CC BY
37
права [Электронный ресурс] // Федеральная служба по труду и занятости: [сайт]. — URL: http://rostrud.ru/documents/22/ (дата обращения: 17.12.2014).
3. Кабалкин А. Ю. Социально-экономические права советских граждан. — М., 1986. — С. 26-28.
4. Конституция РФ: Проблемный комментарий / отв. ред. В. А. Четвертин. - М., 1997. — С. 236-255.
5. Конституция РФ: энциклопедический словарь / В. А. Туманов и др. - М.: Большая энцикл. Юрист, 1997. — С. 320.
6. Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах, от 16.12.1966 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. — № 12. — 1994.
7. Общая теория прав человека / отв. ред. Е. А. Лукашева. — М., 1996. — С. 159.
8. Попков В. Д. Социальная политика государства и права. — М., 1979. — С. 29, 40.
9. Российская юридическая энциклопедия / под ред. А. Я. Сухарева. — М.: Инфа-М, 1999. — С. 922.
УДК 342.7 (571.54)
РАССМОТРЕНИЕ СУДАМИ РЕСПУБЛИКИ БУРЯТИЯ ДЕЛ, ВОЗНИКАЮЩИХ ИЗ АДМИНИСТРАТИВНЫХ ПРАВОНАРУШЕНИЙ В ОБЛАСТИ МИГРАЦИИ
© Семенов Баир Станиславович, судья Верховного суда Республики Бурятия, кандидат юридических наук, доцент кафедры международного права и международных отношений Россия, 670000, г. Улан-Удэ, ул. Сухэ-Батора, 6. E-mail: bairsemenov@mail.ru
Статья посвящена изучению практики рассмотрения судами Республики Бурятия дел, возникающих из административных правонарушений в области миграции в 2013 и 2014 годах. Ключевые слова: практика рассмотрения судами, административные правонарушения, миграция.
PRACTICE OF CONSIDERATION THE CASES OF ADMINISTRATIVE OFFENCES IN THE FIELD OF MIGRATION BY THE COURTS OF THE REPUBLIC OF BURYATIA
Semyonov Bair S., judge of the Supreme Court of the Republic of Buryatia, PhD in Law, A/Professor, department of international law and international relations 6, Sukhe-Batora, Ulan-Ude, 670000, Russia
The article is devoted to the study of the practice of consideration the cases of administrative offences in the field of migration by the Courts of the Republic of Buryatia in 2013 and 2014. Keywords: practice of the Courts consideration, administrative offences, migration.
Миграция населения (лат. migratio — переселение) — любое территориальное перемещение населения, связанное с пересечением как внешних, так и внутренних границ административно-территориальных образований с целью смены постоянного места жительства или временного пребывания на территории для осуществления учебы или трудовой деятельности независимо от того, под превалирующим воздействием каких факторов оно происходит — притягивающих или выталкивающих» [1].
Целью изучения явилось установление количества дел данной категории, результатов, сроков и качества их рассмотрения, а также выявление вопросов, возникающих у практикующих судей при их рассмотрении. За 2013 год по ст. 18.8 КоАП РФ всего рассмотрено 529 дел, 488 лиц подвергнуты административному наказанию в виде штрафа. Нарушение сроков рассмотрения дела отмечается в 2 делах.
По ст. 18.10 КоАП РФ всего рассмотрено 19 дел, все 19 лиц были подвергнуты наказанию в виде штрафа.
По ч. 1 ст. 18.11, ст. 18.12 КоАП РФ всего рассмотрено 12 дел, 10 лиц подвергнуты административному наказанию в виде штрафа.
По ч. 2 ст. 18.11, ст. 18.13 КоАП РФ административные дела в суды не поступали и не рассматривались.
По ст. 18.15-18.17 КоАП РФ было рассмотрено 148 дел, 136 лиц подвергнуты наказанию, из них 54 — юридические лица, 11 — должностные, 36 лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность, 35 физических лиц. 22 лицам назначено административное наказание в виде штрафа, в отношении 114 — приостановление деятельности.
По ст. 18.18 КоАП РФ административные дела в суды не поступали и не рассматривались.
Согласно данным статистики Верховного суда РБ, за шесть месяцев 2014 г. по ст. 18.8 КоАП РФ всего рассмотрено 235 дел, по которым 213 лиц подвергнуты административному наказанию в виде штрафа, 1 — выдворению в качестве основного вида наказания, 155 лицам выдворение назначено в качестве дополнительного вида наказания.
По ст. 18.10 КоАП РФ всего рассмотрено 38 дел, 37 лиц подвергнуты наказанию, всем было назначено наказание в виде штрафа. Кроме того, 32 из них было назначено дополнительное наказание в виде выдворения. Имело место нарушение сроков рассмотрения дела в 1 случае.
По ч. 1 ст. 18.11, ст. 18.12 КоАП РФ рассмотрено 8 дел, 8 лиц подвергнуты административному наказанию в виде штрафа.
По ч. 2 ст. 18.11, ст. 18.13 КоАП РФ административные дела в суды не поступали и не рассматривались.
По ст. 18.15-18.17 КоАП РФ было рассмотрено 62 дела, 52 лица подвергнуты административному наказанию, из которых 1 — юридические лицо, 30 лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность, 21 — физические лица. 15 лицам назначено административное наказание в виде штрафа, 37 — приостановление деятельности.
По ст. 18.18 КоАП РФ административные дела в суды не поступали и не рассматривались.
В порядке т.н. «первого пересмотра» (ст. 30.1 КоАП РФ) по ст. 18.8 КоАП РФ Верховным судом РБ в 2013 г. вынесено 47 решений:
4 — постановления районных судов отменены, что составляет 8,5 % из общего числа обжалованных постановлений.
18 — изменено (38,3 %)
25 — оставлено без изменения (53,2 %).
За девять месяцев 2014 г. обжаловано по данной статье 33 постановления, из которых:
7 — отменено, что составляет 21,2 % от числа обжалованных постановлений
10 — изменено (30,3 %)
16 — оставлено без изменения (48,5 %)
Остановимся на применении ст. 18.8 и 18.15 КоАП РФ, наиболее часто используемых в правоприменительной практике региона.
Следует отметить, что по ст. 18.8 КоАП РФ основанием отмены в 4 случаях из 11 явилось необеспечение привлекаемого лица переводчиком.
Так, постановлением районного суда гражданин Узбекистана К. признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 18.8 КоАП РФ, ему назначено административное наказание в виде штрафа в размере 2 000 р. с выдворением за пределы РФ.
Отменяя указанное постановление и возвращая дело на новое рассмотрение, Верховный суд Республики Бурятия указал на то, что, рассматривая дело об административном правонарушении в отношении иностранного гражданина К., районный суд в нарушение ч. 2 ст. 25.10 КоАП РФ не обеспечил ему право дать объяснения на родном языке, и то обстоятельство, что К. не заявлял ходатайства о привлечении переводчика, это не освобождало суд от обеспечения права последнего на защиту посредством дачи пояснений на родном языке, что обусловило, в свою очередь, невозможность предоставления лицу, привлеченному к административной ответственности, доказательств в свою защиту.
Данное обстоятельство свидетельствует о том, что суды зачастую игнорируют то обстоятельство, что иностранный гражданин являет собой особый субъект права, чьи права гарантированы Конституцией РФ наравне с правами гражданина РФ.
Кроме того, основаниями отмены явились:
- в 2 случаях — отсутствие состава административного правонарушения,
- в 1 случае — в связи с рассмотрением дела без участия лица, привлекаемого к административной ответственности.
- в 1 случае — в связи с неуказанием в постановлении суда формы административного выдворения, которому было подвергнуто лицо.
- в 1 случае — постановление суда было отменено, а производство по делу об административном правонарушении прекращено в связи с вменением правонарушения по одному и тому же факту.
Так, постановлением судьи районного суда гражданин Азербайджана Р. привлечен административной ответственности по ч. 1 ст. 18.8 КоАП РФ, так как уклонялся от выезда из РФ и был подвергнут административному наказанию в виде штрафа в сумме 3 000 р. с выдворением за пределы РФ.
Отменяя указанное постановление и прекращая производство по делу, Верховый суд республики указал, что Р. ранее уже понес административное наказание за совершение указанного правонарушения по постановлению судьи, которое вступило в законную силу, а обстоятельство, на которое ссылалось Управление ФМС по РБ, а именно: направление несовершеннолетней дочери привлекаемого на воспитание к ее матери, на квалификацию настоящего правонарушения не влияет.
В 11 случаях из 28 было изменение постановления суда по ст. 18.8 КоАП РФ в виде исключения дополнительного вида наказания — административного выдворения. В 5 случаях изменение постановления последовало в связи с изменением вида выдворения с принудительного на контролируемый самостоятельный выезд.
В 3 случаях изменение постановления влекло исключение указания о помещении иностранного гражданина во временный центр для содержания иностранных граждан, подлежащих по решению суда административному выдворению за пределы Российской Федерации.
Кроме того, у некоторых судов возникают вопросы, связанные с применением такого вида административного наказания, как выдворение.
Важными для характеристики административного выдворения как меры административной ответственности являются положения ч. 6 ст. 3.10 КоАП РФ, где выделены две формы административного выдворения:
- принудительное выдворение иностранного гражданина за пределы РФ;
- контролируемый самостоятельный выезд гражданина из РФ.
В содержательном плане наблюдается принципиальное единство этих форм. Основные различия между ними состоят в порядке высылки лица, подвергнутого административному выдворению из страны, и финансовом обеспечении принимаемых в связи с этим мер.
Исполнение постановления судьи об административном выдворении в форме принудительного выдворения за пределы Российской Федерации осуществляется Федеральной службой судебных приставов или ее территориальным органом, а в случае совершения административного правонарушения при въезде в Российскую Федерацию — пограничными органами, и заключается в приобретении проездного документа для указанных лиц, препровождении их до пункта пропуска через Государственную границу РФ и официальной передаче представителю властей иностранного государства, на территорию которого они выдворяются.
Изучение практики применения административного выдворения в деятельности судов Республики Бурятия показывает, что в основном судьи недооценивают сложность этой категории дел, упуская из виду многие важные моменты, от которых зависит законность привлечения к административной ответственности, а также обеспечение защиты прав гражданина другой страны.
Так, постановлением судьи районного суда гражданин КНР Ч. привлечен к административной ответственности в виде штрафа в сумме 2 000 р. с административным выдворением за пределы Российской Федерации за совершение административного правонарушения по ч. 1.1 ст. 18.8 КоАП РФ, предусматривающей ответственность за нарушение иностранным гражданином или лицом без гражданства режима пребывания (проживания) в РФ, выразившееся в уклонении от выезда из РФ по истечении определенного срока пребывания.
Изменяя данный судебный акт, вышестоящий суд согласился с доводами жалобы представителя лица, привлеченного к административной ответственности, о том, что судом не указан вид выдворения, установленный ч. 1 ст. 3.10 КоАП РФ, которая предусматривает принудительное выдворение за пределы РФ или контролируемый самостоятельный выезд из РФ.
При этом ч. 6 этой статьи предусмотрено, что административное наказание в виде контролируемого самостоятельного выезда из РФ может быть назначено иностранному гражданину в случае осуществления административного выдворения, в т. ч. за счет средств такого гражданина.
Вышестоящим судом установлено, что административный штраф, назначенный судом, иностранным гражданином уплачен, на его имя приобретен авиабилет из г. Улан-Удэ до Маньчжурии (КНР) на дату через шесть дней после вступления судебного акта в силу.
Кроме того, представитель УФМС России по РБ в заседании вышестоящего суда пояснил, что миграционная служба в состоянии проконтролировать самостоятельный выезд гражданина КНР в свою страну.
При таких обстоятельствах, принимая во внимание, что принудительное выдворение происходило бы за счет средств РФ и силами ее правоохранительных органов, суд не нашел оснований для отказа в удовлетворении жалобы. Кроме того, в этом случае суд не нашел оснований для пребывания иностранного гражданина во Временном центре для содержания иностранных граждан, подлежащих по решению суда административному выдворению за пределы РФ, поскольку при указанных обстоятельствах это не служит цели такого содержания, предусмотренной ч. 5 ст. 3.10 КоАП РФ, а именно цели исполнения назначенного иностранному гражданину административного наказания в виде принудительного выдворения за пределы РФ.
Вообще следует иметь в виду, что при назначении административного наказания в виде контролируемого самостоятельного выезда иностранного гражданина или лица без гражданства из Российской Федерации возможность помещения выдворяемого лица в специальное учреждение в рамках принятия мер обеспечения производства по делу об административном правонарушении, естественно, исключается.
В данном случае постановление судьи об административном выдворении подлежит исполнению самим выдворяемым лицом, которое в течение пяти дней после вступления соответствующего постановления в силу обязано выехать из Российской Федерации.
Выбор формы административного выдворения принадлежит судье, рассматривающему дело, и зависит от характера совершенного правонарушения, а также личности виновного, в том числе наличия у него объективных возможностей для самостоятельного выезда из РФ. Очевидно, что при отсутствии в материалах дела сведений о наличии у выдворяемого лица денежных средств, информации о приглашающей или принимающей стороне, отсутствии у него места жительства в РФ и длительности незаконного пребывания на ее территории судье следует решать вопрос о принудительном выдворении иностранного гражданина или лица без гражданства за пределы РФ [2].
Следует иметь в виду, что помещение иностранного гражданина или лица без гражданства, подвергнутых административному выдворению, в специальное учреждение существенно ограничивает конституционное право на свободу и личную неприкосновенность. Однако в практике Конституционного Суда РФ, сложившейся еще до принятия КоАП РФ, была подтверждена допустимость подобного ограничения по судебному решению, но только при условии, что без такого задержания решение о выдворении не может быть исполнено [3].
Другая проблема: Во всех ли случаях применять судам административное выдворение, предусмотренное ч. 1.1 ст. 18.8 КоАП РФ?
Так, постановлением судьи районного суда гражданин Азербайджана М. признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 1.1 ст. 18.8 КоАП РФ, и подвергнут административному наказанию в виде штрафа в размере 2 500 р. с административным выдворением за пределы Российской Федерации в форме контролируемого самостоятельного выезда из Российской Федерации.
Изменяя указанное постановление и исключая наказание в виде выдворения, Верховный суд РБ мотивировал это тем, что в ходе судебного разбирательства установлено, что М. проживает в фактических брачных отношениях с гражданкой РФ, с которой воспитывает совместных детей 2012 года и 2014 года рождения.
Вышестоящий суд обратил внимание на разъяснение, изложенное в п. 23.1 постановления пленума Верховного суда РФ «О некоторых вопросах, возникающих у судов при применении Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях» от 24 марта 2005 г. № 5 (в ред. постановления от 19 декабря 2013 г. № 40), согласно которому судам следует учитывать, что выдворение лица из страны, в которой проживают члены его семьи, может нарушать право на уважение семейной жизни, гарантированное п. 1 ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.
Согласно указанной норме международного договора каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции. При этом не допускается вмешательство со стороны публичных властей в осуществление этого права, за исключением случаев, когда такое вмешательство предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, экономического благосостояния страны, в це-
лях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности или защиты прав и свобод других лиц (п. 2 ст. 8 Конвенции).
В силу ч. 2 ст. 1.1 КоАП РФ указанный Кодекс основывается на Конституции Российской Федерации, общепризнанных принципах и нормах международного права и международных договорах Российской Федерации. И если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законодательством об административных правонарушениях, то применяются правила международного договора.
Поэтому при назначении наказания в виде административного выдворения за пределы Российской Федерации судья должен был исходить из действительной необходимости применения к иностранному гражданину или лицу без гражданства такой меры ответственности, а также из ее соразмерности целям административного наказания, чтобы обеспечить достижение справедливого баланса публичных и частных интересов в рамках производства по делу об административном правонарушении.
При этом если необходимость применения к иностранному гражданину или лицу без гражданства административного выдворения за пределы Российской Федерации как единственно возможного способа достижения целей административного наказания, связанного с предупреждением совершения новых правонарушений как самим правонарушителем, так и другими лицами (ч. 1 ст. 3.1 КоАП РФ), будет установлена, назначение ему дополнительного административного наказания в виде административного выдворения не исключается.
По данному делу М. постановление судьи о назначении наказания в виде административного выдворения за пределы РФ не было основано на обстоятельствах, свидетельствующих о противоправных действиях иностранного гражданина, направленных на нарушение интересов национальной безопасности и общественного порядка, экономического благосостояния страны. Между тем выдворение за пределы РФ, как неоднократно указывали высшие национальные и наднациональные судебные инстанции, должно служить целям предотвращения беспорядков или преступлений, охраны здоровья или нравственности, защиты прав и свобод других лиц. Суд должен был подтвердить или опровергнуть необходимость назначения наказания в виде административного выдворения за пределы РФ в качестве единственной меры в целях достижения справедливого баланса публичных и частных интересов в рамках административного судопроизводства.
Вышеуказанного публичного интереса государства и общества в выдворении иностранного гражданина за пределы РФ в судебном заседании не установлено.
И, наоборот, вышестоящий суд установил в качестве частного интереса лица, привлеченного к административной ответственности, наличие у него семьи и несовершеннолетних детей на территории Российской Федерации.
Таким образом, в данном случае выдворением иностранного гражданина за пределы РФ баланс публичных и частных интересов районным судом не был соблюден, поэтому его постановление было изменено путем исключения из его резолютивной части меры наказания — выдворения за пределы РФ.
Кроме того, по данному делу Верховный суд РБ указал на правовую позицию Конституционного Суда РФ, сформулированную в постановлении от 15 июля 1999 г. № 11-П, согласно которой конституционными требованиями справедливости и соразмерности предопределяется дифференциация публично-правовой ответственности и зависимости от тяжести содеянного, размера и характера причиненного ущерба, степени вины правонарушителя и иных существенных обстоятельств, обусловливающих индивидуализацию при использовании тех или иных мер государственного принуждения.
В постановлении от 14 февраля 2013 г. № 4-П Конституционный Суд РФ признал, что устанавливаемые в законодательстве об административных правонарушениях правила применения мер административной ответственности должны не только учитывать характер правонарушения, его опасность для защищаемых законом ценностей, но и обеспечивать учет причин и условий его совершения, а также личности правонарушителя, степени его вины, гарантируя тем самым адекватность порождаемых последствий (в том числе для лица, привлекаемого к ответственности) тому вреду, который причинен в результате административного правонарушения, не допуская избыточного государственного принуждения и обеспечивая баланс основных прав индивида и общего интереса, состоящего в защите личности, общества и государства от административных правонарушений; иное — в силу конституционного запрета дискриминации и выраженных в Конституции РФ идей справедливости и
гуманизма — было бы несовместимо с принципом индивидуализации ответственности за административные правонарушения.
Другой пример. Постановлением судьи районного суда гражданка Казахстана Б. признана виновной в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 1.1 ст. 18.8 КоАП РФ, и подвергнута административному наказанию в виде штрафа в размере 2 000 р. с административным выдворением за пределы РФ в виде контролируемого самостоятельного выезда.
Верховный суд РБ своим решением изменил указанное постановление суда в части, исключив указание на назначение наказания в виде административного выдворения за пределы РФ.
При этом вышестоящий суд признал состоятельными доводы жалобы Б. о применении к ней норм Соглашения о правовом статусе трудящихся-мигрантов и членов их семей от 19 ноября 2010 г., заключенного правительствами Республики Беларусь, Республики Казахстан и Российской Федерации.
Согласно ст. 5 этого Соглашения срок временного пребывания трудящегося мигранта (гражданина стран-участниц) и членов его семьи определяется сроком действия трудового договора.
На основании ст. 16 ТК РФ трудовые отношения между работником и работодателем возникают также на основании фактического допущения работника к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного на это представителя в случае, когда трудовой договор не был надлежащим образом оформлен.
Таким образом, Б., являясь гражданкой Казахстана, осуществляя трудовую деятельность на территории Российской Федерации, подпадает под действие Соглашения о правовом статусе трудящихся-мигрантов и членов их семей от 19 ноября 2010 г., следовательно, срок временного пребывания Б. на территории РФ определяется сроком действия трудовых отношений с работодателем. Ее трудовые отношения с работодателем на момент рассмотрения дела не прекратились, соответственно, она не подлежала выдворению.
Кроме того, вышестоящая судебная инстанция приняла во внимание то, что 29 мая 2014 г. вышеуказанными государствами подписан Договор об Евразийском экономическом союзе (на момент привлечения к ответственности в силу не вступил), в рамках которого обеспечивается свобода движения товаров, услуг, капитала и рабочей силы (п. 1 ст. 1).
В силу ч. 2 ст. 97 этого Договора государства-члены не устанавливают и не применяют ограничения, установленные их законодательством в целях защиты национального рынка труда, за исключением ограничений, установленных настоящим Договором и законодательством государств-членов в целях обеспечения национальной безопасности и общественного порядка, в отношении осуществляемой трудящимися государств-членов трудовой деятельности, рода занятий и территории пребывания.
Принимая во внимание изложенное, а также то, что представитель органа миграционного контроля не возражал против этого, постановление суда было изменено в части и исключено наказание в виде административного выдворения за пределы Российской Федерации.
Таким образом, в применении такого наказания, как выдворение за пределы Российской Федерации, по нашему мнению, суд должен исходить из вышеуказанных правовых позиций вышестоящих судов и конкретных обстоятельств дела.
По ст. 18.15 КоАП РФ за 9 месяцев 2014 г. обжалованию по данной статье подлежало 21 постановление, из которых изменено — 20, оставлено без изменения — 1.
Здесь следует отметить, что основанием изменения данных постановлений является неприменение судами правовой позиции Конституционного Суда РФ, содержащейся в его постановлении от 25 февраля 2014 г. № 4-П о назначении наказания ниже низшего предела.
К примеру, постановлением судьи индивидуальный предприниматель М. признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 18.15 КоАП РФ, и ему назначено наказание в виде штрафа в размере 250 000 р.
Изменяя указанное постановление по делу, вышестоящий суд, снизив размер административного штрафа до 50 000 р., полагал назначенное судом наказание излишне суровым, не отвечающим принципам разумности и справедливости и выходящим за рамки принципа баланса публичных и частных интересов ввиду следующего.
Санкция ч. 1 ст. 18.15 КоАП РФ предусматривает наказание для юридических лиц в виде административного штрафа от двухсот пятидесяти тысяч до восьмисот тысяч рублей либо административное приостановление деятельности на срок до 90 суток.
Согласно примечанию к ст. 18.1 КоАП РФ за административные правонарушения, предусмотренные настоящей статьей и иными статьями настоящей главы, лица, осуществляющие предпринимательскую деятельность без образования юридического лица, в связи с осуществлением ими указанной деятельности несут административную ответственность как юридические лица, за исключением случаев, если в соответствующих статьях настоящей главы установлены специальные правила об административной ответственности лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность без образования юридического лица, отличающиеся от правил об административной ответственности юридических лиц.
Согласно ч. 1 ст. 3.1 КоАП РФ административное наказание является установленной государством мерой ответственности за совершение административного правонарушения и применяется в целях предупреждения совершения новых правонарушений как самим правонарушителем, так и другими лицами.
В силу ч. 3 ст. 4.1 КоАП РФ при назначении административного наказания юридическому лицу учитываются характер совершенного им административного правонарушения, имущественное и финансовое положение юридического лица, обстоятельства, смягчающие административную ответственность, и обстоятельства, отягчающие административную ответственность.
При этом вышестоящий суд в обосновании своего решения привел правовую позицию, изложенную в постановлении Конституционного Суда РФ от 25 февраля 2014 г. № 4-П «По делу о проверке конституционности ряда положений ст. 7.3, 9.1, 14.43, 15.19, 15.23.1 и 19.7.3 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях в связи с запросом Арбитражного суда Нижегородской области и жалобами обществ с ограниченной ответственностью «Барышский мясокомбинат» и «ВОЛМЕТ», открытых акционерных обществ «Завод "Реконд"», «Эксплуатационно-технический узел связи» и «Электронкомплекс», закрытых акционерных обществ «ГЕОТЕХНИКА П» и «РАНГ» и бюджетного учреждения здравоохранения Удмуртской Республики «Детская городская больница № 3 «Нейрон» Министерства здравоохранения Удмуртской Республики», согласно которой в силу общих принципов публично-правовой ответственности привлечение юридического лица к административной ответственности и применение к нему административного наказания, в том числе в виде административного штрафа, возможны лишь при наличии вины данного юридического лица в совершении того или иного административного правонарушения. В соответствии с ч. 2 ст. 2.1 КоАП РФ юридическое лицо признается виновным в совершении административного правонарушения, если будет установлено, что у него имелась возможность для соблюдения правил и норм, за нарушение которых данным Кодексом или законами субъектов РФ предусмотрена административная ответственность, но им не были приняты все зависящие от него меры по их соблюдению. Содержательно вина юридического лица в совершении административного правонарушения может выражаться различным образом — в полном игнорировании требований законодательства, в уклонении от исполнения отдельных правовых предписаний, неиспользовании всех доступных средств для соблюдения установленных правил и т. п. Составообразующего значения для квалификации совершенного юридическим лицом административного правонарушения эти обстоятельства не имеют, однако в правоприменительной практике назначения административного наказания их учет не лишен смысла (абзац 3 п. 3).
В соответствии с абзацем 5 п. 3 того же постановления Конституционного Суда РФ согласно ч. 1 ст. 3.1 КоАП РФ административный штраф, равно как любое другое административное наказание, является установленной государством мерой ответственности за совершение административного правонарушения и применяется в целях предупреждения совершения новых правонарушений как самим правонарушителем, так и другими лицами. Соответственно, устанавливаемые данным Кодексом размеры административных штрафов должны соотноситься с характером и степенью общественной опасности административных правонарушений и обладать разумным сдерживающим эффектом, необходимым для соблюдения находящихся под защитой административно-деликтного законодательства запретов. В противном случае применение административной ответственности не будет отвечать предназначению государственного принуждения, которое, по смыслу ст. 1 (ч. 1), 2, 17 (ч. 3), 18 и 55 (ч. 3) Конституции РФ, должно заключаться главным образом в превентивном использовании соответствующих юридических средств для защиты прав и свобод человека и гражданина, иных конституционно признаваемых ценностей гражданского общества и правового государства.
Непосредственно правовая позиция в части назначения наказания ниже низшего предела высказана Конституционным Судом РФ в указанном постановлении в абзацах 7-9 п. 5, согласно которым
впредь до внесения в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях надлежащих изменений размер административного штрафа, назначаемого юридическим лицам за совершение административных правонарушений, предусмотренных ч. 1 ст. 7.3, ч. 1 ст. 9.1, ч. 1 ст. 14.43, ч. 2 ст. 15.19, ч. 2 и 5 ст. 15.23.1 и ст. 19.7.3 КоАП Российской Федерации, а равно за совершение других административных правонарушений, минимальный размер административного штрафа за которые установлен в сумме ста тысяч рублей и более, может быть снижен на основе требований Конституции Российской Федерации и с учетом правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации, выраженных в настоящем постановлении, если наложение административного штрафа в установленных соответствующей административной санкцией пределах не отвечает целям административной ответственности и с очевидностью влечет избыточное ограничение прав юридического лица.
При этом Конституционный Суд РФ указал, принимая во внимание, что до внесения в Кодекс РФ об административных правонарушениях надлежащих изменений возможность снижения минимального размера административного штрафа законодательно не установлена, и учитывая особую роль суда как независимого и беспристрастного арбитра и вместе с тем наиболее компетентного в сфере определения правовой справедливости органа государственной власти, Конституционный Суд РФ полагает, что принятие решения о назначении юридическому лицу административного штрафа ниже низшего предела, предусмотренного соответствующей административной санкцией, допускается только в исключительных случаях и только в судебном порядке.
Данная правовая позиция высшей конституционной инстанции подтверждена также постановлением Конституционного Суда РФ (от 8 апреля 2014 г. № 10-П «По делу о проверке конституционности положений п. 6 ст. 2 и п. 7 ст. 32 федерального закона "О некоммерческих организациях", ч. 6 ст. 29 федерального закона "Об общественных объединениях" и ч. 1 ст. 19.34 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях в связи с жалобами уполномоченного по правам человека в Российской Федерации, фонда "Костромской центр поддержки общественных инициатив", граждан Л. Г. Кузьминой, С. М. Смиренского и В. П. Юкечева»), в абзаце 1 п. 4.2 указано, что вопрос о конституционности положений Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, закрепляющих размеры, в том числе минимальные, административных штрафов за отдельные административные правонарушения, неоднократно ставился перед Конституционным Судом Российской Федерации, который в постановлениях от 17 января 2013 г. № 1-П, от 14 февраля 2013 г. № 4-П и от 25 февраля 2014 г. № 4-П сформулировал ряд правовых позиций, которые, имея конституционно-методологическое значение для оценки количественных параметров (показателей) этого вида административного наказания, избранных законодателем для определения меры административной ответственности за любое административное правонарушение, позволяют при анализе санкции ч. 1 ст. 19.34 КоАП РФ прийти к следующим выводам. Поскольку административное наказание, как следует из части 1 ст. 3.1 КоАП РФ, является средством государственного реагирования на совершенное административное правонарушение и как таковое применяется в целях предупреждения совершения новых правонарушений как самим правонарушителем, так и другими лицами, установленные данным Кодексом, включая ч. 1 его ст. 19.34, размеры административных штрафов должны соотноситься с характером и степенью общественной опасности административных правонарушений и обладать разумным сдерживающим эффектом, необходимым для соблюдения находящихся под защитой административно-деликтного законодательства запретов. В противном случае применение административного наказания не будет отвечать предназначению государственного принуждения, которое, по смыслу ст. 1 (ч. 1), 2, 17 (ч. 3), 18 и 55 (ч. 3) Конституции РФ, должно заключаться главным образом в превентивном использовании соответствующих юридических средств для защиты прав и свобод человека и гражданина, а также иных конституционно признанных ценностей.
Следует отметить, что, снижая размер штрафа ниже низшего предела, Верховный суд РБ исходил из того, что, как правило, такие дела поступают в отношении одних и тех же юридических лиц и индивидуальных предпринимателей (серийно) в связи с выявлением нескольких незаконно привлеченных к трудовой деятельности иностранных граждан, и наложение административного штрафа в заявленном санкцией статьи размере, безусловно, ложится непосильным бременем на лиц, привлеченных к административной ответственности.
Таким образом, по нашему глубокому убеждению, судам при рассмотрении административных дел, возникающих из правоотношений в сфере миграции, необходимо учитывать не только правовые позиции высших судов РФ, как указывалось ранее, но и положения международных договоров РФ,
действующих, как уже упоминалось, в приоритете перед нормами российского законодательства. Это, кроме упомянутой Европейской конвенции о правах человека 1950 г.:
- Международная конвенция о защите прав всех трудящихся-мигрантов и членов их семей 1990 г.;
- Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах 1966 г. и Факультативный протокол к ней 2008 г.;
- Конвенция Международной организации труда № 97 о трудящихся мигрантах 1949 г.;
- Конвенция МОТ № 111 о дискриминации в области труда и занятий 1958 г.;
- Конвенция МОТ № 143 о злоупотреблении в области миграции и об обеспечении трудящимся-мигрантам равенства возможностей и обращения 1975 г.;
- Конвенция о статусе беженцев 1951 г. и др.
Необходимо иметь в виду, что согласно ч. 4 ст. 15 Конституции РФ общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора. Иностранные граждане и лица без гражданства пользуются в Российской Федерации правами и несут обязанности наравне с гражданами Российской Федерации, кроме случаев, установленных федеральным законом или международным договором Российской Федерации (ч. 3 ст. 62 Конституции РФ).
Литература
1. Воробьева О. Д. Миграционные процессы населения: вопросы теории и государственной миграционной политики // Проблемы правового регулирования миграционных процессов на территории Российской Федерации: аналит. сб. Совета Федерации ФС РФ. — 2003. — № 9(202). — С. 35.
2. Панкова О. В. Рассмотрение в судах общей юрисдикции дел об административных правонарушениях / под ред. О. А. Егоровой. — М.: Статут, 2014. — С. 81.
3. Постановление Конституционного Суда РФ от 17 февраля 1998 г. № 6-П по делу о проверке конституционности положения ч. 2 ст. 31 Закона СССР от 24 июня 1981 г. «О правовом положении иностранных граждан в СССР» в связи с жалобой Яхья Дашти Гафура. — URL: http://www.consultant.ru
УДК 378.016: 340 (571.54)
ПРОБЛЕМА ПОДГОТОВКИ ЮРИДИЧЕСКИХ КАДРОВ В РЕСПУБЛИКЕ БУРЯТИЯ
© Хышиктуев Олег Валентинович, профессор Бурятского государственного университета, заслуженный юрист Российской Федерации
Россия, 670000, г. Улан-Удэ, Смолина, 24а. E-mail: olegbuyanto@yandex.ru
© Орлов Максим Сергеевич, аспирант кафедры международного права и международных отношений юридического факультета Бурятского государственного университета 24а, Smolina, Ulan-Ude, 670000, Russia. Е-mail: orlm2ks@yandex.ru
Важность качественного юридического образования в современной России трудно переоценить. В статье проанализировано положение дел в системе подготовки качественных юристов, а также важность развития правовой культуры в Республике Бурятия.
Ключевые слова: юридическое образование, юридический факультет, правовая культура, правовое государство.
PROBLEM OF LAW PERSONNEL TRAINING IN THE REPUBLIC OF BURYATIA
Khyshiktuev Oleg V., Professor, Buryat State University, Honored Lawyer of the Russian Federation Orlov Maksim S., Research Assistant, department of international law and international relations, law faculty, Buryat State University
The importance of high quality legal education in contemporary Russia can hardly be overestimated. The article analyzes the situation in the system of training of high-quality lawyers as well as the importance of the development of legal culture in the Republic of Buryatia.
