CC BY
80
♦
♦
строения, станкостроения (например, и= (и11 +и12) + Аи1), где Аи1 - синергетический эффект 1-й группы кластера; и2 - экономический эффект 2-й группы кластера, состоящего из предприятий, производивших строительных материалы и машиностроения; (например и2= (и21 + и22) + Аи2), где Аи2 - синергетический эффект 2-й группы кластера; ип - экономические прочие целесообразные группы кластеров региона: п
АX и = Аи0 ,+ (Аи1 + Аи2 +..........Аип).
/ =1
самоорганизации, переход на новый качественный уровень компании, приобретение возможности реализации комплексного инновационного цикла. Развитие
рассматривается как процесс усложнения и перехода системы из одного качественного состояния в другие.
Увязка стратегического набора со стратегической позицией и ориентирами организации в целом влияет на общую конкурентоспособность, управленческие возможности и развитие мощностей компании.
На данном примере мы рассмотрели формирование корпоративных взаимодействий с точки зрения мезоуров-ня. На рисунке приведены прогнозируемые экономические показатели, которые будут достигнуты в формате машиностроительного альянса Ульяновской области.
Интеграция предприятий в ассоциации и кластеры позволит получить эффект в виде снижения переменных затрат, сократить оборотные активы, приблизить производственную программу к производственной мощности, провести модернизацию, применить выгодное трансфертное ценообразование, оптимизировать логистику.
Формирование и развитие эффективных стратегических сегментов предполагает взаимодействие всех экономических субъектов: государства, регионов и предприятий.
Взаимосвязь кластеров по экономическому показателю «рентабельность продаж» Итог преобразования - интеграция, возникновение
УДК 338 Е.Г. Решетникова
ПРОБЛЕМЫ ИЗМЕРЕНИЯ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ДИФФЕРЕНЦИАЦИИ
В статье анализируется сущность социально-экономической дифференциации, методические проблемы измерения уровня дифференциации доходов населения. Предлагаются направления совершенствования системы социальной защиты, регулирования избыточного неравенства.
Ключевые слова: дифференциация доходов, социальная защита, бюджетная статистика.
У.й. 11евМе№1коуа
INCOME INEQUALITY MEASURING
The article contains an analysis of the essence of social-economic differentiation, methodology of income gap measuring. The author suggests ways to improve social welfare and regulate excessive inequality.
The key words: income gap, welfare, budget statistics.
Для научного обоснования количественной и качественной трансформации платежеспособного спроса, прогнозирования уровня избыточного неравенства и бедности, определения необходимых размеров социальной помощи важно знать тенденции распределения совокупного денежного дохода между социальносемейными группами населения. В теориях спроса и потребления Э. Энгеля, Дж. Кейнса, Дж. Дьюзенберри, Ф. Модильяни, И. Фишера, М. Фридмена фактор денежных доходов рассматривается в качестве определяющего при осуществлении потребительского выбора. Новая институциональная экономическая теория, по-
вышая значение факторов субъективного порядка, например психологических, как в теории лауреата Нобелевской премии Д. Каннемана, также не оспаривает данный постулат. О тесной взаимосвязи доходов и потребления свидетельствуют и коэффициенты множественной детерминации, получаемые при формализации этой зависимости.
Поэтому необходимо комплексное исследование с теоретико-методологических, методических и конкретно-экономических позиций понятия «социально-экономическая дифференциация». Изучение социальноэкономической дифференциации началось в нашей
♦---------------------------------------------------
стране относительно недавно, но в настоящее время данное явление активно исследуется. В связи с этим важным представляется достижение терминологической согласованности исследований, уточнение ключевых понятий. Так, термины «социально-экономическая дифференциация» и «социальная дифференциация» нередко трактуются как тождественные. Представляется, что нельзя ставить знак равенства между ними, поскольку «социально-экономическая дифференциация» является более широким понятием, отражающим как причины, так и следствия происходящих процессов неравномерного распределения доходов, характеризующихся социальной стратификацией населения. Социально-экономическая дифференциация подразумевает различия в параметрах уровня жизни у социально-семейных групп населения, возникающие в результате комплексного воздействия экономических, демографических, социальных, природно-климатических и других факторов. При этом социальную дифференциацию можно трактовать как различия в социальном статусе рассматриваемых групп населения.
Большинство аналитиков сходятся во мнении, что официальная статистика занижает истинный уровень расслоения общества. По данным Всероссийского центра уровня жизни, бедными могут быть признаны 55 -60 млн россиян [1, с. 185]. Сверхвысокие темпы роста доходов населения, отмечающиеся в предкризисные годы, привели к значительному росту оборотов розничной торговли - на 13% выше, чем в среднем по странам Евросоюза. Однако этот феномен избыточного потребления отмечался у наиболее обеспеченных россиян.
Самым острым моментом в проблеме регулирования социально-экономической дифференциации является измерение ее уровня, которое не свободно от методологических споров не только на уровне страны и региона, но и на мировом уровне. В противовес мнению ряда авторитетных организаций ООН о том, что в условиях глобализации международных рынков происходит усиление мирового неравенства, ряд ученых, в частности профессор Колумбийского университета X. Сала-и-Мартин и С. Бхалла, аргументированно подвергают сомнению расчеты уровня мировой бедности и дивергенции подушевых доходов. Также неоднозначными остаются вопросы о том, какие показатели лучше использовать для аналитических и прогнозных расчетов - подушевые доходы или подушевое потребление (расходов) - и что должно являться источником этих данных - обследование семейных бюджетов или национальные счета, так как уровень бедности и нищеты, получаемый по различным методикам, далеко не одинаков.
Проблемы методического характера существуют и в отечественной статистике. Наибольшие нарекания в силу ряда причин вызывает коэффициент дифференциации или коэффициент фондов. В основе расчета данного показателя лежат данные выборочного бюджетного обследования доходов, но оно не охватывает крайние по доходам слои населения. И если наиболее бедные, а подчас маргинальные элементы попадают в поле зрения статистики, то обследование домохозяйств со сверхвысокими доходами практически исключено. Поэтому следует констатировать, что представляемые региональной статистикой десять доходных групп на-
селения могут служить для оценки дифференциации не между самыми бедными и самыми богатыми, а между бедными домохозяйствами и домохозяйствами, принадлежащими к среднему классу.
Следует отметить, что работа по повышению качества информации по итогам обследования домашних хозяйств осуществляется постоянно. Так, с 2005 г. в программу обследования внесены значительные изменения, направленные на развитие информационной базы для оценки социальных процессов [5, с. 30]. Они заключаются в следующем: расширен состав наблюдаемых социальных показателей, характеризующих уровень расходов населения на оплату услуг социальной сферы (образование, медицинское обслуживание, жилье); введены новые показатели, отражающие охват мерами государственной социальной поддержки различных групп домохозяйств (предусмотренные в связи с переходом на «монетизацию» льгот); расширен перечень демографических и социально-экономических параметров домашних хозяйств для подготовки статистических материалов, характеризующих уровень бедности.
Существенной проблемой, на которую указывают специалисты, является отсутствие надлежащего контроля на уровне микроданных. Так, при обработке информации о потреблении продуктов питания при балансировке показателей выявляются искажения практически по каждому четвертому из десяти обследованных домохозяйств. На наш взгляд, работа по проверке первичной информации должна выйти на новый уровень, однако достоверность получаемых результатов в такой же мере зависит и от методической составляющей работы: насколько в ней представлены действительно все слои и группы населения.
Отнюдь не повышает достоверность коэффициента фондов как параметра, характеризующего уровень социально-экономической дифференциации, и тот факт, что дооценка скрытых денежных доходов, проводимая государственной статистикой, распространяется на все группы населения равномерно, занижая число бедных. Объединение при расчетах самых бедных и самых богатых по регионам в единые массивы в условиях значительной региональной дифференциации доходов также способствует снижению уровня неравенства. По данным официальной статистики, коэффициент дифференциации (коэффициент фондов) находится на уровне 16,8, по некоторым экспертным оценкам - 35 [2, с. 210]. На наш взгляд, критика коэффициента дифференциации доходов справедлива. Действительно, необходимо совершенствование методического инструментария расчета уже действующих показателей, также целесообразно расширение существующей системы показателей уровня социально-экономической дифференциации. В этом отношении целесообразно применение коэффициента контрастов доходов, учитывающего различия внутри полярных доходных групп населения, которые далеко не однородны. Наиболее точным и универсальным показателем неравномерности распределения доходов остается индекс Джини. Однако на региональном уровне снижен интерес к этому показателю, хотя он должен учитываться при разработке региональных социальных программ. Он используется в основном на макроуровне для межрегиональных сравнений.
♦
♦
Россия по данному показателю занимает среднее положение между европейскими и южноамериканскими странами, хотя дифференциация в некоторых регионах страны приближается к бразильскому максимуму в 0,6. Нежелательной является тенденция роста индекса Джини в целом по России. Кроме того, могут быть отмечены значительные колебания этого параметра по регионам. Причем максимальные значения наблюдаются в наиболее благополучных регионах с меньшей, чем в среднем по России, долей бедного населения. Таким образом, неравномерность распределения связана с более быстрым ростом доходов обеспеченного населения.
Растущие цены на продовольствие, наличие продовольственной бедности нацеливают на использование опыта развитых стран в организации натуральной помощи нуждающимся. Доказано, что, например, в США программа продовольственных талонов способствует увеличению потребления домохозяйств в большей степени, чем эквивалентные денежные трансферты. При этом в рационе питания участников программ возрастает потребление белка и важных микроэлементов. Первым шагом в этом направлении является законопроект Государственной Думы РФ «О государственных продовольственных гарантиях и государственных продовольственных сертификатах». Следует отметить, что в условиях экономического кризиса и посткризисного периода система натуральной помощи будет востребована больше, чем раньше.
Вся система социальной защиты в нашей стране находится на стадии интенсивного реформирования, основная цель которого - переход к модели адресной социальной помощи, значительное усиление роли регионального звена. Например, в Саратовской области разработаны и действуют Концепция развития системы социального обслуживания населения, областная целевая программа «Старшее поколение», областная целевая программа дополнительных мер по решению демографической ситуации и поддержке семей и др. Совершенствование правового механизма социальной защиты должно идти в направлении комплексной оценки нуждаемости (не только на основе текущего дохода, но и жилищной обеспеченности и т.д.), чтобы обеспечить доведение этой помощи до самого «слабого звена» общества.
Как отмечается современными исследователями, особенностью развития фактически всех западных стран за последние два десятилетия XX в. является переход многих вопросов социальной политики в ведение региональных, провинциальных и муниципальных властных инстанций [4, с. 23]. Это касается и помощи малообеспеченным. Можно констатировать наличие тенденции децентрализации социального управления в развитых странах Запада. Одним из важнейших инструментов децентрализации социального управления является региональная политика, понимаемая как государственное вмешательство в развитие территорий с целью сглаживания социально-экономических диспропорций между ними. Но здесь следует подчерк-
нуть, что взаимодействие региональной и социальной политики на Западе прошло несколько этапов в послевоенные годы. Прямое копирование опыта децентрализации социального управления в настоящее время нецелесообразно, однако в перспективе актуально при условии повышения эффективности региональной политики.
Для решения назревших социальных задач важно использование корпоративной социальной ответственности (КСО) бизнеса, которое в развитых странах имеет богатую историю. Повышению КСО способствует возрастающее давление, которое оказывают на корпорации потребители, некоммерческие организации (правозащитные, экологические, социальные и др.), общественное мнение и общество в целом. Появился феномен конкуренции за лояльность, заключающийся в стремлении компаний установить более высокие социальные стандарты. Расходы на социальные цели перекрываются доходами, обусловленными повышением рейтингов фирм и усилением их позиций на товарных и финансовых рынках. В нашей стране данный фактор решения социальных проблем использован недостаточно, чтобы это положение исправить, прежде всего должны совершенствоваться налоговые институты. В настоящее время льгота в отношении благотворительности, действовавшая до 2002 г., упразднена в связи с введением в действие гл. 25 Налогового кодекса РФ (о налоге на прибыль организаций).
Международный опыт показывает, что интересным является предложение о создании специальных благотворительных фондов с формированием их постоянного капитала за счет выведения из-под налогообложения спонсорских взносов [3, с. 41]. Эти средства могли бы направляться на финансирование долговременных благотворительных программ, нацеленных на решение важнейших социальных проблем, в том числе и проблем избыточного неравенства, преодоления продовольственной бедности.
Объективное измерение уровня социально-экономической дифференциации, осуществление с учетом его динамики системы мер по регулированию избыточного неравенства необходимо не только для обеспечения социальной стабильности, но и является важным фактором экономического роста.
1. Кузяев К. Проблемы неравенства трудовых доходов // Общество и экономика. 2007. № 9 - 10.
2. Нигматулин Р. Базисные экономические балансы и макроэкономические реформы, необходимые для России // Общество и экономика. 2007. № 11 - 12.
3. Социальная активность, бизнес и проблема неравенства // Российский экономический журнал. 2007. № 4.
4. Суховский А. Государственное регулирование социальной сферы в развитых странах Запада // Проблемы теории и практики управления. 2007. № 8.
5. Фролова Б. О работе по повышению качества информации по итогам обследования бюджетов домашних хозяйств // Вопросы статистики. 2007. № 4.
