CC BY
113
УНИВЕРСИТЕТА Проблемы применения превентивного заключения |/J
имени o.e. кугафина(мгюа) в уголовном праве Германии
ПРОБЛЕМЫ ПРИМЕНЕНИЯ ПРЕВЕНТИВНОГО ЗАКЛЮЧЕНИЯ В УГОЛОВНОМ ПРАВЕ ГЕРМАНИИ
Аннотация. В статье рассматривается превентивное заключение как мера исправления и безопасности в уголовном праве Германии. Автор определяет проблемы, связанные с применением превентивного заключения в Германии, включая проблему правовой природы указанной меры, а также ее соответствие классическому уголовно-правовому принципу ne bis in idem. Корректное решение проблем, связанных с применением превентивного заключения, зависит от правильного определения его правовой природы. Гзрманский законодатель четко разграничил наказание в виде лишения свободы и превентивное заключение. В настоящее время в результате внесенных изменений институт превентивного заключения в Гзрмании претерпел существенную трансформацию. Проблемы применения превентивного заключения являются составной частью более глобальной проблемы дуализма уголовно-правовых последствий деяния: проблемы соотношения мер уголовной ответственности и иных мер уголовно-правового характера. Эта проблема является актуальной и для российского уголовного права.
Ключевые слова: уголовное право, наказание, меры исправления и безопасности, превентивное заключение, основной закон, превентивное заключение, германская уголовно-правовая доктрина, уголовно-правовой институт превентивного заключения, Европейский Суд по правам человека, Федеральный Конституционный Суд, судебная практика, конфискация, судебный штраф, институт условного освобождения.
DOI: 10.17803/2311-5998.2017.35.7.173-182
D. D. KHARLAMOV,
PhD in Law, Senior Lecturer at the Department of Criminology and Penal Law
Kutafin Moscow State Law University (MSAL) kharlamov91@mail.ru 125993, Russia, Moscow, Sadovaya-Kudrinskaya Str., 9
THE PROBLEMS OF APPLYING PREVENTIVE DETENTION IN THE CRIMINAL LAW OF GERMANY
Review. This article considers preventive detention as a measure of correction and security in the criminal law of Germany. The author determines the problems associated with the use of preventive detention in Germany,
Даниил Дмитриевич ХАРЛАМОВ,
кандидат юридических наук, старший преподаватель кафедры криминологии и уголовно-исполнительного права Университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА) kharlamov91@mail.ru 125993, Россия, г. Москва, ул. Садовая-Кудринская, д. 9
Р И 01 У I А
□
Л □
Д □
н □
УЧЕНОГО
© Д. Д. Харламов, 2017
>
including the problem of legal nature, as well as its compliance with the classical criminal law principle "ne bis in idem". The correct solution of the problems associated with the use of preventive detention depends on the correct definition of its legal nature. The German legislator clearly delineated the sentence of imprisonment and preventive detention. As a result of the introduced changes, the German institution of preventive detention has undergone significant transformation. The problems of the use of preventive detention are an integral part of a more global problem of duality in the criminal legal consequences of the act: the problem of correlation of criminal responsibility and other measures of a criminal legal nature. This problem is also relevant for the Russian criminal law.
Keywords: criminal law, punishment, correctional and security measures, preventive detention, fundamental law, German criminal law doctrine, criminal law institution for preventive detention, European Court of Human Rights, Federal Constitutional Court, judicial practice, confiscation, conditional release.
УНИВЕРСИТЕТА
o.e. кушъина гмпоа1
В уголовном праве Германии превентивное заключение (Sicherungsverwahrung) является мерой исправления и безопасности (§ 66, 66a, 66b, 66с УК ФРГ). Указанная мера носит превентивный (предупредительный) характер и преследует цель защиты общества от лиц, совершивших преступления против жизни, телесной неприкосновенности и сексуального самоопределения и представляющих значительную общественную опасность1.
По нашему мнению, можно выделить следующие основные проблемы, связанные с применением превентивного заключения в уголовном праве Германии:
— проблема соотношения превентивного заключения с наказанием в виде лишения свободы (Freiheitsstrafe) и связанная с ней проблема соответствия превентивного заключения классическому принципу ne bis in idem;
— правовая природа превентивного заключения и действие уголовного закона во времени, включая проблему обратной силы норм, ухудшающих положение осужденного.
Смысл рассматриваемой меры исправления и безопасности заключается в том, что осужденный, отбывший наказание в виде лишения свободы, не освобождается, а помещается в превентивное заключение. В связи с этим возникает вопрос о соответствии превентивного заключения классическому конституционно-правовому и уголовно-правовому принципу запрета двойной ответственности за одно и то же деяние (ne bis in idem). Согласно классическим германским подходам превентивное заключение не является наказанием, поэтому его применение не нарушает принцип ne bis in idem. Наказание в виде лишения свободы применяется за совершенное деяние, в то время как превентивное заключение назначается в связи с общественной опасностью личности преступника2.
1 Fischer T. Strafgesetzbuch, 61. Auflage München, 2014. S. 592—598.
2 Jansing J. D. Nachträgliche Sicherungsverwahrung: Entwicklungslinien inder Dogma-tik der Sicherungsverwahrung. Münster, 2004. S. 378.
УНИВЕРСИТЕТА Проблемы применения превентивного заключения |/д
имени o.e. куч1фина(мгюа) в уголовном праве Германии
Выработанный германскими пеналистами классический подход к оценке конституционности превентивного заключения восходит к знаменитой полемике между А. Фейербахом и Грольманом, развернувшейся на рубеже XVIII и XIX в. Грольман считал, что основанием для применения наказания является не совершенное лицом деяние, а опасность этого лица для общества в будущем. А. Фейербах, напротив, полагал, что наказание выступает в качестве меры принуждения именно за совершенное преступное деяние, поэтому наказание должно определяться в первую очередь характером и степенью общественной опасности последнего. Классическая школа уголовного права взяла за основу точку зрения А. Фейербаха, однако взгляды Грольмана в определенной степени воплотились в концепции мер исправления и безопасности, применение которых в германском уголовном праве основывается в первую очередь на прогнозе относительно возможности совершения лицом новых общественно-опасных деяний в будущем3.
Корректное решение проблем, связанных с применением превентивного заключения, зависит от правильного определения его правовой природы. Германская уголовно-правовая доктрина традиционно рассматривала превентивное заключение не в качестве наказания, а в качестве меры исправления и безопасности, которая имеет другую по сравнению с наказанием правовую природу. При таком формальном подходе получалось, что превентивное заключение, не относясь к наказанию, не нарушает принцип ne bis in idem.
Нормы о превентивном заключении были введены в действие 01.01.1934 на основании «Закона против опасных привычных преступников и о мерах исправления и безопасности» (Gesetz gegen gefährliche Gewohnheitsverbrecher und über Maßregeln der Besserung und Sicherung). Уголовно-правовой институт превентивного заключения уходит своими корнями в эпоху национал-социализма в Германии. Однако указанные нормы mutatis mutandis сохранили силу и в послевоенный период4.
В процессе Второй реформы уголовного права от 01.01.1975 впервые был установлен предельный десятилетний срок превентивного заключения. Однако законодательная регламентация предельного срока превентивного заключения подверглась в Германии жесткой критике. Противники рассматриваемых изменений ссылались на то, что некоторые лица могут представлять опасность для общества и по истечении предельного десятилетнего срока. Видимо, под влиянием этой критики предельный срок превентивного заключения в 1998 г. был отменен. При этом данным изменениям была придана обратная сила, и они были распространены и на лиц, которым превентивное заключение было назначено еще в период действия предельного десятилетнего срока. Естественно, при этом р
встал вопрос о соответствии указанного законодательного решения ст. 103 Ос- И
новного закона ФРГ, в соответствии с которой «деяние может повлечь наказание, У
только если наказуемость деяния была установлена законом до его совершения». Решение вопроса о конституционности законодательного решения о придании
das Verhältnis von Schuld und Prävention. Frankfurt am Main, 2008. S. 18—22.
I А
3 См:. подробнее: Пионтковский А. А. Уголовно-правовые воззрения Канта, А. Фейербаха ° и Фихте. М.,1940. C. 91—93. О
4 Mushoff T. Strafe — Maßregel — Sicherungsverwahrung: eine kritische Untersuchung über
□
УЧЕНОГО
>
УНИВЕРСИТЕТА
O.E. Кугафина (МПОА)
обратной силы норме об отмене предельного срока превентивного заключения зависело от определения правовой природы последнего5.
Федеральный Конституционный суд ФРГ, руководствуясь традиционными подходами, не нашел нарушений Основного закона ФРГ в ходе реформы, сославшись на то, что превентивное заключение не является наказанием, в силу чего на него не распространяются положения ст. 103 Основного закона ФРГ6. Однако Европейский Суд по правам человека (ЕСПЧ) такая аргументация не убедила. ЕСПЧ является наднациональным органом, который сталкивается с различными национальными правовыми системами, поэтому он вынужден ориентироваться не столько на форму того или иного правового института, сколько на его реальное правовое содержание.
ЕСПЧ по жалобе лица, находящегося в превентивном заключении, проверил норму об отмене предельного десятилетнего срока, имеющую обратную силу, на предмет соответствия § 1 ст. 7 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее — Конвенция), в соответствии с которым «никто не может быть осужден за совершение какого-либо деяния или за бездействие, которое согласно действовавшему в момент его совершения национальному или международному праву не являлось уголовным преступлением. Не может также налагаться наказание более тяжкое, нежели то, которое подлежало применению в момент совершения уголовного преступления»7.
ЕСПЧ в своем решении подчеркнул, что понятие «наказание», используемое в § 1 ст. 7 Конвенции, является автономным, поэтому при его толковании суд не связан жестко подходами, существующими в национальных правовых системах. Предусмотренное германским законодательством превентивное заключение по своему содержанию является лишением свободы и не отличается существенно от соответствующего наказания, предусмотренного в § 38 УК ФРГ (Freiheitsstrafe). При этом, как подчеркнул суд, отдельные различия в условиях отбывания наказания в виде лишения свободы и превентивного заключения (например, лицам, находящимся в превентивном заключении, разрешается носить свою собственную одежду, передвигаться в пределах учреждения, иметь карманные деньги) не влияют на общую оценку правовой природы превентивного заключения, которое является наказанием по смыслу § 1 ст. 7 Конвенции. Особое внимание ЕСПЧ обратил на то, что превентивное заключение назначается судом за совершенное преступное деяние и отбывается в отдельных помещениях в тех же исправительных учреждениях, в которых отбывается наказание в виде лишения свободы. В силу этого ЕСПЧ усмотрел нарушение прав заявителя, гарантированных Конвенцией, в решении германского законодателя о придании обратной силы норме об отмене предельного срока превентивного заключения8.
5 Mushoff T. Op. cit. S. 29—33.
6 См. подробнее: BVerfGE109, 133 // URL: http://www.servat.unibe.ch/dfr/bv109133.html (дата обращения: 23.02.2017).
7 См.: Конвенция о защите прав человека и основных свобод (заключена в г. Риме 04.11.1950) // СПС «КонсультантПлюс».
8 См. подробнее: M. v. Germany (no. 19359/04, §§ 45 78, 17 December 2009) // URL: http:// hudoc.echr.coe.int/eng?i=001-96389 (дата обращения: 23.02.2017).
УНИВЕРСИТЕТА Проблемы применения превентивного заключения I//
имени o.e. куч1фина(мгюа) в уголовном праве Германии
Видимо, под влиянием критики со стороны ЕСПЧ Конституционный суд ФРГ изменил свои подходы к оценке правовой природы превентивного заключения. В решении от 04.05.2011 Конституционный суд ФРГ признал, что соответствующие правовые нормы, регламентирующие превентивное заключение, нарушают Основной закон ФРГ. Конституционный суд ФРГ вслед за ЕСПЧ указал на необходимость провести более четкое разграничение классического наказания в виде лишения свободы и превентивного заключения. При этом для того, чтобы избежать правового вакуума, соответствующие нормы не были сразу признаны недействующими: был установлен переходный период, в течение которого те осужденные, которые были помещены в превентивное заключение до законодательных изменений 1998 г., остаются под стражей в тех случаях, когда «имеется большая опасность совершения тяжкого насильственного преступления или преступления против сексуального самоопределения, и осужденный одновременно с этим страдает психическим расстройством в том смысле, который придается указанному термину в Законе "О принудительной госпитализации в психиатрический стационар" (Therapieunterbringungsgesetz)». В любом случае новое законодательное регулирование, направленное на более четкое разграничение превентивного заключения и классического наказания в виде лишения свободы, должно быть введено в действие не позднее 31.05.201 39.
Германский законодатель учел правовые позиции ЕСПЧ и Конституционного суда ФРГ: новые нормы, регламентирующие применение превентивного заключения, вступили в силу 01.06.2013. В настоящее время превентивное заключение имеет ярко выраженную терапевтическую направленность и может применяться лишь в лечебных целях для уменьшения общественной опасности лиц, страдающих психическими расстройствами (§ 66с УК ФРГ в действующей редакции). Превентивное заключение, по замыслу законодателя, должно создавать необходимые условия для последующего условно-досрочного освобождения лица после уменьшения степени его общественной опасности10.
Таким образом, германский законодатель четко разграничил наказание в виде лишения свободы и превентивное заключение. Последнее по своему содержанию, основаниям применения, целям и задачам существенно отличается от наказания в виде лишения свободы. Также на институциональном уровне были разграничены учреждения, исполняющие наказание в виде лишения свободы, и превентивное заключение. Как уже отмечалось, требование ЕСПЧ заключалось не в формальном, механическом отделении исполнения наказания от исполнения превентивного заключения. Перед германским законодателем стояла более сложная задача: необходимо было провести четкое разграничение лишения свободы, р и превентивного заключения по содержанию, целям и задачам. Представляется, И что германский законодатель с этой задачей в целом справился. Превентивное У заключение, согласно действующему германскому законодательству, лишено ^
9 См. подробнее: VerfGE, Urteil vom 4 Mai 2011-2 BvR2365/09 // URL: http:// □ www.bundesverfassungsgericht.de/SharedDocs/Entscheidungen/DE/2011/05/ □
E □
10 Wischka B., Pecher W., van den Boogaart H. Behandlung von Straftäter: Sozialtherapie, Ma
rs20110504_2bvr236509.html (дата обращения: 23.02.2017). Wischka B., Pecher W, van den Boogaart H. Behandlung von ßregelvollzug, Sicherungsverwahrung. Freiburg, 2016. S. 27—28.
□
УЧЕНОГО
>
УНИВЕРСИТЕТА
O.E. Кугафина (МПОА)
карательного содержания. Лицо, помещенное в превентивное заключение, лишается свободы главным образом в целях создания благоприятных условий для применения интенсивного лечения от психических расстройств, представляющих серьезную опасность для окружающих. По своему содержанию превентивное заключение в настоящее время представляет собой интенсивное лечение в стационарных условиях после отбытия лицом наказания в виде лишения свободы.
Применение такого лечения является существенным ограничением свободы лица, однако такое ограничение является оправданным и соразмерным, если оно преследует цель защиты общества от лиц, страдающих психическими расстройствами и представляющих общественную опасность. Как только опасность таких лиц в результате примененного лечения уменьшается, они подлежат освобождению из превентивного заключения.
В 2016 г. Германия добилась внушительной победы в ЕСПЧ по вопросу применения превентивного заключения. Суд признал, что содержание в превентивном заключении лица, совершившего тяжкие преступления против жизни и полового самоопределения и страдающего целым рядом опасных психических расстройств, не является нарушением Конвенции. Содержание под стражей в этом случае, по мнению суда, имеет самостоятельное правовое основание, связанное с тем, что заявитель является «душевнобольным» по смыслу п. «e» ст. 5 Конвенции. Однако наряду со ссылкой на ее п. «e» ст. 5 Суд привел в рассматриваемом постановлении дополнительную аргументацию, представляющую большой интерес. По мнению Суда, превентивное заключение в целом продолжает оставаться наказанием по смыслу § 1 ст. 7 Конвенции. Однако применительно к заявителю превентивное заключение преследует медицинские цели и до такой степени лишено карательного содержания, что не может рассматриваться в качестве наказания по смыслу § 1 ст. 7 Конвенции11.
ЕСПЧ проявил предельную осторожность в процессе формулирования своей правовой позиции и выдвижения аргументов. Именно в случае заявителя Берг-манна Суд посчитал, что превентивное заключение не является наказанием. Однако при этом Суд воздержался от общих оценок правовой природы превентивного заключения как института германского уголовного права, поэтому при рассмотрении других жалоб, поданных лицами, которые содержатся в превентивном заключении, Суд будет иметь возможность вновь оценивать содержание данной меры применительно к конкретному заявителю. Можно утверждать, что точка в вопросе о правовой природе германского превентивного заключения в практике ЕСПЧ пока не поставлена.
Подводя итог изложенному, можно отметить следующее. Германская уголовно-правовая доктрина и судебная практика исходят из дуалистической системы уголовно-правовых последствий деяния, которая предполагает, что наряду с наказанием лицу может быть назначена также мера исправления и безопасности, которая не является по своей природе наказанием и применение которой не нарушает принцип ne bis in idem. В качестве главного разграничительного признака наказаний и мер исправления и безопасности в классической герман-
11 См. подробнее: Bergmann v. Germany (no. 23279/14, 07 Janury 2016) // URL: http://hudoc. echr.coe.int/eng?i=001-159782 (дата обращения: 23.02.2017).
УНИВЕРСИТЕТА Проблемы применения превентивного заключения 1/^Э
имени o.e. куч1фина(мгюа) в уголовном праве Германии
ской уголовно-правовой доктрине выступает основание применения: наказание применяется в связи с совершенным в прошлом деянием, в то время как мера исправления и безопасности применяется к лицу в связи с опасностью его личности в целях предотвращения совершения новых общественно опасных деяний в будущем.
Однако применительно к превентивному заключению эта логика была справедливо отвергнута ЕСПЧ. Формально провозглашенные различия в основаниях применения и целях отнюдь не исключали почти полного совпадения по содержанию между наказанием в виде лишения свободы и превентивным заключением. Именно поэтому ЕСПЧ в 2009 г. абсолютно обоснованно рассматривал превентивное заключение в качестве наказания по смыслу § 1 ст. 7 Конвенции. В настоящее время в результате внесенных изменений институт превентивного заключения в Германии претерпел существенную трансформацию, в результате которой он стал представлять собой принудительное лечение опасных психических расстройств в стационарных условиях после отбытия наказания в виде лишения свободы. При такой законодательной регламентации превентивное заключение по своему содержанию существенно отличается от наказания в виде лишения свободы, поэтому можно утверждать, что германскому законодателю в целом удалось решить задачу, поставленную перед ним ЕСПЧ и Федеральным Конституционным судом ФРГ.
Остается лишь коснуться вопроса о значимости рассмотренных нами проблем для развития российского уголовного права. Конечно, никаких объективных предпосылок для введения в России такого института, как превентивное заключение, в настоящее время не имеется. Задача охраны общества от лиц, отбывших наказание, но страдающих психическими расстройствами, опасными для окружающих, решается в России иными способами.
Если у лица в процессе отбывания наказания наступило психическое расстройство, лишающее его возможности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, такое лицо освобождается от дальнейшего отбывания наказания. Суд может назначить такому лицу принудительные меры медицинского характера, включая принудительное лечение в медицинской организации, оказывающей психиатрическую помощь в стационарных условиях (ч. 1 ст. 81 УК РФ).
Если лицо отбыло наказание, но страдает опасным психическим расстройством, возможна его принудительная госпитализация на основании ст. 29 Закона РФ от 02.07.1992 № 3185-1 «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании» в тех случаях, когда психическое расстройство явля- р
ется тяжелым и обусловливает непосредственную опасность лица для себя или И
окружающих; его беспомощность, т.е. неспособность самостоятельно удовлет- У
ворять основные жизненные потребности, или существенный вред его здоровью ^
вследствие ухудшения психического состояния, если лицо будет оставлено без ^
психиатрической помощи12. □
□
12 См. подробнее: Закон РФ от 02.07.1992 № 3185-1 (ред. от 03.07.2016) «О психиатриче- О
ской помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании» (с изм. и доп., вступ. в силу о
с 01.01.2017) // СПС «КонсультантПлюс».
УЧЕНОГО
>
УНИВЕРСИТЕТА
О.Е. Кугафина (МПОА)
Таким образом, для применения германского института превентивного заключения в его современном виде в России просто нет места. Однако проблемы применения превентивного заключения, с которыми столкнулись германская уголовно-правовая доктрина и судебная практика, являются составной частью более глобальной проблемы дуализма уголовно-правовых последствий деяния: проблемы соотношения мер уголовной ответственности и иных мер уголовно-правового характера (мер исправления и безопасности, если использовать германскую уголовно-правовую терминологию).
Эта проблема, безусловно, является актуальной и для российского уголовного права. До 2016 г. УК РФ знал две разновидности иных мер уголовно-правового характера: принудительные меры медицинского характера и конфискацию. И принудительные меры медицинского характера, и конфискация не являются мерами уголовной ответственности, так как они лишены карательного содержания. Принудительные меры медицинского характера применяются в целях излечения лица или улучшения его психического состояния, а также предупреждения совершения им новых деяний, предусмотренных статьями Особенной части настоящего Кодекса (ст. 98 УК РФ). Содержание применяемой меры медицинского характера определяется в первую очередь не характером и степенью общественной опасности совершенного деяния, а характером и степенью общественной опасности психического расстройства, которым страдает лицо, совершившее это деяние. Лицо может совершить в состоянии невменяемости деяние, представляющее большую общественную опасность (например, поджечь дом или лишить кого-то жизни). Однако психическое расстройство, которым лицо страдает, может носить временный характер (например, сумеречное состояние сознания). Такое лицо впоследствии может не представлять серьезной общественной опасности, поэтому ему может быть назначена самая мягкая принудительная мера медицинского характера — принудительное наблюдение и лечение у врача-психиатра в амбулаторных условиях (п. «а» ч. 1 ст. 98 УК РФ).
Общественная опасность психического расстройства, которым страдает лицо, определяется главным образом возможностью причинения этим лицом иного существенного вреда, а также его опасностью для самого себя или других лиц (ч. 2 ст. 97 УК РФ).
Что касается конфискации (ст. 104.1 УК РФ), то она также не является мерой уголовной ответственности и не имеет карательного содержания. Конфискация в том виде, в каком она существует в настоящее время в УК РФ, направлена лишь на изъятие доходов, полученных преступным путем; орудий, оборудования или иных средств совершения преступления, принадлежащих обвиняемому, а также денег, ценностей и иного имущества, используемых или предназначенных для финансирования терроризма, экстремистской деятельности, организованной группы, незаконного вооруженного формирования, преступного сообщества (преступной организации). Конфискация в действующем российском уголовном законодательстве предназначена для изъятия у лица преступно приобретенного или преступно используемого имущества.
До 2016 г. в УК РФ не было коллизий между мерами уголовной ответственности, включая наказание, и иными мерами уголовно-правового характера. По-
УНИВЕРСИТЕТА Проблемы применения превентивного заключения |Q|
имени o.e. куч1фина(мгюа) в уголовном праве Германии
следние существенно отличались от мер уголовной ответственности и по своему содержанию, и по своим целям, и по основаниям применения.
Однако на основании Федерального закона от 03.07.2016 № 323-ФЗ УК РФ был дополнен новой иной мерой уголовно-правового характера — судебным штрафом. Судебный штраф представляет собой денежное взыскание, назначаемое судом при освобождении лица от уголовной ответственности в тех случаях, когда лицо впервые совершило преступление небольшой или средней тяжести и добровольно возместило ущерб или иным образом загладило причиненный преступлением вред (ст. 76.2, 104.4 УК РФ).
Новая «иная мера уголовно-правового характера» представляется в высшей степени спорной. По своему содержанию она ничем не отличается от наказания в виде штрафа (ст. 46 УК РФ), кроме размера. По сути, российский законодатель ввел в уголовное право неизвестный ранее институт частичного освобождения от уголовной ответственности с применением уголовного наказания. В действительности речь идет не об освобождении от уголовной ответственности и не о применении иной меры уголовно-правового характера, а об усеченной форме реализации уголовной ответственности. Уголовная ответственность реализуется в данном случае в форме назначения судебного штрафа. При этом лицо условно освобождается от таких форм реализации уголовной ответственности, как постановление обвинительного приговора суда и судимость. В случае неуплаты судебного штрафа в установленный судом срок, он отменяется, и лицо привлекается к уголовной ответственности в полной мере по соответствующей статье Особенной части УК РФ (ч. 2 ст. 104.4 УК РФ).
В УК РФ имеется еще институт условного освобождения от уголовной ответственности с применением принудительных мер воспитательного воздействия (ст. 90 УК РФ). Однако все эти меры, в отличие от судебного штрафа (денежного взыскания), лишены карательного содержания и не могут рассматриваться в качестве мер уголовной ответственности. Предупреждение; передача под надзор родителей или лиц, их заменяющих, либо специализированного государственного органа; возложение обязанности загладить причиненный вред; ограничение досуга и установление особых требований к поведению несовершеннолетнего, в отличие от судебного штрафа, носят не карательный, а воспитательный характер и поэтому вполне могут рассматриваться в качестве альтернативы уголовному преследованию (иных мер уголовно-правового характера) при освобождении несовершеннолетнего от уголовной ответственности.
Представляется, что российский законодатель, включая в УК РФ институт судебного штрафа, допустил явное смешение наказаний и иных мер уголовно-правового характера. Денежное взыскание не утрачивает своего карательного содержания и не перестает быть наказанием от того, что оно не влечет судимо- У
сти, назначается не в приговоре, а в постановлении о прекращении уголовного ^
преследования и называется не «штраф», а «судебный штраф». Очевидно, что ^
если и дальше руководствоваться подобной логикой, то можно включить в УК РФ □
целый ряд аналогичных «оснований освобождения от уголовной ответственно- □
сти»: «освобождение от уголовной ответственности» с назначением судебных обязательных работ, судебных исправительных работ, судебных принудительных работ и даже судебного лишения свободы. При этом срок и размер наказаний
~о
УЧЕНОГО
>
L--У 1
УНИВЕРСИТЕТА
O.E. Кугафина (МПОА)
будет сокращен минимум наполовину, а в наименование будет добавлено слово «судебный». Очевидно, что такое законодательное решение не будет иметь ничего общего с реальным освобождением от уголовной ответственности или применением иных мер уголовно-правового характера. В связи с этим изучение опыта Германии в области применения превентивного заключения имеет и теоретическую, и практическую значимость. Как бы мы ни именовали формально в уголовном законодательстве тот или иной уголовно-правовой институт, его реальная правовая сущность от этого не изменится. Опыт Германии убедительно доказывает, что меры уголовной ответственности и иные меры уголовно-правового характера должны отличаться друг от друга содержательно, а не только по формальным критериям.
БИБЛИОГРАФИЯ
1. Пионтковский А. А. Уголовно-правовые воззрения Канта, А. Фейербаха и Фихте / Всесоюзный институт юридических наук НКЮ СССР. — М. : Юрид. изд-во НКЮ СССР, 1940. — 192 с.
2. Fischer T. Strafgesetzbuch, 61. Auflage. — München, 2014.
3. Jansing J. D. Nachträgliche Sicherungsverwahrung: Entwicklungslinien inder Dogmatik der Sicherungsver-wahrung. — Münster, 2004.
4. Mushoff T. Strafe — Maßregel — Sicherungsverwahrung: eine kritische Untersuc hung über das Verhältnis von Schuld und Prävention. — Frankfurt am Main, 2008.
5. Wischka B., Pecher W, van den Boogaart H. Behandlung von Straftäter: Sozialtherapie, Maßregelvollzug, Sicherungsverwahrung. — Freiburg, 2016.
