CC BY
158
Вестник Омского университета. Серия «Право». 2009. № 3 (20). С. 132-139.
© Д.А. Сторожук, 2009 УДК 349.3
ПРОБЛЕМЫ ПРАВОВОГО СТАТУСА ПЕДАГОГИЧЕСКИХ РАБОТНИКОВ УЧРЕЖДЕНИЙ СОЦИАЛЬНОГО ОБСЛУЖИВАНИЯ НАСЕЛЕНИЯ
Д. А. СТОРОЖУК
Рассматриваются особенности правового регулирования трудовых отношений педагогических работников учреждений социального обслуживания населения, анализируется правовая природа льгот в сфере труда и льгот в праве социального обеспечения, формулируются предложения по совершенствованию трудового законодательства.
Ключевые слова: дифференциация правового регулирования, социальное обслуживание, педагогические работники, льготы, отпуска, рабочее время.
In this article some theoretical and practical questions of legal status of educational specialists in system of social service in Russian Federation are considered.
Ключевые слова: differentiation of legal regulation, social service, pedagogical workers, privileges, leave, working hours.
Правовое регулирование трудовых отношений осуществляется на основе сочетания единства и дифференциации правовых норм. Единство выражается в установлении правил, касающихся всех работников, независимо от их возраста, пола, сферы приложения трудовой деятельности, условий, в которых она осуществляется и т. д. Единство обеспечивает общий уровень гарантий в сфере труда для всех работников. Дифференциация в свою очередь предполагает учет особенностей труда, обусловленных факторами субъективного или объективного характера. Она выражается в установлении специальных норм, ограничивающих действие общих правил или дополняющих данные правила. Как отмечает Г.С. Скачкова, «дифференциация правового регулирования труда объективно обусловлена развитием общественной организации труда, разделением в ней труда с различной степенью его механизации, наличием вредных и опасных условий труда, а также вовлечением в производство таких работников, которые требуют специальной защиты от производственных вредностей (женщин, несовершеннолетних, инвалидов и т. д.) и общей усиливающейся в настоящее время гуманизацией труда» [1]. При этом единство и дифференциация правового регулирования в сфере труда преследуют одну и ту же цель - обеспечить равенство в трудовых отношениях различных категорий работников.
Следует отметить, что сочетание единства и дифференциации правового регулирования присуще практически всем отраслям права. Однако глубина дифференциации в них существенно различается. В трудовом праве указанное сочетание имеет ярко выраженный характер, что проявляется в существовании наряду с общими нормами значительного числа специальных норм. В частности, в Трудовом кодексе РФ [2] большой блок специальных норм объединен в самостоятельный раздел, который называется «Особенности регулирования труда отдельных категорий работников». В связи с этим в трудовом праве единство и дифференциация правового регулирования отношений в сфере труда рассматриваются как специфическая черта метода правового регулирования данной отрасли права [3].
Дифференциация правового регулирования трудовых отношений может быть обусловлена основаниями как субъективного, так и объективного характера. Первые связаны с особенностями личности работника, вторые -с особенностями организации труда, его условий. Несмотря на то, что относительно перечня оснований дифференциации единой позиции в науке трудового права не сложилось [4], практически всеми её представителями признается наличие отраслевой дифференциации, учитывающей особенности трудовой деятельности в той или иной сфере экономики [5].
Отраслевая дифференциация затрагивает различные области жизнидеятельности, одной из которых выступает социальное обслуживание населения. Всестороннее рассмотрение его особенностей не является целью настоящей работы. Вместе с тем в целях уяснения специфики регулирования труда работников соответствующих учреждений необходимо подчеркнуть его сложный, комплексный характер. Статья 1 Федерального закона от 10.12.1995 г. «Об основах социального обслуживания населения» [6] (далее - Закон об основах социального обслуживания) определяет социальное обслуживание как деятельность социальных служб по социальной поддержке, оказанию социально-бытовых, социально-медицинских, психолого-педагогиче-
ских, социально-правовых услуг и материальной помощи, проведению социальной адаптации и реабилитации граждан, находящихся в трудной жизненной ситуации. При этом указанные услуги могут предоставляться на дому, в стационарных и полустационарных условиях. Таким образом, деятельность учреждений социального обслуживания имеет межотраслевой характер и обеспечивается не только собственно социальными работниками, но и педагогическими, медицинскими работниками и другими специалистами.
Примечательно также то, что законодательство о социальном обслуживании населения единого специального статуса работников учреждений социального обслуживания не закрепляет. Так, п. 1 ст. 25 Закона об основах социального обслуживания предусматривает, что эффективность деятельности социальных служб обеспечивают специалисты, имеющие профессиональное образование, соответствующее требованиям и характеру выполняемой работы, опыт работы в области социального обслуживания и склонные по своим личным качествам к оказанию социальных услуг. В соответствии со ст. 34 Федерального закона от 02.08.1995 г. «О социальном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов» [7] право на профессиональную деятельность в сфере социального обслуживания граждан пожилого возраста и инвалидов имеют граждане Российской Федерации, иностранные граждане и лица без гражданства, получившие высшее профессиональное или среднее профессиональное образование или профес-
сиональную подготовку в образовательных учреждениях Российской Федерации. Этим исчерпываются особенности правового регулирования труда работников учреждений социального обслуживания в специальном законодательстве.
В результате определение специальных правил, регулирующих трудовую деятельность названных работников, становится возможным только на основе анализа норм трудового и иного законодательства, определяющих особенности статуса работников тех отраслей, с которыми связана деятельность учреждений социального обслуживания. Для педагогических работников таковыми являются положения гл. 52 ТК РФ, а также гл. 5 Закона Российской Федерации от 10.07.1992 г. «Об образовании» [8] (далее - Закон об образовании).
В гл. 52 ТК РФ содержатся две группы правовых норм, касающихся особенностей регулирования труда педагогических работников. Во-первых, направленные на обеспечение образовательных учреждений профессиональными педагогическими кадрами (ст. 331, устанавливающая требования для допуска лица к педагогической деятельности, ст. 332, устанавливающая особенности заключения и прекращения трудового договора с работниками высших учебных заведений, ст. 336, устанавливающая дополнительные основания прекращения трудового договора с педагогическим работником). Во-вторых, направленные на компенсацию для данной категории работников дополнительных психических и эмоциональных нагрузок, обусловленных характером их труда, и тем самым обеспечивающие равенство их трудовых прав по сравнению с другими категориям работников, не подверженных таким нагрузкам (ст. 333, устанавливающая сокращенную продолжительность рабочего времени, а также ст. 334 и 335, закрепляющие соответственно право на ежегодный основной удлиненный оплачиваемый отпуск и право на длительный отпуск). При этом если в первой группе норм речь идет о педагогических работниках образовательных учреждений, то в ст. 333 и 334 ТК РФ право на сокращенную продолжительность рабочего времени и ежегодный основной удлиненный оплачиваемый отпуск предоставлено всем
педагогическим работникам, независимо от типа учреждения, в котором они работают. В связи с этим необходимо проанализировать возможность их применения к педагогическим работникам учреждений социального обслуживания.
Первоначально ежегодный основной удлиненный отпуск был установлен для педагогических работников образовательных учреждений ст. 55 Закона об образовании, которая называлась «Права работников образовательных учреждений, их социальные гарантии и льготы». Порядок его предоставления определялся Постановлением Правительства Российской Федерации от 13.09.1994 г. «Об отпусках работников образовательных учреждений и педагогических работников других учреждений, предприятий и организаций» [9]. Следует отметить, что упоминание о льготах в названии указной статьи имело определенное юридическое значение. В этом смысле ст. 55 Закона об образовании корреспондировала нормам ранее действовавшего трудового законодательства Российской Федерации, в котором термин «льгота» использовался для обозначения специальных правил, регулирующих особенности труда отдельных категорий работников. В частности льготы в сфере труда упоминались в ст. 40.3, 157, 172.1, 174, гл. XIII Кодекса законов о труде Российской Федерации [10] (далее - КЗоТ РФ). Кроме того, ст. 250 КЗоТ РФ предусматривала установление законодательством Российской Федерации льгот в области труда для некоторых категорий работников.
Правовой льготой обозначается «правомерное облегчение положения субъекта, позволяющее ему полнее удовлетворить свои интересы и выражающееся как в предоставлении дополнительных, особых прав (преимуществ), так и в освобождении от обязанностей» [11]. Иными словами, правовая льгота выступает средством дифференциации правового регулирования. Как отмечает А.В. Малько, правовые льготы представляют собой исключения из общих правил, отклонения от единых требований нормативного характера. При этом для признания того или иного способа дифференциации правового регулирования в качестве льготы первостепенное значение имеет цель установления
особых правил - улучшение положения отдельных лиц для более полного удовлетворения их интересов, облегчения условий их жизнедеятельности [12].
Как отмечает Г.С. Скачкова, дифференциация правового регулирования в сфере труда проводится посредством установления норм-льгот [13].
Проблема льгот по вполне понятным причинам в большей степени нашла свое отражение в науке права социального обеспечения и была всестороннее исследована Е.Г. Крылатых. Она определяет льготы как «средство дифференциации правового регулирования, состоящее в наделении отдельных категорий граждан правом на получение вида социального обеспечения или обслуживания на лучших по сравнению с общими основаниями их предоставления, а также правом на особые, только для нетрудоспособных граждан установленные условия предоставления услуг в общей сфере обслуживания населения» [14].
Указанный подход к пониманию льгот в праве социального обеспечения обладает определенной спецификой, поскольку в его рамках дифференциация правового регулирования рассматривается в двух аспектах. Во-первых, льгота выступает средством внутриотраслевой дифференциации норм права социального обеспечения. В этом смысле льготы проявляются в установлении правил по досрочному пенсионному обеспечению, повышении сумм пенсий, пособий в зависимости от каких-либо социально-значимых обстоятельств. Посредством льгот отдельным субъектам социально-обеспечительных отношений предоставляются преимущества перед иными их субъектами, реализующими свои права на общих основаниях. Во-вторых, льгота выступает средством дифференциации правового регулирования отношений, складывающихся за рамками системы социального обеспечения, связанных с предоставлением благ общего характера, имеющих значение для всех членов общества. Например, льготы по оплате коммунальных услуг. Данные услуги не являются какой-либо разновидностью социально-обеспечительных предоставлений и оказываются всем членам общества. Однако в силу определенных обстоятельств отдельным катего-
риям граждан устанавливаются преимущества в виде льгот, позволяющих им получать указанные услуги бесплатно или на условиях частичной оплаты. В результате для таких граждан отношения, связанные с пользованием благами, приобретают социально-обеспечительный характер, тогда как для остальных граждан они не меняют свой природы. В таком значении льгота выступает в качестве специфического способа компенсации социального риска [15].
В трудовом праве в отличие от права социального обеспечения льготы используются только в одном аспекте - как средство внутриотраслевой дифференциации норм трудового права, что имеет существенное значение для анализа рассматриваемых проблем.
Таким образом, ежегодный основной удлиненный отпуск для педагогических работников образовательных учреждений по своей правовой природе является льготой компенсационного характера в сфере труда.
Работникам учреждений социального обслуживания в отличие от работников образовательных учреждений ежегодный основной удлиненный отпуск непосредственно не устанавливался. Учреждение социального обслуживания для детей не является образовательным учреждением, которое в соответствии со ст. 12 Закона об образовании рассматривается как учреждение, осуществляющее образовательный процесс, то есть реализующее одну или несколько образовательных программ и (или) обеспечивающее содержание и воспитание обучающихся, воспитанников. При этом, как отмечает М.Ю. Федорова, главная цель образовательного процесса -достижение обучающимся заданного уровня образования, повышение его культуры, подготовка к определенной профессиональной деятельности [16]. В свою очередь деятельность учреждения социального обслуживания направлена на преодоление трудной жизненной ситуации, в которой пребывает гражданин. Однако если в такой ситуации находится несовершеннолетний, то предоставление ему социальных услуг неотделимо от выполнения работниками учреждения функций воспитательного характера, хотя при этом достижение несовершеннолетним определенного образовательного ценза не является главной задачей. Это позволяет сде-
лать вывод о родственном характере трудовой деятельности, осуществляемой педагогическими работниками образовательных учреждений и педагогическими работниками учреждений социального обслуживания населения, повышенные нагрузки которых также должны компенсироваться через систему льгот в сфере труда. С этой целью могут устанавливаться особые правила либо распространяться действие норм, предусмотренных для работников образовательных учреждений определенного типа.
До недавнего времени в российском законодательстве использовался второй подход. В соответствии с п. 4 ст. 25 Закона об основах социального обслуживания на работников учреждений социального обслуживания государственной системы социальных служб, непосредственно осуществляющих социальную реабилитацию несовершеннолетних, распространялись льготы, предусмотренные законодательством Российской Федерации для педагогических кадров образовательных учреждений для детей-сирот, детей, оставшихся без попечения родителей, и специальных учебно-воспитательных учреждений для несовершеннолетних.
В результате педагогические работники учреждений социального обслуживания пользовались правом на ежегодный основной удлиненный отпуск продолжительностью 56 календарных дней, поскольку п. 1 Перечня образовательных и других учреждений, предприятий и организаций и должностей, работа в которых дает право на ежегодные удлиненные оплачиваемые отпуска, утвержденного Постановлением Правительства Российской Федерации от 13.09.1994 г., указанной продолжительностью был установлен отпуск для педагогических работников образовательных учреждений для детей-сирот, детей, оставшихся без попечения родителей, и специальных учебно-воспитательных учреждений для несовершеннолетних.
Федеральным законом от 22.08.2004 г. в названии ст. 55 Закона об образовании термин «льготы» заменен термином «меры социальной поддержки». Кроме того, в новой редакции изложен п. 4 ст. 25 Закона об основах социального обслуживания, в соответствии с которой работникам учреждений социального обслуживания государственной сис-
темы социальных служб, непосредственно осуществляющим социальную реабилитацию несовершеннолетних, могут предусматриваться меры социальной поддержки в порядке и на условиях, которые предусмотрены законами и иными нормативными правовыми актами субъектов Российской Федерации для педагогических кадров образовательных учреждений для детей-сирот, детей, оставшихся без попечения родителей, и специальных учебно-воспитательных учреждений для несовершеннолетних.
Указанные изменения породили существенные отрицательные последствия для педагогических работников учреждений социального обслуживания. С 1 января 2005 г. утратили силу нормативные основания применения к работникам учреждений социального обслуживания п. 1 Перечня, утвержденного Постановлением Правительства Российской Федерации от 13.09.1994 г. Одновременно для них не были установлены какие-либо специальные правила, что повлекло за собой лишение данных работников права на ежегодный основной удлиненный отпуск продолжительностью 56 календарных дней. При этом характер труда работников не изменился, повышенные психические и эмоциональные нагрузки сохранились.
Причина названных последствий усматривается в следующем. Одной из целей принятия Федерального закона от 22.08.2004 г. являлась реформа системы социальных льгот, переход от натуральной формы их предоставления к денежной. Были внесены изменения в большое количество законодательных актов, регулирующих отношения в сфере социальной защиты населения, в том числе затрагивающие их терминологию. В частности, термин «социальная защита» был практически полностью заменен термином «социальная поддержка», а вместо термина «льготы» стал использоваться термин «меры социальной поддержки». Вопрос об обоснованности и целесообразности подобных изменений уже исследовался автором [17]. Поскольку он выходит за рамки данной работы, отметим только один существенный момент
- при отказе от использования в законодательстве термина «льгота» необходимо было учитывать его многозначность. Введение термина «мера социальной поддержки»
представляется правомерной только в отношении льгот, выступающих специфическими способами компенсации социальных рисков. В остальных случаях терминологию следовало сохранить или изменить содержание норм таким образом, чтобы не искажался их смысл, как это произошло с п. 4 ст. 25 Закона об основах социального обслуживания.
Необходимо отметить, что после 1 января 2005 г. некоторое время сохранялась возможность применения к педагогическим работникам учреждений социального обслуживания п. 11 Перечня, утвержденного Постановлением Правительства Российской Федерации от 13.09.1994 г., устанавливающего продолжительность ежегодного основного удлиненного отпуска для работников других учреждений, предприятий и организаций. Однако это повлекло за собой уменьшение объема прав работников, так как по данному пункту продолжительность отпуска составляла 42 календарных дня, а также круг должностей, работа в которых давала право на отпуск, не охватывал, в частности, учителя-дефектолога и педагога-психолога.
Следует отметить, что к тому моменту предоставление удлиненного отпуска педагогическим работникам образовательных учреждений названным Перечнем не регулировалось, поскольку было принято Постановление Правительства Российской Федерации от 01.10.2002 г. «О продолжительности ежегодного основного удлиненного оплачиваемого отпуска, предоставляемого педагогическим работникам» [18]. В дальнейшем в него были внесены изменения и Постановление Правительства Российской Федерации от 13.09.1994 г. утратило силу [19]. В новом перечне учреждений названы только образовательные учреждения, а также организации, осуществляющие образовательный процесс (п. 10). Как уже отмечалось, учреждения социального обслуживания образовательный процесс в буквальном смысле этого слова не осуществляют. В результате для предоставления педагогическим работникам учреждений социального обслуживания населения ежегодного основного удлиненного отпуска в настоящее время отсутствуют правовые основания.
Приведенные суждения в равной степени касаются и правил о сокращенной про-
должительности рабочего времени для педагогических работников. В соответствии с ч. 3 ст. 333 ТК РФ в зависимости от должности и (или) специальности педагогическим работникам с учетом особенностей их труда продолжительность рабочего времени (нормы часов педагогической работы за ставку заработной платы) определяется Правительством Российской Федерации. В Постановлении Правительства Российской Федерации от 03.04.2003 г. «О продолжительности рабочего времени (нормы часов педагогической работы за ставку заработной платы) педагогических работников» [20] упоминаются только образовательные учреждения. В этой связи для педагогических работников учреждений социального обслуживания может непосредственно применяться ч. 1 ст. 333 ТК РФ, устанавливающая для всех педагогических работников сокращенную продолжительность рабочего времени не более 36 часов в неделю. Однако это не снимает проблемы, поскольку ранее педагогические работники учреждений социального обслуживания пользовались правом на сокращенную продолжительность рабочего времени дифференцированно, как это имеет место в образовательных учреждениях.
Сложность рассматриваемой проблемы заключается также в том, что правила о распространении льгот в сфере труда, установленных для педагогических работников образовательных учреждений, на работников учреждений социального обслуживания содержатся в настоящее время в некоторых подзаконных актах, в частности в примерных положениях о социально-реабилитационном центре для несовершеннолетних, о социальном приюте для детей, о центре помощи детям, оставшимся без попечения родителей, утвержденных Постановлением Правительства РФ от 27.11.2000 г. [21]. Вместе с тем возможность применения указанных правил вызывает определенные сомнения. Во-первых, нормы примерных положений в этой части воспроизводят правило, содержавшееся в п. 4 ст. 25 Закона об основах социального обслуживания. После внесения в данный закон изменений примерные положения не были приведены в соответствие с ним. Во-вторых, на наш взгляд, подобного рода правила не могут устанавливаться на уровне
подзаконных актов, так как ч. 3 ст. 92, а также ч. 2 ст. 115 ТК РФ предусматривают регулирование отношений, связанных с сокращенной продолжительностью рабочего времени, а также предоставлением работникам удлиненных отпусков только на уровне федерального закона. Постановлениями Правительства Российской Федерации данные отношения могут регулироваться в случаях, предусмотренных федеральным законом. Применительно к педагогическим работникам ст. 333 и 334 ТК РФ ограничивают компетенцию Правительства Российской Федерации только определением продолжительности отпуска и рабочего времени. В-третьих, названные примерные положения не охватывают всю систему учреждений социального обслуживания для детей. Помимо специализированных учреждений для несовершеннолетних, нуждающихся в социальной реабилитации, указанная система включает в себя детские дома-интернаты для умственно отсталых детей, дома-интернаты для детей с физическими недостатками и другие учреждения. В методических рекомендациях и правилах организации деятельности таких учреждений норм, касающихся особенностей трудовой деятельности их персонала, не содержится [22]. В результате использование для работников специализированных учреждений для несовершеннолетних, нуждающихся в социальной реабилитации, норм примерных положений повлечет необоснованную дифференциацию условий труда работников учреждений социального обслуживания для детей разного вида.
Учитывая, что в ст. 333 и 334 ТК РФ тип учреждений (образовательные или иные) не упоминается, можно также говорить о том, что Правительством Российской Федерации в настоящее время отношения, связанные особенностями рабочего времени и времени отдыха педагогических работников учреждений социального обслуживания не урегулированы. Однако в этом случае имеет место пробел в правовом регулировании. Кроме того, такой подход не соответствует традиционной модели правового регулирования, применявшейся в отношении данной категории работников.
Обращает на себя внимание непоследовательность органов государственной власти
в закреплении особенностей правового статуса педагогических работников учреждений социального обслуживания населения. В соответствии с Постановлением Правительства Российской Федерации от 29.10.2002 г. [23] работа в учреждениях социального обслуживания для детей засчитывается в стаж, дающий право на досрочную трудовую пенсию, назначаемую в связи с педагогической деятельностью в государственных и муниципальных учреждениях для детей. Цели предоставления права на пенсию, сокращенной продолжительности рабочего времени и удлиненных отпусков в данном случае совпадают. Все перечисленные меры обеспечивают компенсацию повышенных психологических и эмоциональных нагрузок педагогических работников, влекущих за собой более раннее снижение их профессиональной трудоспособности, а также требующих более высоких затрат на её восстановление. Следовательно, данные меры должны предоставляться в комплексе.
Устранению неравенства педагогических работников учреждений социального обслуживания для детей в трудовых правах, надлежащей компенсации повышенных эмоциональных и психологических нагрузок, связанных с их трудовой деятельностью, может способствовать следующее. Во-первых, введение на законодательном уровне правила, аналогичного содержавшемуся в п. 4 ст. 25 Закона об основах социального обслуживания населения. Во-вторых, внесение изменений в Постановление Правительства Российской Федерации от 01.10.2002 г. «О продолжительности ежегодного основного удлиненного оплачиваемого отпуска, предоставляемого педагогическим работникам», а также в Постановление Правительства Российской Федерации от 03.04.2003 г. «О продолжительности рабочего времени (нормы часов педагогической работы за ставку заработной платы) педагогических работников» или принятие самостоятельных правовых актов, регулирующих вопросы рабочего времени и отпусков только для педагогических работников учреждений социального обслуживания населения. Второй подход представляется более продуктивным, поскольку обеспечит большую стабильность правового регулирования на случай законодательных
изменений. Правовой основой установления специальных правил для указанной категории работников должны служить ст. 333 и 334 ТК РФ, поскольку в них не указан тип учреждения.
Необходимо отметить, что обозначенные в данной работе проблемы во многом явились следствием недостаточно взвешенных подходов к изменениям в законодательстве. Такая ситуация вызвана тем, что на протяжении последних двух десятилетий многочисленные перестроения нормативного материала, регулирующего отношения в сфере социальной защиты населения и труда, происходят, как правило, без должного теоретического обоснования, изучения особенностей данных отношений, выработки четких принципов и методологии организации социальной сферы. К сожалению, подобная тенденция в правотворческой деятельности приобрела устойчивый характер.
1. Скачкова Г.С. Расширение сферы действия трудового права и дифференциации его норм.
- М.: МГИУ, 2003. - С. 242.
2. Трудовой кодекс РФ. - Новосибирск: Сибирское университетское издательство, 2006.
3. См., например: Гусов К.Н., Толкунова В.Н. Трудовое право России. - М.: Юристъ, 1999.
- С. 18; Скачкова Г.С. Указ. соч. - С. 270; Трудовое право России / отв. ред. Р.З. Лившиц, Ю.П. Орловский. - М.: ИНФРА-М-НОРМА, 1998. - С. 30.
4. Например, А. С. Пашков к числу субъективных оснований дифференциации относил только те, которые обусловлены личными (половозрастными, физиологическими) особенностями организма работника (Советское трудовое право / под ред. А. С. Пашкова, О.В. Смирнова. - М.: Юрид. лит., 1982. -С. 105). Л.Я. Гинцбург помимо половозрастных особенностей в числе субъективных оснований дифференциации называл образование, связи семейного характера, место жительства, трудовой стаж, гражданство, судимость (Гинцбург Л.Я. Социалистическое трудовое правоотношение. - М.: Наука, 1977. -С. 208-219). К.Н. Гусов и В.Н. Толкунова в числе объективных оснований дифференциации называют вредность и тяжесть условий труда, климатические условия Крайнего Севера и приравненных к нему отдаленных местностей, специфику трудовой связи, отраслевые особенности труда (Гусов К.Н., Толкунова В.Н. Указ. соч. - С. 19). Г.С Скачкова выделяет 18 оснований объективной дифференциации, в число которых включаются, в
частности, федеративное устройство Российской Федерации, продолжительность работы, ответственный характер труда, сложность выполняемых работ и др. (Скачкова Г.С. Указ. соч. - С. 319-320).
5. См., например: Гусов К.Н. Толкунова В.Н. Указ. соч. - С. 19; Скачкова Г.С. Указ. соч. -С. 319; Трудовое право / под ред. С.П. Маврина, Е.Б. Хохлова. - М.: Юристъ, 2002. -С. 203.
6. СЗ РФ. - 1995. - № 50. - Ст. 4872.
7. СЗ РФ. - 1995. - № 32. - Ст. 3198.
8. Ведомости СНД и ВС РФ. - 1992. - № 30. -Ст. 1797.
9. СЗ РФ. - 1994. - № 21. - Ст. 2937.
10. Кодекс законов о труде РФ. - М.: ПРОСПЕКТ, 1998.
11. Теория государства и права: курс лекций / под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько. - М.: Юристъ, 1997. - С. 648.
12. Там же.
13. Скачкова Г.С. Указ. соч. - С. 241.
14. Крылатых Е.Г. Льготы в советском праве социального обеспечения: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - М.: МГУ, 1988. - С. 11.
15. Федорова М.Ю. Теоретические проблемы правового регулирования социального страхования. - Омск: Омский госуниверситет, 2003. - С. 15.
16. Федорова М.Ю. Образовательное право. - М.: Гуманит. изд. центр «ВЛАДОС», 2003. -С. 20.
17. См.: Сторожук Д.А. Формирование системы социальной поддержки населения на регио-
нальном уровне // Современные тенденции в развитии трудового права и права социального обеспечения: материалы всероссийской научно-практической конференции / под ред. К.Н. Гусова. - М.: Велби, Проспект, 2007.
18. СЗ РФ. - 2002. - № 40. - Ст. 3935.
19. Постановление Правительства Российской Федерации от 11.05.2007 г. «О внесении изменений в Постановление Правительства Российской Федерации от 1 октября 2002 г. № 724» // СЗ РФ. - 2007. - № 21. - Ст. 2507.
20. СЗ РФ. - 2003. - № 14. - Ст. 1289.
21. СЗ РФ. - 2000. - № 49. - Ст. 4822.
22. См., например, Постановление Министерства труда и социального развития Российской Федерации от 08.08.2002 г. № 54 «Об утверждении методических рекомендаций по организации деятельности государственного (муниципального) учреждения “Дом-интернат для умственно отсталых детей”» // Бюллетень Минтруда РФ. - 2002. - № 8.
23. Постановление Правительства Российской Федерации от 29.10.2002 г. «О списках работ, профессий, должностей, специальностей и учреждений, с учетом которых досрочно назначается трудовая пенсия по старости в соответствии со статьей 28 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» и об утверждении правил исчисления сроков работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости в соответствии со статьей 28 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» // СЗ РФ. - 2002. - № 44. - Ст. 4393.
