CC BY
26
УДК 811.352.3
ББК 81.602
А 92
Атажахова С.Т.
Кандидат филологических наук, ведущий научный сотрудник отдела языка Адыгейского республиканского института гуманитарных исследований им. Т.М. Кераше-ва, e-mail: tatlokl970@mail.ru
Редупликация в адыгейском языке и ее специфика
(Рецензирована)
Аннотация:
Проводится сравнительно-сопоставительный анализ редуплицированных слов, зафиксированных в лексикографических словарях адыгейского языка. Повторы, образованные по разным словообразовательным моделям, активно разрабатываются в адыгейском языке, однако некоторые его вопросы не получили своего достаточного осмысления. Так, в лингвистических словарях указаны не все типы удвоений. Специальное исследование редупликации как одного из продуктивных способов формо- и словообразования в адыгейском языке представляется весьма актуальным как в теоретическом, так и в практическом плане, поскольку результаты изучения повторов показали, что они способствуют выстраиванию мысли в процессе коммуникации, а также придают языку уникальность и неповторимость. В них отражаются такие важнейшие свойства языковой системы, как тенденция к избыточности информации, к наличию дублирующих подсистем, выступающей как средство обеспечения надежности сообщения, полноты выражения мысли. Выявляется ряд таких специфических особенностей языка, куда входят синонимические и антонимические повторы.
Ключевые слова:
Редупликация, редупликаты, повторы, композиты, синонимические повторы, удвоение.
Atazhakhova S.T.
Candidate of Philology, Leading Researcher of Department of Language of the Ady-ghe Republican Research Institute of the Humanities named after T.M. Kerashev, e-mail: tatlokl970@mail. ru
Reduplication in the Adyghe language and its specifics
Abstract:
The comparative analysis is made of the reduplicated words recorded in lexicographic dictionaries of the Adyghe language. The repetitions formed according to different wordformation models are extensively developed in the Adyghe language, but some questions do not receive the sufficient judgment. Thus, linguistic dictionaries do not specify all types of reduplication. The special research of reduplication as one of productive ways of form- and word formations in the Adyghe language is very relevant both at theoretical and practical levels since results of studying repetitions show that they promote forming of a clear thought in the course of communication, as well as give uniqueness and originality to language. They
reflect such major properties of language system as a tendency to redundancy of information, and existence of the duplicating subsystems, acting as a tool for ensuring reliability of the message and completeness of expression of a thought. A number of such specific features of language, comprising synonymic and antonymic repetitions, are revealed.
Keywords:
Reduplication, reduplicates, repetitions, composites, synonymic repetitions, doubling.
Общепризнано, что редупликация -это явление, свойственное многим языкам и прослеживается на всех языковых уровнях. Под редупликацией мы понимаем явление, представляющее собой способ словообразования, образования грамматических форм и фразеологических единиц путем полного или частичного повтора целого слова, корня или основы слова.
В исследованиях таких ученых, как Г.В. Рогава, З.И. Керашева, М.А. Кума-хов, Ю.А. Тхаркахо, Б.М. Берсиров, А.Н. Абрегов рассматриваются композиты, образованные путем редупликации слов. По мнению Э. Сепира, «нет ничего более естественного, чем факт широкого распространения удвоения, иными словами повторения всего или части корневого элемента, то есть редупликации» [1: 82].
Распространенность и частотность редупликации варьируется от языка к языку. В тех языковых системах, где редупликация является употребительным видом словопроизводства, она тесно взаимосвязана и со звукоподражанием. Эта взаимосвязь положена в основу слов, которые являются результатом редупликации. Ср.: адыгейск.чау-чау «говорун», баф-чаф «бахвал» и т.п.
Сложные глаголы, возникшие в результате редупликации, считаются наиболее древними образованиями, а повторы, созданные при помощи антони-мичных компонирующих основ, являются наиболее распространенными словообразовательными моделями в адыгейском языке [2: 156].
В художественных текстах и в разговорной речи часто функционируют новообразования, представленные редупликацией. Лингвистический статус данных
единиц определяется различными лингвистами по-разному: слово, композит, словесное образование, а мы придерживаемся мнения тех лингвистов, кто называет их условно редуплицированным повтором. Следует отметить, что в лексической системе языка их неопределенный статус подтверждается тем, что только некоторые редупликаты стали общеупотребительными и вошли в словари адыгейского языка, остальные же оказались окказиональными и незафиксированными лексиконами.
Сложные слова, в построении которых участвуют повторяющиеся словообразовательные элементы, довольно широко распространены в адыгейском языке, о чем свидетельствует тот факт, что в «Адыгейско-русском словаре» Ю.А. Тхаркахо около 9.000 словарных статей. Из них слова с редупликацией встречаются в количестве 170. Большинство этих слов имеют разговорный оттенок, поэтому они более употребительны в устной речи.
Своеобразным видом повтора является повтор синонимический. Сущность его заключается в том, что для выражения одной и той же мысли используются синонимические средства. Такие синонимические повторы очень часто используются в поэзии, в ораторской речи и различных жанрах художественной и публицистической речи. Проведенный нами анализ показывает, что образованных на базе редупликации корней в «Словаре синонимов адыгейского языка» Ю.А. Тхаркахо зафиксировано более 67 словарных единиц, имеющих несколько значений: къик1ук1ын-ик1ук1ыжьын, хьэк1о-бгъок1он, хъэк1о-зек1он - тезек1ухьан «прогуляться, пройтись»; псынк1э-псынк1эу, фырс-фырс ы1оу, хырс-хырс
ы!оу - псынк1эу «очень быстро»; нэш1о-гуш1у, нэщхы-гущх, нэщхы-пэщх - «жизнерадостный» и другие.
Выражая одну и ту же мысль, синонимические повторы дают возможность сделать какое-либо добавление, расширение, детализацию основного содержания высказывания.
Очень часто встречаются повторы с редупликацией, образованные с помощью суффикса -эу, которые часто переходят в разряд наречий [3: 154]: гуфит-шъхъафит-эу - «вольно, свободно», ср. гуфит-шъхьафит - «вольный, свободный» и другие.
Довольно часто в художественных произведениях адыгейских писателей и в устной речи функционирует такой способ словообразования, как редупликация с повтором аффикса жъу-Нжъо-.
Как отмечает Абрегов А.Н., с помощью аффикса жьу-Нжьо- может быть образовано бесчисленное множество удвоений. Существительные, созданные по этой модели, передают значение собирательности с оттенком неопределенности и уничижительности [3: 155]: лы-жьолы - «мясо и прочее», чы-жьочы - «прутья и прочее» и другие.
Несмотря на то, что эти композиты наиболее употребительны в разговорно-бытовой речи, многие писатели используют такие повторы в своих произведениях для включения различных стилистических оттенков словесной ткани художественного текста.
Удвоение различных глагольных основ - одно из грамматических средств системы адыгейского языка. Повторяющие части в большинстве случаев не имеют соответствий в языке, и вся удвоенная основа является единственной формой существования слова. Основы полных удвоений могут быть двухсложными: хъу-блэблэн «подергиваться», усэсэн «закачат-ся», уп1эп1эн «слепить что-л., варганить что-л.», ушъошъон «шататься», тхытхын «вздрогнуть», хъупшЪпшЪн «беспоко-
иться», т1ыгурыгун «дрожать» и другие.
В лексике адыгейского языка значительное место занимает удвоение с отрицательной частицей мы- во втором компоненте. Это такие повторы, где второй компонент отрицает первый приставкой мы -, образованные чаще всего от глаголов: к1он-мык1он «идти не идти», къэсын-къэмысын «дойдет не дойдет» и другие. Как можно было заметить, данные виды повтора чаще всего употребляются в масдарной форме. Исключение составляют удвоения, содержащие во втором компоненте частицу -шъо, которая придает всему сложному образованию значение неполноты действия [1: 218]: ы1о-ымы1уашъоу «не договаривая», фае-фэмыяшъоу «нехотя».
Анализируя адыгейско-русские словари Ю.А. Тхаркахо [4] и под редакцией Ж.А. Шаова [5], куда вошло небольшое количество слов с редупликацией с аффиксом отрицания мы -, которые более употребительны в книжном стиле, мы находим, что количество вошедших слов в словаре Ю.А. Тхаркахо составило 12 единиц, а в другом - 15 единиц. Например: мыбэ-мымак1 - «умеренный», мык1у-мыпш - «пресный», мыдэгъу-мыдэй - «посредственный, средний», мызэу-мытТоу - «неоднократно», мыин-мыц1ык1у - «средний», мыпсэу-мылажъ
- «бездельник, лежебока», мыт1у-мыз
- «ни то, ни се», мыхъо-мыш1агъ - «провинность, бесчинство», мыхьэ-мышх
- «перебор, перебирание», мы1э-мыл1
- «ни живой, ни мертвый», мышъо-мыл
- «вздор, пустяк», мы1о-мыш1 - «угловатый, неуклюжий» и т.д.
Не вошли в словарь Ю.А.Тхаркахо такие редупликаты, как мыджэ-мыпц1 «плохо заквасившийся», мык1о-мык1уат «неходовой (товар, который трудно сбыть)», мычы-мыпчэгъу «палка средней толщины».
Числительные в префиксальной отрицательной форме встречаются очень редко, поскольку они придают тексту не-
которую искусственность и непривычность [6: 167]. Например: мызы-мыт1у «не единожды, неоднократно».
Словами с повторяющимся аффиксом мы - могут стать разнокоренные слова, содержащие в своем составе антонимические значения. При этом первая и вторая части оформляются отрицательной приставкой мы -, создавая двойное отрицание и усиливая значение отрицания. Например: мылЪ-мытхь «жалкое существование», мычъыЪ-мыфаб «умеренный» букв.: 'ни холодный, ни теплый'.
Во-первых, у редупликата с одним компонентом, имеющим значение, и вторым компонентом, не имеющим значения, второй компонент придает экспрессивное значение редупликату, обозначает множественность, собирательность и чаще всего они синонимичны или близки по значению слова. Зачастую такие редупликаты ироничны и даже могут передавать негативные значения. Редупликаты в адыгейском языке могут характеризоваться разнообразными семантическими особенностями. Если классифицировать их по семантическим особенностям компонентов, то можно выделить следующие типы: 1) оба компонента редупликатов в адыгейском языке существуют самостоятельно и имеют свое значение: щэн-щэфын «купля-продажа»; 2) второй компонент редупликата существует отдельно в языке и имеет значение, а первый не имеет значения: хьакъу-шыкъу «кухонная посуда»; 3) первый компонент редупликата не существует в языке, а второй компонент существует
самостоятельно в языке и имеет лексическое значение: хьагъу-шъугъу «зависть»; 4) ни первого, ни второго компонента редупликата в языке нет, но один из них или оба можно объяснить с помощью этимологического анализа: хьап-щып «вещички, всякая всячина», хьабыр-щыбыр «пожитки»; 5) первый компонент редупликата самостоятельно существует в адыгейском языке и имеет лексическое значение, второй же только является его фонетически измененным вариантом, не имеющим смыслового содержания: Ьлъын-жъолъын «кольцо и подобное». В адыгейском языке редупликаты характеризуются следующими изменениями: 1) полным повтором первого компонента: огъу-огъоу - «иногда», куп-купэу - «раздельно, по частям»; 2) неполным повтором первого компонента: а) чередованием согласных в начале компонентов: 1эпс-лъэпс «стройный»; б) чередованием гласных: пэк1э-пак1эу «порознь, по одному».
Таким образом, редупликация имеет широкое распространение в адыгейском языке. Редупликаты способствуют выстраиванию ясной мысли в процессе коммуникации. В них отражаются такие важнейшие свойства языковой системы, как тенденция к избыточности информации, к наличию дублирующих подсистем, выступающей как средство обеспечения надежности сообщения, полноты выражения мысли. Редупликация в адыгейском языке имеет свои характерные особенности, которые придают языку уникальность и неповторимость.
Примечания:
1. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологи / под ред. А.Е. Кибрика. М.: Прогресс, 1993. 655 с.
2. Берсиров Б.М. Структура и история глагольных основ в адыгских языках. Майкоп, 2001.235 с.
3. Абрегов А.Н. Исследования по лексике и словообразованию адыгейского языка. Майкоп, 2000. 204 с.
4. Тхаркахо Ю.А. Адыгейско-русский словарь. Майкоп, 1991. 304 с.
5. Адыгейско-русский словарь / под ред. Ж.А. Шаова. Майкоп, 1975. 440 с.
6. Чугреева С.Х. Функционально-семантический потенциал адыгейского маркера отрицания - эп // Вестник Адыгейского государственного университета. Сер. Филология и искусствоведение. Майкоп, 2009. Вып. 1. С. 167.
References:
1. Sapir Е. Selected Works on Linguistics and Culturology / ed. by A.E. Kibrik. M.: Progress, 1993. 655 pp.
2. Bersirov B.M. Structure and history of verbal stems in Adyghe languages. Maikop, 2001. 235 pp.
3. Abregov A.N. Studies on the vocabulary and word formation of the Adyghe language. Maikop, 2000. 204 pp.
4. Tkharkakho Yu.A. Adyghe-Russian dictionary. Maikop, 1991. 304 pp.
5. Adyghe-Russian Dictionary / ed. by Zh.A. Shaov. Maikop, 1975. 440 pp.
6. Chugreeva S.Kh. Functional and semantic potential of the Adyghe marker of denial - ep // Bulletin of the Adyghe State University. Ser. Philology and the Arts. Maikop, 2009. Iss. l.P. 167.
