CC BY
61
УДК 618.19-006.6-091.8
РАК МОЛОЧНОЙ ЖЕЛЕЗЫ В КИРОВСКОЙ ОБЛАСТИ: ЗАБОЛЕВАЕМОСТЬ, СОВРЕМЕННЫЕ ВОЗМОЖНОСТИ ДИАГНОСТИКИ И ЛЕЧЕНИЯ
Кисличко А.Г., Рамазанова М.С.
ГБОУ ВПО Кировская государственная медицинская академия Минздрава России, Киров, Россия (610027, г. Киров, ул. К. Маркса, 112), e-mail: ramazanovam@inbox.ru
Проведено сравнительное изучение показателей заболеваемости раком молочной железы в Кировской области и в Российской Федерации, выполнен анализ организации диагностики и лечения заболевания в регионе. Выявлено некоторое увеличение заболеваемости РМЖ в 2013 г. как в России, так и в Кировской области наряду со снижением летальности вследствие этого заболевания. Показано значительное уменьшение доли II стадии РМЖ в структуре заболеваемости в области наряду с увеличением частоты выявления I стадии заболевания. Наметился определенный прогресс в лечении метастатического РМЖ, что в значительной мере связано с развитием современных методов диагностики, в частности, однофотонной эмиссионной компьютерной томографии, и лечения - таргетной терапии. В результате внедрения новых методов лечения и диагностики РМЖ в практику онкологических лечебных учреждений Кировской области проявились тенденции к увеличению заболеваемости (вследствие улучшения диагностики) и снижению летальности от РМЖ (была ниже общефедерального уровня).
Ключевые слова: рак молочной железы, заболеваемость, выживаемость, химиотерапия, визуализация, метастазы.
BREAST CANCER IN KIROV REGION: INCIDENCE, MODERN ASPECTS OF DIAGNOSIS AND TREATMENT
Kislichko A.G., Ramazanova M.S.
Kirov State Medical Academy, Kirov, Russia (610027, Kirov, K. Marx Street, 112), e-mail: ramazanovam@inbox.ru
A comparative study of breast cancer incidence in Kirov region and the Russian Federation has been performed. Organization of its diagnosis and treatment in the region has been analyzed. The research reveals a slight increase in breast cancer incidence in 2013, both in Russia and in Kirov region, while the mortality rate due to the disease has reduced. There has been a significant decrease in stage II breast cancer incidence along with an increase in the incidence of stage I in the region. There has been some progress in treatment for metastatic breast cancer thanks to modern methods of diagnosis and treatment, such as singlephoton emission computed tomography and targeted therapy. Introduction of new methods of treatment and diagnosis for breast cancer in practice of Kirov region
oncology hospitals helped to reveal a rising tendency of breast cancer incidence (due to early diagnosis) and a falling tendency of mortality due to the disease, which was below the federal level.
Key words: breast cancer, morbidity, survival, chemotherapy, imaging, metastasis.
Введение
Рак молочной железы (РМЖ) является наиболее распространенным онкологическим заболеванием в странах Европейского Союза, в 2012 г. было зарегистрировано 463800 случаев заболевания и 131000 случаев смерти, обусловленных этим заболеванием [3, 7].
В Российской Федерации стандартизованный показатель заболеваемости РМЖ возрос с 26,3 случая на 100 тыс. населения в 2011 г. до 27,4 случая -в 2013 г. [5]. Проблема этого заболевания является крайне актуальной для всех регионов нашей страны, Кировская область не является исключением. Заболеваемость РМЖ в регионе в последние годы составляла 23,8-23,9 случая на 100 тыс. населения, ежегодно диагностируется около 500 новых случаев, что составляет 9,8% в структуре онкологической заболеваемости Кировской области, при этом РМЖ занимает 1 место у женщин, 2 место - опухоли кожи.
В 2005 г. смертность от РМЖ в РФ составляла 34,06 случая на 100 тыс. населения [1], в 2013 г. ее уровень снизился до 28,9 случая на 100 тыс. населения [5], что в значительной мере обусловлено внедрением в клиническую практику современных методов скрининга и диагностики заболевания. В Кировской области смертность от РМЖ составляет 25,6 случая на 100 тыс. женского населения.
В связи с вышеизложенным актуальным представляется проведение сравнительного анализа показателей заболеваемости и смертности, обусловленной РМЖ в нашем регионе по сравнению с общероссийскими уровнями и выработка на этой основе предложений по дальнейшему совершенствованию организации диагностики и лечения РМЖ.
Цель работы: провести сравнительный анализ статистических характеристик рака молочной железы, организации диагностики и лечения заболевания в Кировской области по сравнению с общероссийскими тенденциями.
Материал и методы
Исследование проведено на кафедре онкологии Кировской государственной медицинской академии, на базе Кировского областного клинического онкологического диспансера. Проанализированы статистические данные о заболеваемости РМЖ в Кировской области в сравнении с данными по Российской Федерации в 2012-2014 гг., рассмотрены особенности диагностики и лечения больных РМЖ, изменения в подходах в течение последних лет.
Результаты и их обсуждение
В Кировской области в течение последних 5 лет ежегодно диагностируется около 500 новых случаев РМЖ, что составляет 9,8% в структуре онкологической заболеваемости Кировской области. Смертность в регионе от РМЖ составляет 25,6 случая на 100 тыс. женского населения.
Динамика показателей заболеваемости и выживаемости больных РМЖ представлена в таблице 2.
Как видно из данных, представленных в таблице 2, в целом на территории Российской Федерации абсолютное количество зарегистрированных случаев заболевания несколько снизилось в 2012 г., затем в 2013 г. вновь возросло, составив 57037 случаев. В Кировской области отмечена аналогичная тенденция - снижение в 2012 г. по отношению к 2011 г. абсолютного числа случаев РМЖ с 530 до 478, в 2013 г. -увеличение этого показателя до 502 случаев.
При этом как грубый, так и стандартизованный показатели заболеваемости РМЖ увеличились в целом по стране, а в Кировской области отмечено возрастание грубого показателя заболеваемости, тогда как стандартизованный показатель после увеличения в 2012 г., затем в 2013 г. несколько снизился и составил 23,82 случая.
Анализ уровня летальности выявил тенденцию к ее снижению в РФ, значения показателей летальности составили 4,2% в 2011 г., 3,9% в 2012 г. и 3,7% в 2013 г. В то же время для нашего региона была характерна иная динамика: в 2012 г. значение данного показателя было на уровне 3,6%, в 2012 г. повысилось до 3,8%, а в 2013 г. уменьшилось до 3,5%. При этом во все сроки наблюдения летальность вследствие РМЖ была ниже общефедерального уровня.
Отмечено снижение уровня одногодичной летальности в РФ с 8,7% в 2011 г. до 7,4% в 2013 г., при этом в Кировской области наблюдалось выраженное уменьшение этого показателя с 9,7% в 2011 г. до 6,3% в 2012 г. и 5,6% в 2013 г.
Анализ распределения по стадиям заболевания показал, что во все годы превалировала II стадия РМЖ, при этом значение данного показателя имело тенденцию к снижению в РФ, а в нашем регионе отмечалось выраженное уменьшение доли этой стадии в структуре заболеваемости РМЖ с 59,5% в 2011 г. до 39,5% в 2013 г. Наряду с этим в Кировской области отмечено значительное увеличение частоты выявления РМЖ на I стадии с 11,0% в 2011 г. до 30,5% в 2013 г. В целом по Российской Федерации наблюдалась аналогичная, но значительно менее выраженная тенденция.
Таблица 2
Динамика статистических характеристик рака молочной железы в Кировской области в сравнении
с показателями по Российской Федерации
Показатели 2011 г. 2012 г. 2013 г.
Кировская обл. РФ Кировская обл. РФ Кировская обл. РФ
Абсолютное число случаев заболевания 530 57875 478 56154 502 57307
Заболеваемость грубый показатель 39,75 40,48 39,82 41,58 40,81 42,82
Стандартизованный показатель заболеваемости 23,92 26,30 23,44 26,84 23,82 27,38
Летальность, % 3,6 4,2 3,8 3,9 3,5 3,7
Одногодичная летальность, % 9,7 8,7 6,3 8,3 5,6 7,4
Доли РМЖ: I ст. 11,0 18,5 26,6 18,4 30,5 21,4
II ст. 59,5 46,5 43,1 46,1 39,5 45,3
III ст. 22,5 24,8 24,5 23,8 23,1 23,2
IV ст. 5,9 9,1 5,3 9,2 6,2 8,7
Стадия не установлена 1,1 1,2 0,6 2,6 0,8 1,4
Комбинированное и комплексное лечение 77,1 69,5 66,4 70,0 58,6 66,9
Доля РМЖ III ст. оставалась примерно на одном уровне в течение рассматриваемого периода, однако для IV ст. заболевания было характерно снижение показателя удельного веса по России в целом с 9,1% в 2011 г. до 8,7% в 2013 г., тогда как в Кировской области значение показателя составило 5,9% в 2011 г., 5,3% в 2012 г. и 6,2% в 2014 г. Таким образом, доля РМЖ IV стадии в структуре заболеваемости в нашем регионе была в 1,4-1,5 раза ниже, чем в целом по стране.
В исследуемый период выявлены колебания доли больных, получавших комбинированное и комплексное лечение в РФ (69,5% в 2011 г., 70% в 2012 г. и 66,9% в 2013 г.), и снижение значения этого показателя в Кировской области с 77,1% в 2011 г. до 58,6% в 2013 г.
Следует отметить, что в 2013 г. в Кировской области при профосмотрах было выявлено 22,9% случаев зарегистрированного РМЖ.
Анализ выживаемости больных РМЖ в зависимости от стадии свидетельствовал о том, что ее уровни в группах пациенток с I и II ст. заболевания были выше в Кировской области (30,5 и 59,5%), чем в целом по Российской Федерации (18,5 и 46,5% соответственно) (табл. 1). В то же время для больных нашего региона на III и IV стадиях заболевания значения показателя выживаемости были ниже общефедеральных уровней.
Таблица 1
Выживаемост ь больных РМЖ в Кировской области в сравнении с показателями по Российской Федерации
Стадии РМЖ Выживаемость, %
Кировская обл. РФ
I 30,5 18,5
II 59,5 46,5
III 23,1 24,8
IV 6,2 9,1
Как известно, подходы к лечению больных РМЖ зависят от стадии заболевания. С 2003 г. в Кировском областном онкодиспансере применяется таргетная терапия РМЖ. В 2014 году получили радикальное лечение 399 пациентов с данной патологией.
Наиболее часто используемые в нашей практике схемы химиотерапии 1 линии:
- таксаны + антрациклины;
- цисплатин/карбоплатин + гемцитабин, циспла-тин + доцетаксел, навельбин + цисплатин/карбопла-тин;
- таксаны + карбоплатин;
- антрациклины + циклофосфан.
Выполняется также таргетная терапия с применением трастузумаба. В 2011 г. такое лечение было проведено 9 больным РМЖ, в 2013 г. - 15 пациентам в адъювантном режиме, из них 4 - с метастатическим РМЖ.
Химиотерапия второй линии уменьшает симптоматику, обусловленную основным заболеванием, и увеличивает выживаемость у отдельных больных. Препараты, используемые во 2-й линии терапии: до-цетаксел, антиэстрогены, трастузумаб, афинитор, гемцитабин, винорельбин, эрибулин и т.д.
Одной из причин высокой смертности от рака молочной железы является позднее выявление этих опухолей. К сожалению, до настоящего времени до 80% больных РМЖ обнаруживают у себя опухоль при случайном самообследовании. В отсутствии скрининга 30-40% случаев заболевания диагностируется уже в Ш-ГУ стадиях [6]. Несмотря на то, что метастатический РМЖ (МРМЖ) до настоящего времени остается инкурабельным, в его лечении также достигнуты определенные успехи.
Следует отметить и развитие методов диагностики РМЖ. Известно, что применение таких методов, как однофотонная эмиссионная компьютерная томография (ОФЭКТ/КТ), при РМЖ позволяет раньше выявить костные метастазы в сравнении с КТ и другими методами визуализации [4]. Внедрение этих методов в практику онкологической службы Кировской области способствовало повышению показателей выживаемости, поскольку обеспечило возможности раннего назначения адекватного лечения.
Заключение
В последнее десятилетие в развитых странах отмечается значительное снижение смертности от РМЖ [2, 7, 8]. Важнейшую роль в этом сыграло совершенствование методов ранней диагностики и разработка эффективных схем терапии. Многообразие механизмов развития РМЖ осложняет набор профилактических и терапевтических мероприятий, тем не менее, прогноз заболевания на ранних стадиях относительно благоприятен, в то время как верификация процесса на поздних стадиях с наличием метастазов обусловливает высокую инвалидизацию и смертность и снижает эффективность всех подходов к лечению [6-8].
Следует отметить, что даже после своевременного лечения ранних стадий у ряда больных отмечается рецидив заболевания, что наиболее актуально для нашей страны, где в 30-40% случаев болезнь диагностируется уже в IV стадии [3, 8]. Значительный прогресс в развитии современных методов визуализации увеличил возможности прогнозирования течения болезни и выбора обоснованно индивидуализиро-
ванной терапии РМЖ. В последние годы появились новые методы терапии - началась эра таргетных препаратов, что способствовало персонализированной терапии больных РМЖ, связанной с молекулярными методами диагностики [6].
Наши исследования подтверждают - в результате внедрения новых методов лечения и диагностики РМЖ проявились тенденции к некоторому увеличению заболеваемости (вследствие улучшения диагностики) и снижению летальности от РМЖ (была ниже общефедерального уровня). Отмечено снижение уровня одногодичной летальности от РМЖ, в Кировской области наблюдалось выраженное уменьшение этого показателя с 9,7% в 2011 г. до 6,3% в 2012 г. и 5,6% в 2013 г. Также в нашем регионе выявлено выраженное уменьшение доли II стадии РМЖ в структуре заболеваемости наряду с увеличением частоты выявления I стадии заболевания.
Список литературы
1. Кваша Е.А., Харькова Т.Л. Статистико-демо-графический анализ смертности от рака молочной железы в России // Вопросы статистики. 2006. № 8. С. 25-33.
2. Bonnefoi H., Underhill C., Iggo R., Cameron D. Predictive signatures for chemotherapy sensitivity in breast cancer: are they ready for use in the clinic? // Eur. J. Cancer . 2009. Vol. 45. P. 1733-1743.
3. Coleman R.E., Gregory W., Marshall H. et al. The metastatic microenvironment of breast cancer: clinical implications // Breast. 2013. Aug. 22, Suppl. 2. P. 50-56.
4. Constantinidou A., Martin A., Sharma B., Johnston S.R. Positron emission tomography/computed tomography in the management of recurrent/metastatic breast cancer: a large retrospective study from the Royal Marsden Hospital // Ann. Oncol. 2011. Vol. 22. P. 307314.
5. Engstrom M.J., Opdahl S., Hagen A.I. et al. Molecular subtypes, histopathological grade and survival in a historic cohort of breast cancer patients // Breast Cancer Res Treat. 2013. Vol. 140 (3). P. 463-473.
6. Feriay J., Steliarova-Foucher E., Lortet-Tieulent J. et al. Cancer incidence and mortality patterns in Europe: estimates for 40 countries in 2012 // Eur. J Cancer. 2013. Vol. 49. P. 1374-1403.
7. Gampenrieder S.P., Rinnerthaler G., Greil R. Neoadjuvant chemotherapy and targeted therapy in breast cancer: past, present, and future // J. Oncol. 2013. Vol. 2013, Art. ID 732047.
8. National Cancer Institute. SEER Star Fact Sheets: Breast, (Inter net). Available at http://seer.cancer. gov/statfacts/htmi/breast. html [cited on Sep 9, 2013].
References
1. Kvasha E.A., Khar'kova T.L. Statistiko-demograficheskiy analiz smertnosti ot raka molochnoy zhelezy v Rossii // Voprosy statistiki, 2006, N 8, pp. 25-33.
2. Bonnefoi H., Underhill C., Iggo R., Cameron D. Predictive signatures for chemotherapy sensitivity in breast cancer: are they ready for use in the clinic? // Eur. J. Cancer. 2009, vol. 45, pp. 1733-1743.
3. Coleman R.E., Gregory W., Marshall H. et al. The metastatic microenvironment of breast cancer: clinical implications // Breast. 2013. Aug. 22, Suppl. 2. pp. 50-56.
4. Constantinidou A., Martin A., Sharma B., Johnston S.R. Positron emission tomography/computed tomography in the management of recurrent/metastatic breast cancer: a large retrospective study from the Royal Marsden Hospital // Ann. Oncol., 2011, vol. 22, pp. 307-314.
5. Engstrom M.J., Opdahl S., Hagen A.I. et al. Molecular subtypes, histopathological grade and survival in a historic cohort of breast cancer patients // Breast Cancer Res Treat., 2013, vol. 140 (3), pp. 463-473.
6. Feriay J., Steliarova-Foucher E., Lortet-Tieulent J. et al. Cancer incidence and mortality patterns in Europe: estimates for 40 countries in 2012 // Eur. J Cancer. 2013, vol. 49, pp. 1374-1403.
7. Gampenrieder S.P., Rinnerthaler G., Greil R. Neoadjuvant chemotherapy and targeted therapy in breast cancer: past, present, and future // J. Oncol., 2013, vol. 2013, Art. ID 732047.
8. National Cancer Institute. SEER Star Fact Sheets: Breast, (Inter net). Available at http://seer.cancer. gov/statfacts/htmi/breast. html [cited on Sep 9, 2013].
УДК 616.612
ПРИОННЫЕ ИНФЕКЦИИ, НЕКОТОРЫЕ АСПЕКТЫ ИХ ДИАГНОСТИКИ И ПРОФИЛАКТИКИ
Окулова И.И., Жданова О.Б.
ГБОУ ВПО Кировская государственная медицинская академия Минздрава России, Киров, Россия (610027, г. Киров, ул. К. Маркса, 112), e-mail: oliabio@yandex.ru
Прион представлен белком, называемым PrP (сокращенно от прионных белков), который может сложиться в несколько различных структурных путей, один из которых передается в другие прионные белки. Именно эта форма репликации приводит к болезням, похожим на вирусную инфекцию. Термин «прион» ввел в 1982 году С.Б. Прузинер, прион (от англ. proteinaceous infectious particle - белковопо-добная инфекционная частица) состоит из молекул инфекционного прионного белка, это мутированная форма низкомолекулярного белка. Этот инфекционный агент вызывает у животных инфекционную губчатую энцефалопатию (BSE), также известную как «коровье бешенство», скрепи у овец, у человека - болезнь Крейтцфельдта-Якоба (БКЯ), новый вариант болезни Крейтцфельдта-Якоба (нвБКЯ), синдром Gerstmann-Sträussler-Scheinker, фатальную семейную бессонницу и болезнь куру. В статье представлены собственные исследования при изучении головного мозга норок, отмечены дистрофические изменения, астроцитоз и дегенерация нейронов. Таким образом, при патолого-анатомическом и гистологическом исследовании головного мозга у норок нами был поставлен диагноз губчатой энцефалопатии.
Ключевые слова: норка, мозжечок, кора полушарий, губчатая энцефалопатия, прионы.
PRION INFECTIONS, SOME ASPECTS OF INVESTIGATION AND PREVENTION
Okulova I.I., Zhdanova O.B.
Kirov State Medical Academy, Kirov, Russia (610027, Kirov, K. Marx Street, 112), e-mail:oliabio@yandex.ru
Prion is composed of protein material called PrP (short for prion protein) that can fold in multiple, structurally distinct ways, at least one of which is transmissible to other prion proteins leading to disease that is similar to viral infection. The word prion, coined in 1982 by B. Prusiner, is short for «proteinaceous infectious particle» derived from the words protein and infection, in reference to a prion's ability to self-propagate and transmit its conformation to other prions. This infectious agent causes mammalian transmissible spongiform encephalopathies, including bovine spongiform encephalopathy (BSE), also known as «mad cow disease» and scrapie in sheep. In humans, PrP causes Creutzfeldt-Jakob Disease (CJD), a new variant of Creutzfeldt-Jakob Disease (vCJD), Gerstmann-Sträussler-Scheinker syndrome, Fatal Familial Insomnia and kuru. We studied the cerebral cortex in burrows with encephalopathy. Degenerative-dystrophic changes, astrocytosis and neuronal degeneration were found out. After the autopsy and histologic study the diagnosis of spongiform encephalopathy was made.
Key words: mink, cerebellum, neocortex, encephalopathy, prions.
Трансмиссивные губчатые энцефалопатии (ТГЭ) - особая группа медленных конформацион-ных инфекционных болезней человека и животных. Заболевания характеризуются длительным инкубационным периодом (месяцы и годы), постепенным прогрессированием своеобразных необратимых поражений ЦНС, приводящих к неизбежному летальному исходу [1, 7].
Долгое время попытки найти в тканях головного мозга человека и животных, умерших от трансмиссивных губчатых энцефалопатий, бактерии либо частицы, которые напоминали бы вирусы или вирусоподобных возбудителей, в целом были безуспешными. В тонких срезах инфицированных тканей головного мозга были обнаружены особые тубуло-везикулы, однако не последовало доказательства, что данные структуры связаны с инфекционностью.
Кроме нормального и безвредного РгРс существует еще одна - патологическая форма того же белка под названием PrPSc. Она неправильно сложена - вместо альфа-спиралей у нее много бета-конфор-маций, которые слипаются друг с другом, образуя нерастворимые агрегаты. Агрегаты губительны для клетки и заставляют нормальный и безвредный РгРс сложиться неправильным образом. В результате в клетке нарастает количество неправильно сложенных белков, которые слипаются в смертоносные агрегаты и убивают ее. PrPSc нейротоксичен, накопление этого белка и его фрагментов в нейронах ведет к апоптозу и гибели клеток [10, 14].
Первое доказательство того, что губчатые энцефалопатии связаны с аномальными белками, было морфологическим: в экстрактах различных тканей животных, больных губчатой энцефалопатией, были выявлены скрепи-ассоциированные фибриллы (SAF), которые отсутствовали в нормальных тканях, данные белки присутствуют в амилоидных бляшках,
