CC BY
42
УДК [811, 161.1] 37 ББК 81.2-2
ПРОИЗВОЛЬНЫЙ СИНТАКСИС В ПРАКТИКЕ ПОЭТИЧЕСКОГО ПЕРЕВОДА
I Б.Н. Жантурина
Аннотация. В статье рассматриваются синтаксические аспекты поэтического перевода с позиций междисциплинарного подхода к лингвистике и поэтике. Изначально полагается, что конструкции произвольного синтаксиса мотивированы не только нарушением грамматических норм порядка слов в канонической последовательности компонентов предложения и высказывания, но и композицией и архитектоникой целого художественного произведения, его стилистической и текстовой стратегией. Особые метасемиотические маркеры конструкций произвольного синтаксиса (авторская пунктуация - преимущественно, тире - вместе с капитализацией) отмечают явления семантической компрессии и неординарных образов-символов. На примере стихотворений Эмили Дикинсон показаны неканонические позиционные комбинации второстепенных членов предложения (прямого дополнения, обстоятельства места и определения) относительно не-инвертированной и инвертированной группы «подлежащее - сказуемое». Переводные варианты произвольных конструкций в русском языке выполнены А. Гавриловым и Т. Стамовой, проанализированы на основе системных свойств языков, стилистической и текстовой 322 стратегии и переводческих приемов уподобления и опущения.
Ключевые слова: порядок слов, инверсия, конструкции произвольного синтаксиса, актуальное членение предложения и высказывания, стилистическая стратегия, текстовая стратегия, уподобление, опущение.
DISLOCATED SYNTAX IN POETIC TRANSLATION
I B.N. Zhanturina
Abstract. The article deals with the syntactic aspects of poetic translation from the standpoint of interdisciplinary approach to linguistics and poetics. It has been initially presumed that the dislocated syntax constructions are motivated not only by the deviation from grammatical norms in the canons of word order in a sentence and utterance, but the composition and architectonics of the literary piece of work, its stylistic and textual strategy.
Meta-semiotic markers for the dislocated syntax constructions are used as specific punctuation marks - mostly, dashes - together with capitalization to represent semantic compression phenomena and unusual symbolic images. On the example of Emily Dickinson's poems, the article illustrates non-canonical positional combinations of the secondary members in a sentence (direct object, adverbial modifier of place and attribute) with respect to the inverted and non-inverted subject - predicate group. Translation variants of dislocated syntax are provided by A. Gavrilov and T. Stamova and analyzed on the basis of the systemic typological language features, stylistic and textual strategy, the translation techniques of assimilation and omission as well.
Keywords: word order, inversion, dislocated syntax constructions, actual division of a sentence and utterance, stylistic strategy, textual strategy, assimilation, omission.
Синтаксические аспекты перевода поэтического текста требуют интеграционного подхода не только на межпредметном лингвистическом уровне (семантика, стилистика, грамматика), но и на междисциплинарном уровне, объединяющем лингвистику и поэтику (композиция и архитектоника художественного произведения). Конструкции произвольного синтаксиса обычно включаются в ряд так называемых «поэтических вольностей poetic license», собирая под этой рубрикой как лексико-семантические особенности текста, так и явления тектонического, строевого характера. В творчестве американской поэтессы XIX века Эмили Элизабет Дикинсон синтаксические особенности поэтического ряда можно считать отличительной чертой ее стиля и уверенно выделять наряду с известными моделями инверсии на фоне канонических грамматически правильных структур. Неканонический синтаксис или конструкции произвольного синтаксиса метасемиотически обозначены на письме; это сугубо авторская пунктуация и повсеместное графическое выделение значимых элементов с помощью заглавных букв (capitalization); в них, как правило, представлены явления семантической компрессии, неординарные образы-символы, выходящие за рамки устойчивого набора поэтических тем автора.
В данной статье рассматриваются произвольные синтаксические конструкции в стихотворениях Э. Дикинсон с позиций междисциплинарного подхода к нарушениям порядка следования компонентов в предложении и тексте и их перевода на русский язык.
Для эстетически организованной речи в поэзии «техника» стихосложения создает условия для экспериментов в порядке слов, хотя трудно согласиться с тем, что именно эксперимент является целью стихосложения. Напряжение стихотворной строки при переводе с английского языка на русский, по мнению М.П. Алексеева [1, с. 526], создается системными свойствами языков, среди которых значимы большая длина стихотворной строки в английском
323
324
языке, метрические различия, господство мужских рифм в английском и почти равная пропорция мужских и женских рифм в русском языке. Объединяющими и разъединяющими факторами в русском стихе, согласно О.Б. Си-ротининой [2, с. 167], «являются строка, рифма, ритм, а не порядок слов».
Равновесие стихотворной строки, строфы или иной композиционной организации поэтического текста достигается благодаря так называемой стилистической инверсии, фигуре речи, построенной на необычном размещении компонентов предложения. По наблюдениям М.Д. Кузнец и Ю.М. Скребнева [3, с. 81], всякое отклонение от обычного порядка слов в предложении является приемом синтаксического выдвижения в английской экспрессивной речи, речи подвижной и творчески развиваемой на пути движения к новому ранее неизвестному содержанию. Для И.В. Арнольд [4, с. 219], напротив, стилистическая инверсия проявляется не во всяком изменении порядка слов, а в предшествовании глагола-сказуемого подлежащему и ограниченных возможностях перестановки второстепенных членов предложения, являясь, тем не менее, фактором текстовой стратегии, фактором размещения компонентов текста в целом произведении.
Следуя грамматической стратегии порождения и восприятия осмысленного высказывания, произвольность синтаксического порядка следования осознается в рамках грамматической категоризации как отклонение от морфологического частеречного статуса лексем, так, грамматическая категория артиклевой детерминации в норме маркирует имена существительные и субстантивы.
В стихе «A little East of Jordan Восточней Иордана» (1859) артикль-детерминатив "the" грамматически связан с существительным "light", но текстовая реализация "the which acceded to" при переподчинении артикля придаточному определительному предложению не превращает его в субстантив, препозиция артикля имени существительному сохраняется "the light which acceded to swung the silver fleeces". В переводном тексте наглядно видно, как безэквивалентные английские системные характеристики опускаются в русском языке:
"Not so", said cunning Jacob! I will not let thee go Except thou bless me"- Stranger! The which acceded to -Light swung the silver fleeces "Peniel" Hills beyond,
«Э, нет, - сказал Иаков, -Тебя не отпущу, Пока благословенья Себе не получу!» Уже светило солнце На горы и на дол [5, 59:9-14].
Дистантное расположение детерминатива и «его» существительного в переводном тексте опущено, что сопровождается утратой не только метасе-миотического знака. Тире в середине 11 строки в тексте-источнике маркирует вместе с кавычками прямую речь персонажа; тире в конце катрена на 12 строке и в начале следующего катрена на строке 13 вводит несобственно-прямой голос лирического героя-повествователя. В переводном тексте в ре-
зультате опущения безэквивалентной произвольной конструкции исчезает вполне значимый композиционный прием двухголосия: сохранена прямая речь персонажа, Иакова, но несобственно-прямая внутренняя речь лирического героя-повествователя передана с точки зрения внешнего повествователя-наблюдателя, искажая субъективную модальность исходного текста.
Сходным образом, произвольная синтаксическая конструкция, возникающая на разрыве именного словосочетания с предлогом "of', в исходном тексте стихотворения "Ive known a Heaven, like a Tent" (1861) при переводе опускается, вызывая необратимые трансформации смысла в тексте перевода. Произвольная синтаксическая единица "a Gaiety — Then swallowed up, of View => a Gaiety of View Then swallowed up" приходится на две финальные строки стихотворения, разрыв синтаксической связи метасемиотически оформляется тире, но при переводе утрачивается вместе с целой строкой исходного текста.
As Birds far Navigation Исчезло без следа -
Discloses just a Hue - Как птиц осенний караван,
A plash of Oars, a Gaiety - Как облаков гряда
Then swallowed up, of View. [5, 243:14-17].
Место прямого дополнения в постпозиции глаголу-сказуемому определяется его контактными связями с переходным глаголом. Изменение порядка следования второстепенных членов и синтаксических связей каждого из них в линейной цепи «подлежащее — сказуемое — прямое дополнение — предложное дополнение — обстоятельство» также порождает произвольный ненормативный синтаксис. Слова, связанные по смыслу, обычно располагаются рядом, подчиняясь законам здравого смысла [6, с. 69; 7, с. 102]. На самом деле, прямое дополнение свободно, его расположение не фиксируется только этой позицией; при прямом следовании «подлежащее — сказуемое», дополнение может занимать любое место, кроме места занятого подлежащим [6, с. 64].
В стихотворении "I started Early - Took my Dog" (1862,), состоящем из шести четверостиший, финальный катрен содержит прямое дополнение "no one" в начальной позиции строки 22, которое оторвано от «своего» переходного глагола "to know", поддержано аллитерацией на "n" и графически выделено с помощью тире. Как показано Н.А. Кобриной [8, с. 141], в таких неканонических конструкциях акцентированы отдельные важные компоненты предложения и текста при выполнении функции внутритекстовой связи.
Вообще, повсеместные тире в конце строк здесь являются авторским ме-тасемиотическим знаком и совпадают по функции с запятой, способствуя движению повествования и удерживая внимание на последовательности действий "we met — he knew — he bowed — he withdrew". В переводном тексте метасемиотические знаки сохранены или заменены на запятые, сохраняя вектор текстовой нарративной стратегии. Тире в конце финальной строфы исходного текста — это всего лишь знак незавершенности мысли и стиха, композиционная разновидность «висячей» концовки (loose end) незавершенного
325
326
художественного повествования [9, с. 1]; в переводном тексте незавершенность снята, конечность и законченность достигнуты благодаря точке.
Капитализации (выделению с помощью заглавных букв), согласно латинской традиции письма, в исходном тексте подвергнуты не только имена существительные, но и местоимения. Повествование заявлено от первого лица единственного числа "I / я", в конце стиха коллективное "We / мы" объединяет лирическую героиню-повествователя и читателя; любой из нас, таким образом, приобщен к ранней прогулке. Или же "we" относится к лирической героине и тому псу, с которым вышли к морю в первой строке и больше нигде не упоминали (утрата которого на берегу моря может расцениваться как потеря защитника перед лицом угрозы именно в этой точке пространства)?
Местоимение «He / он» в исходном тексте посредством грамматической персонификации референциально соотносится с морем, гендерно угрожающим лирической героине (как отмечает R. Reising [9, с. 1], именно это стихотворение дает основания для выделения важных феминистских позиций в творчестве Эмили Дикинсон и ее культурной эпохи). В переводном тексте лексическая замена (море / оно — прилив / он) открывает возможность для передачи безэквивалентного в русском языке приема грамматической персонификации [10, с. 88], но скрытые в персонификации культурные смыслы активной мужской агрессии со стороны моря остаются вне текста перевода. В русском переводе море, лишь вежливо раскланиваясь, в конце концов, мирно отступило, повернуло назад при встрече с Городом.
С одной стороны, в исходном тексте на строке 21 графически выделено прямое дополнение с прилагательным "Solid" и существительным "Town"; стихия воды отступает при встрече с твердыней города, который, как следует из акцентированного произвольной конструкцией "no one he seemed to know", отчуждает море как нечто неизвестное, незнакомое, чуждое. Контрастная рема, по наблюдениям В.В. Гуревича [11, с. 165], поддержана семантикой (no one) и синтаксисом противопоставления (произвольная конструкция no one he seemed to know). Такая рема обычно выражается в английском языке с помощью модели частичной эмфатической инверсии (при имени существительном, но не местоимении в качестве подлежащего предложения), в русском языке она не проявляется в изменении порядка слов, как, например, в стихотворении № 436.
No bone had He to bind Him - Он не имел скелета -
His Speech was like the Push И речь его была - [5, 436:9-10].
С другой стороны, произвольная конструкция на строке 21 стихотворения № 520 оформлена (или порождена?) экспериментальными рифмами. Как отмечает М.Л. Гаспаров, многие рифмы Эмили Дикинсон обновляют классические английские «глазные» рифмы консонансного типа [12, с. 223]: в ударных конечных слогах первой и второй строки финального катрена "town — know" согласные совпадают, а гласные — разные. Произвольное следование прямого дополнения и группы подлежащее-сказуемое обусловлено требова-
ниями метра и рифмы; при переводе перекрестная мужская рифма «рад — назад» на строках 22 и 24 не связана с опущенной произвольной конструкцией, а регламентирована русской стихотворной строфой.
And He - He followed - close behind -I felt His Silver Heel Upon my Ankle - Then my Shoes Would overflow with Pearl -
Until We met the Solid Town -No one He seemed to know -And bowing - with a mighty look -At me - The Sea withdrew -
Он от меня не отставал -На пятки наступал -И подсыпал мне в башмаки То жемчуг, то опал -
Но, встретив Город на пути, Он встрече был не рад -Отвесил вежливый поклон И повернул назад
[5, 520:21-24].
Коммуникативный статус фиксированного порядка слов в английском языке состоит в указании на коммуникативные типы предложения (повествовательные, вопросительные и повелительные); в русском языке при свободной аранжировке членов предложения нет функции разграничения коммуникативных типов предложения, синтаксические факторы порядка следования слов менее выражены, чем в английском языке.
Коммуникативная перспектива и актуальное членение предложения-высказывания на данное и новое, на известное и неизвестное, на тему и рему подчиняются интуитивной логике говорящего, размещая известную информацию раньше новой или неизвестной [8; 13] и учитывая данное и новое с точки зрения слушающего в стратегии порождения и восприятия предложения и текста. В отличие от других средств актуального членения — интонации, логического ударения, специальных эмфатических конструкций — порядок следования не всегда проявляется регулярно и обязательно в разных языках.
В русском предложении, согласно коммуникативной перспективе высказывания, новая информация тяготеет к концу фразы; в английском предложении рема не обязательно размещена в конце [14, с. 210].
Начальная позиция обстоятельства места и времени и указание на пространственно-временные характеристики создает конструкцию произвольного синтаксиса вне группы главных членов предложения и ремой-подлежащим после обстоятельственной группы в середине строки, которая при переводе на русский язык не вызывают сомнений:
Behind the Hill - The House behind - За этим домом - за холмом -
There - Paradise is found! Находится наш Рай [5, 239:7-8]
Сложность, обособленность и длина развернутой обстоятельственной группы в таких случаях является немаловажным фактором «сбалансированной инверсии balanced inversion» (термин Х.В. Фаулера [15]). По мысли Х.В. Фаулера, такая стилистическая аранжировка слов в английском пред-
327
328
ложении появляется не ради эмфазы, а ради «защиты (protection)» слов, ради баланса во избежание неуклюжести (clumsiness):
In lands I never saw - they say
Immortal Alps look down -
Whose Bonnets touch the firmament -
Whose Sandals touch the town - [5, 124: 1-2]
Стоит за морем, говорят, А где-то, знаю я, глядят
Бессмертных Альп гряда Гиганты-Альпы свысока.
Их Шляпы достают Небес, Главою достают небес,
Их Туфли - Города. Пятою - городка.
(перевод А. Гаврилова) (перевод Т. Стамовой [16])
В обоих вариантах перевода прием уподобления для передачи исходной произвольной конструкции с развернутой пространственной рамкой в препозиции группе подлежащее и сказуемое акцентирует подлежащее в конце предложения.
Элегантность исходной произвольной конструкции с обстоятельством места в срединной позиции между подлежащим и сказуемым поддержана метром и перекрестной рифмой (run — sun) и сохранена при переводе.
Till Seraphs swing their snowy Hats - Святые к окнам не прильнут -
And Saints - to windows run - Чтоб наглядеться всласть -
To see the little Tippler Как маленькая пьяница
Leaning against the - Sun - О Солнце оперлась
[5, 214:13-16]
Обстоятельственные слова в составе произвольных конструкций в сочетании с эллипсисом также не только акцентируются сами, но и акцентируют подлежащее. Английское подлежащее оказывается на последнем месте по модели полной грамматической инверсии, экспрессивность этой русской конструкции гораздо ниже, чем в английском языке; что, возможно, потребовало в тексте перевода введения новых метасемиотических знаков (выделения имен существительных заглавными буквами), отсутствующих в исходном тексте:
Here a star, and there a star, Тут Звезда и там Звезда,
Some lose their way! И всюду - Тень.
Here a mist, and there a mist, Тут Туман и там Туман,
Afterwards - Day! А дальше - День!
[5, 113:5-8].
Английские неканонические синтаксические конструкции часто порождают семантически аморфные неоднозначные высказывания, в которых, как бы, оставлена возможность для двойного прочтения.
«Двойной» синтаксис в стихотворении "How many times these low feet staggered" (1860) в последнем катрене на строке 9 складывается при наложении друг на друга двух модальных смыслов, оформленных в одну синтаксическую конструкцию: повелительное наклонение и модель полной эмфатической инверсии с глаголом-сказуемым, вынесенным в начальную позицию строки перед подлежащим. Повелительная модальность «навязана» силой инерции восприятия и подготовлена предыдущим контекстом первого и второго катренов, где обращение к читателю с призывом к действию повторяется неоднократно на строках 2—7. На выборе в пользу инверсии при актант-ной рамке глагола "buzz" построена текстовая стратегия последнего катрена, где дано мнимо-объективное описание комнаты.
Здесь стилистическая стратегия построена на передаче крайней оценоч-ности и эмоциональности суждения с позиции внешнего наблюдателя. Модель полной эмфатической инверсии подлежащего и сказуемого повторяется дважды: на строке 9 "buzz the dull flies => the dull flies buzz" при глаголе действия и на строке 10 "brave shines the sun => the sun shines brave" при глаголе состояния с предикативом. Строка 11 с конструкцией произвольного синтаксиса в пределах атрибутивного словосочетания "fearless the cobweb swings => the fearless cobweb swings" стилистически выдержана в том же ключе. «Двойной синтаксис» на строке 9 метасемиотически поддержан тире. Перевод успешно ориентирован на передачу текстовой и стилистической стратегий исходного текста.
How many times these low feet staggered -Only the soldered mouth can tell -Try - can you stir the awful rivet -Try - can you lift the hasps of steel!
Stroke the cool forehead - hot so often -Lift - if you care - the listless hair -Handle the adamantine fingers Never a thimble - more - shall wear -
Как уставали эти ноги -Лишь этот рот сказать бы мог -Попробуйте сорвать заклепки! Попробуйте сломать замок!
Погладьте этот лоб холодный -Приподымите прядь волос -Дотроньтесь до застывших пальцев -Им столько сделать довелось!
329
Buzz the dull flies - on the chamber window -Brave - shines the sun through the freckled pane -Fearless - the cobweb swings from the ceiling -Indolent Housewife - in Daisies lain!
Жужжит назойливая муха В окне, и пыль в луче дрожит -Бесстрашно виснет паутина -Хозяйка в праздности лежит!
[5, 187:9-12].
Рассмотренные в настоящей статье синтаксические конструкции с произвольным порядком следования компонентов на базе второстепенных членов предложения (прямого дополнения, обстоятельства, определения) мотивированы грамматической, стилистической и текстовой стратегиями исходного текста. Русские переводные варианты обнаруживают переводческие приемы уподобления или опущения. Сознательные опущения фрагментов текста мо-
330
гут быть обусловлены как невозможностью передать системные особенности
английского языка средствами русского языка, так и отклонениями от стилистической или текстовой стратегии исходного текста.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
1. Алексеев, М.П. Английская поэзия и русская литература [Текст] / М.П. Алексеев // Английская поэзия в русских переводах (XIV-XIX века). Сборник / Сост. М.П. Алексеев, В.В. Захаров, Б.Б. Томашевский. На англ. и русск. яз. - М.: Прогресс. - 1981. - С. 493-565.
2. Сиротинина, О.Б. Порядок слов в русском языке [Текст] / О.Б. Сиротинина. - М.: Едитори-ал УРСС, 2003. - 172 с.
3. Кузнец, М.Д. Стилистика английского языка [Текст] / М.Д. Кузнец, Ю.М. Скребнев. - Л.: Гос. учебно-педагог. издательство, 1960. - 173 с.
4. Арнольд, И.В. Стилистика. Современный английский язык: Учебник для вузов [Текст] / И.В. Арнольд. - 9-е изд. - М.: Флинта: Наука, 2015. - 384 с.
5. Дикинсон, Э. Стихотворения: Сборник [Текст] / Э. Дикинсон / Сост. М. Гавриловой. - М.: Радуга, 2001. - 448 с.
6. Смирницкий, А.И. Синтаксис английского языка [Текст] / А.И. Смирницкий. - М.: Издательство литературы на иностранных языках, 1957. - 281 с.
7. Лайонз, Дж. Язык и лингвистика. Вводный курс [Текст] / Дж. Лайонз. - М.: Едиториал УРСС, 2004. - 320 с.
8. Кобрина, Н.А. Порядок слов в английском предложении и его функциональные модификации [Текст] / Н.А. Кобрина // Общее и германское языкознание: к 50-летию научной деятельности проф. В.М. Павлова / Отв. ред. Н.Л. Сухачев. - СПб.: Нестор-История, 2007. - С.133-148.
9. Reising, R. "From Emily Dickinsons Lost Dog" [ТехЦ / R. Reisingn [Электронный ресурс]. -URL: http:/www.modernamericanpoetry.org/criticism/russell-reising-emily-dickinsons-lost-dog. html (дата обращения: 12.12.2016).
10. Жантурина, Б.Н. Метафорическая соотнесенность по роду при переводе [Текст] / Б.Н. Жан-турина // Вестник Московского Университета. - Серия 22. - Теория перевода. - № 4. - 2010.
- С. 80-89.
11. Гуревич, В.В. Теоретическая грамматика английского языка. Сравнительная типология английского и русского языков: учебное пособие [Текст] / В.В. Гуревич. - 5-е изд. - М.: Флинта: Наука, 2008. - 168 с.
12. Гаспаров, М.Л. Очерк истории европейского стиха [Текст] / М.Л. Гаспаров. - М.: Фортуна Лимитед, 2003. - 272 с.
13. Birren, B.J. Information structure [ТехЦ / B.J. Birren, G. Ward // The Handbook of English Linguistics / Ed. by Bas AArts, A. McMahon, 2006. - Р. 291-317.
14. Казакова, Т.А. Практические основы перевода. English Russian [Текст] / Т.А. Казакова. -СПб.: Союз. - 2000. - 320 с.
15. Fowler, H.W. The Kings English, 2nd ed., 1908 [Тех!] / H.W. Fowler [Электронный ресурс]. -URL: http://www.bartleby.com/116/303.html (дата обращения: 17.01.2017).
16. Дикинсон, Э. Два Заката [Текст] / Э. Дикинсон; пер. с англ. и послесл. Татьяны Стамовой.
- М.: Водолей, 2014. - 152 с.
REFERENCES
1. Alekseev M.P., "Anglijskaya poeziya i russkaya literatura", in: Anglijskaya poeziya v russkikh perevodakh (XIV-XIXveka). Sbornik, Sostavitel M.P. Alekseev, V.V. Zakharov, B.B. Tomashevsky, Moscow, Progress, 1981, pp. 493-565. (in Russian)
2. Sirotinina O.B., Poryadok slov v russkom yazike, Moscow, 2003, 172 p. (in Russian)
3. Kuznetz M.D., Skrebnev Yu.M., Stilistika anglijskogoyazika, Leningrad, 1960, 173 p. (in Russian)
4. Arnold I.V., Stilistika. Sovremennij anglijskijyazik. Uchebnik dlya vuzov, 9 nd., Moscow, Flinta, Nauka, 2015, 384 p. (in Russian)
5. Dickinson E., Stikhotvoreniya. Sbormik, Ed. M. Gavrilovoj, Moscow, Raduga, 2001, 448 p. (in Russian)
6. Smirnitskij A.I., Sintaksis anglijskogo yazika, Moscow, Izdatelstvo literatury na inostrannikh yazikakh, 1957, 281 p. (in Russian)
7. Lyons G., Yazik i lingvistika, Vvodnij kurs, Moscow, Editorial URSS, 2004, 320 p. (in Russian)
8. Kobrina N.A., "Poryadok slov v anglijskom predlozhenii i ego funktsionalniye modifikatsii", in: "Obshchee i germanskoye yazikoznaniye" k 50-letiju nauchnoj deyatelnosti prof. V.M. Pavlova, ed. N.L.Sukhachev, St. Petersburg, Nestor-Istoriya, 2007, pp. 133-148 (in Russian)
9. Reising R., From Emily Dickinsons Lost Dog, available at: http:7www.modernamericanpoetry.org/ criticism/russell-reising-emily-dickinsons-lost-dog (accessed: 17.01.2017). (in Russian)
10. Zhanturina B.N., "Metaphoricheskaya sootnesennost po rodu pri perevode", in: Vestnik Moskovskogo universiteta, ser. 22, Teoriya perevoda, No. 4, 2010, pp. 80-89. (in Russian)
11. Gurevich V.V., Teoreticheskaya grammatika anglijskogo yazika. Sravnitelnaya tipologiya anglijskogo i russkogo yazikov, uchebnoe posobiye, 5nd, Moscow, Flinta, Nauka, 2008, 168 p. (in Russian)
12. Gasparov M.L., Ocherkistorii evropejskogo stiha, Moscow, Fortuna Limited, 2003, 272 p. (in Russian)
13. Birren B.J., Ward G., "Information structure", in: The Handbook of English Linguistics, Ed. Bas AArts, A. McMahon, 2006, pp. 291-317.
14. Kazakova T.A., Prakticheskiye osnovi perevoda. English
15. Fowler H.W., The Kings English, 2nd ed., 1908, available at: http://www.bartleby.com/116/303. html (accessed: 17.01.2017).
16. Dickinson E., Dva Zakata, trans. T.Stamovoj, Moscow, Vodolej, 2014, 152 p.
Жантурина Бахыт Нурмухановна, доктор филологических наук, профессор, доцент, кафедра грамматики английского языка, Институт иностранных языков, Московский педагогический государственный университет, uvaursi@inbox.ru Zhanturina B.N., ScD in Philology, Professor, English Grammar Department, Foreign Languages Institute, Moscow State University of Education, uvaursi@inbox.ru
