Реформирование мессы Мартином Лютером в XVI веке Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

РЕФОРМИРОВАНИЕ МЕССЫ МАРТИНОМ ЛЮТЕРОМ В XVI ВЕКЕ

© Воробьева А.Р.*

Российский православный институт святого Иоанна Богослова, г. Ростов-на-Дону

Протестантизм имеет весьма ограниченные литургические традиции и небольшой объем строго литургической музыки по определенной причине. Ранние протестантские реформаторы, отвергнув историческую христианскую сакральность, сильно боролись с литургическим обрядом, и он значительно изменился в соответствии с их новыми «реформированными» доктриной и теологией. Парадоксально, но фактически повсеместное исполнение гимнов и духовных песнопений не сделали общину вовлеченной в богослужение, так как наряду с ними пришло безучастие. Изменения не избежала и католическая месса внутри Римско-католической церкви. Литургия стала превосходной с точки зрения музыкальной, но десакрализованной и внелитургичной.

В самом чине богослужения М. Лютер вводил перемены постепенно, включая все больше протестантские гимны, чтобы дать возможность общине самой участвовать в богослужении. Отчасти в этом ему помогли староцерковные латинские гимны. Переводя их на немецкий язык, М. Лютер дополнял их своими текстами к музыке.

Вся пышность католической службы, в конечном счете, была отменена, а в центре богослужения была поставлена проповедь. Но кроме проповеди появились новые песнопения, гимны, которые лютеране считают лучшими образцами духовной музыки. Несмотря на большое обилие музыкального творчества, лютеранство и в целом, весь протестантизм известен своей вне-литургичностью. Из всех основных протестантских ответвлений, только Высокая Англиканская Церковь является литургической в историческом смысле этого слова, хотя, например, лютеране, протестанты Епископальной церкви (в Америке), баптисты, методисты и конгрегационисты также считают себя литургическими в более широком смысле, утверждая, что никаких особых изменений в мессе у них не произошло.

Прежде всего, нужно сказать, что богослужебная музыка не выступала во времени как музыкальная форма для эстетических целей. Изначально, она была создана в рамках основной части опыта поклонения, выражаясь языком самих протестантов, и почитания Бога, и как одно из средств укрепления и украшения литургического предания. Центром данного опыта, как уверяют лютеране, остается вселенское мероприятие - Евхаристия. То

* Соискатель.

есть во время православной литургии или Римской мессы содержатся обряды (такие, как общая молитва, чтение Писания, проповеди и гомилии, большую часть которых можно проследить, если обратиться к структуре службы), в центре внимания и движения службы которых стоит преосуществле-ние Даров в Тело и Кровь Иисуса Христа. Эта сакраментальная ориентация имеет фундаментальное значение для литургического характера традиционного христианского вероисповедания [1]. Однако в литургии протестантской, если она служится в том или ином протестантском собрании (очень редко), этот центр смещен, искажен до неузнаваемости и сведен до минимума.

Одним из главных понятий протестантской Реформации была попытка опровергнуть сформировавшуюся веками сакральность. «Расколдовывание мира» - так эту десакрализацию назвал немецкий философ и протестант М. Вебер. При этом произошло сокращение или утрата литургической чувствительности [2]. В течение короткого времени после начала Реформации многие протестантские конфессии отвергли литургические богослужения вместе с сакральностью и приняли иной характер и подход к поклонению (Богопочитанию). «Большинство протестантов - пишет Б. Вильямс в статье «Реформаторское изменение христианской литургии» - мало знают о динамике Реформации, в особенности в отношении литургического поклонения и соединения теории и практики. Они могут признать чувство благоговения и тайны, когда они входят в большой собор, и может быть весьма будут тронуты славной литургической музыкой. Но они признаются, что это чуждо их протестантской практике» [3]. Это действительно так, потому что такого понятия как литургия, Евхаристия, Приобщение святым Телу и Крови Христа, в некоторых из протестантских церквей напрочь отсутствует или лишь упоминается вскользь. В течение сорока лет Реформации многие протестантские секты создали совершенно новые и различные литургии, которые находятся в гармонии с обновленной теологией и доктриной.

Итак, в протестантизме средневековый римский обряд достиг точки, при которой участие народа было сокращено или утеряно. Празднование Евхаристии было сведено к чему-то, на что можно посмотреть, но в котором невозможно принять участие. В богослужебных, богословских и теоретических дискуссиях Реформация проходила в рамках этого ограниченного контекста. А также, имеющееся противоречие истине Предания внутри самой Римско-католической церкви отразилось резким противостоянием и отрицанием прежней мессы со стороны реформаторов. Новые литургии очень отличались от того, что было раньше. Мысли о том, чтобы обратиться к Восточной практике, поинтересоваться ею, к сожалению, у идеологов протестантизма не возникло. А позднее, вплоть до настоящих дней, Восточная православная богослужебная практика и все что с ней связано, воспринималось и воспринимается протестантами как нечто обрядовое и очень схожее с католическим. Кроме того, многих протестантов удивляет столь пышное

Религиоведение, философская антропология, философия культуры

33

убранство храмов, обилие икон внутри храма и продолжительность служб Восточных церквей.

Как было сказано ранее, «старая литургическая музыка», в основном, была заменена гимнами и песнями, которые отвечали соответствующим потребностям. Дикс Г. указывает на то, что, в самом деле, «сутью борьбы и было изменение литургии в протестантизме, что в результате этого многие новые секты двигались по направлению к пуританизму, смещая богослужение на уровень интеллектуального опыта практически без каких-либо церемониальных форм» [3].

Однако, несмотря на то, что в протестантских церквах изначально было стремление сохранить музыку, соответствовавшую Римской литургии, с течением времени постепенно все изменилось. Так, решения, принятые в ходе Реформации о сакральности и поклонении существенно изменили протестантский подход и практику литургии [4]. В результате этого протестантский хорал не дал М. Лютеру ожидаемого... Когда в храмах установили скамьи, то «единственной благочестивой позой мирян, особенно в менее торжественные праздники осталось коленопреклонение» [5]. М. Кунцлер справедливо подмечает, что отстранение общины от активного участия в литургии «в значительной мере отразилось и на формах телесного поведения» [5]. Вскоре роль мирянина в литургии свелась к пассивному слушанию. Продолжительная проповедь вышла на первое место, ни о какой молитве или предстоянии за богослужением не могло быть и речи. «С момента, когда в храмах были установлены скамьи, началась эпоха литургического модернизма» - отмечает тот же автор.

Церковная скамья стала целой идеологической программой: она фиксировала тело в одном положении, чтобы было легче «обрабатывать души». Встает вопрос: к чему совместное исполнение песен и гимнов? Ответ ясен: протестантский хорал был и остается способом введения человека в состояние, когда его сознание полностью должно подчиниться следующему этапу -проповеди, в которой будет сказано личное понимание слов Священного Писания пастором-проповедником, конечно, с опорой на протестантское предание XVI века.

Примерно в этом же смысле выражается Х. Бойэ: «Община, которая за богослужением сидит, по необходимости становится пассивной. Сидение не побуждает к молитве, так что верующие в лучшем случае готовы воспринять наставление, но не более того. Как правило, они с большей или меньшей заинтересованностью смотрят спектакль, но сами не играют в нем» [6]. Кроме того, в протестантизме, из-за богословского противоборства, были вообще отменены молитвенные позы и жесты, поскольку они считались «католическими». Например, было отменено крестное знамение, очень важное для христианского сознания.

Лютер М. считал, что сочиненные им самим и его соавторами гимны и песни способны вызвать больше воодушевления на «дела веры», чем като-

лическая месса. Фактически была сделана попытка заменить мессу на проповедь и пение. И это получилось. В одной из книг Лютера под названием «Buch der Winkelmessen an einen guten Freund» есть комичная фраза: «Бог да даст всем добрым христианам такое сердце, чтобы они приходили в ужас, как услышат слово месса, и открещивались бы от него, как от проделок диавола» [7].

Примечательно, что и в Римско-католической церкви XVI века происходили те же изменения. Служение здесь приняло характер музыкально--театрального представления. «Литургия превратилась, - констатирует в книге «Литургия Церкви» М. Кунцлер, - в священный спектакль, превосходный с точки зрения музыкальных достижений. Присутствующая община исполняла роль стороннего наблюдателя и слушателя» [7]. Таким образом, процессы, которые происходили в богослужении католической и протестантской общины в эпоху Реформации, были весьма похожи. Кроме того, здесь же сказывалось влияние эпохи Возрождения античности и гуманизма.

Список литературы:

1. Conomos D. The Late Byzantine and Slavonic Communion Cycle // Liturgy & Music. - 1985.

2. Вебер М. Избранные произведения. - М.: Просвещение, 1990.

3. Protestant liturgics. The reformation reshapes Christian worship. Dix, Gregory; The Shape of the Liturgy; Seabury Press, New York, 1982, p. 312. Web: http://www.liturgica.com/html/litPLit.jsp?hostname=null.

4. Wallace P.G. The long European Reformation: Religion, political conflict, and the search for conformity, 1350-1750. - New York: Palgrave Macmillan, 2004.

5. Кунцлер М. Литургия Церкви: перевод с немецкого языка Е. Верещагина. - М.: Христианская Россия, 2001.

6. Boyer H. How Sweet the Sound: The Golden Age of Gospel, 1995.

7. Кунцлер М. Литургия Церкви: перевод с немецкого языка Е. Верещагина. - М.: Христианская Россия, 2001.

ЛИЧНОСТЬ КАК ВЫСШАЯ ДУХОВНАЯ ЦЕННОСТЬ

© Захарчук Д.В.*

Северо-Кавказский государственный технический университет, г. Ставрополь

В данной статье рассматривается роль личности как высшей духовной ценности в различные этапы исторического развития общества.

* Аспирант кафедры Философии.