CC BY
887
35. Крестьянское хозяйство: История и современность / Материалывсероссийскойнаучнойконференции.Ч.1-2. Вологда, 1992.
36. Курмаев М. В. Керенскрое культурное гнездо // Отечественная культура и развитие краеведения. Материалы IV Всероссийской научной конференции. Пенза, 2001. С. 111-134.
37. Малязев В. Е. Село Степановка: исторический очерк. Пенза, 2003. 184 с.
38. Марийский археографический вестник. Йошкар-Ола, 2001. 624 с.
39. Менталитет и аграрное развитие России (Х1Х-ХХ вв.). М., 1996. 422 с.
40. Меркушин А. В. Государственные крестьяне Пензенской губернии в конце XVШ-первой половине XIX вв.:
Автореферат дисс....канд. истор. наук. Саранск, 2002.
24 с.
41. Милов Л. В. Великорусский пахарь и особенности русского исторического процесса. М., 1999. 509 с.
42. Морозов С. Д. Население Поволжья на рубеже XIX-XX веков. М., 1996. 251 с.
43. Морозов С. Д. Центральная Россия в 1897-1917 гг.: Проблемы демографического развития. Пенза, 2001. 103 с.
44. Нестерова Н. В., Михеева О. Б. Крестьянская промышленность Мордовии во второй половине XIX века. М., Саранск, 2000. 188 с.
45. Опыт российских модернизаций. XVШ-XX вв. М., 2001. 453 с.
46. Орлова В. Д. Религиозный фактор демографического поведения крестьян Тамбовской губерниив XIX-начале XX веков // Аграрные технологии в России XIX-XX вв. Материалы XXV симпозиума по аграрной истории Восточной Европы / Под ред. А. Р. Полунова. Арзамас, 1999. С. 3-13.
47. Поволжье в системе всероссийского рынка: история и современность: Материалы научной конференции. Чебоксары, 2000. 239 с.
48. Проблемы исторической демографии и исторической географии Центрального Черноземья. Курск, 1994. 355 с.
49. Проблемы аграрной истории и крестьянства Среднего Поволжья. Йошкар-Ола, 2002. 493 с.
50. Розов Е. К. Крестьяне и крестьянское хозяйство Новгородской губернии накануне реформы 1861 г. и в период ее реализации. Новгород, 1998. 68 с.
51. Савельев П. И. Пути аграрного капитализма в России. XIX век (По материалам Поволжья). Самара, 1995. 502 с.
52. Серова Е. В. Крестьянские неземледельческие промыслы Верхнего Поволжья (вторая половина XIX-начало XX века). Ярославль, 1999. 108 с.
53. Сельская Россия: прошлое и настоящее. М., 1999. 566 с.
54. Смирнов И. Н. Мордва: Историко-этнографический очерк. Саранск, 2002. 499 с.
55. Современные концепции аграрного развития. Теоретический семинар // Отечественная история. 1992. № 5; 1993. № 2; 1994. № 2; 1995. № 3-4.
56. Сумерин П. Г. Промышленность Пензенской губернии в дореволюционный период (1863-1913 гг.) // Ученые записки ПГПИ им. В.Г. Белинского. Вып.5. Пенза, 1956. С. 66-143.
57. Тюкавкин В. Г. Великорусское крестьянство и Столыпинская аграрная реформа. М., 2001. 352 с.
58. Файн Л. Е. Российская кооперация: Историко-теоретический очерк. 1861-1930. Иваново, 2002. 500 с.
59. Факты и версии: историко-культурологический альманах. СПб., 2001. 369 с.
60. Фролов П. А. Лермонтовские Тарханы. Старый Оскол, 2002. 237 с.
61. Шанин Т. Революция как момент истины. 1905-1907 -1917-1922 гг. М., 1997.
УДК 967
провинциальное дворянство России
С. С. ЦАРИКАЕВА
Пензенский государственный педагогический университет им. В. Г. Белинского Кафедра отчественной истории и методики преподавания истории
Статья рассматривает вопросы культуры, жизни, быта русского провинциального дворянства XVII - XIX веков. Рассматриваются разные стороны культуры, жизни, быта провинциального дворянства: показывается военная и гражданская служба, существование дворянского собрания и его влияние на жизнь дворянства, образованность провинциального дворянства, его жизнь в своей усадьбе, развлечения. Даются примеры Пензенского провинциального дворянства как типичного примера русского провинциального дворянства. Делаются выводы, что провинциальное дворянство имеет общие и особенные тенденции в развитии со столичным российским дворянством.
Исследование провинциальной культуры, и кон- Н. К Пиксанов. Он определил признаки культурного
кретно дворянской, важно для понимания прошлого и имеет практическое значение для современности. Интерес к провинции и провинциальной культуре появился еще во второй половине XIX века. В. О. Ключевский, один из первых историков, обратил внимание на необходимость изучения местной истории, под которой он понимал как историю государства, так и отдельных регионов, считая их частью всемирной истории [6. С.3, 5-8]. В начале XX века акцент на изучение местной истории и местной культуры сделал
гнезда и методику его изучения. Он считал, что «культурное гнездо - это не механическая совокупность культурных явлений и деятелей на определенной территории, но тесное их взаимодействие» [10. С. 3, 52]. В настоящее время интерес к провинциальной культуре и конкретно к провинциальной дворянской культуре возрос [1]. Разные стороны истории культуры Пензенского края как типичного примера российской провинциальной культуры и конкретно дворянской культуры рассматриваются в работах А. В. Тюстина, О. М.Савина,
В. А. Мочалова [15].
По имущественному положению основная часть русского дворянства была средней и бедной, многие из них жили в провинции. Богатых дворян в России было немного. Основная часть богатых дворян были в основном приближенными к императорскому двору и жили в столице. Земля оставалась экономической основой политического господства дворянства как в XVIII веке, так и в XIX и в начале XX веков. Дворяне жили за счет земли и крепостных крестьян, работающих на ней. Дворянское землевладение укрепилось в XVIII веке, в эпоху Петра I. Раздача земель при Петре I уже была не за службу, как раньше, а за особые заслуги. Петр, стремясь укрепить дворян и дворянское землевладение, издал в 1714 году указ «О единонаследии». В этом указе окончательно оформилось слияние двух форм землевладения в одну. Поместные и вотчинные земли были объявлены «недвижимой» собственностью. По этому указу запрещалось делить имущество между наследниками, она доставалась одному из сыновей, остальные должны были поступать на государственную службу. Указ запрещал «продавать и закладывать» землевладения. Это было важно в борьбе с дроблениями земельных владений, их измельчением, а следовательно, и с обеднением дворян. После смерти Петра I правители шли навстречу требованиям дворян, расширяя их права и привилегии. При Анне Иоанновне возобновилась раздача земель дворянам за службу. В 1831 году было отменен Петровский указ «О единонаследии», имения признавались полной собственностью дворянства, ими разрешалось свободно распоряжаться и дробить между наследниками. С этого времени дворянские земли часто стали дробиться, ввиду нескольких наследников. Дробление имений вело к обезземеливанию, обеднению части землевладельческого дворянства. Со временем много дворян становилось малопоместными и даже беспоместными, поэтому значительная часть из них не владела ни землей, ни крепостными.
Число необеспеченных дворян росло. Бедность русского дворянства ярко показана на примере выпускников кадетского корпуса 1795 года, который приведен в мемуарах Сергея Глинки. Многим кадетам, произведенным в офицеры, было не на что даже сшить мундиры, и М. И. Кутузов, бывший тогда начальником корпуса, распорядился не говорить им об этом, а сказать, что деньги прислали родители, родственники, объяснив это тем, что «наши юноши самолюбивые, они явно ничего от меня не возьмут» [3. С.17]. Об обеднении дворянства говорит и тот факт, что в 1845 году из 565 тысяч потомственных дворян право голоса на дворянских выборах имели только 22 тысячи человек [11. С.14].
Провинциальное дворянство формировалось постепенно, особенно бурно этот процесс шел в XVII веке. Обычно провинциальное дворянство состояло из московских и служилых людей. Первая часть провинциальных дворян - наиболее привилегированные - московские люди, близки были к императору, они получали богатые поместья в разных местах российского государства. Чаще они происходили из бояр, становясь посте-
пенно в XVII веке дворянами. В Пензенской губернии, впервые образованной в 1796 году и восстановленной вновь в 1801 году, это были князья - Мещерские, Голицыны, Трубецкие, Шереметевы. Они были внесены впоследствии в родословную книгу Пензенской губернии [18. С.5, 6]. В Пензенской губернии была высока степень концентрации дворянского землевладения, край славился крупными дворянскими гнездами. Великий сатирик М. Е. Салтыков-Щедрин, занимавший в 1865-1866 годах должность председателя Пензенской Казенной палаты, характеризуя дворянское общество Пензенской губернии середины XIX века, отмечал, что это общество состояло преимущественно из древнего дворянства. «... Пензенская губерния вообще в то время страною волшебств была. Куда, бывало, ни повернись - везде либо Арапов, либо Сабуров, а для разнообразия на каждой версте по Загоскину да по Бекетову. И ссорятся, и мирятся - все промежду себя; Араповы на Сабуровых женятся, Сабуровы - на Араповых; а Бекетовы и Загоскины сами по себе плодятся. Чужой человек попадется - загрызут» [16. С.17]. Вторая и основная часть русского провинциального дворянства состояла из служилых людей, которые несли «государеву службу» на многочисленных и часто беспокойных рубежах России. Так, и Пензенское дворянство росло преимущественно за счет служилого дворянства. Пензенское служилое дворянство защищало юго-восточную часть России от крымских, казанских, астраханских татар, ногайцев. Главной обязанностью служилых людей было исполнение по призыву правительства конной военной службы. Служилые люди имели личную свободу, но обязаны были нести военную или административную службу. Из служилых людей сформировалось в основном российское среднепоместное и мелкопоместное дворянство. Например, в пензенском крае из служилых людей вышли дворяне Микулины, Блохины, Бекетовы, Владыкины, Левины, Юматовы, Мартыновы, Ховрины и др. Пензенские дворяне, вышедшие из служилых людей, на своих землях создавали поселения. Так, Иван Семенович Бибиков основал с. Архангельское, Бибиково тож, Иван Васильевич Кадышев - д. Кадышевку Шукшинского стана, Федор Семенович Кологривов, служивший в 1662 - 1663 годах на литовской службе в полках Я. К. Черкасского и Ю. А.Долгорукова, - с. Никольское, Кологривово тож и т. д. [18. С.10].
Большинство среднего дворянства служило, предпочитая военную службу гражданской. Тяга к гражданской службе проявилась в конце XVIII века, после введенной Павлом I муштры в армии, чему способствовало то, что правительство смотрело сквозь пальцы на формальное гражданское прохождение службы. Дворянская молодежь причислялась к какому-нибудь учреждению, чаще всего без жалования и неделями не показывалась в нем, получая чины по протекции «заочно». В 1807 году в одной только Рязанской губернии числилось на службе 339 дворян [11. С. 23]. На статскую службу дворяне пошли после Отечественной войны 1812 года. Особенно гражданская служба стала рас-
пространяться в эпоху Николая I, когда бюрократизация провинциальной власти вслед за бюрократизацией центрального управления стала характерной чертой этого времени. Чиновник стал важнейшей фигурой и в столице, и в провинции, оттеснив на задний план сословную знать [5. С.68]. Часть провинциальных чиновников были выходцами из дворян. В первую очередь это представители высшей власти губернии: губернаторы, советники, судьи, председатели казенных, уездных, уголовных палат. Однако процент дворян среди служащих губернских и уездных присутственных мест был крайне низок. Крупные помещики редко отдавали своих детей на государственную службу в провинции -это считалось унизительным - служить за мизерное жалованье. Верхушка губернии и чиновников не зависела от службы, так как в основном это были дворяне с постоянным приличным доходом. Они рассматривали службу как дополнительное средство обогащения. Часто дворянские дети либо формально зачислялись на чин коллежского регистратора, либо не служили вообще; те, кто окончил курс в гимназиях и других учебных заведениях распределялись на службу в столицах, при министерствах [17. С.41]. Большинство чиновников в провинции были из бедных дворян или из детей канцелярских служащих. У чиновников низшего ранга не было возможности и времени заниматься службой, поскольку вся их деятельность была направлена на получение минимума средств к существованию. Отсюда часто и происходила волокита, бюрократизм, взятни-чество [5. С. 75].
В жизни дворянства большое значение имели привилегии, дарованные ему правителями. XVIII век был в социальном плане продворянским, и именно дворяне получали в это время больше всех привилегий. Екатерина I дала дворянам право увольнения со службы на 3 года и 2\3 офицеров и рядовых в 1727 году воспользовались этим правом. Анна Иоанновна, идя навстречу требованиям дворян, расширила их права и привилегии. Так, возобновилась раздача земель дворянам за службу, в 1731 году было отменено «единонаследие», было подчеркнуто монопольное право дворян на владения землями и крестьянами, подушная подать с крестьян была передана в руки помещиков Для уклонения дворян от солдатской службы, дворянских детей было разрешено записывать в гвардейские полки, обучать дома и после экзамена производить в офицеры. В 1732 году был открыт сухопутный шляхетский кадетский корпус для обучения дворян в возрасте от 13 до 18 лет для получения общего и военного образования, после чего дворяне получали офицерский чин. Затем были открыты и другие военные учебные заведения для дворянских детей. В 1736 году был отменен бессрочный срок службы для дворян, срок службы ограничивался двадцатью пятью годами, причем один из сыновей освобождался от службы, в целях лучшего содержания дворянских домов. В 1736 году помещикам было предоставлено право определять меру наказания за побег крестьян по своему усмотрению. Елизавета Петровна продолжала социальную политику
в интересах дворянства. В 1746 году было подтверждено монопольное право дворян на землю и крестьян. В 1754 году для поддержания материального положения дворян был учрежден льготный Дворянский заемный (земельный ) банк, который предоставлял ссуду дворянам под залог имений из 6 % годовых. В этом же году для дворян была введена очень выгодная монополия на винокурение. Петр III Федорович, издав за 6 месяцев правления 192 указа, для дворян сделал больше всех предыдущих государей. 18 февраля 1762 года он подписал «Манифест о даровании вольности и свободы всему российскому дворянству». Именно с этого времени наступил «золотой век» всего российского дворянства, и оно все больше превращалось из служилого в привилегированное сословие. Манифест освобождал дворян от обязательной и военной службы; дворянин мог оставлять службу в любое время года, кроме войны; дворянам разрешалось выезжать за границу и даже поступать на иностранную службу, давать детям домашнее обучение. Екатерина II даровала российскому дворянству, кроме личных привилегий, которые они уже имели сполна и которые Екатерина подтвердила, «корпоративные права всему российскому дворянству». Это была «Грамота на права, вольности и преимущества благородного российского дворянства», изданная Екатериной 21 апреля 1785 года. В этом документе были расширены полномочия дворянских сословных учреждений. Провозглашено право на организацию корпораций в губерниях и уездах, т. е. на создание дворянских «обществ», выбора должностных лиц, например, Предводителей дворянства. При выборе должностных лиц должен был учитываться высокий имущественный ценз. Выборные дворянские должности можно было занимать только при доходе от имения свыше 100 рублей. Дворянские собрания могли делать представления властям о своих нуждах. Дворянские общества составляли списки дворян в своих губерниях, уездах; давали протекции молодым людям на учебу и службу; помогали бедным дворянам материально обучать своих детей в учебных заведениях. Пензенское, как и все российское дворянство, имело эти права, а следовательно, и имело дворянское общество. Дворянское общество Пензенской губернии было образовано в 1785 году на основании Грамоты Екатерины II на права, вольности и преимущества благородного российского дворянства [12. С. 23-53]. Первое губернское дворянское собрание было проведено в ноябре 1785 года. Дворянство Пензенской губернии состояло из шести частей, каждой из которых соответствовала определенная часть дворянской родословной книги губернии. Первая родословная книга дворянского общества Пензенской губернии была составлена за 1787-1789 годы и первый состав дворянского общества губернии насчитывал 79 человек [9. С.42, 43]. Пензенское дворянское общество занималось теми же проблемами, что и российское дворянство.
Образование в провинции находилось на более низком уровне, чем в столице. До отмены крепостного права людей с высшим образованием в провинции
было мало, т. к. провинциальные дворяне «смотрели на образование весьма недружелюбно, не видя в нем ничего особо привлекательного», ведь карьера чиновника от него немного зависела, а была делом протекции или случая. Так, по исследованиям В. М. Пинте-ра, карьера зависела на 31 % от образования, на 18 % от сословной принадлежности, на 12 % от богатства, на 39 % от прочих фактов. Образование дворянские дети получали в губернских гимназиях, частных пансионах или уездных училищах. Но доля дворянских детей в губернских или уездных учебных заведениях была минимальной. Так, в Костромской губернии на 1500 учащихся губернии - в гимназиях, восьми училищах и семи частных пансионах обучалось из дворян 250 человек, т. е. 16 % учащихся [7. С.16, 17]. В Пензе 1 января 1844 года был открыт дворянский институт -среднее учебное заведение для детей дворян и чиновников. Он размещался на Дворянской улице. Здание для института было построено в 1851 году. Однако в большинстве случаев дворян обучали гувернеры, которые сами далеко не всегда имели должное образование. Так, киевский генерал-губернатор Д. Г. Бибиков, обучавшийся у домашнего гувернера, «наук не знал никаких», говорил на иностранных языках «по навыку», писать не умел ни на каком, русского не знал вовсе и «до смерти не верил, что можно сложить 1/2 + 1/3; об истории и географии не имел ни малейшего представления [2. С. 30]. Читали провинциальные дворяне очень мало. Для тех, кто знал французский язык существовал «Поль-Де-Кол ». В каждом провинциальном доме получали « Библиотеку для чтения ». Серьезные журналы, такие как «Телескоп», «Телеграф», «Отечественные записки» в провинции не читали вообще. Газеты тоже были «не в чести», даже «Губернские ведомости». Так, в Оренбургской губернии в 1842 году подписчиков на газету не нашлось, в Тамбовской - 12, в Тверской - 18 [17. С.31].
Провинциальная жизнь дворянства резко отличалась от столичной. Здесь был более простой образ жизни. Считалось, что в провинции жить скучно, и большинство дворян стремилось уехать в столицу. Особенно, если в семье подрастали дети, которых нужно было вывозить в свет. Здесь четко проявлялась граница, разница между провинцией и столицей. Это замечалось в оборотах речи, в манерах, в одежде. Среднее дворянство жило летом обычно в деревне, а зимой, если не было возможности жить в столице, жило в уездных или губернских городах. В деревне дворяне жили в своих усадьбах. Мир усадьбы как особое явление, вызывающее теплые чувства, нашел отражение в мемуарах и литературных произведениях А. Т. Болотова, А. Н. Радищева, Д. И. Фонвизина, Н. И. Новикова, А. С. Пушкина, С. Т. Аксакова, И. С. Тургенева, А. П. Чехова, И. А. Бунина. Поэтический облик старых усадеб запечатлен на полотнах И. И. Левитана, Б. Э. Борисова-Мусатова, С. Ю. Жуковского и многих других. Неповторим был уклад жизни дворянской усадьбы, где переплетались наслаждение прелестью русской природы и хозяйственные заботы, эстетичес-
кие удовольствия и интеллектуальные занятия, многолюдные празднества и тесное семейное общение. Повседневность обитателей усадеб составляли унылые однообразные будни и шумные праздники приезда гостей. Для одних такие приемы были обязательным пышным, но формальным ритуалом, для других -поводом для дружеского и творческого общения. Большинство продуктов питания - овощи, молоко, хлеб, фрукты, мед, мясо - производилось на месте. Кое-что покупалось у соседей, кое-что приходило из промыслов - рыба, грибы, орехи... Показательно, что летом потреблялась в основном дичь, подстреленная на охоте, или домашняя птица. Скотина же забивалась либо поздней осенью, либо к весне. Форма угощения разная: для крестьян из окрестных сел - попроще. Так. М. И. Глинка, отправляясь слушать народные песни, имел обыкновение набивать карманы пряниками, конфетами и орехами. В усадьбе Тютчевых во время народных праздников, как вспоминал поэт: «Мы завоевывали популярность у наших крестьян, бросая им с балкона яблоки, пряники, баранки и монеты, тогда как в глубине сада их угощали водкой»... Зато когда наезжали соседи или друзья - стол ломился, вино лилось рекою [13. С.287, 288.].
В дворянской усадьбе соединилось множество различных искусств: архитектура, паркостроение, живопись, скульптура, поэзия, музыка, театр. Дворянские усадьбы, возникнув еще в XVII веке как обособленные от остального комплекса селений или иного имения вотчины или поместья, выделялись своими архитектурными постройками, планировкой, особым бытом. В XVIII веке они становятся неотъемлемой частью российской действительности. Дворянские усадьбы продолжали существовать и развиваться в XIX веке, а с отменой крепостного права в 1861 году начался быстрый процесс их упадка и ликвидации, что было непосредственно связано и с общим оскудением дворянской культуры [4. С.221, 222]. Дворянские усадьбы подразделялись на царские, аристократические, усадьбы крупного, среднего и мелкого дворянства, Они различались между собой не только размерами и богатством, но и назначением, планировкой, внешним и внутренним оформлением, сложившимся бытовым укладом [4. С.221, 222]. Усадьбы среднего и мелкого дворянства были скромные, приспособленные для удобного и спокойного житья. Забота об уюте пересиливала в них стремление к внешнему великолепию. В этих усадьбах помещики жили подолгу. Очень неохотно меняли они размеренную жизнь в деревне на столичную суету [14. С.149]. В отличие от городской застройки XVIII века дворянские усадьбы не строились по какому-нибудь определенному плану. Помещик имел полную свободу выбора, все зависело от его достатка, вкуса, пристрастий и фантазии.
Развлечения местного дворянства ни в какое сравнение не шли со столичным, хотя тоже были разнообразными. Сосредоточением тогдашней жизни был бал, он являлся любимым развлечением дворян. Существовали торжественные балы, куда вывозили в первый
раз девушек, и сезонные. Так, в сезон, который длился от рождества до великого поста, еженедельно устраивали балы то у одного, то у другого чиновника. Там же устраивали любительские вечера, всевозможные благотворительные лотереи [7. С.18]. Главным развлечением балов были танцы. Детей в дворянских семьях обучали танцам с пяти-шести лет. Приобретенные навыки закрепляли на особых, детских балах. Со временем приходила ловкость и свобода движений. Тот, кто хорошо танцевал, уверенно чувствовали себя на балах. Танцы особенно любила молодежь, солидная публика предпочитала им игру в карты.
Игра в карты была одним из самых популярных развлечений дворян. В провинции любили играть в карты. Различались «игральные карты», где игра представляла собой образ конфликтной ситуации, и карты, которые использовались при гадании, когда использовались прогнозирующие и программирующие функции карт [8. С.136-163.]. В карты играли в праздники и в будни, ночью и днем, дома и в гостях. В богатых домах устраивали специальные карточные комнаты, вдоль стен которых стояли квадратные ломберные столики, покрытые зеленым сукном. Умение играть в карты помогало человеку лучше адаптироваться в светском обществе. Существовали «коммерческие» игры, которые считались интеллектуальной дуэлью, где важными были расчет и умеренность, и азартные игры. Правда, азартные игры в России конца XVIII - начала XIX века формально подвергались запрещению как безнравственные, хотя практически процветали. «Коммерческая» карточная игра, т. е. на деньги, широко практиковалась. Порой в карты проигрывали целые состояния. Так, в 1802 году в Москве произошел беспрецедентный случай. Князь А. Н. Голицын, известный картежник и мот, проиграл в карты свою жену, княгиню Марию Гавриловну (урожденную Вяземскую) знатному московскому барину Льву Кирилловичу Разумовскому. За этим последовал скандальный развод княгини с мужем и выход замуж за Разумовского [14. С. 497, 498]. В провинции карточные игры предназначались для забавы и отдыха, а не для азарта. Они были средством коротать время; обстановка их - семья или круг друзей; цель - забава. Здесь даже споры не выходят за рамки приличий, хотя и бывали волнения. Часто играли на деньги или щелчки в лоб. Проигрыш или выигрыш был только предлогом для возбуждения интереса к игре и не побуждал азарта [8. С. 136-163.]. В Пензе, как и в других провинциальных городах, любили играть в карты. Это подметил чиновник МВД по Европейской России М. П. Жданов побывавший в Пензе в 1838-1839 годах. Мужчины по его описанию, почти все играют в карты, особенно в преферанс. Пенза платит за это приятное и полезное препровождение времени в опекунский совет до 200000 рублей ежегодно. Он также отметил, что дворянство Пензенской губернии единодушно, междоусобных распрей, столь обыкновенных в других губерниях, здесь почти не бывает. Зимою собираются
в губернский город все лучшие помещики, распределяют дни и беспрерывно веселятся.
В целом провинциальная дворянская культура, жизнь и быт были схожи со столичным дворянством, однако здесь все явления развивались медленнее, основное дворянство было средним или бедным. Однако единая национальная культура складывалась в процессе диалога столицы и провинции и, чтобы полно представить русскую дворянскую культуру, необходимо изучать и культуру провинциального дворянства.
список литературы
1. Рассказова Л. В. Русская провинциальная среднедворянская усадьба как социокультурный феномен: (На примере усадеб Пензенского края). Автореф. дис. ... канд. культурол. наук. Нижний Новгород, 1999.
2. Бунаков Н. Ф. Записки. Моя жизнь. Репринтное издание. СПб., 1883-1905.
3. Глинка Ф. Н. Письма к другу. Из литературного наследия XIX века. М.: Современник. 1990.
4. Дедюхина В. С. Культура дворянской усадьбы. В кн.: Очерки русской культуры XVIII века. Ч. 4. Под ред. Академика Б. А. Рыбакова. М.: Изд-во МГУ, 1990.
5. Зайончковский П. А. Правительственный аппарат в самодержавной России в XIX веке. М.: Мысль, 1978.
6. Ключевский В. О. Русская история: В 3 кн. Кн. 1. М.: Мысль, 1993. 572 с.
7. Колюпанов Н. П. Из прошлого. Русское обозрение. // Вестник Московского Университета. История. № 6. 1993.
8. Лотман Ю. М. Беседы о русской культуре. Быт и традиции русского дворянства (XVIII - начало XIX века). СПб.: Искусство, 1994. 400 с.
9. Мурашов Д. Ю. Состав дворянского общества Пензенской губернии в конце 50-х конце 70-х годов XIX века. // Краеведение. Научный и научно-популярный журнал. Приложение к журналу «Просвещение»: проблемы и перспективы». Пенза, 2001.
10. Пиксанов Н. К. Областные культурные гнезда. М.-Л., 1928.
11. Познанский В. В. Очерк формирования русской национальной культуры. М., 1975.
12. Российское законодательство X-XX вв. М.: Юридическая литература. 1987.
13. Романов П. В. Застольная история государства Российского. СПб.: изд-во Кристалл, 2000. 576 с.
14. Рябцев Ю. С. Хрестоматия по истории русской культуры: Художественная жизнь и быт XVIII - XIX вв. М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 1998. 648 с.
15. Савин О. М. Пенза литературная. Саратов, 1984; Мо-чалов В. А. Колокольцовская шаль // Сура. 1995. № 2.
С.159-170; Тюстин А. В. Пензенское дворянство. Пенза, 2001.
16. Салтыков-Щедрин М. Е. Собр. соч. в 20-ти томах. Гл. ред. С. А. Макашин. М., 1973. Т. 15.Ч. 2.
17. Селифанов И. В. Провинциальные воспоминания. (Из записок чудака). Репринтное издание. М., 1957.
18. Тюстин А. В. Пензенское дворянство: Исторический очерк. Пенза, 2001. 71 с.
