CC BY
145
УДК 94
DOI: 10.30914/2411 -3522-4-3-66-71
Пророческие сновидения в «Божественной комедии» Данте
Ю. С. Обидина
Национальный исследовательский Нижегородский государственный университет им. Н. И. Лобачевского, г. Нижний Новгород
В статье рассматриваются пророческие сновидения Данте, описанные им во второй части «Божественной комедии» - Purgatorio. Особый акцент сделан на взаимосвязи оригинальных идей Данте о пророчестве и представлений его предшественников и современников. Целью статьи является рассмотрение сновидений как определенных континуумов, в рамках которых происходит движение души от земных страстей к Богу. Показано, что, исследуя многие взаимоисключающие концепции, Данте не противопоставляет их друг другу, а объединяет их в единое целое. Отмечается, что через описание времени каждого сна, выбора слов для описания Данте объединяет три сна в единый континуум. Подчеркивается, что сны не только связаны друг с другом, они также связаны со многими убеждениями о пророчестве, которые разделялись как древними, так и средневековыми писателями. Данте должен перестроить свои собственные приоритеты в соответствие с Божьими и подвергнуться переупорядочению, которое объединяет его душу и тело, чтобы они двигались вместе. Сделан вывод о том, что Чистилище дает возможность для перестройки, которая в конечном итоге будет необходима для успешного вступления на небеса, а сны означают прогресс Данте в процессе переупорядочения. При этом Данте должен изменить порядок отношений между своим телом и душой, чтобы привести эти два противоположных понятия к единому целому. Сновидения в данном случае соответствуют точке, которой в данном процессе достиг Данте.
Ключевые слова: Божественная комедия, Данте Алигьери, Чистилище, искупление, грех, душа, пророчество.
Prophetic dreams in Dante's "Divine Comedy" Yu. S. Obidina
National Research Lobachevsky State University of Nizhny Novgorod, Nizhny Novgorod
The article discusses the prophetic dreams of Dante, described by him in the second part of the Divine Comedy -Purgatorio. Particular emphasis is placed on the relationship of Dante's original ideas about prophecy and the ideas of his predecessors and contemporaries. The aim of the article is to consider dreams as definite continuums, within the framework of which the soul moves from earthly passions to God. It is shown that, exploring many conflicting concepts, Dante does not oppose them to each other, but unites them into a single whole. It is noted that through the description of the time of each dream, the choice of words for the description, Dante combines three dreams into a single continuum. It is emphasized that dreams are not only related to each other, they are also associated with many beliefs about prophecy, which were shared by both ancient and medieval writers. Dante must rebuild his own priorities in accordance with God's and undergo reordering, which unites his soul and body, so that they move together. It is concluded that Purgatory provides an opportunity for restructuring, which ultimately will be necessary for a successful entry to heaven, and dreams signify Dante's progress in the reordering process. Herewith, Dante must change the order of the relationship between his body and soul in order to bring these two opposing concepts to a single whole. Dreams, in this case, correspond to the point reached by Dante in this process.
Keywords: The Divine Comedy, Dante Alighieri, Purgatory, purgatory, sin, soul, prophecy.
«Божественная комедия»1 Данте рассказывает
0 воображаемом путешествии Данте через загроб-
1 Данте А. Божественная комедия / пер. М. Лозинского. М.: Правда, 1982.
ную жизнь. Три части этого путешествия составляют три части «Божественной Комедии»: Inferno (Ад), Purgatorio (Чистилище) и Paradiso (Рай).
© Обидина Ю. С., 2018
Движение «Божественной комедии» восходит к Богу. Несмотря на то, что Данте и Вергилий путешествуют вниз по кругам Ада, они делают это, чтобы Данте мог научиться вещам, которые ему нужно знать, чтобы избежать вечного наказания в Inferno после смерти. Для этого ему нужно подняться на гору Чистилища, которая приведет его к Богу.
«Божественной комедии» в целом, и Purgatorio, в частности, посвящено множество исследований [3; 5; 6; 9; 10; 13]. При этом до сегодняшнего дня остается ряд вопросов, которые так и не попали в фокус пристального внимания ученых, особенно отечественных. Изучение второй части поэмы Purgatorio, вызывает наибольшее количество спорных моментов, в связи с оригинальностью идей Данте, с одной стороны, и с укорененностью многих представлений в предшествующей языческой традиции - с другой [1; 2]. Особый интерес представляет взаимосвязь традиционных взглядов и новаторских идей, которую можно проследить через пророческие сны, описанные во второй части поэмы.
Проведя три ночи подряд на горе Чистилища, Данте делает паузу, чтобы отдохнуть и предаться восстановительному сну. Когда он спит, он испытывает три разных утренних сновидения, каждый из которых он подробно описывает. Эти сны происходят в ключевых точках путешествия Данте через Чистилище, выполняя функцию предвосхищения будущих событий. Три утренних сна в Purgatorio появляются как отдельные элементы, так как они встречаются в IX, XIX и XXVII песнях, и представляют собой три очень разных момента в структуре повествования. Тем не менее, мы можем увидеть в них общие моменты.
Трактовка данных сновидений представлена разными исследовательскими подходами. Особо интересен подход Д. Червиньи, который, характеризуя роль снов, утверждает, что «три сновидения подтверждают степень очищения, которую пилигрим уже достиг в течение дня, в течение ночи очищение расширяется до воображаемого мира и укрепляет достигнутое пилигримом состояние, предвосхищая его будущее состояние» [4, р. 26]. Согласно Д. Червиньи, первый сон иллюстрирует, «насколько воображение человека должно быть хорошо приспособлено к божественным вмешательствам», второй сон указывает на то, «каким образом следует побеждать грешные фантазии», а третий подчеркивает «каких со-
вершенств необходимо достичь» [4, р. 26-27]. Хотя Д. Червиньи устанавливает общий набор ролей, которые играют эти три сна, он не устанавливает единого процесса, через который это происходит.
Д. Траверси, который также анализирует сны Данте в Чистилище, аналогично придает общее значение трем отдельным снам: «Три ночи сочетаются с тремя сновидениями, которые соответствуют каждой ночи - в последовательности, которая отслеживает прогресс, с помощью которого различные способности души интегрированы и в которых изначально человек становится частью божественного порядка» [15, р. 18]. Описывая сны как «последовательность», Д. Траверси соединяет их; однако, поскольку он продолжает анализировать содержание снов, он не описывает способы, которыми они функционируют как последовательность. Вместо этого он поддерживает разделение сновидений на три части.
Другие исследователи нашли способы конкретно связать три сновидения. Г. Нортон утверждает, что сновидения «не следует рассматривать как три совершенно несвязанных психических события, каждое из которых имеет свои собственные аналогичные интерпретации» [11, р. 351. Он полагает, что вместо этого сны следует рассматривать как обстоятельства, которые помогают подготовить как Данте, так и читателя к событиям.
Цель данной статьи - рассмотреть сновидения Данте как смысловые континуумы, внутри которых сны представляют собой определенную точку по мере перехода от одного понятия к его очевидной противоположности.
Рассмотрение и объединение противоположных идей присутствует во всей Комедии, поскольку Данте исследует многие концепции, которые кажутся взаимоисключающими. Во время своего путешествия он обращается к концепции мужского и женского, человеческого и божественного, структурированного и неупорядоченного. О. Холмс утверждает, что Данте не подходит к этим проблемам с точки зрения дуальности, а скорее, с точки зрения тройственности. Другими словами, когда Данте предлагает тезис и антитезис, он обычно ищет синтез; цель поэмы, возможно, описать большую истину, в которой все различия, в том числе между интеллектом и материей, и творцом и творением, примирены между собой [7, р. 3].
Другие ученые так же отметили этот подход Данте. Г. Раффа приписывает это качество логике
Воплощения; Христос одновременно полностью человечен и полностью божественен и, таким образом, создает противоречие, которое не вписывается в двоичную структуру, а именно, умышленное решение Данте не акцентироваться на, казалось бы, противоположных идеях, поскольку взаимоисключающие элементы присутствует во всех трех снах в Чистилище [12, р. 3-16]. Установив сны как набор континуумов, Данте демонстрирует как понятие может продвигаться к своей противоположности без демонстрации этих двух понятий в качестве взаимоисключающих. Вместо установления четкого барьера между противоположными концепциями Данте создает синтез и показывает пути, в которые они могут сливаться.
Перед каждым сном Данте описывает процесс своего засыпания. Сравнение этих описаний с верой в утренние пророческие сны как предшественников Данте, так и современников выявляет много общего. Кроме того, способ, с помощью которого Данте описывает процесс засыпания, может быть связан с самими снами. Через описание времени каждого сна, выбора слов для описания Данте объединяет три сна в единое целое. Однако Данте также использует вводные моменты для установления важных различий между этими снами.
По сути, сны Данте представляют собой крайние точки целостного континуума, в котором представлен процесс движения от неупорядоченного до упорядоченного состояния. В этом континууме, первый сон представляет беспорядок и хаос, а последний сон означает порядок и осознание, то есть представляет собственное переосмысление Данте его отношений с божественным и отношений между его телом и душой, когда он готовится к встрече с Богом.
Чтобы создать необходимую основу для анализа сновидений в Purgatorio, необходимо дать не только краткое описание сновидений, но и представить историческую ретроспективу идеологии пророческих сновидений. Первый сон Данте происходит в IX песне, незадолго до рассвета, когда он спит вне ворот Чистилища. Этот сон сосредотачивается на беркуте, который захватывает Данте своими когтями и парит вверх. Исследователями было предложено множество интерпретаций образа орла и, в частности, было высказано мнение, что «это Христос, его воплощение и вознесение; душа, подвергающаяся очищению и отделению от плоти, и «созерцательному экстазу», ведущему к окончательному единению с Христом»
[11, р. 354]. Эти уровни интерпретации включают тему вознесения, отражение и предвидение фактического физического восхождения, которого Данте должен достичь в Paradiso. Поскольку достижение Рая соотносится с «окончательным союзом с Христом», эта интерпретация полета Данте с орлом также служит пророчеством.
Подобно первому сну, второй сон происходит в ранние утренние часы. В этом сне паломник встречает сирену. Он начинает с описания ее как уродливой, непривлекательной женщины. Однако, после фиксации на ней, его взгляд трансформирует ее внешний вид. Своим пением отвратительная сирена погружает Данте в транс. А освобождается Данте от этого транса уже ангельской женщиной, которая предупреждает Вергилия о грядущих событиях.
Этот сон помещен в XIX песню после дискурса Вергилия о свободной воле и до того, как Данте столкнулся с грехами любви. Во сне Данте должен проявлять свободную волю выбора между «femmina balba», «сиреной» и «donna angelicata», святой леди. Сирена, пытаясь отвлечь Данте от его конечной цели, олицетворяет грехи на террасах Чистилища. С другой стороны, «donna angelicata» воплощает дух Беатриче, указывая, что для того, чтобы добраться до Беатриче, Данте должен преодолеть грехи любви. Только побеждая эти соблазны, Данте воссоединится со своей «donna angelicata». Поскольку Вергилий должен спасти Данте, сон показывает, что Данте неспособен совершить это путешествие самостоятельно, и все еще нуждается в руководстве Вергилия.
Третий и последний сон в Purgatorio встречается в XXVII песне на террасе похоти, как раз перед тем, как Данте сможет войти в Земной рай. Во время сна Данте встречает Лию, идущую по лугу. Эта встреча и беседа с небесной женщиной до появления Беатриче подготавливает предстоящее воссоединение с Богом. Кроме того, женское присутствие во сне предвещает женскую фигуру, принимающую роль проводника Данте [11, р. 361]. Когда Данте переходит в Рай, акт созерцания становится фундаментальной силой, направляющей его духовный прогресс, аккумулирует действия, которые он совершал до сих пор.
На самом базовом уровне три сна имеют две общие черты: каждый из них происходит утром, перед тем, как Данте проснется, и каждый предвещает события, которые произойдут позже. Использование утреннего сна для совершения
предсказаний было устоявшимся методом у предшественников Данте. Концепция пророческого утреннего сна имеет как библейское, так и историческое происхождение [14, р. 52]. Таким образом, вера Данте в предсказание через утренние сны была основана на его знании Библии и древней литературы. В одном библейском описании сновидений очевидно, что Бог говорит через сны, предоставляя совет: «Ибо Бог говорит... во сне, в видении ночи, когда глубокий сон падает на мужчин, когда они дремлют в своих кроватях, он может говорить и пугать предупреждениями» (Иов 33: 614-16). В этом примере затрагивается способность сна показать будущее, подчеркивая сообщение о том, что пророчество во сне является прямым руководством от Бога. Основное внимание на «предупреждениях» указывает на то, что пророчества, возникшие во время сновидений, могут предвещать важные события; Бог предупреждает сновидца, что он должен подготовиться к тому, что должно произойти.
Считалось, что по мере приближения рассвета природа сновидений становится более правдивой. Еще Овидий указывал, что пророчество связано со временем сна: «Рядом рассвет... когда истинные сны будут замечены» (Ovid, Heroides. XIX, 195-196). Эти примеры иллюстрируют, что концепция пророческого утреннего сна была хорошо известна во времена Данте. Фактически, многие средневековые современники Данте комментировали предсказания именно через утренние сны (Adelard of Bath, De eodem et diverso, 4).
Во время сновидения душа не подвержена взаимодействию с чувствами и может фокусироваться в другом месте, по экстрасенсорному видению. Хотя многие комментаторы утверждают, что душа наиболее способна к пророчеству «перед рассветом», они не указывают ясной причины, почему это происходит именно в это время. Однако, современники Данте уже делали предположения на сей счет, пытаясь объяснить, почему именно рассвет является особенно хорошим временем для пророческого сна. Рассматривая отношения между сновидением и пищеварением, предполагалось, что пророческие сны возникают после того, как пищеварение завершено. Считалось, что пищеварение очищает тело от примесей, а конец пищеварения будет означать момент, когда тело становится чистейшим и наиболее подготовленным к божественному опыту. Кроме того, поскольку пищеварение
будет завершено к концу цикла сна, эта теория совпадает с теорией утреннего сна [14, р. 56]. Когда Данте применяет установленную концепцию предсказания через утренние сны к каждому из трех отдельных снов в Purgatorio, он использует конвенцию важности времени сна, чтобы унифицировать видения в рамках пророчества.
Изучение трех сновидений в совокупности позволяют раскрыть один из способов, которыми они связаны: Данте использует подобную структуру снов, чтобы представить каждый из снов голосом Вергилия.
Сны не только связаны друг с другом, они также связаны со многими убеждениями о пророчестве, которые разделялись как древними, так и средневековыми писателями. Этим способом Данте утверждает многие свои идеи относительно утренних снов и их способностей предвещать будущее.
Первый из трех утренних снов Данте в Purgatorio описан в IX песне перед тем, как он входит в Чистилище. Данте начинает песню, описывая ночное время (Purgatorio IX. 1-9). Этот сон содержит значительное количество ссылок на птиц и их полеты; описывая птичьи крылья, Данте коррелирует их с описанием ночи и с ощущением того, что он испытает во время сна. Причем далее Данте напоминает нам о своей смертности и, следовательно, о потребности спать (Purgatorio IX. 10-12). Этот момент очень важен, потому что это единственное упоминание во всей «Божественной Комедии», когда Данте испытывает эту потребность. В Inferno паломник испытал вне-временность Ада. Это безвременье отрицало необходимость сна. С возвращением времени в Purgatorio приходит возвращение необходимости сна и привычных человеку жизненных ритмов.
Представляя первую последовательность сновидений, Данте подчеркивает важность как времени, так и пророчества (Purgatorio 9. 13-18) Включение каждого из трех сновидений в единое смысловое целое осуществляется повторением фразы «Ne l'ora che», и указывает на то, что размещение снов во времени является значимым для повествования в целом. Введение этих снов иллюстрирует концепции, установленные предшественниками и современниками Данте. Помещая сон в около утренние часы («la mattina»), он связывает время сна с рассветом. Этот акцент на время указывает на то, что сон будет пророческим, но Данте продолжает утверждать, что ум отделен от плоти и способен на божественные видения.
Во втором утреннем сне в Purgatorio Данте встречает сирену, которая сначала предстает в качестве уродливого создания, но становится красивой и соблазнительной на его глазах. Хотя сам сон имеет место в XIX песне, описание Данте, засыпающего, дается в конце XVIII песни (Purgatorio XVIII. 139-145).
Несколько аспектов описания Данте процесса этого сна связаны со сновидением, которое последует позже. Заключение XVIII песни фокусируется на трансмутации мышления во сне. Процесс трансмутации является центральным для образа сирены: взгляд сновидца на сирену превращает ее из уродливой в красивую и желанную. Сосредоточившись на собственной способности трансформировать сон в мечту, Данте предвосхищает свою способность изменять «femmina balba». Связь между мышлением и сновидением, которая устанавливается, поскольку Данте засыпает, отличается от описания в первом сне. В IX песне Данте описывает процесс, в котором ум путешествует, отделяясь от мыслящей плоти, чтобы испытать сновидение. Здесь же он описывает, как мышление приводит к рождению мыслей, которые в конечном итоге преобразуются и становятся сновидением. Акцент на разделении в первом сне может указывать на то, что паломник телесно не готов к божественному. Чтобы его душа испытала божественный сон, она должна отделиться от плоти. Возможно, необходимо было создать разделение между телом и душой, прежде чем божественное могло быть испытано человеком, живым попавшим в загробный мир.
Когда Данте дает описание второго сна, он следует образцу, установленному в IX песне (Purgatorio XIX. 1-6). Опять же, о размещении этого сна в одном временном континууме свидетельствует повторение фразы «Ne l'ora che».
Последний сон Данте в Purgatorio дан в XXVII песне, когда он заканчивает свое путешествие по горе Чистилища и готовится к встрече с Беатриче. Введение этого сна также отражает многие идеалы пророчества и сновидений. Включая фразу «Ne l'ora... che» в этом заключительном вступлении, Данте подтверждает объединение трех сновидений.
К. Линч считает, что в третьем и последнем сне Данте «достигает целостности и порядка в интеллектуальной и эмоциональной частях своей души» [8, р. 13]. Каждый из этих аргументов основан на концепции перемещения в подготовке к единству с Богом. Таким образом, Данте должен перестроить свои собственные приоритеты в соответствие с Божьими. Он также должен подвергнуться переупорядочению, которое объединяет его душу и тело, чтобы они двигались вместе. Процесс становления сопровождает Данте во всем Purgatorio, и три утренних сна тесно связаны с изменениями, которым он подвергается. Поскольку Данте переживает «переупорядочение», сами сновидения становятся более упорядоченными по своей природе.
Таким образом, Inferno более хаотичен по сравнению с Purgatorio, и Чистилище, в отличие от Ада, - это состояние, в котором преобладает логика [15, р. 12]. Чистилище дает возможность для перестройки, которая в конечном итоге будет необходима для успешного вступления на небеса. Сны означают прогресс Данте в процессе переупорядочения. Он должен перестроить себя в соответствие с Богом, чтобы отвергнуть грех и подготовиться к вступлению на небеса. Дополнительно, он должен изменить порядок отношений между своим телом и душой, чтобы они могли двигаться и работать в единстве. Сновидения в этом континууме соответствуют точке, которой в данном процессе достиг Данте.
Литература
1. Обидина Ю. С. Эволюция представлений о природе души в древнегреческом сознании // Вестник Нижегородского университета им. Н. И. Лобачевского. 2008. № 6. С. 328-332.
2. Обидина Ю. С. Концепция Чистилища в «Божественной комедии» Данте: от языческих образов к христианской этике // Вестник Нижегородского университета им. Н. И. Лобачевского. 2018. № 3. С. 26-32.
3. Armour Р. Purgatory // The Dante Encyclopedia, ed. by Richard Lansing. New York: Routledge, 2000. Р. 728-31.
4. Cervigni D. S. Dante's Poetry of Dreams // Pacific Coast Philology. 1982. № 17 (1-2). Р. 24-30.
5. Corbett G. The Christian ethics of Dante's Purgatory // Medium Aevum. 2014. № 83. 2. Р. 266-287.
6. Hainsworth P., Robey D. Dante: A Very Short Introduction. Oxford: Oxford University Press, 2015. 144 p.
7. Holmes О. Dante's Two Beloveds: Ethics and Erotics in The Divine Comedy. New Haven, 2008.
8. Lynch K. The High Medieval Dream Vision: Poetry, Philosophy, and Literary Form. Stanford, 1988.
9. Morgan A. Dante & the Medieval Other World (Cambridge Studies in Medieval Literature). Cambridge: Cambridge University Press, 2008.
10. Newhauser R. G. Introduction // Sin in Medieval and Early Modern Culture: The Tradition of the Seven Deadly Sins, ed. by Richard G. Newhauser and Susan J. Ridyard. Woodbridge: York Medieval Press, 2012. Р. 1-16.
11. Norton G. Retrospection and Prefiguration in the Dreams of Purgatorio. Italica, 1970.
12. Raffa G. Divine Dialect: Dante's Incamational Poetry. Toronto, 2000.
13. Schnapp J. T. Introduction to Purgatorio // The Cambridge Companion to Dante, ed. by Rachel Jacoff. Cambridge: Cambridge University Press, 2007.
14. Speroni С. Dante's Prophetic Morning-Dreams // Studies in Philology. 1948.
15. Traversi D. The Literary Imagination: Studies in Dante, Chaucer, and Shakespeare. Newark, 1982.
References
1. Obidina Yu. S. Evolyutsiya predstavlenij o prirode dushi v drevnegrecheskom soznanii [Evolution of ideas about the nature of the soul in the ancient Greek consciousness]. VestnikNizhegorodskogo universiteta im. N. I. Lobachevskogo = Vestnik of Lobachev-sky University of Nizhni Novgorod, 2008, no. 6, pp. 328-332. (In Russ.).
2. Obidina Yu. S. Kontseptsiya Chistilishcha v «Bozhestvennoi komedii» Dante: ot yazycheskikh obrazov k khristianskoi etike [The concept of Purgatory in Dante's Divine Comedy: from pagan images to christian ethics]. Vestnik Nizhegorodskogo universiteta im. N. I. Lobachevskogo = Vestnik of Lobachevsky University of Nizhni Novgorod, 2018, no. 3, pp. 26-32. (In Russ.).
3. Armour R. Purgatory. The Dante Encyclopedia, ed. by Richard Lansing, New York: Routledge, 2000, pp. 728-31.
4. Cervigni D. S. Dante's Poetry of Dreams. Pacific Coast Philology, 1982, no. 17 (1-2), pp. 24-30.
5. Corbett G. The Christian ethics of Dante's Purgatory. Medium Aevum, 2014, no. 83. 2, pp. 266-287.
6. Hainsworth P., Robey D. Dante: A Very Short Introduction. Oxford: Oxford University Press, 2015, 144 p.
7. Holmes O. Dante's Two Beloveds: Ethics and Erotics in The Divine Comedy. New Haven, 2008.
8. Lynch K. The High Medieval Dream Vision: Poetry, Philosophy, and Literary Form. Stanford, 1988.
9. Morgan A. Dante & the Medieval Other World (Cambridge Studies in Medieval Literature). Cambridge: Cambridge University Press, 2008.
10. Newhauser R. G. Introduction. Sin in Medieval and Early Modern Culture: The Tradition of the Seven Deadly Sins, ed. by Richard G. Newhauser and Susan J. Ridyard. Woodbridge: York Medieval Press, 2012, pp. 1-16.
11. Norton G. Retrospection and Prefiguration in the Dreams of Purgatorio. Italica, 1970.
12. Raffa G. Divine Dialect: Dante's Incarnational Poetry. Toronto, 2000.
13. Schnapp J. T. Introduction to Purgatorio. The Cambridge Companion to Dante, ed. by Rachel Jacoff, Cambridge: Cambridge University Press, 2007.
14. Speroni S. Dante\'s Prophetic Morning-Dreams. Studies in Philology, 1948.
15. Traversi D. The Literary Imagination: Studies in Dante, Chaucer, and Shakespeare. Newark, 1982.
Статья поступила в редакцию 16.07.2018 г.; принята к публикации 15.08.2018 г.
Submitted 16.07.2018; revised 15.08.2018.
Автор прочитал и одобрил окончательный вариант рукописи.
Autor have read and approved a final version of the manuscript.
Для цитирования:
Обидина Ю. С. Пророческие сновидения в «Божественной комедии» Данте // Вестник Марийского государственного университета. Серия «Исторические науки. Юридические науки». 2018. Т. 4. № 3. С. 66-71. DOI: 10.30914/2411-3522-2018-12-4-66-71
Об авторе
Обидина Юлия Сергеевна
доктор философских наук, доцент, Национальный исследовательский Нижегородский государственный университет им. Н. И. Лобачевского, г. Нижний Новгород, basiley@mail.ru
Citation for an article:
Obidina Yu. S. Prophetic dreams in Dante's "Divine Comedy". Vestnik of the Mari State University. Chapter "History. Law". 2018, vol. 4, no. 3, pp. 66-71. DOI: 10.30914/2411-3522-2018-12-4-66-71 (In Russ.).
About the author Yuliya S. Obidina
Dr. Sci. (Philosophy), Associate Professor, National Research Lobachevsky State University of Nizhny Novgorod, Nizhny Novgorod, basiley@mail.ru
