CC BY
59
Также рассматривается проблема классификации языковых аномалий, отдельно освещены такие интересные типы аномальности, как аномалии текста, дискурса, наррации и интертекста. Обсуждаются вопросы освоения языковых аномалий в речевой практике современного общества.
В целом автор полагает, что в речевой практике общества существуют не только разнообразные аналогичные модели порождения аномалий, но и модели их семантического и прагматического «освоения». Язык словно идет по пути расширения сферы допустимости аномальных явлений как по пути усиления возможности концептуализировать противоречивое и порою абсурдное содержание, выразить сложную и подчас неясную ему самому интенцию говорящего или передать сложное эмоциональное переживание. Поэтому значительная часть языковых аномалий, в силу своей потенциальной интерпретируемости, никоим образом не разрушает систему, а, напротив, будучи системообразующим фактором, как бы раздвигает границы ее возможностей.
Е.А. Казак
2018.03.003-005. Н.Н. ТРОШИНА. ПРОБЛЕМЫ АНТРОПОЦЕНТРИЧЕСКОЙ ЛИНГВИСТИКИ. (Обзор).
2018.03.003. ГАРБАР И. Л. Языковое сознание в культуре и во времени // Деятельный ум: От гуманитарной методологии к гуманитарным практикам: Материалы 18 Междунар. симпозиума по психолингвистике и теории коммуникации «Теория речевой деятельности: Практики и эксперимент». М., 24-26 мая 2016. - М., 2016. - Ч. 1. - С. 49-50.
2018.03.004. СЕДОВ К.Ф. Общая и антропоцентрическая лингвистика. - М.: Издат. дом ЯСК, 2016. - 440 с.
2018.03.005. ТЕРЕХОВА Е.В., ВЕЛИКОДА Т.Н. Антропоцентрическая метафора в научной прозе: Текстовое функционирование и эвристический потенциал // Грамматические категории германских языков в антропоцентрической перспективе. - М., 2017. - С. 76-81.
Ключевые слова: антропоцентрическая лингвистика; лингвистическое жанроведение; генристика; речевой жанр; субжанр; гипержанр; жанроид; коммуникативная компетенция; коммуникативный континуум; дискурсивное мышление; психолингвоперсо-нология; онтопсихолингвистика; антропоцентрическая метафо-
ра; ассоциативный эксперимент; ассоциативное поле; образ языкового сознания.
Книга «Общая и антропоцентрическая лингвистика» (004) вышла в память о профессоре Саратовского университета, докторе филологических наук Константине Федоровиче Седове (19542011), специалисте в области психолингвистики, теории коммуникации и лингвистического жанроведения. К.Ф. Седов не успел оформить в итоговой монографии свое видение задач современной лингвистической науки: это сделал его друг и коллега д-р филол. наук В.В. Дементьев на основе обширного и тематически разнообразного научного наследия К.Ф. Седова. Как отмечает в предисловии О.Б. Сиротинина, «получилась довольно стройная и целостная монография с оригинальным взглядом на очень актуальные проблемы современной лингвистики» (004, с. 7).
Книга состоит из шести глав и раздела «Творческое наследие К.Ф. Седова: Попытка осмысления» (В.В. Дементьев).
В главе первой «Структура лингвистической науки» указывается, что сегодня «изменились очертания границ лингвистики, представления о ее предмете.., и происходит перестройка всего ее старого и добротного здания» (004, с. 9), вследствие чего появились новые смежные дисциплины, акцентирующие становление коммуникативной компетенции индивида. В этом процессе автор выделяет два вектора: 1) перемещение фокуса восприятия с языка как системного образования на человека говорящего; 2) переключение внимания на процесс и результат коммуникации. Это соответствует двум тенденциям в развитии лингвистики: 1) выделению «антропоцентрического полюса в общем континууме науки о языке» (004, с. 10), что наиболее отчетливо проявляется в психолингвистических исследованиях; 2) развитию разнообразных вариантов коммуникативной лингвистики речи: лингвопрагматики, теории речевых актов, социолингвистики, лингвистики дискурса. Отмечается, что большой вклад в развитие коммуникативной лингвистики внесла функциональная стилистика и теория речевого воздействия (неориторика), которая стремится охватить все сферы социально значимого взаимодействия людей и которая представлена целым рядом частных риторик: наукой церковного красноречия (гомилетикой), педагогической, деловой, рекламной, медицинской и другими видами частных риторик. «Формирование системы ча-
стных риторик более всего нуждается в гибкой типологии коммуникативного континуума, которая способна отразить многообразие форм социального существования людей» (004, с. 12). К.Ф. Седов считает, однако, что справиться с этой задачей может не функциональная стилистика, а генристика, в которой автор видит альтернативную стилистику: на ее основе может быть создана современная наука о языке как наука о коммуникации. Для этого автор считает необходимым уравнение в правах старых и новых, больших и малых отраслей языкознания. «Для последующего объединения территорий разных его областей нужно провести четкие границы. Чтобы объединиться, сначала нужно размежеваться» (004, с. 14). Такой подход К.Ф. Седов определяет как «теоретический антиглобализм» (004, с. 13).
В соответствии с этой точкой зрения предлагается модель современной лингвистики, которая подразделяется на лингвистику языка, лингвистику речи, психолингвистику и лингвопоэтику. Лингвистика языка трактуется как традиционное дескриптивное изучение языков, восходящее к штудиям и описаниям мертвых языков; под лингвистикой речи понимаются лингвопрагматика, социолингвистика, неориторика, генристика в их совокупности; под психолингвистикой - исследования коммуникативной компетенции в индивидуально-психологическом аспекте; под лингвопоэтикой -исследования закономерностей построения художественных текстов.
В соответствии с этой общей концепцией К.Ф. Седов уделяет особое внимание лингвистике речи, отмечая при этом большой вклад лингвистов, разработавших теорию речеведения (М.Н. Кожиной, Т.В. Шмелёвой, В.А. Мишланова, Н.И. Формановской), а также указывает на важность научного наследия М.М. Бахтина, который подчеркивал, что «отправной точкой для исследований должна быть социальная реальность и закономерности социального взаимодействия людей. Речевая системность есть отражение системности нашего социального существования», считает К.Ф. Седов. На вопрос, «в каких категориях можно измерить речь» (004, с. 19), он отвечает: прежде всего, в категориях генристики, основой которой является речевой жанр как «вербально-знаковое оформление типической ситуации социального взаимодействия людей. ... Именно жанры речи составляют тот промежуточный слой язы-
кового сознания человека, в котором глубинные образно-когнитивные конструкты связаны с языковой репрезентацией накопленных знаний» (004, с. 20). К числу речевых жанров автор относит, например, разговор по душам, флирт, светскую беседу, анекдот и т.д. Важную задачу речеведения К.Ф. Седов видит в построении дис-курсно-жанровой модели изменения коммуникативного пространства. Дискурс при этом трактуется как «целостное знаковое построение (вербальное и невербальное), которое отражает и сопровождает процесс социального взаимодействия людей» (004, с. 21). Этим обусловлена важность социально-прагматической концепции дискурса, основанной на противопоставлении личностно-ориентированного (персонального) и статусно-ориентированного (институционального) дискурсов. Каждая разновидность дискурса представлена системой устных и письменных речевых жанров, регулируемых социально-кодифицированными и некодифицированными жанровыми нормами. «Мера нормативности речевого поведения в разных жанрах зависит от степени жесткости, формализованности социальных отношений разных сферах общения» (004, с. 22).
Возможны эмоционально-концептуальные несовпадения жанровой лингвокультурной картины мира, что приводит к концептуальному диссонансу. В подтверждение этой мысли автор приводит следующие примеры: англичане считают русских или грубыми в жанре «бытовой разговор», или навязчивыми в жанре «разговор по душам»; поляки приписывают нашим соотечественникам неумение строить вежливое общение и излишнюю откровенность в жанре «разговор по душам»; немцы считают нас излишне легкомысленными в жанре «бытовой разговор». Соответственно, англичане кажутся нам отчужденными и фальшивыми, поляки неискренними и хитроватыми, немцы - мнительными и ригидными. Определение «своего / чужого» по жанровому признаку К.Ф. Седов называет «чувством жанровой идентичности» (004, с. 24).
Следующей задачей речеведения автор считает анализ онтогенеза жанрового мышления и, в связи с этим, изучение детского персонального дискурса, поскольку повторяющиеся ситуации взаимодействия ребенка со взрослыми уже закладывают протожан-ровую основу коммуникативной компетенции языковой личности. На этой основе впоследствии сформируется дискурсивное мышление личности.
Замыкает перечисление задач, стоящих перед речеведением, задача изучения индивидуального сознания, «где жанровый слой выступает в виде "приводных ремней", соединяющих глубинный концептуальный подвал, в котором хранится социальный опыт, с верхним уровнем языковых сетей, где знания репрезентируются в вербальный дискурс» (004, с. 26).
В этой же главе кратко анализируются следующие составляющие современной психолингвистики: 1) общая психолингвистика (психолингвистика сознания, психолингвистика дискурса, психолингвистика мышления и нейро-психолингвистика); 2) частная (возрастная и социальная психолингвистика).
Современная отечественная лингвистика переходит от изучения общих свойств коммуникации, сознания, речевого поведения к выявлению коммуникативного своеобразия социальных групп или отдельного индивида, т.е. сегодня формируется лингвистика индивидуальных различий, или психолингвоперсонология. В книге представлена система категорий этого направления исследований: 1) коммуникативная компетенция личности - предмет исследований; 2) коммуникативное поведение - объект исследования; 3) сами речевые произведения - материал исследования; 4) латентные механизмы сознания и осуществляемые на их основе процессы речевого мышления - предмет самостоятельных исследований.
Модель коммуникативной компетенции индивида включает в себя пять уровней выражения коммуникативного поведения и речевого мышления, каждый из которых подробно характеризуется в книге: 1) уровень врожденных предпосылок формирования коммуникативной компетенции; 2) уровень формирования коммуникативных черт характера; 3) уровень сформированности речевого мышления; 4) уровень жанрово-речевой компетенции; 5) уровень культурно-речевой компетенции.
С позиций теории межличностного общения, построенной с использованием понятий психолингвистики и речеведения, излагается теория повседневного дискурса. К.Ф. Седов исходит из модели межличностного общения, в которой различаются следующие аспекты: информатика, фатика и воздействие. Именно воздействующий дискурс, реализующийся как принуждение, убеждение или внушение, является объектом рассмотрения в книге К.Ф. Седова. Подчеркивается, что в последнем случае большую роль играют
иррациональные формы воздействия, т.е. суггестии, так как система архетипов коллективного бессознательного образует глубинный слой сознания современного человека.
Для описания суггестивной природы межличностного общения и дискурса как проводника суггестии автор использует «статусно-ролевую и речежанровую модели дифференциации общего континуума повседневного общения» (004, с. 79). Рассматриваются следующие дискурсивные проявления межличностного общения: 1) речевая агрессия; 2) манипуляция и актуализация как качество личности, противоположное манипуляторству; 3) зависть.
В главе третьей «Жанры речи» рассматриваются жанры повседневного общения. В основе рассуждений автора лежит концепция М. М. Бахтина, считавшего жанр категорией, позволяющей связать социальную и языковую реальность. Жанры речи он называл «приводными ремнями от истории общества к истории языка»1. Уточняя эту концепцию, К.Ф. Седов подчеркивает свое понимание жанра как элемента дискурса, что коррелирует с выделением институциональных и не-институциональных дискурсов. «Формирование дискурса уже на стадии внутреннего планирования использует модель порождения речи, которая соответствует конкретной ситуации общения и которая диктуется жанровым фреймом. Дискурсивное мышление, обслуживающее задачи создания многообразных речевых произведений, имеет принципиально жанровый характер» (004, с. 167).
Различаются следующие типологически важные понятия:
1) речевой жанр, т.е. «микрообряд, который представляет собой вербальное оформление взаимодействия партнеров по коммуникации» (с. 168);
2) субжанры, равные одному речевому акту, выступающие чаще всего в виде тактик, основное предназначение которых - менять сюжетные повороты в развитии интеракции;
3) гипержанры, т.е. речевые формы, объединяющие несколько жанров, например гипержанр «застолье» как совокупность жанров «тост», «рассказ», «застольная беседа» и т.д.;
1 Бахтин М.М. Проблема речевых жанров // Бахтин М.М. Собрание сочинений: В 7 т. - М., 1996. - Т. 5. - С. 165.
4) жанроиды, т.е. переходные формы, которые осознаются говорящими как нормативные, но располагаются в межжанровом пространстве, например «конфликтная семейная беседа».
Речевые жанры дифференцируются по степени вариативности (жанровой свободы) и степени жесткости (определяемой степенью формализованности социальных отношений). Различаются также риторические (публичные) и нериторические (бытовые) жанры.
Анализируются следующие виды жанровых речевых стратегий: репрезентативная, нарративная, объектно-аналитическая, субъектно-аналитическая и т.д.
В этой же главе представлены следующие материалы к планировавшейся автором энциклопедии речевых жанров: «разговор», «комплимент», «анекдот».
В качестве одной из актуальных задач антропоцентрической лингвистики К.Ф. Седов называет в главе четвертой «Языковая личность» создание типологии языковых личностей, Для этого было проведено исследование, состоявшее из трех этапов: 1) на основе существующих, а также разработанных автором параметров были представлены портреты трех человек, которым присущи следующие общие признаки: принадлежность к женскому полу, наличие филологического образования, одна и та же профессия -педагогическая; по мнению автора, наличие этих общих черт позволяет выявить отличия, обусловленные социолингвистическими и социально-психологическими факторами; 2) причины формирования разных типов речевого поведения выяснялись путем проекции отличительных черт идиостилей на речевую биографию каждого из этих трех человек; 3) выделенные особенности сравнивались с целью определения в самом общем виде «универсальных тенденций становления коммуникативной компетенции» (004, с. 225).
В главе пятой «Детская речь» основной предмет рассмотрения - онтопсихолингвистика определяется как процесс становления коммуникативной компетенции индивида. Описываются методы онтопсихолингвистики и излагаются результаты экспериментального исследования становления дискурсивного мышления (способности к порождению дискурса, понимание дискурса, становление целостной структуры устного дискурса) у детей в 6-7, 10-11 и 1516 лет.
Глава шестая «Художественный текст. Кинотекст» посвящена прагма-семиотической интерпретации художественного текста и следующим уровням его понимания: денотативному, психологическому, аксиологическому. Анализ проведен на материале текстов «Записок из подполья» Ф.М. Достоевского и «Москва - Петушки» В.В. Ерофеева.
Художественный фильм А.А. Тарковского «Жертвоприношение» анализируется в аспекте его архитектоники.
Завершается книга статьей «Творческое наследие К.Ф. Седова: Попытка осмысления», автором которой является В.В. Дементьев - коллега и друг К.Ф. Седова. В статье называется доминанта научного наследия К.Ф. Седова - общий интерес к человеку говорящему, что дает основание квалифицировать концепцию К.Ф. Седова как речеведческую во всем многообразии ее реализации. Отмечается, что важную роль в разработке этой концепции сыграло научное наследие М.М. Бахтина - прежде всего его высказывание о речевых жанрах, специфика которых определяется социальным контекстом коммуникации. К.Ф. Седов считал себя бахтианцем и последовательно развивал точку зрения М.М. Бахтина, согласно которой лингвистические исследования «должны идти не от языка как системы себетождественных форм, а от социальной реальности, от закономерностей социального взаимодействия людей» (004, с. 370).
Безусловной заслугой К.Ф. Седова В.В. Дементьев считает изучение речежанровой компетенции языковой личности.
Е.В. Терехова и Т.Н. Великода (005) видят в метафоре один из наиболее эффективных механизмов функционально-стилистической организации научной прозы и подчеркивают, что метафора обеспечивает необходимую информационную емкость научного текста: «Каждый текст как целостное высказывание есть модель объекта научного познания, которая выстраивается на основе механизма метафоризации» (005, с. 76). Ценность этого механизма авторы объясняют тем, что развертывание антропоцентрической метафоры в пространстве научного текста помогает представить речемыслительный процесс автора, результатом чего является мысленное представление и организация текста научной статьи.
Отвечая на вопрос, что может побудить ученого к использованию в научном тексте такого эмоционального средства, как ме-
тафора, Е.В. Терехова и Т.Н. Великода отвечают: новизна изучаемого объекта или его углубленно-дифференцированный анализ.
Л.И. Гарбар (003) использует данные ассоциативного эксперимента, проведенного с носителями русского и американского вариантов английского языка для анализа структуры и содержания ассоциативных полей. Испытуемые принадлежали к различным поколенческим группам. Результаты анализа «овнешнений» (003, с. 50) таких ценностно значимых образов языкового сознания, как «счастье», «жизнь», «смерть», позволяют говорить о некотором приближении данных образов языкового сознания у русских испытуемых различных поколений к соответствующим образам сознания у англоязычных испытуемых.
2018.03.006. СОССЮР: НЕИССЯКАЕМЫЙ ИСТОЧНИК ВДОХНОВЕНИЯ.
SAUSSURE: Une source d'inspiration intacte / Dir. par Forel Cl. et Robert Th. - Genève: MetisPresses, 2017. - 318 p.
Ключевые слова: Соссюр; общая лингвистика; индоевропеистика; лингвистическая география; поэтика индоевропейских языков; анаграммы; семасиология; языковой знак; значимость; синхрония и диахрония; происхождение языка.
Книга представляет собой коллективную монографию, авторами которой являются швейцарские, французские и итальянские лингвисты - исследователи научного наследия Ф. де Соссюра. Она состоит из введения, четырех разделов, включающих 11 статей. Приложение содержит хронологию жизни и научного творчества Ф. де Соссюра, список персоналий и учреждений, имеющих отношение к жизни и творчеству Соссюра; перечень публикаций, связанных с «Курсом общей лингвистики»; библиографию работ, посвященных научному творчеству Соссюра; указатель имен и сведения об авторах.
Во введении говорится, что материалом исследования послужили рукописи и личные заметки Соссюра, многие из которых малоизвестны и недоступны широкой публике. Рассматриваются три круга вопросов: Соссюр и древние языки, общая лингвистика, пограничные области лингвистики. Авторы стремились показать, что творческое наследие знаменитого лингвиста выходит далеко за
