетипическими, исконными представлениями этносов формируют тематические коды культуры: антропоморфный, соматический, пищевой, локально-пространственный, и др.
В нашей исследовании главным звеном лингвокультуроло-гического исследования концепта «любовь» в пословицах и поговорках является анализ тематических кодов культуры и их роли в формировании так называемого «чувственного» кода культуры, отвечающего не только за эмоциональные проявления любви, но и за ее смысловую и информативную нагрузку. Чувственный код передается в паремиях о любви в компонентах тематических кодов, которые интерпретируют чувство в элементах, не имеющих отношение к чувству любви. Так, чувство любви находит концептуализацию в образах органов человеческого тела, огня, ... Можно предположить, что чувственный код культуры в сопоставляемых пословичных фрагментах о любви представляет собой нормативно - ценностную символическую систему вторичного означивания» [6, с. 8]. В результате видно, что чувственный код передается элементами других культурных кодов. В свою очередь при использовании компонентов одного кода в сенсорной модальности другого кода могут возникать метафоры, основанные на «синестезии», т. е. межчувственном переносе. Согласно правилу синестетических переходов важную роль играет то, «через какой канал восприятия осуществляется непосредственное или опосредованное постижение объекта, в качестве которого выступают разные органы чувств (органы зрения, слуха, обоняния, вкуса, осязания, восприятия, гравитации и др.)» [7, с. 326]. В соответствии с данным утверждением, чувственный код культуры в паремиях о любви можно выразить через соматический, биоморфный, температурный, локально-пространственный, цветовой и другие коды.
Из всего многообразия культурных кодов, раскрывающих чувственный код, для анализа были отобраны коды, обладающие наибольшей актуальностью и рекуррентностью в пословичном материале сопоставляемых языков. Среди наиболее информативных кодов в сопоставляемых паремиях о любви является соматический, или телесный код культуры. Одним из распространенных соматизмов, имеющего к тому же и символическую значимость в сопоставляемых картинах мира является рак1/ сердце/ heart.
В аварской паремии соматический код выражен компонентом рак1 «сердце»: Ц1улада ц1а рек1ани, бух1ун лъуг1ула суна, рек1еда рек1араб ц1а кидаго сунаро сунаро «Если загорится дерево, оно сгорает, если загорится сердце, оно никогда не гаснет». Чувственный код реализуется компонентом соматического кода
рак1 «сердце», входящим в состав метафорического сочетания рек1еда рек1араб ц1а «загоревшееся сердце». Сердце, охваченное огнем, олицетворяет собой любовь как материальный объект. Помимо соматической метафоры в пословице отражается и температурная метафора. В результате синестетического переноса чувство, охватившее сердце, приобретает свойства зримой, тактильно и температурно ощутимой субстанции - огня. В то же время чувство любви ассоциируется с органом - сердцем.
В русской паремии Сердце, которое познало любовь, никогда ее не забудет соматическая метафора «сердце не забудет», которая к тому же содержит в себе и компонент антропоморфного кода «не забудет», «познало», также является одним из средств реализации чувственного кода. Чувство под влиянием синестезирующих компонентов не забудет, метафорически переходит в антропоморфную модальность, орган «сердце» приобретает человеческие качества.
Компонент соматического кода heart «сердце» в английской паремии The heart that once truly loves never forgets «Сердце, которое познало любовь, никогда ее не забудет» содержит соматические и антропоморфные компоненты, как и в русской паремии. Компоненты соматического и антропоморфного кодов heart never forgets «сердце не забудет», the heart that loves «любящее сердце» способствует метафорическому сдвигу значения: чувство приобретает очертания, форму сердца, и также выступает как человек, испытывающий это чувство.
Таким образом, если в аварской пословичной картине чувственный код передается посредством метафорического переноса компонентов соматического и температурного кодов «соматическое и температурное ^ чувственное», то в русских и английских пословицах чувственный код обусловлен метафорическим переносом «соматическое и антропоморфное ^ чувственное». Специфичность чувственного кода в аварских паремиях обусловлена тем, что сочетание соматического кода с температурным отражает эмоциональность этноса.
Соматический код также транслирует чувственный код через компоненты бер/ глаз / eye, которые демонстрируют связь чувств и эмоций человека с зрительным восприятием. Во всех сопоставляемых картинах мира обнаруживается обманчивость зрения под влиянием любви. В аварском менталитете не рекомендуется полагаться на зрение при выборе любимого человека. Ключевое значение имеет не видимая глазу внешняя красота, а то, что «увидело» сердце: Бераз берцинлъи балагьулебила, ра-к1алъ г1акълу балагьулебила «Глаза ищут красоту, сердце ищет ум». Рак1 беццлъиялдаса, бер беццлъи лъикаб «Чем ослепнет сердце, пусть ослепнут глаза». В пословице актуализируется метафорический перенос «соматическое ^ чувственное», когда сердце получает способность видеть (или не видеть) как человек. Кроме того, в данной метафоре компонент видеть относится и к антропоморфному коду.
Влюбленный человек не видит недостатков в любимом человеке и в русской, английской паремиях: русс.: Красота в глазах любящего, англ.: Beauty is in the eye of the beholder «Красота в глазах любящего». Beauty lies in the lovers' eyes «Красота в глазах любящего». Недоверие к зрению в русских и английских паремиях не выражено метафорическими переносами, однако компоненты соматического кода глаза, eyes актуализируют чувственный код. Специфичность чувственного кода в аварском менталитете передается компонентом соматического кода ракъа «кость», символизирующим в паремии крепость, твердость: Рокъуца ракъа биунеб, балаялъ берзул нур унеб «От любви тают кости, от страсти слепнут глаза». Компонент ракъа «кость» в сочетании с компонентом температурного кода биунеб «тает, растапливает» способствует метафорическому переносу компонента рокьи «любовь» в температурную модальность: чувство выступает как «горячая» субстанция, которая плавит даже кость.
Проведенный анализ соматического кода как одного из средств, раскрывающих чувственный код на материале аварских, русских и английских пословиц, выявил значительное сходство в семантике компонентов - лексем, вербализующих тот или иной код. Судя по пословицам сопоставляемых языков, понятийная наполненность чувственного кода является универсальной. Однако, при тождественности чувственного кода в пословицах, его концептуализация и вербализация в паремиях может обнаружить национальную специфику. Культурная специфика чувственного кода обусловлена сочетанием соматического кода с температурным или антропоморфным кодами. Своеобразие чувственного кода проявляется в паремиях аварского язы-
ка, где темперамент и сила любви раскрывается компонентами соматического и температурного кодов. Создание образа любви по подобию человека и сравнительно спокойное эмоционально-чувственное отношение человека к любви раскрывается сочетанием компонентов соматического и антропоморфного кодов в русских и английских паремиях. Кроме того, об асимметрии чувственного кода свидетельствует лакунарность. Однако, отсутствие соматизма ухо в аварских пословицах и компонента ракъа
Библиографический список
«кость» в русских и английских пословицах может говорить не об отсутствии подобного явления в менталитете этносов, но и о существовании иных языковых способов выразить подобное отношение к чувству. Таким образом, можно предположить, что чувственный код носителей разных языков и культур при наличии универсальных черт, может раскрываться через специфические ассоциации и символьную наполненность компонентов культурно - обусловленных кодов, в частности, соматического.
1. Ковшова М.Л. Семантика и прагматика фразеологизмов (лингвокультурологический аспект). Автореферат диссертации ... кандидата филологических наук. Москва, 2009.
2. Маслова В.А. Лингвокультурология: учеб. пособие для студ. вузов. Москва, 2010.
3. Гудков Д.Б. Единицы кодов культуры: проблемы семантики. Язык, сознание, коммуникация: сборник статей. Москва; Вып. 26.
4. Красных В.В. Коды и эталоны культуры (приглашение к разговору). Язык, сознание, коммуникация: сборник статей. Москва, 2002; Вып. 19: 5 - 19.
5. Гудков Д.Б., Ковшова М.Л. Телесный код культуры: материалы к словарю. Москва, 2007.
6. Капелюшник Е.В. Кулинарный код культуры в семантике образных средств языка. Автореферат диссертации ... кандидата филологических наук. Томск, 2012.
7. Зыкова И.В. Роль концептосферы культуры в формировании фразеологизмов как культурно-языковых знаков. Москва, 2014. References
1. Kovshova M.L. Semantika ipragmatika frazeologizmov (lingvokul'turologicheskij aspekt). Avtoreferat dissertacii ... kandidata filologicheskih nauk. Moskva, 2009.
2. Maslova V.A. Lingvokul'turologiya: ucheb. posobie dlya stud. vuzov. Moskva, 2010.
3. Gudkov D.B. Edinicy kodov kul'tury: problemy semantiki. Yazyk, soznanie, kommunikaciya: sbornik statej. Moskva; Vyp. 26.
4. Krasnyh V.V. Kody i 'etalony kul'tury (priglashenie k razgovoru). Yazyk, soznanie, kommunikaciya: sbornik statej. Moskva, 2002; Vyp. 19: 5 - 19.
5. Gudkov D.B., Kovshova M.L. Telesnyj kod kul'tury: materialy k slovaryu. Moskva, 2007.
6. Kapelyushnik E.V. Kulinarnyj kod kul'tury v semantike obraznyh sredstv yazyka. Avtoreferat dissertacii ... kandidata filologicheskih nauk. Tomsk, 2012.
7. Zykova I.V. Rol'konceptosfery kul'tury v formirovanii frazeologizmovkak kul'turno-yazykovyh znakov. Moskva, 2014.
Статья поступила в редакцию 18.06.17
УДК 811.512.1
Kaksin A.D., Doctor of Sciences (Philology), Leading Researcher, Sector of Language, Khakass Research Institute of Language, Literature and History (Abakan, Russia), E-mail: adkaksin@yandex.ru
TABOO AND EUPHEMISTIC VOCABULARY, MEANING OF BEASTS AND ANIMALS IN THE KHAKASS LANGUAGE. The
article analyzes the taboo and euphemistic vocabulary from the point of view of their cognitive condition in the collective linguistic consciousness of the people. Object of research are the names of beasts and animals, is one of the basic fragments in the Khakass language picture of the world. Since the very early times the relationship between man and nature are built according to certain unwritten laws that impact the ideological consciousness of the people, and their linguistic behavior. For example, taboo and euphemistic words in the Khakass language are seen as certain parts of the lexical structure of the language of the everyday life, which reflect both human and virtual (sacred, mythological) consciousness.
Key words: Khakass language, taboos, euphemisms, names of animals, language picture of the world.
А.Д. Каксин, д-р филол. наук, вед. научн. сотр. сектора языка Хакасского научно-исследовательского института языка, литературы и истории, г. Абакан, E-mail: adkaksin@yandex.ru
ТАБУИРОВАННАЯ И ЭВФЕМИСТИЧЕСКАЯ ЛЕКСИКА, ОБОЗНАЧАЮЩАЯ ЗВЕРЕЙ И ЖИВОТНЫХ, В ХАКАССКОМ ЯЗЫКЕ
В статье анализируется табуированная и эвфемистическая лексика с точки зрения её когнитивной обусловленности в коллективном языковом сознании народа. Объектом исследования являются наименования зверей и животных, являющиеся одним из базовых фрагментов в хакасской языковой картине мира. С испокон веков взаимоотношения природы и человека строятся по определенным неписаным законам, влияющим мировоззренческое сознание народа, и его языковое поведение. На примере табуированной и эвфемистической лексики в хакасском языке видим, что отдельные фрагменты лексического состава языка опираются как на обыденное, («повседневное») человеческое сознание, так и на виртуальное (сакральное, мифологическое) сознание.
Ключевые слова: хакасский язык, табу, эвфемизмы, наименования зверей и животных, языковая картина мира.
Наша работа вписывается в ряд тех лингвистических исследований, которые направлены на выяснение различных когнитивных языковых характеристик. В последние десятилетия основными направлениями в разноструктурных языках являются исследования базовых концептов, а также разноуровневых средств языка, проводимых под когнитивным углом зрения. Несомненно, такие исследования нацелены на выявление специфики ментальности определенного этноса, особенностей его мировосприятия и, соответственно, отражения этого видения мира на родном языке. Одна из важных задач лингвиста состоит в выделении именно когнитивных и прагматических ипостасей исследуемого языка, и с их учетом
пролить свет в существующую общую национальную картину мира.
Табуированная лексика является одним из самых распространенных и древних лексических пластов в любом языке. Основываясь на суеверных и религиозных соображениях, они появились еще на заре цивилизаций и постоянно трансформировались на протяжении истории человечества. Люди по этическим, культурным, психологическим соображениям или инстинктивно избегают произнесения нежелательных слов. «Табу (полинезийское) - запрет на употребление тех или иных слов, выражений или собственных имен» [1, с. 501]. Данный термин считается, прежде всего, этнографическим, поскольку табу может
