CC BY
45
Миропорядок
Азинат ПЛИЕВА, Виталий ВОЛКОВ
ПРОБЛЕМЫ ЭВОЛЮЦИИ ПОЛИТИЧЕСКОГО ПОЛЯ ЕВРОПЕЙСКОГО СОЮЗА
В статье рассматривается ряд факторов, дестабилизирующих политическое поле ЕС, оказывая непосредственное воздействие на упорядоченность политических связей и отношений на разных уровнях взаимодействия акторов и институтов, вовлеченных в процесс европейской интеграции.
The article examines the most crucial factors affecting the EU political field and shows the major discrepancy: the number of incorporated agents (actors) and the time of incorporation are imbalanced, so that it destabilizes the relations and links between the political actors and institutions and lessens the intensity of integration process.
Ключевые слова:
политическое поле, ядро и периферия, инкорпорация, политические амбиции, адаптивность, дестабилизация; political field, core and periphery, incorporation, political diversity, compliance, destabilization.
ПЛИЕВА Азинат Ориховна — старший преподаватель кафедры иностранных языков СЗАГС
ВОЛКОВ Виталий Александрович — д.полит.н., профессор; заведующий кафедрой политологии, проректор по научной работе СЗАГС
Показателем уровня развития любой политической системы является сформированность и статичность, или упорядоченность, всех политических связей и позиций. Особенно это актуально, когда речь идёт о такой сложной и динамично развивающейся политической системе, как Европейский союз, привлекающей внимание учёных и экспертов самых разных областей, включая политологов. Следует отметить, что политические отношения, складывающиеся в ЕС, чаще всего рассматриваются через призму политического пространства, а понятие «политическое поле» выступает, главным образом, как вспомогательное.
Между тем сегодня можно констатировать, что движущей силой и ускорителем интеграционных процессов в ЕС является политическое поле, представляющее собой совокупность отношений, наиболее устойчивых связей и взаимосвязей, возникающих на разных уровнях взаимодействия политических акторов (агентов) и институтов. Политический процесс, который начал успешно развиваться вокруг «силового центра» или «ядра», в качестве которого выступили несколько политических единиц, более сильных и более развитых по сравнению с остальными участниками, за истекшие полстолетия приобрёл необратимый характер. Принципиально важно то, что политическое поле ЕС, обладая ядром и гравитационной силой, стало «процессирующей и самоуправляющейся структурой»1. То есть, оно уже в той стадии развития, когда само себя воспроизводит, вовлекая в свою орбиту всё новых и новых агентов. В то же время скорость, с которой происходит инкорпорация новых акторов, приводит к основному противоречию поля. С одной стороны, увеличение количества акторов в поле ведёт к увеличению их совокупного материального и символического капитала и даёт возможность провинциальным странам повысить свой статус за счёт успешного маневрирования в общеевропейском поле. С другой стороны, перенасыщенность поля акторами ведёт к неустойчивости политического производства, так как количественный рост опережает качество политических отношений. Дело в том, что новые участники интеграции «тянут» за собой целый комплекс проблем.
Так, по мере расширения Европейский союз то и дело потрясают экономические спады и кризисы, сопровождающиеся беспрецедентным ростом безработицы и обострением социальных проблем. По данным «Евробарометра», количество официально заре-
1 Качанов Ю. Политическая типология: структурирование политической действительности. — М. : Мащтеш, 1995, стр. 8.
гистрированных безработных в ЕС составляет 17,4 млн чел. Только среди молодёжи уровень безработицы к 2008 г. достиг 40%.
Такие страны, как Нидерланды, Норвегия, Португалия, Франция, обеспечивая высокие социальные пособия и выплаты, в то же время проводят целенаправленную работу по обучению и переквалификации безработных, тем самым помогая им активизировать свои действия по поиску работы.
Более жёсткие меры по отношению к лицам, отклоняющим предложения социальных служб о предоставлении работы (в основном в сфере обслуживания и коммунальных службах), не приводят к желаемому результату. Так, реформы, проведённые в этой сфере в Германии, стоили канцлеру Герхарду Шрёдеру его поста. На всеобщих выборах избиратели отказали ему в новом мандате.
Правительство Франции выступило с предложением выплачивать разовое пособие в 1200 евро тем, кто устроится на работу, но лишать вообще пособий тех, кто три раза отклонит предложение социальных служб о работе. Результатом этих непопулярных мер правительства Франции стали беспорядки и погромы на улицах Парижа и его окрестностей осенью 2005 г., где ситуация по настоящее время остаётся взрывоопасной.
По прогнозам многих экспертов, ситуация резко осложнится с введением в действие нового закона о едином рынке услуг, что может привести к «социальному демпингу»1. Всё это усугубляется миграционными процессами, которые всячески поощряются политическим и экономическим менеджментом ЕС, даже в ущерб национальным интересам стран, входящих в Союз. Мигранты, с одной стороны, способствуют активизации конкуренции, что является одним из приоритетов в развитии Европейского союза. С другой стороны, стареющее население европейских стран нуждается в рабочей силе, и термин «позитивная дискриминация» используется уже не только в узких кругах, но озвучивается некоторыми первыми лицами стран ЕС (пресс-конференция Н. Саркози, 2008 г.).
Следующим немаловажным фактором, дестабилизирующим политическое поле
1 Landler M. Europe Offers a Well-Padded Safety Net // International Gerald Tribune, 2005, October 10, p. 3.
ЕС, являются разногласия между политическими акторами и протекционизм. Несмотря на то что все агенты политического поля ЕС объединены кардинальным интересом и выступают единым фронтом против глобальных угроз и мировой конкуренции, каждый из них имеет свои амбиции и ведёт борьбу за свои специфические интересы, которые не могли бы быть осуществлены в одиночку, или на это ушли бы многие годы.
Европейская интеграция позволила первой волне политических акторов укрепить свои позиции в поле и активно влиять на европейскую и мировую политику, то есть стать доминирующими игроками на общеевропейском поле. Особенно это касается Германии, Франции и Великобритании, отношение которых к Европейскому союзу как нельзя лучше характеризует высказывание Отто фон Бисмарка: «Я всегда слышал слово “Европа” от политиков, которые хотели бы получить от неё то, чего они не могли требовать от имени своих государств»2.
По мере инкорпорации новых агентов в поле Европейского союза более очевидными становятся амбиции игроков. Многие из них начинают лоббировать интересы стран, когда-то входивших в сферу их влияния. Например, Австрия, пользуясь тем, что любая страна ЕС имеет право вето по вопросам расширения, заблокировала решение вопроса о переговорах с Турцией, если Еврокомиссия не согласится начать точно такие же консультации с Хорватией, обозначив таким образом свой статус в ЕС.
Особое место в политическом поле ЕС занимают скандинавские страны, наиболее активными из которых являются Финляндия и Швеция. Оба актора позиционируют себя как лидеры в Балтийском регионе и являются инициаторами проектов «Северное измерение» (Финляндия) и «Балтийско-нордическая зона безопасности» (Швеция).
Следует отметить, что все вышеназванные и многие другие проекты и инициативы, выдвигаемые отдельными политическими акторами ЕС, дают им возможность обновить свои позиции, повысить ставки и капиталы. Капиталы играют роль структур доминирования: без них как не-
2 Керкпатрик Д. Помощь Восточной Европе — это помощь всей Европе // Интернэшнл Геральд Трибьюн, 1994, 2 марта, стр. 2.
обходимых ресурсов не могут успешно осуществляться практики. Все коллективные агенты европейского политического поля являются держателями разного рода ресурсов, и это даёт им право активно вмешиваться практически во все сферы жизнедеятельности ЕС, т.е. вести свою игру.
В связи с тем, что распорядителем общего капитала выступает мегаколлектив-ный политический агент в лице ЕС (комиссары и генеральные директораты в Еврокомиссии, система комитологии Совета министров при Еврокомиссии, Европарламент и др. институты), он же определяет нормы и правила его распределения. Для поддержания общеполитической игры на поле ЕС и удержания многочисленных акторов в её рамках используется механизм предоставления или лишения определённых благ, то есть разного рода капиталов. Таким образом, создаётся некий баланс между интересами отдельных игроков, который, тем не менее, с каждым новым расширением становится всё сложнее удерживать. И дело здесь не только в социально-экономической проблематике.
Западные учёные называют Европейский союз «движущейся империей»1, имея в виду подвижность границ этого объединения. Несмотря на то что границы открыты, Европа представлена сегодня более ста нациями, народностями, этническими группами, стремящимися сохранить в неприкосновенности свои языки, традиции и культуру. Национализм как идеология остаётся составным элементом европейской политической культуры, и более того, он является мобилизующей силой в каждой европейской стране. Причём он имеет глубокие исторические корни, и именно этим объясняется тот факт, что многие современные претензии одних наций к другим зачастую основаны на фактах, якобы имевших место в доисторические времена.
Проявления национальной нетерпимости в Европе свидетельствуют о том, что усилия организаторов ЕС, направленные на ускоренное формирование коллективной наднациональной идентичности через общность политических институтов, а также перенос акцентов с историко-культурных оснований европейской идентичности
1 Emerson M. The Wider Europe Matrix // CEPS Paperback. — Brussels : Centre for European Policy Studies, 2004, p. 8-16.
на её политическую составляющую не всегда дают ожидаемые результаты.
По мнению профессора Ф. Шлезингера2, несформированность геокультурного пространства ЕС затрудняет становление европейской идентичности. Сама возможность и способность ЕС развиваться, расти, действовать и быть успешным зависит от того, смогут ли граждане ЕС активно поддерживать дух Союза, если субъективные интересы европейцев всё ещё находятся на национальном уровне, а для достижения культурной однородности необходимо время.
Принципиально важным вопросом, активно дискутирующимся в научных и кругах, является вопрос о том, какие же основополагающие критерии должны играть «скрепляющую» роль в общеевропейском поле.
Одним из главных критериев, на котором акцентируют внимание европейские учёные, является общность исторических корней, в основе которой лежит грекоримское наследие, а именно греческая философия, рационализм, римское право и христианство.
Следует отметить, что непосредственное внимание к проблеме формирования общеевропейской идентичности и воспитания граждан ЕС в духе европейства начинается одновременно с усилением политической интеграции в 90-е гг. Так, в Маастрихтском договоре официально закреплены полномочия политических институтов ЕС в проведении политики «европеизации» во всех областях, включая сферу образования и культуры. Как сказано в ст. 126 Договора о ЕС3, целью всех официальных институтов, общественных организаций, фондов ЕС является воспитание в гражданах общеевропейских ценностей.
Большое значение в этом процессе имеет Информационно-коммуникационная стратегия ЕС4, направленная на формирование европейской идентичности.
Однако, несмотря на все предпринимаемые усилия, желание европейских политических стратегов сформировать об-
2 Шлезингер Ф. Противоречия европейского коммуникационного пространства // Дедалус, 1994, №2, стр. 25-40.
3 Единый Европейский акт. Договор о Европейском Союзе. — М. : Право, 1994.
4 Communication from the Commission to the Council. The European Parliament, the Economic and Social Committee and the Committee of the Regions// http://www.europa.eu.com.
щеевропейскую идентичность ускоренными темпами наталкивается на серьёзное сопротивление со стороны граждан европейских стран.
Так, по данным «Евробарометра»1, около 50% граждан ЕС не поддерживают идею о том, что они имеют общие корни с другими народами. Особенно сильны такие настроения в северных странах — Дании, Голландии, Швеции, Люксембурге. 75% опрошенных в Швеции не изъявляют желания участвовать в общеевропейских делах; в Люксембурге 73% респондентов не связывают своего будущего с ЕС; в Германии 68% населения гордится тем, что они немцы, и не ассоциируют себя с европей-ством. Около 40% всего населения ЕС проявляют твёрдую уверенность в том, что они принадлежат конкретно к своей нации и считают, что у них мало общего с другими европейскими народами, а 62% населения ЕС не хочет вообще участвовать в общих европейских дебатах.
Представители европейской «глубинки» воспринимают «интеграцию», «евро-пейство» как возможность и необходимость для иммигрантов и иностранцев (в том числе из европейских стран) стать такими как голландцы, датчане, шведы и т.д.
То есть, позиция «пусть они делают всё как мы, а мы и так знаем, что делать» присутствует и озвучивается многими простыми гражданами ЕС.
Интеграция и европейство воспринимаются и используются ими как инструмент воздействия на иммигрантов, а не на самих себя. Так, англичане не хотят проникнуться духом французов, голландцы — духом датчан и т.д. Еврокомиссия называет эти явления остаточными явлениями (side effects) формирования общеевропейской идентичности, которые со временем будут преодолены, благодаря политике многокультурия и формирования общеевропейского форума для объединяющихся европейских стран.
На наднациональном уровне официаль-
1 Results from the Eurobarometers in Candidate Countries // http://www. eumc.eu.int/material/pub/eu-robarometer/.
но провозглашённой концепцией преодоления межнациональных и межкуль-турных противоречий является политика многокультурия, выраженная в формулах: «единство в многообразии», «семья культур», «межкультурное обогащение». На национальных уровнях прилагаются усилия по ассимиляции всех инокультур в культуру титульной нации. Параллельно с этими тенденциями развивается процесс геттоизации, особенно среди иммигрантов, вынужденных жить изолированно, создавая собственную среду обитания. Соответственно, это создаёт особую напряжённость в общеевропейском пространстве и дестабилизирует его политическое поле.
Всё это в той или иной степени свидетельствует о том, что ускорителем проблем политического поля ЕС является постоянное увеличение количества инкорпорирующихся акторов, в связи с чем отношения между ними не успевают обрести устойчивый характер. Иначе говоря, нарушение баланса между пространственными параметрами и временем присвоения и усвоения политических, социальных и культурных связей ведёт к противоречию, которое затрагивает и само ядро данного политического поля, несмотря на то что создаётся иллюзия переноса всех проблем с центра на периферию.
Каждый политический актор, инкорпорирующийся в поле ЕС, постепенно создаёт вокруг себя так называемую зону безопасности и тянет за собой не только новые территории, но и круг собственных проблем, что, соответственно, требует от мегаколлективного агента поля ЕС мобилизации материальных и символических ресурсов. Таким образом, проблемы и противоречия множатся по мере расширения, в связи с чем ЕС на определённом этапе применяет тактику «рассчитанного допущения» и на время приостанавливает приём новых акторов. Однако это не снимает основного противоречия: сроки инкорпорации и количество участников не адекватны времени, необходимому для адаптации к новым условиям и оформлению европейской идентичности.
