CC BY
233
Раздел 1 Издательское дело и книжная торговля
Н. А. Гринченко
Профессор в цензурном ведомстве России в первой половине XIX в.
Задача данной статьи установление участия университетских профессоров в работе цензурного ведомства в различные периоды первой половины XIX века.
Ключевые слова: печать, профессор, университет, цензура
Изучение цензурного ведомства как части государственного аппарата Российской империи позволяет осветить историю цензурных учреждений и особенности службы в цензуре в первой половине XIX в.
Цель настоящей статьи состоит в установлении участия университетских преподавателей в работе цензурного ведомства. Для этого использованы следующие источники: цензурное законодательство1, справочные издания2 и документы Российского государственного исторического архива, содержащие сведения по истории цензурных учреждений и личные дела цензоров с формулярными списками. Эти материалы позволили собрать и обобщить статистические данные о цензорах - профессорах первой половины XIX в. (их происхождении, вероисповедании, образовании, стаже службы в цензуре). Все расчеты выполнены на основе подготовленных автором материалов для справочника «Цензоры Российской империи, конец XVIII - начало XX века», вышедшего в Издательстве Российской национальной библиотеки в 2013 г.3
В 1804-1863 гг. структура цензурного ведомства, находившегося в ведении Министерства народного просвещения4, и его состав5 менялись на основании Уставов о цензуре 1804, 1826, 1828 гг. и штата 1850 г. Основой организации цензуры в этот период было разделение территории Российской империи на учебные (университетские) округа, а фигура преподавателя университета6 - профессора и адъюнкта -
являлась основной в цензурном ведомстве, что было обусловлено недостатком чиновников, способных в соответствии с интересами государства дать заключение о рукописи, подготовленной к печати. В первой и второй четвертях XIX столетия степень участия профессоров в цензуре была различной.
По Уставу о цензуре, принятому 9 июля 1804 г.7, при Московском, Виленском, Дерптском, Казанском и Харьковском университетах были организованы цензурные комитеты, на которые возлагалась внутренняя цензура8. Их контролю подлежали сочинения, издававшиеся университетами и получаемые ими из-за границы, а также все выходившие в соответствующем учебном округе книги. Во главе комитетов находились ректоры. Цензорами становились экстраординарные и ординарные профессора. Цензорскую должность занимали деканы, каждый из которых рассматривал рукописи, тематически относившиеся к его отделению. Численный состав комитетов был разным: в Дерпте в него входило пять человек, в Москве и Вильне по четыре, в Харькове и Казани - по три.
С начала XIX в. права поступления на службу и чинопроизводство в Российской империи зависели от образования9. Лица, окончившие университеты и имевшие ученые степени, зачислялись на службу с определенным классным чином, независимо от происхождения: VIII класс получали те, кто имел степень доктора, IX класс обладатели степени магистра, X - кандидата. Звание действительного студента давало право на чин XII класса.
В 1804-1826 гг. сменилось 134 университетских цензора (включая председателей), 11 секретарей и один письмоводитель10. В цензорском составе было 30 председателей - ректоров университетов: семеро в Вильне, по четыре в Казани и Харькове, пять в Москве, десять - в Дерпте. Из них 19 в другие годы первой четверти XIX в. выполняли обязанности цензора. Вместе с тем, два цензора занимали должность секретаря: В. Я. Булыгин в Казани и М. М. Снегирев в Москве.
Университетские цензоры распределялись по городам следующим образом: 27 сменилось в Москве, по 22 в Казани и Вильне, 21 в Харькове, 44 - в Дерпте. Двое -профессор математики М. Ф. Бартельс и доктор медицины Ф. Х. Эрдман - служили в двух университетах и соответственно в двух цензурных комитетах, казанском и дерптском.
Большинство - 75 человек - были иностранцами, приехавшими в Россию из Западной Европы, как правило, из германских княжеств. 40 из них работали в Дерптском университете, 8 в Московском, 11 в Казанском, 12 в Харьковском, 4 - в Виленском. Вероисповедание этих лиц установить не удалось. В остальном составе 21 человек происходил из духовного звания, 15 - из дворян. Выходцами из купцов были трое, из мещан - четверо, один происходил из крестьян. Подавляющее большинство из них были православного вероисповедания.
Цензоров первой четверти XIX в. отличал высокий образовательный уровень. Все они имели высшее образование, полученное в российских высших учебных
заведениях (Московском, Казанском, Виленском, Дерптском университетах, Харьковском коллегиуме, Петербургском педагогическом институте, Киевской и Московской духовных академиях) или в европейских университетах (Берлинском, Геттингенском, Лейпцигском, Тюбингенском и др.). Некоторые прослушали лекции в нескольких высших учебных заведениях.
Для преподавателей университетов цензорские обязанности были дополнительной нагрузкой, не связанной с их научной и преподавательской деятельностью. За их исполнение они не получали в первой четверти XIX в. жалование. Лица, утверждавшиеся цензорами, имели ученую степень доктора в той или иной области знания. Среди них были историки, востоковеды, юристы, медики, математики, а также богословы и церковные деятели. Физики, астрономы, естествоиспытатели также привлекались к просмотру рукописей. В числе наиболее известных имен назовем историков И. А. Гейма, М. Т. Каченовского, Х. А. Чеботарева,
И. Ф. Г. Эверса, филологов А. Ф. Мерзлякова и Р. Ф. Тимковского, математика Н. И. Лобачевского, юристов М. М. Снегирева и Л. А. Цветаева. Семь цензоров-про-фессоров имели звание члена-корреспондента (К. Ф. Бурдах, Ф. И. Гизе, Г. Ф. Изен-фламм, К. Х. Ледебур, И. В. Пфафф, Ф. Г. Баузе, И. М. Симонов); четверо были академиками Академии наук в С.-Петербурге (Г. Ф. Паррот, М. Т. Каченовский, П. И. Страхов, Х. Д. Френ).
Никто из назначавшихся в цензуру преподавателей не имел опыта работы в этой области, за исключением двоих. Профессор философии Андрей Михайлович Брянцев до назначения в 1809 г. в цензурный комитет при Московском университете был в 1791-1795 гг. цензором книг, печатавшихся в типографии Московского университета. Его сменил естествоиспытатель, литератор Антон Антонович Проко-пович-Антонский, ставший в 1796 г. так называемым «ученым» цензором в Москве. Затем, в 1804-1805, 1809, 1814-1817 гг. он был цензором комитета при Московском университете, а в 1819-1826 гг., будучи ректором, возглавил этот комитет.
Средний возраст назначения на цензорскую должность составлял 37-45 лет, когда университетские преподаватели получали степени докторов и назначались экстраординарными или ординарными профессорами. Они были чиновниками VII и VIII классов Табели о рангах (надворный советник и коллежский асессор). В возрасте до 30 лет поступили в цензуру 14 человек, от 30 до 39 - 48, от 40 до 49 - 41, от 50 до 59 - 25. Шестеро стали членами цензурных комитетов после 60 лет.
Средний стаж работы преподавателей в цензуре составлял 4 года - смена цензоров происходила часто. Время от времени назначения производились повторно с перерывом в несколько лет. 38 человек выполняли обязанности в цензуре один год. 90 профессоров были членами цензурных комитетов от 2 до 10 лет; шестеро - более 10 лет. 11 лет состоял в цензурном комитете при Харьковском университете доктор медицины, профессор ботаники Франц Делавинь; по 12 лет выполняли обязанности по просмотру рукописей профессор российской
словесности, литератор и переводчик Григорий Николаевич Городчанинов в комитете при Казанском университете и профессор всемирной истории, статистики и географии Иван Андреевич Гейм в Москве; по 13 лет работали в цензуре А. А. Прокопович-Антонский и в Вильне профессор риторики и поэтики Филипп Осипович Голянский. У восьмерых - тех, кто продолжил службу в цензуре после 1826 г. и 1828 г., - стаж был таким же или большим. Например, профессор истории, географии и статистики России Дерптского университета Иоганн Филипп Густав Эверс в 1812 г. был членом цензурного комитета при университете, в 18181826 гг. - его председателем. После принятия Устава о цензуре 1826 г. как исключение из предусмотренных этим документов правил он, оставаясь профессором университета, был назначен председателем Дерптского цензурного комитета, а в 1828 г. - по новому Уставу о цензуре - его цензором. Его общий стаж в цензуре составил 13 лет11. Доктор медицины, член цензурных комитетов при Казанском и Дерптском университетах Федор Христофорович Эрдман12 и минералог, профессор естественной истории, цензор комитета при Дерптском университете Мориц Фридрих Энгельгардт13, продолжая преподавательскую работу, вновь после 1828 г. были назначены в цензуру: первый состоял в Дерптском комитете с 1828 по 1843 гг., второй - с 1830 по 1840 гг. Таким образом, общий стаж Ф. Х. Эрдмана составил 18, а М. Ф. Энгельгардта - 13 лет. Востоковед, профессор Казанского университета Федор Иванович Эрдман, будучи в 1822-1826 гг. цензором комитета при университете, с 1828 по 1845 гг. занимал должность отдельного цензора в Казани14. Его стаж в цензуре равен 21 году. В 1829 г. профессор философии Виленского университета Лев Севастьянович Боровский, бывший в 1823-1825 гг. членом цензурного комитета при университете, вновь получил назначение в цен-зуру15, где прослужил 13 лет. Трое цензоров комитета при Московском университете профессор физики и естественной истории Иван Алексеевич Двигубский16, профессор истории и статистики, издатель, литератор Михаил Трофимович Каче-новский17 и профессор права Лев Алексеевич Цветаев18 после 1828 г. получили должности цензоров от университета в Московском комитете.
С 1804 по 1826 гг. сменилось 13 секретарей: четыре в Казани, три в Вильне, по два - в Москве, Дерпте и Харькове и один письмоводитель в Москве. Назначение на должность секретаря получали в возрасте около 30 лет (после защиты магистерской диссертации и получения должности адъюнкта), иногда - старше: в 40 лет, как Петр Васильевич Победоносцев (впоследствии профессор российской словесности Московского университета), или - в 53 года, как Бернгард Георг Залеман19. Магистр права Норберт Матвеевич Юргевич20 с сентября 1825 г. выполнял обязанности секретаря цензурного комитета при Виленском университете, а в 1827-1828 гг. был цензором Виленского комитета. Должность секретаря занимали, как правило, 1-2 года.
Письмоводителем в цензурном комитете при Московском университете в 1810-1820 гг. был Иван Михайлович Снегирев, продолживший работу в цензуре после 1828 г., но уже в качестве цензора. Таким образом, в 1804-1826 гг. должность цензора занимали ученые в различных областях знаний, имевшие опыт научной и преподавательской деятельности, но, как правило, незнакомые с работой цензора.
По Уставу о цензуре 1826 г.21 должность цензора не могла быть совмещена с выполнением других обязанностей. Законом предусматривалось привлечение профессоров университетов к цензуре только в исключительных случаях. Именно так произошло при назначении уже упоминавшегося И. Ф. Г. Эверса.
В соответствии с Уставом о цензуре, принятым 22 апреля 1828 г.22, комитеты по внутренней цензуре учреждались, как и прежде, в университетских городах С.-Петербурге, Москве, Вильне, Дерпте. Теперь они подчинялись попечителям учебных округов. Профессора или адъюнкты назначались на цензорские должности (так называемые цензоры от университета). Секретарями становились адъюнкты или магистры. Таким же образом были организованы созданные в 1831 и 1837 гг. комитеты в Одессе23 и Киеве24, где цензорами утверждались соответственно профессора Ришельевского лицея и университета Св. Владимира. Отдельный цензор в Казани, назначавшийся из профессоров Казанского университета, занимался просмотром рукописей на восточных языках25. Теперь за выполнение цензорских обязанностей преподаватели получали прибавочное жалование: в Петербурге по 2500 р., в Москве по 2000 р., в Дерпте и Вильне 1500 р., в Киеве и Казани по 1000 р., в Одессе - по 800 р. в год. Благодаря участию университетских преподавателей образовательный уровень учреждений, контролирующих печать, оставался высокий.
Общая численность цензурного ведомства с 1828 по 1863 гг. составила около 340 имен. За вторую четверть XIX в. сменилось 52 университетских цензора26, что равняется приблизительно четвертой части цензорского состава этого периода27: 12 в Москве28, 10 в Петербурге29, 9 - в Дерпте30. Такую же дополнительную нагрузку имели 6 профессоров Виленского университета31, четыре Казанского32 и столько же - университета Св. Владимира в Киеве33. Восемь цензоров были профессорами Ришельевского лицея в Одессе34. Назначение в цензуру с сохранением прежних должностей получали также преподаватели, инспекторы и директора гимназий35.
Во второй четверти XIX в. среди цензоров было 9 членов-корреспондентов Академии наук в С.-Петербурге: в С.-Петербургском комитете О. И. Сенковский, Ф. Ф. Шармуа, А. В. Никитенко, Н. П. Щеглов, Ф. Ф. Веселаго, в Дерптском - И. Я. Ф. Пар-рот, Х. Ф. Нейе, М. Ф. Энгельгардт; И. Ф. Готвальд занимал должность отдельного цензора в Казани. Пять человек: П. П. Дубровский, А. В. Никитенко, М. П. Розберг, И. И. Срезневский, П. А. Ширинский-Шихматов - имели звание академика.
Восемь преподавателей (уже упоминавшиеся И. Ф. Г. Эверс, Ф. Х. Эрдман, Ф. И. Эрдман, М. Ф. Энгельгардт, Л. С. Боровский, И. А. Двигубский, М. Т. Каченов-ский, Л. А. Цветаев) имели опыт работы в цензурных комитетах при университетах.
Как правило, цензоры-преподаватели имели одно место службы в цензуре. Исключение составляли те, кто поднимался по служебной лестнице, как, например, А. В. Никитенко, переведенный из С.-Петербургского комитета в Главное управление цензуры.
Назначение на цензорскую должность происходило в возрасте около 40 лет; средний стаж цензорской службы у преподавателей составлял 9 лет.
Имелись случаи увольнения профессоров из цензуры: в Москве в 1833 г. были отправлены в отставку Алексей Васильевич Болдырев за пропуск в печать «Философического письма» П. Я. Чаадаева, опубликованного в журнале «Телескоп», и Иван Алексеевич Двигубский за разрешение рецензии К. А. Полевого на перевод книги В. Скотта «Жизнь Наполеона Бонапарта, императора французов» в журнале «Московский телеграф»; в 1844 г. - Никита Иванович Крылов, за книгу Е. П. Лачино-вой «Проделки на Кавказе» (СПб., 1844)36. В Петербурге в 1833 г. был уволен Никита Иванович Бутырский, допустивший в печать книгу В. И. Даля (под псевдонимом Владимир Луганский) «Русские сказки» (СПб., 183 2)37, а в 1848 г. - Степан Семенович Куторга, за книгу А. Рединга «РоєімбсИє БсИгііііеп» (Дерпт, 1848)38. Как правило, увольнения не имели серьезных последствий: Болдырев получил высочайшее прощение, Николай I распорядился «уничтожить в формулярном списке запись об увольнении от цензорской должности»39 и позволил начислить ему пенсию за службу в цензуре; обстоятельства увольнения Крылова были внесены в формулярный список, но по распоряжению императора эта запись не препятствовала получению знака беспорочной службы.
После завершения преподавательской деятельности бывших профессоров обычно переводили на должность стороннего цензора. Ординарный профессор Московского университета, историк, этнограф Иван Михайлович Снегирев после выполнения обязанностей письмоводителя в цензурном комитете при университете в 1828 г. был утвержден цензором Московского цензурного комитета от университета40. После увольнения из университета в 1836 г. он тогда же был переведен на должность стороннего цензора. Прослужив в цензуре 37 лет, из них 27 цензором, он в 1855 г. был уволен за пропуск в «Московских ведомостях» статьи «Очерки истории университетской типографии», в которой речь шла о деятельности Н. И. Новикова.
В соответствии с новым штатом цензурного ведомства, принятым 19 июля 1850 г.41, изменились правила назначения на должности. Цензура полностью отделялась от университетов, ранее допускавшееся совмещение должностей было запрещено. Немногие после увольнения из учебных заведений продолжили работать в цензуре42. Павел Васильевич Кукольник в 1824-1832 гг. занимал должность
профессора всеобщей истории и статистики Виленского университета, затем, до 1842 г., - Виленской римско-католической академии. Одновременно, в 18291841 гг., он выполнял обязанности цензора в Виленском комитете. В 1840-е гг. Кукольник преподавал в Виленской римско-католической семинарии, а в 1849 г. был назначен чиновником особых поручений при виленском военном губернаторе и генерал-губернаторе гродненском, минском и ковенском. В 1851 г. после увольнения от всех должностей он вновь получил должность цензора Виленского комитета, с 1863 г. был председательствующим43. Орест Маркович Новицкий, профессор философии Полтавской духовной семинарии, затем Киевской духовной академии и до 1850 г. - университета Св. Владимира, в 1837 г. был назначен цензором от университета в Киевский комитет, с сохранением прежних должностей. В 1851 г. после увольнения из университета он был повторно утвержден в должности по новому штатному расписанию. В дальнейшем до 1870 г. был председателем комитета, отдельным цензором по иностранной (а также временно по внутренней) цензуре в Киеве44.
Во второй половине XIX в. профессора привлекались в цензуру для просмотра рукописей и изданий на малораспространенных иностранных и национальных языках в Комитете цензуры иностранной и С.-Петербургском цензурном комитете, а также в провинции (например, в Казани, Киеве, Дерпте и некоторых других городах)45.
Примечания
1 Полн. собр. законов Российской империи: [Собр. 1]. СПб., 1830. Т. 1-45; Полн. собр. законов Российской империи: Собр. 2. СПб., 1830-1884. Т. 1-55 (далее: ПСЗ. С указанием собр., тома и номера закона).
2 Биографический словарь профессоров Московского университета за истекающее столетие со дня учреждения 12 января 1755 г. по день столетнего юбилея 12 января 1855 г., составленный трудами профессоров и преподавателей, занимавших кафедры в 1854 г., и расположенный по азбучному порядку. М., 1855. Ч. 1-2; Биографический словарь профессоров и преподавателей императорского Юрьевского, бывшего Дерптского университета за сто лет его существования (1802-1902) / под ред. Г. В. Левицкого. Юрьев, 1902-1903. Т. 1-2; Биографический словарь профессоров и преподавателей императорского Казанского университета за сто лет (1804-1904) / под ред. Н. П. Загоскина. Казань, 1904. Ч. 1-2; Историко-филологический факультет Харьковского университета за первые сто лет его существования (1805-1905). Харьков, 1908 (переизд.: Харьков, 2007); Медицинский факультет Харьковского университета за первые сто лет его существования (1805-1905). Харьков, 1908; Физико-математический факультет Харьковского университета за первые сто лет его существования (1805-1905). Харьков, 1908 (переизд.: Харьков, 2008); Юридический факультет Харьковского университета за первые сто лет его существования (1805-1905). Харьков, 1908 (переизд.: Харьков, 2007); Казанский университет (1804-2004): биобиблиогр.
слов. Казань, 2002. Т. 1: 1804-1904; Волков В. А., Куликова М. В. Московские профессора XVIII - начала XX веков: естественные и технические науки. М., 2003; Их же. Российская профессура, XVIII - начало XX в.: биологические и медико-биологические науки: биогр. слов. СПб., 2003; Профессора Московского университета, 1755-2004: биогр. слов. М., 2005. Т. 1-2; Волков В. А., Куликова М. В., Лонгинов В. С. Московские профессора XVIII - начала XX веков: гуманитарные и общественные науки: биогр. слов. М., 2006; Императорский Московский университет, 1755-1917: энцикл. слов. М., 2010. См. также: Общая роспись начальствующих и прочих должностных лиц по всем управлениям в Российской империи. СПб., 1804-1864; Мезьер А. В. Словарный указатель по книговедению. Л., 1924. С. 601-604, 679-692, 913-918; Ее же. Словарный указатель по книговедению. М.; Л., 1934. Ч. 3. С. 270-379; Ее же. Словарь русских цензоров: материалы к библиогр. по истории рус. цензуры. М., 2000; Foote I. P. The St. Petersburg Censorship Committee, 1828-1905. Oxford, 1992 (сокращенный пер.: Фут И. П. Санкт-Петербургский цензурный комитет, 1828-1905: персональный состав // Цензура в России: история и современность: сб. науч. тр. СПб., 2001. Вып. 1. С. 47-65).
3 Цензоры Российской империи, конец XVIII - начало XX века: биобиблиогр. справ. СПб., 2013.
4 Гринченко Н. А. История цензурных учреждений в России в первой половине XIX века // Цензура в России: история и современность: сб. науч. тр. Вып. 1. С. 15-46.
5 См., например: Гринченко Н. А., Патрушева Н. Г. Цензоры Москвы, 1804-1917: (аннот. список) // Новое литературное обозрение. 2000. № 44. С. 409-433; Гринченко Н. А. [и др.]. История цензурных учреждений Прибалтийских губерний, конец XVIII в. - 1917 г. // Книжное дело в России в XIX - начале XX века: сб. науч. тр. СПб., 2003. Вып. 11. С. 121-172; Гринченко Н. А. [и др.]. История цензурных учреждений в Виленской губернии в XIX - начале XX века // Knygotyra. 2004. T. 43. C. 58-86; Гринченко Н. А., Патрушева Н. Г., Фут И. П. Цензоры Санкт-Петербурга (1804-1917): аннот. список // Новое лит. обозрение. 2004. № 69. С. 364-394; Гринченко Н. А. [и др.]. Цензоры Вильно XIX и начала XX века: (материалы для биобиблиогр. справ.) // Белорусский сборник: ст. и материалы по истории и культуре Белоруссии. СПб., 2005. Вып. 3. С. 209-235; Антонов В. В. [и др.]. Цензоры Малороссии, Новороссии и Слободской Украины в XIX - начале XX века // Книжное дело в России в XIX - начале XX века: сб. науч. тр. СПб., 2006. Вып. 13. С. 181-251; Антонов В. В. [и др.]. Материалы для биобиблиографического справочника «Цензоры Российской империи, конец XVIII - начало XX века» [Казань, Царство Польское] // Цензура в России: история и современность: сб. науч. тр. СПб., 2008. Вып. 4. С. 373-471.
6 Преподавателей высших учебных заведений стали привлекать к цензуре с конца
XVIII в., когда в соответствии с указом Екатерины II от 16 сентября 1796 г. были учреждены цензурные комитеты («цензуры») в составе трех членов в С.-Петербурге, Москве, Риге, Одессе и при Радзивиловской таможне. Одним из них был так называемый «ученый» цензор, назначавшийся Академией наук или Московским университетом (см.: ПСЗ. [Собр. 1]. Т. 23, № 17508, 17523). Западов В. А. Краткий очерк истории русской цензуры 60-90-х годов XVIII века // Учен. зап. Ленингр. педагог. ин-та им. А. И. Герцена. 1971. Т. 414. С. 94-135; Болебрух А. Г.
Цензурные органы России в XVIII в. // Правовые идеи и государственные учреждения: (историко-юрид. исслед.). Свердловск, 1980. С. 57-70; Космолинская Г. А. Место ордера И. И. Шувалова 1762 г. в истории цензуры в Московском университете // Книжная культура: опыт прошлого и проблемы современности: к 250-летию вузовского книгоиздания в России: материалы междунар. науч. конф. Москва, 20-21 сент. 2006 г. М., 2006. С. 160-164; Ее же. Цензура в Московском университете XVIII века («доновиковской» период) // Eighteenth-Century Russia: Society, Culture, Economy: papers from the VII International Conference of the Study Group on Eighteenth-Century Russia. Wittenberg, 2004. Munster, 2007. P. 139-156; Ее же. Два куратора Московского университета - две цензуры: И. И. Шувалов и В. Е. Адодуров // Век Просвещения = Le Siecle des Lumieres. М., 2008. Т. 2: Цензура и статус печатного слова во Франции и России эпохи Просвещения. Кн. 1. С. 263-282.
7 ПСЗ. Собр. 1. Т. 28, № 21388.
8 Гринченко Н. А. Организация цензуры в России в первой четверти XIX века // Век Просвещения = Le Siecle des Lumieres. Т. 2. Кн. 1. С. 205-228.
9 Кричевский Г. Г. Ученые степени в университетах дореволюционной России // История СССР. 1985. № 2. С. 141-153; Эймонтова Р. Г. Просвещение в России первой половины XIX века // Вопросы истории. 1986. № 10. С. 78-93; Раскин Д. И. Чины и государственная служба в России в
XIX - нач<але> XX вв. // Русские писатели, 1800-1917: биогр. слов. М., 1989. Т. 1. С. 661-663; Его же. Исторические реалии российской государственности и русского гражданского общества в XIX веке // Из истории русской культуры. М., 1996. Т. 5 (XIX век). С. 716-723; Быт Пушкинского Петербурга: опыт энцикл. слов. СПб., 2003-2005. Т. [1]: А-К. С. 160-167, 254-259; Т. [2]: Л-Я. С. 89-95, 140-144, 258-266, 319-322, 335-344, 379-387, 392-395.
10 Всего за этот период к цензуре было привлечено 228 чиновников. Среди них
были министры народного просвещения, члены Главного правления училищ, чиновники
С.-Петербургского цензурного комитета, комитета Министерства полиции (внутренних дел), внештатные цензоры.
11 РГИА. Ф. 734. Оп. 1. Д. 712, 724; Ф. 772. Оп. 1. Д. 34; Ф. 777. Оп. 1. Д. 737.
12 Там же. Ф. 772. Оп. 1. Д. 19, 34, 1184, 1263, 1575.
13 Там же. Д. 182, 1263, 1362, 1366.
14 Там же. Д. 23, 831, 1234, 1815.
15 Там же. Д. 21, 35, 486, 589, 811, 1186.
16 Там же. Ф. 734. Оп. 1. Д. 724; Ф. 772. Оп. 1. Д. 588.
17 Там же. Ф. 772. Оп. 1. Д. 112, 124, 611.
18 Там же. Ф. 733. Оп. 118. Д. 150; Ф. 734. Оп. 1. Д. 724; Ф. 722. Оп. 1. Д. 25, 34, 449, 772.
19 Там же. Ф. 734. Оп. 1. Д. 12; Ф. 777. Оп. 1. Д. 569, 737, 738.
20 Там же. Ф. 772. Оп. 1. Д. 104; Ф. 777. Оп. 1. Д. 737.
21 ПСЗ. Собр. 2. Т. 1, № 403.
22 ПСЗ. Собр. 2. Т. 3, № 1979.
23 Там же. Т. 6, № 4603; Т. 15, № 13595.
24 Там же. Т. 12, № 10113.
25 Там же. Т. 3, № 2433; Т. 30, № 29514.
26 Иногда университетские профессора из-за отсутствия свободной вакансии могли быть утверждены на должности сторонних цензоров. Так поступили в двух случаях: при назначении А. В. Болдырева и П. С. Щепкина в Московский цензурный комитет. Вместе с тем должность цензора от университета мог получить чиновник, не имевший к преподавательской работе никакого отношения. Такое назначение в С.-Петербургский комитет в 1848 г. получил Ю. Е. Шидловский, состоявший ранее в Департаменте полиции исполнительной. Спустя год он был переведен на должность стороннего цензора (см.: РГИА. Ф. 772. Оп. 1. Д. 2133, 3782; Ф. 777. Оп. 1. Д. 2014).
27 В состав цензурного ведомства входили также министры народного просвещения, попечители учебных округов, члены Главного управления цензуры и секретных комитетов (Меньшиковского, 2 апреля 1848 г., по делам книгопечатания), внештатные цензоры.
28 Юристы С. И. Баршев и Л. А. Цветаев, востоковед А. В. Болдырев, физик И. А. Двигубский, математики Н. Е. Зернов, Д. М. Перевощиков и П. С. Щепкин, историки М. Т. Каченовский и И. М. Снегирев, юристы Н. И.Крылов и В. Н. Лешков, медик П. И. Страхов.
29 Филологи Н. И. Бутырский, А. В. Никитенко и И. И. Срезневский, юристы И. И. Ивановский и П. Д. Лодий, историк А. Л. Крылов, минералог С. С. Куторга, востоковеды О. И. Сенковский и Ф. Ф. Шармуа, физик Н. П. Щеглов.
30 Медики Г. Ф. Замен, И. Я. Ф. Паррот, Г. К. Самсон Гиммельстерн и Ф. Х. Эрдман, богослов Г. Э. Ленц, филологи Х. Ф. Нейе и М. П. Розберг, историк И. Ф. Г. Эверс, минералог М. Ф. Энгельгардт.
31 Медик И. О. Беркман, юристы И. Х. Вашкевич и М. Н. Очаповский, филолог И. Б. де Нев, историк П. В. Кукольник, философ Л. С. Боровский.
32 Востоковеды И. Н. Березин, И. Ф. Готвальд, А. К. Казем-Бек, Ф. И. Эрдман.
33 Филолог С. С. Гогоцкий, философ О. М. Новицкий, юристы С. И. Богородский и
A. А. Федотов-Чеховский.
34 И. И. Дудрович, К. П. Зеленецкий, Н. Д. Курляндцев, В. Ф. Пахман, А. Г. Тройницкий, Т. Ф. Фрейтаг, епископ Чигиринский Порфирий (К. А. Успенский).
35 Г. И. Галлер, А. М. Орлов и А. М. Мухин в Вильне, И. С. Орлай и М. Г. Палеолог в Одессе,
B. Т. Благовещенский в Риге, Н. И. Попов в Казани.
36 РГИА. Ф. 772. Оп. 1. Д. 1722, 1747. Добровольский Л. М. Запрещенная книга в России, 1825-1904: арх.-библиогр. разыскания. М., 1962. С. 40-41.
37 РГИА. Ф. 772. Оп. 1. Д. 539. См. также: Добровольский Л. М. Указ. соч. С. 31-32.
38 РГИА. Ф. 772. Д. 1854, 2133; Ф. 777. Оп. 1. Д. 1313.
39 Там же. Ф. 772. Оп. 1. Д. 1109. Л. 2.
40 Там же. Ф. 734. Оп. 1. Д. 724; Ф. 772. Оп. 1. Д. 902, 1122, 1218, 1705, 2471, 3193, 3453.
41 ПСЗ. Собр. 2. Т. 25, № 24342.
42 На практике были исключения. С. С. Гогоцкий, профессор университета Св. Владимира и Киевской духовной академии, в 1851 г. был назначен цензором Киевского комитета с
сохранением всех этих должностей, правда, на очень непродолжительный срок - один месяц. (см.: РГИА. Ф. 772. Оп. 1. Д. 2506).
43 Там же. Д. 21, 35, 418, 811, 1442, 4106; Ф. 774. Оп. 1-1865. Д. 53; Ф. 775. Оп. 1-1863. Д. 43, 302; Оп. 1-1864. Д. 16; Оп. 1-1865. Д. 91.
44 См: Там же. Ф. 772. Оп. 1. Д. 2072, 2472, 2908, 3436, 4165; Ф. 774. Оп. 1-1865. Д. 53; Ф. 775. Оп. 1-1863. Д. 43; Ф. 775. Оп. 1-1864. Д. 173; Ф. 776. Оп. 4. Д. 219.
45 Патрушева Н. Г. Цензор в государственной системе дореволюционной России (вторая половина XIX - начало XX века). СПб., 2011. С. 107.
