CC BY
295
УДК 159.922.77:316.6
РАЗВИТИЕ ПОЛОВОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ ДЕТЕЙ И ПОДРОСТКОВ В УСЛОВИЯХ СОВРЕМЕННОГО РОССИЙСКОГО ОБЩЕСТВА
© 2004 г. Н. Ю. Флотская
Поморский государственный университет им. М. В. Ломоносова, г. Архангельск
Социальные процессы, происходящие в последние десятилетия в нашей стране, радикально изменили весь прежний уклад общественной жизни. Происходит ломка традиционных культурных стереотипов мужского и женского поведения, разрушается жесткая полоролевая поляризация социальных функций мужского и женского поведения. Глубина и значительность этих изменений не могла не отразиться на самосознании человека, в частности на его половой идентичности.
Половая идентичность относится к числу базовых характеристик человека, в значительной степени детерминирующих его самосознание и задающих вектор его социализации, она важный регулятор социального поведения личности. Неправильное формирование половой идентичности является индикатором нарушения психического здоровья и адаптации человека. Следствием нарушения половой идентичности становится глубокий конфликт, нередко порождающий различные формы антисоциального поведения. Невозможность принять четко очерченную половую роль приводит личность к дезинтеграции и изменению ценностных критериев [9]. Психическое здоровье, семейное благополучие, взаимоотношения человека с окружающими в значительной степени зависят от сформировавшейся у него половой идентичности.
Проблема становления позитивной половой идентичности — это, несомненно, проблема психического здоровья целых поколений, но сегодня в условиях нашего общества развитие половой идентичности у подрастающего поколения затруднено [1—4, 6, 8 и др.]. В последнее десятилетие усилился кризис семьи как социального института становления половой идентичности. Исследования, проведенные в 1991—2000 годах в Магнитогорском университете, показали, что юноши в большей степени ориентированы на традиционную модель распределения семейных ролей, девушки в основном переориентируются на эгалитарную [5]. Сбои на уровне усвоения традиционных полоролевых моделей у мужчин и женщин приводят к росту разводов. Одной из значимых характеристик неблагополучия современной семьи является сокращение в ней количества детей. Современные российские семьи на 90 % и более являются малодетными, причем из них 50 % — однодетные [11]. Вследствие физических и психоэмоциональных перегрузок родители не в состоянии уделять детям достаточно времени, чтобы они чувствовали себя любимыми. А недостаток родительской любви и ласки может определить наличие у детей эмоциональной депривации, что впоследствии может привести к деформации личности, в том числе на уровне половой идентичности [12]. В качестве своеобразного индикатора полоролевой дезадаптации личности на уровне родительских ролей можно рассматривать и высокий процент социальных сирот. Российская действительность такова, что общее число детей сирот в 1999 году составило 654
Статья посвящена проблеме развития половой идентичности подрастающего поколения на современном этапе российского общества. Автор обращает особое внимание на изменения, происходящие в структуре половой идентичности под воздействием социальных факторов, и приводит результаты констатирующего эксперимента, которые дают основание утверждать, что социокультурная стратегия воспитания, осуществляемая взрослым сообществом, дезориентирует ребенка в плане формирования половой идентичности.
Ключевые слова: половая социализация, половая идентичность, социальная ситуация, возраст, маскулинность, фемининность, андрогиния.
тысячи и из них 90 % являются социальными сиротами (т. е. при живых родителях) [11]. В настоящее время можно констатировать некритичное заимствование и пропаганду через средства массовой информации западных эталонов в жизни в целом и полоролевого поведения в частности. При этом в качестве ценностей навязывается сексуальная свобода, культ потребления, индивидуализация, жесткий рационализм. На наш взгляд, такая ситуация неизбежно приведет к дезориентации половой идентичности детей, формированию у них внесупружеских и антиродитель-ских установок, общей деморализации. Мы убеждены, что серьезного осмысления требует и неблагоприятная ситуация, которая сложилась с воспитанием и обучением мальчиков и девочек в современных общеобразовательных учреждениях. Сегодня в образовательной практике отсутствуют полоориентированные педагогические технологии, наша отечественная система образования остается безразличной к половым особенностям своих воспитанников. В своих исследованиях Г. М. Бреслав и Б. И. Хасан [3] отмечают, что индифферентность нашего образования к половым различиям выражается не только в малоосмысленной организационной совместности обучения, но еще и в содержательной безадресности. Так, содержание учебных планов и учебных предметов построено с расчетом (в идеале) на включение в технологический процесс подготовленного ученика и его можно рассматривать как преимущественно мужское. Формы же организации обучения построены таким образом, что требуют с самых первых шагов прилежания, сосредоточенного внимания, дисциплины, усидчивости. Эти требования по психофизиологическим параметрам ближе к женским. Такое противоречие и несбалансированность с необходимостью содержит в себе механизмы формирования неспецифической для данного пола направленности умственного развития и социальных искажений. Н. Н. Куинджи [7] также подчеркивает, что доминирование в отечественной школе принципа «бесполой» педагогики ведет к возникновению «усредненной личности», а в ряде случаев даже искажает характерные для пола личностные особенности. Данные положения убедительно доказывают результаты проведенного исследования. Так, в первых классах мальчики и девочки различаются по одиннадцати психополовым признакам характера, а к девятым классам сохраняют отличия только по двум признакам. От первого к девятому классу у мальчиков снижаются такие ценные мужские качества, как уверенность в себе, потребность в лидерстве, склонность к риску. Исследования, проведенные медико-генетическим центром РАМН, не подтвердили предположения, что школьные требования больше соответствуют особенностям девочек. Психологи данного центра выделили два пути социально-психологической адаптации девочек к требованиям школы и общества. Один путь идет через потерю женских личностных черт и усиление мужского начала. У таких девочек уже к 13 годам отмечается большая, чем у мальчиков, склон-
ность к риску, меньшая групповая зависимость. К 16 годам девушки имеют почти такой же, как у юношей, показатель маскулинности (4,5 против 5,0 балла) и большую выраженность проявлений эгоизма. Другой путь ведет к сохранению женских психологических черт характера, но и к заниженной оценке девочками собственных личностных достоинств, недостаточного самоуважения [7]. Такие данные, с нашей точки зрения, убедительно показывают, что пути адаптации детей, осуществляемые в стенах образовательных учреждений России, невыгодны обществу.
Рассматривая специфику социализационной ситуации для каждого пола, хотелось бы отметить, что мальчики все же оказываются в значительно более сложной ситуации, чем девочки, так как имеют несравнимо меньше информации и моделей полоролевого поведения своего пола, чем они. Однако усвоение женской половой роли в нашей культуре также имеет свои специфические особенности и трудности. Провозглашенная ориентация на социальное равенство мужчин и женщин приводит к тому, что их готовят к очень сходному жизненному пути: независимо от пола всем необходимо получить образование и работать, семья для женщины выступает лишь как «дополнительная» сфера реализации. В то же время в нашем обществе очень влиятельными остаются традиционные взгляды на отношения полов как иерархию, поэтому как окружающие люди, так и различные обстоятельства (предпочтительный прием мальчиков в вузы, мужчин на работу и т.д.) постоянно напоминают о преимуществах мальчиков. Подобная ситуация стимулирует развитие у женского пола маскулинных качеств: конкурентности, стремления к доминированию, сверхактивности. В настоящее время в России сложилась такая ситуация, когда существующие традиционные стереотипы маскулинности и фемининности уже устарели, а новые, более эгалитарные, еще не успели сложиться. Как отмечает В. В. Абраменкова [1], в этих условиях происходит переориентация в формировании психологического пола личности ребенка с жестко фиксированной полоролевой модели на более мягкую, смешанную. Таким образом, анализ социальной ситуации свидетельствует о том, что формирование половой идентичности протекает в сложных условиях. Наиболее характерным ответом на сложившуюся ситуацию являются те изменения, которые происходят в отдельных подструктурах самосознания, в частности половой идентичности.
Именно половая идентичность и явилась предметом нашего исследования. Объектом его были выбраны представители мужского и женского пола в возрасте 6—7, 10—11, 14—15, 17—18 лет — воспитанники дошкольных учреждений № 20, 92, 118, 186; учащиеся общеобразовательных школ № 11 и 45; учащиеся технического лицея № 25; студенты Поморского государственного университета имени М. В. Ломоносова и Международного института управления. Всего 720 респондентов. Исследование осуществлялось в городе Архангельске в течение 2001—2003 годов.
С целью определения типа половой идентичности использовалась Анкета половых ролей Бем (BSRI) [10], с помощью которой были получены показатели маскулинности и фемининности. Соотношение этих показателей позволило определить тип половой идентичности индивида: маскулинный половой тип (высокая маскулинность — низкая фемининность), фемининный (высокая фемининность — низкая маскулинность), андрогинный (высокая маскулинность — высокая фемининность), недифференцированный (низкая маскулинность — низкая фемининность) (рисунок).
50
45
40
35
30
25
20
15
10
5
0
Ш
гш
6—7 лет 10—11 лет 14—15 лет 17—18 лет
а) мужской пол
□ маскулинный □ фемининный □ андрогинный □ недифференцированный б) женский пол
Распределение типов половой идентичности в зависимости от возраста и пола
Результаты исследования показали, что уже в дошкольном возрасте идентификация со своим полом получает глубокое проникновение в самосознание личности. При этом необходимо отметить, что для 41 % мальчиков и 26 % девочек в возрасте 6—7 лет характерен андрогинный тип половой идентичности. Позитивное развитие половой идентичности наблюдается у девочек (58 % фемининного типа). А у мальчиков идентификация по полу протекает гораздо труднее, это выражается в том, что для 25 % из них характерен недифференцированный тип половой идентичности и лишь 19 % мальчиков присущ маскулинный. Считаем это следствием фемининной природы базовых ориентаций ребенка по отношению к миру в этом возрасте. Мальчики должны сменить первоначальную женскую идентификацию на мужскую по образцу значимых взрослых мужчин и культурных стандартов маскулинности, но поскольку все близкие взрослые в отечественной культуре преимущественно женщины, то мальчики имеют несравни-
мо
мо меньше информации и моделей поведения своего пола,чем девочки.
К 10—11 годам с 19 до 5 % уменьшается количество мальчиков с фемининным типом. Больше становится мальчиков с маскулинным (20 %) и андрогин-ным (50 %) типом половой идентичности. Количество мальчиков с недифференцированным типом остается по-прежнему высоким (25 %). Количество девочек с маскулинным типом половой идентичности увеличивается с 9 до 14 %, с фемининным — снижается с 58 до 22 %. Значительно (с 7 до 25 %) увеличивается доля девочек с недифференцированным типом. Итак, для большинства мальчиков и девочек (50 и 39 %) в 10—11 лет характерен андрогинный тип половой идентичности. Обращает на себя внимание тот факт, что для 25 % мальчиков и девочек свойственен недифференцированный тип половой идентичности. Психологической особенностью детей младшего школьного возраста является углубление полоролевых представлений и закрепление выбранной половой роли в общении со сверстниками. У мальчиков и девочек возникает сильная потребность в кооперации с людьми своего пола. Взаимоотношения со сверстниками становятся источником ролевых моделей и сферой реализации фемининных и маскулинных качеств.
Важным для приобретения мужской или женской идентичности является подростковый период. В возрасте 14—15 лет количество мальчиков и девочек с андрогинным типом остается по-прежнему высоким (49 % мальчиков и 40 девочек). У мальчиков значительных изменений доли недифференцированного типа половой идентичности по сравнению с предыдущим возрастом не установлено (25 %). У девочек доля с недифференцированным типом снижается (с 25 до 16 %), с фемининным типом — увеличивается (с 22 до 29 %). У мальчиков же наблюдается уменьшение (с 20 до 15 %) доли испытуемых с маскулинным типом и увеличение (с 5 до 10 %) — с фемининным.
Главный конституирующий момент социальной ситуации развития в ранней юности составляет обретение своей идентичности (в т. ч. и половой). В 17—18 лет увеличивается доля юношей с маскулинным (с 15 до 24 %) и фемининным (с 10 до 15 %) типом, снижается доля с андрогинным (с 49 до 29 %) и увеличивается с недифференцированным (с 26 до 32 %). У девушек 17—18 лет распределение типов половой идентичности остается почти без изменений по сравнению с возрастом 14—15 лет.
Таким образом, проведенное исследование показало, что для наибольшей доли респондентов характерен андрогинный тип половой идентичности, прослеживается тенденция феминизации мальчиков и маскулинизации девочек, отмечается значительное количество лиц мужского пола с недифференцированным типом половой идентичности. Можно заметить, что у девушек, по сравнению с юношами, склонность к принятию своей половой идентичности выражена сильнее. Формирование же половой идентичности у юношей происходит в
рамках более узкого коридора, что, возможно, объясняет гораздо большее, чем у девушек, непринятие своей «родовой принадлежности» и значительную долю юношей с недифференцированным типом половой идентичности. На наш взгляд, мальчики оказываются в значительно более сложной ситуации, чем девочки, так как несомненным и общим для обоих полов является влияние, которое оказывают на ребенка люди, служащие моделью полоспецифического поведения и источником информации о половой роли. Однако большинство представителей в образовании — женщины, а поэтому мальчики имеют несравнимо меньше информации и моделей полоролевого поведения мужчин. Проблемы формирования половой идентичности возникают в большей степени у мужского пола и потому, что российская система образования ориентирована на фемининные полоролевые признаки (консерватизм, ориентация на других, аффилиативные тенденции). Ю. А. Алешина и А. С. Волович [2] подчеркивают, что в современной школе ребенок имеет относительно мало возможностей для собственно маскулинных проявлений (агрессии, соревновательности, двигательной активности, самостоятельности). При этом социализирующих каналов (спорт, игры), которые могли бы стать источником формирования позитивной мужской идентичности, также явно недостаточно.
Нам представляется, что полученные в исследовании данные свидетельствуют о том, что фундаментальная социокультурная стратегия воспитания, осуществляемая взрослым сообществом, дезориентирует ребенка в плане формирования половой идентичности. И. С. Кон [4] справедливо отмечает, что там, где нет соответствующих условий для нормального протекания половой социализации, процесс формирования психологического пола нарушается. Результатом этого может стать кризис половой идентичности, половая дезадаптация как у мужчин, так и у женщин и, как следствие, разрушение ценностей семьи, увеличение числа разводов, рост социального сиротства и другие проблемы.
Современная ситуация ярко высвечивает необходимость осмысления процесса становления половой идентичности, поскольку развитие позитивной половой идентичности является необходимым компонентом процесса социализации, важным для общей подготовки человека к здоровой, гармоничной жизни, для полноценного нравственного развития личности, способной совершать моральный самоанализ, не противоречащий целям и жизни каждого индивида и всего общества.
Список литературы
1. Абраменкова В. В. Социальная психология детства: развитие отношений ребенка в детской субкультуре /
В. В. Абраменкова. — М.: МПСИ; Воронеж: НПО «МО-ДЭК», 2000. — 416 с.
2. Алешина Ю. Е. Проблемы усвоения ролей мужчины и женщины / Ю. Е. Алешина, А. С. Волович // Вопросы психологии. — 1991. — № 4. — С. 74 — 82.
3. Бреслав Т. М. Половые различия и современное школьное образование / Т. М. Бреслав, Б. И. Хасан // Там же. — 1990. — № 3. — С. 64—69.
4. Кон И. С. Психосексуальное развитие и половая социализация / И. С. Кон // Семейная психотерапия при нервных и психических заболеваниях. — Л.: Медицина, 1978. — С. 113—122.
5. Копцева О. А. Изучение динамики ценностных ориентаций студентов МГПИ — МаГУ в период с 1991 по 2000 г. / О. А. Копцева // Актуальные психологические проблемы становления личности в современном мире: Материалы Всерос. науч.-практич. конф. / Под ред.
С. Н. Крыгиной, Н. Н. Крыгиной, О. А. Копцевой. — Магнитогорск: МаГУ, 2001. — С. 30—43.
6. Крыгина Н. Н. Особенности половой идентификации старших подростков, воспитывающихся в условиях детского дома: Автореф. дис. ... канд. психол. наук / Н. Н. Крыгина. — М., 1993. — 18 с.
7. Куинджи Н. Н. Кого воспитывает и обучает школа: мальчиков, девочек или ...? / Н. Н. Куинджи // Биология в школе. — 1988. — № 2. — С. 17—20.
8. Лекторская Е. В. Полоролевая идентификация мальчиков и проблемы отклоняющегося поведения / Е. В. Лекторская // Психологические проблемы выявления и коррекции отклоняющегося поведения школьников: Сб. науч. тр. / Под ред. В. В. Барцалкиной, Д. И. Фельдштейна и др. — М., 1990. — С. 62—70.
9. Орлов Ю. М. Половое развитие и воспитание: Кн. для учителя. — М.: Просвещение, 1993. — 239 с.
10. Пайнс Э. Практикум по социальной психологии /
Э. Пайнс, К. Маслач. — СПб.: Питер, 2000. — 528 с.
11. Северный А. А. Региональная модель защиты детства и семьи / А. А. Северный // Сироты России: право ребенка на семью: Материалы общерос. конф., Москва, 15—19 января 2001 г. — М., 2001. — С. 20—37.
12. Юферева Т. И. Формирование психологического пола / Т. И. Юферева // Формирование личности в переходный период: от подросткового к юношескому возрасту. — М.: Педагогика, 1987. — С. 130—146.
TEENAGER’S AND CHILDREN’S DEVELOPMENT OF GENDER IDENTITY IN CONDITIONS OF THE MODERN RUSSIAN SOCIET
N. Yu. Flotskaya
Pomor State University named after M. V. Lomonosov, Arkhangelsk
The article is devoted to the problem of development of gender identity of the rising generation at the stage of the modern Russian society. The author pays special attention to those changes, that occur in the structure of gender identity under the influence of social factors and presents the examples of the ascertaining experiment, which proves that sociocultural stragedy of upbringing, that is carried out by the adult association, disorients a child in the plan of forming of gender identity.
Key words: sexual socialization, sexual identity, social situation, age, masculinity, femininity, androgyny.
