CC BY
76
УДК 343 .82 ЮРИЙ АРСЕНОВИЧ РЕЕНТ,
ББК 67.409.13 доктор исторических наук, профессор,
Р33 профессор кафедры философии и истории
(Академия ФСИН России), e-mail: reent2@yandex.ru © Реент Ю. А., 2015
ПРОБЛЕМЫ ОБЕСПЕЧЕНИЯ РЕЖИМА И ТРУДОВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ПОДРАЗДЕЛЕНИЙ ГУЛАГА В УСЛОВИЯХ ВОЕННОГО ВРЕМЕНИ (1941-1943 гг.)
Реферат: объектом исследования в статье представлена система исправительно-трудовых лагерей НКВД СССР в военное время, субъектом - организация их деятельности в условиях установленного режима содержания заключенных. В статье анализируются причины сокращения численности осужденных к лишению свободы; методы воздействия, нацеленные на укрепление дисциплины и правопорядка. Отдельно рассматриваются проблемы продовольственного обеспечения и связанный с этим рост заболеваемости и смертности узников ГУЛАГа. Выделены отдельные категории заключенных по их способности к трудовой деятельности. Дана характеристика вклада исправительно-трудовой системы СССР в достижение коренного перелома в Великой Отечественной войне. Делается вывод о том, что, несмотря на чудовищные перегибы в карательной политике, система учреждений ГУЛАГа позволила сохранить производственную базу многих регионов и экономическую безопасность страны в целом. Материалы статьи могут быть использованы в учебных курсах «История России», «История УИС и органов юстиции», для подготовки музейных экспозиций, научных и публицистических статей и исследований.
Ключевые слова: исправительно-трудовая система СССР, история уголовно-исполнительной системы, Великая Отечественная война, режим содержания заключенных, производственно-трудовая деятельность осужденных к лишению свободы, Главное управление исправительно-трудовых лагерей, трудовых поселений и мест заключения.
Крупнейшим историческим событием этого года стало чествование 70-летия Победы советского народа в Великой Отечественной войне. Очевидно, современные исследователи знают о военных годах значительно больше, чем двадцать или тридцать лет назад. Тем не менее остается немало того, что освещено в научной, художественной литературе и публицистике крайне слабо. К числу таких проблем относится деятельность исправительно-трудовой системы в условиях военного времени. Жизнь ГУЛАГа была весьма многоаспектна. Упрощенное ее изображение как исключительно карательного механизма искажает целостную картину. Статья призвана обратить внимание исследователей на тему, заслуживающую более глубокой разработки.
Нападение фашистской Германии на нашу страну актуализировало проблему перевода всех институтов государственного управления на военные рельсы. Отметим, что начало войны ознаменовалось резким сокращением количества мест лишения свободы. За первое полугодие 1941 г. число заключенных уменьшилось с 2,3 до 1,2 млн человек. Встречаются и другие цифры: 2034,4 тыс. человек на начало 1941 г. и 1618,3 тыс. человек - в начале 1942 г. [1, с. 116]. Важной причиной такого сокращения стала утрата территорий и населения
СССР из-за быстрого продвижения фашистских оккупантов. Другой причиной можно рассматривать падение числа привлекаемых к уголовной ответственности нарушителей законности в связи с массовым призывом населения для комплектования вновь формируемых частей Красной Армии. В судах появляется практика замены приговора об уголовном наказании в виде лишения свободы направлением на фронт. В соответствии с указами Президиума Верховного Совета от 12 июля и 4 ноября 1941 г. о досрочном освобождении некоторых категорий заключенных, осужденных за прогулы, бытовые и прочие незначительные преступления, было освобождено и переведено в Красную Армию 420 тыс. заключенных. По специальным решениям Государственного комитета обороны в 1942-1943 гг. в ГУЛАГе было проведено досрочное освобождение еще 157 тыс. человек с переводом их в действующие части [2]. Параллельно этому происходило общее ужесточение внутрилагерного режима. Особенно жестко карался отказ от работы и побеги. Прежде за отказ от работы следовало административное взыскание или дополнительный срок заключения, но в условиях военного времени основной стала высшая мера наказания. Так, в Безымянлаге (втором по численности лагере ГУЛАГа на территории Евро-
пейской России, созданном 25 сентября 1940 г. на базе Самарлага для строительства 4 авиационных заводов) только за 8 июля 1941 г. последовали два приказа о приведении в исполнение приговоров за отказ от работы и беспорядки, устроенные в штрафном изоляторе. Осужденные предупреждались, «что за малейшую попытку саботажа виновные будут привлекаться к строгой судебной ответственности по всей строгости военного времени» [3].
Вскоре заключенные убедились, что это не пустые угрозы. Расстрелы следовали один за другим. Всего за период с 22 июня 1941 г. по 1 марта 1942 г. в лагере было предано суду 1022 заключенных и 35 вольнонаемных работников (за первую половину 1941 г. таких было 15). Таким образом, к расстрелу были приговорены 44,9 % лиц, преданных суду. Особенно резко их количество возросло с конца лета 1941 г. [4, с. 78]. За один день могло быть утверждено несколько таких списков. Администрация добралась и до злостных рецидивистов, систематически уклонявшихся от работы и пытавшихся установить свои порядки на охранной зоне. 17 октября было расстреляно 10 таких заключенных, 17 ноября - 15 [5]. Борьба с подобными личностями ранее осложнялась тем, что под угрозой жестокой расправы бригадиры-заключенные включали их в табель работающих [5]. Ну а нижнее звено начальствующего состава предпочитало не замечать такие приписки.
Одним из основных направлений деятельности ГУЛАГа в условиях войны явилось участие в развитии промышленного комплекса и обеспечении продуктами питания. В связи с этим стоит дать краткую характеристику производительных сил, которыми располагал лагерный сектор экономики в рассматриваемый период. Буквально с первых дней войны интенсивность трудового использования заключенных резко возросла. Усиление эксплуатации рабочей силы сопровождалось значительным ухудшением жилищно-бытовых условий. На начальном этапе войны из районов, находившихся под угрозой оккупации, было эвакуировано 27 лагерей и 210 колоний с общей численностью заключенных 750 тыс. чел. Этот контингент поступал в исправительно-трудовые учреждения, расположенные в тылу. В результате возникла катастрофическая нехватка жилой площади: к 1942 г. на одного заключенного приходилось менее 1 м2 [6, с. 274-275, 278].
Чрезвычайную остроту приобрела проблема продовольственного снабжения. Во-первых, с началом войны нормы выдачи продуктов снизились в среднем на 25-30 % [7, с. 116-117]. Во-вторых, даже урезанный продуктовый паек заключенные получали далеко не всегда в положенном размере,
и не только из-за объективных трудностей с поставками продовольствия, но и вследствие широко распространенных хищений со стороны администрации, обслуживающего персонала, а также уголовных авторитетов, диктовавших свою волю большинству осужденных. Узники ГУЛАГа, которые оставили описания лагерного быта, единодушно отмечают такого рода факты как типичные [8, с. 204].
Надо учитывать, что существовал целый ряд нюансов, которые не всегда легко понять и принять даже современному читателю. Известно, что в военный период для заключенных, не привлекаемых к тяжелому физическому труду, устанавливались пониженные нормы продовольственного снабжения. Например, подросткам, содержавшимся в трудовых колониях, в 1943 г. полагалось выдавать только 25 г мяса в сутки [9, с. 191]. До 80 % смертных случаев в подобных учреждениях были вызваны авитаминозом и дистрофией [10]. В то же время пленным фашистским старшим офицерам, содержавшимся в Суздальском лагере № 160, выдавали ежедневно 75 г мяса, 80 г рыбы, 40 г сливочного масла 400 г картофеля, 200 г свежих овощей, сухофрукты, папиросы высшего сорта «Казбек» и даже кофе [11, с. 185]. Генералам дополнительно выдавали 45 г мяса, сыр, спиртные напитки. Аналогичные лагеря были в Татарии, Горьковской и Вологодской областях. Но это исключения, которые лишь более ярко показывают общую картину.
В-третьих, количество продовольствия, выдаваемого заключенному, напрямую зависело от выполнения нормы выработки. Таким образом, невыполнение производственных норм влекло за собой уменьшение пайка, а это, в свою очередь, приводило к окончательному истощению организма. Порочность этого замкнутого круга очень точно выразил В. Шаламов: «Для того чтобы лучше есть, надо было лучше работать, а для того чтобы лучше работать, надо было лучше есть» [8, с. 249].
Весь комплекс вышеперечисленных неблагоприятных факторов обусловил значительное снижение трудоспособности. Даже по официальным данным, уже в течение первого года войны удельный вес заключенных, годных к тяжелому и среднему физическому труду, сократился с 61 до 36 %. Одновременно возрос уровень смертности. Самые высокие показатели были отмечены в 1942 и 1943 гг., когда умерло 24,9 и 22,4 % от общей численности контингента. В абсолютных цифрах это составляло соответственно 352 560 и 267 825 человек [12, с. 74]. В целом за годы войны скончалось более 930 тыс. заключенных, что составляет 58 % умерших в местах лишения свободы за период с 1930 по 1956 год [6, с. 278, 441-442].
Перед сотрудниками ГУЛАГа и других главков, использовавших труд заключенных, стояла задача не только обеспечить передислокацию, но и восстановить полноценное производство на новом месте. Сегодня во многих случаях трудно отделить, где был труд рабочих, а где - заключенных. Уже в середине 1941 г. началось «великое переселение заводов». Мало кто знает, что основная часть грузчиков, такелажников, малоквалифицированных строителей назначались из контингента лагерей и колоний. Благодаря умелой организации работ разгрузочно-погрузочные операции производились быстро и точно. Так, первые эшелоны с оборудованием Людиновского локомобильного завода прибыли из Украины в Сызрань 11 августа 1941 г., а уже 6 ноября предприятие выдало новую, теперь уже военную продукцию - минометные снаряды. Недалеко от г. Куйбышева Безымянский исправительно-трудовой лагерь Особстроя НКВД СССР в сентябре-октябре 1941 г. разгружал и складировал имущество 1-го государственного подшипникового завода и Горьковского автомобильного завода им. Сталина. В декабре на этой базе выпустили первый самолет-штурмовик ИЛ-2 [13, с. 142]. И это были не частные случаи, а суровая повседневная реальность для всей страны.
Одновременно крупнейшие стройки, не имевшие непосредственного военно-стратегического значения, были закрыты. Так, строительство БАМа было не только остановлено, но даже значительная часть уложенных путей позже была демонтирована и переправлена на фронт, в частности, использовалась при обороне Сталинграда. Однако потребность в трудовых ресурсах для решения местных проблем все более возрастала. Удовлетворить ее можно было: а) увеличением численности заключенных, б) повышением интенсивности их труда.
Первое направление активизировалось только в конце войны, о чем свидетельствует следующая статистика. Общее число заключенных лагерей и колоний составило: в 1942 г. - 1 777 043 чел., 1943 - 1 484 182, 1944 - 1 179 819, в 1945 г. -1 460 677. Кроме того, в апреле 1943 г. для шпионов, изменников Родины из числа советских граждан и для их пособников были введены каторжные работы на срок от 15 до 20 лет.
Второе направление разрабатывалось буквально с первых дней войны, когда встал вопрос об изменении организации работ в местах лишения свободы. Всех заключенных перевели на строгий режим отбывания наказания. Рабочий день увеличили до 10, затем до 12-16 часов. Задания по нормам выработки формально повышают на 20 %, реально же из обитателей лагерей и колоний выжимали все, на что они только были способны. Руко-
водство ГУЛАГа даже было вынуждено потребовать от лагерного начальства, чтобы они обеспечили продолжительность сна заключенных не менее 8 часов [14]. Хотя бы таким способом пытались восстановить их силы.
По физическому состоянию заключенных подразделили на четыре группы. К категории «А» относили осужденных, способных к среднему и тяжелому труду. Руководство учреждений старалось не понижать состав этой группы ниже 60 % от общего количества. Например, по ИТЛ Новосибирской области в среднем группа «А» в ноябре 1941 г. достигала 61,6 %. Но по отдельным подразделениям она была существенно ниже: по Ахпуну составила 31,5 %, Искитиму - 48,2, Суслово - 53,3, Новосибирску - 56,4, Юрге - 56,8 % и т. д. [15]. Однако численность категории «А» постоянно таяла из-за направления людей на фронт либо потери трудоспособности.
К категории «Б» причисляли заключенных, способных исполнять лишь физически легкие задания. Категория «В» включала в себя инвалидов. Но даже их активно привлекали к тяжелому физическому труду, в результате чего ежемесячная смертность в подразделениях колебалась от 2,42 до 6,6 % [15]. К категории «Г» причислили так называемых отказников, которые крайне отрицательно относились к привлечению на работы и к любым формам сотрудничества с администрацией. В их отношении, как уже указывалось, основной формой выносимого судом наказания становился расстрел.
Положение в лагерях, особенно в 1942-1943 гг., было чрезвычайно тяжелым. Автотракторную технику и большинство лошадей передали в войска. Все виды работ исполнялись вручную. Свет отключали, не хватало сушилок, бань, теплой одежды. Повсеместно остро стояла проблема снабжения продовольствием. Так, из доклада начальника Вятлага следовало, что в 1942 г. предусмотренное нормами котловое довольствие обеспечить не удавалось. Из-за отсутствия продуктов оно производилось только мукой и крупой, так как рыбы, жиров, овощей, мяса, картофеля лагерь не имел. Как итог - высокая заболеваемость и смертность. В 1942 г. она достигла критического уровня в 248 877 человек. Правда, жизнь свободных граждан была не легче.
Для улучшения снабжения заключенных в ГУЛАГе последовательно было развернуто 3 сель-хозлагеря, 96 сельскохозяйственных колонии, 315 подсобных хозяйств, рыболовецкий лагерь, 8 рыболовецких колонии и 45 хозяйств. Таким образом, с 1943 г. потребности системы удовлетворялись продукцией собственного производства: рыбой - на 25 %, мясом - на 35, картофелем - на 80, овощами - на 100 %. Кроме того, каждое лагерное или тюремное
учреждение имело собственное подсобное хозяйство. Организовывался сбор дикорастущих плодов, грибов и ягод. В частности, уже в 1941 г. посевная площадь только сельхозотделений ИТЛ УНКВД по Новосибирской области составляла: по зерновым -42 426 га, картофелю - 2472 га, овощам - 721 га, корнеплодам - 434 га, семянкам - 132. Животноводческое хозяйство составило 31 900 голов свиней, 9700 голов крупного рогатого скота [15].
В годы Великой Отечественной войны исправительно-трудовая система страны вносила посильный вклад и в развитие оборонной науки и техники. Так, в г. Молотов (ныне Пермь) были эвакуированы два тюремных конструкторских бюро. Из-под Москвы (Болшево) эвакуировали Особое техническое бюро НКВД при Научно-исследовательском институте промышленности боеприпасов, а из ленинградских «Крестов» - артиллерийское Особое конструкторское бюро № 172 [16, с. 195].
Первым прибыло подмосковное ОТБ во главе с
A. С. Бакаевым - известным изобретателем поро-хов, находившимся в заключении с 1930 г. Вместе с ним трудились талантливые инженеры-химики Д. И. Гальперин, А. Э. Спориус, Б. И. Пашков,
B. А. Лясоцкий, Ф. М. Хритинин и др. [17, с. 254-255]. Учреждение включилось в разработку новых технологий, в частности, топлива для снарядов «Катюш». Изобретенная ими система непрерывного шнекового производства ракетных зарядов увеличила в два раза скорость изготовления [18, с. 13-14], а Кировский завод стал основным поставщиком пороха в стране [19, с. 20]. В 1943 г. часть изобретателей была досрочно освобождена, награждена орденами и медалями.
Особое конструкторское бюро из Ленинграда прибыло в г. Молотов в июле 1942 г. Его ведущим конструктором был М. Ю. Цирульников, осужденный Особым совещанием НКВД по 58-й статье к 8 годам заключения. На пушечном заводе в Мотови-лихе инженеры бюро разработали и внедрили в производство 45-мм противотанковую пушку М-42, которая при испытаниях оказалась лучше других [19, с. 20]. Затем разработки тюремного КБ почти сразу внедрялись в серийное производство. Это - модернизированная гаубица-пушка 152-мм МЛ-20 (для самоходки ИСУ-152), 122-мм самоходная гаубица повышенной мощности М-22 [19, с. 17-19], 76-мм дивизионная пушка БЛ-14, 85-мм противотанковая пушка БЛ-19 [20, с. 57] и др. За годы войны Мотовилихинским заводом было выпущено 48,6 тысяч пушек, - каждая четвертая, произведенная в стране [19, с. 20]. Позже М. Ю. Цирульников участвовал в разработке маршевого ракетного двигателя для межконтинентальной баллистической ракеты РТ-2.
В непростых условиях народ находил в себе силы и возможности вносить дополнительный вклад в дело приближения победы. Например, осенью 1941 г. личный состав тюрьмы № 1 г. Кирова обратился к представителям тюремных учреждений СССР с предложением организовать сбор средств на постройку эскадрильи самолетов. Сотрудники из последних сбережений внесли 5000 рублей, перечислили суточный заработок, провели три воскресника, передав деньги в созданный ими фонд. Заметим, что инициатива была подхвачена многими органами и учреждениями НКВД. Так, коллектив Ивдельлага (Свердловская обл.) за 4 года на постройку танков и самолетов перечислил 3,5 млн рублей наличными и более 10 млн рублей облигациями.
Важно понимать, что это был труд не только заключенных, но и в первую очередь организовавших его сотрудников органов и учреждений. Работа служащих тюрем и лагерей была весьма непростой. Многочисленные кадровые проблемы имели место и перед началом войны, а впоследствии тем более возросли. На фронт направлялись десятки тысяч работников исправительно-трудовой системы. Их место заняли инвалиды-фронтовики и женщины. По официальным данным, рядовой состав исполнял служебные обязанности по 14-15 часов, а командный и начальствующий состав - более 18 часов в день.
Совместным трудом сотрудников, вольнонаемного персонала и заключенных тюремно-лагерных учреждений в годы военного лихолетья страна обеспечивалась лесом, углем, рудой, восстанавливала и строила новые предприятия. Сотрудники, служащие и заключенные ГУЛАГа принимали непосредственное участие в производстве боеприпасов, танков, самолетов, вооружения. Так, на заводе № 711 в цехе по отливке корпусов мин работало 2000 человек, на комбинате № 179 на производстве снарядов трудилось 1500 заключенных. Например, общий выпуск боеприпасов в 1943 г. составил 21,7 млн штук, из них - 12,5 млн изготовлено руками осужденных. Их силами были построены авиационные заводы в Рыбинске и Куйбышеве, металлургические комбинаты в Нижнем Тагиле, Челябинске, Актюбинске, Норильске и др., 3573 км железных и 4700 км шоссейных дорог, 1058 км нефтепроводов... Всего не перечислить.
Таким образом, следует сделать закономерный вывод: исправительно-трудовые учреждения ГУЛАГа активно восстанавливали и развивали промышленный потенциал страны. Фактически не государство осуществляло их финансирование, а сотрудники и заключенные мест лишения свободы, помимо основной производственной деятельности, поддерживали экономику и снабжение ре-
гионов дислокации. Наиболее тяжелым оказался период с 1941 по 1943 год, но именно он показал жизнеспособность системы и ее эффективность в условиях чрезвычайной обстановки военного времени. Разумеется, это не оправдывает применение
порой античеловеческих методов работы с заключенными. Вместе с тем недопустимо отрицать и очевидную позитивную роль исправительно-трудовой системы в общем деле обеспечения победы.
Список литературы
1. Уголовно-исполнительная система: 125 лет. М., 2004. 288 с.
2. Ратьковский И. С., Ходяков М. В. История Советской России. URL: http://studlib.com/content/ view/946/20/ (дата обращения: 07.07.2015).
3. Центральный государственный архив Самарской области. Ф. Р. 2064. Оп. 2. Д. 214. Л. 71-73.
4. Захарченко А., Репинецкий А. Лагерная преступность и карательная политика в системе ГУЛАГ в годы Великой Отечественной войны // Гуманитарно-пенитенциарный вестник. Рязань, 2012. Вып. 6. С. 78.
5. Центральный государственный архив Самарской области. Ф. Р. 2064. Оп. 2. Д. 215. Л. 61, 75-76.
6. ГУЛАГ: Главное управление лагерей. 1918-1960 / сост. А. И. Кокурин, Н. В. Петров. М., 2000.
7. Кокурин А. И., Моруков Ю. Н. ГУЛАГ: структура и кадры // Свободная мысль. 2000. № 10. С. 116-117.
8. Шаламов В. Т. Колымские рассказы. М., 1998. 620 с.
9. Хисамутдинова Р. Р., Блинова В. В. Деятельность детских колоний НКВД на Южном Урале и в Среднем Поволжье в годы Великой Отечественной войны // Гуманитарно-пенитенциарный вестник. Рязань, 2009. Вып. 4. С. 191.
10. Государственный архив Российской Федерации. Ф. 9412. Оп. 1. Д. 19. Л. 8-10.
11. Федотова И. Н. Военные страницы истории Суздальского Спасо-Евфимиева монастыря (1943-1946 гг.) // Гуманитарно-пенитенциарный вестник. Рязань, 2009. Вып. 4. С. 85.
12. Давыдова Н. В., Пертли Л. Ф. Пенитенциарная медицина: история и люди. М., 2013. Вып. 2. 248 с.
13. Ремесло окаянное: очерки по истории уголовно-исполнительной системы Самарской области. Самара, 2004. Т. 1.
14. О продолжительности сна заключенных ИТЛ и ИТК НКВД : директива НКВД СССР от 10 марта 1942 г. № 105 // Государственный архив Российской Федерации. Ф. 9414. Оп. 3. Д. 9. Л. 30-50.
15. Доклад ответственного инструктора политотдела ГУЛАГа О. А. Разиной начальнику ГУЛАГа В. Г. Наседкину о работе УИТЛК УНКВД Новосибирской области от 18 декабря 1941 г. // Государственный архив Российской Федерации. Ф. 9401. Оп. 1а. Д. 99. Л. 102-102 об.
16. Шевырин С. А. Конструкторские бюро в ГУЛАГе // Гуманитарно-пенитенциарный вестник. Рязань, 2009. Вып. 4. С. 195.
17. История промышленности Пермского края. ХХ век. Пермь, 2006. 567 с.
18. Д. И. Гальперин. Ученый. Учитель. Патриот. Пермь, 2003.
19. Плюснина О. М., Степанов М. Н. Военно-промышленный комплекс Западного Урала // Бессмертный подвиг народа. Пермь, 2000.
20. Крук Н. С. Орудия победы // Вестник Мемориала. СПб., 2001. № 6.
YURI ARSENOVICH REENT,
dsc in history, professor, professor of the philosophy and history department (Academy of the FPS of Russia), e-mail: reent2@yandex.ru © Reent Yu. A., 2015
THE PROBLEMS OF GULAG UNITS' DISCIPLINE AND WORK MAINTENANCE IN WARTIME:
1941-1943
Annotation: the object of this article's research is the system of corrective- labor camps of the NKVD of the USSR in wartime; the subject of research - the organization of their activities in terms of the established regime for prisoners. The article analyzes the reasons for the decline of the number of persons sentenced to deprivation of liberty; methods aimed at strengthening discipline and order. The problems of food supply and the associated increase in morbidity and mortality of prisoners of the Gulag are discussed separately. Special categories of
prisoners according to their ability to work are determined. The characteristics of the USSR corrective labor system's contribution to the radical change in the Great Patriotic war is given. It is concluded that despite the monstrous excesses in penal policy, the institutions of the Gulag allowed to maintain a manufacturing base in many regions and economic security of the country as a whole. The article can be used in the courses «The History of Russia», «The History of the penal system and judicial bodies», for Museum exhibitions, scientific publications.
Key words: penitentiary system of the USSR, History of the penal system, Great Patriotic war, the regime of detention, production and work activity of persons sentenced to deprivation of liberty, the Head administration of corrective labor camps, labor settlements and places of detention.
References
1. Ugolovno-ispolnitel'naja sistema: 125 let [Penal system: 125 years]. Moscow, 2004. 288 р.
2. Rat'kovskij I. S., Hodjakov M. V. Istorija Sovetskoj Rossii [History of the Soviet Russia]. Available at: http://studlib.com/content/view/946/20/ (Accessed 7 July 2015).
3. Central'nyj gosudarstvennyj arhiv Samarskoj oblasti [Central state archive of the Samara region]. Fund 2064. Inventory 2. Case 214. Pp. 71-73. Unpublished.
4. Zaharchenko A., Repineckij A. Lagernaja prestupnost' i karatel'naja politika v sisteme GULAG v gody Velikoj Otechestvennoj vojny [Camp crime and retaliatory policy in system GULAG in days of the Great Patriotic War]. Gumanitarno-penitenciarnyj vestnik [Humanitarian and penitentiary messenger]. Ryazan, 2012, Vol. 6.
5. Central'nyj gosudarstvennyj arhiv Samarskoj oblasti [Central state archive of the Samara region]. Fund 2064. Inventory 2. Case 215. Pp. 61, 75-76. Unpublished.
6. GULAG: Glavnoe upravlenie lagerej. 1918-1960 [GULAG: Head department of camps. 1918-1960]. Under the editorship of A. I. Kokurin, N. V. Petrov. Moscow, 2000.
7. Kokurin A. I., Morukov Ju. N. GULAG: struktura i kadry [GULAG: structure and shots]. Svobodnaja mysl' - Free thought, 2000, no. 10, pp. 116-117.
8. Shalamov V. T. Kolymskie rasskazy [Kolyma stories]. Moscow, 1998. 620 р.
9. Hisamutdinova R. R., Blinova V. V. Dejatel'nost' detskih kolonij NKVD na Juzhnom Urale i v Srednem Povolzh'e v gody Velikoj Otechestvennoj vojny [Activity of children's colonies of People's Commissariat for Internal Affairs in South Ural and on average the Volga region in days of the Great Patriotic War]. Gumani-tarno-penitenciarnyj vestnik [Humanitarian and penitentiary messenger]. Ryazan, 2009, Vol. 4.
10. Gosudarstvennyj arhiv Rossijskoj Federacii [State archive of the Russian Federation]. Fund 9412. Inventory 1. Case 19. Pp. 8-10. Unpublished.
11. Fedotova I. N. Voennye stranicy istorii Suzdal'skogo Spaso-Evfimieva monastyrja (1943-1946 gg.) [Military pages of history of the Suzdal Spaso-Evfimiyev of the monastery (1943-1946)]. Gumanitarno-penitenciarnyj vestnik [Humanitarian and penitentiary messenger]. Ryazan, 2009, Vol. 4.
12. Davydova N. V., Pertli L. F. Penitenciarnaja medicina: istorija i ljudi [Penitentiary medicine: history and people]. Moscow, 2013, Vol. 2. 248 р.
13. Remeslo okajannoe: ocherki po istorii ugolovno-ispolnitel'noj sistemy Samarskoj oblasti [Craft damned: sketches on stories of criminal and executive system of the Samara region]. Samara, 2004, Vol. 1.
14. Direktiva NKVD SSSR ot 10 marta 1942 g. № 105 «O prodolzhitel'nosti sna zakljuchennyh ITL i ITK NKVD» [The Directive of People's Commissariat for Internal Affairs of the USSR from March 10, 1942, № 105 «About duration of a dream concluded by ITL and ITK People's Commissariat for Internal Affairs»]. Gosudarstvennyj arhiv Rossijskoj Federacii [State archive ofthe Russian Federation]. Fund 9414. Inventory 3. Case 9. Pp. 30-50. Unpublished.
15. Doklad otvetstvennogo instruktora politotdela GULAGa O. A. Razinoj nachal'niku GULAGa V. G. Nasedkinu o rabote UITLK UNKVD Novosibirskoj oblasti ot 18 dekabrja 1941 g. [The report of the responsible instructor of a political department of GULAG O. A. Razina to the chief of GULAG V. G. Nasedkin about work UITLK UNKVD of the Novosibirsk region from December 18, 1941]. Gosudarstvennyj arhiv Rossijskoj Federacii [State archive of the Russian Federation]. Fund 9401. Inventory 1a. Case. 99. Pp. 102-102 ob. Unpublished.
16. Shevyrin S. A. Konstruktorskie bjuro v GULAGe [Design offices in GULAG]. Gumanitarno-penitenciarnyj vestnik [Humanitarian and penitentiary messenger]. Ryazan, 2009, Vol. 4.
17. Istorija promyshlennosti Permskogo kraja. XX vek [History of the industry of Perm Krai. The XX century]. Perm,2006.567 р.
18. D. I. Gal'perin. Uchenyj. Uchitel'. Patriot [D. I. Galperin. Scientist. Teacher. Patriot]. Perm, 2003.
19. Pljusnina O. M., Stepanov M. N. Voenno-promyshlennyj kompleks Zapadnogo Urala [Military industrial complex of the Western Urals]. Bessmertnyj podvig naroda [Immortal feat of the people]. Perm, 2000.
20. Kruk N. S. Orudija pobedy [Victory tools]. Vestnik Memoriala [Messenger Memoriala]. St. Petersburg, 2001, no. 6.
