CC BY
274
Т.Ш. Уметбаев
РАЗДЕЛЕНИЕ ТЕРРИТОРИИ ДЖУНГАРСКОГО ХАНСТВА ПОСЛЕ ЕГО ПАДЕНИЯ НА СФЕРЫ ВЛИЯНИЯ МЕЖДУ КИТАЕМ И РОССИЕЙ
Анализируются малоизвестные страницы истории Западной Монголии второй половины XVIII в., связанные с разделом территории разгромленного Джунгарского ханства между Цинской и Российской империями.
Монголия в целом и Джунгарское ханство в частности имели немаловажное значение в российско-китайских отношениях. Государство ойратов в ХЖТ—ХУГП вв. стало тем фактором, который обеспечил стабильное освоение русскими южно-сибирских территорий. Джунгарское ханство являлось тем противовесом, который длительное время не позволил Цинской империи вести интенсивную наступательную политику по отношению к регионам Центральной Азии и Южной Сибири.
Падение Джунгарского ханства привело к активизации движения Китая на северо-запад. Это неизбежно вело к возникновению противоречий между Российской и Цинской империями в этом регионе.
Учитывая то, что освободившиеся от ойратов пастбища влекли к себе соседей, цинское правительство в 1764 г. заявило о том, что не допустит самовольных вторжений в пределы Джунгарии. Тем не менее, процесс занятия казахами западных земель становился необратимым. Учитывая это, указом богдыхана от 1763 г. казахам Средней Орды было разрешено кочевать в степях Джунгарии при условии уплаты со 100 лошадей по одной лошади и с 1000 баранов по одному барану [1. С. 174].
В. А. Моисеев отмечал, что после падения Джунгарского ханства казахи вытеснили «урянхайцев» из долины Черного Иртыша, заняв долины рек Курчумы и Кабы, Нарыма и Бухтармы в ее вершинах. В течение по-лустолетия, констатирует он, они присвоили себе пространство земли более 100 тысяч квадратных километров [2. С. 9]. Во многом последствием этих событий стало то, что в 60-80-х гг. XVIII в. к России отошли Семиречье, западная часть Илийского края, большая часть Джунгарского Алатау, Тарбагатая, бассейн оз. Зайсан. Длительное время эта территория называлась русской Джунгарией [2. С. 88].
В 1767 г. цинские власти разрешили казахам прикочевать в Джунгарию на зимовку, уплачивая при этом налог [2. С. 88]. Джетысуйскую область заняли казахи и киргизы. Любопытно, что киргизы, отмечает В.В. Бартольд, сохранили воспоминание об этом переселении, хотя воспоминание о более раннем их переселении (наоборот, из Джесытуйской области) исчезли из памяти. Поэтому они считают своей родиной Фергану [3. С. 221].
Одним из казахских племен, оставшихся впоследствии в большей части в составе Синьцзяна, были киреи [4. С. 413]. Кроме того, в составе северо-западной провинции Цинской империи оказались казахские роды джас-табан, меркит, джантекей, ители, чиреучи, каракас, молху (мулку), сар-бас, чубар айгыр, кунь садык, чий моин [4. С. 417-419]. После падения Джунгарского ханства возникла и этнографическая группа тюркских долонов с центром в Маралбаши, происхождение которой связывают как с монголами, так и с уйгурами, кир-
гизами или казахами, окончательно этот вопрос «остается нерешенным» [5. С. 410]. На территории Синьцзяна оказались племена Старшего жуза албан (алдан) и суван, занимавшие Приилийскую долину, а также племена Среднего Жуза кереи, найманы и кызай [5. С. 411].
В конце ХУШ - начале XIX в., пишет В.А. Моисеев, казахи и киргизы занимают все Семиречье, и часть уходит даже в Синьцзян и Монголию, принимая подданство империи Цинн [2. С. 88]. Г.Е. Грумм-Гржимайло отмечал, что «тяньшаньским киргизам и казакам, признавшим маньчжурское подданство, было дозволено занимать опустевшие калмыцкие земли» [6. С. 682]. Часть киргизов (племя нюгейт) поселены у подножия Музарта [7. С. 167].
В условиях освобождения значительного числа кочевий Джунгарского ханства между казахами и киргизами развернулась ожесточенная борьба за пастбищные территории, о чем ярко повествуют китайские источники. Абулфеиз уже в 1764 г. совершил поход против киргизов, захватив большое число пленных. Отвечая на жалобу султана Аблая, богдыхан с удовлетворением отмечал, что казахи и киргизы - «оба эти народа почтительно прислушиваются к нам и стали нашими вассалами». «Ныне ты докладываешь, - отвечал Цяньлун султану Аблаю, - что буруты напали на вас, казахов. Абулфеиз с более чем двухтысячным войском ограбил бурутов, и на обратном пути его видели наши сановники <...> Оставьте мысли о мелочной выгоде и тогда будете вечно пользоваться нашей милостью, пользоваться безмятежным спокойствием. Прилагайте усилия к этому... Мы не будем покрывать ошибки никого из вас. Не будет и снисходительности никому из вас» [8. С. 56].
Важным событием в процессе заселения земель Джунгарского ханства имело переселение значительной части волжских калмыков в Синьцзян. Учитывая, что их переселение представляло определенную угрозу для южно-сибирской пограничной линии, командование войсками в Оренбургской губернии и на Сибирской линии незамедлительно приняло «энергическия» меры, пишет Н.С. Гуляев, «для возможного отпора вторжению». Даже русское население было вооружено холодным оружием [9. Л. 7]. Наибольшее опасение вызывала судьба Змеиногорского серебряного рудника [9. Л. 6]. По приказу командующего войсками на Кузнецкой и Колыванской линиях полковника Скалона все селения были обнесены «надолбами и рогатками», а пограничные с Джунгарией укрепления были в еще большей степени усилены [9. Л. 24].
Учитывая значительные потери ойратов в период падения Джунгарского ханства, им все-таки удалось определенным образом реанимировать этнос во многом за счет переселения волжских калмыков. Между реками Кобдо и Буянту поселились олеты. Южнее олетов
на обоих склонах хребта Алтаин-нуру, а также на северо-востоке в бассейне р. Цэнкир-гола и на юго-западе в бассейнах левых притоков рек Булугуна и Бодунчи поселились ойратские пограничные военные части цзахачины. Вернувшиеся из России хошоуты и торгоуты были поселены в районах бассейна нижнего течения Булугуна. Хойты поселились на северных склонах хребта Алтаин-нуру по р. Кобдо ниже устья Суока [5. С. 711-713].
Несмотря на неудачные попытки присоединения Казахстана и Горного Алтая к Китаю, предпринятые после падения Джунгарского ханства и оказавшиеся тщетными, цинский двор все-таки не оставлял надежды подчинения впоследствии казахов и алтайских тюрок. Тем более Пекин не признал вхождения Горного Алтая в состав Российской империи [10. С. 49]. Китайское правительство выражало явное неудовольствие тем, что Россия, «вошед в китайския земли, открывает рудники и получает из оных руду, чего для китайцы принуждены стали затворить с ней свои торги» [11. Л. 1 об.]. При этом правительство богдыхана делало основной упор на активные внешнедипломатические усилия в этом направлении. Об этих попытках информировал в своих донесениях генерал-майор Густав Штрандман.
С целью получить расположение Вали-хана к нему было направлено китайское посольство с «единственной» целью сообщить, что сын Вали-хана, по дороге заболевший оспой, благополучно прибыл в Пекин. «Не думаю, - естественно сомневался Штрандман, - что горделивыя китайцы могли послать к киргизскому хану с таким маловажным известием посольство...» [11. Л. 1].
Объяснение этому событию дается в этом же донесении. Китайцы осторожно намекали, что «ест ли и Вали хан по-прежнему имеет от России какое себе неудовольствие, то оставил бы здешния места и приблизился к китайским границам, где обещают ему отвести хорошую землю и делать всякое удовольствие...». Однако Вали-хан отвечал, что «он хотя и имел прежде некоторыя неудовольствия, но ныне всем доволен, и от российской императрицы получает как хлебное, так и денежное жалованье, а с пограничными начальниками находится в дружбе, то и не находит надобности переселяться в их земли.». По информации этого источника, «Вали-хан как по постороннему разведанию, так и по ево собственному примечанию, показывает к России хорошее расположение.» [11. Л. 1 об.]. Напомним, что внуком Вали-хана был выдающийся востоковед Чокан Чингизович Валиханов.
Аналогичная ситуация складывалась и на Алтае, где «Китайцы, разъезжая по улусам ясашных российских калмык (алтайцев. - Т.У.), кочующих за Колыванской линией по рекам Семге и Пещаной, разстоянием от линии около двухсот верст, закапывали в секретных местах ка-менныя доски с надписями на их диалекте, изживали калмыков с тех мест, на которых они издавна обитают, с великими угрозами, называя те места себе принадлежащими, а калмык подвигали к нашей линии, из чего довол-но доказывалось, что они желали распространить границы свои и российския умалить.». По указу Ее императорского Величества Штрандман получил «высочайшее повеление, по которому за первой предмет поставлялось тех калмык успокоить и в случае упорства китайскаго защищать их действием воинских команд» [11. Л. 13].
По приказу Штрандмана в эти места были направлены воинские команды, чтобы они могли «сей народ уговорить и монаршим покровительством уверить, а также пригласить послать от колыванских заводов для открытия новых полезных рудников одного чиновника, предписав при том капитану Гренингу, чтоб он всех тех калмык, кои от угроз катайских оставя прежния свои места приблизились к линии, обнадежив защище-нием, препроводили б обратно в те места, кои с издали ими занимаемы были; а для всегдашняго их ободрения и для примечания Китайских покушений оставил бы на все нынешнее лето посредине мест их небольшую воинскую команду, сам бы проехал чрез реку Катуню на вершины реки Бухтармы, и потом по сей реке в крепость Устькаменогорскую, делая на всякой случай особливо когда понадобится впредь местоположению описание...» [11. Л. 13 об.]. Алтайцев, «кои были от китайцев в великом страхе, а особливо четыре волости, которыя уже и скота своего загнали в самыя труднопро-ходимыя горы, в коих и своего убежища искать были намерены, он, Гренинг, всех ободрил и сам в прежния их места препроводил, чем столко они были обрадованы, что не знали, как изъявить Ея Императорскому Величеству за защищение их в том отдаленном крае, подданнической своей благодарности.» [11. Л. 14].
Отсутствие четкой пограничной линии между Китаем и Россией в Центральной Азии хотя и не доводило до открытых конфликтов между двумя великими державами, создавало определенную напряженность во взаимоотношениях пограничных властей и местных народностей [12. С. 17-18]. И только Пекинский договор 1860 г., Санкт-петербургский договор 1881 г. и последующее пограничное размежевание в основном решили проблемы разграничения российских и китайских владений в Центральной Азии [12. С. 18-25].
Разделение Центральной Азии между Российской и Цинской империей повлияло на этнические процессы среди народов бывшего Джунгарского ханства. Современными потомками ойратских племен в западной части Монголии и северной части Синьцзяна В. А. Кореняко называет «дэрбэтов (дербеты), торгутов (торгоуты), баи-тов (баят), хошутов (хошоуты), дархатов (дархад), захчи-нов (захчууд), олетов, мингатов (мянгад) и хойтов» [13. С. 448]. К началу XX в. под Западной Монголией понимали «территорию, обнимающую Кобдоский округ, Цза-сакту-хановский и Сайн-нойоновский аймаки, т. е. почти всю нагорную часть Монголии между государственной границей и долиной Чернаго Иртыша на западе и озером Косоголом и верховьями реки Селенги на востоке» [14.
С. 1]. Таким образом, и географическое понимание собственно Западной Монголии изменилось.
Качественная характеристика современным результатам этнических процессов в Восточном Туркестане дается в коллективной монографии, посвященной Восточному Туркестану, изданной в 1992 г.: «Алтайская языковая семья представлена в Восточном Туркестане тремя ветвями - тюркской, монгольской и маньчжурской. В регионе преобладают тюркоязычные народы, причем представленные здесь тюркские языки довольно разнообразны. Например, уйгурский язык (вместе с узбекским) относится к юго-восточной, или карлук-ской, группе тюркских языков. Казахский язык пред-
ставляет на территории края кыпчакскую группу (к другой подгруппе относится татарский язык). Наконец, киргизский язык относится к киргизо-кыпчакской группе тюркских языков» [5. С. 407].
Основным тюркоязычным населением являются уйгуры. Однако до недавнего времени они (бухарцы в русских источниках) не имели общего самоназвания, получив его только в 1921 г. [5. С. 409]. Тюркские этнические единицы назывались, как правило, по наименованию областей: хотанцы, кашгарцы, яркендцы, турфанцы, таранчи. Вероятно, к уйгурам (бухарцам) следует отнести и жителей ряда деревень возле оз. Лобнор (Звездного моря). «Жители этих деревень, -пишет Ч.Ч. Валиханов, - занимаются рыболовством, говорят тюркским языком, но не держат магометанского закона» [15. С. 277].
Казахи в современном Синьцзяне представлены достаточно широко, поселившись от р. Или на западе до оз. Баркуль (Баркель) на востоке, от Алтая на севере
до Тянь-Шаня на юге. В 1954 г. в Синьцзяне был образован Или-Казахский автономный округ с тремя районами - Или, Чугучак и Аксу. Но и в современном Казахстане значительная территория на востоке Республики - бывшие владения Джунгарского ханства.
Киргизы представлены потомками племен чонг-багыши, сары-багыши, саяки, черики, кутчу, саруу, мун-дузы и бугу (проживают близ Кашгара, Аксу и Учтурфа-на) [16. С. 8]. Южные киргизы представлены племенами кыпчаков, найманов, тейитов и кесеков, связанных с «горными киргизами Куньлуня и Памира» [5. С. 412].
Таким образом, разделение территории Джунгарского ханства между Россией и Китаем привело к возникновению новой этнической картины в регионе. С одной стороны, это способствовало возникновению новых этнических групп. С другой - повлияло на условия их экономической жизни. Наконец, культурное влияние империй на нередко разделенные государственной границей народы также оказалось различным.
ЛИТЕРАТУРА
1. Щеглов И.В. Хронологический перечень важнейших данных из истории Сибири. 1032-1882 гг. Сургут, 1993.
2. Моисеев В.А. Россия-Казахстан: Современные мифы и историческая реальность. Барнаул, 2001.
3. Бартольд В.В. История турецко-монгольских народов // Бартольд В.В. Работы по истории и филологии тюркских и монгольских народов.
М.: Восточная литература, 2002.
4. Грумм-Гржимайло Г.Е. Западная Монголия и Урянхайский край. Л., 1930. Т. 3, вып. 2.
5. Восточный Туркестан в древности и раннем Средневековье. Этнос, языки, религии. М.: Наука, 1992.
6. Грумм-Гржимайло Г.Е. Западная Монголия и Урянхайский край. Т. 2: Исторический очерк этих стран в связи с историей Средней Азии. Л.,
1926.
7. Валиханов Ч.Ч. Избранные произведения. М.: Наука, 1986.
8. Цинская империя и казахские ханства. Вторая половина XVIII - первая треть XIX века. Алма-Ата: Наука, 1989. Ч. 2.
9. Центр хранения архивного фонда красноярского края. Ф. 163. Оп. 1.
10. ДацышенВ.Г. История русско-китайских отношений (1618-1917 гг.): Учеб. пособие. Красноярск, 2004.
11. Российский государственный архив древних актов. Ф. 24. Оп. 1. Д. 65.
12. Дацышен В.Г. Очерки истории российско-китайской границы во второй половине XIX - начале XX в. Кызыл, 2000.
13. Миллер Г.Ф. История Сибири. М.: Восточная литература, 2005. Т. 3. С. 448.
14. Грумм-Гржимайло Г.Е. Западная Монголия и Урянхайский край. Т. 1: Описание природы этих стран. СПб., 1914.
15. Валиханов Ч. Ч. О западном крае китайской империи // Собрание сочинений: В 5 т. Алма-Ата, 1985. Т. 2.
16. Валиханов Ч. Ч. Записки о киргизах // Собрание сочинений: В 5 т. Алма-Ата, 1985. Т. 2.
Статья представлена научной редакцией «История» 2 августа 2008 г.
