CC BY
64
КАЗАНЦЕВА Елена Геннадьевна
Кандидат экономических наук, доцент, заведующая кафедрой
экономической теории
Кемеровский институт (филиал) Российского государственного торгово-экономического университета
650992, РФ, г. Кемерово, пр. Кузнецкий, 39 Контактный телефон: (383) 275-43-98 е-шэИ: lena@kemtel.ru
Проблемы трансформации отношений собственности на российских олигополистических рынках
Ключевые слова: собственность; олигополия; перераспределение собственности; концентрация собственности; приватизация; экономический кризис; государственное регулирование.
Аннотация. Рассматриваются проблемы трансформации отношений собственности на российских олигополистических рынках в период с 1991 г. по настоящее время. Выделены ключевые особенности данного процесса, связанные со слабой спецификацией прав собственности, нестабильностью отношений собственности, низкой, по сравнению с экономически развитыми государствами, эффективностью использования собственности. Обозначены направления регулирования деятельности российских олигополистов.
В конце ХХ века произошло принципиальное изменение условий развития мировой экономической системы, связанное с формированием отношений по поводу раздела многих рынков между крупнейшими олигополистами. Процессы олигополизации нарастают и в российской экономике. Согласно проведенному анализу представленных в Докладе ФАС РФ о состоянии конкуренции в Российской Федерации (2010 г.) показателей количества хозяйствующих субъектов, концентрации трех крупнейших производителей и индекса Герфиндаля-Гиршмана, к олигополистическим рынкам в России могут быть отнесены рынки газа горючего природного (естественного), серы, удобрений азотных, фосфатных и калийных, дизелей и дизельгенераторов (без автотракторных), витаминных препаратов, электродвигателей переменного тока с высотой оси вращения 63-355 мм, грузовых, легковых автомобилей и автобусов, шин для грузовых автомобилей, автобусов и троллейбусов, линолеума, вагонов грузовых магистральных, кислоты соляной, чугуна и доменных ферросплавов, солода, детских фруктовых консервов, бумаги газетной и ряд других рынков.
От устойчивости олигополистов зависит стабильность функционирования их контрагентов, уровень развития территорий, на которых они осуществляют свою деятельность, доходность бюджетов соответствующих уровней и т. п. Анализ доли добавленной стоимости в ВВП крупнейших корпораций свидетельствует о высокой значимости российского крупного бизнеса. С 2004 по 2008 г. 10% добавленной стоимости в ВВП обеспечивались всего 10-25 компаниями [1. С. 43]. Основными источниками налогов, инвестиций и экономического роста являются они же. Это такие компании, как «Газпром», «ЛУКойл», «Роснефть», «Норильский никель», «АвтоВАЗ», «Русал», «Сбербанк» и др.
Одним из факторов, воздействующих на устойчивость российских олигополистов, является трансформация отношений собственности. Исторически малый срок существования действующих олигополистических структур, постоянные изменения в соотношении сил между ними, вызываемые переменами внешних и внутренних условий функционирования, обусловливают процессы «перемещения» объектов собственности
© Казанцева Е. Г., 2010
и сфер влияния от одной группы к другой, что не всегда положительно сказывается на их устойчивости.
В постсоциалистических странах на начальном этапе системных преобразований было распространено мнение, что важнейшей причиной разразившегося в них кризиса явилось господство государственной собственности. Со скорейшей приватизацией связывались надежды на быстрый выход из кризиса и улучшение финансового положения предприятий. Однако образованные в результате приватизации предприятия, как правило, были недостаточного мобильными и гибкими. Приватизация не привела автоматически к становлению эффективного собственника, поскольку не выполнялись правила и нормы эффективного хозяйствования, минимизирующие величину трансакционных издержек, которые зависят от того, насколько четко и однозначно проведено разграничение прав собственности, их эксклюзивное вменение и использование, а следовательно, возможность превентивно исключить нежелательное вмешательство третьих лиц в пользование этими правами.
Опыт российской приватизации подтвердил мнение представителей институционализма, согласно которому не форма собственности, а тип организации и управления, наличие реальной конкурентной среды определяют уровень экономической эффективности и финансовое положение предприятий. Для повышения эффективности деятельности приватизированных предприятий была необходима институциональная модернизация, под которой понимаются процессы проникновения рыночной инфраструктуры в каждое предприятие, изменение его климата, а не просто механическая смена форм собственности [2. С. 9-10]. На практике формирование институциональной среды функционирования хозяйствующих субъектов оказалось более сложным, чем ожидалось, а развитие конкурентных отношении и повышение ответственности за результаты деятельности автоматически не следовали за внедрением институтов рынка.
Одной из особенностей советской экономики являлось строительство и последующее функционирование крупных промышленных предприятий, в то время как для экономически развитых стран было характерно объединение заводов в составе крупных фирм. В СССР многие виды продукции были монополизированы. Доля рынков, на которых функционировали 11 или более производителей данного вида продукции, в машиностроительном комплексе составляла 1,52%, в химико-лесном - 7,5, в металлургическом - 13,4% [3].
Многие современные российские олигополисты появились на рынке как «наследники» советских крупнейших предприятий. В процессе приватизации сохранилась характерная для советской экономики тенденция: большие заводы, но небольшие фирмы. Дальнейшая интеграция привела к повышению концентрации собственности. Наиболее резкие изменения концентрации пришлись на период реформ начала 1990-х годов.
В период формирования рыночных отношений для России, как и большинства трансформируемых экономик, были характерны перераспределительные процессы в отношении объектов собственности. Особенностью процесса перераспределения собственности на олигополистические предприятия в России в 90-х годах ХХ - начале XXI века выступало применение правовых пробелов, полулегальных или незаконных методов, таких как использование недостатков ваучерной приватизации, залоговых аукционов; дополнительные эмиссии акций, от распределения которых отстранялись миноритарные акционеры; искусственное наращивание задолженности с последующей переуступкой долгов; притворные реорганизации компаний; административное давление на собственников со стороны органов власти; инициирование лжебанкротс-тва для введения подконтрольного внешнего управления; рейдерские захваты и пр. Отметим, что для российских олигополистов не характерна общая для развитых стран тенденция отказа от владения производственными предприятиями, поскольку они
считают более выгодным для себя обеспечивать контроль в добыче, обработке, сбыте и распределении продукции.
В России сложилась ситуация, когда, по выражению Г. Я. Явлинского, «относительно немногочисленная, но влиятельная группа игроков использовала существующую обстановку хаоса для упрочения своего личного положения путем приобретения еще более привлекательных активов и установления собственной „корпоративной“ формы общественного договора в отношении обеспечения прав собственности» [4. С. 287]. Рядовые граждане были ограничены в доступе к объектам собственности из-за отсутствия средств для их приобретения, нарушений в процессе приватизации.
В докладе Счетной палаты об итогах приватизации был сделан вывод, что в России после приватизации 1993-2003 гг. существовал самый высокий в мире уровень концентрации частной собственности. Сложилась ситуация, тормозящая процессы достижения конкурентоспособности российской экономики. Формирование слоя мелких и средних собственников и предпринимателей, являющихся в развитых демократических государствах движущей силой экономического развития и опорой политической стабильности, не состоялось [5].
Иностранные олигополисты не остались в стороне от процессов перераспределения собственности в России. Они обладали большими преимуществами на рынке ссудного капитала и достаточными финансовыми ресурсами. Российские же олигополисты, действовавшие в 90-х годах ХХ века в условиях жестких финансовых ограничений, испытывали недостаток финансовых средств не только для расширения, но и для ведения текущей производственной деятельности и становились объектом поглощений.
Укрупнение фирм происходило в результате внутри- и межотраслевых объединений капиталов. Особенно большое количество внутриотраслевых слияний и присоединений наблюдалось в машиностроении, электро- и теплоэнергетике. Стремление компаний к созданию единого производственно-технологического комплекса приводило к включению в его состав предприятий, которые обладали способностью дополнять другие элементы системы либо могли быть перепроданы с выгодой. Подобная концентрация производства приводила к усилению экономической власти олигополистов, особенно когда приобретения осуществлялись компактно, на одной или нескольких сопряженных административных территориях.
Эксперты Всемирного Банка отмечали, что в России появилась группа холдингов, которая начала отделяться от своих основных отраслей, расширять деловую активность, создавая отрасли и подотрасли, все дальше уходя от первоначального вида деятельности. Данное явление, по их мнению, может выступать желательной предпосылкой более быстрой реструктуризации всей экономики, но в то же время создавать условия, когда ФПГ мертвой хваткой «берут за горло» целые отрасли экономики или регионы [6. С. 75].
В середине первого десятилетия XXI века начал наблюдаться процесс «возвращения» государства в олигополистические отрасли. Так, в 2004 г. компанией «Роснефть» было приобретено нефтедобывающее предприятие компании ЮКОС - «Юганскнефтегаз», в 2005 г. «Газпром» приобрел нефтяную компанию «Сибнефть», в 2006 г. - контрольный пакет акций в проекте «Сахалин-2», реализуемом зарубежными инвесторами на условиях соглашения о разделе продукции. В 2007 г. доля государственных компаний на нефтяном рынке увеличилась за счет приобретения компанией «Роснефть» оставшихся нефтедобывающих и нефтеперерабатывающих активов компании ЮКОС, признанной банкротом. В результате перераспределения активов «Роснефть» стала крупнейшей нефтяной компанией страны, а доля находящихся в федеральной собственности компаний в общероссийской добыче нефти составила 31,9% [7. С. 691].
С. Перегудов и И. Семененко, характеризуя увеличение государственного влияния в экономике, говорят о тенденции «ползучего», а в отдельных случаях откровенного
огосударствления. При этом зачастую ресурсы предприятий используются менеджерами в собственных интересах [8]. Эти же авторы применяют, вслед за иностранными аналитиками, термин «Кремлин инкорпорейтед», под которым понимается огромная «политэкономическая» империя, объединяющая крупнейшие недроресурсные корпорации страны, контролируемые высшим руководством РФ.
Экономический кризис, начавшийся в 2008 г., привел к интенсификации процесса перераспределения собственности на олигополистические предприятия посредством использования процедур слияния и поглощения, рефинансирования задолженности компаний, принудительных продаж заложенных под банковское кредитование ценных бумаг (среди проблемных оказались акции компаний «Вымпелком», «Роснефть», «Норильский никель», «ЛУКойл», «Связьинвест» и др.). Специфической чертой нынешнего кризиса (в отличие от кризиса 1997-1998 гг.) является активное участие государства в процессе перераспределения собственности. Эта ситуация диаметрально противоположна периоду залоговых аукционов (ноябрь-декабрь 1995 г.), когда правительство для пополнения бюджета предоставило олигополистам в залог акции 12 стратегических российских фирм (ЮКОС, «ЛУКойл», «Сургутнефтегаз», «Сибнефть», «Норильский никель», «Новолипецкий металлургический комбинат» и др.), но ни в одном случае «псевдокредиты» не были возвращены, что означало фактическую приватизацию этих пакетов акций по многократно заниженным ценам [9. С. 421]. В начале 2009 г. произошел отказ от массовой поддержки компаний в пользу селективной. Однако следует учитывать, что многие проблемы олигополистов связаны не только с кризисом, но и с их системными воспроизводственными проблемами, в том числе политикой внешних заимствований.
Высокий удельный вес крупнейших российских олигополистов в ВВП дает им возможность влияния на органы власти, которую они реализовали в период кризиса 2008-2010 гг. Н. Кричевский и В. Иноземцев выделяют следующие способы давления российских олигархических структур на органы государственной власти в период кризиса с целью получения финансовой поддержки: угроза негативных последствий перехода контроля над активами к иностранным кредиторам (при этом активы уже контролируются зарубежными структурами); требование включения в списки стратегических предприятий и участия в распределении средств, выделенных на реализацию антикризисной программы правительства; получение гарантий под устраивающие бюрократов проекты; давление на государство через провоцирование протестов [10. С. 4].
Безусловно, для сохранения олигополистических компаний, формирующих значительную часть ВВП и консолидированного бюджета, необходимо оказывать им государственную поддержку. Подобной политики по отношению к крупнейшим национальным компаниям придерживаются все экономически развитые страны. В то же время необходимо отделять интересы государства от интересов олигополистических структур, а при предоставлении финансовой поддержки необходимо конвертировать помощь в контрольные пакеты акций, не предоставлять поддержки офшорным холдинговым структурам, начать скупку долгов олигополистов с дисконтами, провести комплексные проверки деятельности собственников и менеджмента за предыдущие годы, инициировать процедуры банкротства и введения конкурсного управления. Это позволит сохранить крупнейшие олигополистические компании страны и при этом не ущемлять общенациональные интересы.
В середине 2010 г. процесс перераспределения собственности приобрел иную окраску. С целью покрытия дефицита федерального бюджета обсуждается вопрос о продаже государственной собственности. Минфин рассчитывает выручить 900 млрд р., продав часть акций «Роснефти», «Транснефти», «Сбербанка», ВТБ, «Совкомфлота» и других крупнейших госкомпаний [11. С. 1]. При этом эксперты считают, что только пакеты инфраструктурных компаний и компаний топливно-энергетического комплекса из этого
списка стоят почти 1,4 трлн р. Очевидно, что произойдет рост доли частной собственности на олигополистические компании.
В настоящее время на олигополистических рынках России заметны противоречивые тенденции: на одних рынках происходит увеличение числа игроков либо перераспределение их рыночных долей в сторону более равномерного, на других - сокращение числа игроков и рост концентрации. При этом показатели концентрации в России сближаются со сравнимыми показателями развитых стран: в высококонцентрированных отраслях концентрация снижается, в то время как в низкоконцентрированных - растет.
К концу первого десятилетия XX века в основном закончился процесс первоначального накопления капитала и собирания активов. В результате слияний и поглощений олигополистические компании увеличили уровень диверсифицированности, не избежав при этом проблемы «замусоренности» непрофильными производствами.
Подводя итог развитию процессов концентрации на российских рынках можно сделать вывод, что российские олигополисты перешли к распространенной в экономически развитых странах структуре крупных фирм путем строительства новых предприятий, а также внутри- и межотраслевых слияний и поглощений. Высокая степень влияния ключевых олигополистов на экономическое развитие позволяет им повышать собственную устойчивость и в своих интересах оказывать воздействие на другие экономические субъекты, включая органы власти. Крупнейшие олигополисты обладают властью определять наравне с государством «правила игры». В условиях олигополии можно вести речь об институциональном олигополизме, когда «правила игры» формируются и контролируются государством и несколькими предприятиями-олиопо-листами.
Для современной российской экономики характерна нелинейная концентрация экономической власти. Под этим, по мнению, А. Бузгалина, следует понимать не только концентрацию имущества, капитала, но и особую форму общественного богатства, соединяющую реальное присвоение средств производства, ликвидных ресурсов и иных хозяйственных благ с бюрократическим, волевым, насильственным контролем за определенной частью экономики [12. С. 14]. Специфической характеристикой российских олигополистических отраслей является тот факт, что концентрация контроля на олигополистических рынках выше, чем концентрация собственности.
Концентрация экономической власти дает возможность получения дополнительных доходов, источником которых становится не рост производительности, а рента, получаемая за счет перераспределения общественных доходов. «Захват» ренты осуществляется в таких формах, как завышение цен на реализуемую продукцию, занижение цен на используемые ресурсы (в том числе на оплату труда), сокращение доходов миноритарных собственников, спекулятивная продажа активов предприятия и др. Как следствие, возникает отрыв доходов от производительности контролируемых факторов производства.
Резюмируя итоги трансформации отношений собственности на олигополистические предприятия в России, выделим следующие основные особенности данного процесса: нестабильность отношений собственности на олигополистические предприятия, многократный передел объектов собственности не только между частными собственниками, но и между частными собственниками и государством; более слабая, чем в развитых странах, спецификация прав собственности; довольно низкая, по сравнению с экономически развитыми государствами, эффективность использования собственности олигополистов. Данные особенности требуют более пристального регулирования деятельности олигополистов со стороны органов власти и общественных институтов для эффективного использования собственности крупнейших предприятий как в их собственных интересах, так и в интересах общества.
Источники
1. Доклад ФАС России «О состоянии конкуренции в Российской Федерации» (за 2009 г.). Режим доступа : fas.gov.ru/about/list-of-reports/list-of-reports_30001.html.
2. Куренков Ю. В. и др. Модернизация российской экономики: структурный потенциал / отв. ред. Н. И. Иванова; науч. рук. Ю. В. Куренков. М. : ИМЭМО РАН, 2010.
3. Яковлев А. Монополизм в экономике СССР и факторы, его обусловливающие // Вестн. статистики. 1991. № 1.
4. Явлинский Г., Брагинский С. Стимулы и институты. Переход к рыночной экономике в России : пер. с англ. М. : Изд. дом ГУ-ВШЭ, 2007.
5. Анализ процессов приватизации государственной собственности в Российской Федерации за период 1993-2003 гг. (экспертно-аналитическое мероприятие) / рук. раб. группы С. В. Степашин. М. : Олита, 2004.
6. Собственность, контроль над предприятиями, их размеры и концентрация рынка в Российской Федерации: из Меморандума Всемирного Банка об экономическом положении РФ (2005) // Общество и экономика. 2006. № 2.
7. Экономика переходного периода. Очерки экономической политики посткомму-нистической России. Экономический рост 2000-2007. М. : Дело, 2008.
8. Перегудов С. П., Семененко И. С. Корпоративное гражданство: концепции, мировая практика и российские реалии. М.: Прогресс-Традиция, 2008.
9. Абрамов А., Апевалова Е., Астафьева Е. и др. Кризисная экономика современной России: тенденции и перспективы / науч. ред. Е. Т. Гайдар. М. : Проспект, 2010.
10. Кричевский Н., Иноземцев В. Постпикалевская Россия: план спасения олигархов // Ведомости. 2009. № 155(245).
11. Чечель А., Стеркин Ф., Мазнева Е. и др. Полцены Кудрина // Ведомости. 2010. № 136.
12. Бузгалин А. В. Трансформационный характер российской экономики: историческое место и закономерности развития // Экономическая теория в XXI веке - 3 (10): Проблемы пореформенной экономики / под ред. Ю. М. Осипова, В. С. Сизова, Е. С. Зотовой. М. : Экономистъ, 2005.
