CC BY
230
VII. Языки и традиционная культура
славян
П. Легурска
(Институт болгарского языка БАН, София) Реалии и перевод
Abstract:
Legurska P. Realities and translation
In this paper we outline some of the problems associated with the transfer of the realities of short-story writer Yordan Yovkov from Bulgarian into Russian. We discuss the transformation of the translation in the transmission of realities: transcription, descriptive and approximate translation. In this regard, the question of the need to create a database of translation matches the realities from Bulgarian into Russian is on agenda. Some examples illustrating the author's view of such a database are given.
Ключевые слова: перевод, реалии, способы передачи реалий, болгарский язык, русский язык.
Предметом внимания в данной статье являются реалии в переводах рассказов болгарского писателя Йордана Йовкова с болгарского на русский язык. Возвращение к данной теме, которая сама по себе не является новой для теории и практики перевода, вызвано ростом интереса к национально маркированной лексике в период глобализации, когда проникновение слов данного типа в текстах в переводах нарастает в связи с взаимодействием культур и всеобщей мобильностью людей и связанных с ними артефактов. По мнению В.А. Вернигоровой, переводчики «старой школы» обычно стараются в максимальной степени адаптировать чужие реалии к языку перевода, подбирают соответствующие эквиваленты. В текстах современных переводов преобладает практика прямого заимствования таких слов.
I. Взаимодействие языка и культуры, реалии и национальная специфика.
В самом общем виде существуют два подхода к языку и культуре. Согласно первому подходу, который связывается с име-
нем Г.А. Брутяна, язык является средством отражения культуры. Логика здесь следующая: язык отражает действительность, культура является неотъемлемой составляющей действительности, с которой сталкивается человек. Следовательно, язык выступает простым отражением культуры1.
Согласно второму подходу, чьи корни уходят в XIX в. (В. Гумбольдт, А.А. Потебня и др.), язык является духовным явлением. Как отмечает В. Гумбольдт, язык связывает мир внешних явлений и внутренний мир человека. Язык как таковой не существует вне человека, он находится внутри нас, в сознании людей, в их памяти; он меняется в зависимости от социально-культурных обстоятельств2. В рамках данного подхода существует гипотеза лингвистической относительности Сепира-Уорфа: люди видят мир по-разному, обычно сквозь призму родного языка.
Можно выделить и третий подход к данной проблеме: 1. Язык является фактом культуры, которую мы наследуем от своих предков; 2. Язык выступает основным инструментом, посредством которого происходит освоение культуры; 3. Язык - самое важное явление культурного порядка. Когда происходит освоение отдельных областей культуры - науки, религии, литературы, последние рассматриваются как коды, формирующиеся параллельно, и естественный язык развивается в наибольшей степени3.
Подобное разделение принято и нами4 в связи с моделированием двух аспектов существования языка: Язык-1, являющийся системой структур, основанных на ситуативности и сопоставимости структур поведения5, и Язык-2, выступающий вместилищем культурно-исторических представлений человека в отличие от Языка-1.
Как отмечает К. Леви-Строс, язык является одновременно и продуктом культуры, ее важнейшей составной частью, и условием существования культуры. Язык участвует в формировании культурных кодов6.
Связи между языком и культурой являются предметом изучения лингвострановедения7. Объектом изучения являются единицы с ярко выраженной культурной семантикой. Данные единицы называют реалиями.
Реалии являются предметом исследования в работах М.Л. Вайсбурда, Е.М. Верещагина, И. Келлера, В.Г. Костомарова, А.Д Райхштейна, Вл. Россельса, Л.Н. Соболева, А.Е. Супруна,
Г.Д Томахина, ГВ. Чернова и др.8. В болгарской школе - в работах С. Флорина и С. Влахова, М. Божиловой, И. Владовой, Й. Найденовой и др. В переводе с латинского термином геаНа (мн. ч.) обозначаются слова и выражения культурно специфических материальных сущностей. Слово реалия восходит к средневековой латыни, где оно имело значение 'настоящие вещи', т.е. предметные в отличие от абстрактных. Болгарские переводчики С. Влахов и С. Флорин, являющиеся первыми исследователями реалий в переводах с одного языка на другой, используют термин в его современном понимании.
По мнению М.Л. Вайсбурда, к реалиям можно отнести события общественной и культурной жизни данной страны, общественные организации, традиции, предметы и учреждения, обычаи и традиции, изделия ежедневного пользования, географические объекты, произведения искусства и литературы, имена исторических личностей, общественных деятелей, ученых, писателей, композиторов, артистов, популярных спортсменов, героев художественных произведений, явления природы, а также ряд явлений, не поддающихся классификации9.
Детальная классификация реалий, предложенная С. Флори-ным и С. Влаховым, дает возможность рассматривать данные языковые единицы с разных точек зрения в зависимости от их конно-тативного, а именно национального и регионального значения, и с точки зрения временного фактора в исторической перспективе10.
Можно также рассматривать реалии в зависимости от национальной принадлежности обозначаемого реалиями объекта и от участия их в переводе 11.
По В.В. Беркову12, реалии можно разделить на внешние, одинаково чуждые обоим языкам перевода, и внутренние - слова, принадлежащие одному из двух языков и чуждые другому.
Существует также деление реалий с точки зрения времени на современные и исторические 13.
Все теоретики перевода приходят к выводу, что при переводе лексики, не имеющей эквивалентов в языке перевода (и реалий в том числе), нужно учитывать страноведческие и культурологические факторы и что большинство слов нуждаются в комментариях переводчика. С точки зрения временного критерия можно выделить исторические и современные реалии, т.е. статус реалий является их непостоянным свойством, и он с развитием
языка меняется14. Исторические реалии следует рассматривать в национальном контексте, и поэтому они нуждаются в более подробном толковании в сравнении с современными реалиями.
II. Национально-культурная специфика как центр теоретических построений.
Н.Л. Шамне15 выделяет два подхода к изучению национальной специфики семантики лексической единицы. Согласно первому из них, существует национально-специфическая семема в семантической структуре слова, при этом семема не имеет эквивалентов в других языках, несмотря на то, что могут существовать определенные соответствия данной лексической единице. В рамках второго подхода исследуется наличие национально специфических компонентов в структуре значений лексических соответствий. Эти несовпадающие компоненты значения извлекаются при анализе словарных соответствий данных единиц.
И.А. Стернин16 определяет причины, обусловливающие национальную специфику семантики в случаях несовпадения различных микрокомпонентов в рамках значения слова. Причина может состоять в отсутствии или наличии определенных элементов в материальной и духовной культуре данного народа, и она определяется как национально-культурное различие (денотативного компонента слова). Существует также и национально-концептуальное различие, проявляющееся в наличии немотивированных лакун и межъязыковых разновидностей несовпадений (денотативных компонентов).
Имеет место также национально-оценочное и национально-эмоциональное отличия, определенные коннотативным компонентом лексического значения.
Существует также национально-языковая специфика, проявляющаяся в различиях единиц других языков, связанных с исторически сформировавшейся языковой системой языков и не связанных с культурой и особенностями мышления данного народа (структурный компонент значения).
А. Гудавичюс17 выделяет глубинный и поверхностный уровень в лексической семантике при передаче культурных особенностей. Поверхностный уровень реализуется в случаях, когда имеет место специфическое лексическое выражение особенностей культуры или имеется различие в характере языковых единиц (словообразовательная мотивированность, метафоризация и пр.). Сюда можно отнести и стилистическую дифференциацию лексики.
Глубинный уровень выражается в самом понимании значения как «сокращенного» понятия, являющегося сигналом объектов мира (или концептов) при вторичной референции в актах речи.
Д.О. Добровольский18 формулирует два подхода к национально-культурной специфике языковых явлений. Первый подход назван сравнительным. Важно отметить, насколько культурно значимыми оказываются те межъязыковые отличия, которые не имеют случайного характера, а культурно обусловлены и/или культурно значимы.
Второй подход опирается на интроспекцию, так как специфическое в данном языке исследуется без сопоставления с другими языками19. В данном случае речь идет о представлениях носителей языков о национальной маркированности языковых единиц в родном языке без сравнения их с единицами других языков.
З.Д. Попова и И.А. Стернин определяют национальную
специфику семантики данной языковой единицы как отличие ком-
20
понентов значения сходных единиц в двух языках20.
1. Национальная специфика лексической единицы языка А по отношению к языку Б может не совпадать с национальной спецификой лексической единицы языка Б в сравнении с языком А.
2. Национальная специфика значения единицы данного языка обнаруживается только при сопоставлении с единицей другого языка и является таковой только по отношению к данному конкретному языку.
Таким образом, встает вопрос об основании сопоставления или о tertium сотрагайоп в сопоставительных исследованиях лексики. На вопросах основания сравнения мы остановливались в другой работе21.
3. Для целей лингводидактики целесообразно описание национальной специфики семантики одного языка, второй язык при
22
этом сравнивают с первым22.
III. Реалии в рассказах Й. Йовкова в переводах на русский язык.
Основная цель художественного перевода - адекватное воссоздание текста одного языка средствами другого языка в единстве содержания и формы. Каждый язык сохраняет историю развития народа - создателя данного языка. Этим объясняется не-
возможность буквального перевода: в языках перевода может отсутствовать формальный эквивалент слова.
В каждом языке, однако, имеются слова, которые требуют от переводчика особого внимания. К ним относятся реалии. Реалии называют предметы быта, истории и культуры данного народа и не встречаются у других народов. По своей сущности реалии похожи на термины, по мнению С. Флорина и С. Влахова23. В отличие от большинства слов термины являются названиями точно определенных понятий, предметов, явлений. Это обычно однозначные слова, не имеющие синонимов, нередко они относятся к интернациональной лексике, среди них часто встречаются слова, имеющие значения, ограниченные данной исторической эпохой. Всем этим характеризуются и реалии.
Перевод реалий важен для передачи отражения национального и исторического колорита при переводе художественного произведения.
Вопросам изучения реалий как части национально маркированной лексики посвящена монография М. Божиловой «Национально маркированная лексика в болгарском языке»24, в которой рассматривается подход как теоретиков25, так и практиков26 к лексике данного типа. Разделяя мнение Г.Д. Томахина, М. Божилова относит реалии к безэквивалентной лексике, формирующей от-
27
дельный этнокультурный слой в лексике27; слова характеризуются с точки зрения их этнической детерминированности - географической, исторической, языковой и культурной.
Когда этнос не имеет какого-либо предмета и для него отсутствуют названия в конкретном языке, это не означает, что слово непереводимо. С. Флорин и С. Влахов28 предлагают несколько способов передачи реалий при художественном переводе: транскрипция, калькирование, создание нового слова, усвоение слова языком перевода, приблизительный и описательный перевод. Авторы приводят примеры на конкретном лексическом материале. Главная проблема при этом заключается в том, является ли реалией конкретное слово и какое значение оно имеет в данном контексте - основное или дополнительное. В зависимости от своей важности отдельное слово - реалия - может быть передано дословно, т.е. в транскрипции или в приблизительном переводе.
Йордан Йовков, выдающийся болгарский писатель, чьи произведения передают болгарский национальный колорит, счи-
тается труднопереводимым на иностранный язык. Его рассказы представляют определенный интерес для иностранного читателя как в общечеловеческой перспективе, так и с познавательной точки зрения. Адекватные переводы на иностранный язык, могут превратить произведения данного автора в полноценные тексты мировой литературы. Один из вопросов, связанных с переводом Й. Йов-кова, - это передача реалий как компонентов смысла текста и как носителей национального колорита.
Предметом внимания в данной работе служат реалии в рассказах из нескольких сборников Й. Йовкова, которые переводились в течение продолжительного периода времени - 1958-1998 гг.: Й. Йов-ков. Избранные рассказы / Пер. с болг. / предисл. П. Продевой, Болгарский писатель, 1958; Й. Йовков. Белая ласточка / Пер. с болг. София: София пресс, 1969; Й. Йовков. Белые розы. Рассказы / Пер. с болг. София: София-пресс, 1972; Й. Йовков. Рассказы / Пер. с болг. Е. Зимина. София: София-прес, 1980; Й. Йовков. Если бы они могли говорить / Пер. с болг. Н. Нанкиновой. София: София-пресс, 1990; Й. Йовков. Старопланинские легенды / Пер. с болг. София: Народна култура, 1998.
В.А. Вернигорова считает, что переводчики старой школы в максимальной степени адаптируют реалии к языку перевода, подбирают эквиваленты в отличие от современной тенденции пе-
29
редачи реалий преимущественно транскрипцией29.
И. Васева30 обобщает способы передачи реалий при переводе с одного языка на другой следующим образом:
1. Транскрипция - введение иностранного слова в текст перевода средствами графической системы языка перевода. Обычно реалии, которые широко используются, можно транскрибировать. Неизвестные слова объясняются переводчиком различными способами - сноской в тексте перевода или в кратком словаре в конце текста.
Таким образом, реалии становятся маркерами «чужого» в тексте на иностранном языке.
2. Приблизительный перевод: приводятся уточняющие слова в зависимости от контекста.
3. Описательный перевод.
4. Калькирование: перевод отдельных словообразовательных элементов слова. Создание нового слова.
5. Усвоение слова: адаптация слова к системе языка перевода.
В перечисленных сборниках рассказов Й. Йовкова реалии передаются различными способами, и это требует дополнительных комментариев. Применение определенных правил перевода вряд ли представляется уместным, обычно переводчики поступают по-разному, и часто мы не имеем полноценного перевода. Самый частый случай - это транскрипция реалий. Введение реалии в текст перевода, однако, должно иметь функциональное обоснование. Транскрипция, как правило, не в любом контексте является уместным способом передачи реалии.
Так, в рассказе «Серафим» (Йовков 1958) в описании главного героя болгарское слово цървули передается в русском тексте как царвули.
(1) Тоя човек беше навлякъл долго зимно палто като женско расо...краката му бяха обути с цървули - Человек был одет в длинное, словно ряса, зимнее пальто... а ноги были обуты в царвули.
Здесь транскрипция неожиданно прерывает текст, отсутствует также объяснение специфики предмета. В данном случае рекомендуем описательный перевод. Русская реалия лапти в данном случае неуместна и несовместима с болгарским национальным колоритом.
Ср.: цървул 'Вид мягкой обуви из кожи с веревками'31, лапти 'Обувь, плетенная из лыка, бересты или веревок, которую прежде носили
'32
крестьяне
В рассказе «Овчарова жалба» переводчик использует следующие переводные эквиваленты: болг. хоро - рус. хоровод, болг. кавал -рус. кавал при описание игры пастуха:
(2) Хорото играеше долу под кавала му - Под его кавал плясали хоровод (Овчарова жалба, Йовков 1958).
Удачно в данном случае на месте названия болгарского национального танца использование нейтрального слова хоровод, так как слово не имеет особого значения в тексте. Использование транскрипции слова кавал в русском тексте с функциональной точки зрения считаем более оправданной, но оно непонятно русскому читателю, так как отсутствует пояснение о типе музыкального инструмента. Возможна замена болгарского слова функцио-
нальным эквивалентом свирель (народный музыкальный духовой инструмент из дерева или из стебля растения в виде трубы)33.
Ср. также:
(3) Стефан стана хайдутин след сватбата на Елена, не беше тайна за никого - Ни для кого не было тайной, что он стал хайдуком (Овчарова жалба, Йовков 1958).
Главный герой рассказа «Овчарова жалба» становится разбойником. В данном случае, однако, слово не является реалией, но переводчик заменяет болгарское слово несуществующим в русском языке хайдук (ср. гайдук). Данный случай можно считать недосмотром со стороны переводчика.
В рассказе «На Игликина поляна» (Йовков 1958) переводчик транскрибирует гайды и кавалы при описании свадьбы главной героини.
(4) У Божил кехая свиреха гайди, тук в усоите свиреха кавали -У Божила-кехаи играли гайды, а здесь в горах кавалы.
Удачнее было бы заменить слово гайда словом волынка, кавал можно передать приблизительно как свирель, так как оба слова, несмотря на то что они реалии, с функциональной точки зрения и точки зрения смысловой нагрузки текста выступают как фон действия. Наоборот, когда мужчины разговаривают о том, что:
(5) Войводата не е войвода, ако не знае да пази момчетата си, -с точки зрения функции слова в тексте необходимо использовать транскрипцию (Воевода не воевода, если молодцев своих не может уберечь), так как в данном случае автор подчеркивает, что речь идет именно о руководителе гайдуков как народных мстителей.
В том же рассказе, когда герой обращается к своей жене подготовить павурче с ракия, переводчик снова транскрибирует слово ракия.
(6) Добре е да станеш и да туриш хляб в торбата и в павурчето ракия да налееш - Лучше бы хлеба положила в суму, да ракии во флягу налила (На Игликина поляна, Йовков 1958).
Данное слово не является смысловым центром в общем контексте. Герои отправляются в дорогу, а то, что они не хотят брать спиртного, считаем второстепенным фактом. В данном случае нейтральное слово спиртное может заменить реалию. Добавлю еще, что слово павурче обозначает небольшой плоский сосуд
для ракии34, который не имеет ничего общего с бъклица - небольшим плоским деревянным сосудом круглой формы для вина и ракии. Баклагу обычно несут на плече, и чаще всего это сосуд для вина. Поэтому в тексте перевода можно употребить слово фляга.
В рассказе «Индже» (Йовков 1972) используется транскрипция в следующих случаях:
(7) Мъжът беше стар хайдутин. Носеше дрехи от червено сукно с потъмняла сърма, отзаде му висяха джепкени, а коженият силях на пояса му беше натегнал от пищови - Мужчина был с виду старый хайдук... (ошибка в переводе гайдук). Он был в одежде из кармазинного сукна с потемневшим золотым шитьем, с закинутыми за спину разрезными рукавами, а за широким кожаным поясом были заткнут пистолет.
При описании главного героя слово хайдутин снова означает разбойника, и транскрипция болгарского слова кажется неуместной.
(8) По мегданите се показаха по-богатите чорбаджии. При тях отиваха и се връщаха въоръжени пандури, мина и една малка чета дервентджии и харбалии - На майданах показались богачи, чорбаджии. К ним то и дело подъезжали вооруженные пандуры. Прошел небольшой отряд сторожей-горцев (Шибил, Йовков 1972).
Считаем, что в обоих случаях введение болгарской реалии в иностранный текст можно избежать и заменить соответствующие слова их приблизительными эквивалентами: болг. хайдутин
- рус. разбойник, болг. чорбаджии - рус. богачи, болг. пандури, дервентджии, харбалии - рус. сторожи.
Рекомендацией избегать реалии в тексте перевода нельзя злоупотреблять в тех случаях, когда нужно создать впечатление чужого местного колорита, к примеру:
(9) Когато той погледна пак към конака ордата башибозуци беше се спряла в кръг. На мегдана стърчаха забити върлините с главите
- Когда он опять посмотрел в сторону конака, орда башибозуков35 уже образовала круг, а среди площади торчали вбитые в землю жерди с головами (Юнашки глави, Йовков 1958).
В данном случае сохранение реалии в тексте перевода считается обоснованным: во-первых, подчеркивается значительность турецкой боевой единицы, которую использовали для подавления бунтов на порабощенных турками территориях; во-вторых: орда-
знакомое для русского читателя слово: войско такого рода существовало у монголо-татар; в-третьих, слово связано с элементами аффективного значения болгарина36: орды башибузуков совершали набеги на болгар. В данном случае сохранение реалий исходного текста способствует передаче авторского смысла рассказа.
(10) Стоил войвода беше слязъл с момчетата си - Стоил воевода спустился со своими юнаками со Стара-планины (Юнашкиглави, Йовков 1958).
Ср.: воевода - ист. 'начальник войск в древней России, а также управляющий городом или округом (с XVI до конца XVIII в.)'37.
Транскрипцию в данном случае считаем уместной, так как подчеркивается организованность сопротивления во время турецкого рабства и таким образом обогащаются познания иностранного читателя об историческом прошлом болгарского народа. Реалия использована автором оригинального текста несколько раз и имеет важную смысловую функцию в тексте.
(11) Хаджи Емин, един от татарските султани, чиито конаци бяха в Еверлий... беше слязъл на лов - Хаджи Емин, один из татарских султанов, конаки которых находились в Эссерлии, выехал на охоту (Най-вярната стража, Йовков 1958).
В данном переводе сохраняются три реалии. Все они хорошо знакомы русскому читателю, встречаются в оригинальных и переводных текстах, и можно сказать, что слова стали международными, несмотря на то что все они передают яркий исторический и местный колорит.
(12) Смешни му се виждаха и чорбаджиите, като ги гледаше, как развяват дънестите си потури - Смешными казались ему и чорбаджии, когда он смотрел, как они в развевающихся широких шароварах собираются (Юнашки глави, Йовков 1958).
В данном примере употребление реалии в тексте перевода неслучайно: главный герой рассуждает о непригодности и беспечности болгарских богачей и противопоставляет их гайдукам, которых он оценивает положительно как защитников народа. Реалия подчеркивает отрицательное отношение автора к данной социальной группе, имеющей аффективное значение у рассказчика.
Введение в текст перевода транскрипции реалии соответствует требованию сохранить в переводе местный и исторический колорит. С другой стороны, употребление транскрипции подчер-
кивает то, что слово функционирует в данном тексте и узком контексте как реалия.
Другой очень распространенный способ передачи реалии в тексте перевода - это приблизительный. Этот способ дает возможность использовать синонимы, но при этом вероятно искажение основного смысла слова.
Болгарские реалии могут заменяться русскими в текстах перевода. Таким образом, происходит подмена места и времени в тексте перевода и искажается оригинальный текст. Ср.:
(13) (Дядо Руси) И без да се бави, както си беше по вракузун, грабна отнякъде един ямурлук и пое пътя - Он, вероятно, очень торопился, так как даже не успел обмотаться своим красным кушаком, а вышел в кафтане внакидку (Юнашки глави, Йовков 1958).
Болгарский дед одет в русский кафтан в тексте перевода.
(14) (Дедушка Руси говорит молодой женщине) Свекър ти е чер-вясал от пари, алтъни има с крина да ги мери - Твой свекор - мешок с деньгами, червонцы ковшом мерит (Юнашки глави, Йовков 1958).
Заменяется название турецкой денежной единицы алтън словом, характерным для Российской империи - червонец.
(15) (Женда) Сукманът се изопваше върху коравата й снага -Сарафан облегал ее упругое тело (Постолови воденици, Йовков 1972).
(16) Между големите калпаци и сиви аби мяркаха се белите ръ-кави и синият сукман на Женда - Между высокими шапками и серыми бурками мелькали белые рукава и синий сарафан женщин (Постолови воденици, Йовков 1972).
болг. сукман 'болгарская женская одежда - длинное и широкое платье без рукавов обычно из шерсти, иногда из хлопка или льна'; рус. сарафан 'русская женская одежда в виде платья без рукавов'; болг. аба -1. Грубая домашняя шерстяная ткань. 2. Верхняя мужская одежда из такой ткани.
Ср. бурка - Широкий войлочный плащ без рукавов у кавказских горцев и других прикаспийских народов38.
Замена данных названий текста оригинала в переводе меняет идею места.
(17) (О гайдуках) Изправиха се там страшни, брадясали, намет-нати с черни арнаутски гугли - Хайдуки загородили дорогу, страшные, бородатые, в черных арнаутских башлыках (Шибил, Йовков 1972).
Гайдуки одеты не в арнаутские гуглы, а в башлыки.
В перечисленных примерах речь идет о неадекватности перевода с точки зрения места.
В других случаях приблизительный перевод приводит к несоответствию оригинала и перевода с точки зрения времени и места, ср.:
(18) (Боянов любит наблюдать за средствами передвижения на улице) Минаваха коли, файтони, нерядко и автомобили. Но преди всичко двама кираджии - татари работеха най-вече по тоя път - Проезжали повозки, экипажи, а нередко и автомобили. Но больше всего ездили по этой дороге двое татар - ямщиков (Мечтатель, Йовков 1969).
В некоторых случаях в тексте перевода появляется реалия при отсутствии такого слова в оригинальном тексте.
(19) Която доде ще й дам две жълтици - Кто решится, той подарю пару червонцев (Ночной гость, Йовков 1969).
(20) ...дрехи от синьо брашовско сукно, сърма и злато - на нем кафтан синего брашовского сукна, шитый золотом (Шибил, Йовков 1972).
(21) Това са условните знаци за сеймените, скрити в пусия -Это условные знаки для сидящих в засаде заптиев (Албена, Йовков 1972); Ими будет подан сигнал сидящим в засаде жандармам (Албена, Белая ласточка 1969).
Встречаются также способы приблизительно-описательной передачи реалий, что в очередной раз говорит о необходимости согласовывать переводные соответствия.
Существуют случаи, которые показывают, что переводчики не понимают значение реалии.
Например, в рассказе «Постоловые мельницы» болг. дже-лепин 'торговец, который покупает животных, выкармливает их и потом перепродает оптом', передается рус. прасол 'торговец мяса любого вида'. В данном случае имеет место переводческая трансформация - генерализация.
Болг. бегликчии 'специальные лица, которые имели право собирать налог беглик (налог на овец и коз) во время турецкого рабства' заменяется в тексте на рус. откупщики 'чиновники, имеющие право собирать государственный налог'.
Однако во многих случаях приблизительный перевод реалий ведет к удачным решениям в тексте перевода. Например:
(22) Селяни, наметнати с ямурлуци или закачулени с някой чувал, тичаха да прибират добитъка. - Крестьяне, накинув на себя плащи или прикрывшись мешками, торопливо загоняли скот («Летен дъжд», Йовков 1972).
Болг. ямурлук удачно передается словом плащ.
(23) Бе я са виж ти, себе си виж, два наполеона имаш да ми даваш от толкоз време - Лучше на себя посмотри, сколько времени прошло, как два золотых у меня взял («Другоселец», Йовков 1972).
Монета наполеон переводится описательно словосочетанием золотая монета.
(24) Тогава ярките бои на килимите и губерите, сърмата и атлазът на скъпите премени, всичкото това богатство я замайваше -То яркие цвета ковров и покрывал, золотые и серебряные вышивки и атлас дорогих нарядов, всё это богатство кружило ей голову («Божура», Йовков 1972).
Генерализацию перевода слов в данном тексте считаем уместной.
В случаях приблизительно-описательного способа передачи реалии дополнительный смысл описательного элемента при переводе компенсирует неточность перевода.
Так, к примеру, в рассказе «Индже» (Йовков 1958) приветы кырджалиев к их предводителю вводится болгарским сочетанием правят ниски теманета, переводчик функционально передает приветствуют его по восточному обычаю.
(25) Беше той отпуснат, че въпреки кралимарковската си сила понасяше всякакви закачки и игри - И ведь до такой степени опустился человек, что несмотря на свою богатырскую силу, терпеливо переносил всевозможные шутки и проделки («Дрямката на Калмука», Йовков 1972).
В данном случае подчеркивается огромная сила богатыря вне связи с фольклорным болгарским героем - Крали Марко.
Самостоятельный способ передачи реалий - это описательный. При помощи данной трансформации достигается полнота и яркость перевода. Обычно способ применяется, когда реалия не является важной и существенной с функциональной точки зрения в тексте. Например:
(26) Мъжът беше стар хайдутин. Носеше дрехи от старо сукно с потъмняла сърма, отгоре му висяха джепкени, а коженият силях на пояса му беше натегнал от пищови. - Мужчина был по виду старый
хайдук (вм. гайдук). Он был в одежде из кармазинного сукна с потемневшим золотым шитьем, с закинутыми за спину разрезными рукавами, а за широким кожаным поясом были заткнуты пистолеты («Ин-дже», Йовков 1972).
В данном длучае сърма заменяется сочетанием золотое шитье, джебкени - разрезные рукава, силях - кожаный пояс.
Мы остановились коротко на трех основных способах передачи реалий на материале переводов-рассказов из указанных сборников - транскрипции, приблизительном и описательном переводе. Эти наблюдения не дают общих рецептов адекватного перевода. Использование того или иного способа перевода переводчику подсказывает чутье и мастерство, и связано с его общей культурной осведомленностью, чувством меры, владением обоих языков и т.п.
Обсуждаемый материал считаем достаточным для некоторых общих выводов, важных для практического перевода.
Следует подчеркнуть, что невозможно сохранить при переводе все элементы оригинала, несущие исторический и национальный колорит. Но безусловно то, что у читателей перевода должно создаться впечатление об историческом и национальном контексте оригинального произведения.
Можно отметить, что переводчики обычно используют соответствия, которые даны в соответствующих двуязычных словарях, однако для нужд художественного перевода необходим справочник функциональных соответствий для данной пары языков.
Замечено, что во многих случаях последующие переводы хуже предыдущих. Так, по нашему мнению, первый перевод рассказов Й. Йовкова 1958 г. удачнее в отношении семантической и стилистической передачи особенностей оригинального произведения.
Поэтому рекомендуем создать базу данных реалий и их переводных и функциональных эквивалентов для конкретной пары языков. Подобные соответствия улучшат возможности правильного перевода.
Ниже мы предлагаем макет словарной статьи и соответствующие иллюстрации для пары болгарского и русского языков.
1. Реалия.
2. Значения реалии по болгарскому толковому словарю (в данном
случае приводится их перевод на русский язык).
3. Транскрипция.
4. Предложения для приблизительного или описательного перевода реалий на русском (иностранном) языке, извлеченные из переводческой практики существующих переводов.
5. Примеры, в которых реализованы переводческие соответствия.
Иллюстрация возможных статей.
Аба -'1. Грубая домашняя шерстяная ткань. 2. Верхняя мужская одежда из такой ткани'.
Транскрипция: аба.
Переводное соответствие: домотканое сукно.
Иллюстрации: И между многобройните разноцветни кръпки най-много се хвърляха в очи две-три много големи, взети сякаш от чувал или от проста аба. - И среди бесчисленных разноцветных заплат особенно бросались в глаза две-три огромные, по-видимому, выкроенные из простой дерюги или из обыкновенного домотканого сукна («Серафим», Йовков 1958).
Бакър 'медная посуда'.
Транскрипция: бакыр.
Переводные соответствия: ведро, медное ведро.
Иллюстрации: Женда влезе, взе бакърите и излезе.
Женда взяла медные ведра и вышла («Постолови воденици», Йовков 1958).
Гайда 'народный музыкальный инструмент из кожи с тремя трубками, вделанными в кожаный мешок для наполнения меха воздухом и извлечения звуков'.
Транскрипция: гайда.
Переводные соответствия: гайда, волынка.
Иллюстрации: У Божил кехая свиреха гайди.
УБожил кехая играли гайды («На Игликина поляна», Йовков 1958).
Гега 'длинный пастуший посох с крюком на конце для ловли овец'.
Транскрипция: гега.
Переводные соответствия: посох, пастуший посох, пастушья палка.
Иллюстрации: След като пи още веднъж и дваж вода, той метна на рамо гегата си.
Глотнув разок другой воды, он поднял свой пастуший посох на плечо («Постолови воденици», Йовков 1972).
Гайтан 'специальный плетеный шнур для украшения одежды'.
Транскрипция: гайтан.
Переводные соответствия: шнур, галун, позумент.
Иллюстрации: Някои облечени само в дрипи, някои в скъпи дрехи, натежали от сърма и злато, и гайтани.
Кто в одних лохмотьях, кто в дорогой одежде с золотым шитьем и позументами («Индже», Йовков 1958).
Губер 'покрывало с длинным ворсом'.
Траскрипция: губер.
Переводные соответствия: покрывало, ковер.
Иллюстрации: Тогава ярките бои на килимите и губерите, сърмата и атлазът на скъпите премени, всичкото това богатство я замайваше.
Яркие цвета ковров и покрывал, золотые и серебрянные вышивки и атлас дорогих нарядов, все это богатство кружило ей голову («Божу-ра», Йовков 1958).
Дисаги 'сума, состоящая из двух с соединенных мешков, которую несут на плечах или на лошади'.
Транскрипция: дисаги.
Переводные соответствия: переметная сума, перекидные мешки.
Иллюстрации: Най-после след като закачаше дисагите с поща-та, дядо Давид отвързваше коня.
Наконец, привязав к седлу переметную суму с почтой, дед Давид отвязывает коня («Дядо Давид», Йовков 1972).
Заптие 'турецкий стражник во время турецкого рабства на порабощенных территориях'.
Транскрипция: заптие.
Переводное соответствие: стражник.
Иллюстрации: Шибил, страшният хайдутин, когото заптиета-та и кърсердари търсеха под дърво и камък слизаше от планината и отиваше да се предаде.
Шибил, грозный хайдук, которого стражники/заптий и начальники полевой стражи искали в каждой щели, спускался с гор: он шел сдаваться («Шибил», Йовков 1958).
Страшный гайдук Шибил, которого жандармы и стражники днем с огнем искали, спускался с гор, шел сдаваться («Шибил», Йовков 1972).
Елече 'короткая одежда до пояса обычно без рукавов'.
Транскрипция: елече.
Переводное соответствие: безрукавка.
Иллюстрации: По сърмата на синия й елек горяха и се разсипваха ситни искри.
На парче синей безрукавки горели и брезжали мелкие искры («Шибил», Йовков 1958).
...Синя джанфезена рокля, елече от ален атлаз, пъстра божи-гробска престилка, сребърни пафти. А на шията й тежки нанизи, ред едри алтъни, ред рубета и махмудии.
...Синее атласное платье, безрукавка из алого бархата, пестрый иерусалимский передник, серебрянные пряжки на поясе. А на шее - тяже-
лые мониста, ряд крупных червонцев, ряд золотых рупий и дукатов («Шибил», Йовков 1958).
Кемер 'кожаный пояс для сохранения денег'.
Транскрипция: кемер.
Переводное соответствие: кошель.
Иллюстрации: Но Шибил не ги накара да отворят дисагите си, нито потърси какво има в кемерите.
Но Шибил не приказал им развязать переметные сумы, не стал шарить в их кошелях («Шибил», Йовков 1958).
Кърсердарин 'начальник деревенской или полевой охраны во время турецкого рабства у болгар'.
Транскрипция: кырсердарин.
Переводное соответствие: начальник полевой стражи.
Иллюстрации: Шибил, страшният хайдутин, когото заптиета и кърсердари, търсеха под дърво и камък, слизаше от планината.
Шибил, грозный хайдук, которого заптий и начальники полевой стражи искали в каждой щели, спускался с гор («Шибил», Йовков 1958).
Навой ' 1. Длинная полоса ткани шириной 6-7 см, которую навивают около ноги до колена, чтобы сохраняла тепло; 2. Четырехугольные полосы ткани из толстой шерстяной ткани, которыми покрывают ноги от ступни до колена под сельской кожаной обувью'.
Транскрипция: навой.
Переводное соответствие: обмотка.
Иллюстрации: Напети и стегнати в белите си униформы, с бели навои...
Статные и подтянутые в своей коричневой форме и белых обмотках... («Балкан», Йовков 1972).
Наполеон 'золотая монета, которая равняется двадцати левам'.
Транскрипция: наполеон.
Переводное соответствие: золотая монета.
Иллюстрации: Бе я се виж ти, два наполеона имаш да ми даваш от толкоз време.
Лучше на себя посмотри: сколько времени прошло, как два золотых у меня взял («Другоселец», Йовков 1958).
Пандурин 'болгарский стражник во время турецкого рабства'.
Транскрипция: пандурин.
Переводные соответствия: сторож, стражник.
Иллюстрации: При тях отиваха и се връщаха въоръжени пандури.
К ним то и дело подъезжали вооруженные сторожи («Индже», Йовков 1972).
Пафти 'украшенные металлические пластины для крепления женского пояса'.
Транскрипция: пафти.
Переводные соответствия: пряжки.
Иллюстрации: Синя джанфезена рокля, елече от ален атлаз, пъс-тра божигробска престилка, сребърни пафти.
Синее атласное платье, безрукавка из алого атласа, пестрый иерусалимский передник, серебряные пряжки на поясе («Шибил», Йовков 1958).
Потури 'брюки с широким опущенным дном из домашней шерстяной ткани'.
Транскрипция: потури.
Переводные соответствия: шаровары, штаны.
Иллюстрации: Ризата му беше само кръпки, едро и неумело ши-ти, поясът му оръфан, потурите - също.
Рубаха - сплошные заплаты, неумело пришитые большими стежками, кушак обтрепанный, штаны тоже («Серафим», Йовков 1972).
Салтамарка 'короткая верхняя женская одежда, подбитая кожей'.
Транскрипция: салтамарка.
Переводные соответствия: шубка.
Иллюстрации: Имам една салтамарка, за нея ми трябват...
Есть у меня шубка, для нее нужны... («Постолови воденици», Йовков 1958).
Сейменин 'бывший турецкий солдат на полицейской службе'.
Транскрипция: сейменин.
Переводные соответствия: стражник.
Иллюстрации: Мустафа, от три дни сеймените на кърсердаря леят куршуми.
Мустафа, вот уже три дня стражники пули льют («Шибил», Йовков 1972).
Сърма 'тонкие, покрытые серебром или золотом медные проволочки для вышивания'.
Трансрипция: сырма.
Переводные соответствия: мишура, канитель, серебрянные и золотые нити, позументы, золотое шитье.
Иллюстрации: Със синьо еничарско джубе, светнало от сърма, с червени шалвари. Но на главата си той не носи бяла чалма с меки гънки, а висок самурен калпак.
В синем янычарском доломене, расшитом золотом, в красных шароварах. Но на голове у него не белая чалма в мягких складках, а высокая соболья шапка («Индже», Йовков 1972).
Хайдут/ин/ '1. Народный защитник и мститель во время турецкого рабства в Болгарии; 2. Разбойник'.
Транскрипция: хайдут/ин/.
Переводные соответствия: 1. Гайдук, 2. Разбойник. Иллюстрации: Не беше тайна за никого, че той е вече хайдутин. Ни для кого не было тайной, что он стал гайдуком («Овчарова жалба», Йовков 1958).
Навред по пътищата увиснаха по дърветата избесени хайдути. Всюду вдоль дорог закачались повешенные на деревьях разбойники («Индже», Йовков 1958).
Чевре 'платок, вышитый по краям'. Транскрипция: чевре.
Переводные соответствия: платок, головной платок, головная повязка.
Иллюстрации: Тя седна до прозореца да шие чевре. Села у окна и принялась вышивать платок («Песента на колела-та», Йовков 1972).
Ямурлук 'толстая верхняя деревенская одежда с рукавами или без рукавов'.
Транскрипция: ямурлук.
Переводные соответствия: ямурлук, накидка, плащ. Иллюстрации: После разгъна един овехтял, изтъркан ямурлук, който носеше връз ръката си.
Затем развернула висевший у нее на руке старый, вытертый плащ («Женско сърце», Йовков 1969).
Обсужденные в работе общетеоретические проблемы перевода реалий с родного на иностранный язык рассмотрены с точки зрения практики: предлагается систематизация переводческих соответствий и составление словаря реалий для различных пар языков39. Данный вопрос возможно решить на базе создания разнородных параллельных переводных корпусов.
Источники:
Йовков 1958 - Й. Йовков. Избранные рассказы. Перевод с болгарского. Предговор П. Продева, София, 1958.
Йовков 1969 - Й. Йовков. Белая ласточка / Перевод с болгарского. София, 1969. Йовков 1972 -Й. Йовков. Белые розы. Рассказы / Перевод с болгарского. София, 1972 Йовков 1980 -Й. Йовков. Рассказы / Превод от български Е. Зимина. София, 1980. Йовков 1990 - Й. Йовков. Если бы они могли говорить / Перевод с болгарского Н. Нанкиновой. София, 1990.
Йовков. 1998- Й. Йовков. Старопланинские легенды / Перевод с болгарского. София, 1998.
Примечания
1 Брутян ГА. Языковая картина мира и ее роль в познании // Методологические проблемы познания языка. Ереван, 1976. С. 53-69, цит. по: Мосиенко Л.В. Лингвокультурологическая проблема классификации реалий // Вестник ОГУ11'2005. Оренбургский государственный университет. Электронный адрес: vestnik.osu.ru/2005_11/24pdf, С.:155.
2 Мосиенко Л.В. Лингвокультурологическая проблема классификации реалий // Вестник ОГУ11'2005. Оренбургский государственный университет. URL: vestnik.osu.ru/2005_11/24pdf, С. 155.
3 Там же.
4 Легурска П. Съпоставителни лексикални анализи и основа за съпоставка. София, 2011. С.105.
5 Коули С.Д., Кравченко А.В.. Динамика когнитивных процессов и науки о языке // Вопросы языкознания. 2006. 6. С. 133-141. 6Мосиенко Л.В. Лингвокультурологическая проблема... С. 155.
7 Томахин Г.Д. Лингвистические аспекты лингвострановедения // Вопросы языкознания. 1986. 6. С. 113-118. 8Мосиенко Л.В. Лингвокультурологическая проблема... С. 156.
9 Вайсбурд М.Л. Реалии как элемент страноведения // Русский язык за рубежом. 1972. 3. С. 98-100.
10 Флорин С., Влахов С. Непереводимое в переводе // Мастерство перевода. М., С. 432-456.
11 Мосиенко Л.В. Лингвокультурологическая проблема... С. 157.
12 Берков В.П. Вопросы двуязычной лексикографии. Ленинград, 1973. 13Мосиенко, Л.В. Лингвокультурологическая проблема... С. 159.
14 Вернигорова В.А. Осмысление реалии в подлиннике и переводе // Болгарская русистика. 2010. 4. С. 12.
15 Шамне Л.И. Актуальные проблемы межкультурной коммуникации. Волгоград. 1999, цит. по: Михайлова Ю.С. Национально-культурная специфика семантики языковых единиц. М., 2004. URL: mihaylova.vbel.ru/achievments/st3.doc.
16 Стернин ИА. Структурная семасиология и лингводидактика // Русское слово в лингвострановедческом аспекте. Воронеж, 1987. С. 104—121, цит. по: Михайлова Ю.С. Национально-культурная специфика.
17 Гудавичюс А. Глубинный уровень отражения культуры в лексической семантике // Исследования по семантике. Уфа, 1993. С. 16-23, цит. по: Михайлова Ю.С. Национально-культурная специфика....
18 Добровольский Д.О. Национально-культурная специфика во фразеологии // Вопросы языкознания. 1997, 6. С. 39, цит. по: Михайлова, Ю.С. Национально-культурная специфика.
19 Он же. С. 48, цит. по: Михайлова Ю.С. Национально-культурная специфика.....
20 Попова З.Д., Стернин И.А. Язык и национальное сознание. Вопросы теории и методологии. Воронеж, 2002. С. 36, цит. по: Михайлова Ю.С. Национально-культурная специфика....
21 Легурска П. Съпоставителни лексикални анализи и основа за съпоставка. София, 2011. С. 7-34.
22 Попова З.Д., Стернин И.А. Язык и национальное сознание... С. 36; Легурска П. Съпоставителни лексикални анализи. С. 7-34.
23 Флорин С., Влахов С. Непреводимото. С. 433.
24 Божилова М. Националномаркирана лексика в българския език // Студии по лексикология. София, 2011. С. 11-98.
25 Томахин Г. Д. Лингвистические аспекты...
26 Флорин С., Влахов С. Непереводимое в переводе...
27 Божилова М. Националномаркирана лексика.
28 Флорин С., Влахов С. Непереводимое в переводе... С. 439-440.
29
Вернигорова В.А. Осмысление реалии. С. 128.
30 Васева И. Теория и практика на превода. София, 1980. С. 123-124.
31 Андрейчин Л., Георгиев Л., Илчев Ст., Костов Н., Леков Ив., Стойков Ст., Тодоров Цв. Български тълковен речник. Изд. допълнено и преработено от Д. Попов. София, 1997. С. 1056.
32 Словарь русского языка. Т.2. М., 1981-1984. С. 164.
Толковый словарь русского языка / Под ред. Д.Н. Ушакова. Т. 4. М., 1940. С. 93. 34Андрейчин Л.и др.Български тълковен... С. 607.
35 Башибузуки (тур. ba^ibozuk) - название нерегулярных военных отрядов в Османской империи. Из-за отсутствия дисциплины башибузуки считаются подобными индийским пиндарам. Данные формирования получали питание и одежду, но не получали зарплату URL: http://m.wikipediaorg/wiki/ %D0%91%D0%B0%D1%88%D0%B8%D0%B1%D1%83%D0%B7%D1%83%D0%BA%D0%B8
36 Стаменов М. Съдбата на турцизмите в българския език и в българската култура. София, 2011. С. 212-250.
37
Словарь русского языка. Т. 1. М.,1981-1984. С. 195.
38 Чудинов А.Н. Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка. 3-е изд. СПб., 1910.
39 ИвановА.О. Безэквивалетное и непереводимое в переводе в свете современной лингвистической теории: Диссертация. Л., 1984.
